CC BY
567
Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. № 4 (22). 2014.
37
УДК: 316.3 ББК: 60.5
СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ И СЕТЕВОЙ ПОДХОД К АНАЛИЗУ СОЦИАЛЬНОЙ
СТРУКТУРЫ
С.А. Давыдов, А.А. Юдина
Санкт-Петербургский государственный экономический университет
191023, Санкт-Петербург, Садовая улица, 21
В последнее время при анализе социальных структур социологи все чаще используют сетевой подход. И это не случайно, ведь он позволяет исследователю выходить на междисциплинарный уровень, оперировать понятиями как микро-, так и макросоциологии, использовать математические методы анализа социальных структур, производить визуализацию результатов с привлечением инструментария теории графов. Будучи ориентированным на использование последних достижений в социологии и междисциплинарных отраслях знания, сетевой подход к анализу социальных структур находит прочную опору в методологии классической социологической теории. Так, предпосылки формирования сетевого подхода можно встретить еще у Г. Зиммеля в его исследованиях базовых моделей социальных отношений, у Э. Дюркгейма в его морфологическом анализе, у А. Рэдк-лифф-Брауна в его исследованиях родства, а также у П. Сорокина, характеризовавшего социальную сеть как сложную совокупность координат, определяющих социальное положение индивида. Классики рассматривали в качестве предмета своих исследований социальные связи, возникающие между акторами, и акцентировали особое внимание на порядке и взаимодействии частей социальной системы.
Выработанные в классической социологии методологические посылки были восприняты Дж. Морено, Т. Ньюкомбом, Х. Левитом, А. Бейвласом, Ф. Хейдером, предпринимавшими попытки формализовать межличностные взаимодействия. Исследования с использованием предложенных ими социометрических методов стали широко известны в 30 - 40 годах XX века и на первых этапах ограничивались изучением малых групп. Более сложные социальные объекты стали исследоваться несколько позже.
Так, Дж. Морено, полагавший, что социальная сеть всегда персонифицирована, поэтому представляет собой совокупность индивидов и отношений между ними, предпринял попытку визуализировать карты отношений между индивидами, основываясь на их ответах на вопросы о том, кто им нравится, с кем они хотят проводить время, с кем работать. В его анализе члены группы были упорядочены в видимом пространстве, им приписывались определенные позиции, а выбор (как позитивный, так и негативный) показывался стрелками. Таким образом, получались графы, где от акторов, представленных в виде вершин гафов, отходили стрелки притяжения и отталкивания.
Х. Левит и А. Бейвлас анализировали коммуникационные потоки в разных группах, которые были заданы экспериментально. Их модели до сих пор широко используются для прикладных целей: это модели коммуникаций по типу колеса, штурвала, цепи, игрека. Важным выводом их работ стал перенос исследовательского интереса с акторов на позиции сети, таким образом, граф в их рассмотрении стал представлять собой набор позиций в вершинах и стрелок-отношений между этими позициями.
Особую роль в разработке инструментария сетевого анализа сыграли работы Т. Ньюкомба и Ф. Хейдера. Результаты их исследований межличностного взаимодействия явились хорошим примером использования возможностей математики для осмысления связей в межиндивидуальных сетях. С этих пор у социологов появилась возможность не просто визуализировать сети взаимодействий и описать их, но и давать прогнозы результатов этих взаимодействий, основываясь на статистико-вероятностных методах.
Параллельно с разработкой формализмов, предназначенных для исследования социальных структур, в социологии происходило уточнение смысла, заложенного в понятие
38
Социальная сфера
«социальная сеть», расширение представлений о предмете применения этих формализмов в практике проведения социологических исследований. Прежде всего, отметим, что, наверное, впервые в теоретической социологии сети социального взаимодействия были описаны П. Сорокиным. В его представлении системы взаимодействия являют собою «сложную совокупность координат, определяющих его [индивида] социальное положение» [1, с. 33]. В соответствии с этой методологической посылкой Г. Файн и Ш. Клейнман определили социальную сеть как «набор социальных отношений, которые люди наделяют значением и используют для личных и/или коллективных целей» [2, с.264]. Эти представления были дополнены У. Пауэллом и Л. Смит-Дором. Согласно их представлениям, «сеть образована некоторым набором отношений, или связей, между акторами - будь то индивиды или организации. Связь между акторами характеризуется содержанием (тип отношений) и формой (сила отношений). В содержание связей могут входить потоки информации или ресурсов, помощь советом или дружеское участие, наличие общего персонала или членов в советах директоров» [3, с. 69]. В таком понимании любой вид социальных отношений может быть представлен как система социальных связей, а сеть предстает в виде объединения акторов, социальных отношений между ними и циркулирующих между ними потоков информации и ресурсов.
А. Бейвлас считал, что социальная сеть представляет собой совокупность позиций, а не индивидов, а результирующая модель отношений между позициями выглядит как основа или тип структуры. Связи между позициями у Бейвласа обозначали потоки информационных ресурсов. Этот методологический принцип и по сей день остается точкой отправления большей части современных исследований социальных сетей.
П. Эмерсон при создании своей теории социальной сети опирался на несколько важных принципов. Прежде всего он полагал, что в сетевых отношениях устанавливаются особые властные отношения, которые отличаются от тех, что существуют в обществе в целом. Здесь имеют место правила собственно сети, и если индивид попадает в зависимость от других акторов, то в процессе социального взаимодействия это приводит к утверждению над ним власти сети. Второй принцип Эмерсона - неопределенность. Это означает, что результаты взаимодействия порой откладываются на длительный срок, что в свою очередь порождает специфическую мотивацию актора, основанную на вероятности того, что его действия, пройдя через значительное количество ячеек сети, могут оказаться нерезультативными и вовсе остаться без ответного вознаграждения. При этом в большой сети эта вероятность становится выше, а определить виновника дисфункции порой бывает затруднительно.
Реализация этих принципов, взятых вместе, нередко приводит к тому, что возникает динамичное неравенство акторов в социальных сетях, а это в дальнейшем ведет к конфликтам и постоянной рефлексии относительно результатов взаимодействия. Уровень конфликтности способен понизить рост доверия, которое в связи с этим становится имманентной составляющей в процессе образования и функционирования социальной сети. Исследуя динамику рисков и доверия в социальных сетях, Эмерсон выявил несколько важных аспектов: во-первых, если практики взаимодействия в виде работ и услуг не подкреплены соглашениями, совместными письменно зафиксированными решениями, что предполагает переговорный обмен, то это неизбежно увеличивает риск невыполнения обязательств; во-вторых, если предпринимаются меры по усилению зависимости акторов (дисбаланс в торговле, политическая дискриминация), то, соответственно, увеличивается риск попыток использования ими нелегитимных средств; и в-третьих, если, напротив, растет доверие между акторами, то уменьшаются риски невыполнения партнерских обязательств. Убежденность Эмерсона в критической значимости доверия в функционировании социальной сети разделяет и Дж. Коулман, полагавший, что доверие «не только облегчает определенные действия, но и сдерживает другие (негативные) тенденции» [4, с. 129].
Б. Уцци обращает внимание еще на один важный момент функционирования социальной сети - зависимость характера социального действия от типа сети. Он подчеркива-
Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. № 4 (22). 2014. 39
ет: «Тип сети, в которую включена организация, раскрывает имеющиеся в ее распоряжении потенциальные возможности, а позиция в структуре и поддерживаемые ею типы межфирменных связей определяют доступ к этим возможностям» [5, с.46]. Из этого делается вывод о том, что структура и качество социальных связей между элементами сети определяют экономические действия, открывая уникальные возможности и обеспечивая доступ к этим возможностям.
А. Бард и Я. Зодерквист предложили трактовать сеть как новый, кульминационный способ общения: «Сеть - полупрозрачная система, а следовательно, она является демократической и предоставляет людям равные возможности. Принцип прозрачности проявляется в том, что все участники сети имеют доступ ко всей необходимой информации и в любой момент могут внести собственный взнос» [6, с. 196]. Таким образом, сеть дает возможность без затрат и почти моментально установить огромное число прямых контактов, чем значительно облегчает процесс выявления партнеров, так как поиск людей с теми качествами, которые необходимы, в рамках сети представляется намного более простым, чем при вариантах использования каких-либо других форм взаимодействия. Это, безусловно, создает для социального агента условия для более эффективного решения им своего рода «оптимизационной задачи», связанной с выбором наилучшей альтернативы хозяйственного действия [7, с. 228].
Большую роль в понимании содержания понятия сети сыграла экономическая социология. Она выдвигает две концепции сети, которые на данный момент широко используются исследователями: концепцию структурной эквивалентности и концепцию сплоченности.
С точки зрения концепции структурной эквивалентности, сеть представляет собой, во-первых, всю совокупность акторов или субъектов действия, занимающих определенные позиции в социальном пространстве и, во-вторых, совокупность связей между ними. При этом группировка экономических агентов в сети происходит на основании сходства занимаемых ими позиций, сходства связей, а также типа ресурсов, циркулирующих между структурными позициями. Соответственно, основными элементами, с помощью которых в рамках этой концепции можно описать социальную сеть, являются структурный и ресурсный. Структурный компонент предполагает определенную конфигурацию акторов и предопределенные этой конфигурацией связи. Ресурсный компонент здесь - это характер ресурсов, подлежащих обмену и дифференцирующих структурные позиции. В понятийном пространстве концепции сплоченности социальная сеть представляет собой совокупность отношений, легитимизирующих их принципов и санкционируемых ими практик социального действия. Данные отношения предполагают, что другие агенты станут действовать определенным способом вне зависимости от того, будут ли подкрепляться определенными санкциями или нет. Наоборот, их действия могут базироваться только на таком важном принципе, каковым является доверие. Эта концепция лучше всего выражена в понятии «социального поля» П. Бурдье, который указывал: «Социальное поле можно описать как такое многомерное пространство позиций, в котором любая существующая позиция может быть определена, исходя из многомерной системы координат, значения которых коррелируют с соответствующими различными переменными: таким образом, агенты в них распределяются в первом измерении - по общему объему капитала, которым они располагают, а во втором - по сочетаниям своих капиталов, т. е. по относительному весу различных видов капитала в общей совокупности собственности» [8, с. 22]. В этом отношении смысл понятия «социальная сеть» лежит недалеко от того, как его определил Дж. Барнс: «Каждый человек имеет определенный круг друзей, и эти друзья в свою очередь имеют собственных друзей. Некоторые из друзей одного человека знают друг друга, другие нет. Я счел удобным говорить о такого рода социальных полях как о сетях. Под этим мне видится система точек, некоторые из которых соединены между собой. Точками этой системы являются люди, и линии соединения этих точек указывают, какие люди взаимодействуют друг с другом» [9, р. 43-44].
40
Социальная сфера
Одно из направлений исследований социальных сетей связано с приписыванием им свойств социального капитала. Так, согласно Дж. Коулману, социальный капитал - это специфический вид ресурса, который вместе с материальными и другими ресурсами распределен между структурными позициями и который имеет возможность накапливаться и комбинироваться. В то же самое время, по мнению Коулмана. социальный капитал обладает определенными особенностями. «В отличие от иных форм капитала, - пишет он, -социальный капитал свойствен структуре связей между акторами и среди них. Это не зависит ни от самих акторов, ни от средств производства. Более того, организации, преследующие определенные цели, могут быть акторами (так называемый корпоративный актор), так же, как и индивид. Связи внутри корпоративных акторов также могут создавать для них социальный капитал (при этом наиболее известным примером является обмен информацией, которая позволяет устанавливать фиксированные цены в пределах одной отрасли)» [4, с.126]. Таким образом, вид и свойства социальной структуры в данном случае определяют способ перемещения капитала, а сам социальный капитал, находясь в структуре связей, отношений в сети, происходит из взаимоотношений внутри сети и способен облегчить деятельность одних индивидов, тогда как деятельность других усложнить.
М. Палдам выделил еще один значимый аспект социального капитала и его сетевого измерения, назвав социальный капитал социальным клеем, который позволяет мобилизовать дополнительные ресурсы на основе доверия людей друг к другу [10, р. 629]. В свою очередь А.Портес отмечал: «Социальный капитал - это способность индивидов распоряжаться ограниченными ресурсами на основании своего членства в определенной социальной сети или более широкой социальной структуре... Способность к накоплению социального капитала не является индивидуальной характеристикой личности, она является особенностью той сети отношений, которую выстраивает индивид. Поэтому социальный капитал - продукт включенности человека в социальную структуру» [11, р. 24]. Из этого получается, что социальная сеть является источником социального капитала как через социальные связи - как сильные, так и слабые, - так и через структурные дыры, то есть относительную свободу от связей. При этом социальный капитал вырастает из взаимоотношений в сети, не являясь индивидуальной характеристикой личности. Данные рассмотрения позволяют увидеть важный признак социальной сети - ее способность к конвертации капитала. Именно благодаря существованию этого сетевого признака перед социологом открывается возможность понять, какие виды ресурсов циркулируют в сети, как они распределяются и какие существуют ограничения в распределении ресурсов сети.
Несмотря на многообразие трактовок понятия социальной сети, можно выделить два основных подхода к его интерпретации. Согласно первому из них, социальная сеть представляет собой структурное образование, устойчивые социальные связи и отношения, объединяющие находящихся в коммуникации социальных акторов. При этом под социальными акторами понимаются отдельные индивиды или социальные общности, а под связями - коммуникационные взаимодействия, а также обмен ресурсами и деятельностью, включая конфликтные отношения. Иными словами, согласно такой трактовке сеть представляет собой совокупность акторов, отношений между ними и циркулирующих между ними потоков информации или ресурсов. Согласно второму подходу, сеть трактуется как объединение трех составляющих: совокупности позиций, отношений между позициями и потоков ресурсов. При таком подходе внимание фокусируется не на самих агентах, не на их мотивах, а также нормах и ценностях, которыми они руководствуются в своих действиях, а на связях между позициями, которые занимают эти агенты [12, с. 47]. В этом отношении структура сетевых связей и позиционирование в сетях рассматриваются как ключевые свойства агента, определяющие не только его место среди других агентов, но и саму его идентичность.
Безусловно, проявляющий себя в современной социологии методологический плюрализм затрудняет возможность выработки однозначной и взаимоприемлемой
Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. № 4 (22). 2014.
41
трактовки понятия социальной сети. Но многообразие взглядов на социальные сети позволяет увидеть универсальные признаки, которыми они могут характеризоваться. К числу этих признаков относятся: 1)размытость границ социальной сети;
2)персонифицированность отношений в сетях; 3)обусловленность структуры и характера социальных связей между элементами сети экономическими действиями; 4)важная роль доверия в функционировании сети; 5)возможность взаимообмена различными ресурсами между участниками сети; 5)преобладание децентрализованных, неиерархичных отношений между акторами в социальной сети; 6)нацеленность участников сети на получение выгоды - как материальной, так и нематериальной; 7)обусловленность конвертации социального капитала участием в социальной сети.
Подводя итог сказанному, отметим, что в последнее время сетевая методология становится все более востребованной при анализе социальных структур и все шире применяется не только зарубежными, но и отечественными социологами. В описаниях социальных структур нередко обращается внимание на идентифицируемые отношения, связывающие социальные единицы, используются понятия социальной сети, трактуемой как совокупность устойчивых связей. Несмотря на плюрализм существующих трактовок понятия «социальная сеть», можно обратить внимание на ряд инвариантных
характеристик, свойственных социальной сети. На этой основе кажется допустимым интерпретировать социальную сеть как систему персонифицированных, децентрализованных, неиерархичных и основанных на доверии отношений с размытыми границами между акторами, целью этих отношений является обмен различными ресурсами для извлечения выгоды.
Следует отметить, что понятие социальной сети является не единственным
аналитическим инструментом для описания структуры взаимодействия между
социальными агентами. Хорошим дополнением при реализации сетевого подхода в социологии может оказаться использование понятий «сетевая структура» и «сетевая организация», которые также несут в себе известный потенциал в описании
многообразных и, на первый взгляд, едва распознаваемых процессов, протекающих в социальных структурах.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сорокин П. А. Система социологии. Т. 2. Социальная аналитика: Учение о строении сложных социальных агрегатов. М.: Наука, 1993.
2. Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. СПб.: Питер, 2002.
3. Пауэлл У., Смит-Дор Л. Сети и хозяйственная жизнь // Экономическая социология 2003. Т. 4. № 3.
4. Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий // Общественные науки и современность. 2001. № 3.
5. Уцци Б. Источники и последствия укорененности для экономической эффективности организаций: влияние сетей // Экономическая социология. Т. 8. № 3.
6. Бард А., Зодерквист Я. Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. СПб.: Стокгольмская школа экономики, 2005.
7. Давыдов С.А. Предельная привлекательность работы: понятие и измерение // Общество и экономика. 2011. № 8-9. С. 228-246.
8. Бурдье П. Социология политики. М.: Logos. 1993.
9. Bames J. A. Class and Committees in a Norwegian Parish Islands. Human relations. 1954. Vol. 7.
10. Paldam M. Social Capital: One or Many? Definition and Measurement // Journal of economic Surveys. 2000. №. 14 (5).
11. Portes A. Social capital: Its origins and application in modern sociology // Annual Review of Sociology. Vol. 24. 1998.
12. Радаев В. В. Рынок как переплетение социальных сетей // Российский журнал менеджмента. Т. 6. № 2. 2008.
