CC BY
14
ПЕРСОНАЛИИ. РЕЦЕНЗИИ. СОБЫТИЯ
Вестник Омского университета, 2000. N.3. С.127-140. © Омский государственный университет, 2000
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Синтаксические работы доцента ОмГУ A.B. Мордвинова
11 апреля 1999 года не стало одного из самобытных, ярких ученых-лингвистов Омского государственного университета - Александра Борисовича Мордвинова. Его коллеги по факультету приступили к описанию и изучению научного наследия A.B.
Значительная чисть этого наследия - работы по синтаксису. Их опубликовано семь: 1) Paccywcdcmte как тип текста (/ Всстник Московского университета. Сер.: Филология. 1978. Х»3. С. 26-32; 2) Формирование темпоральной семантики в тексте рассуждения // Синтаксис текста. М., 1979. С. 214-225; 3) Синтаксическая организация текстов-рассуждений в русской литературной критике и публицистике XIX века // Функционирование языковых средств и художественной речи. Омск, 1979. С- 44-66; 4) Синтаксические конструкции со связью типа тяготения е системе парадигматической деривации и функционирования русского языка. Томск, 1984. С. 96-108; 5) Структурно-семантические корреляции в сфере элементарных простых предложений // Предложение в русском языке. Структура. Семантика, Функционирование. Омск, 1985, С. 84- 106; 6) Противительно-уступительные конструкции как объект деривационного описания // Синтаксические структуры в номинативном и деривационном аспектах // Тезисы докладов республиканской научной конференции, Омск, 1988. С. 43-45; 7) Предложения с предикатом "выступать е качестве" и их деривационный потенциал {постановка вопросаJ // Деривация и номинация в русском языке. Межуроиневое и внутриуровневое взаимодействие. Омск, 1990, С. 115-116.
Перечисленные публикации делятся тематически па три раздела: 1) статьи о рассуждении как особом типе текста [№1-3 нашего списка]; 2) статьи и те зисы о синтаксической деривации [4, 6, 7]; 3) статьи о соотношениях ("корреляциях") моделей элементарных простых предложений русского языка [5].
V работ исех трех циклов есть объединяющее концептуально-проблемное начало - преимущественное внимание исследователя к закономерностям смысловой организации текста или отдельного предложения в ее симметричной шш асимметричной связи с синтаксической (формально-грамматической)
организацией тех же единиц. Иначе говоря, главный предмет всех синтаксических работ А.Б. Мордвинова - связь между "глубинными" (инвариантными) и "поверхностными" (вариативными) синтаксическими структурами. Теоретическая база суждений ученого о синтаксисе - идеи новейшего ("широкого") синтаксиса, называемого "семантическим"; "функциональным", "коммуникатинным", "коммуникативно-логическим" или , вслед за .Л.В. Щербой, "активной грамматикой".
В статье "Рассуждение как три текста" автор предлагает и обосновывает собственное определение инвариантной функционально-композиционной структуры ("структурной схемы") любого рассуждения (в системе известных типов текста: описание, повествование, рассуждение). Эта структура-схема сводима, по мнению А.Б., к "сцеплению" четырех функционально-семантических блоков: (А) "основание вопроса"; (X) "вопрос"; (В) "ответ"; (М) "обоснование ответа". Авторский пример анализируемого типа текста с расчленением его на выделенные компоненты-"блоки": "(А) Посмотрите, как глубоко презирает лакей мулсика, который во всех отношениях лучше, человечней его! (X) Откуда эта гордость в лакее? (В) Он перенял пороки своего барина и оттого считает себя далеко образованнее мужика. (М) Внешний лоск грубыми натурами всегда принимается за образованность" (Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу 1847 года).
11а уровне "поверхностной" организации текста не все обозначенные блоки обязательно эксплицируются: нетжеплицируемые компоненты мыслятся (присутствуют) пресушхозитивно. Увидеть и различить одни и те же функциональные компоненты рассуждения в самых разнообразных реализациях помогает, как демонстрируется в статье, прием дифференцированной "авторизационной" (в понимании Г.А. Золотовой) характеристики этих блоков: "известно, что..,", "требуется узнать...", "необходимо знать, что..." и под.. Основной вывод кссдедсиателя'. "Вопрос о языковых средствах выражения умозаключений в речи должен быть отделен от вопроса о способе организации текста, способного представить рассуждение. Рассуждение как тип текста возникает (безотносительно к логическому характеру и содержанию примененной в нем аргументации), за счет сцепления композиционно расчлененных блоков тек-
ста. Эти блоки функционально и семантически специализированы, и элементарному рассуждению соответствует минимальный (четырехчленный) набор таких блоков, образующий закрытый текст,,,"
Статья "Формирование темпоральной семантики в тексте рассуждения" является развернутым доказательством справедливости тезиса о том, что "темпоральная семантика в тексте определяется его ко-муникатиаными характеристиками, чего никак не отражают грамматические понятия о темпоральнс-сти". (Этот тезис формулируется A.B. по вводной части статьи с опорой на соответствующие высказывания Э. Бенвеписта, II.С. Поспелова, Г.А. Золото-вой, В.В. Виноградова), Далее, анализируя временную семантику высказываний, составляющих тексты тшш рассуждепнй и других функциональных типов, автор конкретизирует к развивает исходный тезис: "...члены темпоральной парадигмы высказывания, в отличие от членов формально-синтаксической парадигмы предложения, противопоставлены не положением названного события относительно времени речи, а положением гнета высказывания относительно времени события". Из вывода статьи: "...если понимать темпоральную семантику текста как сто да-тированность относительно названных в нем положений дел, то эта семантика окажется независимой от сферы грамматических значений временных или видовременных форм глагола. [...] Обнаруживается, что текст, как и высказывание, обладает специфической темпоральной парадигматикой".
В статье "Синтаксическая организация текстов-рассуждений в русской литературной критике и публицистике XIX века" A.B. Мордвинов продолжает разрабатывать - теперь уже па обширном текстовом материале русской литературной критики и публицистике XIX века - сформулированное им ранее (см. периую статью из анализируемых в настоящем обзоре) понятие инвариантной структурной схемы рассуждения и ее реализаций, выделяя среди последних "основную" ("стандартную") и все остальные реализации: "развернутые'1, "свернутые", "инверсивные'\ "реализации с расщеплением и положением блоков".
Программу осуществляемого исследовании и полученный автором результат характеризует и обобщает следующий вьтод: "Основной реализации структурной схемы текста-рассуждения противопоставлены реализации, отличающиеся от основной составом компонентов, порядком их следования и другими синтаксическими особенностями, а также некоторыми типичными способами осложнения структурной схемы. При этом оказывается, что синтаксический состав текста-рассуждения вариативен в очень широких пределах: внешний вид текста-рассуждения может меняться чрезвычайно многообразно при стабильном коммуникативном устройстве, всегда определяемом соотнесенностью тех же четырех позиций. В этом проявляется композиционно-синтаксическая, а не конструктивно-синтаксическая природа текста- рассуждения".
В заключение статьи A.B. Мордвинов обоснованно высказывает предположение, что используемый им принцип систем атиэащ-ш всех реализаций одно-
го типа текста может служить эффективным инструментом историк о-стилистических исследований, в частности исследования эволюции того или иного типа текста на протяжении значительного периода развития языка.
Понятие "парадигматическая деривация предложения" , не имеющее до сих пор в синтаксической теории сколько-нибудь определенного толкования, в работах А.Б. Мордвинова получает достаточно четкую констуктипмо-грамматическую трактовку,
Показательна в этом плане его статья "Синтаксические конструкции со связью типа тяготения в системе парадигматической деривации предложения". Имеющиеся в научной литературе определения синтаксической связи "тяготения" автор считает малопригодными для конструктивно-семантического описания русского предложения" и заменяет их собственным определением, основанным на комбинации признаков "предсказуемости" синтаксической связи (термин В.А. Белошацковой) и типа парадигматической егшзи, трансформов-" альтернантов" одного и того же компонента в составе разных построений. Пример парадигматического деривационного ряда, анализируемого а статье А.В.:
Исходная конструкция: (3) X выполнил поручение. lie преобразования под действием "дериватов"-осложнителей; (3)+ обязался — X обязался выполнить поручение (4); (3)+ У обязался — У обязал X выполнить поручение (5); (3)+ получил награду = X получил награду, выполнив поручение (С); (3)+ У наградил — У наградил X, выполнившего поручение (7); (3)4- выяснил = X иыяснил, как выполнить поручение (8); (3)+У объяснил = У объяснил X, как выполнить поручение (9); (3)-f слишком загружен ~ X слишком загружен, чтобы выполнить поручение (10); (3)-|- У слишком загрузил = У слитком загрузил X, чтобы тот выполнил поручение (11).
Заметим, что авторская интерпретация "тяготения" лексически и, следовательно, конструктивно-синтаксически ориентирована на открытый ряд транформов с "тяготением" компонентом (в приведенном примере их 11), что, как нам представляется, не позволяет придать попытке А.Б. Мордвинова по-новому подойти к определению "тяготения" общесинтаксичсскую значимость. Тем ис менее эта попытка интересна в плане обсуждения базового понятия "парадигматической синтаксической деривации", разграничения конструкций, "парадигматически производных и непроизводных".
Продолжением и дополнением трансформациои-но-экспериментального подхода А.Б. к определению сущности синтаксической деривации являются две другие статьи того же цикла: "Противительно-уступительные конструкции как объект деривационного описания" и "Предложения с предикатом "выступать в качестве" и их деривационный потенциал (постановка вопроса)". Со статьями о рассуждении цикл работ автора о синтаксической деривации сближается общей исследовательской установкой, характерной для "активной грамматики" от заданных элементарных смыслов к их вариативным поверхностным репрезентациям, в конечном счете -
от констатации какой-либо общности построений к выявлению строгих правил исчисления (выведения, дедуцирования) всей этой общности.
В статье "Структурно-семантические корреляции в сфере элементарных простых предложений" Александр Борисович Мордвинов задается целью построить универсальную, основанную на одних и тех же различительных признаках и правилах корреляции классификацию элементарных предложений русского языка (в противовес имеющимся и преобладающим в традиционном и новевшем синтаксисе неуниверсальным-" древовидным" классификациям). Пользуясь экспериментально-трансформационным приемом построения рядов квазиэквивалентных односоставных и двусоставных предложений, автор демонстрирует реальность такого рода классификации: "...предложен способ систематизации элементарных моделей русского простого предложения, основанный на сквозном проведении корреляции активных и пассивных конструкций во всем корпусе двусоставных, неопределенно-личных, безличных и генетивных предложений".
В статье дополнительно уточняется и оценивается "схемный статус" описываемых синтаксических моделей предложений: "...различие двусоставных и неопределенно-личных, двусоставных и безличных, неопределенно-личных и безличных конструкций имеет не больше прав на. признание за ними схемной самостоятельности, чем различие между двусоставными конструкциями с согласованием сказуемого с подлежащим по 1-ому, 2-ому или 3-ому лицу и т.н. С другой стороны, различие конструкций с согласовавшем по левому актанту (активных) и с согласованием по правому актанту (пассивных) трудно не признать заслуживающем схемного различения",
В целом данная статья затрагивает целый ряд аспектов семантико-синтаксической и собственно грамматической характеристики русского простого предложения-, завис им оть-независимость форм и значений предикативных членов предложения от синтаксической формы и семантики предиката ("пре.дикатора" - в терминологии. автора); условия появления согласованного или несогласованного предик атор а"; характер наиболее существенных конструктивно-грамматических оппозиций в системе русских двусоставных и односоставных предложений.
Классификационные идеи А.Б. Мордвинова, развиваемые в анализируемой статье, воплощают и демонстрируют убеждения исследователя в возможности и реальности такой систематики грамматических моделей предложений, которая аналогична формулам (правилам) строгого математического исчисления. Выявляя скрытую от непосредственного наблюдения логику грамматики, А.Б. стремился описать эту логику в терминах "однотипных правил" построения всей синтаксической системы.
Заметим, что имеющийся в русистике опыт синтаксических классификаций иес.ьма далек от того идеала, который представлен в статьях А.Б. Мордвинова. Если даже этот идеал недостижим (или труднодостижим), сами попытки не сугубо эмпирическо-
го, а дедуктивно-аналитического построения моделей описания лингвистических объектов кажутся интересными, заслуживающими внимания теоретиков современного синтаксиса.
Вывод: Вклад A.B. Мордвинова в развитие и совершенствование принципов и приемов "активной грамматики" применительно к коммуникативной типологии текстов, к интерпретации синтаксических связей в предложении, к оценке деривационных и классификационных корреляций простых предложений представляется весомым, оригинальным, имеющим перспективу дальнейшего освоения и использования
М.П. Одинцова,
кшщ. фи пол. наук., доц.. кафедры общего языкознания
ОмГУ
Культурологические проблемы народного досуга и их раскрытие на Всероссийских научно-практических семинарах "Досуг. Творчество. Культура" 1998 и 1999 годов
Culturological problems of people's leasure and there opening at the all-Russian scientific-practical .seminars "Leasure. Creation. Culture" 1998 and 1999.
В современные 80-е и 90-е годы в России в исторической, прикладной культурологии и теории культуры стало возможным конструирование единой концепции генезиса и развития двадцатишестивекового досуга как явления культуры.
Его начальные шага связаны с древнегреческим S^oArj и римским otium. Есть все основания считать, что как культурный артефакт досуг появился у о Ar? древних греков, где и прошел "космологическую" и "земную" модели развития, способствовал появлению досугов в окружающей ОкуЙмене. Затем через Византию, где государственный язык был древнегреческий, дал возможность появиться древнерусскому досугу, вместе с которым, как в камертоне, сохранил "высокость, божественность" в деятельности.
Однако если взглянуть на о Ату и otium с позиции модкоЙ в XX веке теории "двигателя" , то окажется, что у Т,хо\т) была роль "стартера" (и камертона).
Роль же самого "двигателя", "генератора" и т.п. была у otium. И работал этот двигатель в двух моделях-"режимах" - "высокого досуга" и "досуга-праздности". Не исключено, что рождение в латинской культуре состоялось на рубеже VI - V вв. до н.э. от D^oAr/ из греческих философских школ, базирующихся в Италии (включая Пифагора) и полтора-два века развивался как "высокий досуг", "праздничность" . Это была третья модель досуга. Однако в III в. до н.э. otium в результате "гальского" влияния сопровождается уничижительными оценками Плав-та и становится "праздностью". Эту характеристику
