CC BY
71
УДК [94:316.343.34:908](470.319)"18/19"
Лавицкая М.И. Социокультурная
характеристика орловского купечества второй половины XIX -начала XX века
Автор дает социокультурную характеристику купеческого сословия. Акцентирует внимание на меняющемся отношении купцов к образованию, своему социальному статусу. В статье приводятся интересные факты, статистика, свидетельствующие о культурном кругозоре орловского купечества.
Ключевые слова: Региональное купечество. Социальное положение. Образование и воспитание. Отношение к периодическим изданиям.
Lavitskaya M.I. The sociocultural characteristic
of the Oryol merchant class of the second half of the XIX-th - at the beginnings of the XX-th century
The author gives the sociocultural characteristic of the merchant class and brings to a focus the varying attitude of merchants to the education, to their social status. The interesting facts, the statistics, testifying about a cultural outlook of the Oryol merchant class are mentioned in the article.
Key words. Regional merchant class. A social status. Education and formation. The attitude to the periodicals.
С середины 90-х годов в отечественной литературе стало применяться понятие "менталитет" и предпринимаются попытки использовать его как характеристику той или иной социальной группы в исторической науке1. Выявление специфики менталитета сословия или класса, на наш взгляд, предполагает раскрытие содержания мировоззрения, умонастроений, ин-
теллектуальных и духовных возможностей, которые формируются в условиях деятельности людей.
Менталитет - это такая характеристика человеческой общности, которая определяет специфику мышления человека и опирается на основные положения социальной психологии, на образ жизни, традиции и обычаи этой общности2.
Марина Ивановна Лавицкая - кандидат исторических наук, доцент кафедры Орловского государственного университета, соискатель докторантуры Московского государственного педагогического университета.
Важными характеристиками менталитета того или иного социума, в том числе и регионального купечества, является его образованность, знакомство с достижениями литературы, науки, искусства, включенность в контекст национальной и мировой культуры. Интересно проследить, как отражалось усвоение плодов образования и культуры на деятельности купечества, его социальном статусе.
Общая образованность пореформенного купечества г Орла была довольно низкой. Известный исследователь истории губернии Г. М. Пясецкий отмечал: "Орловское купечество, не учась грамоте, не имело у себя никаких долговых записей или расписок; а если кто у кого делал забор, то метили на бирку. Это была небольшая деревянная палочка, толщиною в палец, обтесанная с одной стороны. На этой бирке поперек плоской стороны делались различные зарубки - прямые, косые и крестовидные.
Прямые черточки означали единицы, косые - десятки, а кресты - сотни. После начертания таких знаков палочка разделялась на две половинки, из которых одну брал кредитор вместо расписки, а другую должник или приемщик. Срезание бирки без уплаты долга считалось за великое бесчестье, такому человеку ни у кого более нет доверия"3. В большинстве случаев дело ограничивалось обучением грамотности и письму дьяками, грамотными членами купеческих семей.
Причины необразованности основной массы русского купечества весьма разнообразны и часто исходят из особенностей его мировосприятия. В сознании человека традиционного общества все было иерархизировано, каждое сословие должно было заниматься тем, что было изначально предопределено. Так, внук известного орловского купца Д.И. Русанова в своих воспоминаниях отметил: "Дед не только не давал сыну даже такого образования, какое получил сам в уездном училище, но взял ему в учителя приходского дьякона и очень напирал на то, чтобы сын его усерднее занимался арифметикой. Здесь у него был свой умысел: сделать из сына специально торговую машину, како-
вая была очень полезна деду, все больше и больше забрасывавшему из-за кутежей свои дела"4. Выход за пределы поля деятельности своего сословия вызывал резкое осуждение во всех слоях русского общества. "Мысль о том, что сын может быть ученей отца, была нетерпима для патриархальной натуры русского купечества, поэтому детям не давали образования"5. Подобное представление не зависело ни от уровня образования, ни от социального положения. "Богатство или бедность не играли сравнительно большой роли в культурном обиходе купеческих семей. Люди лишь слаще ели и больше пили, катались на рысаках, а не тряслись на клячах, задавали пиры, а не ограничивались скромными вечеринками, жили в просторных домах, а не ютились в домиках, одевали себя и детей в соболя и лисицы, а не прикрывались барашком и зайцем. Но и те, и другие были очень малокультурны. Сыновья в лучшем случае кончали курс в гимназии, а когда завелись реальные училища, то в этих заведениях. Дальше "по ученой части" их не пускали, а брали из училища и помещали за прилавок или определяли приказчиками на покупку хлеба, пеньки, конопляного масла. Большая часть еле-еле добиралась до четвертого класса или кончала уездные училища"6. Занятия наукой рассматривались как непрестижные в силу неприменимости ее достижений в тогдашнем купеческом быту. К тому же практика показывала, что дети, получившие образование, отходили от отцовского дела и у них формировались далекие от купечества интересы.
Немаловажным фактором негативного отношения к официальному обучению явилась принадлежность заметной части русского купечества к старообрядчеству, которая сторонилась государственной школы. Обучение и воспитание приверженца старой веры не были связаны ни с церков-но-приходской школой, ни с гимназией или реальным училищем. Оно происходило либо в семье под руководством старших родственников, либо путем самообразования. В этой среде, по свидетельству современников, наиболее востребованной была религиозная литература. Так, в
одном из писем Ростовцева Александра Ивановна обращается к мужу с просьбой: "Любезный друг Михаил Иванович, извольте купить одну краткую историю, один катехизис и, прошу вас, приезжайте поскорее домой"7.
Многие представители торгового сословия не получили желаемого образования под влиянием различных обстоятельств. В частности, вышеупомянутый Д.И. Русанов, будучи способным ребенком, окончил незатейливый курс уездного училища и задумывал даже перейти в гимназию. Но его отец решил иначе и женил двадцатилетнего юношу против воли на доброй, но крайне простой, еле грамотной девушке, дочери богатого хлебного торговца Паршина, который сплавлял зерно по реке на своих же барках. Несмотря на все желание поступить в гимназию, угодил вместо скамьи среднеучебного заведения под венец. Зато он страстно продолжал заниматься грамматикой, арифметикой, историей, географией по учебникам, а вскоре расширил круг своего самообразования и благодаря подбору знакомых в тогдашнем образованном кругу стал очень начитанным и по тому времени сведущим человеком"8.
Таким образом, образование в купеческой среде преследовало прежде всего прагматические цели. Утилитаристские ценности ориентировали купца на то, что главной задачей является воспитание продолжателя семейного дела. "А что для этого нужно? Нужно уметь писать по-русски не столько правильно, сколько красиво, и уметь считать"9. Но были и исключения, что подтверждает жизненный путь известного актера П.В. Садовского. Пров Михайлович Садовский родился в Ливнах в семье рязанского купца, служившего по откупам. До девяти лет он оставался в доме родителя, а в год смерти отца отдан матерью к родному дяде Григорию Садовскому, замечательному актеру своего времени и оперному певцу. С этих дней мальчик неотлучно жил при своем дяде, переписывал ему роли и бегал в театр, откуда голодный возвращался один поздней ночью. После скорой кончины Григория сироту взял под опеку его родной брат Дмитрий Садовс-
кий, известный комический актер при Оренбургском театре. Под его руководством четырнадцатилетний Садовский дебютировал на тульской сцене в роли "Се-зара" в пьесе П.Н. Арапова "Ватель, потомок великого человека", после чего сыграл более двадцати ролей в тот год, за что получил всего один целковый. Положение артиста становилось затруднительным, выручки никакой, об уплате долгов нечего было и думать. Крайняя нужда и ежедневные лишения долго были его неразлучными спутниками. Одна только горячая любовь к искусству поддерживала молодого артиста и давала ему силу переносить суровую жизнь. Он странствовал по провинции из одного города в другой, пока судьба не привела его в Москву. Здесь он вскоре был принят на сцену Императорских московских театров на роли простаков, и ему было положено жалованье в 800 руб. ассигнациями в год. В 60-х годах Садовский начал разрабатывать драматическую сторону своего таланта и стал известен как замечательный рассказчик, а его чтение было проникнуто неподдельным комизмом. П.М. Садовский закончил свою карьеру на сцене Малого театра и стал знаменит в истории театрального искусства не только как исполнитель, но и как основатель целого направления10.
В пореформенный период отношение купцов к образованию меняется. Вовлечение Орловской губернии в капиталистические отношения повлекло за собой усложнение форм торговли, появление новых отраслей производства, увеличение торговых оборотов. Развитие капитализма в России поставило купечество перед необходимостью регулярного знакомства с государственными указами и торговой информацией. Совокупность вышеперечисленных условий предъявляла высокий уровень требований к деловым людям и вынуждала их уделять усиленное внимание образованию.
Перемены в образовательном уровне русского купечества стали заметны для постороннего взгляда. Английский путешественник М. Уоллэс писал: "Большинство купцов не получило даже первоначального образования. Но все-таки в этом
отношении заметна перемена к лучшему. Теперь некоторые богатые купцы дают своим детям лучшее образование, какое только можно получить, и некоторые из молодых купцов говорят на одном или двух иностранных языках и могут быть, пожалуй, названы образованными людьми"11. Примером может служить воспитание Александра Николаевича Заусайлова, родившегося в семье елецкого купца второй гильдии. Отец его, Николай Гаврилович, и мать, Лариса Ипполитовна, были людьми широко образованными. Первым учителем мальчика была мать. В 1871 году отец определяет Александра в Елецкую мужскую гимназию, которую он оканчивает в 1880 году, показав хорошие знания латинского и немецкого языков12. При этом старшее поколение видело в получении образования средство повышения социального статуса. Сохранилось прошение орловского купца первой гильдии А.Н. Агошкова: "По обучении состоящего при мне в семейном моем капитале детей моих Ивана и Николая читать, писать и прочим наукам, желаю я оных детей моих определить в гражданскую Вашего императорского величества службу"13.
Однако и во второй половине XIX столетия основная масса родителей продолжала ориентироваться только на минимальный уровень образования своих детей. "Наука пошла в гору лишь с половины 70-х годов, когда новый устав о всеобщей воинской повинности дал большие льготы по образованию (первое время полагался всего год службы для окончивших гимназию при пятилетнем общем сроке). Многие получали частное образование сначала у дьякона, затем для усовершенствования у семинариста. Гимназисты считались дорогими и брались лишь по нужде в репетиторы"14.
В пореформенный период купеческих детей по-прежнему можно было встретить во всех типах низших учебных заведений, хотя система начального образования и претерпела определенные изменения. В 1872 г. было издано "Положение", согласно которому преобразовывались уездные училища, на их базе создавались двухклассные народные училища и городские
училища. Окончившие двухклассное народное училище имели право поступления лишь на специализированные курсы и в учительские семинарии. Новыми образовательными учреждениями, появившимися вследствие создания форм местного самоуправления, стали земские школы. Кроме этого, сохраняли свое значение церковно-приходские школы.
В 1897-1898 учебном году в Орловской губернии в 524 земских школах обучалось 41 265 человек. Абсолютное большинство из них принадлежало к крестьянскому сословию (95,1%). Затем следуют дети дворовых (2,7%), духовных лиц (1%), дворян (0,4%), купцов (0,2%), других сословий (0,6%). Причем мальчиков и девочек из купеческих детей обучалось в земских школах приблизительно одинаковое количество (31 и 24 соответственно). В то время как в крестьянских и дворянских семьях девочек обучалось в два раза меньше, чем мальчиков15.
Некоторые представители орловского купечества отдавали предпочтение духовным учебным заведениям. В 1897 г. в городе Орле было 3 мужских приходских училища. Так, в одном из них обучалось 75 учеников. Из них детей мещан - 39 (52%), дворян - 16 (21,3%), купцов - 14 (18,6%), обер-офицерских детей - 3 (4%), помещичьих крестьян - 2 (2,6%), детей духовного звания, почетных граждан и государственных крестьян - по 1 человеку (1,3%)16.
Подготовка на элементарном или более высоком уровне служила необходимой предпосылкой для получения дальнейшего образования. В частности, в гимназии принимались ученики, прошедшие полный курс двухгодичного обучения в уездных училищах или имевшие знания по данному курсу. В 1853 г. из 84 учащихся Орловской губернской гимназии только 7 человек (8%) было из купцов17. В 1860-е годы доля купеческих детей среди гимназистов увеличилась до 16%. Так, в 1860 г. среди 172 учащихся Орловской гимназии 144 ученика были из дворян и 28 из купцов18. К концу века в гимназии училось еще больше купеческих детей, но до выпуска доходило обычно 30-40% гимназистов младших классов.
Во второй половине XIX столетия начинает развиваться сеть женских учебных заведений, что стало еще одним стимулом к получению купеческими дочками систематического образования. Согласно "Положению о женских училищах ведомства министерства народного просвещения", утвержденному 10 мая 1860 г., устанавливалось два типа женских училищ: училища первого разряда со сроком обучения 6 лет и второго разряда со сроком обучения 3 года. В городе Орле 12 ноября 1861 г. было открыто женское училище первого разряда. Обучение в нем ставило целью подготовку женщины как жены и матери, но не предусматривало возможности продолжения образования. В числе воспитанниц в первые годы детей дворян и чиновников было 94 (77%), детей городского, сельского сословия и духовенства - 28 человек (23%)19. Некоторые купцы охотно отдавали дочерей в новое учебное заведение. Так, в числе лучших по успехам и поведению учениц были Анна Жукова, Нина Че-пурнова и Мария Полунина.
В 1870 г. все училища были преобразованы в женские гимназии и прогимназии, и получение образования девочками из купеческих семей стало зависеть в первую очередь от наличия учебного заведения в их населенном пункте. Наибольшие возможности в этом отношении предоставлял губернский город. В уездных городах также встречались желающие дать дочерям подобающее образование, например, в Болховскую женскую прогимназию с 1881 по 1886 г. поступили 153 ученицы. По сословиям они распределялись следующим образом:дочерей городскихсословий - 56 (36,6%), дворян и чиновников - 43 (28,1%), духовного звания - 38 (24,8%), сельских сословий - 13 (8,5%), иностранцев - 3 (2%). Окончили полный курс 34 ученицы, из них лишь 9 (26,5%) представительницы городских сословий20. "Из купеческих же дочерей разве одна на сто поступала в гимназию. "Образованною хочет быть", "в дворянки лезет", - негодовало женское общественное мнение почтенной коммерческой среды. Остальные обучались кое-как или дома, или у дьяконицы, и в самом исключительном случае поступали для
шлифовки на два-три года в какой-нибудь частный "пансион". Так назывались небольшие школки под руководством благородных старых девиц и дам, почему-то всего чаще полковниц или немок, бывших экономок, неизменно обучавших начаткам довольно странного языка, носившего у них название французского, и ритмичному стучанью на фортепьянах до "Молитвы девы" включительно"21.
В целом по Орловской губернии в 1897 г среди купеческого сословия и почетных граждан только 60,74% мужчин и 38,66% женщин получили начальное образование и выше, в том числе в университетах обучалось 0,38% и 0,02%, в высших учебных заведениях - 0,09% и 0%, в средних специальных заведениях - 0,92% и 0,10%, в средних заведениях соответственно -6,11% мужчин и 11,34% женщин22. В итоге большинство купцов, избираемых в Городскую думу, не имели никакого образования, но были элементарно грамотными. Такое состояние дел характерно и для России в целом. Даже в Москве в конце XIX в. среди 4563 выборщиков в Городскую думу около половины состава, преимущественно купцов, имело низшее и домашнее образование, а 183 человека были "вовсе неграмотными"23.
Русское купечество в XIX веке являлось одновременно самой динамичной и самой патриархальной силой в обществе, поскольку совмещало в себе ценности традиционной русской культуры и тянулось к дворянской, западной культуре. Причина подобной раздвоенности заключается в воспитательной и образовательной сферах жизни человека, которые формируют его как личность. Дополнительным параметром выступают читательские интересы, позволяющие проследить эволюцию менталитета купечества и проанализировать настроения отдельных его представителей.
Многие гильдейцы осознают полезность и необходимость чтения. В своих воспоминаниях Н.С. Русанов пишет о своем деде: "Он кичился своим знанием орфографии и особенно умением проставлять, где надо, букву "ять". Тогдашние газеты, "Северную Пчелу", "Сын Отечества",
"Русский инвалид", он читал не иначе, как с большой "Генеральной картой" Европы на столе и упорно доискивался до малейшего местечка, упоминавшегося в газетных новостях. Читал и знал наизусть много мест из тогдашних поэтов и даже прозаиков. В громадном кованом сундуке от деда осталась целая библиотека книг, которую отец пополнил лишь слегка. Там были Державин и Фонвизин, Карамзин и Жуковский, Хемницер и Крылов, а затем и все наши романтики и сочинители исторических романов"24. Косвенными указаниями на рост подобного интереса является открытие купцами книжных лавок, типографий и библиотек для чтения. По данным на 1885 год, в Орловской губернии действовало 15 типографий и 26 книжных лавок. Из них 39,2% владельцев книжных лавок и 62,3% владельцев типографий принадлежали к купеческому сословию25.
Чтением восполнялись пробелы образования. И купеческие сыновья, и дочери любили почитать, но что-нибудь эффектное, потрясающее душу, что могло бы выбить их из обычной монотонной колеи, сытой и полупраздной жизни. В своих воспоминаниях известный орловский купец писал: "В годы моего детства и отрочества старые отечественные писатели романтической школы, Марлинские, Лажечниковы, Загоскины, отступили на задний план перед нашествием иноплеменников, преимущественно французов. Дюма-отец читался, однако, тоже уже только старшим поколением. А мои сверстники и сверстницы зачитывались уголовными романами Габорио. Купеческое молодое поколение попроще, под влиянием приказчиков и горничных из "образованных" (служивших у дворян или выходивших из духовной и мелкой чиновничьей среды), усердно читало рыцарские романы, эти странные литературные перекати-поле, бог знает, где впервые выросшие, перенесенные на русскую почву и здесь акклиматизировавшиеся в чудовищных переводах и переделках. Совсем ребенком и я отдал дань этому направлению и годами помнил наиболее примечательные места в прозе и стихах из "Гу-ака" и "Франциля Венециана"26.
Особое значение в чтении купечества во второй половине XIX века приобретает
журналистика. В трудах Орловского губернского статистического комитета опубликованы "Статистические сведения о повременных изданиях, получавшихся в Орловской губернии в 1875 г."27.
Сравнительный анализ размеров подписных сумм различных категорий населения показывает, что наибольшая подписная сумма в целом по губернии приходилась на долю помещиков (9995 руб. 84 коп.), на втором месте находятся различные ведомства (5128 руб. 6 коп.). Третье место разделили чиновники (4256 руб.) и духовенство (4125 руб.). Четвертое место занимает купечество (3945 руб. 10 коп.). За ним следует крестьянство (1321 руб. 40 коп.) и мещанство (1649 руб. 25 коп.), интерес которых к периодическим изданиям по многим уездам равен нулю. Несмотря на незначительность средней подписной суммы купечества, подобная цифра выглядит достаточно внушительно при невысоком уровне грамотности этого сословия. Наибольший запрос на периодические издания принадлежит купечеству Орловского уезда, по всей вероятности, благодаря губернскому городу. Устойчивый интерес к периодической печати демонстрировало елецкое и ливенское купечество, минимальные запросы были свойственны труб-чевскому и севскому купеческим обществам. В последнем средняя подписка за 1875 год составляет только 47 руб. 65 коп. Как видно, наибольший интерес к периодическим изданиям характерен для купечества наиболее развитых в экономическом и культурном отношении городов губернии.
В списке периодических изданий,выписываемых купечеством Орловской губернии в 1875 г., чаще всего встречаются следующие наименования: "Орловские губернские ведомости" (74 экз.), "Московские ведомости" (62 экз.), "Русские ведомости" (22 экз.), "Сын Отечества" (66 экз.), "Биржевые ведомости" (19 экз.). Все перечисленные издания, за исключением "Сына Отечества", освещали внутреннюю жизнь государства, публиковали справочную информацию, уделяли большое внимание сообщениям о судебных разбирательствах и описанию происшествий. Их особенностью являлось практически полное отсутствие
художественной литературы и материалов, посвященных светской хронике и торжествам. В первую очередь читательской аудитории предлагались материалы о событиях экономической жизни страны, проблемах науки и просвещения, самоуправления и благоустройства. Газеты "Биржевые ведомости" и "Сын Отечества" наиболее полно отвечали насущным потребностям купечества. В первом издании содержалась не только финансовая информация, но и бесплатное приложение "Библиотека для самообразования" и художественно-литературные журналы "Огонек" и "Новая заря". Следовательно, "Биржевые ведомости" удовлетворяли не только коммерческие, но и общественно-литературные запросы сословия.
Кроме этого, купечество выписывало специальные "духовные журналы" ("Душеспасительное чтение" и "Духовная беседа"), в которых печатались серьезные исследования по древнерусской литературе и статьи по изъяснению Святого Писания. Правда, общее количество выписываемых журналов было невелико - всего 9 на губернию28. Женской половиной купечества был востребован журнал "Модный магазин". Заметим, что представители торгового сословия выписывали этот журнал в большем количестве экземпляров, чем представители дворянства. Возможно, этот интерес объясняется наличием у первых гораздо больших средств, чтобы следить за новинками моды. Значительной популярностью пользовались издания развлекательного плана: "Воскресный досуг" (15 экз.), "Дело и отдых" (3 экз.), "Иллюстрация" (4 экз.) и др. Эти еженедельники, предназначенные для семейного чтения, сочетали текст и иллюстрацию (пейзажи, репродукции картин, портреты и т.п.). Содержание было разносторонним: злободневная информация соседствовала с научно-популярной и художественной. По наблюдению одного из критиков, "газета, украшенная рисунками и выходящая раз в неделю, приобретает много подписчиков. Она проникает в такие уголки, где не возникла еще потребность в чтении серьезных книг и подготовляет эту потребность. Кроме этого, она удовлетворяет
естественному и разумному запросу в занимательном и полезном отдыхе"29.
Таким образом, данные по Орловской губернии подтверждают вывод А.Н. Боха-нова о том, что из всего спектра газетных изданий к концу века наибольшей популярностью пользовались газеты универсального типа, пытавшиеся освещать все стороны жизни общества.
Орловское купечество не осталось в стороне и от увлечения образованной части русского общества "толстыми" журналами. По утверждению литератора П.А. Плетнева: "В нашу эпоху журналы сделались исключительным чтением публики. Ими удовлетворяет она двум потребностям: знакомится с новостями в области наук и словесности и в то же время наполняет досуг тем чтением, которое необходимо для самого полуобразованного человека"30.
Характеристика журнала как типа издания дает материал для суждений о его аудитории. Прежде всего журнальные публикации адресовались читателям высокого образовательного уровня, знакомым с отечественной и зарубежной историей, географией и т.п., придающим высокое значение печатному слову и, возможно, ограниченным в доступе к книгам. Поскольку журналы различались по своим идеологическим платформам, то факт подписки на определенное издание означал принятие того, а не иного "образа мира". В читательской среде Орловской губернии были распространены следующие издания: "Современник", "Русский вестник" и "Русское слово". Объем подписки купечества на толстые журналы был в несколько раз ниже, нежели аналогичный показатель у дворянства. Так, например, журнал "Современник" в 1875 г. купечество губернии выписывало в 11 экземплярах, а дворяне в 26. В том же году "Русский вестник" купцы выписывали в 13, а дворянство в 57 экземплярах31. Однако следует помнить, что еще в конце XVIII века чтение стало обязательным компонентом дворянского образа жизни, в то время как купечество значительно позже приобщилось к процессу модернизации. Как очевидно, на протяжении XIX столетия отношение к образованию в купеческой среде несколько
изменилось. Представители купеческого мира постепенно изживали взгляд на ненужность и вредность образования. Часть купечества, в основном жители развитых городов, довольно рано осознала зависимость развития своего дела от уровня владения знаниями. Эта категория торгового сословия проявила наибольший интерес к газетам, журналам и художественной литературе. Особенностью было то, что в купеческой читательской среде уживались сторонники совершенно различных изданий, что свидетельствовало о неоднородности этого общества.
Несомненно, большинство продолжало сохранять традиционный подход к образованию. Это вполне объяснимо тем, что пополнение рядов купечества происходило за счет крестьянства, которое несло с собой народные представления и ценности. У людей, добивавшихся всего своим трудом, формировалось твердое убеждение в ненужности для жизни книжного знания. К тому же значительная часть читающей публики (учащиеся, дворяне, ученые) располагала большим объемом свободного времени, нежели купечество. Приоритеты родителей в выборе места учебы для своих детей определялись их материальными возможностями, культурным кругозором, положением в обществе, общественно-политическими умонастроениями. Однако отношение к женскому образованию в купеческой среде оставалось по большей части отрицательным, поскольку жизненный путь женщины из городских сословий не был связан с общественной деятельностью или государственной службой и протекал исключительно на семейном поприще. Таким образом, развитие женского образования во второй половине XIX века означало постепенный отход от прагматической картины мира, свойственной купечеству.
1 Разгон В.Н. Менталитет сибирского купечества в XVШ-первой половине XIX в. // Предпринимательство в Сибири. Барнаул, 1994. С. 10-16.
2 Бойко В.П. Томское купечество конца XVIII-XIX веков. Томск, 1996. С. 218-219.
3 Пясецкий Г.М. Забытая история Орла. Орел, 1993. С. 171-173.
4 Русанов Н.С. На родине (1859-1882). Воспоминания. М., 1931. С. 36.
5 Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 125.
6 Русанов Н.С. На родине (1859-1882). Воспоминания. М., 1931. С. 42-43.
7 Заусайлов В.А. Купеческий Елец. Письма. Елец, 2004. С.52.
8 Русанов Н.С. На родине (1859-1882). Воспоминания. М., 1931. С. 27-28.
9 Вишняков Н. Сведения о купеческом роде Вишняковых. М., 1912. С. 48.
10 Орел. Материалы для описания Орловской губернии / Под ред. П. Александрова. Рига, 1903. С. 163-164.
11 Макензи У. Россия. Т.1. СПб., 1880. С. 218-219.
12 Купеческий Елец. Альбом. Елец, 2004. С. 3.
13 ГАОО. Ф. 24. Д. 145. Л.4.
14 Русанов Н.С. На родине. М., 1931. С. 44.
15 См.: Текущая школьная статистика за 1897-1898 гг. Орел, 1898. С. 12-25.
16 Памятная книжка Орловской губернии на 1897 год. Орел, 1898. С. 25-28.
17 Памятная книжка Орловской губернии на 1853 год. Орел, 1853. С. 75.
18 Памятная книжка Орловской губернии на 1860 год. - Орел, 1860. - С. 53.
19 ГАОО. Ф. 185. Д.1142. Л. 25-56.
20 ГАОО. Ф. 185. Д. 1113. Л. 14-19.
21 Русанов Н.С. На родине. М., 1931. С. 46-49.
22 Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Орловская губерния. Т. XXIX. СПб., 1903.
23 Астров А.И. Воспоминания. Париж, 1940. С. 457.
24 Русанов Н.С. На родине. М., 1931. С. 42.
25 Подсчитано по ГАОО. Ф. 580. Оп. 1. Д. 3785. Л. 12-45.
26 Русанов Н.С. Указ. соч. С. 46-47.
27 Статистические сведения о повременных изданиях, получающихся в Орловской губернии в 1875 г. // Труды Орловского губернского статистического комитета. Вып. III. Орел, 1876. С. 238-332.
28 Для сравнения: в Курской губернии в это же время выписывалось 4 таких журнала. (См. по Лернер Л.А. Частная жизнь русского провинциального купечества в XIX веке. Курск, 2003. С. 105.)
29 Русские иллюстрированные периодические издания // Русская мысль 1885. № 1. С. 99.
30 Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту. Очерки по истории чтения в России во второй половине XIX в. М., 1991. С. 23.
31 Статистические сведения о повременных изданиях, получающихся в Орловской губернии в 1875 г. // Труды Орловского губернского статистического комитета. Вып. III. Орел, 1876. С. 248-265.
