CC BY
27
Вестник ПСТГУ
III: Филология
2012. Вып. 3 (29). С. 46-56
Специфика коптских энкомиев
ПЕРИОДА ЦИКЛОВ
(VII—VIII вв.)
Л. Р. Франгулян
Данная статья посвящена особенностям коптской литературы VII—VIII вв. — одного из ключевых периодов в истории Египта. Автор отдельно рассматривает жанр энкомия и исследует темы, которые стали актуальны в связи с изменившейся исторической ситуацией. Кроме того, в статье исследуется взаимовлияние коптской и других традиций, а также содержатся выводы об особенностях коптоцентризма, характерного для египтян-христиан этого периода.
Исследование памятников коптской литературы привлекает многих исследователей, однако ее всеобъемлющая история до сих пор не написана, читатель может найти лишь краткую периодизацию и сведения об авторах, справочные по своему характеру1. Отдельным разделам литературы, таким как гностические и монашеские тексты, внимания в науке уделялось больше. В этом смысле VII и VIII века можно назвать «темными», хотя это время, без всякого сомнения, является одним из ключевых моментов в истории христианского Египта.
Два главных обстоятельства определяли круг насущных проблем: во-первых, халкидонское разделение положило начало процессу самоидентификации коптов на основе монофизитской христологии и отмежевания от «имперского» православия греков и римлян. Во-вторых, арабское завоевание привело к последовательному наступлению ислама на христианство и сопутствующей ему арабизации египтян2.
Предметом нашего исследования станет коптский энкомий VII—VIII вв. Большинство текстов дошли до нас в кодексах IX—XI вв. По мнению ученых, это было время, когда литературная активность коптов сошла почти на нет, но широко распространенной оказалась деятельность по систематизации и пере-
1 Например: Hyvernat E. Coptic literature // The Catholic Encyclopedia / Ed. C. G. Herber-mann. N. Y., 1907—1912. Vol. 5. P. 350—363; O’Leary L. E., de. Literature copte // Dictionnaire d’archeologie chretienne. Paris, 1930. Vol. 9. Part 2. P. 1599-1635; Orlandi T. Coptic literature // The roots of Egyptian Christianity. Philadelfia, 1986. P. 51-81. Среди отечественных исследований отметим следующие: Тураев Б. А. Египетская литература // Памятники мировой литературы. М., 1920. С. 317-332; Еланская А. И. Коптская литература // История всемирной литературы. Т. 2. М., 1984. С. 360-364.
2 См. подробнее: Зеленое Е. И. Египет: Средние века. Новое время. СПб., 1999. С. 17-121.
писке уже существующих произведений. В частности, одним из признаков целенаправленности такой работы служит унификация заголовков. С одной стороны, часто составители и переписчики неверно определяли жанр произведения. Это даже позволяет Тито Орланда задаться вопросом, насколько адекватно составители сборников соотносили текст и свое заглавие3. Например, энкомий Флавиана Эфесского в честь Димитрия Александрийского (ЭД)4 представляет собой компиляцию из двух разных произведений — похвалы девству епископа, состоявшего в браке, и истории о необычном крещении благочестивой Марти-рией своих детей. Конечно, здесь можно спорить о верности определения жанра, но нельзя не признать сознательность соединения этих двух текстов, поскольку герои и того и другого упоминаются в заголовке. Судя по всему, при характеристике переписываемых текстов копты пользовались принципами, отличными от нормативной поэтики. Не исключено, что понятие «энкомий» предполагало просто публичную торжественную речь. Более того, анализ заголовков, специально проведенный Паолой Буци, не оставляет сомнений в том, что эта деятельность, возможно, была связана с нуждами церковного употребления текстов5. Итальянская исследовательница выделяет пять типов заголовков, основываясь на подробности предоставляемых ими сведений. Первые три, как краткие, она относит к более раннему периоду, оставшиеся два она согласна признать результатом работы систематизаторов IX-XI вв.
Следующей проблемой становится принцип, по которому тексты объединялись в сборники. В одних случаях вместе оказываются тексты разных жанров, но посвященные одному и тому же герою, например мученику Георгию6. В других не совпадают ни жанры, ни главные герои, но связующим началом оказываются или второстепенные персонажи, или события, повторяющиеся в каждом из них. Иногда же принцип подбора не может быть точно определен. Тем не менее именно существование таких сборников позволило Тито Орланди объединить тексты этого периода в циклы на основании или авторства (гомелитические циклы), или общих описываемых событий и действующих лиц (агиографические). Правда, он же призывает к осторожности как в их датировке, так и в закреплении отдельных текстов за каким-нибудь из циклов7. Но такая классификация, к сожалению, все-таки не позволяет четко разнести по циклам все произведения, а многие оставляет вообще вне их. Следует признать, что завершенную форму циклы обрели не только в результате деятельности собирателей и переписчиков IX-XI вв., но, в первую очередь, в результате характера и особенностей самих этих текстов.
Префикс, без которого нельзя обойтись при характеристике поэтики коптской литературы VII—VIII вв., — «псевдо». Тексты изобилуют не подтвержден-
3 Orlandi T. Coptic literature... P. 67.
4 Coptic martyrdoms etc. in the dialect of Upper Egypt / Ed., transl. W. Budge. L., 1914. Vol. 1. P. 137-156 (text); P. 390-408 (english transl.) (далее — ЭД).
5 См.: BuziP Titles in the Coptic Manuscript Tradition: Complex Structure Titles and Extended Complex Structure Titles // Coptic Studies on the Threshold of a New Millennium: Proceedings of the Seventh International Congress of Coptic Studies. Leiden, 2000. № 2. P. 316.
6 См.: Orlandi T. Hagiography Coptic // The Coptic Encyclopedia / Ed. by Aziz S. Atiya. N. Y., 1991. Vol. 4. Р. 1197.
7 См.: Orlandi T. Literature Coptic // The Coptic Encyclopedia. Vol. 5. Р. 1456.
ными ни в одном другом источнике именами, географическими названиями и событиями. Рассмотрим каждый пункт.
Именно ложная атрибуция авторам неегипетского происхождения была причиной того, что исследователи, во-первых, считали эти тексты переводами, во-вторых, относили их написание к IV-V вв. Т. Орланди серьезно занялся их датировкой, определил подложное приписывание многих произведений и, как отмечалось выше, объединил тексты в циклы8. Благодаря этому стал возможен анализ и даже классификация псевдоэпиграфов. К первой группе относятся имена как почитаемых греческих отцов Церкви, например свт. Василия Великого, Афанасия Александрийского, Кирилла Иерусалимского, так и тех, кто был известен своими монофизитскими убеждениями. Это, например, Феодосий Иерусалимский9 (451-453) — глава антихалкидонских епископов и противник Ювеналия Иерусалимского10, некоторое время даже занимавший патриаршую кафедру; Феодот Анкирский11 (умер ок. 445) и Целестин Римский12 (422-432), хотя скончались до IV Вселенского Собора и не были монофизитами, противостояли Несторию и были на стороне Кирилла Александрийского, а значит, в сознании коптов олицетворяли собой противников халкидонского ороса13.
Удивительным может показаться, что многие тексты подписаны именем свт. Иоанна Златоуста. Составителей циклов не смущало, что он принадлежал к той же богословской школе, что и Несторий. При переводе же творений этого богослова в них делались интерполяции монофизитского толка. Даже его конфликт с Феофилом Александрийским14 не умалил значимости его фигуры. Почему настоящие авторы выбирали имена известных отцов, становится ясно по замечанию, которое сделано по отношению к Иоанну Златоусту, что его житие и творения читаются повсюду, даже среди тех, кто исповедует две природы во Христе (ЭаМ15).
К другой группе относятся имена авторов, о которых ничего неизвестно. Одни из них должны быть отнесены к сирийской Церкви, например Феопемп Антиохийский, Феодор Антиохийский и Флавиан Эфесский. Энкомии, приписываемые этим авторам, часто посвящены коптским святым, что, видимо, продиктовано желанием показать славу мучеников за пределами Египта.
Есть авторы, имена которых засвидетельствованы в других источниках, но соотнести их с настоящими прототипами невозможно. О таком предстоятеле Римской Церкви и преемнике ап. Петра, как Еводий, нет никаких достоверных
8 См.: Ibid. Coptic literature. P. 78.
9 См.: Orlandi T. Theodosius of Jerusalem // The Coptic Encyclopedia. Vol. 7. Р. 2242.
10 Он присутствовал на IV Халкидонском Соборе и принял его орос. Вернувшись в Иерусалим, Ювеналий Иерусалимский был вынужден решать ряд проблем, вызванных его согласием с постановлениями Собора.
11 См.: Orlandi T. Theodotus of Ancyra // The Coptic Encyclopedia. Vol. 7. Р. 2242-2243.
12 См.: Orlandi T. Celestinus of Rome // The Coptic Encyclopedia. Vol. 2. Р. 475-476.
13 Монофизиты обвиняли дифизитов-халкидонитов в следовании учению Нестория.
14 Феофил Александрийский был председателем собора «под дубом» в 403 г., на котором свт. Иоанн Златоуст был низложен.
15 Энкомий Евстафия Фракийского в честь архангела Михаила. Относится к циклу, который связан с ссылкой Иоанна Златоуста. См.: Three Encomiums on the Archangel Michael // Ed., transl. W. Budge. L., 1894. P. 93-135 (text); 94-108 (english transl.) (далее — ЭаМ).
исторических свидетельств. Единственный Еводий, который мог общаться с апостолами, наследовал Петру в Антиохии16. Тексты, подписанные его именем, восхваляют римский закон, порядок и правосудие, вероятно, демонстрируя лояльность к Константинополю17.
Таким образом, авторы энкомиев для читателей УП-УШ вв. оказывались представителями прошлого, и любое свидетельство от их лица естественным образом повышало достоверность сообщаемого, что, по всей видимости, было продуманным приемом настоящих составителей этих текстов. В одних случаях те, кому атрибутируются произведения, — непосредственные участники земных событий. Так, Феодор Антиохийский утверждает, что был знаком с героями своего энкомия (ЭФА18). Феопемп Антиохийский рассказывает, что сам записал прижизненные чудеса Виктора и его мученичество (ЭВ I19). Евстафий Фракийский присутствовал при смерти своей героини —благочестивой вдовы, которая находилась под особым покровительством Архангела Михаила (ЭаМ). Анастасий Евхаитский оказывается знаком со своим героем с самого детства, а его отец по имени Евлогий даже крестит будущего мученика. Позже, по повелению Архангела Михаила, сам Анастасий вместе с матерью святого позаботился о мощах своего друга (ЭФС20). В других случаях авторы — свидетели посмертных чудес и торжества святого на небесах. Целестин Римский говорит, что ему явился Виктор и повелел наставлять людей на путь покаяния, говоря, что ему это принесет больше радости, чем десять тысяч энкомиев (ЭВ II21).
Вымышленными оказываются не только авторы, но и отдельные названия мест, в которых разворачиваются события энкомиев. Например, упоминается присутствие сарматов в местности Лазика, которая никак не может быть соотнесена с одноименной областью в Грузии. Местом ссылки свт. Иоанна Златоуста называется остров Фракия22, где он якобы положил начало новой, никому не известной, епархии23.
16 См.: Eusebius. HE III. 22.
17 См.: Orlandi T. Evodius of Rome // The Coptic Encyclopedia. Vol. 4. Р. 1079.
18 Энкомий Феодора Антиохийского в честь мч. Феодора Анатолийца. Относится к циклу воинов Феодоров. См.: Miscellaneous Coptic Texts in the Dialect of Upper Egypt / Ed., transl. W. Budge. L., 1915. P. 1-48 (text); 577-625 (english transl.) (далее — ЭФА).
19 Энкомий Феопемпа Антиохийского в честь мч. Виктора. Относится к циклу Виктора, Клавдия, Косьмы и Дамиана. См.: Encomiastica from the Pierpont Morgan Library / Gen. ed. L. Depuydt, transl. P. Chapman. Lovanii, 1993. Text: CSCO. Vol. 544 (Scriptores Coptici. T. 47). P. 133-152. English transl.: CSCO. Vol. 545 (Scriptores Coptici. T. 48). P. 103-118 (далее — ЭВ!).
20 Энкомий Анастасия Евхаитского в честь Феодора Стратилата. Относится к циклу воинов Феодоров. См.: Encomiastica... Text: CSCO. Vol. 544. (Scriptores Coptici. T. 47). P. 1-19. English transl.: CSCO. Vol. 545 (Scriptores Coptici. T. 48). P. 1-15 (далее — ЭФС).
21 Энкомий Виктору Целестина Римского. Текст связан с чудесами святого и явно позднего происхождения, но ни к какому циклу не относится. См.: Coptic martyrdoms etc. P. 46-101 (text); 299-355 (english transl.) (далее — ЭВ II).
22 Возможно, имеется в виду древняя область Фракия на побережье Черного и Эгейского морей, ныне разделенная между Грецией и Болгарией. Но, в любом случае, это не остров.
23 Хотя на самом деле этот богослов был изгнан в глухую Пицунду, находящуюся на территории современной Абхазии.
Псевдоисторичность характерна почти для всех текстов коптской литературы VII—VIII вв. Самый яркий пример — легенда о египетском пастухе Агриппи-те, который стал императором Диоклетианом, женившись на дочери Нумериа-на24 (ЭФА). Рассказывается об освящении храма (ЭГ I25), возведенного в честь мученика Георгия императором Феодосием (346—395). Историкам же известны две церкви в честь этого святого, но построены они императором Константином: одна в палестинском городе Лидда2б, другая в Константинополе. О своем тюремном заключении при Юлиане Отступнике рассказывает свт. Василий Великий (ЭМ I27), но об этом не сообщает больше ни один источник.
Долгое пренебрежительное отношение ученых к такой литературе было вызвано не столько особенностями текстов, сколько непониманием их функционирования. В них главное то, что герои и события олицетворяют определенные идеи, становясь своего рода знаками. Эти памятники должны признаваться достоверными в смысле адекватного выражения «истории идей» — идей, носителями которых были конкретные люди в конкретной исторической обстановке. Этот подход выдвинул и обосновал о. Михаил ван Эсбрук28. Он говорил, что отказ какому-нибудь рассказу в историчности столь же важен, как и доверие ему как историческому источнику29. Основываясь на этом подходе, мы постараемся понять, что хотели донести коптские авторы до своих читателей.
Энкомий, хотя и был заимствован из античной литературы, но с необходимостью претерпел трансформацию в произведениях христианских писателей уже византийской традиции. Коптский энкомий со временем также обрел свои черты. Христианские новшества больше всего ощущаются в сюжетах. Здесь появляются чудеса (ЭВ II), посмертное прославление (ЭВ I), обретение и перенесение мощей (ЭГ II30). Многие энкомии нашего периода посвящены мученикам, что позволяет четко проследить влияние жанра martyria. Обязательными становятся следующие части композиции: диалоги с гонителями и апология христианства, описание пыток и чудесной помощи в их перенесении, явление небесных сил и
24 Он правил в 283—284 гг. Иногда в коптских текстах его называют Умериан. Что касается Диоклетиана, то на самом деле он пришел к власти в результате военного переворота.
25 Энкомий Феодота Анкирского в честь мч. Георгия. Относится к периоду циклов, но не входит ни в один из них. См.: The martyrdom and miracles of Saint George of Cappadocia / Ed., transl. W. Budge. L., 1888. (Oriental text series). Vol. 1. P. 83-173 (text); 274-331 (english transl.) (далее — ЭГ I).
26 Другое название Диосполис, откуда и был родом мч. Георгий.
27 Энкомий Василия Великого в честь мч. Меркурия. Относится к циклу Василия Великого. См.: Homiletica from the Pierpont Morgan Library: Seven Coptic Homilies Attributed to Basil the Great, John Chrysostom, and Euodius of Rome / Gen. ed. L. Depuydt, transl. F. Wedmann. Lovanii, 1991. Text: CSCO. Vol. 524. (Scriptores Coptici. T. 43). P. 3-9. ЕщМ transl.: CSCO. Vol. 525. (Scriptores Coptici. T. 44). P. 3-9 (далее — ЭМ I).
28 См. подробнее: Esbroeck M., van. Le saint comme symbole // The Byzantine Saint. University of Birmingham XIV Spring Symposium of Byzantine Studies / Ed. by S. Hackel. L., 1981. P. 128-140.
29 См. подробнее: Esbroeck M., van. Perspectives pour l’etude des Ёglises du Caucase // The Christian East / Ed. by R. Taft. Rome, 1996. P. 129—144.
30 Энкомий Феодосия Иерусалимского в честь мч. Георгия. Относится к периоду циклов, но не входит ни в один из них. См.: The martyrdom and miracles. P. 38—82 (text); 236—274 (english transl.) (далее — ЭГ II).
Самого Господа с обетованием будущего блаженства. Соотношение частей разнится от текста к тексту в зависимости от того, каков был социальный статус мученика. В случае, если это воин, главенствующей темой становится стойкость в перенесении истязаний, вероятно потому, что мужество — обязательное качество на поле брани.
Христианская традиция изменила обычное для античности понимание доблести, главной добродетелью становится целомудрие. Это нашло отражение и в коптских энкомиях. Восхваляется девство живущего в браке епископа (ЭД). Одни герои отказываются жениться (ЭФС), другие становятся как евнухи от прикосновения ангелов (ЭФА). Виктор принимает мученичество в таком возрасте, что говорить об его отношении к браку было бы несколько преждевременно, поэтому Сам Христос хвалит отрока за то, что он сберег свое тело в целомудрии (ЭВ I). Даже если у святого есть невеста, он, не задумываясь, предпочитает земному браку мученический подвиг, как это делает мч. Георгий (ЭГ1).
Жена же часто выступает как причина падения героев. Получив власть, император Диоклетиан поначалу ведет благочестивую жизнь и даже хочет начать поиски Креста Господня, но под влиянием жены, которая постоянно подталкивает его к убийству, быстро меняется к худшему (ЭФА). Даже причиной воровства Иуды, ученика и предателя Христа, тоже становится его жена, которой он и приносит украденное (ЭГ II).
Отношение к браку в этих текстах свидетельствует о влиянии на них монашеской литературы31. Почему же в таком случае главными героями своих произведений коптские авторы делали не монахов, не современных подвижников, а мучеников древней Церкви? Принимая во внимание, что одна из главных функций любой литературы — убеждать, а VII—УШ века связаны с утверждением ислама, можно предположить, что гораздо важнее и актуальнее было готовить себя не к монашеской жизни, а к исповедничеству и даже к мученичеству. Мученики же первых веков были самым лучшим примером, ведь особое их почитание всегда было распространено в коптской Церкви, которая даже ведет параллельное летоисчисление с «эры мучеников»32.
Несомненна также связь энкомиев с литургией. Некоторые из них представлены как часть богослужения. Например, свт. Василий Великий вспоминает темы предыдущей беседы, а в конце говорит, что перенесет оставшуюся часть проповеди на следующий день (ЭМ I). Свой энкомий Целестин Римский заканчивает призывом приступить к Святому Причастию (ЭВ II).
Христианская литература Египта не только испытывала влияние других традиций, но и сама воздействовала на них. Есть сюжеты, которые перекочевали из коптской литературы в другие. Например, свт. Василий Великий в своем энко-мии рассказывает (ЭМ I), что один из епископов, «свидетельству которого можно верить», увидел, как святой Меркурий взял свое копье из мартирия со слова-
31 Косвенно об этом могут говорить обращения. Феодор Анкирский так и обращается к своим слушателям: «Возлюбленные братья» (ЭП). Интересно и обращение жены к мужу в одном из чудес в энкомии муч. Георгию: «Мой брат» (ЭГП).
32 Началом «эры мучеников» служит 284 год, когда Диоклетиан стал императором, поскольку при нем были самые жестокие гонения на христиан в Египте.
ми: «Как я могу позволить этому беззаконнику так оскорблять Бога?!» Через три дня все узнали о смерти Юлиана и увидели в небе Меркурия с окровавленным копьем. Впервые этот рассказ встречается в Истории Александрийской Церкви, появление которой относят к V в.33 Здесь свт. Василий Великий описывается как непосредственный свидетель того, как Меркурий берет копье34. В греческой же литературе эта история появляется только в VI в. у Иоанна Малалы35, что позволяет признать влияние коптских текстов на византийское церковное предание36.
Эфиопские авторы также заимствовали сюжеты и мотивы у египтян-христиан. Например, «кидан»37 — завет святому от Бога — нашел широкое распространение в Эфиопии38. В наших энкомиях он встречается довольно часто и представляет собой обещание от Господа помогать и вписать в книгу жизни тех, кто или запишет его мученичество, или построит храм в его честь, или поможет нуждающимся, или призовет имя святого в беде (ЭВ I, ЭФС, ЭГ I, ЭГ II). Чаще всего завет возвещает непосредственно Господь, но не всегда. Завет Меркурию произносит архангел, который и вручает ему меч (sic!) для войны (ЭМ II39). Иногда завет произносит сам святой. Например, Виктор так утешает своего умирающего друга и уверяет, что сам поможет любому праведнику, выполнившему условия завета, переправиться через огненную реку после смерти.
В энкомиях отражены темы, связанные с состоянием души после смерти и устройством потустороннего мира. После кончины одного благочестивого священника его душу сопровождает ангел и отгоняет от нее грозных истязателей (демонов). Они достигают огненной реки, и душа священника должна перейти ее. Он очень боится, но появившийся мч. Виктор его ободряет и, когда тот все-таки начинает тонуть, протягивает руку и спасает его. Переход этой реки представляется необходимым условием достижения Царства Небесного (ЭВ I). В другом энкомии мч. Виктор обещает праведнику, что после смерти сам представит его душу Богу (ЭВ II).
Авторы также раскрывают состояние душ ветхозаветных людей. Мч. Георгий для вразумления нечестивого императора и его окружения воскрешает из мертвых пять мужчин, девять женщин и одного ребенка. Один из них, по имени Боес, рассказывает, что он родился четыреста лет назад и поклонялся Аполлону, после смерти же был брошен в огненную реку и пребывал там в мучениях рядом
33 Хотя проблема датировки Истории Александрийской Церкви до сих пор не решена.
34 См.: Orlandi T. Storia della Chiesa di Alessandria. Milano, 1968. Vol. 1. P. 48-50.
35 В тринадцатой книги его «Хронографии» описывается сон свт. Василия Великого, связанный с видением Меркурия. См.: Ioannes Malalas. Chronographia / Ed. L. Dindorf. (Corpus scriptorum historiae byzantinae. 32). Bonn, 1831. P. 333-334.
36 См.: Крутова Е. Е. «История Александрийской Церкви» и ее связь с греческой и арабской историографическими традициями // Литературные традиции христианского Египта. М., 2008. С. 35-37.
37 См.: Французов С. А. Завет святому в арабо-коптском житии Иоанна Каливита // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2011. Вып. 4 (26). С. 87-95.
38 Cм.: Тураев Б. А. Исследования в области агиологических источников истории Эфиопии. СПб., 1902. С. 19.
39 Энкомий Акакия Кесарийского мч. Меркурию. Рассматривается в более ранней редакции, относится к периоду циклов, но не входит ни в один из них. См.: Miscellaneous Coptic texts. P. 283-299 (text); 855-871 (english transl.).
с идолом, который не уставал повторять: «За то, что ты поклонялся сатане, ты вечно будешь мучиться со мной».
Очевидно, огненная река играет важную роль некой границы, через которую грешники не могут перейти. Этот образ созвучен и византийской традиции. На иконах Страшного Суда часто изображается огненная река40, разделяющая праведников и грешников. В древнерусской литературе Х!-ХП вв. огненный поток известен из апокрифа «Хождение Богородицы по мукам»: «Тогда повернулись херувимы и серафимы и четыреста ангелов, привели Богородицу на южную сторону, где протекала огненная река, там было множество мужей и жен, все погружены в реку — одни до пояса, другие до подмышек, третьи по шею, а иные с головой»41. Также требовался помощник для переправы через этот поток, роль которого в древнерусских текстах выполнял Архангел Михаил42.
На описании огненной реки рассказ Боеса не заканчивается. Он говорит, что когда пришел Христос, Он освободил многих, но не идолопоклонников. Боес просит Георгия его крестить. Тот ударяет ногой по земле, оттуда бьет фонтан, и появившийся апостол Иаков, брат Господа, крестит всех (ЭГ I). Вводя эту историю, автор указывал на необходимость крещения для спасения, тему, которая могла быть актуальна в условиях исламизации страны. Эта тема появляется и в рассказах о крещении людей разных национальностей. Сын персидского царя излечивается от проказы после молитвы к мч. Георгию, и вся его семья и многие другие соотечественники принимают крещение (ЭГ II). Торговцы-самаритяне в опасности также получают чудесную помощь и крестятся. Иудей меняет свое вероисповедание, проиграв спор христианину, что он сможет безнаказанно красть из храма. После того как все чудесным образом открылось, он сам, а с ним множество евреев приняли веру во Христа. Сюжет, связанный с обращением иудеев, относится к числу бродячих. Он также встречается и в древнерусской литературе, например, в «Сказании о двенадцати пятницах»43, но здесь иудей, проиграв в споре, покончил с собой.
Еще одной особенностью коптских энкомиев является их «многоперсонаж-ность». В каждом тексте огромное количество героев, у всех, даже у слуг, есть имена. Действующие лица из разных произведений и даже циклов могут быть связаны родственными или дружескими связями. Мученики Феодор Анатолиец и Клавдий оказываются двоюродными братьями (ЭФА). Муж Мартирии, которая отправилась крестить детей в Александрию (ЭД), был другом Тера и Эраи, детей Василида из цикла стратилата Василида. Герои переходят из текста в текст. За некоторыми из них закрепляются определенные функции. Виктор хоронит тело Феодоты, матери мч. Косьмы и Дамиана, в ЭВ I. Здесь он главный герой. В ЭФА он появляется дважды. В начале текста автор описывает его райское блаженство; в эпилоге же после кончины главного героя Феодора Виктор просит
40 См., например: [Электронный ресурс]. URL: http://www.pravmir.ru/ikonografiya-strashnogo-suda (от 14 апреля 2012 г.). В этой статье подробно разбирается иконография Страшного Суда и приводятся ее примеры.
41 Апокрифы Древней Руси / Сост. и предисл. М. В. Рождественской. СПб., 2002. С. 161.
42 См.: Соболевский А. Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. Сергиев Посад, 1913. С. 175-178.
43 Апокрифы Древней Руси. С. 138-142.
своего отца позаботиться о теле этого святого. Такое взаимодействие персонажей говорит о целенаправленной и продуманной работе авторов, которые хотели дать читателю определенный набор «полюбившихся» персонажей.
Второстепенными действующими героями энкомиев становятся даже известные коптские святые. В одних случаях их жизненный путь может пересекаться с жизнью главных героев. Апа Псоте из Псои44 пасет овец вместе с Агриппитом-Диоклетианом и предсказывает его гонения на христиан (ЭФА). Другие святые сопребывают с главными героями энкомиев в Царстве Небесном. Феодот Анкирский описывает, как был вознесен в рай и встретил там прославляющих мч. Георгия апу Нуба45 и монаха Павла Таммского46, почитание которых было широко распространено в Египте (ЭГ I). Появление коптских святых в энкомиях, действие которых разворачиваются не в Египте и главные герои которых не копты, придает национальный колорит произведениям, написанным коптами для коптов.
Однако всегда подчеркивается особая важность Египта. Мартирия стремится попасть в Александрию, чтобы именно там крестить своих детей (ЭД). Феодор погибает в Антиохии, но Архангел Михаил открывает ему перед смертью, что его мощи будут перевезены его матерью в коптский город Шотеп, где родился его отец (ЭФС). Виктор был отправлен из Антиохии в Александрию и недалеко от города Антиноополис принял мученическую смерть (ЭВ I). Эта же тема прослеживается в описании особого предстательства архангела Михаила за Египет. Ходатайство перед Богом в течение трех дней о разливе Нила и о дожде настолько поглощает его, что в это время никто не может рассчитывать на его помощь (ЭаМ).
Общеизвестна склонность коптов видеть в своей стране родину всех знаменитых правителей. Даже в переведенном в VI в. на коптский язык романе об Александре Македонском его отцом становится фараон Нектанеб. Таким образом, родословная этого властителя берет начало на берегах Нила47.
Во второй половине VI — начале VII в. появляются жития, в которых звучат два мотива: желание сделать родственника византийского императора монахом в коптском монастыре и объяснить его уход из Константинополя погибшим там благочестием. Например, в коптских текстах преподобный апа Кир, один из великих пустынников, признается, что он брат императора Феодосия, а блаженная Илария, избравшая монашеский путь в Египте, оказывается старшей дочерью императора Зенона. Такие литературные памятники должны были вызывать у слушателей некоторое сочувствие по отношению к «сбившейся с истинного пути» империи48.
44 См.: Orlandi T. Psote of Psoi, saint // The Coptic Encyclopedia. Vol. 6. Р. 2031-2032.
45 См.: Coquin R.-G. Nob, apa // The Coptic Encyclopedia. Vol. 5. P. 1796-1797. Этот святой пострадал от руки правителя Ариана при Диоклетиане, был освобожден из заключения после смерти императора.
46 См.: Coquin R.-G. Paul of Tamma, saint // The Coptic Encyclopedia. Vol. 6. P. 1923-1925.
47 См. подробнее: Хосроев А. Л. Роман об Александре на Ближнем Востоке (Коптская версия). Дис. ... канд. филол. наук. Л., 1983.
48 Войтенко А. А. Императорские родственники в египетских пустынях: Жития апы Кира и блаженной Иларии // KANI2KION. Юбилейный сб. в честь 60-летия профессора И. С. Чи-чурова. М., 2006. С. 178-193.
Снисходительное отношение к византийским императорам проявляется и в коптских энкомиях. Слава о чудесах от иконы Архангела Михаила доходит до правителей Гонория и Аркадия, они вместе с Евдоксией, женой Аркадия, приезжают на остров Фракия и молятся у ложа почившего там в изгнании свт. Иоанна Златоуста. Итак, Иоанн Златоуст оказывается не по своей воле символом моно-физитской веры, а императоры — образумившимися еретиками.
Особняком стоит легенда об Агриппите-Диоклетиане, о которой мы уже упоминали. Египетское происхождение Диоклетиана, которое в ней утверждается, не дает повод гордиться этим. Этот император предстает в текстах энкомиев жалким, мстительным и сластолюбивым человеком. Оказывается, что Диоклетиан не единственный отрицательный герой-копт. В одном энкомии рассказывается о богатом и благочестивом Евлогии, жителе Антиохии. Имя же человека, который сначала расположил его к себе, а потом обокрал, не называется, но зато говорится, что он египтянин. Автор мог не упоминать национальность своего героя, но не сделал этого (ЭГ II). Можно сделать вывод, что коптоцентризм связан, в первую очередь, с уверенностью коптов в истинности их Церкви, но не в значимости их самих.
Этим, конечно, не исчерпывается исследование коптских энкомиев периода циклов, однако мы уже можем сделать некоторые выводы. Непредсказуемость сюжетов, огромное количество героев и событий, быстрая их смена, присутствие известных и авторитетных персонажей — все это способствовало занимательности и правдоподобию энкомиев, что говорит об их обращенности к широкому кругу читателей. Это, несомненно, была популярная литература. С одной стороны, тексты убеждали читающих в необходимости крещения, наставляли на благочестивый путь жизни и укрепляли в верности христианству, с другой стороны — удовлетворяли желание сопереживать святому и радоваться его победе49.
Предметом восхваления выступают помощь Архангела Михаила, жизнь-мученичество, добродетели святых и посмертные чудеса, в т. ч. связанные с перенесением мощей. Среди главных персонажей мы видим мать, вдову, воинов, епископов и детей. Использование общих христианских сюжетов говорит о следовании авторами церковной традиции Востока. Наряду с этим мы встречаем коптские мотивы, например «кидан».
В неустойчивой исторической ситуации УН-УШ вв. религиозная идентификация была для коптов единственной возможностью вновь ощутить себя частью социального целого, найти поддержку в национальной культуре и традиции. Возникла насущная необходимость укрепить позиции своей Церкви как института древнего и авторитетного, что они и пытались делать в энкомиях. В них на роль главных героев выбирались древние мученики, Египет представлялся духовным центром всего Востока, а монофизитское учение — той истиной, вокруг которой они объединены. Следовательно, коптские похвальные слова помогают понять, как церковные писатели пытались сохранить единство своего народа и связь с другими христианскими странами, когда Египет отделился от Византии
49 См.: Берман Б. И. Читатель жития (Агиографический канон русского Средневековья и традиции его восприятия) // Художественный язык Средневековья. М., 1982. С. 161-162.
после Халкидонского собора не только духовно, но и политически — с приходом арабов к власти.
Ключевые слова: коптская литература УН-УШ вв., литературные традиции и их взаимовлияние, энкомий, мученичество, циклы.
Characteristic Features of Coptic Encomia from the Period of the Cycles (7—8TH centuries)
L. R. Frangulyan
The paper deals with some features of the Coptic literature of 7-8th centuries, which was one of the key periods in the history of Egypt. The author gives particular attention to the genre of encomium and examines issues that became topical due to the historical situation of the period. The mutual influence of Coptic and other traditions is explored as well, and there is a conclusion about characteristics of copto-centrism, typical of Egyptian Christians of the period in question.
Keywords: Coptic literature of 7-8th centuries, literary traditions and their mutual influence, encomium, martyrdom, literary cycles.
