CC BY
17
7. KAIU. Programma "Klaviaturnyj trenazher AK". Available at: http://kaiu.narod.ru/Ktak/Ktak.html
8. Lyashevskaya O.N., Sharov S.A. Novyjchastotnyjslovar'russkojleksiki. Available at: http://dict.ruslang.ru/freq.php
9. Lyashevskaya O.N. Vvedenie kchastotnomu slovaryu sovremennogorusskogoyazyka. Available at: http://dict.ruslang.ru/freq.pdf
10. Trehbukv. sochetaniya. Available at: http://klavogonki.ru/vocs/1462/
11. Trehbukv. sochetaniya - 2. Available at: http://klavogonki.ru/vocs/7229/
12. Lebedev A. Pangrammy. Available at: https://www.artlebedev.ru/kovodstvo/sections/33/
13. RAZNOBUKVICY. Available at: http://slovomir.narod.ru/slovarevo/ant/10.html
14. Beriev B. Kombinatorika. Raznobukvicy ili pangrammy. Available at: https://www.stihi.ru/2016/04/15/5780
15. Goncharov V. Raznobukvicy 001-100. Anagrammy iz 33 bukv. Available at: https://proza.ru/2014/02/05/679
16. Raspopova T.I. Sbornik diktantov i izlozhenij. Prilozhenie k uchebniku russkogo yazyka «Vremya uchit' russkij». Ch. I. Voronezh, 2004.
17. Kovaleva K.V. i dr. Sbornik diktantov po russkomu yazyku dlya studentov-inostrancev. Kiev, 1969.
18. Znamenskaya G.I. i dr. Russkijyazykkakinostrannyj. Sbornik diktantov. Moskva, 2014.
19. Greifnieder U. The Influence of Audio Support on the Effectiveness of CALL ReCall, 1995; Vol. 7; № 2.
20. Slovari russkogo yazyka dlya skachivaniya. Available at: http://www.speakrus.ru/dict/
21. Eliseeva O.E Maevskij S.S. Konsul'tacionnyj modul' adaptivnogo 'elektronnogo obrazovatel'nogo resursa po russkomu yazyku dlya izucheniya kolichestvennyh chislitel'nyh. Yazykovoe i kul'turnoe vzaimodejstvie: Uzbekistan i Rossiya: sbornik nauch. statej. Fergana, 2019.
Статья поступила в редакцию 15.08.19
УДК 821
Mutaeva S.I., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Foreign Languages for ENF, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
Alibekova D.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Foreign Languages for ENF, Dagestan State University (Makhachkala, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
Zalevskaya T.E., senior teacher, Department of Foreign Languages for ENF, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
A COMPARATIVE ANALYSIS OF INTERROGATIVE SENTENCES IN THE DARGIN AND RUSSIAN LANGUAGES. Dargin language in semantic and structural terms compared with the Russian language is poorly studied. It is also obvious that the structure of a single sentence in it, as in any language, is complex in its own way, and this may be due to a certain extent to the mismatch of the meanings of certain linguistic units. Contrastive analysis of interrogative sentences in the Dargin and Russian languages is carried out for the first time. This comparison is quite relevant problem, for Dargin and Russian languages. It is also important to emphasize that in case of serious and deep development of the problem of syntax in the Dargin and Russian, Dargin interrogative sentence has still not been the subject of monographic study. The choice to compare these genetically unrelated languages is due to a number of reasons, and above all the practical need: understanding the semantic and structural features of the compared languages is necessary for the successful mastery of these languages, as well as for the qualified translation from one language to another. Comparative analysis of Dargin questions deals with the Russian will be useful not only for studying questions of its syntax, but also in teaching the syntax of the Russian language.
Key words: Dargin language, Russian language, comparative analysis, interrogative sentence, syntax, classification.
С.И. Мутаееа, канд. филол. наук, доц. каф. иностранных языков для ЕНФ, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: uzlipat066@mail.ru
Д.М. Алибекоеа, канд. филол. наук, доц. каф. иностранных языков для ЕНФ, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: uzlipat066@mail.ru
Т.Е. Залееская, ст. преп. каф. иностранных языков для ЕНФ, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ВОПРОСИТЕЛЬНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В ДАРГИНСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
Вопросительное предложение считается универсальной семантической категорией, выделяемой в ряду коммуникативных типов предложения, как с содержательной, так и с формальной точки зрения. Хотя круг формальных средств для выражения вопросов достаточно ограничен. Это интонация, порядок слов и вопросительные слова. У каждого языка свои своеобразные формы вопросительных предложений. Выбор для сопоставления этих генетически неродственных языков обусловлен целым рядом причин, и прежде всего практической потребностью: понимание семантических и структурных особенностей сопоставляемых языков необходимо для успешного овладения этими языками, а также для квалифицированного перевода с одного языка на другой. Сопоставительный анализ вопросительных предложений в даргинском и русском языках проводится в данной работе впервые. А такое сопоставление представляется достаточно актуальной проблемой, как для даргинского, так и для русского языков. Важно также подчеркнуть, что при серьезной и глубокой разработке данного вопроса синтаксиса в сопоставляемых языках, даргинское вопросительное предложение ещё не стало предметом изучения в монографическом плане. Контрастивный разбор вопросительного предложения даргинского языка с русским, несомненно, будет полезным и в изучении вопросов синтаксиса даргинского языка, и в преподавании синтаксиса русского языка в даргиноязычной аудитории.
Ключевые слова: даргинский язык, русский язык, сопоставительный анализ, вопросительное предложение, синтаксис, классификация.
Введение
Даргинский язык в семантическом и структурном плане по сравнению с русским языком, изучен слабо. Очевидно, еще и то, что структура отдельного предложения в нем, как и в любом из языков, по-своему сложна, и этим в определенной степени может быть обусловлена несовпадение значений тех или других языковых единиц [1 - 8].
Как научное направление сопоставительный анализ разноструктурных языков возникло еще с середины прошлого века. Как отмечают исследователи «в связи с необходимостью дать научное описание многочисленных разносистем-ных языков и разработать лингвистические основы преподавания русского языка нерусским» [4, с. 5]. «Своими корнями восходит к сравнительно-историческим исследованиям Московской, Санкт-Петербургской, Казанской, Пражской лингвистических школ XIX в» [5, с. 229].
Основное содержание статьи
«Вопросительное предложение содержит в себе желание говорящего узнать или услышать о том, что ему не известно или хочется» [1, с. 43].
Безусловно, вопросительное предложение само не является однородной структурой. Это и порождает различные классификационные схемы, которые
основываются на различных принципах. Это обусловлено и от способов выражения, и от приуроченности вопросов к ситуации в целом или же к её компоненту, с точки зрения субъективно-модальной окраски.
Своеобразие таких предложений составляет возможность их классификации по соотнесенности вопроса и ответа, отражающей объем смысловой рекурсии. Например, существую такие группы ответов:
A). «Да/Нет» - ответы.
Б). Альтернативные (противоположные) ответы.
B). Избирательные ответы.
Г). Иксовые ответы.
Классификация, которая построена на понимании вопроса как выбора чего-либо конкретного из возможных вариантов, выглядит немного иначе:
1) вопрос, в котором однонеизвестные одинаково не известны. Например, Куда шел Миша?
2) вопрос, в котором одно из неизвестных наиболее возможно: Миша шел в кино?
3) вопрос, в котором не известно наличие или отсутствие действия, признака субъекта: Ты идешь в кино?
4) вопрос, в котором неизвестное определяется с помощью сопоставления с предшествующим, уже известным (вопрос-сопоставление): Маша идёт в кино. А Миша?
5) вопрос, в котором неизвестное определяется с помощью идентификации с предшествующим, уже известным (вопрос-идентификация): Миша тоже туда идёт?
В общепризнанной классификации принято говорить о следующих группах вопросительных предложений - общевопросительных и частновопросительных (частичные, частные, специальные вопросы). Это обусловлено опорой не только на значение вопроса, но и на формальные средства его выражения.
Как отмечает РМ. Расулова, «Существующие классификации вопросительных предложений опираются на специфику проявления вопросно-ответных единств, выделяя частновопросительные и общевопросительные предложения, а также менее распространенный вид - альтернативные вопросы» [7, с. 100].
Сравним:
русс. Когда же я пойду? Ты чем там занят? Кто тебе сказал? Сколько с меня причитается? Зачем я учил эту тему, раз ее нет в тестах? Когда откроется библиотека? Во сколько она закрывается? А судьи кто? Зачем отправили письмо? и т. д.
дарг. Чини буриба х1ези ил хабар? «Кто сообщил тебе эту новость?» Сен рисусири х1у? «Почету ты плачешь?» Чи вак1иба х1ечил варх? «Кто пришёл вместе с тобой?» Чина аркьулраяв х1уша? «Куда вы идёте?» Г1ур се бариша, хала неш? «Что делать потом, бабушка?» Се г1яйибти сари гъари илди, се рик1усири х1у? «Что за упреки, что ты говоришь?» Наб-дек1ар сенгьамадли бируси? «Мне-то откуда может быть легко?» (Магомед-Расул «Диванчиби чихъали»: 139) и т. д. Примеры на даргинском языке взяты из романа Народного поэта Дагестана Ма-гомед-Расула «Диванчиби чихъали» (А судьи кто).
Группа вопросительных слов, как в русском, так и в даргинском, имеет свои характерные стороны, которые касаются морфологического аспекта. В синтаксическом плане привлекает внимание различие в согласовательных возможностях местоимения кто. В русском языке оно относится к одушевлённым именам, не изменяется по родам и числам, противоположно местоимению что.
В даргинском языке для одушевлённых и неодушевлённых встречается общая (единая) форма вопросительного местоимения. Но она имеет изменение по классам и числам: класс мужчин: чи? «кто?», класс женщин: чи? «кто?», неличн.: се? «что?»
Таким образом, если в русском языке сказуемое при местоимении кто принимает немаркированную форму единственного числа мужского рода, то в даргинском языке при таком местоимении могут функционировать все согласуемые формы.
Из вышеприведённого материала видно, что и в русском и в даргинском языке слово, содержащее вопрос, обычно расположено в начальной позиции. В то же время анализ даргинских текстов свидетельствует, что позиция вопросительного местоимения в даргинских предложениях более свободна. Приведём примеры:
Х1у чини гьимрук1ахъибсири, Хамис? «Тебя кто обидел, Хамис?»
Х1уни сен диг1янбарибсири кагъар? «Ты почему спрятала письмо?»
Х1ушани сегъуна жуз белч1ираяв? «Вы какую книгу прочитали?»
Ну х1ечи вахъх1и х1ерли калунра, сенх1ерак1ибсири? «Я тебя долго ждал, не пришла почему?» Х1у сен или рик1усирил бура? «Скажи, почему ты так говоришь?» (Магомед-Расул «Диванчиби чихъали»: 249).
Постановка в иной позиции и в русском языке допустима, но не все имеющиеся в даргинском языке структуры возможны в русском, причём перемещение вопросительного слова на иную позицию вызывает изменение в значении предложения. Например, Что она тебе сказала? (нейтральная семантика); Она ему говорила? («она ему говорила, а он не послушался»).
Особенностью даргинского языка является наличие своеобразных конструкций вопросительного предложения с использованием вопросительных частиц - в, -у. Приведём примеры:
Х1ед х1ела х1янчи г1ях1х1ебилзулив? «Тебе не нравится твоя работа?» Ил г1ях1билзуси чи левсив? «А есть кто-нибудь, кому она нравится?»
Х1у мурт вак1ирив? «Ты когда пришел?» Набчила х1ези чини бурибсив? «Тебе про меня кто рассказал?» Дубурличивад цалра бук1ун вак1ибу? «С гор хоть один чабан вернулся? Зяг1ипси рузини селра беркуну? «Больная сестра съела что-нибудь?» Уршини дудеш вагьуру? «Сын узнал отца?»
Вац1ализиб буц1а кабушибси кьял х1ушала сабрив? «Убитая в лесу волками корова, ваша?» (Магомед-Расул «Диванчиби чихъали»: 211).
Наши примеры показывают, что частица, содержащая вопрос в подобных предложениях находится в конце.
Библиографический список
Вспомогательное слово вара также может быть использовано при формулировке вопроса в даргинском предложении. Подобная постановка вопроса возможна в том случае, когда вопрос ставится с сомнением в получении необходимого ответа. Данное слово выражает сомнение в существовании того, о чем ставится вопрос. Как утверждает З.П Абдуллаев, «такой вопрос, который сформулирован с помощью слова вара, в большинстве случаев носит как бы возвратный характер, т. е. говорящий ставит вопрос, будто перед собой, а не перед другим, спрашивает сам себя [1, с. 45]. Приведём примеры: Дудеш вак1иб вара? «Отец возвратился ли?» Нешли кьац1 берц1иб вара? «Мама испекла ли хлеб?» Чи веб-к1или вара ишала? «Кто же умер у нее?» Се рик1уси вара гьанна ишизи? «Что же сказать теперь ей?»
Как уже отмечалось, вопросительное местоимение в даргинском языке занимает и конечное положение в предложении. Эта конструкция может быть использована и при вопросе к определению. В данном случае место подлежащего может занимать «определяемое» имя.
Аналогией подобного функционального сдвига у местоимения что может служить употребление его в русских предложениях с оборотом что за (что за шум? - «какой шум и т. д.»). Но между сопоставляемыми предложениями в исследуемых языках нет коннотационного сходства. В предложениях русского языка налицо экспрессивно-стилистическая окраска. Экспрессивными являются и предложения с местоимением что, как бы замещающим вопросительное слово почему.
В русском языке формы сказуемого повествовательного и вопросительного предложения тождественны. В даргинском частновопросительная конструкция непременно использует форму глагольного причастия. Приведём примеры: Чи-над кайсутира х1ушани тетрадуни? «Откуда вы берёте тетради?» Форма сказуемого кайсутира может быть использована и в повествовательном предложении.
В общевопросительных предложениях вопрос относится к связи субъекта и предиката. В структурном отношении они характеризуются отсутствием специального вопросительного слова. Так как данная группа вопросительных предложений предполагает ответ типа «да/нет», то она включает и следующие вопросы, относящиеся только к одной части предложения, не кодируемому вопросительным словом, а как бы «подсказываемому» говорящим.
Одним из признаком общевопросительных предложений как в русском, так и в даргинском языке является отличие от частновопросительных и отрицательных предложений. Например: Будешь ужинать? - Не будешь ужинать? Вак1ес дигив? Улхъес х1ейгив?
В русском языке слово, к которому относится вопрос, как правило, выносится на первое место в предложении независимо от того, сопровождается оно вопросительной частицей или нет. Например:
1) без вопросительной частицы: Ты сегодня готов вести машину? Ты можешь мне помочь?
2) с вопросительной частицей: Скоро ли меня выпишут из больницы? Нет ли, у кого-нибудь лишнего билета?
В отличие от русского в даргинском общевопросительном предложении наличие вопросительной частицы обязательно.
Как в русском, так и в даргинском языках, для передачи различных смысловых особенностей в вопросительных предложениях употребляются специальные частицы. К примеру, в русском языке, частицы неужели, разве придают оттенок неуверенности и сомнения. Например: Неужели вы не видите, что она больна? Разве можно так обращаться к взрослому человеку?
В даргинском языке данным частицам соответствуют частицы -в, -у в сочетании с усилительной частицей гьат1и: Х1у аравиублирив гьат1и? «Ты разве вылечился?» Узи хъуливад дураухъуну гьат1и? «Брат разве вышел из комнаты?» Марли рик1усирив? «Правду говоришь?» Селичи чегьуртив ишини ц1уда-ра палтар? «Почему она одета в траурное платье?» (Магомед-Расул «Диванчиби чихъали»: 149).
Выводы
В аспекте смыслового разнообразия вопросительных предложений представляет интерес классификация П.А. Золотовой, которая утверждает, что «Вопросительные предложения в их отношениях к категории модальности могут составлять несколько типов: а) предложения, вопросительные только по форме, а не по существу (разные виды экспрессии); б) предложения, вопросительная форма которых является экспрессивным средством побуждения к действию; в) в основе собственно-вопросительных предложений, как предпосылка, лежит определенное значение, представление о реальности или нереальности искомого» [6, с. 145].
Таким образом, проведённый сопоставительный анализ вопросительных предложений в исследуемых языках свидетельствует о достаточном своеобразии в обоих языках средств выражения вопросительных предложений.
1. Абдуллаев З.А. Очерки по синтаксису даргинского языка. Москва, 1971.
2. Абдуллаев С.Н. Грамматика даргинского языка. Махачкала, 1954.
3. Валгина Н.С. Современный русский язык: Синтаксис: учебник. 4-е изд., испр. Москва: Высш. шк., 2003.
4. Дмитриева Е.Н. Сопоставительная грамматика русского и якутского языков. Якутск: Изд-во Якут. ун-та, 2000. Ч. 1. Фонетика и морфология.
5. Закирьянов К.З. Сопоставительное исследование разноструктурных языков: лингвометодический аспект. Российский гуманитарный журнал. 2015; Т. 4; № 3: 224 - 233.
6. Золотова Г А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. Москва, 1973: 145 - 146.
7. Расулова РМ. Структурные типы простого предложения в даргинском языке. Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Махачкала, 2005.
8. Магомед-Расул. Диванчиби чихъали. Махачкала, 1990.
References
1. Abdullaev Z.A. Ocherkipo sintaksisu darginskogo yazyka. Moskva, 1971.
2. Abdullaev S.N. Grammatika darginskogo yazyka. Mahachkala, 1954.
3. Valgina N.S. Sovremennyjrusskij yazyk: Sintaksis: uchebnik. 4-e izd., ispr. Moskva: Vyssh. shk., 2003.
4. Dmitrieva E.N. Sopostavitel'naya grammatika russkogo iyakutskogo yazykov. Yakutsk: Izd-vo Yakut. un-ta, 2000. Ch. 1. Fonetika i morfologiya.
5. Zakir'yanov K.Z. Sopostavitel'noe issledovanie raznostrukturnyh yazykov: lingvometodicheskij aspekt. Rossijskij gumanitarnyjzhurnal. 2015; T. 4; № 3: 224 - 233.
6. Zolotova G.A. Ocherk funkcional'nogo sintaksisa russkogo yazyka. Moskva, 1973: 145 - 146.
7. Rasulova R.M. Strukturnye tipyprostogopredlozheniya v darginskomyazyke. Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Mahachkala, 2005.
8. Magomed-Rasul. Divanchibi chih'ali. Mahachkala, 1990.
Статья поступила в редакцию 08.08.19
Везде исследуйте всечасно, что есть велико и прекрасно.
/М. В. Ломоносов/
МНЕНИЯ О ВАШИХ НАУЧНЫХ
РАБОТАХ
РЕЦЕНЗИИ
Редактор раздела:
АНАТОЛИЙ ВИКТОРОВИЧ ПЕТРОВ - доктор педагогических наук, профессор, главный редактор журнала «Мир науки, культуры, образования», (г. Горно-Алтайск)
REVIEW OF THE MONOGRAPH
Mironova A.A., Chunosova I.A. "The encyclopedia of folk life: southern Urals in the parish chronicles of the XIX century" and the anthology "The ecclesiastical chronicle oF ChandravanshiParaskevievskoichurch (1865-1875)". Moscow: FLINT, 2018.
РЕЦЕНЗИЯ НА МОНОГРАФИЮ
А.А. Миронова, И.А. Чуносова «Энциклопедия народной жизни: южный Урал в церковно-приходских летописях XIX века» и хрестоматия «Церковная летопись Кундравинской Параскевиевской церкви (1865-1875)». Москва: ФЛИНТА, 2018.
Комплекс книг, состоящий из оригинального рукописного текста «Церковная летопись Кундравинской Па-раскевиевской церкви (1895 - 1875)». - Москва: Издательство «Флинта», 2018. - 321 с.» и из его научного изуче-ния в «Энциклопедии народной жизни: Южный Урал в церковно-приходских летописях XIX века» (Москва: Издательство «Флинта», 2018. 149 с.) является результатом работы научного проекта РПНФ. Представители Челябинской школы лингвистического краеведения и источниковедения, плодотворно развивающейся на протяжении нескольких десятилетий, постоянно не только способствуют вводу в широкий оборот новых тщательно обработанных памятников письменности, но и вносят новые нюансы в развитие своего направления. Молодыми авторами осуществлена лингвистическая обработка рукописного текста XIX в., предпринят языковой анализ памятника. Предлагаемые книги предназначены самому широкому кругу читателей - взрослым и детям, учителям и ученикам, историкам и краеведам -всем, кто интересуется историей родного края, церкви, культуры, повседневной жизни на Южном Урале в XIX в. Для создания языковой картины уральцев используется метод анализа ключевых слов социального словаря, сравнительный метод.
При подготовке к публикации уникального рукописного памятника соблюдаются все правила лингвистического издания памятников письменности, что позволяет использовать книгу в качестве хрестоматии по истории русского языка, исторической стилистике, историческому и лингвистическому краеведению. Работа с текстом дает возможность пополнить словарь лексем, функционирующих во второй половине XIX века.
В деятельности исследователей хочется отметить несколько несомненных плюсов. И первый их них: была проведена серьезная исследовательская и архивная работа для того, чтобы восстановить текст летописи в виде печатного издания, доступного для прочтения без угрозы порчи материала исторической хроники. Сохранение документа несомненной исторической ценности, создание к нему доступа для других исследователей, краеведов, филологов и читателей - заслуга коллектива авторов.
Вторым плюсом данной работы является ее двухчастное строение: в первую очередь исследователи предоставили материал для анализа в доступной и удобной форме, а затем рассмотрели новый летописный источник с позиции его научной значимости.
Коллективная монография, явившаяся итогом научного исследования трех текстов церковно-приход-ских летописей Южного Урала второй половины XIX в., представляет собой серьезный труд, отличающийся многоаспектностью рассмотренной проблематики, системностью, структурированностью, взвешенностью и аргументированностью суждений, интеграцией междисциплинарных знаний. Это масштабный научный проект, успешная реализация которого вносит весомый вклад в
