CC BY
500
УДК 001.2:12
СИНЕРГЕТИКА В ФИЛОСОФСКОМ ТРАДИЦИИ
© П. В. Ополев
Омский государственный педагогический университет Россия, 644009 г. Омск, набережная Тухачевского, 14.
Тел.: +7 (3812) 23 60 20.
E-mail: pvo-sinergetica@rambler. ru
В статье сделана попытка осмысления существующих философских оснований синергетики на базе ключевых понятий ее дисциплинарной онтологии. Целью работы является выделение ключевых синергетических концептов и рассмотрение философских оснований синергетики в историко-философской традиции. Выделяются три уровня существования синергетики: аутентичный, метафорический и онтологический. На основании базовых синергетических идей (холизм и идея становления) проводится поиск философских оснований синергетики в философии Древнего Востока, античности, Нового времени, эпохи Просвещения. Особое внимание в работе уделяется проблемам соразмерности синергетики с диалектикой.
Ключевые слова: синергетика, холизм, становление, натурфилософия, диалектика, хаос, порядок, самоорганизация, аттрактор, детерминизм.
Кризис идеологии марксизма привел к смене философских ориентаций и восприятию диалектических проблем как ненужного «повторения пройденного». Однако отрицание диалектической философии неизбежно становится основанием для новой теории. На занятие этой «методологической лакуны» ныне и претендует синергетика - современное междисциплинарное направление.
Тем не менее существует ряд проблем, которые до сих пор остаются нерешенными: во-первых, синергетика еще не вполне состоялась, ее предметность «размыта». Во-вторых, понятия и категории синергетики за пределами изначальных значений метафоризируются и искажаются. В-третьих, синергетика для определения своего места в науке, философии и культуре должна эксплицировать свои ключевые основания. В-четвертых, единственная возможность выяснить статус синергетики - это сопоставить ее с «традиционной» диалектической методологией. Обнаружение онтологических оснований синергетики требует обращения к историко-философской традиции, что и будет являться целью статьи.
Становление синергетики тесно связано с процессом ее концептуализации - введением в эмпирический материал онтологических представлений. Общенаучные основания синергетики обусловлены становлением классической западной науки, экспериментального естествознания, развитием термодинамики, системных представлений, тектологии А. А. Богданова, становлением принципа универсального эволюционизма, кибернетики и семиодинамики. Накопленные общенаучные представления служили источником формирования синергетической онтологии.
Философская энциклопедия в объемной статье определяет синергетику как «одно из ведущих направлений современной науки, репрезентирующее собой естественнонаучный вектор развития теории нелинейных динамик в современной культуре» [1, с. 925]. Согласно Ю. Данилову, синергетика изучает возникновение, жизнь и гибель структур [2, с. 80-83]. Е. А. Режабек рассматривает задачу синергетики в построении единого основания как для сложных, так и для простых структур [3, с. 8]. В целом данные определения подчеркивают, что синергетика,
прежде всего, «является общенаучной исследовательской программой» [4, с. 51], которая «превращается в ответственного носителя новой парадигмы» [5, с. 66]. Отсюда становится актуальной проблема необходимости интеграции синергетической онтологии в научную картину мира, обозначенная В. А. Лекторским [6, с. 5].
В. Г. Буданов выделяет два взаимосвязанных уровня существования синергетики: аутентичный и неформализованный метафорический [7, с. 19]. Аутентичный и метафорический уровни не являются антагонистическими. Их единство позволяет нам пояснить и одновременно разграничить роль философии и науки в осмыслении синергетики. К перечисленным уровням необходимо добавить третий, наиболее глубинный уровень существования синергетики - онтологический. Этот уровень характеризует философские притязания и онтологические основания синергетики.
Выделяют несколько ключевых принципов синергетики, которые разделяются на принципы бытия (гомеостатичность и иерархичность) и принципы становления (нелинейность, неустойчивость, незамкнутость, динамическая иерархичность, наблюдаемость). Можно также выделить несколько базовых понятий, определяющих синергетическую картину мира: «хаос», «порядок», «самоорганизация», «нестабильность», «бифуркация», «флуктуация», «аттрактор».
Для И. Пригожина источником формирования синергетики является постепенное «переоткрытие времени» и осознание конструктивной, созидательной роли нестабильности и нелинейности. По его мнению, эра осознания нестабильности приводит к переосмыслению детерминизма, становлению контуров новой рациональности [8, с. 46-57].
Тем не менее «время», «случайность», «нелинейность» и «нестабильность» не являются базовыми синергетическими концептами, характеризующими ее специфику. Синергетика в качестве теории самоорганизации порядка из хаоса, прежде всего, переосмысляет соотношение части и целого в сторону холизма как иерархии целостностей [9, с. 143]. Холархия в синергетике выступает в качестве наи-
более адекватного способа описания (синергетика как феноменология бытия), понимания (герменевтический аспект синергетики) и развития (синергетика как учение о развитии) той или иной системы.
Этимологическое значение слова «холизм» в переводе с греческого языка обозначает «целое». Концептуальное оформление данного понятия связано с разработкой системной методологии, развитием системной парадигмы в познании и с работами Я. Смэтса и Дж. С. Холдейна. При этом ключевая идея холизма о том, что целое - больше суммы своих частей, была высказана уже Аристотелем. Холизм так же, как и противоположный ему редукционизм, имеет онтологическую, эпистемологическую и методологическую интерпретацию. Онтологический холизм основывается на том, что целое всегда больше простой суммы своих частей. Гносеологический холизм исходит из представления о том, что свойства целого нельзя познать исходя из свойств входящих в него частей. В рамках своей методологической интерпретации холизм представляет собой элевационизм - общенаучную стратегию объяснения более ранних явлений по аналогии с более поздними.
Специфика синергетики как теории самоорганизации состоит в том, что она фокусируется на изучении процессов становления целостностей, которые не выводимы из суммы своих частей и выступают результатом кооперации и синергии. Части целого обеспечивают устойчивость системного целого, задавая параметры порядка его существования. Параметры порядка целого, в свою очередь, воздействуют на его части. В этом отношении синергетика пытается снять противоречие между редукционизмом и холизмом. При этом синергетика, акцентируя внимание на взаимосвязи между элементами системы и ее свойствами как целостности, изучает «законы топологически правильной сборки сложного эволюционного целого» [9, с. 80]. Синергетика, открывая принципы сборки сложного из простого, идет в направлении развития эволюционного холизма. Иначе говоря, холизм в синергетике обозначает не только познавательную и методологическую установку, но и способ бытия са-моразвивающихся систем, когда происходит синтез разновозрастных, простых и сложных структур в стремлении к саморазвитию.
Таким образом, базовыми синергетическими концептами являются холистическое миропонимание и идея становления, которые, будучи друг с другом тесно взаимосвязаны, позволяют синергетике изучать источник, механизм и вектор самоорганизации. Холистическое миропонимание позволяет синергетике переосмыслить соотношение части и целого как специфической организации системного целого и выйти к представлению об их специфической взаимосвязи - синергии. Становление в синергетике представляет собой имманентное качество мира, находящегося в непрерывном изменении, переходе от хаоса к порядку.
Такого рода мировоззренческую позицию мы фактически повсеместно встречаем в рамках древ-
не-восточной философской традиции. Философия Древнего Востока подчеркивает принципиальную целостность того мира, в который человек погружен, что, к примеру, проявилось в холизме даосизма, выраженном в философии Лао-Цзы [10, с. 15]. Восточное миропонимание исходит не только из непротиворечивого единства части и целого, макро-и микрокосма, но и динамической, текучей изменчивости. Такого рода онтологический динамизм Восточной философии, единство части и целого, живого и неживого, органического и неорганического, материального и идеального, статического и динамического подмечает Ф. Капра в своей работе «Дао физики» [11, с. 29]. Динамические, темпоральные характеристики Дао подчеркиваются отечественным востоковедом Т. Григорьевой.
В античной философии с идеей холизма мы встречаемся у Гиппократа, у которого человек представляет собой микрокосм в макрокосме. Проблемы становления и длительности переосмысляются в философии Гераклита, Зенона, Демокрита, Аристотеля и Платона. По Гераклиту, источником становления, «отцом всех вещей» является борьба. Невозможность движения, а, значит, и развития доказывал Зенон через свои апории. Левкипп-Демокрит снимают дихотомию покоя и движения в обнаружении объективного бытия мира как совокупности организованных атомов. У Аристотеля целое всегда больше, чем сумма его частей, а процесс становления - развития вещи фиксируется в понятии «энтилехия» и «чтойность». У Платона и неоплатоников принципом, обусловливающим внутреннюю динамику природы, является мировая душа.
Фактически эти же самые идеи холизма и холар-хии отражаются и в синергетике в работе «Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой»: «<...> наш диалог с природой успешен лишь в том случае, если он ведется внутри природы» [12, с. 281]. Таким образом, базовые синергетические идеи изначально связаны с натурфилософией, где природа - космос трактуются как текучая и изменчивая целостность, динамика и единство противоположных начал. В древневосточном миропонимании и в античной традиции такого рода первоначал всего два: хаос и порядок.
Понятия «хаос» и «порядок» не являются специфическими синергетическими терминами. Хаос -это не простое отсутствие линейного порядка,- это принципиальная непредсказуемость, «<...> страшная в своей содержательной всевозможности и не оставляющая для человека шанса приспособления к ней (в отличие от человекоразмерной обустроенности античного космоса, подчиненного рационально эксплицируемой закономерности избранного пути эволюции)» [1, с. 1182]. Как отмечает В. Н. Топоров: «Хаос - не только образ мифопоэтического искусства, но и одно из научных понятий, без которого не могли обойтись ни ранние античные космогонии, ни И. Кант, ни ряд современных мыслителей» [13, с. 581].
В античности первоначально хаос как нерас-члененное целое - это либо нечто - вместилище тел (Аристотель), либо ничто (Гесиод, Еврепид). Уже
античность на мифологическом уровне рассматривала саморазвитие природы и конструктивный потенциал хаоса. Амбивалентная природа античного хаоса - синкретическое единство созидательного и разрушительного - подмечена А. Ф. Лосевым. Тем не менее хаос, его упорядочивающая функция не имеет цели. Хаос и его внутренняя дифференциация (например, у Гесиода в «Теогонии») цикличны -рождение и разрушение существуют друг в друге вне какой-либо цели.
Креационизм христианской средневековой философии изымает творящее начало из мира природы и также обнаруживает хаотическое начало -ничто. Ничто - это то, что не имеет в себе порядка, организации. В нечто оно превращается в результате посредничества Слова-Логоса, творящего, созидающего начала. Здесь, на наш взгляд, акцент переносится на становление, где Логос - это принцип становления, организации.
Христианский креационизм фиксирует идею направленности развития. Несмотря на то, что творящее начало изымается из мира природы и исключается дуализм противоположных начал, появляется представление о единой, всеобщей, универсальной цели развития. Теперь текучесть и изменчивость мира существуют в контексте определенной цели существования, заложенной еще до самого акта творения мира Богом.
Процессы секуляризации, имевшие место в эпоху Возрождения, в рамках пантеизма - отождествления Бога и природы вернули природе статус творящего и упорядочивающего начала. Принцип единства и борьбы противоположных начал (Н. Кузанский, Дж. Бруно) предполагает единство созидания и разрушения, хаоса и порядка, живого и неживого, внешнего и внутреннего. Натурфилософские представления, существовавшие ранее в античности, переосмысляются, а онтологический динамизм, обнаруженный натурфилософией, приобретает оформленные представления в безличном, едином, всеобщем и универсальном законе развития.
В дальнейшем переосмысление соотношения части и целого, хаоса и порядка, движения и покоя связано со становлением экспериментального математического естествознания, доминированием классического рационализма, механицизма и детерминизма. Особую значимость для синергетической парадигмы имеет декартовский дуализм, поскольку базовые идеи синергетики формируются в оппозиции именно к механицизму как в науке, так и в культуре.
Идеи всеобщей взаимосвязи и количественной интерпретации материальной субстанции интегрируются в принципе детерминизма. Тема детерминизма проходит красной линией через всю философскую традицию, однако, в науке благодаря становлению и развитию эмпирического естествознания принцип детерминизма (первоначально механистического) становится ключевым. Складываются представления о мире как механизме - сумма-тивной совокупности взаимосвязей и взаимодействий. Хаос же отождествляется с незнанием, препят-
ствием для познания и элиминируется из классической рациональности.
Наиболее близко к идее самоорганизации в период Нового времени приблизился Г. В. Лейбниц. В рамках монадологии Г. В. Лейбница мы впервые встречаем последовательное выражение базового синергетического концепта - идеи самоорганизации. Представления Г. В. Лейбница о том, что монады - кирпичики единого, с одной стороны, «не имеют окон», а, с другой - осведомлены о состоянии целого, во многом когерентны и созвучны синергетическим представлениям о самоорганизации. Онтология Г. В. Лейбница выстраивается иерархично. Единичная монада оказывается замкнутой на себе и одновременно является «зеркалом универсума», которое находится в состоянии беспрерывного изменения [14, с. 132]. Субстанция - монада не только отражает, но и выражает порядок универсума [14, с. 368]. Каждая единичная субстанция (монада) является включенной в мир других монад (единичных субстанций), что делает возможным существование структуры на базе единой целостности.
Как уже было отмечено, институциализация науки оказывала существенное влияние на философию и натурфилософские построения. Идеи Г. В. Лейбница находят активное продолжение в работах Ф. Шеллинга и Г. В. Ф. Гегеля.
Е. Н. Князева и С. П. Курдюмов в своей работе натурфилософию в целом, а в особенности натурфилософские искания Ф. Шеллинга аттестуют в качестве предтечи синергетического понимания самоорганизации [9, с. 76-78]. В работах Ф. Шеллинга мы встречаем взгляды, рассматривающие природу как саморазвивающийся духовный организм.
В поисках единства бытия Ф. Шеллинг формирует свою философию тождества - единства: вся природа представляет собой иерархическое развивающееся целое, которое находит себя в человеческом духе. Природу Ф. Шеллинг именовал «одиссеей духа» [15, с. 484]. Не существует резкой границы между органической и неорганической природой. Отвергая витализм, Ф. Шеллинг вводит понятие «мировой души» - силы, одухотворяющей все природное целое, которое существует в качестве взаимодействия, двойственности и полярности.
Выразитель диалектических законов Г. В. Ф. Гегель также существенным образом повлиял на становление синергетики. Через свои базовые принципы диалектика подвела всеобщее методологическое основание для классической науки, указав на источник развития, способ его протекания, на его направленность и этим сняла крайности механистического детерминизма и предварила представления о саморазвивающихся системах в рамках диалектики саморазвития абсолютной идеи [16, с. 15]. У Г. В. Ф. Гегеля мы впервые встречаемся с концептуальным выражением сущности саморазви-вающихся систем и процесса становления системной целостности. В дальнейшем проблема детерминизма и причинности, саморазвития и природы противоречия активно разрабатывается представителями диалектического материализма.
Кризис науки конца XIX - начала XX века, связанный с разочарованием в возможностях человеческого разума, критикой концепций линейного прогресса, открытием энтропии обернулся повышенным вниманием к единичному человеческому существованию (экзистенциализм, персонализм). Человеческое существование под «ударами» времени случайно и нестабильно, а не строго причинно обусловлено, как считалось ранее. Наука в жертву объективности принесла такое фундаментальное понятие, как «время». Человек науки отчужден от времени, случайности и нестабильности. Переосмысление статуса случайности и нестабильности ознаменовалось «переоткрытием времени».
Идеи натурфилософии и дальнейшее развитие неклассической науки - квантовой механики - в работах Н. Бора, М. Борна, В. К. Гейзенберга и Э. Шредингера опровергают идею детерминизма в абсолютизации принципа причинности. Принцип дополнительности Н. Бора, переосмысление статуса наблюдателя и процесса наблюдения закладывают основания для рациональности и коммуникации нового типа, основанных на междисциплинарных исследованиях. Это задает соответствующий контекст для личностного измерения синергетики.
После многообразных размышлений по поводу роли и значения причины и случая в натуральной философии М. Борн приходит к выводу, что: « <...> случайность - более фундаментальная концепция, нежели причинность» [17, с. 158]. Как отмечает
О. Тофлер в предисловии к работе И. Пригожина и И. Стенгерс, случайность и необходимость в процессе изменения неразрывно друг с другом связаны: «<...> в мире действуют как случайность, так и необходимость, в точке бифуркаций случайность подталкивает то, что остается от системы, на новый путь развития, а после того как путь (один из многих) выбран, вновь вступает в силу детерминизм -и так до следующей точки бифуркаций» [12, с. 28].
Переосмысление онтологического статуса нестабильности в XX веке и отказ от детерминистского взгляда на мир оборачиваются переоткрытием времени: «<...> стрела времени проявляет себя в сочетании со случайностью <.. .> только в том случае, когда система ведет себя достаточно случайным образом, в ее описании возникает различие между прошлым и будущим...» [12, с. 24]. Предшествующее объясняется последующим, в связи с чем предвидение будущего обладает и объяснительной функцией по отношению к настоящему. Этот принцип лежит в основании идеи синергетического аттрактора.
Аттрактор в синергетике - это вектор становления, детерминирующий будущее системы в целом. Идеи преддетерминации не представляют собой исключительно изобретение синергетики. Модусы этих в сущности телеологических идей проявляются в самых разных интерпретациях. Можно привести ряд примеров того, что, на наш взгляд, характеризуется в синергетике в качестве аттрактора. Идеи Платона задают исходные параметры существования единичной вещи. Энтилехия Аристотеля есть ничто иное как определение сущности
вещи через ее цель - высший смысл ее бытия. Этот список можно дополнить и такими понятиями, как «софия», «мировая душа» Ф. Шеллинга, точка «Омега» у Пьера Тейяра де Шардена, «всеединство»
В. С. Соловьева, аритмология о. П. Флоренского и т.д. В свое время об этом говорил М. Хайдегер, указывая на то, что время «временится» из будущего. Н. Гартман подчеркивал зависимость более раннего от более позднего.
В контексте неклассической философии XIX-XX веков в результате переосмысления роли нестабильности и «переоткрытия времени» появляется так называемая «философия процесса», «философия длительности» в различных формах и на разных основаниях возвращающаяся к идее становления, хаоса и порядка, части и целого, простого и сложного.
Философия процесса получает свое содержательное наполнение в рамках работы А. Бергсона «Творческая эволюция». Его идеи исходят из принципа творческой эволюции и жизненного порыва как механизма, позволяющего переходить от простых форм организации материи к сложным. Тканью самой реальности, по мнению А. Бергсона, является длительность - текучесть [18, с. 194]. Дискретность нашего восприятия - главное заблуждение интеллекта. Единственным двигателем эволюции является «жизненный порыв». Как отмечает И. И. Блауберг: «Бергсон рассматривает жизненный порыв как начало жизни в целом, как первичный импульс, породивший бесконечное множество эволюционных линий, большинство из которых оказались тупиковыми» [18, с. 19]. В дальнейшем эти идеи продолжают развиваться в контексте «философии процесса» А. Н. Уайтхеда.
Философия процесса концептуализируется в синергетике в принцип от бытия к становлению. Мир как становящийся, изменяющийся процесс в синергетике выражается в идее фрактала как самоорганизующейся системы. Философская репрезентация оснований концепции фракталов многогранна, во многом носит интегральный характер и вытекает из ключевых свойств самого фрактала: идеи всеобщности развития, идеи самоподобия, идеи неравновесности бытия, понятий «хаоса» и «порядка», идеи целеполагания.
Формирование постнеклассической науки во второй половине XX века понятия «хаос» и «порядок» связали с фактом самоорганизации, само-структурированием нелинейной среды открытых систем. Открытие нестабильности и динамического хаоса ознаменовало собой обнаружение границ классической научности с ее закрытыми системами, линейными законами, бинарными оппозициями, отказом от эвристической роли случайности. Принципы классической науки не исчерпали себя, а очертили границу своего использования, этим спровоцировав поиск новых познавательных стратегий для объяснения феномена самоорганизации порядка из хаоса.
Хаос в контексте постнеклассической науки развивается не только в своем онтологическом аспекте, но и в аспекте гносеологическом. Подчерки-
вая эффект самоорганизующихся систем, синергетика сближается со своим прообразом - тектологи-ей А. А. Богданова, теорией систем Л. Берталанфи и кибернетикой Н. Винера. Культурные прообразы идей самоорганизации мы обнаруживаем в работах Ф. Ницше, Н. Гартмана, О. Мандельштама.
Некоторые синергетические идеи встречаются в рамках русской философии XIX-XX веков. С реставрацией идеи холизма, который господствовал до XVII века и был потеснен редукционизмом и эле-ментаризмом, мы встречаемся в работах русского философа Н. Н. Страхова. В предисловии к своей работе «Мир как целое» Н. Н. Страхов задает исходные основания своей как мировоззренческой, так и философской позиции: мир есть целое, мир есть единое целое, мир есть связанное целое, мир есть стройное целое и мир есть целое, имеющее центр [19, с. 67]. Развитие, согласно Н. Н. Страхову, возможно только в целом, что представляет не просто одностороннюю смену состояний, а постепенное совершенствование и усложнение [19, с. 143].
Представления о роли хаоса и порядка мы находим в работах о. Павла Флоренского, где в рамках аритмологии, программы «философско-математического синтеза» он отрицал конструктивные возможности хаоса [20, с. 36]. Русская религиозная философия XX века опосредовала двуединство имманентного и трансцендентного, хаоса и порядка с помощью введения посредника между тварным и сакральным. Ярким примером такого опосредования является теория со-фийного космоса в рамках работ С. Н. Булгакова. София, согласно воззрениям С. Н. Булгакова, является основанием тварного мира. Как отмечает в своей работе Л. В. Лесков, понятие «софии» возможно рассматривать как самоорганизующуюся систему, противостоящую хаосу [21, с. 143]. Концепция софийного космоса продолжает рассматриваться в многообразных концепциях космизма.
Философские основания синергетики восходят к холизму Древнего Востока, космологическим представлениям о хаосе и порядке, христианскому телео-логизму, натурфилософской традиции (Г. В. Лейбниц, Ф. Шеллинг), идеям преддетерминации, онтологической традиции процессуальности, восходящей к философии Гераклита, работам Г. Гегеля,
А. Бергсона, А. Уайтхеда, идеям дополнительности Н. Бора, концепциям космизма, идее ноосферы и универсального эволюционизма (В. Вернадского, Т. Шардена, Э. Янча, Н. Моисеева). Тем не менее для выяснения объективного места синергетики в рамках как общенаучной, так и философской традиции необходимы выяснение ее соразмерности с диалектикой и ответ на вопрос: как соотносится целостно-монистическая онтология диалектики с целостно-плюралистической онтологией синергетики?
Вопрос о соотношении диалектики и синергетики носит остродискуссионный характер. Теоретическое осмысление соразмерности диалектики и синергетики в философии имело место в отечественных общенаучных и философских исследованиях, но по преимуществу носило стихийный характер, и общезначимых решений этого вопроса так и не было найдено.
Синергетика как новая методология, призванная вытеснить диалектику, рассматривается такими авторами, как А. Б. Венгеров, В. Е. Баранов, В. А. Ку-тырев. Синергетику как конкретизацию диалектики в контексте постнеклассической науки изучают Ю. Н. Белокопытов, В. Г. Буданов, В. М. Васильченко,
B. Э. Войцехович, Ю. С. Гуров, Ю. А. Данилов,
Е. Н. Князева, С. П. Курдюмов, Г. А. Малинецкий, Г. И. Рузавин, В. С. Степин, Д. С. Чернавский.
Синергетика как конкретизация диалектического понимания законов развития разрабатывается М. С. Каганом, А. И. Тишиным. Развитие и конкретизация синергетикой диалектики Г. В. Ф. Гегеля изучается Л. Б. Баженовым, В. С. Степиным. Углубление материалистической диалектики с точки зрения синергетики рассмотрено Р. Ф. Абеде-евым, Д. С. Чернавским. Попытка разработки методологической основы теории синергетической диалектики принадлежит В. С. Лутаю, В. П. Прыткову. Вопрос о создании новой, нелинейной, неклассической диалектики ставят В. Л. Алтухов, В. В. Афанасьева, И. С. Добронравова, А. И. Уваров. Синергетика в качестве посредника между философией и наукой получает развитие в работе Н. В. Под-дубного. Существуют также авторы, отрицающие эвристические возможности синергетики за границами ее предметности (В. Б. Губин, И. А. Гобозов,
C. З. Гончарова, В. Лазуткин, М. О. Орлов).
Объектом изучения диалектики и синергетики являются сложные саморазвивающиеся системы. Предмет диалектики - законы развития, а предметом синергетики являются законы самоорганизации. Принципы диалектики и синергетики направлены на познание устойчивости и изменчивости, бытия и становления. Диалектика и синергетика стремятся обозначить последние основания бытия и познания, что выражается в монизме и фундаментализме. Ввиду этого действительно оказывалось, что диалектика и синергетика в стремлении к всеобщему и предельному в бытии решают схожие проблемы.
За границами своей предметности, в рамках метафизических вопросов и притязаний синергетика тесно связана с диалектикой. Синергетика и диалектика стремятся во всей своей полноте выразить бытие в его устойчивости (принципы бытия) и изменчивости (принципы становления). В этом отношении в философской традиции бывает иногда трудно провести четкое и однозначное различие между диалектическими и синергетическими представлениями. Диалектика и синергетика тесно связаны с космологическими представлениями, идеями преддетерминации в философии Древнего Востока (диалектика цикла и ритма брахманизма и даосизма) и античности, развитием натурфилософских представлений (Г. В. Лейбниц, Ф. Шеллинг). Философские основания диалектики и синергетики особенно причудливо пересекаются в философии Г. В. Лейбница, Ф. Шеллинга, Г. В. Ф. Гегеля.
В рамках философии Г. В. Ф. Гегеля диалектика достигает определенной кристаллизации и обнаруживает себя как универсальный способ познания, охватывающий всю область действительности. Си-
нергетические по сути идеи о саморазвивающихся системах и их свойствах, процессах становления целостности сложных систем оказываются вплетены в диалектику Г. В. Ф. Гегеля без возможности их адекватно различить. В этом отношении переворот философии Г. В. Ф. Гегеля с «головы на ноги» в философии К. Маркса, Ф. Энгельса и советской материалистической философии также предполагает исследование сложных саморазвивающихся систем, их природы и сущности.
Диалектика и синергетика исходят из двойственной, противоречивой природы сущего, принципа единства и борьбы противоположностей, которые осмысливались на самых разных основаниях: бытия и ничто, движения и покоя, хаоса и порядка, части и целого, микрокосма и макрокосма и т. д. Синергетические идеи о природе, эволюционном холизме, саморазвивающихся системах, самоорганизации, аттракторах пересекаются с диалектическими представлениями о космосе, природе, бытии. В целом философские основания синергетики так же, как и диалектики, переносят акцент с бытия на становление, а своей онтологической задачей ставят наведение моста между противоречием и единством, неизменностью и изменением.
Синергетика вне диалектики может существовать как частнонаучное знание. Синергетика как мировоззрение, парадигма, общенаучная теория может существовать только в союзе с диалектикой. Однако диалектика не поглощает синергетику, не лишает самостоятельности и эвристичности ее подходы. Тождество не существует без различия. Наоборот, существование синергетики целиком и полностью соответствует диалектическим представлениям о развитии через противоречия. Синергетика противоречит конкретно-исторической форме диалектики, заставляя ее рефлексировать собственные основания, что в ситуации кризиса диалектической методологии дает диалектике то самое отрицание отрицания, которое позволило бы ей стать вновь актуальной в новом контексте междисциплинарного знания и постнеклассической науки.
Подводя итоги, можно сказать, что холистическое миропонимание и идея становления, выделенные в качестве ключевых синергетических концептов, позволяют нам сделать вывод, что синергетика, несмотря на перенос акцента с бытия на становление, исходит из единства материального и идеального, макро- и микрокосмоса, человека и мира, живого и неживого. Этот мировоззренческий ракурс не является новым, но предполагает иной контекст, новый диалог не только человека и природы, но и человека и общества, человека и человека. В этом отношении синергетика действительно оказывается новой натурфилософией. Тем не менее фи-
лософские основания синергетики нельзя редуцировать ни к идеализации природы, ни к пантеистической традиции, ни к христианскому учению о синергизме, ни к древневосточной или же античной натурфилософии.
Философские основания синергетики многогранны. Концептуальные основания синергетики восходят к холистической философии Древнего Востока, представлениям о хаосе и порядке, натурфилософской традиции (Г. В. Лейбниц, Ф. Шеллинг). Идеи масштабной инвариантности в синергетике дополняются представлениями о процессу-альности бытия (Гераклит, Г. В. Ф. Гегель, А. Бергсон, А. Уайтхед), универсальном эволюционизме. Особое место в экспликации философских оснований синергетики занимает диалектика. Синергетика развивает и конкретизирует диалектику. При этом язык только синергетики не достаточен для построения универсальной картины развития. Синергетика не может быть адекватно осмыслена вне диалектики, а диалектика вне синергетики остается в рамках своей устаревшей конкретно-исторической формы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Можейко М. А. // Всемирная энциклопедия: Философия. М.: АСТ; Мн.: Харвест, Современный литератор, 2001. 1312 с.
2. Данилов Ю. А. // Синергетика. Труды семинара. Т. 4. М.: МГУ, 2001. С. 80-83.
3. Режабек Е. Я. Становление понятия организации. Очерки развития философских и естественнонаучных представлений. Ростов-на-Дону: изд-во РГУ, 1991. 136 с.
4. Добронравова И. С. Синергетика: становление нелинейного мышления. К., 1990. 146 с.
5. Баранцев Р. Г. Синергетика в современном естествознании. М.: Едиториал УРСС, 2003. 144 с.
6. Лекторский В. А. // Вопросы философии. 2006. №9. С. 3-33.
7. Буданов В. Г. Методология синергетики в постнеклассиче-ской науке и образовании. М.: изд-во ЛКИ, 2008. 232 с.
8. Пригожин И. // Вопросы философии. 1991. №6. С. 46-57.
9. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Синергетика: нелинейность времени и ландшафты коэволюции. М.: КомКнига, 2007. 272 с.
10. Симкин Г. Н. // Человек. 1993. №6. С. 6-18.
11. Капра Ф. Дао физики: Общие корни современной физики и восточного мистицизма. М.: София, 2008. 416 с.
12. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. 432 с.
13. Топоров В. Н. // Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т. / Гл. ред. С. А. Токарев. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. Т. 2. 720 с.
14. Лейбниц Г. В. Сочинения: в 4-х т.: Т. 1. М.: Мысль, 1982. 636 с.
15. Шеллинг Ф. Сочинения: в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1987. 637 с.
16. Степин В. С. // Вопросы философии. 2001. №1. С. 14-16.
17. Борн М. Моя жизнь и взгляды. М.: Прогресс, 1973. 176 с.
18. Бергсон А. Творческая эволюция. М.: КАНОН-пресс, Кучково поле, 1997. 370 с.
19. Страхов Н. Н. Мир как целое. М.: Айрис, 2007. 576 с.
20. Половинкин С. М. П. А. Флоренский: Логос против хаоса. М.: Знание, 1989. 64 с.
21. Лесков Л. В. // Философия хозяйства. 2001. №1. С. 200-210.
Поступила в редакцию 15.09.2009 г. После доработки — 28.05.2010 г.
