CC BY
1
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ
АСПИРАНТОВ И СОИСКАТЕЛЕЙ
О. З. Ахметгареев
Калужский государственный университет
им. К. Э. Циолковского
СОВЕТСКИЙ ТЕАТР: КУЛЬТУРА, ЭТИКА, ИДЕОЛОГИЯ
В данной статье рассматривается феномен советского театра, представленный как синтез трех его составляющих: художественной, нравственной и идеологической. Советский театр воспринимается как неотъемлемая часть советской культуры, динамика отношения к которой приобретает заметно положительный характер в последнее время. Особое внимание уделяется нравственному аспекту театральной деятельности, который имел большую воспитательную функцию, во многом утраченную в постсоветский период. Показано, что выдающиеся деятели советского театрального искусства, такие как К. С. Станиславский, А. Я. Таиров, Г. А. Товстоногов и др., исходили из понимания высокой нравственной миссии русского театра, уходящей своими корнями в отечественную литературу и философию. На примере Калужского ТЮЗа раскрыто значение детского театра для формирования культурной среды современного российского города, ее духовно-нравственной составляющей.
Ключевые слова: советский театр, русский театр, воспитание, нравственность, эстетика, патриотизм, русская философия, детский театр, Калужский ТЮЗ.
The article examines the phenomenon of the Soviet theater, presented as a synthesis of its three components: artistic, moral and ideological. The Soviet theatre is an integral part of Soviet culture, the attitude towards which has been improving markedly in recent times. The author pays special attention to the moral aspect of theatrical activity, which had a great educational function, largely lost in the post-Soviet period. The article shows that outstanding figures of Soviet theatrics, such as K. S. Stanislavsky, A. Ya. Tairov, G. A. Tovstonogov and others, proceeded from the understanding of the high moral mission of the Russian theater, rooted in Russian literature and philosophy. Using the example of the Kaluga Youth Theater, the author reveals the significance of children's theater for the formation of the cultural environment of a modern Russian city, its spiritual and moral component.
Keywords: Soviet theater, Russian theater, education, morality, aesthetics, patriotism, Russian philosophy, children's theater, Kaluga Youth Theater.
O. Z. Akhmetgareyev
Kaluga State University named after K. E. Tsiolkovski
(Kaluga, Russia)
THE SOVIET THEATER: CULTURE, ETHICS, IDEOLOGY
DOI 10.22405/2304-4772-2024-4-94-108
Переосмысление советского прошлого: от отрицания через ностальгию к рецепции
Среди бесспорных достижений культуры советской эпохи - советский театр. Советский театр как феномен отечественной культуры осмысляется в контексте опыта советского прошлого, которое сегодня находится в фокусе многочисленных исследований различной гуманитарной направленности [2; 23; 24; 25]. Во многом это осмысление есть переосмысление тех негативных оценок, которые сформировались в постсоветский период. Очевиден сдвиг исследовательского внимания от политической истории СССР к советской культуре. На смену нигилизму 90-х гг. по отношению ко всему советскому периоду приходит более взвешенная и конструктивная позиция, стремление объективно и всесторонне проанализировать недавнее прошлое отечественной
истории и культуры.
По отношению к советскому периоду в социогуманитарном
пространстве за последние тридцать лет сформировались три достаточно
определенные позиции: нигилизм, ностальгия, апология.
Идеологический дискурс раннего постсоветского периода
характеризовался крайним негативизмом по отношению не только к советскому
прошлому, но и ко всей отечественной истории. Достаточно емко это описано современными авторами: «В 1990-е гг., когда происходило очернение российской истории и молодежи навязывалось ее восприятие «по Чаадаеву», происходило глумление над традиционными коллективистскими ценностями, которые ассоциировались с «пережитками тоталитаризма». Естественно, что все это оказало крайне негативное влияние на мировоззрение молодежи, да и людей среднего возраста» [14, с. 110]. Очевидно, что подобное «очернение» крайне деструктивно по отношению ко всем институтам государства и культуры, и в целом, к гражданам страны.
Если на начальных этапах постсоветского периода сильны были антисоветские и антикоммунистические настроения, и собственно идеология государства в тот период была направлена на преодоление советского (коммунистического), то в современной ситуации обретения Россией суверенитета происходит переоценка ценностей, в которой уже нет такого негативизма по отношению к советскому периоду, как это было в 90-х гг. XX в. Важен весь исторический опыт, включая и трагические страницы отечественной истории.
На фоне явно деструктивного нигилизма по отношению к советскому правомерно возникает его антитеза - апология советского прошлого как величайшего периода в мировой истории. Глубокий анализ уникального исторического опыта Советской цивилизации («советского проекта») дан в работах С. Г. Кара-Мурзы [8]. Ярко, образно, экспрессивно апология советского
представлена у А. А. Проханова в образе Советского Союза как «красной империи» [9]. Примечательно, что появился феномен «ностальгии по советскому», в основе которого положительная оценка многих сторон советской действительности, которые утрачены в постсоветский период. «Советский период в развитии культуры нашей страны, - пишет современный исследователь Е. Н. Евдокимова, - отмечен выдающимися событиями и именами в области литературы, живописи, драматургии и науки. Имена ученых, сделавших научные открытия в различных областях знаний, деятелей литературы и искусства, создавших ряд выдающихся произведений, являются частью мирового научного и художественного наследия. Их труды не потеряли своего значения до наших дней» [4, с. 87]. И такое мнение звучит все чаще [17; 25] или [17, с. 25].
Исследователи Т. С. Злотникова и В. М. Куимова отмечают парадоксальную ситуацию, когда положительные чувства к советскому периоду испытывают не только люди, которые жили в том времени, но и молодые люди, родившиеся после распада Советского Союза. Для нового поколения оказываются важными «ценность дружбы, длительность любви и встреча партнера на всю жизнь, интерес к жизни, общественная включенность, готовность к принятию решений и отсутствие инфантильности, раннее взросление» [7, с. 137]. Кроме этого, для современных людей весьма значимы такие качества, как коллективизм, стабильность, товарищество, сила и гармония, верность избранному пути и маскулинная определенность, которые были характерны для советского периода, и которые были утрачены в постсоветский.
Воспитательный опыт советской культуры
Постсоветский период характеризовался либерализацией не только в экономической сфере, но и в духовно-нравственной. Эта либерализация сопровождалась острой критикой «идеологизированности» советской культуры. В результате оказалось, что воспитательная функция вообще ушла из сферы образования. Воспитательный опыт советской культуры был утрачен, а новый постсоветский не успел сформироваться, и Россия оказалась в ценностно-смысловом вакууме. Это начало сказываться на безопасности страны и обеспечении ее нормальной жизнедеятельности.
Важным этапом в преодолении этого вакуума явился Указ Президента Российской Федерации от 09.11.2022 г. № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей», в котором, в том числе говорится: «Традиционные ценности - это нравственные ориентиры, формирующие мировоззрение граждан России, передаваемые от поколения к поколению, лежащие в основе общероссийской гражданской идентичности и единого культурного пространства страны, укрепляющие гражданское единство, нашедшие свое уникальное, самобытное проявление в духовном,
историческом и культурном развитии многонационального народа России» [30].
Важнейшим компонентом традиционных ценностей являются нравственные ориентиры, передаваемые от поколения к поколению. Если исключить советское поколение из этого процесса, тогда произойдет разрыв исторической целостности российского государства, разрыв отечественной истории. Противники советского воспитания, как правило, противники воспитания как такового, и одновременно, противники сильной суверенной России. Их аргумент: воспитание - это идеологизация. Но если государство уходит из образования, отказываясь от воспитательной функции, то воспитывать человека будут СМИ, медийная «культура», которая в большинстве своих проявлений есть антикультура, формирующая антиценности, как раз противоположные традиционным ценностям.
Для того, чтобы происходила передача нравственных ориентиров от поколения к поколению необходимо воссоздать в целостности нравственный опыт советского периода. И, прежде всего, нравственному воспитанию, которому придавалось огромное значение в Советском Союзе. Наиболее важными средствам воспитания были искусство, литература, спорт, уважение к труду и старшим поколениям, память о жертвах Великой Отечественной войны. Эти и многие другие средства воспитания были направлены на формирование личности на основании традиционных ценностей.
В современной ситуации требуется переосмысление феномена «коммунистического воспитания», разделение в нем идеологического и собственно нравственного компонентов. В этом словосочетании в ранний постсоветский период делался акцент на слове «коммунистический», а «воспитание», соответственно, трактовалось как инструмент по насаждению коммунистической идеологии. Сейчас необходимо обратить внимание именно на компонент «воспитание», в котором именно воспитание, то есть формирование всесторонне развитой личности (физически, этически, эстетически, духовно, интеллектуально), личности, имеющей нравственную систему ценностей, было определяющим. И советская культура как раз и выступала в качестве инструмента воспитания, о чем пишет современный исследователь: «Советская литература и искусство как составные части общей культуры, несмотря на идеологическую направленность, декларативность изложения материала, непререкаемость постулатов и идей способствовали реализации грандиозной цели - воспитанию нового человека» [4, с. 90].
Конечно, если современный человек, сознание которого так или иначе либерализировано и деидеологизированно, обратится к документам советской эпохи, то ему будет трудно кроме проявлений «тоталитарных механизмов» подавления личности увидеть что-то положительное. Например, в 1979 г. советские социологи писали: «Поставленные XXV съездом КПСС задачи коммунистического воспитания советского народа требуют от работников
идеологического фронта обратить особое внимание на проблему идейно-нравственного формирования подрастающего поколения. Эстетическое воспитание является одним из важнейших средств формирования у молодежи марксистско-ленинского мировоззрения и коммунистической нравственности. В свете этих задач становится весьма важным и актуальным изучение функционирования искусства и определение наилучших форм и методов художественного воздействия на самые широкие массы трудящихся и особенно на молодежь [28, с. 45].
Такие фразы, ушедшие в прошлое как «работники идеологического фронта», «постановления съездов КПСС», «формирование марксистско-ленинского мировоззрения», «коммунистическая нравственность», «трудящиеся массы» и проч. могут естественно вызвать у современного читателя отторжение или недоумение. А последнее поколение, выросшее в постсоветскую эпоху, вообще не поймет, о чем идет речь. В этой ситуации действительно весьма сложно найти что-то ценное и позитивное в этом периоде, легче его отбросить и забыть.
Выдающиеся мастера советской культуры очень точно раскрывают нравственную основу коммунистического воспитания, направленного на формирование советского человека, прежде всего, как полноценной, гармонично развитой личности, обладающей «духовной вертикалью». Именно это и было утрачено в постсоветском периоде.
Вряд ли возможно упрекать К. С. Станиславского в неискренности и заискивании перед властью, когда он говорил о воспитательном значении коммунистической идеи для молодежи: «Перед молодежью, приходящей в театр, стоит громадная и почетная задача - она должна принести с собой то сознание силы и непобедимости коллектива, ту военную дисциплину, которые сплачивают комсомол в могучую силу. Союз коммунистической молодежи должен являться в каждом деле образцовым, организованным ядром» [26, с. 390]. Это нравственный императив, направленный на творческие созидательные коллективные цели, противостоящий индивидуалистической морали, губительной и для личности, и для искусства.
Исследователь наследия Станиславского В. И. Прокофьев так выразил его понимание роли нравственного, по сути антииндивидуалистического начала в искусстве: «Ослабление нравственного, этического начала в творчестве неизбежно ведет к идейной и художественной деградации искусства. Происходит сильный крен в сторону индивидуализма и субъективизма, создающий благоприятную почву для произрастания всякого рода сорняков в сценическом творчестве, заглушающих ростки подлинного искусства» [19, с.
11]. Современные авторы также отмечают значимость нравственности в
системе Станиславского [9; 15] или [9, с. 15].
В статье «Призвание театра» Г. А. Товстоногов пишет: «В серьезном
искусстве социальное вообще немыслимо без нравственного. Сегодня
воспитание коммунистической морали, борьба за души людей - одна из важнейших задач нашего общества, а следовательно, и нашего искусства» [29, с. 15]. А. Я. Таиров в записных книжках отмечает: «Театр при своем зарождении был психическим и духовным самовыявлением и духовной пищей человека. Капитализм превратил его в забаву. Задача актеров советской эпохи не только вернуть театру его первородство, его изначальную сущность, но и поднять его на еще более высокую ступень не только выразителя, но и преобразователя человеческой психики. Задача - уничтожение остатков капитализма в человеческой психике. Борьба за моральное, политическое уничтожение фашизма и за новый гуманизм» [27, с. 388].
В схожей тональности говорит М. И. Ромм: «Впервые в истории названы и за креплены в Программе партии моральные качества строителя коммунизма. Задача искусства - готовить человека сегодняшнего дня к вступлению в день завтрашний. Это благородная, большая, с каждым днем растущая задача. И иногда и нужно, и интересно, и поучительно оглянуться при этом и вспомнить, как родился новый человек эпохи, вспомнить первые его шаги, - его мужественный, горячий и могучий ход, его подвиг во имя революции, во имя нашего будущего» [21, с. 139].
Ромм еще добавляет: «Мы должны резко двинуть вперед изучение человека в наших картинах, проникнуть в глубину существа нашего современника; мы должны резко двинуть вперед разработку глубокого, объемного, совершенно нового характера советского человека, показать его всему миру во всей его сложности и своеобразии» [там же, с. 248]. А это уже познавательная задача искусства, соответствующая антропологическим установкам отечественной традиции. «Изучение человека», «проникновение в глубину существа нашего современника» - разве не это делали Достоевский, Чехов, Толстой, Горький и все выдающиеся представители русской культуры? И это не то, что не идеологизация, это даже не морализаторство, не дидактика. Представляется, что вместе с критикой советской коммунистической идеологии оказался выброшенным за борт и сам человек.
Можно ли этих выдающихся деятелей советской культуры с мировыми именами считать «коммунистическими идеологами», пропагандистами, или совсем наивными людьми, как это делает либеральная антисоветская критика? Разумеется, нет. Они мыслили в рамках отечественной традиции, в которой искусство немыслимо без его нравственно-воспитательной составляющей. Очевидно, что идеологическое (коммунистическое) - это формальная сторона воспитательного процесса, содержание которого определялось нравственными ценностями.
Нравственная миссия русского театра
Советский театр, будучи преемником традиции русского театра, предстает одновременно в двух ипостасях: художественной и нравственной. В
нем была осуществлен этико-эстетический синтез - искомый идеал русской философии искусства, и вообще русской культуры.
Известный российский театровед Б. Н. Любимов, рассматривая вопрос о зарождении театра в России, отмечает, что «он решал проблемы не только эстетические, но и государственные, и социальные, мировоззренческие» [13, с. 21]. Несмотря на то, что театр в России появляется под влиянием западноевропейской театральной культуры, русским театром он становится, когда усваивает глубинные национальные черты, среди которых нравственно-религиозное измерение оказывается наиболее важным. Исследователь пишет: «Нравственное, социальное и религиозное начала в отечественном театре всегда присутствовали (конечно, в гораздо большей степени в театре XVIII и XIX веков). Но даже в те годы театр не был только лишь развлечением» [там же, с. 24].
Один из первых театров в России «школьный» театр носил богословско-просветительский характер, разъясняющий библейские сюжеты об Адаме и Еве, Иосифе и проч. Это отмечали советские ученые в сборнике «Старинный спектакль в России» (1928): «школьный театр», это «религиозно-морализующий театр ... разрабатывающем у нас по преимуществу библейские мотивы» [18, с. 67, 68]. Наблюдая за сценическим воплощением героев московской школьной драмы, В. Адрианова-Перетц отмечает, что оно строилось из трех элементов: это «иезуитская традиция», принесенная извне, техника придворного театра, а также «встречаются опыты самостоятельного творчества на основе библейско-византийской» [1, с. 67, 68].
Этим отличалась московская школьная драматургия - ее глубоким религиозно-богословским и, следовательно, нравственным характером. И в этом заключалось существенное отличие от западноевропейского гуманизма, являвшегося основой для преимущественно светского театра. Русский театр от самих истоков, заключает Б. Н. Любимов, и себя, и зрителя ведет к «вертикальному взлету». Он осознает понимание себя как миссии. Уже на заре русского театра возникает представление о том, «что великий актер больше, чем актер. Ведь он от имени современников говорит с Вечностью и Вселенной. Стало быть, театр - это что-то несоизмеримо большее, чем просто зрелище. И все это было сформулировано уже на раннем этапе становления русского театра, преемниками которого являемся мы сегодня» [13, с. 28].
В этих словах известного деятеля современной театральной культуры сформулирован своего рода духовный канон русского театра, который имеет нравственную миссию, не являясь ни зрелищем, ни развлечением. В традициях русской философии искусства приоритетное значение имеет нравственное измерение искусства, а не только эстетическое. Об этом пишут современные исследователи. К. М. Долгов считает, что: «Эстетика всегда была тесно связана с религией, с нравственностью, с наукой и с другими сферами, и в этом следует видеть не недостаток эстетики, а ее преимущества. Другой вопрос, что она не
должна подчинять себя их господству, а быть всегда самой собой, не порывая с ними своих отношений» [3, с. 9]. Театральный критик К. А. Кокшенева отмечает религиозный характер искусства в том числе и театрального в русской традиции: «Любование миром, мироприятие как мира Божьего - существенная часть национального культурного типа, который сложился в «век классиков» -век XIX-й. Пушкин, Грибоедов, Гоголь, Островский, Толстой, - их драматургия, безусловно, стала фундаментом для осознания театрального искусства именно как национального» [11, с. 177].
«Эпоха великого взлета», «классический героический период» - очень высокие и справедливые оценки. Нравственный стержень, который присущ русскому театру как таковому, не только не исчез в советский период, он проявил себя весьма мощно и зримо. Положительно оценивает современный автор воспитательное значение советского театра: «Механизм эстетического воспитания, которым обладал советский театр, и его многомиллионная театральная аудитория создавали хорошие условия для приобщения жителей городов к категориям эстетики» [32, с. 60].
В поисках культурных основ русского театра Т. С. Злотникова делает важное заключение о том, что сущность русского театра - это верность драме: «Русский театр, в каком бы веке он ни существовал, верен драме как роду литературы, и никакие декларации отказа (разрушения, деконструкции или чего-то иного, подобного), будь то Net, Doc, перформативность или иммерсивность, не могут убедить в реальности отказа русского театра от его непременной составляющей - драмы» [5, с. 112]. Более того, драма определяется автором в качестве «пограничного цивилизационного кода русского театра», а сам русский театр как код идентичности [6, с. 12].
Это весьма глубокое определение духовно-культурного статуса русского театра, его нравственной миссии. В контексте русской традиции семантика классического театра меняется под сильным воздействием культурного поля, в котором сильны традиции литературоцентризма и этикоцентризма. Это наделяет драму особым статусом «драматизма», соответствующего этико-экзистенциальный параметрам: «Драма приходит в жизнь человека уже не как род литературы, а как ситуация его экзистенции» [6, с. 4].
Интересно отметить, что подобный подход характерен и для западного театра. Теория театра А. Гуйе предполагает вселенную театра, которая «непосредственно связана с нашей человеческой реальностью посредством драматических категорий. Свою объективность они обретают только изнутри человеческого мировоззрения и историчности самой экзистенции. ... Как невозможен театр без зрителя, так и нет драмы без человека. Она антропоцентрична и возможна благо даря человеческому взгляду на мир. ... Драма предшествует театру, существует и вне его, обнаруживая себя в самой жизни» [10, с. 65-55].
Именно этот экзистенциальный драматизм русского театра - это не столько театральный драматизм, сколько драматизм самой жизни. поэтому уже на ранних этапах становления русского театра была важна драматургия, имеющая сугубо национальную основу: комедии Д. Фонвизина, И. Крылова, В. Капниста, трагедии Я. Княжнина, В. Озерова, «слезные драмы» В. Лукина, М. Хераскова и др. Формируется триада драматург-режиссер-актер, которая «несомненно, составляет основу отечественной художественной традиции» [6, с. 5]. Каждый элемент не существует отдельно, автономно, без двух других. Но все три укорены в жизни.
В этом плане представляется неоднозначной, набирающая популярность тенденция в современном театре отказа от главенствующей роли текста, воплотившаяся в феномене «постдраматического театра», в котором «от воплощения «вечной» истины слова театр переходит к мгновенности взаимодействия» [22, с. 52]. Здесь происходит разрушение классической триады драматург-режиссер-актер, что фактически приводит к упразднению русского театра.
Эта тенденция свидетельствует о кризисных явлениях в отечественном театре, которые связаны с кризисными явлениями в культуре. Сам по себе кризис культуры, и в его контексте, кризис искусства, и театра, в частности, явление периодически повторяющееся. Так, кризис театра в начале XX в. объяснялся «падением догмата реализма в искусстве», что спровоцировало дискуссию «об упадке художественной сознательности театральных деятелей и зрителей, о деградации театра до исключительно института, зрелища и бизнеса. Обратной стороной этого процесса была потеря театром своей подлинности» [31, с. 20].
Заключение
Однако сегодня, кризис обусловлен не столько поиском нового театрального языка, сколько возникшими противоречиями между традиционными нравственными ценностями отечественной театральной культуры и современностью. Так, говоря о постмодернистском театре, исследователи отмечают, что в нем происходит спекуляция на эстетике шоу, перфоманса, эпатажного акционизма, в результате чего: «Психологизм подменяется формотворчеством, безнравственность возводится в норму [16, с. 46].
К. А. Кокшенева отмечает, что «Носители «открытого типа» сознания высмеивали саму постановку вопроса о существовании современной национальной культуры (русского театра, в частности) как химерическую» [11, с. 10]. Это в основном представители «креативного класса» - «креативные художники», в традиционной национальной культуре видят государственное наступление на «свободу творчества». В целом, анализируя ситуацию, критик отмечает тот факт, что современные исследователи редко обращаются к смысловому и концептуальному анализу русского театра. Это как раз
объяснимо в свете этой установки. Тенденция отхода от национальной основы русского театра, утрата нравственного воспитательного начала означает упадок современного русского театра. В тоже время, состоянию постсоветского театра даются и положительные оценки. Е. Ю. Липец пишет, что «В начале XXI в. ситуация стала выправляться, российский театр стал разнообразным и по репертуару, и по постановкам на любой зрительский вкус и возраст» [12, с. 326]. С этой точки зрения именно разнообразие творческих поисков в театре способствует нахождению наиболее оптимальных художественных воплощений, близких современному зрительскому восприятию. Новизна, эксперимент, уход от советских тетрадные канонов воспринимается положительно.
Литература
1. Адрианова-Перетц В. Сцена и приемы постановки в русском школьном театре XVII- XVIII вв. // Старинный спектакль в России / под ред.
B. Н. Всеволодский-Гернгросс. Л.: Academia, 1928. С. 7-64.
2. «Гуляй там, где все»: История советского детства: опыт и перспективы исследования / сост. В. Г. Безрогов, М. В. Тендрякова. М.: РГГУ, 2013. 466 с.
3. Долгов К. М. Реконструкция эстетического в западноевропейской и русской культуре. М.: Прогресс-Традиция, 2004. 1033 с.
4. Евдокимова Ю. Н. Идеологическое значение советской литературы в деле воспитания человека «нового общества» // СССР как исторический феномен: к 100-летию со дня образования. Саратов: Саратовский военный ордена Жукова Краснознаменный институт войск национальной гвардии Российской Федерации, 2023. С. 82-86.
5. Злотникова Т. С. Русский театр концепт и культурный феномен // Мир русскоговорящих стран. 2019. № 1. С. 107-115.
6. Злотникова Т. С. Цивилизационный и ментальный дискурсы русского театра как кода идентичности // Обсерватория культуры. 2019. Т. 16, № 1. С. 4-15.
7. Злотникова Т. С., Куимова В. М. Ностальгия по советскому в современном медиапространстве // Ярославский педагогический вестник. 2021. № 2 (119). С. 133-143.
8. Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. М.: Алгоритм, 2016. 1280
с.
9. Каширин А. Ю., Назарова Ю. В. Этические элементы в системе К.
C. Станиславского и современная этика актера // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2016. Вып. 4 (20). С. 23-28. URL: https://tsputru/fb/hum/2016/№4(20) 2016/23/ (дата обращения: 19.11.2024).
10. Кобринец М. А. Онтологическая природа театра в философии Анри Гуйе // Вестник Московского университета. Сер. 7: Философия. 2023. Т. 47, № 5. С. 58-68.
11. Кокшенева К. А. Концепт «русская культура» и современные практики культурного наследования. М.: Ин-т Наследия, 2019. 472 с.
12. Липец Е. Ю. Театр в России // Основы теории и истории искусств. Изобразительное искусство. Театр. Кино. СПб.: Лань, 2022. С. 314-327.
13. Любимов Б. Н. Создание русского театра. Заметки на полях // Очерки истории русского театра: коллективная монография. М.: Изд-во ГИТИС, 2023. С. 9-29.
14. Москаленко М. Р., Толстых О. А. Актуальные вопросы подготовки учителей истории, обществознания и права в российских вузах // Педагогическое образование в России. 2017. № 3. С. 108-114.
15. Найденко Е. А., Найденко М. К. Нравственные аспекты театральной культуры в системе К. С. Станиславского // Культурная жизнь Юга России. 2016. № 4 (63). С. 49-51.
16. Найденко Е. А., Найденко М. К. Отечественная театральная культура в контексте нравственных ценностей постмодернизма // Культурная жизнь Юга России. 2017. № 4 (67). С. 44-46.
17. Некита А. Г., Маленко С. А. Услужить индустриям ностальгии: мифология советского Чебурашки в лабиринтах потребительской безысходности // Индустрии впечатлений. Технологии социокультурных исследований (EISCRT). 2024. № 7. С. 86-126.
18. Перетц В. Театральные эффекты на школьной сцене в Киеве и Москве XVII и начала XVIII вв. // Старинный спектакль в России / под ред. В. Н. Всеволодский-Гернгросс. Л.: Academia, 1928. С. 64-99.
19. Прокофьев Вл. Записные книжки К. С. Станиславского // Станиславский К. С. Письма и дневники. М.: АСТ, 2020. С. 6-13.
20. Проханов А. А. Слово к народу. М.: Ин-т рус. цивилизации : Родная страна, 2013. 896 с.
21. Ромм М. И. Избранные произведения : в 3 т. Т. 1. М.: Искусство, 1980. 576 с.
22. Сердечная В. В. Постдраматично: русский театр и его границы // Практики и интерпретации: журнал филологических, образовательных и культурных исследований. 2020. № 1, т. 5. С. 50-59.
23. Советское бытие: От укоренения до преодоления: научная монография / под. науч. ред. С. А. Никольского, Т. С. Злотниковой. Ярославль: РИО ЯГПУ, 2022. 569 с.
24. Советское кино в мировом контексте: коллективная монография / науч. ред. Н. А. Кочеляева, А. О. Сопин; лит. ред. Е. В. Пархоменко. М.: Альма Матер [и др.], 2024. 686 с.
25. Советское прошлое и культура настоящего. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2009. 245 с.
26. Станиславский К. С. Статьи. Речи. Беседы. Письма. М.: Искусство, 1953. 783 с.
27. Таиров А. Я. О театре. М.: Академ. проект, 2018. 501 с.
28. Театр и публика: Опыт социологического исследования 1960-1970-х годов / отв. ред. В. Н. Дмитриевский. М.: Гос. ин-т искусствознания : Канон+, 2013. 400 с.
29. Товстоногов Г. А. Круг мыслей: Статьи. Режиссерские комментарии. Записи репетиций. Л.: Искусство, 1972. 287 с.
30. Указ Президента Российской Федерации от 09.11.2022 г. № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» // Официальный интернет-портал правовой информации : федеральная гос. информ. система. М., 2005-2024. URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202211090019? ysclid=m3lf5xgkqm875816320. Дата опубликования: 09.11.2022.
31. Червяков Н. А. Революция и реакция: два пути в русской философии театра начала XX в. // Вестник Московского университета. Сер. 7: Философия. 2023. № 1. С. 19-34.
32. Ярмолич Ф. К. Советский театр и эстетическое воспитание горожанина в 1950 - 1960 гг. // Культурное наследие России. 2023. № 3 (42). С. 56-61.
References
1. Adrianova-Perets V. Stsena i priyemy postanovki v russkom shkolnom teatre XVII-XVIII vv. [Stage and staging techniques in the Russian school theater of the 17th - 18th centuries]. Starinnyy spektakl v Rossii [Ancient performance in Russia]. Ed. by V. N. Vsevolodsky-Gerngross. Leningrad. Academia Publ., 1928. Pp.7-64. [In Russian]
2. Bezrogov V. G., Tendryakova M. V. «Gulyay tam, gde vse»: Istoriya sovetskogo detstva: opyt iperspektivy issledovaniya ['Walk Where Everyone Is': The History of Soviet Childhood: Experience and Research Perspectives]. Moscow. RGGU Publ., 2013. 466 p. [In Russian]
3. Dolgov K. M. Rekonstruktsiya esteticheskogo v zapadnoyevropeyskoy i russkoy kulture [Reconstruction of the aesthetic in Western European and Russian culture]. Moscow. Progress-Traditsiya Publ., 2004. 1033 p. [In Russian]
4. Evdokimova Yu. N. Ideologicheskoye znacheniye sovetskoy literatury v dele vospitaniya cheloveka «novogo obshchestva» [The ideological significance of Soviet literature in the education of a person of the 'new society']. SSSR kak istoricheskiy fenomen: k 100-letiyu so dnya obrazovaniya (USSR as a historical phenomenon: to the 100th anniversary of its formation). Saratov. Saratovskiy
voyennyy ordena Zhukova Krasnoznamennyy institut voysk natsionalnoy gvardii Rossiyskoy Federatsii Publ., 2023. Pp. 82-86. [In Russian]
5. Zlotnikova T. S. Russkiy teatr kontsept i kulturnyy fenomen [The Russian theater concept and cultural phenomenon]. Mir russkogovoryashchikh stran [World of Russian-Speaking Countries]. 2019. No.1. Pp. 107-115. [In Russian]
6. Zlotnikova T. S. Tsivilizatsionnyy i mentalnyy diskursy russkogo teatra kak koda identichnosti [Civilizational and Mental Discourses of the Russian Theatre as an Identity Code]. Observatoriya kultury [Observatory of Culture]. 2019. Vol. 16. No. 1. Pp. 4-15. [In Russian]
7. Zlotnikova T. S., Kuimova V. M. Nostalgiya po sovetskomu v sovremennom mediaprostranstve [Nostalgia for the Soviet in the modern media scene]. Yaroslavskiypedagogicheskiy vestnik [Yaroslavl Pedagogical Bulletin]. 2021. No. 2 (119). Pp. 133-143. [In Russian]
8. Kara-Murza S. G. Sovetskaya tsivilizatsiya [Soviet civilization]. Moscow. Algoritm Publ., 2016. 1280 p. [In Russian]
9. Kashirin A. Yu., Nazarova Yu.V. Eticheskiye elementy v sisteme K. S. Stanislavskogo i sovremennaya etika aktera [Ethical elements of the K.S. Stanislavsky system and the modern ethics of actors]. Gumanitarnyye vedomosti TGPU im. L.N. Tolstogo. 2016. No. 4 (20). Pp. 23-28. URL: https://tsput.ru/fb/hum/2016/№4(20) 2016/23/ (accessed: 19 November 2024). [In Russian]
10. Kobrinets M. A. Ontologicheskaya priroda teatra v filosofii Anri Guyye [Ontological nature of theater in Henri Gouhier's philosophy]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 7: Filosofiya [Moscow University Bulletin. Series 7. Philosophy]. 2023. Vol. 47. No. 5. Pp. 58-68. [In Russian]
11. Koksheneva K. A. Kontsept «russkaya kultura» i sovremennyye praktiki kulturnogo nasledovaniya [The concept of "Russian culture" and modern practices of cultural inheritance]. Moscow. In-t Naslediya Publ., 2019. 472 p. [In Russian]
12. Lipets Ye. Yu. Teatr v Rossii [Theater in Russia]. Osnovy teorii i istorii iskusstv. Izobrazitelnoye iskusstvo. Teatr. Kino [Fundamentals of theory and history of arts. Visual art. Theatre. Movie]. Saint Petersburg. Lan Publ., 2022. Pp. 314-327. [In Russian]
13. Lyubimov B. N. Sozdaniye russkogo teatra. Zametki na polyakh [Creation of the Russian theater. Notes in the margin]. Ocherki istorii russkogo teatra [Essays on the history of the Russian theater]. Moscow. Izd-vo GITIS Publ., 2023. Pp. 9-29. [In Russian]
14. Moskalenko M. R., Tolstykh O. A. Aktualnyye voprosy podgotovki uchiteley istorii, obshchestvoznaniya i prava v rossiyskikh vuzakh [Topical issues of history, social science and law teachers' training in Russian universities]. Pedagogicheskoye obrazovaniye v Rossii. [Pedagogical Education in Russia]. 2017. No.3. Pp. 108-114. [In Russian]
15. Naydenko E. A., Naydenko M. K. Nravstvennyye aspekty teatralnoy kultury v sisteme K. S. Stanislavskogo [Moral aspects of theatrical culture in the system of K. S. Stanislavsky]. Kulturnaya zhizn Yuga Rossii [Cultural life of the South of Russia]. 2016. No. 4 (63). pp. 49-51. [In Russian]
16. Naydenko E. A., Naydenko M. K. Otechestvennaya teatralnaya kultura v kontekste nravstvennykh tsennostey postmodernizma [Domestic theatrical culture in the context of moral values of postmodernism]. Kulturnaya zhizn Yuga Rossii [Cultural life of the South of Russia]. 2017. No. 4 (67). Pp. 44-46. [In Russian]
17. Nekita A. G., Malenko S. A. Usluzhit industriyam nostalgii: mifologiya sovetskogo Cheburashki v labirintakh potrebitel'skoy bezyskhodnosti [Serving the nostalgia industries: the mythology of the Soviet Cheburashka in the labyrinths of consumer despair]. Industrii vpechatleniy. Tekhnologii sotsiokulturnykh issledovaniy (EISCRT) [Experience industries. Socio-Cultural Research Technologies]. 2024. No.7. Pp. 86-126. [In Russian]
18. Perets V. Teatralnyye effekty na shkolnoy stsene v Kiyeve i Moskve XVII i nachala XVIII vv. [Theatrical effects on the school stage in Kiev and Moscow of the 17th and early 18th centuries]. Starinnyy spektakl v Rossii [Ancient performance in Russia]. Ed. V. N. Vsevolodskiy-Gerngross. Leningrad. Academia Publ., 1928. Pp. 64-99. [In Russian]
19. Prokofyev V. Zapisnyye knizhki K. S. Stanislavskogo [K. S. Stanislavsky's notebooks]. Stanislavskiy K. S. Pisma i dnevniki [Stanislavsky K. S. Letters and diaries]. Moscow. AST Publ., 2020. Pp. 6-13. [In Russian]
20. Prokhanov A. A. Slovo k narodu [The word to the people]. Moscow. In-t rus. tsivilizatsii Publ., Rodnaya strana Publ., 2013. 896 p. [In Russian]
21. Romm M. I. Izbrannyye proizvedeniya : v 3 t. [Selected works in 3 volumes]. Vol.1. Moscow. Iskusstvo Publ., 1980. 576 p. [In Russian]
22. Serdechnaya V. V. Postdramatichno: russkiy teatr i yego granitsy [Post-dramatically: Russian theatre and its borders]. Praktiki i interpretatsii: zhurnal filologicheskikh, obrazovatelnykh i kulturnykh issledovaniy [Practices & Interpretations: A Journal of Philology, Teaching and Cultural Studies]. 2020. No. 1. Vol. 5. Pp. 50-59. [In Russian]
23. Sovetskoye bytiye: Ot ukoreneniya do preodoleniya [Soviet existence: From rooting to overcoming]. Ed. by S. A. Nikolskiy, T. S. Zlotnikova. Yaroslavl. RIO YAGPU Publ., 2022. 569 p. [In Russian]
24. Sovetskoye kino v mirovom kontekste [Soviet cinema in a global context]. Ed. by N. A. Kochelyaeva, A. O. Sopin, E. V. Parkhomenko. Moscow. Alma Mater Publ., 2024. 686 p. [In Russian]
25. Sovetskoye proshloye i kul'tura nastoyashchego [The Soviet past and the culture of the present]. Yekaterinburg. Izd-vo Ural. un-ta Publ., 2009. 245 p. [In Russian]
26. Stanislavskiy K. S. Statyi. Rechi. Besedy. Pisma [Articles. Speeches. Conversations. Letters]. Moscow. Iskusstvo Publ., 1953. 783 p. [In Russian]
27. Tairov A. Ya. O teatre [About the theater]. Moscow. Akadem. Proyekt Publ., 2018. 501 p. [In Russian]
28. Teatr i publika: Opyt sotsiologicheskogo issledovaniya 1960-1970-kh godov [Theater and the public: The experience of sociological research in the 1960s and 1970s]. Ed. by V. N. Dmitriyevskiy. Moscow. Gos. in-t iskusstvoznaniya Publ., Kanon+ Publ., 2013. 400 p. [In Russian]
29. Tovstonogov G. A. Krug mysley: Stat'i. Rezhisserskiye kommentarii. Zapisi repetitsiy [Circle of thoughts: Articles. Director's comments. Recordings of rehearsals]. Leningrad. Iskusstvo Publ., 1972. 287 p. [In Russian]
30. Ukaz Prezidenta Rossiyskoy Federatsii ot 09.11.2022 g. № 809 «Ob utverzhdenii Osnov gosudarstvennoy politiki po sokhraneniyu i ukrepleniyu traditsionnykh rossiyskikh dukhovno-nravstvennykh tsennostey» [Decree of the President of the Russian Federation No. 809 dated 11/19/2022 "On Approval of the Foundations of State Policy for the Preservation and Strengthening of traditional Russian spiritual and moral values"]. Ofitsialnyy internet-portalpravovoy informatsii [Official Internet portal of legal information]. URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202211090019? ysclid=m3lf5xgkqm875816320. [In Russian]
31. Chervyakov N. A. Revolyutsiya i reaktsiya: dva puti v russkoy filosofii teatra nachala XX v. [Revolution and reaction: two paths in the Russian philosophy of theater of the early 20th century]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 7: Filosofiya [Moscow University Bulletin. Series 7. Philosophy]. 2023. No. 1. Pp. 19-34.[In Russian]
32. Yarmolich F. K. Sovetskiy teatr i esteticheskoye vospitaniye gorozhanina v 1950 - 1960 gg. [Soviet theater and aesthetic education of a city dweller in the 1950s-1960]. Kulturnoye naslediye Rossii [Cultural heritage of Russia]. 2023. No.3(42). Pp. 56-61. [In Russian]
Статья поступила в редакцию 19.11.2024 Статья допущена к публикации 20.12.2024
The article was received by the editorial staff 19.11.2024 The article is approved for publication 20.12.2024
