CC BY
48
Т. В. Топорова
СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОБОЗНАЧЕНИЙ ВОДЫ В «СТАРШЕЙ ЭДДЕ» И «РИГВЕДЕ»
Наиболее релевантное отличие семантического поле вода в «Риг-веде» заключается в моноцентризме: др.-инд. ар- образует ядро, отличается максимальной частотностью, является гиперонимом, в то время как для «Старшей Эдды» типичен полицентризм, а также в том, что номинации воды в «Ригведе» непосредственно связаны с ритуалом и детерминированы мифопоэтической моделью мира, сходные явления в «Старшей Эдде» выражаются не столь прямолинейно. Совпадения охватывают широкий круг явлений: ср. трактовку воды как первоэлемента в космогоническом мифе, как первомате-рии, креативной субстанции, персонификацию и деификацию воды, концепцию амбивалентности вод, мифологему воды в эписте-миологическом мифе, дифференциацию земных и небесных вод, образ ■змея в воде, мотивы сокровищ в воде и пересечения вод.
Ключевые слова: древнеисландский эпос, Ригведа, сравнительно-историческое языкознание, текстоцентрический анализ, семантическая реконструкция, миф творения.
Необходимость обращения к ведийскому материалу кажется не столь очевидной при исследовании эпического слова в «Старшей Эдде», учитывая гигантский временной разрыв между соответствующими памятниками: древнеисландские рукописи датируются концом XIII - началом XIV вв., в то время как гимны «Ригведы» «складывались на протяжении долгого времени приблизительно в середине II тысячелетия до н. э.» (Елизарен-кова 1999: 3); кроме того эти тексты отличаются и по объёму: 1028 ведийским гимнам противостоит более чем компактное собрание эддических песен. Нельзя абстрагироваться и от того обстоятельства, что различен и статус текстов: культовая поэзия, преследующая цель установить коммуникацию между адептом и божеством, рассматриваемая сквозь призму ритуала («Ригведа»), на фоне песен мифологического и героического содержания («Старшая Эдда»). Однако все эти аргументы отнюдь не препятствуют процедуре сравнения, а, напротив, делают её вполне закономерной, если принять во внимание некоторые весьма существенные факторы, а именно, наличие в обоих произведениях письменности мощного мифологи-
ческого пласта, в значительной степени детерминирующего выбор синонима в каждом конкретном случае, и трактовку «Ригведы» как блестящего образца индоевропейского поэтического языка ^аскета§е1 1953), «своего рода последнего памятника общеиндоевропейской традиции и первого памятника собственно индийской традиции» (Елизаренкова 1999: 3).
Детальный анализ наименований воды в «Ригведе» был осуществлён Т. Я. Елизаренковой1, составившей уникальные «словарики узуса того или иного синонима в гимнах РВ в их соотнесении с типами мифологических контекстов и со стилистическими особенностями текста» (Елизаренкова 1999: 17), и именно из этого исследования мы черпаем материал для сопоставления, к которому мы и переходим. Чтобы изучение эддических и ведийских языковых данных был разносторонним, следует отметить черты сходства и различия при номинации воды.
Если рассматривать семантическое поле вода в «Ригведе» как целостную систему, то нельзя не отметить её ключевой признак - моноцентризм: из шести синонимов только один -др.-инд. ар- образует ядро соответствующего ряда, отличается максимальной частотностью (более 500 раз)2, является единст-
3 4 т^
венным представителем женского рода и гиперонимом . Гигантский разрыв в количестве словоупотреблений между ар- и остальными синонимами состоит в том, что «в мифологической системе РВ понятие, передаваемое основой существительного среднего рода, не может персонифицироваться и деифициро-ваться» (Елизаренкова 1999: 153). Иными словами, решающее воздействие на функционирование лексем оказывает мифологический фактор: «благодаря своему роду ар- соответствует требованиям мифологической системы этого памятника, в то время как другие названия воды, слова среднего рода, здесь не подходят» (Елизаренкова 1999: 162)5. Для «Старшей Эдды»
1 См. подробнее Елизаренкова 1999: 151-169.
2 На фоне др.-инд. иЛап- (21 раз), иЛака- (10), уат- (10), заШа- (5), атЬкая- (1) (Елизаренкова 1999: 153).
3 Остальные существительные - среднего рода.
4 То есть может заменить любой другой синоним в каком угодно контексте, в то время как обратное явление невозможно.
5 Ср. ещё более эксплицитное объяснение данного феномена: «Как ни мало антропоморфны некоторые из ведийских богов, они бывают либо мужчинами, либо женщинами. В этой мифологической системе понятие, передаваемое основой существительного среднего рода, не может персонифицироваться и деифицироваться» (Елизаренкова 1999: 153).
типичен полицентризм: отсутствует ядро семантического поля, разрыв между максимальной (19) и минимальной (1) частотностью обозначений воды невелик, а внутри семантического ряда наименований воды отсутствуют существенные лакуны, кроме того не наблюдается сколь-либо релевантного влияния мифологических представлений.
Что касается грамматических показателей различных наименований воды, то в «Старшей Эдде» и «Ригведе» намечаются значительные расхождения: в древнеисландском эпосе доминирует функция субъекта, реализуемая им. пад., причём формы ед. ч. многократно превосходят формы мн. ч., а в ведийском тексте преобладает мн. ч. (примеры ед. ч. самого распространённого существительного ар- единичны), а наибольшей частотностью отличается род. пад. мн. ч.6
В «Ригведе» воды можно считать архиобразом (по аналогии с архифонемой): они не противопоставлены ни небу, ни земле, «они принадлежат к совсем другому уровню, так как охватывают и небо, и землю. Можно утверждать, что в космогонических гимнах РВ существует оппозиция между бескрайними колеблющимися изначальными водами и крошечным зародышем, из которого происходит жизнь» (Елизаренкова 1999: 158). Фундаментальное значение для космогонии РВ имеет и другое противопоставление: первоначальная водная стихия (др.-инд. salilа-) - деифицированные воды (др.-инд. ар-) (Елизаренкова 1999: 168-169) > безграничный - ограниченный > неживой — живой > хаос — космос (божественное). Помимо прочего актуально противопоставление живой воды, которая может обожествляться (др.-инд. ар-), и неживой воды, относящейся к миру предметов (др.-инд. ийаи-), реализующее вариант оппозиции одушевлённое — неодушевлённое (Елизаренкова 1999: 162). Что касается «Старшей Эдды», то в качестве единственного антонима воды выступает суша, то есть элемент природного ландшафта, хотя идея окружения водами вселенной по периметру, вод как своеобразной границы имплицитно представлена в образе мирового змея, лежащего в воде, которая омывает «срединный мир» и кусающего себя за хвост. Иными словами, воды символизируют кольцо, очерчивающее контуры космизированного пространства.
6 Речь идёт о том же др.-инд. ар-
В модели мира «Ригведы» дождь трактовался как медиатор между низом (землёй) и верхом (небом), он относился к воздушному пространству. Согласно ведийской теории дождя «влага поднимается с земли на небо вместе с дымом жертвенного костра и возращается оттуда снова снова на землю в виде дождя» (Елизаренкова 1999: 166). В «Старшей Эдде» эту функцию выполнял мост Биврёст, букв. «дрожащее расстояние», крайне опасный и ненадёжный, а дождь трактовался исключительно в рамках природных явлений (снега, ветра).
После рассмотрения наиболее важных отличий в обозначениях воды в «Старшей Эдде» и «Ригведе», перейдём к анализу их не менее существенных совпадений и выделим самые интересные моменты.
1) Воды интерпретировались как первоэлемент в космогоническом мифе. На стадии хаоса вод не существовало. Ср. апофатические описания в РВ Х, 129, 1 и Vsp. 3. Эти контексты представляют собой исключительную ценность, так как в них фигурируют лексемы, восходящие к одному индоевропейскому корню, - др.-инд. gahanam. gabhiiram 'глубокая, бездонная', эпитет наименования воды - др.-инд. ambhah и др.-исл. ginnunga gap 'зияний бездна'. Различие состоит в том, что в «Ригведе» соответствующее прилагательное характеризует воду на самом начальном этапе её существования, когда она ещё не выделилась из стихии хаоса, в то время как в «Старшей Эдде» уже наметилась оппозиция хаос (бездна) - космос (море), и именно по этой причине космизированный объект не может иметь определение, типичное для стадиально более ранней
7
стадии - хаоса .
2) Дифференциация земных и небесных вод, свойственная «Старшей Эдде»8 и «Ригведе» (см. Елизаренкова 1999: 154); кроме того в «Старшей Эдде» репрезентирована также оппозиция водных объектов, локализуемых на земле, и вод нижнего мира, преисподней, ассоциирующихся с мёртвыми (др.-исл.
7 Ср. однако представления о существовании воды до создания земли: Fyrr var J^at morgum oldum, en joró var skopuó, er Niflheimr var gorr, ok í honum miójum liggr bruór sá, er Hvergelmir heitir, ok ^aóan af falla ^жг ár (SnE 3) 'За многие века до создания земли уже был сделан Нифльхейм. В средине его есть источник, что зовётся Кипящий котёл, и вытекают из него реки .
8 Ср. мотив падения воды (др.-исл.vatn) с Небесных гор (HH. I 1)).
Vaô-gelmir 'брода шумящий', гидроним), убийцами и клятвопреступниками (др.-исл. âr-straumr 'реки поток').
3) Образ змея в воде зафиксирован в обоих памятниках: ср. Вритру, «запрудившего реки и убитого Индрой, который освободил воды и пустил их течь к морю, пробуравив им русла и вновь восстановив порядок (rtâ-)» (Елизаренкова 1999: 152), и мирового змея Йормунганда, который описывается следующим образом: kastaôi hann orminum i enn djupa sœ, er liggr um lond oll, ok ox sa ormr svâ, at hann liggr i miôju hafinu of lond oll ok bitr i sporô sér (SnE 33) 'бросил он того змея в глубокое море, всю землю окружающее, и так вырос змей, что в середине моря лёжа, всю землю опоясал и кусает себя за хвост'. Приводимые контексты имеют различную аксиологию: др.-инд. Vrtrâ, букв. 'затор', 'преграда' трактуется однозначно отрицательно, «победа Индры над Вритрой приравнивается к космогоническому акту перехода от хаоса к космосу, от потенциальных благ к актуальным, к процветанию и плодородию» (Мифы народов мира 1980, I: 253), а Йормунганд - положительно, так как он поддерживает землю, образует каркас вселенной, выполняет конструктивную роль.
4) Воды персонифицируются и обожествляются. В «Риг-веде» им специально посвящено несколько гимнов, др.-инд. apah- сопровождается эпитетом devih- 'божественные', 'богини', встречается в функции вокатива, к водам обращаются с призывами и просьбами (Елизаренкова 1999: 156), они изображаются как божества, добрые и благожелательные к своим адептам. Кроме того в «Ригведе» зафиксирован «Отпрыск вод» (др.-инд. Apam Nâpat), божество, занимающее второстепенное место в пантеоне, которое «окружено водами, оплодотворяет их, связано с реками, дарует сладкие воды» (Мифы народов мира 1980, I: 91). В эддической мифологии засвидетельствованы теонимы - др.-исл. Unnr, букв. 'волна', tâgir 'море'. В обоих памятнках распространено словосочетание «священные воды»9.
5) Вода трактовалась как первоматерия, креативная субстанция, послужившая источником возникновения жизни. Др.-инд. apah изображались как «подвижная, колеблющаяся стихия, которая воспринимает зародыша - источник будущей жизни, например, в гимне Вишвакарману (Все-Творцу) - Х, 82, 5» (Елиза-
9 Пример из «Ригведы» приводится в начале данного парагрфа; ср. также др.-исл. heilog votn.
ренкова 1999: 157)10. В эддической модели мира репрезентированы мотивы из происхождения из водной субстанции перво-человека Имира11 и сотворения карликов из крови Бримира (др.-исл. brim 'море').
6) Мотив сокровищ в воде встречается в космогоническом контексте мифа Вала (Х, 67, 5), в котором говорится, что «Брихаспати сразу вырубил из моря (др.-инд. udadhi-) три (сокровища): утреннюю зарю, солнце, корову» (Елизаренкова 1999: 165); клад Нибелунгов локализовался в реке (Рейне).
7) Мотив пересечения вод (др.-инд. ap- & tar-, прилагательное aptûr- 'пересекающий воды', эпитет богов (Елизаренкова 1999: 160-161); др.-исл. vada 'переходить вброд') связан с преодолением границы, переходом от одного состояния существования вселенной к другому, от хаоса к космосу, ассоциирующемуся с жертвоприношением (Елизаренкова 1999: 161), как в «Ригведе», или от земной жизни к миру иному, как в «Старшей Эдде»12.
8) Идея амбивалентности вод актуальна как для «Ригведы», так и для «Старшей Эдды». В некоторых гимнах «Ригведы» воды, завоёванные Индрой, названы жёнами Дасы, то есть Вритры, хтонического персонажа, враждебного богам, сына Дану (др.-инд. danu- - букв. 'влага' )13. В «Старшей Эдде» упоминается, в частности, река Слид, букв. «ужасная, губительная», кишащая мечами и ножами.
9) Воды фигурируют в эпистемиологическом мифе. Вода (др.-инд. ap-) используется в главном ритуале ариев «Ригведы» при приготовлении амриты, напитка бессмертия, из выжатого сока сомы, который разбавляется ею, чтобы смягчить резкий вкус (Елизаренкова 1999: 155). Др.-инд. salilâ-, одно из обозначений воды, интерпретируется «как 'туман' или 'пыль', мельчайшие частицы воды, нечто среднее между материей и духом» (Елизаренкова 1999: 168). В «Старшей Эдде» в источнике
10 Ср. аналогичный контекст зарождения жизни из вод - РВ Х, 121, 7 (Елизаренкова 1999: 158), а также словосочетание «рождаться из вод (др.-инд. ap-)», характеризующее Агни (Елизаренкова 1999: 160).
11 Ср.: Or Elivagom stucco eitrdropar, // sva ox, unz varö or iotunn (Vm. 31) 'Из Ливня моря падали яда капли, // так росло, пока не стало великаном'.
12 Ср., например: Sa hon ^ar vaöa ^unga strauma // menn meinsvara oc morövarga (Vsp. 39) 'Там она видела переходят вброд тяжёлые потоки // люди, нарушившие клятвы и убийцы'*.
13 См. подробнее Елизаренкова 1999: 159.
(др.-исл. brunnr) Мимира спрятан глаз верховного бога Одина; из него можно почерпнуть высшую мудрость сакрального характера.
Можно констатировать, что главное отличие номинаций воды в «Ригведе» заключается в их непосредственной связи с ритуалом и их детерминированности мифопоэтической моделью мира, в то время как сходные явления в «Старшей Эдде» выражаются не столь прямолинейно: их воздействие происходит опосредованно, косвенно. В целом сопоставление обозначений воды в «Старшей Эдде» и «Ригведе» оказывается весьма продуктивным, предоставляя исследователям уникальную информацию, значение которой трудно переоценить.
Издания текстов
Тексты цитируются по следующим изданиям:
Edda. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern. Hrsg. von Gustav Neckel. I. Text. Vierte, umgearbeitete Auflage von Hans Kuhn. Heidelberg, 1962. Snorri Sturluson. Edda. Udg. af Finnur Jonsson. K0benhavn, 1900.
Переводы текстов цитируются по следующим изданиям:
Младшая Эдда. Изд. подготовили О. А. Смирницкая и М. И. Стеблин-
Каменский. М., 1970. Старшая Эдда. Древнеисландские песни о богах и героях. Перевод А. И. Корсуна. Редакция, вступительная статья и комментарии М. И. Стеблин-Каменского. М.-Л., 1963.
Литература
Елизаренкова 1999 - Елизаренкова Т. Я. Слова и вещи в Ригведе. М.,
«Восточная литература», 1999. Мифы народов мира 1980 - Мифы народов мира. Энциклопедия. Гл. ред. С. А. Токарев. М., изд. «Советская энциклопедия». Т. 1, А - И, 1980; т. 2, К- Я, 1982. Wackernagel 1953 - Wackernagel J. Indogermanische Dichtersprache // Kleine Schriften. Bd. I. Göttingen, 1953.
Условные сокращения
HH. I - Helgaqviöa Hundingsbana in fyrri «Первая песнь о Хельги
убийце Хундинга» Vm. - Vaf^ruönismäl "Речи Вафтруднира" Vsp. - Völuspä "Прорицание вёльвы"
T. V. Toporova. A comparative analysis of the designations of the water in the Old Icelandic Elder Edda and in the Old Indian Rigveda
The article focuses on the comparative analysis of the designations of the water in the Old Icelandic Elder Edda and in the Old Indian Rigveda, giving the study an Indo-European dimension, and considers the words in their context - a concrete literary monument. In the author's opinion, this context exerts an influence on the formation and actualization of lexical and semantic identities and differences. The linguistic data are not considered separately but related to extralinguistic factors - the role of the water in mythology (in the creation myth, eschatology) and in cult. The most relevant difference of the semantic field the water in «Rigveda» consists in monocentrism: O.-Ind. ap- forms a kernel, occurs most frequently, is a hyperonym, while for «the Elder Edda» the p o l y c e n t r i s m is typical, and also that the water nominations in «Rigveda» are directly connected with ritual and are determined by mythopoeic model of the world, the similar phenomena in «the Elder Edda» are expressed not so rectilinearly. Coincidence covers a wide range of the phenomena: cf. interpretation of the water as primary element in the cosmogonic myth, as prima materia, creative substance, a personification and a deification of the water, the concept of ambivalence of the water, a water mythologeme in the epistemiologic myth, differentiation of terrestrial and heavenly waters, an image of a dragon in the water, motives of treasures in the water and crossings the waters.
Keywords: Elder Edda, Rigveda, Indo-European comparative linguistics, the designations of the water, semantic reconstruction, cosmogonic myth.
