CC BY
97
УДК 910.4
В. Р. Чепелев
ШХУНА «ХЭДА» - «БАБУШКА» ЯПОНСКОГО ФЛОТА (К 160-ЛЕТИЮ СОЗДАНИЯ)
Представлены результаты историко-краеведческого исследования экспедиции под руководством адмирала Е. В. Путятина по заключению торгового договора между Россией и Японией в XIX в. На исторических документах описана хронология трудного освоения российскими моряками Дальнего Востока. Показаны методы российской дипломатии по закреплению России на побережье Японского и Охотского морей. Автор на примере экипажа шхуны «Хэда» раскрывает черты национального характера русских дипломатов, моряков, исследователей и судостроителей.
Results of local history research of expedition under the leadership of the Admiral E.V. Putyatin according to the conclusion of the trade contract between Russia and Japan in the XIX century are presented. On historical documents the chronology of difficult development is described by the Russian seamen of the Far East. Methods of the Russian diplomacy on fixing of Russia on the coast of the Japanese and Okhotsky seas are shown. The author opens lines of national character of the Russian diplomats, seamen, researchers and shipbuilders on the example of crew of a schooner "Heda".
Ключевые слова: морская история, экспедиция, Дальний Восток, адмирал Е. В. Путятин, русские моряки, дипломатия, патриотизм, мужество, шхуна «Хэда», флот.
Keywords: sea history, expedition, Far East, Admiral E.V. Putyatin, Russian seamen, diplomacy, patriotism, courage, schooner "Heda", fleet.
В истории японского флота есть страницы, запечатлевшие подвиг русских моряков, которые до сих пор с почтением хранят сами японцы. Повод гордиться российской морской историей на Дальнем Востоке - одно из средств воспитания патриотизма у будущих моряков. Но не только моряки и дальневосточники должны знать эту историю. Величие русской державы создавалось мужеством и великодушием наших предков. Один из примеров этой черты национального характера - рассказ о шхуне «Хэда».
7 октября (по ст. стилю) 1852 г. из Кронштадта в дальнее плавание вышел фрегат «Паллада» (командир - капитан-лейтенант И. С. Унковский), на борту которого находилась дипломатическая миссия во главе с вице-адмиралом Е. В. Путятиным. Целью экспедиции было заключить торговый договор между Россией и Японией. В Портсмуте к фрегату «Палладе» (построен в 1831-1832 гг. на Охтинской верфи в Петербурге) присоединилась паровая шхуна «Восток», купленная в Англии, на которую перешла часть команды фрегата, во главе с лейтенантом В. А. Римским-Корсаковым.
Адмирал Е. В. Путятин
Во время плавания русские моряки должны были также описать малоизученные берега Японского и Охотского морей. Для этой цели лучше всего подходило небольшое маневренное судно, имевшее кроме парусов и паровую машину с винтовым двигателем. Поэтому ещё в августе начальник экспедиции Е. В. Путятин по поручению Морского министерства приобрёл в Англии железную винтовую шхуну «Феарлесс» (Fearless), ранее торговое судно, перевозившую фрукты по Средиземному морю. После небольшой
переделки шхуну вооружили четырьмя небольшими орудиями и включили в состав русского военного флота.
6 января 1853 г. (все даты по ст. стилю) фрегат «Паллада» и шхуна «Восток» вышли из Портсмута. 11 января, пройдя мыс Ли-зард, - в Атлантический океан, они разлучились и до мыса Доброй Надежды шли раздельно.
10 марта фрегат «Паллада» подошёл к мысу Доброй Надежды и вскоре бросил якорь в Саймонсбее - бухте у подножия Столовой горы. Несколько дней спустя сюда прибыла и шхуна «Восток». Океанский переход фрегата «Паллады» длился 78 дней и был довольно благополучным, однако старый корпус фрегата дал течь, и, прежде чем выйти в Индийский океан, его пришлось тщательно проконопатить и устранить другие незначительные неполадки.
12 апреля фрегат «Паллада» покинул Саймонсбей (шхуна «Восток» ушла на день раньше), а два дня спустя в 120 милях от восточного побережья Африки попала в жестокий шторм, продолжавшийся несколько дней.
«Здесь, - писал в своём рапорте Е. В. Путятин, - слабость и неблагонадёжность нашего старого фрегата к продолжительному плаванию подтвердилась неопровержимым образом: он потёк всеми палубами, и, сверх того, обнаружилось движение в креплениях надводной части» [1].
А. П. Боголюбов. Фрегат «Паллада»
Обеспокоенный состоянием фрегата «Паллады», Е. В. Путятин решил при первой же возможности отправить в Петербург лей-
тенанта И. И. Бутакова с рапортом начальнику Главного морского штаба, в котором просил прислать на смену «Палладе» более новый и крепкий корабль. Бутаков, отправившийся в Россию из Сингапура, успешно выполнил данное ему поручение, и через год на смену «Палладе» пришёл фрегат «Диана», который был спущен на воду в мае 1852 г. в Архангельске.
16 мая «Паллада» прошла Зондский пролив, сделав короткую остановку в Анжере, затем проследовала до Сингапура, где простояла с 24 мая до 1 июня, а 12 июня прибыла в Гонконг. Полутора сутками ранее сюда пришла и шхуна «Восток». В Гонконге Е. В. Путятин узнал о разрыве дипломатических отношений между Россией и Турцией. В любой момент на стороне последней могли выступить Англия и Франция, поэтому фрегат поспешил к островам Бонин-Сима для соединения с отрядом русских судов, которые должны были прийти сюда с Камчатки (корветом «Оливуца» и транспортом «Князь Меншиков»).
Выйдя 26 июня из Гонконга, «Паллада» попала в сильнейший шторм. Ветер, достигший крайней степени силы, сорвал с мачт часть парусов. В верхней части судна обнаружилась большая течь, так что две помпы (насоса) постоянно откачивали воду. Зашаталась и грозила упасть главная мачта корабля, лишь ценой огромных усилий команде удалось завести дополнительные крепления и удержать её на месте.
Вслед за штормами наступили тихие противные ветры, лишь 21 июля подул попутный ветер. На рассвете 26 июля с «Паллады» обозрели остров Бонин-Сима, а около полудня он бросил якорь в Порт-Ллойде, где его уже ожидали «Оливуца» и «Князь Меншиков».
4 августа все русские корабли вышли с островов Бонин-Сима в Нагасаки. Через пять дней, 9 августа 1853 г., они подошли к входу в Нагасакский залив и, продержавшись всю ночь под парусами, на следующее утро вошли на рейд, достигнув конечной цели своего назначения - Нагасаки, в то время единственного японского порта, куда разрешалось заходить иностранным кораблям, да и то только голландским.
Вскоре Е. В. Путятин начал переговоры с японскими чиновниками, но они умышленно затягивали их. Только месяц спустя состоялась церемония передачи письма правительства России верховному совету Японии. Однако вскоре умер сёгун Иэёси (тогдаш-
ний правитель Японии), и японцы заявили, что в связи с траурными церемониями, а также предстоящими выборами нового сёгуна они вынуждены отложить переговоры. Лишь 7 ноября Е. В. Путятину сообщили, что для переговоров с ним из Эдо (теперь - Токио) выехали два важных сановника, но прибудут они в Нагасаки лишь через месяц.
Ещё 18 августа шхуна «Восток» покинула Нагасаки для производства гидрографических исследований в Татарском проливе и Амурском лимане, а также для осмотра западного побережья острова Сахалин, с целью поиска на нём удобных стоянок для кораблей и месторождений каменного угля. 27 августа шхуна подошла к проливу Лаперуза, и спустя два дня её экипаж приступил к обследованию сахалинского побережья.
7 сентября шхуна «Восток» в очередной раз снялась с якоря и, пройдя через проход Невельского (самая узкая часть Татарского пролива, открытая Г. И. Невельским в 1849 г.), с юга вошла в Амурский лиман и проследовала в устье Амура к мысу Пронге.
Вот как описывал это знаменательное плавание сам В. А. Римский-Корсаков: «Кончив к 8 сентября обзор Сахалина, я сделал съёмку той его части, которую не закончил Лаперуз (в 1787 г. - В. Ч), и 9 сентября вошёл Южным каналом в Амурский лиман. 10-го, 11-го, 12-го я пробирался далее к северу, беспрестанно щупая лотом дно и отыскивая по всем направлениям фарватер, несколько раз становился на мель, но, наконец, 13-го вся эта дрянь осталась у шхуны за кормой и русский флаг первым из всех прочих показался на девственных водах Амура» [2]. Таким образом, шхуна «Восток» стала первым морским судном, которому удалось совершить сквозное плавание через Татарский пролив и войти в лиман и устье Амура. Своим плаванием на шхуне «Восток» В. А. Рим-ский-Корсаков доказал, что, несмотря на сложные гидрологические условия, Татарский пролив на всём своём протяжении доступен для морских судов и что вход в Амур со стороны Японского моря вполне возможен. Это блестяще подтверждало открытие Г. И. Невельского, которое до этого ставилось под сомнение.
По прибытии в Амурский лиман В. А. Римский-Корсаков сходил на шлюпке к Петровскому зимовью (в первое русское поселение в преддверии Амура в заливе Счастья). Пробыв в Петровском немногим более суток, Римский-Корсаков вернулся на шхуну.
Обратный путь из Амурского лимана в Татарский пролив оказался не менее сложным, но, к счастью, закончился благополучно.
По пути следования шхуна зашла в залив Де-Кастри (ныне -Чихачёва, расположенный на материковом берегу Татарского пролива), «Восток» оказался вторым судном после Ж.-Ф. Лаперуза и первым русским судном, посетившим этот залив. От начальника расположенного здесь Александровского военного поста Римс-кий-Корсаков получил донесения и карты, в которых сообщалось об открытиях Амурской экспедиции Г. И. Невельского. Сведения эти, в то время ещё секретные, были доставлены Римским-Корса-ковым Е. В. Путятину.
С 21 по 25 октября шхуна «Восток» посетила Императорскую гавань (ныне - Советская гавань), также расположенную на материковом берегу Татарского пролива, чтобы взять у начальника находившегося здесь Константиновского поста сведения о Сахалине. 3 ноября шхуна возвратилась в Нагасаки.
Е. В. Путятин решил воспользоваться вынужденной паузой в ходе переговоров для посещения китайских портов. 14 ноября русские корабли прибыли к Седельным островам (Манган-Дао), в 40 милях от устья реки Янцзы. Здесь отряд стал на якоря, а шхуна «Восток» отправилась к Шанхаю, имея на борту начальника экспедиции и членов его штаба. Вечером шхуна вошла в Янцзы, переждала ночь на якоре, а утром 16-го прибыла в устье реки Вусонг, возле одноимённого городка. Отсюда Е. В. Путятин отправился в Шанхай на китайской лодке, а вечером на шхуну пришёл приказ следовать за ним туда же, что и было исполнено на следующий день. И опять шхуна «Восток» оказалась первым русским судном, посетившим этот китайский порт.
21 ноября шхуну ввели в сухой док, чтобы очистить и окрасить подводную часть корпуса и обновить парусную оснастку. 4 декабря она вышла из дока и спустя шесть дней покинула Шанхай.
Пробыв у берегов Китая более месяца, 17 декабря все суда русской экспедиции покинули их и спустя несколько дней вновь бросили якоря в Нагасаки.
31 декабря 1853 г., буквально накануне Нового года, наконец-то состоялась торжественная церемония официального открытия русско-японских переговоров. 16 января 1854 г. Е. В. Путятин передал японским уполномоченным русский проект торгового до-
говора между Россией и Японией, но те попросили дать им время на его изучение, на что посол был вынужден согласиться. Переговоры опять затягивались на неопределённое время, поэтому 2 января русские корабли снова покинули Нагасаки.
Шхуна «Восток» была послана в порты Китая, «Паллада», «Оливуца» и «Князь Меншиков» взяли курс на остров Рюкю, а оттуда в порт Манила. В Маниле русские моряки узнали о возможно скором разрыве дипломатических отношений России с Англией и Францией. Последнее обстоятельство заставило Е. В. Путятина срочно покинуть Манилу.
Русские корабли направились к малоизвестному острову Батан (острова Баши), где запаслись продовольствием. Затем они перешли в порт Сан-Пиоквинто на острове Камигуин (острова Бабуян). Здесь на фрегате укрепили мачты и провели другие ремонтные работы. Отсюда Е. В. Путятин отправил в Петропавловский порт корвет «Оливуца». Остальные суда его отряда после выхода в море должны были встретиться у южных берегов Кореи - в порту Гамильтон (остров Квельпарт), куда «Паллада» и прибыла 2 апреля 1854 г.
5 апреля в порт Гамильтон из Шанхая прибыл транспорт «Князь Меншиков» и доставил сообщение о разрыве отношений с Англией и Францией. Получив тревожное сообщение, Е. В. Путятин вновь ненадолго зашёл в Нагасаки, чтобы условиться с японцами о дальнейшем ходе переговоров. Шхуна «Восток» в это время тайно посетила Шанхай для сбора сведений военно-политического характера. Выйдя из Нагасаки, «Паллада» направилась в Императорскую гавань.
Зная о том, что в апреле в Татарском проливе ещё держатся льды и часто бывают туманы, Е. В. Путятин решил пока исследовать побережье Корейского полуострова. Погода благоприятствовала этому плаванию, и русские моряки смогли беспрепятственно осмотреть и положить на карту весь восточный берег полуострова, а также часть и материкового берега. Именно тогда на географической карте появились десятки названий, данных в честь членов экипажа фрегата «Паллада». Затем, отойдя от берегов Кореи, моряки открыли залив Посьет, острова Римского-Корсакова и другие географические объекты. В честь самой «Паллады» был назван рейд в Японском море у северо-восточных берегов Корейского полуострова. «Паллада» также стала первым русским кораблём, посетившим залив Петра Великого и исследовавшим его западную часть. Только
плотный туман помешал фрегату открыть вход в бухту Золотой Рог, на берегах которого спустя шесть лет вначале будет основан военный пост (1860 г.), а затем порт и город Владивосток.
При входе в Татарский пролив 17 мая «Паллада» встретила шхуну «Восток», которая доставила Е. В. Путятину почту из Санкт-Петербурга и сообщение о том, что Англия и Франция объявили войну России. 22 мая 1854 г. «Паллада» и «Восток» прибыли в Императорскую гавань. Фрегат был введён в бухту, на берегу которой находился Константиновский пост (теперь - бухта Постовая), и поставлен на якорь. Шхуна вскоре ушла в Де-Кастри, куда вскоре должен был прибыть генерал-губернатор Восточной Сибири генерал Н. Н. Муравьёв. С «Паллады» перевезли на берег несколько орудий и построили артиллерийскую батарею, чтобы в случае необходимости отразить нападение неприятельских кораблей, которые могли здесь появиться в любое время.
Е. В. Войшвилло. Фрегат «Диана»
22 июня шхуна «Восток» доставила в Императорскую гавань Н. Н. Муравьёва, где состоялась его встреча с Е. В. Путятиным. Генерал сообщил адмиралу, что, согласно повелению императора Николая I, фрегат «Паллада» и шхуна «Восток» должны следовать через открытый Г. И. Невельским пролив в Амурский лиман, войти в устье Амура и там зимовать в Николаевском посту (ныне - город Николаевск-на-Амуре, основан в 1850 г.).
16 июля «Паллада» пришла к мысу Лазарева (перед входом в Амурский лиман) и бросила якорь.
Поскольку фрегат имел значительную осадку, здесь с него свезли на берег артиллерию с боезапасом, запасной рангоут, такелаж и паруса, переборки от кают, часть балласта и весь остальной груз. Только к 10 августа удалось полностью разгрузить фрегат, уменьшив его осадку до 5,7 м (прежняя осадка составляла 6,6 м). 4 и 5 сентября были предприняты попытки провести фрегат через Амурский лиман, ещё недостаточно хорошо исследованному и усеянному банками (мелями), но, к сожалению, они не увенчались успехом. Командир фрегата был вынужден повернуть назад и возвратиться к мысу Лазарева.
Ввиду того, что ввести «Палладу» в Амур не удалось, Путятин решил отвести её на зимовку в Императорскую гавань, предполагая весной будущего года привести обратно к мысу Лазарева, чтобы с первой большой водой вновь попытаться ввести в Амур.
Выше уже отмечалось, что ещё в 1853 г. из Сингапура в Санкт-Петербург был направлен лейтенант И. И. Бутаков с просьбой вице-адмирала Путятина прислать на смену «Палладе» новый фрегат «Диана» (спущен на воду в мае 1852 г.).
Просьба Путятина была удовлетворена, и 4 октября 1853 г. фрегат «Диана» (командир капитан-лейтенант С. С. Лесовский) вышел из Кронштадта на Дальний Восток по маршруту Копенгаген - пролив Ла-Манш - остров Мадейра - порт Сан-Себастьян на острове Гомера (Канарские острова) - Рио-де-Жанейро - мыс Горн - порт Вальпараисо - Гонолулу и 11 июня 1854 г. прибыл в залив Де-Кастри (ныне - Чихачёва). Е. В. Путятин с частью команды «Паллады» перешёл на «Диану».
В сентябре 1854 г. «Диана» вышла в Японию, чтобы доставить туда миссию Е. В. Путятина для продолжения русско-японских переговоров. По пути следования «Диана» посетила японские порты Хакодате, Осака и Када и 27 октября бросила якорь на рейде порта Осака. Но японские власти потребовали, чтобы фрегат перешёл в порт Симода, куда он и прибыл 22 ноября 1854 г.
8 декабря в Симоде возобновились русско-японские переговоры. В этот день состоялась встреча с японскими уполномоченными Цуцуи Хизенно-ками и Кавадзи Сайэмонио-Дзио, а 10 декабря в храме Гёкусэндзи началось обсуждение проекта договора, который был передан японцам ещё в Нагасаки.
Первым обсуждался вопрос, какие порты Японии могут быть открыты для русско-японской торговли. Переговоры отложили на следующий день, но в десять часов утра 11 декабря 1854 г. при совершенно тихой погоде в Симоде началось сильное землетрясение с цунами, в результате которого город был почти полностью разрушен, при этом погибли более 100 человек его жителей.
Значительно пострадала и «Диана»: оторвало киль с частью носового и кормового дейдвудов, длиною в 90 футов (фут -30,479 см), и внутрь корпуса стала поступать вода. Для исправления повреждений фрегат необходимо было килевать, т. е. подтащить к берегу и наклонить так, чтобы открылась часть днища, но в открытой ветрам и волнам Симодской бухте сделать это было невозможно. Нужно было приискать вблизи этого порта удобную и безопасную гавань, и она была найдена в 46 милях пути от Симо-ды, на западном побережье полуострова Идзу, это была хорошо закрытая с моря бухта Хэда (Хеда - Сидзуока, яп.: Хэда-Мару - деревня на полуострове Идзу, входящая в состав города Нумадзу, префектура Сидзуока, расположенная на берегу залива Суруга), по берегам которой располагалась одноименная японская деревня.
Пока подыскивали подходящую для килевания и ремонта бухту, с фрегата были свезены на берег все пушки с орудийными станками, под кормовую часть подведён просмоленный парус, и взамен повреждённого, устроен временный руль (потесь). Благодаря принятым мерам поступление воды внутрь фрегата значительно уменьшилась, и он остался на плаву, стоя на якоре.
2 января 1855 г. в 8 часов утра при умеренном северном ветре фрегат направился к Хэде в сопровождении большой японской джонки, укомплектованной офицерами и матросами с «Дианы». Вначале плавание происходило довольно успешно, корабль хорошо слушался временного руля, но затем поднялся противный ветер и наступили сумерки. Попытка переночевать на открытом рейде не удалась, так как разыгрался шторм и пришлось подойти вплотную к берегу. У джонки, сопровождавшей «Диану», ветром вырвало парус, и она вынуждена была для спасения команды выброситься на берег.
От сильной качки на фрегате увеличилась течь, а беспрерывно работающие помпы стали выходить из строя. Боясь за судьбу команды, Путятин решил эвакуировать людей с корабля на берег.
5 января весь экипаж «Дианы» и ценные вещи были перевезены на сушу. Последними покинули фрегат его командир, капитан 2-го ранга С. С. Лесовский, и вице-адмирал Е. В. Путятин.
Е. В. Войшвилло. Фрегат «Диана» в бухте Симода, 11 декабря 1854 г.
Два дня спустя ветер наконец стих и наступил штиль. На буксире 120 японских лодок «Диана» продолжила путь к бухте Хэда, до которой уже оставалось не более 15 миль, пять из которых успешно преодолели за три часа плавания.
Появилась надежда на благополучное завершение перехода. Но вдруг, без какой-либо видимой причины, все японские лодки, отдав буксирные концы, бросились в разные стороны, спеша добраться до берега. Остановить их не могла никакая сила. Вскоре причина их бегства стала ясна: не прошло и десяти минут, как налетел сильный порыв ветра, поднявший большую волну (японцы узнают приближение шторма, если недалеко расположенная гора Фудзи вдруг покрывается облаками). Лодки едва успели добраться до берега и укрыться в бухте Энора (Нумадзу).
Фрегат, оставленный на произвол стихии, под напором ветра и волн понесло в северо-западную часть залива Тоатоми. Вскоре он опрокинулся и затонул в 4 милях к юго-востоку от селения Миаси-ма (Юи) [3]. Экипаж «Дианы» (всего 484 человека) берегом перешёл в бухту Хэда. Здесь Путятин со старшими офицерами разместился в храме Хосэндза, младшие офицеры - в храме Хондзэндзи, а
нижние чины - в четырёх наспех построенных одноэтажных домах-казармах.
Несмотря на разыгравшуюся трагедию, русско-японские переговоры в Симодо продолжались, и 26 января (7 февраля) 1855 г. состоялось заключение первого в истории двухсторонних отношений «Трактата между Россией и Японией» - о торговле и границах (о «мире и дружбе»). Территориальный аспект был отражён в статье 2-й: «Впредь границу между Японским государством и Россией установить между островом Итуруп и островом Уруп. Весь остров Итуруп принадлежит Японии, весь остров Уруп и Курильские острова к северу от него принадлежат России. Что касается острова Карафуто (Сахалина), то границей между Японией и Россией он не разделён по-прежнему». Русским судам были открыты три порта: Симода, Хакодате, Нагасаки, - и положено начало торговым отношениям Японии с Россией.
Японцы вынудили Е. В. Путятина отказаться от острова Итуруп, на котором русские обосновались в XVIII в., значительно раньше японцев. Тем, что Сахалин был объявлен «неразделенный между Россией и Японией», был причинён серьёзный ущерб интересам России, и перед русскими дипломатами на долгие годы встала нелёгкая задача исправлять ошибки, допущенные Путятиным.
Е. В. Войшвилло. Шхуна «Хэда» у берегов Японии
После гибели фрегата «Диана» перед русскими моряками встал вопрос, каким образом они вернутся на родину. План перехода на японских лодках вдоль побережий Хоккайдо и Сахалина сразу же был отвергнут, более предпочтительным оказался другой замысел: построить новое морское судно. Случайно среди багажа
капитана 2-го ранга К. Н. Посьета оказался журнал «Морской сборник» (№ 1 за 1849 г.), в котором была помещена статья П. Н. Бессарабского «Шхуна «Опыт», с чертежами и описанием этого судна-яхты, принадлежавшей главному командиру Крон-штадского порта. Взяв за основу изложенные в журнале весьма скупые сведения, офицеры с «Дианы», хотя среди них и не было ни одного специалиста-судостроителя, на свой страх и риск сами разработали чертежи подобного судна и решили построить его.
После некоторых проволочек японские власти дали соответствующее разрешение и даже позволили русским самим произвести заготовку необходимых материалов. Позднее Е. В. Путятин писал: «Большую часть нужного леса вырубали мы сами на соседних горах и должны были своими же средствами добывать смолу, прясть пеньку, спускать тросы и пр. Японцы учились всему этому с большим прилежанием».
Шхуна «Хэда», названная так по месту, где она строилась, была заложена 2 февраля 1855 г. В подготовительных работах и постройке «Хэды» участвовали как русские матросы, так и 40 японских корабельных плотников и разнорабочих.
Два японских чиновника внимательно следили за работой и тщательно записывали всё, что делалось каждый день, с приложением рисунков и обозначением русского названия каждой детали.
Так же поступали и японские мастеровые, у каждого из них была книжечка, куда они срисовывали и записывали всё то, что изготовляли.
В. И. Шиляев. Шхуна «Хэда» у берегов Камчатки
Строительство русскими судна в Хэде представляло для японцев поистине счастливый случай на практике ознакомиться с техникой европейского судостроения. И надо сказать, что они оказались прилежными учениками, прекрасно усвоили данный им урок.
14 апреля 1855 г. шхуна «Хэда» была спущена на воду (была построена менее чем за три месяца!), после чего начались её доделка и оснащение, и через 12 дней она была готова к выходу в море.
Представление о том, как была устроена шхуна «Хэда», дают воспоминания её непосредственного строителя и командира лейтенанта А. А. Колокольцова.
«Во время перехода помещалось 8 человек, но места было бы и для 10. Багаж, конечно, помещался не в каюте, а в трюме. С обеих сторон сходного трапа были небольшие места для кают-компаней-ской провизии. В грот-люке, впереди грот-мачты, по килю, стояли две большие руки цистерны, и вровень с ними, вплоть до передней переборки, лежала в бочках и мешках провизия, на которую клались 1 1/4-дюймовые доски и потом всё покрывалось брезентом. От этого уровня до палубы оставалось ещё 3 фута и тут помещалось до 35 человек команды. В носовой каюте были сделаны рундуки и койки, и в ней легко могло помещаться 5 человек. На верхней палубе впереди грот-люка была устроена небольшая будка, где в сложенной из камней печи был вмазан котёл для варения пищи команде. Впереди этой печи было два небольших японских очага с местами для кастрюль, на которых варилась пища для офицеров.
Рангоут шхуны состоял из двух мачт, бушприта, гика и двух гафелей. На шхуне не было ни одного запасного паруса и никаких вообще запасных снастей и вещей. Вместо якорей служили две японские четырёхрогие кошки в 20 пуд каждая, и кроме того имелась ещё третья меньшего веса, в запасе. Два девятидюймовых подержанных кабельтова заменяли якорные канаты; для укладки их в грот-люке у передней переборки был устроен небольшой навес. Брашпиля на шхуне не было, и якоря поднимались вручную или талями. Так как нос шхуны был очень загружен провизиею и помещением ближе к нему команды, то весь балласт, около 300 пуд, уложен был в корме» [4]. К этому следует добавить, что на шхуне имелось и артиллерийское вооружение из 8 пушек, небольшого калибра. Длина шхуны составляла 24,6 м, водоизмещение - около 100 тонн.
Как свидетельствовал А. А. Колокольцов, «"Хэда" оказалась хорошим морским судном, соединяющая в себе ходкость с остойчивостью и лёгкостью на волнении». Она развивала скорость до 11 узлов, что было весьма недурно, и вызывала восхищение не только у японцев, но и у опытных мореходов других стран.
Стоимость постройки шхуны составила всего 21582 рубля 75 копеек, причём стоимость леса и оплата работы японских мастеровых составила меньше половины этой суммы - 44%), а остальное пошло в уплату за медь и железо, использованных при постройке «Хэды».
Вечером 20 апреля офицеры и матросы, назначенные на «Хэ-ду», перебрались на шхуну, а на следующий день на ней подняли русский флаг и вымпел. В последующие дни судно три раза выходило в море на пробы.
Но Путятин понимал, что на маленькой шхуне удастся перевезти лишь часть команды «Дианы». 3 марта 1855 г. в Симоду из Гонолулу пришла американская шхуна «Каролина Е. Фут». За хорошее вознаграждение адмирал уговорил владельца шхуны доставить другую часть экипажа в Петропавловский порт. 30 марта 2 офицера и 150 матросов под командованием капитан-лейтенанта С. С. Лесовского отбыли из Симоды на Камчатку. Узнав в Петропавловске об эвакуации гарнизона в Николаевский пост, они наняли другое американское судно и добрались на нём до устья Амура.
26 апреля на шхуне «Хэда» из Японии отплыл сам Путятин с 5 офицерами и 42 членами команды. Адмирал тоже пошёл в Петропавловск, откуда вынужден был вернуться в пролив Лаперуза и перейти в Татарский пролив. В пути русские моряки дважды чудом избежали плена. В Авачинскую губу шхуна вошла на виду у команды 4 неприятельских кораблей, а у острова Монерон проскользнула буквально «под носом» англо-французов и скрылась в густом тумане.
Много пришлось пережить членам последней партии команды «Дианы» в количестве 285 человек под командованием лейтенанта А. С. Мусина-Пушкина: нанятый для её перевозки бремен-ский бриг «Грета» (под американским флагом) был захвачен английским военным пароходом «Барракута», а затем доставлен в Гонконг, где моряки находились до окончания Крымской войны.
Александр II одобрил Симодский трактат. Путятин был щедро награждён и позднее возведён в графское достоинство.
После окончания Крымской войны (мирный договор был заключён 30 марта 1856 г. в Париже) создались благоприятные условия для направления в Японию дипломатической миссии капитана 1-го ранга К. Н. Посьета в составе корвета «Оливуца» (капитан 2-го ранга В. А. Римский-Корсаков) и шхуны «Хэда» (лейтенант А. А. Колокольцов) для обмена ратификационными грамотами Си-модского трактата (26 января 1855 г.) с представителями японского правительства, и передачи ему в дар шхуны «Хэда» и пушек с погибшего фрегата «Диана».
К сентябрю 1856 г. корвет «Оливуца» находился в заливе Де-Кастри (Чихачёва), шхуна «Хэда» - в Николаевске, куда из Санкт-Петербурга прибыл К. Н. Посьет. 14 сентября «Хэда» вышла в Де-Кастри, где Посьет перешёл на «Оливуцу». Оттуда оба судна перешли в Императорскую гавань.
3 октября «Оливуца» и «Хэда» вышли в Хакодате. Плавание проходило раздельно.
12 октября «Оливуца» пришла в Хакодате. Посьет с Римс-ким-Корсаковым обменялись визитами с губернатором города. 15 октября сюда пришли «Хэда». Через два дня Посьет и губернатор совершили на ней морскую прогулку под парусами на рейде, во время которой гость высоко оценил морские качества шхуны.
Временное жильё Е. В. Путятина в Хэда - храм Хосэндзи
19 октября «Оливуца» и «Хэда» вышли из Хакодате в Симо-ду, куда пришли 27 октября. 28 октября в одном из храмов состоялась встреча с двумя губернаторами Симоды - уполномоченными японского правительства для обмена ратификационными грамотами Иноуэ Синано-но-ками и Окада Банго-но-ками.
Губернаторы нанесли ответный визит на «Оливуцу».
25 ноября 1856 г. прошла торжественная церемония обмена ратификационными грамотами. Под орудийный салют русская миссия во главе с К. Н. Посьетом съехала на берег. Два унтер-офицера несли ларец красного дерева с инкрустацией, в котором находился второй ларец из сандалового дерева. В нем в парчовом футляре лежала грамота в бархатном переплете с гербами. Японцы заключили свой экземпляр грамоты в два ларца светлого дерева. В 12 час. 30 мин. при орудийном салюте Посьет и губернаторы обменялись ратификационными грамотами.
Якорь с фрегата «Диана» в порту Хэда
В знак признательности за внимание к русским морякам фрегата «Диана», потерпевшего кораблекрушение, и в благодарность за всестороннюю помощь в содержании их на берегу и в строительстве шхуны «Хэда» Посьет от имени правительства России передал уполномоченным японского правительства 52 пушки с «Дианы» и ряд приборов с нее. После этого состоялась церемония передачи шхуны «Хеда» японской стороне. Ещё в момент обмена ратификационными грамотами на «Хэде» кроме русского был так-
же поднят и японский флаг. В 15 часов на шхуну прибыл представитель губернаторов Вакано Меасибро и офицер Иеково Деницепо, назначенный командиром «Хэды». После сдачи шхуны Андреевский флаг был спущен и лейтенант А. А. Колокольцов со своим экипажем (мичман В. Н. Казин, два квартирмейстера, фельдшер и 16 матросов) перешли на «Оливуцу».
26 ноября на «Оливуце» состоялся обед в честь губернаторов Симоды и руководства города и порта. Был произведен обмен подарками.
2 декабря 1856 г. корвет «Оливуца» вышел из порта Симода в Кронштадт вокруг мыса Доброй Надежды. К. Н. Посьет (предположительно в Гонконге) перешел на иностранный пароход и возвратился в Санкт-Петербург значительно ранее «Оливуцы».
Шхуна «Хэда» стала первым японским судном европейского образца, своеобразной «бабушкой» японского флота. По её образцу японцами было построено ещё шесть таких судов.
Вид на гору Фудзи и деревню Хэда
В 1881 г. за вклад в развитие японско-русских отношений адмирал Е. В. Путятин был награждён японским орденом Восходящего солнца 1-й степени и стал первым иностранцем, получившим этот орден.
В 1969 г. Советский Союз сделал пожертвование Краеведческому музею истории и судостроения Хэда в размере 5 млн йен.
А в ноябре 2005 г., когда отмечалось 150-летие прибытия миссии Путятина в Японию, правительство Японии преподнесло в
подарок президенту В. В. Путину, посетившему Японию с официальным визитом, модель шхуны «Хэда».
В 1923 г. жители японского селения Хэда на месте, где русские моряки в 1855 г. построили одноименную шхуну, на собранные пожертвования возвели каменную стелу в память об этом событии. А в 1969 г. открыли небольшой музей, экспонаты которого рассказывают о дипломатической миссии адмирала Путятина, фрегате «Диана» и об истории постройки шхуны «Хэда». Здесь выставлены модели фрегата «Диана» и шхуны «Хэда», личные вещи Путятина (в частности, до сих пор хранятся стол и стул, которыми он пользовался) и русских моряков, фотографии и другие экспонаты. У входа в музей установлен поднятый со дна моря якорь фрегата «Диана», возле которого навечно замерли русский матрос и японский рыбак.
Память о тех событиях хранит также храм Хосэндзи, в котором останавливался Е. В. Путятин, и могилы русских матросов: Василия Бакеева и Алексея Поточкина (в Симоде, при храме Гёку-сендзи, - могила матроса Алексея Соболева, погибшего во время цунами 11 декабря 1854 г.).
В городах Фудзи, в Симоде и Хэде (на острове Хонсю) установлены памятники Путятину. В Симоде также действует музей, посвящённый заключению Симодского трактата.
А для детей и школьников сотрудники Российского посольства в Японии перевели на русский язык японский мультипликационный фильм «Трудная дружба».
Прошло уже почти 160 лет, но Хэда по-прежнему в памяти русских и японцев. Летом в Хэда проходит «Минато мацури» - Праздник порта, но местные жители называют его «Путятин мацури».
Примечания
1. Путятин Е. В. Отчёт о плавании фрегата «Паллада», шкуны «Восток»... 1883. Т. XIX.
2. Римский-Корсаков В. А. Балтика-Амур. Хабаровск, 1980. С. 119120.
3. Путятин Е. В. Всеподданнейший отчёт генерал-адъютанта графа Путятина о плавании отряда военных судов наших в Японию и Китай, 18521855 год // Морской сборник. 1856 г. № 10. С. 80-90.
4. Масленников Б. Одиссея путятинских моряков // Дальневосточные путешествия и приключения. Вып. 10. Хабаровск, 1982. С. 205-251.
