CC BY
5
DOI: 10.25693/SVGV.2024.49.4.017 УДК 391(=512.157)
Семиотика шаманской одежды саха из собрания Российского этнографического музея: этнокультурные влияния
Татьяна Юрьевна Сем [Г?]
Российский этнографический музей, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, [email protected]
Валерий Егорович Васильев [Г7]
Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН,
г. Якутск, Российская Федерация, [email protected]
Аннотация. Статья посвящена этнографическому описанию шаманских костюмов народа саха, хранящихся в Российском этнографическом музее (г. Санкт-Петербург). Исследование посвящено семиотическому освещению костюмов, каждый из которых обладал уникальной особенностью и индивидуальностью. Предлагается тезис о том, что шаманизм основывается на культе предков и связан с культами земли и неба, солнца и луны и т.д. Семантика и этимология терминов показывает, что у тюрко-монголов и тунгусо-маньчжуров шаманизм уходит в пласт алтайского единства. Исследование основано на цивилизационном подходе, корректно относящимся к духовному наследию этносов Восточной Сибири.
Ключевые слова: саха; тюрки и монголы; тунгусы; костюм шамана; этимология; семантика; семиотика шаманских символов
Для цитирования: Сем Т.Ю, Васильев В.Е. Семиотика шаманской одежды саха из собрания Российского этнографического музея: этнокультурные влияния // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2024. № 4 (49). С. 211-228. DOI: 10.25693/SVGV.2024.49.4.017
Semiotics of Sakha Shamanic Clothing from the Collection of the Russian Ethnographic Museum: Ethno-Cultural Influences
Tatyana Yu. Sem [■■ <]
Russian Ethnographic Museum, St. Petersburg, [email protected]
Valery E. Vasilyev
Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North SB RAS,
Yakutsk, Russian Federation, [email protected]
© Сем Т.Ю., Васильев В.Е., 2024
(^2024; 4(49): 211-228 ^ Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
Abstract. The article is devoted to the ethnographic description of the shamanic costumes of the Sakha people, kept in the Russian Ethnographic Museum (St. Petersburg). The novelty of the study is the semiotic coverage of shamanic costumes, each of which had its own unique feature and individuality, but met all the canons of the Sakha worldview. Altai shamanism has long been influenced by the beliefs of the Tungus-Manchu ethnic groups. Therefore, the aim is set: to identify the features of Sakha shamanism based on the general appearance of the costumes and their details. For this purpose, the following tasks are solved: to substantiate the thesis that shamanism is based on the cult of ancestors and is associated with the cults of earth and sky, sun and moon, mother goddess, etc. The natural landscape influences the semiotics of shamanism, in which archaic symbols are hidden in later artifacts. Methods of synthesis and analysis, generalization of the achievements of ethnography, linguistics, folklore are proposed, which will allow us to form a general idea of the shamanism of the Sakha ethnic group. The semantics and etymology of the terms show that the Turkic-Mongols and Tungus-Manchus had similar features of shamanism, going back to the layer of Altai unity. The methodology is based on a civilizational approach, correctly relating to the spiritual heritage of the ethnic groups of Eastern Siberia.
Keywords: Sakha; Turks and Mongols; Tungus; shaman costume; etymology; semantics; semiotics of shamanic symbols
For citation: Sem T.Yu., Vasilyev VE. Semiotics of Sakha shamanic clothing from the collection of the Russian Ethnographic Museum: ethno-cultural influences. In: North-Eastern Journal of Humanities. 2024. No 4 (49). Pp. 211-228. DOI: 10.25693/SVGV.2024.49.4.017 (In Russian)
Введение
Шаманизм народов Сибири - классическая форма целостного (холотропного) взаимоотношения человека и Вселенной, предполагающее тождество Микро- и Макрокосма, единичного и целого, человека и природы (растительного и животного мира). Якутский шаманизм относится к развитому типу профессионального шаманства, имеющего много общего с севе-ро-тунгусским и долганским шаманством в области мировоззрения и культа, атрибутики и ритуальной одежды.
Шаманизм как религиозный феномен имеет множество определений, среди которых можно выделить такой важный аспект, как форма адаптации людей традиционного общества к природным и социальным вызовам окружающего мира. Верования саха привлекали внимание ученых с XVIII в. до наших дней (Г.Ф. Миллер, Я.И. Линденау, В.Ф. Трощанский, В.М. Ионов, С.В. Ястремский, И.А. Виташевский, В.Л. Се-рошевский, Э.К. Пекарский, И.А. Худяков, В.Н. Васильев, А.Н. Алексеев и др.).
В этнографической литературе по якутскому шаманству существует давно устоявшееся мнение о наличии двух или трех категорий шаманов по их роду деятельности: просто шаманов с широкими функциональными способностями
лечения; летних шаманов для устройства обрядов белого окропления, обеспечивавших плодородие коней и коров, решавших проблемы брака, семьи и деторождения; а также злых шаманов, приносивших людям беды и несчастья, хотя они и приглашались для обрядов умилостивления духов, насылавших болезни из Нижнего и Верхнего миров.
При этом разделение шаманов на верхних («белых») и нижних («черных») не выдерживает критики, т.к. злые духи обитали во всех трех мирах Вселенной [Алексеев, 1975: 111]. Дискуссию вызывает мнение о том, что «белым» шаманам незачем было «летать» к творцам, т.к. они сами являлись по их просьбе. Значит, камлальная одежда у «белых» шаманов появилась под влиянием «черного шаманства» [Там же: 89, 94].
В теоретическом плане сильной зацепкой является заключение о том, что архаичный евра-зийско-американский культ медведя тесно связан с тотемными птицами, умирающим и воскресающим зверем, духом огня, божествами айыы, погребальным культом и шаманизмом [Там же: 183-184]. Обоснованность заключения Н.А. Алексеева подтверждают данные лингвистов: у тюрков Сибири медведь айу (айык) носит имена-эвфемизмы, напр., чув. упа, хак. аба 'отец', тув. ава 'мама' и др. По Махмуду Каш-
гарскому, «аба 'медведь' по-кыпчакски, 'мать' по-огузски» [Щербак, 1961: 130]. В свете этого у нас появляется версия о том, что медведь был вечно умирающим и оживающим зверем, в шкуру которого одевались маги. В своей статье В.Е. Васильев писал о том, что танец y^kYY 40 девиц, имитировавших полет стерхов, устанавливал связь с летними духами предков и восходил к камланиям шаманов [2023а: 49]. Культы Луны и Солнца в обрядах саха также связаны с предками. Примечательно то, что монгольское слово всвг 'гуща кумыса'; 'верблюжий кумыс' имеет синоним втвг 'медведь' и соответствует як. ehex 'гуща крови' и втвх 'стойбище; предок шамана' [Васильев, 2023б: 315]. Одежда из шкуры «деда» дышит глубокой стариной, связанной с переходом весеннего времени (Пасха и ЬШыах) на осеннее время промысла, когда устраивались «медвежьи праздники» [Сем, 2011: 294-295]. Урмийские эвенки различали шамана с верхним «корнем» по костюму из ровдуги лося и шамана с нижним «корнем» по костюму из шкуры медведя [Василевич, 1969: 254-255]. Культ тотемов дает возможность рассмотреть костюмы шаманов в свете ранних форм религии.
Теоретическая и практическая значимость статьи заключается в новом освещении приводимых фактов, которые свидетельствуют о сложном генезисе шаманских костюмов, прошедших путь развития от древнейших времен до позднего этнографического прошлого.
Материалы и методы
Данная работа теоретически базируется на лучших достижениях известных этнографов и религиоведов, изучавших шаманизм этноса саха и сопредельных тюрко-монгольских и тунгусо-маньчжурских народов Сибири (Н.А. Алексеев, В.Н. Басилов, Е.С. Новик, Т.М. Михайлов, Л.П. Потапов, Д.С. Дугаров, А.И. Гоголев, Е.Н. Романова и др.). В научных трудах освещаются мифологическая картина, фольклор, обрядовая система, атрибутика и религиозный ландшафт шаманистов с опытом реконструкции пантеонов божеств. В общем контексте обширных данных описываются и шаманские костюмы с привлечением дореволюционных, советских и постсоветских этно-
графических сведений. Эти материалы дополняются источниками Архива ЯНЦ СО РАН (Боло, 1940, 1941; Константинов, 1941; Саввин, 1938 и др.). Эти источники расширяют представления о шаманах, обрядах и мифологии. Для этимологических сравнений терминов привлечены академические словари, с помощью которых шире раскрывается семантика шаманских костюмов. В статье применяется комплексный подход синтеза, анализа и обобщения данных дисциплин, таких как этнография, фольклор, лингвистика, в целом освещающий семиотику шаманских костюмов народа саха. Проводятся тюрко-мон-гольские и тунгусо-маньчжурские параллели шаманизма.
Описание шаманского костюма проводили еще в дореволюционное время [Пекарский, 1910: 1-47]. В собрании российского этнографического музея (далее - РЭМ) хранится 9 шаманских костюмов и несколько нагрудников, а также другие предметы шаманского культа (ритуальная скульптура из дерева и металла, бубны с колотушками, металлические подвески к костюмам). В настоящей статье предпринимается опыт изучения описания и семиотики костюмов шаманов саха из собрания РЭМ в сравнении с аналогичными предметами шаманства, известными в научной литературе. Для этого предполагается описание покроя и декора, а также их семантический анализ в свете якутских, северо-тунгусских (эвенкийских и эвенских) и долганских сходных традиций. Ставится цель - определение собственно якутского кода шаманского костюма и взаимовлияний в регионах расселения этих народов.
Результаты
Шаманские костюмы: типы кроя и декора саха - описание коллекций РЭМ
Якутский шаманский костюм по классификации Е.Д. Прокофьевой на основе коллекций МАЭ РАН (Кунсткамера) отнесен к среднесибирскому типу, общему с тунгусской шаманской одеждой, и символизирует птице-оленя. Однако тип кроя и семантика подвесок по коллекциям РЭМ якутских костюмов различна [Прокофьева, 1971: 79-81, 93-97]. В главе о
шаманах у якутов Я.И. Линденау впервые отметил название шаманов - тангара ойюн и сернагк ойюн и предсказателя кутурук. Он отмечал, что тангара ойюн имел своим покровителем лесного духа бариляка, который изображался в виде человечка в плаще с бахромой, с бубном в центре. Далее он писал, что тангара ойюн использует при камлании ритуальную одежду и бубен [Линденау, 1983: 39]. Интересно, что шаманы у эвенков также получали бубен от лесного духа Тегомар [Сем, 2015: 342; 2017: 57].
Первый кафтан шамана из коллекции РЭМ № 1203-40 называется куму, ойюн тангаса, был привезен А.И. Поповым в 1903 г. из Кан-галасского улуса. Покрой цельношкурный, типичный для тунгусских, селькупских и кет-ских кафтанов шаманов. Сшит из оленьей шкуры со стриженой шерстью наружу. Подол и рукава имели кожаную бахрому. К левому борту распашного кафтана спереди пришит нагрудник с изображением железной гагары, четырехугольник и медный кружок. На нагрудной части кафтана имеется два кружка, символизирующие соски женской груди. По бокам переда - железные пластины, символы ребер ойогос тимира. Такие же пластины есть на рукавах и сбоку от локтя до запястья (по две). На спинке имеется четыре ряда подвесок в виде рыбовидных плоских фигур чылырыт кыасар, два бубенчика больших и две трапецевидные железки с тремя ответвлениями типа бюргюне, а также конические трубочки кондой кыасан, или хобо. В центре спинки наверху подвешены кружок, символ солнца кусанга, кун, и щербатый месяц калтагай ый. Кроме того, на плечах закреплен ремень, чтобы за него поднимать шамана, когда он, взяв душу больного, упадет в экстазе. В символике костюма присутствует антропоморфный и зооморфный код. Общая семантика костюма соответствует птице.
Второй шаманский костюм из собрания РЭМ № 1337-40а,б состоит из кафтана. Кафтан ойюн тангас принадлежал крещеному шаману саха Никите Федосееву. Был привезен П.Е. Островских в 1903 г. из Енисейской губернии, Туруханского края, ст. Кононовский.
Кафтан сшит из ровдуги, окрашенной в оранжевый цвет, фигурного покроя с кокеткой спереди, отрезной по линии талии с клином-хвостом на подоле и двумя треугольными клиньями внизу сзади. Вдоль спинки и рукавов сзади имеется ровдужная бахрома с бисером. На уровне талии пришита полоса, украшенная бисером, и к ней подвешены спереди и сзади ровдужная длинная бахрома, меховые и тканые жгуты бытырыс. К рукавам пришиты рукавицы с вышивкой бисером. К спинке кафтана по центру привязана полоса синей ткани, украшенная бисером, также к центру спинки подвешены металлические фигурки четырех человечков, духов-предков, два из которых одноногие, и четыре ромба с зооморфными фигурками медведя внутри. Эти подвески были распространены и на шаманских костюмах, нагруднике эвенков (РЭМ кол, 8761-19194) [Сем, 2017, цв. илл.]. По-видимому, у них был один источник распространения. Символика ромбовидных фигур с образом медведя внутри у эвенков обозначает духа хозяина нижнего мира. Вероятно, аналогичная символика была известна и якутам. Также на спинке висели конусовидные трубочки кыасан и рыбообразные подвески кыасан. Сверху на спинке над этими подвесками имелись две ровдужные подвески, о которых собиратель написал, что они предназначались для металлических подвесок в виде солнца и месяца, а также подвешен ремень для поддержки. Судя по тому, что поверхность костюма была окрашена в оранжевый цвет, а покрой был фигурным, наиболее характерным для долганской шаманской одежды, по-видимому, в этом костюме отразилось влияние долганской традиции. В символике костюма доминируют птичьи знаки (бахрома, бисер разноцветный, окраска), а также присутствуют космические, антропоморфные и зооморфные подвески.
К другому костюму принадлежала шапка баргаса, биргэхэ (РЭМ кол. № 1337-41) в виде ровдужного околыша, широкого спереди и суженного на затылке, с нашивкой из красного сукна на лобной части, украшенного разноцветным бисером и увешанного ровдужными жгутами с мехом и тканью. Такой головной убор бытовал в ст. Озерной в уезде Хатанги и был приобретен в 1903 г.
Рис. 1. Костюм бело-черного шамана саха канонический1 Fig. 1. The canonical costume of white and black Sakha shaman
Наиболее роскошный кафтан с нагрудником шамана был привезен из Якутской области в июне 1907 г. (рис. 1).
Он был подарен этнографическому отделу Русского музея императором Николаем II из Царскосельского арсенала. Его описание приведено в статье Э.К. Пекарского и В.Н. Васильева [1910: 1-25]. Кафтан был распашным, прямоспинного покроя, типичного для якутских и других тюркских народов [Алексеев, 1984: 142-149]. Особый интерес состоит в том, что кафтан и нагрудник сшиты из белой ровдуги со множеством металлических подвесок, т.е. они могут отражать ритуальную одежду смешанного шамана - бело-черного или белого. На нагруднике подвешены две бронзовые подвески антропоморфные по содержанию (мужское и женское), символы духов-предков, подтверждающие версию связи с культом предков. Между ними и над ними - по фигурке гагары. На уровне шеи имеются два украшения в виде треугольника с отверстием и угловое украшение с тремя ответвлениями. Под фигурами три круглых подвески, изобра-
жающие солнце, месяц и прорубь - проход в нижний мир. Ниже 5 профильных фигур птиц гагар. Далее длинная кожаная бахрома. На плечах ажурная треугольная подвеска. На рукавах железные подвески с изображением ладьевидных пластин и ланцевидных подвесок с ровдугой. На спинке вверху три круглые фигуры с нанесенными концентрическими кругами в виде точек, на спинке 8 ровдужных полос, символы миров Вселенной, к которым подвешены круглые, рыбовидные и конические подвески. Снизу висят крупные подвески, сверху два круга с отверстиями, символизирующими прорубь, две фигурки рыб, одна фигурка лошади и круг. Снизу к подолу подвешены кожаная бахрома и меховые жгуты. Костюм в целом является образом птицы, бахрома и жгуты - змей. По мнению М.В. Федоровой, он являлся символом духа-покровителя и служил щитом против злых духов. Ремень на спинке воспринимался как поводья шамана [На грани миров, 2006: 270-271]. Якутские шаманы называли свой народ «людьми солнечного улуса с поводьями за спиной» [Романова, 1997: 4].
'Российский этнографический музей (РЭМ). Кол. 1374-1а, б.
Рис. 2. Шаманский костюм саха с северо-тунгусских влиянием1 Fig. 2. Sakha shaman costume with north-Tungus influence
Остальные пять кафтанов шаманов саха относятся к фонду Музея народов (г. Москва), переданному в 1948 г. в Государственный музей народов СССР (ныне РЭМ, г. СПб.). Один из них был привезен с Всероссийской сельскохозяйственной выставки 1923 г. из Якутской области (рис.2).
Кафтан сшит из двух полос тонкой ровдуги оленя. По покрою распашной с кокетками спереди, ромбовидными клиньями подмышками и двумя треугольными клиньями сзади, напоминает цельношкурный фасон со швом в центре спинки тунгусского типа. Спереди с двух сторон на полочках пришито по 7 жестяных подвесок - символов ребер. Между нижними подвесками имеются полукруглые карманчики с бахромой, окрашенные охрой. К рукавам подвешены длинные пластины - символы костей рук. Вокруг ворота спереди и сзади пришиты 9 круглых металлических блях - символов астральных знаков. Сзади на спинку нашито 17 ровдуж-ных полос, к которым прикреплены конические полые трубочки и ромбовидные подвески. К плечам пришит ремень. Рукава внизу, полы и
'РЭМ. Кол. 8762-137а, б.
подол украшены полосой, окрашенной охрой. По рукавам и подолу имеется бахрома, придающая символику птицы. Этот вариант костюма имеет эвенское влияние и, вероятно, был приобретен в восточных районах Якутии. К этому кафтану подходит нагрудник № 20158. Он представляет собой вытянутый нагрудник в виде трапеции, окрашен охрой. Вверху украшен тремя подвесками в форме гагар, центральная -двуглавая, в центре 5 кружков, четыре из них с 8 линиями, образующими звезды. В центре ажурная бляха в виде солярного знака. Ниже две профильные птицы лебедя с гравировкой. Внизу полоса ровдуги с бахромой. На основе анализа подвесок можно сделать вывод о космической, анатомической и в целом птичьей символике этого костюма и влиянии на него северо-тунгус-ских традиций.
Шаманский костюм саха № 8762-20138 представляет собой короткую куртку из очень жесткой кожи, с кожаной бахромой. Он был привезен В.В. Никифоровым из Академии наук в 1927 г. Распашного прямоспинного покроя, расширяется книзу. Ворот, края полов и подол
Рис. 3. Шаманский костюм саха с эвенским влиянием1 Fig. 3. Sakha shaman costume with Even influence
украшен черной полосой. На правой полочке имеется подвеска крупной птицы типа куропатки или глухаря, на левой пришит луновидный карман, ниже с двух сторон имеются железные полоски с зигзагообразным узором и плоскими подвесками. Спинка на плечах украшена двумя прямоугольными подвесками. По вороту сзади пришиты 5 солярных кружков, ниже по спинке на верхней части рукавов - конические полые подвески. Ниже расположены плоские подвески. В центре расположен круг с отверстием и квадрат из металла - символы земли и неба. Ниже на спинке подвешена фигурка рыбы и к подолу прикреплены ланцетовидные железные подвески. Число уровней подвесок на спинке -8, что соответствует слоям космоса: от солярных вверху до рыб внизу. К подолу куртки прикреплены жгуты из крученого конского волоса, белого с коричневым, и жгуты из красной ткани, оплетенные черным конским волосом - символ пути в Нижний мир, третий тип жгута, синего цвета ткани, оплетен белым волосом - символ пути в Верхний мир. По покрою и декору костюм типично якутский. Единственное - на-
ТЭМ. Кол. 8762-20139а, б.
грудная куропатка свидетельствует о его возможном юкагирском влиянии.
Костюм якутского шамана № 8762-20139 был привезен в 1923 г. с Всероссийской сельскохозяйственной выставки (рис. 3).
Он был сшит из тонкой ровдуги оленя в виде распашного кафтана, прямоспинного покроя, типичного для якутов и ряда тюркоязычных народов. Спереди в украшении полочек наблюдается дихотомия право-лево, что было характерно для шаманских костюмов арктических народов - нганасан, юкагиров и эвенов. Слева на кафтане пришито 10 металлических подвесок, луновидных медных темно-красного цвета, скрепленных черной тканью вертикально, и над ними 4 железные прямоугольные полоски. Слева 7 медных подвесок желтого цвета, среди которых дуги, медведь, рыба и какое-то животное. Дихотомия желтый-красный с черным соответствует бинарной оппозиции лево-право и отражает, судя по аналогиям у юкагиров, нганасан и эвенов, оппозиции мира людей и мира духов, жизни и смерти [Сем, 1986: 57-78; 1993: 127140]. Спинка украшена металлическими подве-
Рис. 4. Шаманский костюм саха с долганским влиянием1 Fig. 4. Sakha shaman costume with Dolgan influence
сками на 7 уровнях, 5 из которых пришиты к ровдужным полосам. К верхней полосе пришиты колокольчики, на четырех уровнях, в т.ч. на второй и третьей полосах имеются конические полые трубы, на двух нижних полосах - короткая бахрома. Все уровни и полосы отражают Вселенную. В центре спинки прикреплены два диска типа толи золотого и серебряного цвета -символы солнца и луны и квадрат с отверстием в центре - символы неба и земли. К верхней части рукавов сзади пришиты подвески в виде полос с бахромой. К подолу кафтана пришита бахрома из ровдуги и 11 жгутов из красной ткани, перевитой белым цветом. Судя по оппозиции подвесок, этот тип одежды испытал влияние эвенов или юкагиров.
Другой кафтан с нагрудной частью шамана саха N° 8762-20140 был привезен С.А. Токаревым в 1934 г. (рис. 4).
Представляет собой удлиненную куртку запашного покроя слева направо цельнокройного покроя с кокеткой спереди с широкой и длинной ровдужной бахромой по подолу и рукавам, типичную для северных тунгусов [Сем, 2017: 99-
ТЭМ. Кол. 8762-20140а, б.
151]. В подмышки вставлены ромбовидной формы клинья. Ворот обшит полосой с короткой бахромой. Вся ровдуга куртки окрашена охрой в желтый цвет. Запах образован за счет пришивной части, имитирующей нагрудник. Он украшен двумя металлическими кругами с расположенными концентрически точками-отверстиями на уровне сосков груди, внизу крупного размера округлая подвеска с шестью лучами. Спинка украшена многочисленными подвесками. Вверху солярные знаки в виде трех кругов с концентрически расположенными точками из железа. На рукавах вдоль низа по две железные прямоугольные удлиненные подвески и по две вертикальные луновидные. От рукавов вниз отходит ровдужная бахрома среднего размера. По центру спинки пришиты три ровдужные полосы с плоскими железными ланцевидными подвесками на двух полосах и коническими полыми подвесками на третьей. Эти подвески отражают три мира Вселенной. Слева подвешены две зооморфные фигурки из красной меди, изображающие птиц типа куропатки или глухаря, ниже фигурка медведя. Ниже с двух сторон кре-
Рис. 5. Канонический шаманский костюм саха1 Fig. 5. Canonical Sakha shaman costume
пятся по 4 жгута, один - красный с зеленым, три - светло-коричнево-желтые с черным и зеленым или черным и красным. Куртка по подолу удлинена за счет широких полос ровдуги. К центру подола пришита полоса ровдуги, к которой вертикально закреплены металлические подвески из красной меди. Вверху квадрат с отверстием в центре из железа - символ земли, ниже фигурка гагары, прямоугольная вертикально вытянутая подвеска и далее 4 кружка с колокольчиком внизу. Костюм обладает определенной спецификой, этническое влияние которого определить точно затруднительно, возможно, тунгусское или юкагирское (о чем свидетельствуют солярная крупная подвеска, птица и медведь).
Шаманская куртка саха из собрания РЭМ № 8762-20141 сшита из шкуры белого жеребенка с подвесками. Куртка распашная прямоспинного покроя с длинной кожаной бахромой на рукавах и по подолу, создающей символику птицы. На полах куртки спереди пришиты по три железные полосы. Рукава украшены продольными железными подвесками, ближе к запястью имеются подвески с изображением лапы медведя.
'РЭМ. Кол. 8762-20142а, б.
Спинка оформлена семью полосами ровдуги, к которым подвешены металлические подвески. Полосы символизировали уровни слоев Вселенной. В верхней части к полосам прикреплены круглые солярные диски, ниже ланцетовидные подвески. Подмышками имеется кольцо с цепями. В центре спинки подвешена железная фигурка рыбы, птицы гагары, двух рыбок и три круга, два из которых с отверстием в виде колец. Эти изображения напоминают характер украшения эвенкийских шаманских костюмов [Сем, 2017: 99-151].
Последний шаманский кафтан № 8762-20142 типичен для оформления якутских шаманских костюмов (рис. 5).
Был привезен из Москвы МГУ в 1903 г. Кафтан сшит из толстой ровдуги лося прямоспин-ного покроя немного в талию, полы не сходятся, с нагрудником. Кафтан окрашен охрой в светло-оранжевый цвет. По подолу и вдоль рукавов пришита длинная толстая кожаная бахрома, придающая кафтану символику птицы. Полочки украшены двумя железными полосами, что является символом ребер скелета предка. На ру-
кавах сверху пришиты по две вертикальные полоски. У запястья имеется еще по одной подвеске в виде лапы медведя. Вдоль рукавов внизу подвешены две прямоугольные железные поло-совидные подвески, украшены зигзагом. Спинка оформлена в виде семи полос ровдуги с подвесками на них - символ слоев Вселенной. Вверху пришиты круги с отверстиями соляного типа. Ниже пришиты ланцетовидные и конусовидные плоские подвески. В центре имеется диск с кругом в центре и восемью лучами - символ солнца. Костюм типичного покроя и декора, характеризующий якутский код шаманского костюма.
К этому кафтану относится нагрудник № 8761-20159. Сшит из твердой ровдуги лося прямоугольной формы, сужается книзу. К нему пришиты различные металлические подвески. Вверху двуглавый летящий орел уксуки из бронзы - главный дух-помощник шамана. Ниже два круга с отверстиями в центре, символ сосков груди. В центре имеется антропоморфная подвеска одноногого предка из желтой меди. Остальные подвески из железа. Ниже расположены, один под другим, 5 профильных изображений гагар.
В коллекциях РЭМ имеется еще один нагрудник шамана якутов № 8761-20160, который сшит из толстой шкуры в виде узкой полосы. Возможно, также принадлежал к кафтану № 8761-20142. Он украшен многими металлическими подвесками. Шейная часть украшена фигурой летящего орла. Ниже расположены два кружка сосков груди. Еще ниже по центру прикреплены 5 профильных птиц гагар, далее два диска и ажурная бляха в виде половины цветка и прямоугольной полосы с полулунным орнаментом, в самом низу гагара.
Приведенное описание и краткий семантический анализ подвесок и общей семантики этих костюмов свидетельствует о разных этнокультурных влияниях на якутский шаманский костюм, имеются типичные костюмы, а часть костюмов из северо-восточных регионов Якутии испытывает влияние эвенков, эвенов, юкагиров, что придает им особое семиотическое разнообразие.
Обсуждение
Шаманские птицы и звери: семантика и этимология
Среди подвесок якутских шаманских костюмов выделяются птицы, чаще всего это изображения орла или гагары и в двух случаях - куропатки. Среди животных на подвесках изображены рыбы или медведь. В связи с полевыми материалами (Сем, 1982), записанными у колымских эвенов и юкагиров Якутии в одежде отмечены этнические маркеры - это складки, связанные с образами птиц. У эвенов складки внутрь придают костюму образ птицы гагары, а у юкагиров складки наружу - птицу куропатку. Поэтому эвены назывались людьми гагары, а юкагиры -куропатки [Андреева, Сем, 2004: 14].
Каждая вещая птица имеет семантический код, условно относящий ее к добрым или злым существам, разница между которыми порою бывает шаткой и призрачной. Таковой птицей является гагара, относимая к Верхнему и Нижнему мирам. Эту черту вещих птиц находим в словаре Э.К. Пекарского: малая гагара (куччугуй куо^ас) считалась чистой птицей - айыы куо§а-са. Средние гагары далак куо§ас (гагара ошей-никовая) и таллан куо§ас (гагара чернозобая -орто куо^ас) являлись шаманскими птицами. Большая гагара (улахан куо^ас) издавала звуки, напоминавшие ржание лошади (сылгылыы ки-стиир) [Пекарский, 1958: стб. 1222].
В этом перечне заметим, что гагары разделены на три категории: крупные, средние и маленькие. Также шаманы различались по силе на великих («добрых» - утув ойуун, улахан ойуун), средних (орто ойуун) и слабых («плохих» -кука^ан ойуун). Большую гагару шаманы могли воплощать в онгон крупной птицы с лошадиной головой (иногда с двумя рогообразными головами). Малые же гагары могли служить гонца-ми-илдьит, а средние гагары были духами-помощниками шамана. При этом светлое начало преобладало, на что указывает этимология названия куо^ас, восходящая к осм. ко§у 'лебедь' [Там же]. Здесь видим тотемное начало птицы, название которой сравнимо с як. куба 'лебедь', кугас, кубас 'песочно-рыжий', каз. куба 'беловато-желтый', кубакай 'светло-бурый' [РКС, 1954, с. 189-190]. Гагара с шеей лебедя относилась к айыы [Пекарский, 1959б: стб. 2540-2541].
Эпитетом эбириэс наделялась рябая богиня Среднего мира, обитавшая под землей. Рыжий цвет коня и синяя рябь коровы связаны с культами солнца и земли-воды у кек-тюрков. Видимо,
тотемные духи посещали разные миры. Поэтому вещий конь шамана в виде рогатого бубна держался с помощью рукоятки в форме железной гагары с ромбическим отверстием проруби, через которую он нырял в Нижний мир [Попов, 2024: 281]. Такую же ромбическую форму отверстия на рукоятке в виде гагары у эвенков интерпретируют как проход в иной мир [На грани миров..., 2006: 206-207].
Действительно, инструмент с грифом в виде лебединой шеи с головой коня и корпусом утки найден в кургане Алтая и выставлен в национальном зале Государственного музея Монголии. Судя по рисунку охоты лучника на оленей, прочерченном на спинке утки, он был магом, заклинавшим духа горы [Васильев, 2016: 20]. Симбиоз птицы и коня показывает, что ша-ман-кам во время обряда превращался в свято-го-йайа, живущего между небом и землей.
Исходя из того что онгоны гагар далак куо-§ас пришивались на груди передника, можно допускать, что этимология термина далыс сближается со словами далан, таллан 'рябой, пегий', а также далаhа, талаhа 'мостик' и 'бубен-жеребец' шамана-айыы с шапкой из цельной шкуры головы жеребенка [Ойуун..., 1993: 11-12]. Семантически фартук далыс из шкуры жеребца служит «мостом» для перехода в иной мир. Зооморфный код коня с пятном дъа^ыл (ср. дъа^ыл тойон 'орел') на загривке скрывается в названии оленьей гадальной лопатки долур [Циркумполярная цивилизация в музеях мира., 2009: 92], этимологически близком к монг. дал 'кость лопатки для гадания', далан 'грива' (лошади, кулана) [МКТ, 1984: 169, 171].
У монголов слово олбок 'коврик' имеет второе значение 'стеганная куртка, надеваемая на войне' [Банзаров, 1997, 92]. В этом свете интересно мнение Д.В. Цыбикдоржиева о том, что у тюрков медведь-айу иногда считался «жеребцом». Монголы почитали знамя-далбаа из шкуры тотема, служившей саваном воина, поднятого на щите. При этом автор приводит сведение С.А. Токарева: ацтеки и другие индейцы носили на спине или голове чучела птиц [Цыбикдоржи-ев, 2003: 25, 257]. Отсюда возникает версия, что саха могли использовать далыс в качестве сиде-
ния-олбоха или погребальной маски. Черно-белые туги изготовлялись из хвостов коней и быков. Но более древним было знамя-туо^а у северных саха из шкуры головы медведя [Старостина, 1999: 25], служившей также олбохом нижнего шамана. Вот почему на рукаве шамана пришита пластина лапы медведя с шестью когтями - символ лишней кости шамана [Васильев, 2024: 202].
Медведь-жеребец, в чреве которого рождался ойуун, напоминает волка, поглотившего Оди-на. Воинский культ отражается в доспехах шамана: быыра кыъЛаан («подвеска-стрела»), атыыр кYhэкэ («диск-жеребец»), быарык кирсэ («тетива рукоятки»), чэчиэс таас («камень пращи»?) [Васильев, 2020: 263]. Диск отражает звериный стиль оленя на масках рыжих коней скифов. Образ оленя-птицы находим в лексике саха: таба 'олень', табый 'стучи копытом', да-быдал 'предплечье птиц', дабык 'барабан шама-нов-айыы'1 Сюда же можно отнести каз. дабыл 'весть', 'охотничий барабан' [КРС, 1936: 99] и як. айыы табыксыттара 'посланцы божеств' [Васильев, 2001: 142].
Крышка-хаииах на спине шамана олицетворяла гладь воды далай. Этот круг с кYKэhэ объединяет образ рыбы солнца - кун балыга. У долган и саха Хатанги и Анабара она очищала сети и приносила удачу, ей помогали рыбы в виде подвесок балык кыыЛаан [Васильев, 2019: 11]. Образ солнечной рыбы напоминает дракона-луо, но рогатая черта водного существа сближает его с желто-рыжим маралом, в шкуру которой облачался небесный шаман.
Генезис культа зеркал рассмотрим через зооморфные коды шаманства. На наш взгляд, кулэр кYhэкэ, неверно переводимое как «смеющееся зеркало», этимологически восходит к каз. кола 'красная медь', 'бронза'; коламта 'искры горячей золы' [КРС, 1936: 186]. Слово ку.лэр 'бронза' сохранилось в имени богатыря-абаа^г <^с ^лэр Ньургун Бе$е», данном Эр Со^отоху кузнецом во время его закалки [Ксенофонтов, 2010: 35, 36]. По легенде бурят, золотое зеркало скатилось с желтой горы Сары таг в результате того, что его задел копытом козел. Поэтому у бурят есть пословица: «Сила козла в копытах его». Бо-
1 Архив ЯНЦ СО РАН (АЯНЦ СО РАН). Ф. 5. Оп. 3. Д. 438. Л. 37.
гатырь Хутагты с золотым луком в знак одной победы поднял на ту гору золотое зеркало, сравнимое с тюркским тугом с золотой волчьей головой [Небесная дева-лебедь..., 1992: 204-205].
В этой легенде толи выступает как знак доблести монгольского воина. Титул кулер добавлен к имени ^л тегина, брата ^л Билгэ ка^а-на, тамгой которого был самец-теке (ср. текин 'принц'), бивший копытом по зеркалу. Традиция эта архаична, о чем говорит рисунок в пещере Ляско: маг в шкуре бизона тянет тетиву лука, конец которой держит в зубах, а правой рукой играет на арфе копытом быка [Ларичев, 2002: 116]. Видимо, толи был прототипом монгольской литавры-кегурге (ср. як. кв§увр 'мех', кургэ 'мост'). Согласно мифу саха, орел спустился на землю, испугавшись звона медного ведра, под которым мы понимаем отголосок мифа о скифском котле, превратившемся в бронзовые и медные бубны тюрков [Алексеев, 1984: 132, 151]. Образ орла-хотой (ср. як. хо-то§ой 'маховое перо') сохранился в имени Кун-кусэкэ-дьа§ыл-хотун, переводимом как «Диск солнца орлица-госпожа» [Пекарский, 1959а: стб. 1340]. Позже она превратилась в богиню ^н ^бэ хотун, в имени которой кубе 'броня, кольчуга' сравнимо с др.-тюрк. куп 'большой глиняный сосуд' и як. купсуй 'барабан'.
Образ горы с зеркалом толи позволяет связать этимологию слова кулэр с тюркскими терминами: кула 'светло-желтый', 'светло-гнедой', 'саврасый' (о лошади, кулане); кулжа 'самец горного барана', 'коза', 'серна'; кулаты, куланчы 'вид ловчих птиц'; кула- 'падать вниз' [ЭСТЯ, 2000: 121-122, 128, 131]. Сюда же относим як. кулаакай 'марал' (кула с аффиксом -сай). Служа символом света, кулэр кукэкэ висел на рогах изюбра, освещая и ночное небо, о чем говорит близость слова толи с як. толун1, толук (диал.)2, др.-тюрк. толун 'полнолуние' [ДТС, 1969: 574], як. толук 'жертва'; эвенк. толен, толек 'диск', 'блестящий предмет', орок. толи 'диск', 'бляха', маньчж. толи 'небольшое шаманское зеркало' [ССТМЯ, 1977: 195].
Ранний кожаный прототип диска толи наблюдается в монгольском термине кушига 'за-
навес, полог' [Васильев, 2024: 214], близком с тув. квжээ 'стела, балбал', 'каменная баба', кв-жеге 'занавес, полог', [ТРС, 1968: 256-257] и як. квквкв таас 'глыба камня', кукэкэ квкуйэ 'глиняный горшок'. Идол кижи квжээ напоминает козу-кечи и лань-кежик, из шкуры которых тюрки шили маски, служившие мостом или проходом-кежи^ в иной мир [ДТС, 1969: 291, 294]. Прототипом кулэр кукэкэ мог служить и монгольский сосуд-хул (в.ч. кумысный). У казахов слово кул 'пепел' переводится еще как 'чаша-шара' [МКТ, 1984: 264], от чего видим, что кушига играл роль урны.
По легенде, в старину воины саха надевали шубу-кэдьикэ из шкуры кэй, пегой, как обла-ко-такалай3. Интересно, что слово такалай, такалай имеет ряд значений: эпитет орла, «утиное яйцо, выпавшее на лету», «узор облаков» [Пекарский, 1959б: стб. 2549-2550]. Видимо, у предков саха существовал миф о рождении та§ара ойууна наверху горы-та^ из яйца, оброненного козой-кечи. Лань кейик считали женским божеством, поэтому у саха неве-ста-кийиит, увидев лебедя, надевала одежду кэдьикэ такалай. По словам Н.П. Яковлева-Куруппа ойууна, в старину если умирал хозяин дома, то шаман вселял душу в идол-хак из шкуры головы коня (ср. др.-тюрк. хак 'отец'), а если умирала его жена, то вселял ее кут в идол-квдьвкв из шкуры головы коровы4. Очевидно, эти предки превращались в фетиши кукэкэ кувс.
Заключение
Анализ девяти шаманских костюмов народа саха из собрания Российского этнографического музея показал их высокий семиотический статус как образа птице-оленя, обладающего космической, анатомической, пред-ковой и зооморфной символикой, связанной с образами гагары (общими с тунгусами), куропатки (влияние юкагиров), медведя, лошади, рыбы. На основе исследования семиотики подвесок выявлены связи шаманства саха с
'АЯНЦ СО РАН. Ф. 5. Оп. 3. Д. 301. Л. 229.
2Там же. Д. 455. Л. 18.
3Там же. Д. 438.
4Там же. Д. 537. Л. 38.
ранними формами религии. Архаика костюмов саха была связана с «корнями» верхних и нижних шаманов и образами птице-оленя, медведя, предков и др.
Лексико-семантический анализ декора показывает верность заключения Н.А. Алексеева, видевшего в плаще куму символ щита шамана, дублирующего функции диска и бубна, связанных с идеей крышки духов-предков. На генезис шаманства и атрибутики оказали влияние древние связи со скифами, тюрко-мон-голами, тунгусо-маньчжурами, юкагирами и позднее с долганами. Это восходит к общеалтайскому единству, средневековым связям и поздним тунгусо-якутским и юкагиро-якут-ским взаимовлияниям. Выявление семиотических связей этих групп народов и их влияний на якутский шаманизм в области атрибутики является проявлением общесибирских и азиатских взаимоотношений, восходящих к различным напластованиям истории саха.
В шаманских костюмах саха с юкагирским влиянием особую роль играет образ солнца и птицы куропатки как этнического маркера. Влияние эвенков на саха проявляется в главной роли гагары как духа-помощника и проводника по Вселенной, воплощенной в железных подвесках. Эвенское влияние отразилось на дихотомии в оформлении двух половин право-лево костюма шамана как отражения мира духов и мира людей, жизни и смерти. Долганское влияние состоит в использовании охры для окраски костюма, образа солнца, с одной стороны, и предков - с другой. Общими тунгусо-якутскими особенностями костюма шамана являются его символика как птице-оленя, изображение слоев неба, подвески, солярно-астральные и зооморфные символы, фигуры предков и т.д. При этом на костюмах шаманов саха имеются особенности, по-своему интерпретируемые и освященные в работах: солнце, луна, звезды, прорубь в Нижний мир, двуглавый орел, рыба, гагары, изображения предков и пр. Костюм куму, или арба^ас, удачно сопоставимый с эвенским хоми 'колдун', эвенкийским хомоты 'медведь', якутским арба^ас 'медведь' свидетельствует о глубокой архаике культа шаманства у народов Восточной Сибири.
Дополнительные источники и принятые сокращения:
ДТС - Древнетюркский словарь / Акад. наук СССР; Ин-т языкознания; ред.: В.М. Наделяев и др. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1969. 676 с.
На грани миров. Шаманизм народов Сибири (из собрания Российского этнографического музея: Альбом). М.: Художник и книга, 2006. 289 с.
Небесная дева-лебедь. Бурятские сказки, предания и легенды / сост. и зап. И.Е. Туголукова, А.И. Ту-голукова; пер. и предисл. А.И. Туголукова; коммент. И.Е. Туголукова и др. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1992. 368 с.
КРС - Казахско-русский словарь / отв. ред. А.Б. Алибаев. Кызыл-Орда: Казиздат, 1936. 266 с.
МКТ - Монгол-казах толь = Монгольско-казахский словарь / сост. Б. Базылхан. Улаанбаатар: «Эл-гий»; ИЯиЛ АН МНР, 1984. 887 с.
Пекарский Э.К. Словарь якутского языка: В 3 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР. Т. 1. 1958. 1282 стб; Т. 2. 1959а. 2508 стб; Т. 3. 1959б. 3858 стб.
РКС - Русско-казахский словарь / Институт языка и литературы Акад. наук Казахстана; под общ. ред. д-ра филол. наук, проф. Н.Т. Сауранова. М.: ГИС, 1954. 936 с.
ССТМЯ - Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. Материалы к этимологическому словарю. В 2 т. Т. 2: О - Э / отв. ред. В.И. Цинциус. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977. 992 с.
ТРС - Тувинско-русский словарь / под ред. Э.Р. Тенишева. М.: Советская энциклопедия, 1968. 646 с.
Циркумполярная цивилизация в музеях мира: вчера, сегодня, завтра = Circumpolar Civilization in the World Museums: Vesterday, Today, Tomorrow. Музеи Республики Саха (Якутия): каталог / Нац. ком. Респ. Саха (Якутия) по делам ЮНЕСКО; [сост. А.Н. Решетникова и др.; гл. ред. Е.С. Шишигин; текст Е.С. Шишигин; пер. М.М. Тараховская и др.; фот. П.В. Софронов, И.С. Павлов]. Якутск, 2009. 128 с.
ЭСТЯ - Этимологический словарь тюркских языков. Общетюрк. и межтюрк. лексические основы на букву «К». Вып. 2 / отв. ред. Г.Ф. Благова. М.: Ин-дрик, 2000. 265 с.
Список литературы:
Алексеев Н.А. Традиционные религиозные верования якутов в ХХ - начале ХХ в. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1975. 199 с.
Алексеев Н.А. Шаманизм тюркоязычных народов Сибири: (Опыт ареально-сравнительного исследования). Новосибирск: Наука, 1984. 233 с.
Андреева Л.В., Сем Т.Ю. Художественная обработка меха и кожи у народностей Крайнего Северо-Востока. В 2-х вып. Вып. 2: Эвены. Магадан, 2004. 468 с.
Банзаров Д. Собрание сочинений. Изд. 2-е, доп. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. 240 с.
Басилов В.Н. Избранники духов. М.: Политиздат, 1984. 208 с.
Василевич Г.М. Эвенки: Историко-этнографиче-ские очерки (ХУП-начало ХХ в.). Л.: Наука. Ленинградское отд-ние, 1969. 304 с.
Васильев В.Е. Культ «белых» и «черных» шаманов у якутов: происхождение и сущность (постановка проблемы) // Россия и Польша: историко-культурные контакты (сибирский феномен): мат-лы Между -нар. науч. конф. (24-25 июня 1999 г., Якутск). Новосибирск: Наука, 2001. С. 140-144. EDN: TYEQIN
Васильев В.Е. Генезис шаманских инструментов народа саха в свете образа матери-зверя у тюрков, монголов и тунгусов // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2016. № 4 (17). С. 18-27. EDN: XROMVR
Васильев В.Е. Ритуальные комплексы саха в свете эволюции шаманских жертвоприношений // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2019. № 4 (29). С. 8-15. DOI: 10.25693/SVGУ2019.04.29.01
Васильев В.Е. Образы мироздания, божеств и шаманов по петроглифам средней Лены // История Якутии. В 3 томах. Т. I. / под общ. ред. д.и.н., проф. А.Н. Алексеева; отв. ред. Р.И. Бравина, Е.Н. Романова. Новосибирск: Наука, 2020. С. 259-265.
Васильев В.Е. Семантика кругового танца оhуо-хай: символический переход в мир предков и божеств // Северо-Восточный гуманитарный вестник. 2023а. № 4 (45). С. 48-59. DOI: 10.25693/ SVGУ2023.45.4.004
Васильев В.Е. Культы Солнца и Луны в контексте кумысного праздника Ысыах // LXXУI Герценов-ские чтения. География: развитие науки и образования: мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. (19-21 апреля 2023 г., г. Санкт-Петербург). В 2 т. Т. 2 / отв. ред. Д.А. Субетто, А.Н. Паранина. СПБ: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2023б. С. 314-318.
Васильев В.Н. Научные труды, экспедиционная деятельность и музейные коллекции по Сибири, Северу и Дальнему Востока / сост. А.Н. Ефремов; ред. кол.: Е.Н. Романова (отв. ред.), С.В. Максимова, В.Г. Григорьева и др. Якутск, 2024. 504 с.
Гоголев А.И. Мифологический мир якутов: Божества и духи-покровители. Якутск: Изд-во ЦКиИ им. А.Е. Кулаковского, 1994. 29 с.
Дугаров Д.С. Исторические корни белого шаманства (на материале обрядового фольклора бурят). М.: Наука, 1991. 300 с.
Ксенофонтов Г.В. Великий олонхосут Петр Коле-сов / подг. к печ. В.И. Алексеев. Якутск, 2010. 88 с.
Ларичев В.Е. Человек и мироздание: Древние маги и чудеса подземелий. Новосибирск: Изд-во СО РАН, филиал «Гео», 2002. 173 с.
Линденау Я.И. Описание народов Сибири (первая половина ХУШ века). Историко-этнографиче-ские материалы о народах Сибири и Северо-Востока. Магадан, 1983. 176 с.
Михайлов Т.М. Из истории бурятского шаманизма (с древнейших времен по ХУШ в.). Новосибирск: Наука, 1980. 320 с.
Михайлов Т.М. Бурятский шаманизм: история, структура и социальные функции. Новосибирск: Наука, 1987. 288 с.
Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме: Опыт сопоставления структур. М.: Наука, 1984. 304 с.
Ойуун: Ойууннар уонна ойуун сиэрин-туомун туhунан кэпсээннэр = Шаман: Рассказы о шаманах и шаманских обрядах. Якутск: ЯНЦ СО РАН; ИЯЛиИ, 1993. 56 с.
Пекарский Э.К. Плащ и бубен якутского шамана / Э.К. Пекарский, В.Н. Васильев. СПб.: СМАЭ при императорской Академии наук, 1910. С. 1-47.
Попов В.Г. К этимологии некоторых элементов якутского шаманского бубна // Интеллектуалы на окраине Российского государства: персональные истории, стратегии, дискурсы о будущем (кросс-темпоральные исследования): сб. науч. ст. Всерос. на-уч.-практ. конф. с междунар. уч., посвящ. 135-лет. Г.В. Ксенофонтова (2-3 ноября 2023 г., г. Якутск) / ред. кол.: Е.Н. Романова, С.А. Алексеева, Г.Н. Вара-вина и др. Якутск: ИЦ НБ РС (Я), 2024. С. 280-286.
Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. Л.: Наука, 1991. 321 с.
Прокофьева Е.Д. Шаманские костюмы народов Сибири // Религиозные представления и обряды народов Сибири в XIX - начале XX вв. СМАЭ. Т. 27. Л.: Наука, 1971. С. 5-100.
Романова Е.Н. «Люди солнечных лучей с поводьями за спиной»: (Судьба в контексте мифориту-альной традиции якутов). М.: Координационно-методический центр ИЭА РАН, 1997. 200 с.
Сем Т.Ю. Религиозные представления тунгусо-маньчжурских народов о жизненных силах человека и их вместилищах // Фольклор и этнография народов Севера. Л.: ЛГПИ, 1986. С. 57-78.
Сем Т.Ю. Идея космической связи в атрибутике эвенских шаманов // Этносемиотика ритуальных предметов. СПб., 1993. С. 127-140.
Сем Т.Ю. Медвежий праздник ороков // Праздники и обряды как феномены этнической культуры: материалы Десятых Санкт-Петербургских этнографи-
ческих чтенирй. СПб.: ИПЦ СПГУТД, 2011. С. 294297.
Сем Т.Ю. Картина мира тунгусов: пантеон (семантика образов и этнокультурные связи). Истори-ко-этнографические очерки. СПб: Филфак СПБГУ, 2015. 639 с.
Сем Т.Ю. Шаманизм эвенков по материалам Российского этнографического музея. Изд. 2. СПб.: Издательский центр «Гуманитарная Академия», 2017. 302 с.
Старостина М.И. Личности Эльгетского улуса (генеалогическое исследование). Пермь: Звезда, 1999. 287 с.
Трощанский В.Ф. Эволюция черной веры (шаманства) у якутов. Казань, 1903. 228 с.
Трощанский В.Ф. Опыт систематической программы для собирания сведений о дохристианских верованиях якутов // Живая старина. 1911. Вып. 22. 78 с.
Цыбикдоржиев Д.В. Происхождение древнемон-гольских воинских культов (по фольклорно-этногра-фическим материалам бурят) / отв. ред. д.и.н. Б.Р. Зо-риктуев. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. 292 с.
Щербак А.М. Названия домашних и диких животных в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. М.: Изд-во АН СССР, 1961. С. 82-172.
References:
Alekseev N.A. Traditsionnye religioznye verovaniya yakutov v XX - nachale XX v. [Traditional religious beliefs of the Yakuts in the 20th - early 20th centuries]. Novosibirsk: Science Publ., Siberian Branch, 1975. 199 p. (In Russian)
Alekseev N.A. Shamanizm tyurkoyazychnykh naro-dov Sibiri: (Opyt areal'no-sravnitel'nogo issledovani-ya) [Shamanism of the Turkic-speaking peoples of Siberia: (An attempt at areal comparative analysis)]. Novosibirsk: Science Publ., 1984. 233 p. (In Russian)
Andreeva L.V., Sem T.Yu. Khudozhestvennaya obra-botka mekha i kozhi u narodnostey Kraynego Severo-Vo-stoka [Artistic processing of fur and leather of the Far North-East peoples]. In 2 iss. Iss. 2: Evens. Magadan, 2004. 468 p. (In Russian)
Banzarov D. Sobranie sochineniy [Collected Works]. 2nd Ed., add. Ulan-Ude: Publ. of the Buryat Scientific Center of the Siberian Branch of the RAS, 1997. 240 p. (In Russian)
Basilov V.N. Izbranniki dukhov [Elects of Spirits]. Moscow: Publishing House of Political Literature of the Central Committee of the CPSU, 1984. 208 p. (In Russian)
Drevnetyurkskiy slovar' [Old Turkic Dictionary]. Akad. nauk SSSR; In-t yazykoznaniya; red.: V.M. Nade-lyaev i dr. Leningrad: Science Publ., Leningrad Branch, 1969. 676 p. (In Russian)
Dugarov D.S. Istoricheskie korni belogo shaman-stva (na materiale obryadovogo fol'klora buryat) [Historical roots of white shamanism (based on ritual folklore of the Buryats)]. Moscow: Science Publ., 1991. 300 p. (In Russian)
Etimologicheskiy slovar' tyurkskikh yazykov. Obsh-chetyurk. i mezhtyurk. leksicheskie osnovy na bukvu "K" [Etymological dictionary of the Turkic languages. Common Turkic and inter-Turkic lexical bases starting with the letter "K"]. Iss. 2. Ed. G.F. Blagova. Moscow: Indrik Publ., 2000. 265 p.
Gogolev A.I. Mifologicheskiy mir yakutov: Bozhest-va i dukhi-pokroviteli [Mythological world of the Yakuts: Deities and patron spirits]. Yakutsk: Publ. of the Central Committee of Culture and Art named after. A.E. Kulakovsky, 1994. 29 p. (In Russian)
Kazakhsko-russkiy slovar' [Kazakh-Russian Dictionary]. Ed. A.B. Alibaev. Kyzyl-Orda: Publ. in Kazakhstan, 1936. 266 p.
Ksenofontov G.V. Velikiy olonkhosut Petr Kolesov [The great olonkhosut Petr Kolesov]. Prepar. for print. V.I. Alekseev. Yakutsk, 2010. 88 p. (In Russian)
Larichev V.E. Chelovek i mirozdanie: Drevnie magi i chudesa podzemeliy [Man and the Universe: Ancient Magicians and Wonders of the Dungeons]. Novosibirsk: SO RAN Publ., filial "Geo", 2002. 173 p. (In Russian) Lindenau Ya.I. Opisanie narodov Sibiri (pervaya polovina XVIII veka). Istoriko-etnograficheskie materi-aly o narodakh Sibiri i Severo-Vostoka [Description of the peoples of Siberia (first half of the 18th century). Historical and ethnographic materials about the peoples of Siberia and the North-East]. Magadan, 1983. 176 p. (In Russian)
Mikhailov T.M. Iz istorii buryatskogo shamaniz-ma (s drevneyshikh vremen po XVIII v.) [From the history of Buryat shamanism (from ancient times to the 18th century)]. Novosibirsk: Science Publ., 1980. 320 p. (In Russian)
Mikhailov T.M. Buryatskiy shamanizm: istoriya, struktura i sotsial'nye funktsii [Buryat shamanism: history, structure and social functions]. Novosibirsk: Science Publ., 1987. 288 p. (In Russian)
Mongol 'sko-kazakhskiy slovar' [Mongolian-Kazakh Dictionary]. Comp. B. Bazylkhan. Ulaanbaatar: Publ. in "Olgiy"; Institute of Language and Literature Mongolian Academy of Sciences 1984. 887 p. (In Russian)
Na grani mirov. Shamanizm narodov Sibiri [On the edge of worlds. Shamanism of the peoples of Siberia]. From the collection of the Russian Ethnographic Museum: Album. Moscow: Publ. in Artist and Book, 2006. 289 p. (In Russian)
Nebesnaya deva-lebed'. Buryatskie skazki, predani-ya i legendy [Heavenly maiden swan. Buryat tales, traditions and legends]. Comp. and written. I.E. Tugolukova, A.I. Tugolukova; lane and preface A.I. Tugolukova; comment I.E. Tugolukova and others. Irkutsk: Vost.-Sib. book publ., 1992. 368 p. (In Russian)
Novik E.S. Obryad i fol'klor v sibirskom shaman-izme: Opyt sopostavleniya struktur [Ritual and folklore in Siberian shamanism: Experience in comparing structures]. Moscow: Science Publ., 1984. 304 p. (In Russian)
Pekarsky E.K. Plashch i buben yakutskogo shamana [Cloak and tambourine of the Yakut shaman]. Ed.: E.K. Pekarsky and V.N. Vasiliev. St. Petersburg: Publ. in Collection of the Museum of Anthropology and Ethnography at the Imperial Academy of Sciences, 1910. Pp. 1-47. (In Russian)
Pekarsky E.K. Dictionary of the Yakut language [Dictionary of the Yakut Language]. In 3 vols. 2nd ed. Moscow; Leningrad: Publ. of the USSR Academy of Sciences. Vol. 1. 1958. 1282 columns; Vol. 2. 1959, 2508 columns; Vol. 3. 1959. 3858 columns.
Popov G.V. K etimologii nekotorykh elementov ya-kutskogo shamanskogo bubna [On the etymology of some elements of the Yakut shamanic drum]. Intellektu-aly na okraine Rossiyskogo gosudarstva: personal'nye istorii, strategii, diskursy o budushchem (kross-tempo-ral'nye issledovaniya) [Intellectuals on the outskirts of the Russian state: personal stories, strategies, discourses about the future (cross-temporal studies)]. Collection of scientific articles of the All-Russian scientific and practical conference with international participation, dedicated to the 135th anniversary of the outstanding scientist, public figure, Eurasian thinker G.V. Ksenofontov (November 2-3, 2023, Yakutsk). Ed. team: E.N. Romanova, S.A. Alekseeva, G.N. Varavina, and others. Yakutsk: Publ. of the National Library of the Republic of Sakha (Yakutia), 2024. Pp. 280-286. (In Russian)
Potapov L.P. Altayskiyshamanizm [Altai shamanism]. Leningrad: Science Publ., 1991. 321 p. (In Russian)
Prokofieva E.D. Shamanskie kostyumy narodov Sibiri [Shamanic costumes of the peoples of Siberia]. Re-ligioznye predstavleniya i obryady narodov Sibiri v XIX - nachale XX vv. [Religious beliefs and rituals of the peoples of Siberia in the 19th - early 20th centuries]. Col-
lection of the Museum of Anthropology and Ethnography at the Imperial Academy of Sciences. Vol. 27. Leningrad: Science Publ., 1971. Pp. 5-100. (In Russian)
Romanova E.N. "Lyudi solnechnykh luchey s po-vod'yamizaspinoy": (Sud'ba v kontekste miforitual'noy traditsii yakutov). ["People of the sunbeams with reins behind their backs": (Fate in the context of the myth-and-ritual tradition of the Yakuts)]. Moscow: Coordination and Methodological Center of the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, 1997. 200 p. (In Russian)
Russko-kazakhskiy slovar' [Russian-Kazakh Dictionary]. Institute of Language and Literature Acad. Sciences of Kazakhstan; under general ed. Dr. Philol. Sciences, Prof. N.T. Sauranova. Moscow: Publ. of National and Foreign Dictionaries, 1954. 936 p.
Sem T.Yu. Religioznye predstavleniya tungu-so-man'chzhurskikh narodov o zhiznennykh silakh cheloveka i ikh vmestilishchakh [Religious ideas of the Tunguso-Manchurian peoples about the vital forces of man and their receptacles]. Fol'klor i etnografiya narodov Severa [Folklore and ethnography of the peoples of the North]. Leningrad: Leningrad State Pedagogical Institute Publ., 1986. Pp. 57-78. (In Russian)
Sem T.Yu. Ideya kosmicheskoy svyazi v atributike evenskikh shamanov [The Idea of Cosmic Connection in the Attributes of Even Shamans]. Etnosemiotika ritu-al'nykh predmetov [Ethnosemiotics of Ritual Objects]. St. Petersburg, 1993. Pp. 127-140. (In Russian)
Sem T.Yu. Medvezhiy prazdnik orokov [Bear Festival of the Oroks]. Prazdniki i obryady kak fenomeny et-nicheskoy kul'tury: materialy Desyatykh Sankt-Peter-burgskikh etnograficheskikh chteniry [Holidays and Rituals as Phenomena of Ethnic Culture: Materials of the 10th St. Petersburg Ethnographic Readings]. St. Petersburg: Publ. and Print. Center of St. Petersburg State University, 2011. Pp. 294-297. (In Russian)
Sem T.Yu. Kartina mira tungusov: panteon (seman-tika obrazov i etnokul 'turnye svyazi) [Picture of the Tungus World: Pantheon (Semantics of Images and Ethno-cultural Ties)]. Historical and Ethnographic Essays. St. Petersburg: Publ. in Philological Faculty of St. Petersburg State University, 2015. 639 p. (In Russian)
Sem T.Yu. Shamanizm evenkov po materialam Ros-siyskogo etnograficheskogo muzeya [Shamanism of the Evenks Based on Materials from the Russian Ethnographic Museum]. Publ. 2. St. Petersburg: Publ. Center "Humanitarian Academy", 2017. 302 p. (In Russian)
Shaman: Rasskazy o shamanakh i shamanskikh obryadakh [Shaman: Stories about shamans and sha-
manic rituals]. Yakutsk: YNC SB RAS; IYALI, 1993. 56 p. (In Russian)
Shcherbak A.M. Nazvaniya domashnikh i dikikh zhivotnykh v tyurkskikh yazykakh [Names of domestic and wild animals in the Turkic languages]. Istoricheskoe razvitie leksiki tyurkskikh yazykov [Historical development of the vocabulary of the Turkic languages]. Moscow: Publ. of the USSR Academy of Sciences, 1961. Pp. 82-172. (In Russian)
Sravnitel'nyy slovar' tunguso-man'chzhurskikh ya-zykov. Materialy k etimologicheskomu slovaryu [Comparative Dictionary of the Tungus-Manchu Languages. Materials for the Etymological Dictionary]. In 2 vols. Vol. 2: O - E. Ed. V.I. Tsintsius. Leningrad: Science Publ., Leningrad Branch, 1977. 992 p. (In Russian)
Starostina M.I. Lichnosti El'getskogo ulusa (genea-logicheskoe issledovanie) [Personalities of the Elgetsky Ulus (genealogical research)]. Perm: Star Publ., 1999. 287 p. (In Russian)
Troshchansky V.F. Evolyutsiya chernoy very (sha-manstva) u yakutov [Evolution of the Black Faith (Shamanism) Among the Yakuts]. Kazan, 1903. 228 p. (In Russian)
Troshchansky V.F. Opyt sistematicheskoy program-my dlya sobiraniya svedeniy o dokhristianskikh vero-vaniyakh yakutov [An Experience of a Systematic Program for Collecting Information on the Pre-Christian Beliefs of the Yakuts]. Zhivaya starina [Zhivaya Starina]. 1911. Iss. 22. 78 p. (In Russian)
Tuvinsko-russkiy slovar' [Tuvan-Russian Dictionary]. Ed. by E.R. Tenishev. Moscow: Soviet Encyclopedia Publ., 1968. 646 p. (In Russian)
Tsirkumpolyarnaya tsivilizatsiya v muzeyakh mira: vchera, segodnya, zavtra [Circumpolar Civilization in the World Museums: Yesterday, Today, Tomorrow]. Museums of the Republic of Sakha (Yakutia): catalog. Nat. com. Rep. Sakha (Yakutia) for UNESCO Affairs; comp. A.N. Reshetnikova and others; Ch. ed. E.S. Shishigin; text by E.S. Shishigin; transl. MM. Tarakhovskaya and others; photo P.V. Sofronov, I.S. Pavlov. Yakutsk, 2009. 128 p. (In Russian and English)
Tsybikdorzhiev D.V. Proiskhozhdenie drevnemon-gol'skikh voinskikh kul'tov (po fol'klorno-etnografich-eskim materialam buryat [The origin of ancient Mongolian military cults (based on folklore and ethnographic materials of the Buryats)]. Editor-in-Chief Doctor of History B.R. Zoriktuev. Ulan-Ude: Publ. BSC SB RAS, 2003. 292 p. (In Russian)
Vasilevich G.M. Evenki: Istoriko-etnograficheskie ocherki (XVII-nachalo XX v.) [Evenki: Historical and
ethnographic essays (17th - early 20th centuries)]. Leningrad: Science Publ., Leningrad Branch, 1969. 304 p. (In Russian)
Vasilyev V.E. Kul't "belykh" i "chernykh" shamanov u yakutov: proiskhozhdenie i sushchnost' (postanovka problemy) [The cult of "white" and "black" shamans among the Yakuts: origin and essence (statement of the problem)]. Rossiya iPol'sha: istoriko-kul'turnye kontak-ty (sibirskiy fenomen) [Russia and Poland: Historical and Cultural Contacts (Siberian Phenomenon)]. Proc. of the International Scientific Conf. (June 24-25, 1999, Yakutsk). Novosibirsk: Science Publ., 2001. Pp. 140-144. EDN: TYEQIN (In Russian)
Vasilyev V.E. Genezis shamanskikh instrumentov naroda sakha v svete obraza materi-zverya u tyurkov, mongolov i tungusov [Genesis of shamanic instruments of the Sakha people in light of the image of the mother-beast among the Turks, Mongols and Tungus]. Seve-ro-Vostochnyj gumanitarnyj vestnik [North-Eastern Journal of Humanities]. 2016. No 4 (17). Pp. 18-27. EDN: XROMVR (In Russian)
Vasilyev V.E. Ritual'nye kompleksy sakha v svete evolyutsii shamanskikh zhertvoprinosheniy [Sakha ritual complexes in light of the evolution of shamanic sacrifices]. Severo-Vostochnyj gumanitarnyj vestnik [North-Eastern Journal of Humanities]. 2019. No 4. Pp. 8-15. DOI: 10.25693/SVGV.2019.04.29.01 (In Russian) Vasilyev V.E. Obrazy mirozdaniya, bozhestv i sha-manov po petroglifam sredney Leny [Images of the universe, deities and shamans according to the petroglyphs of the middle Lena]. Istoriya Yakutii [History of Yakutia]. In 3 vols. Vol. I. Under the general editorship of Doctor of Historical Sciences, Professor A.N. Alekseev; Responsible Editors R.I. Bravin, E.N. Romanov. Novosibirsk: Science Publ., 2020. Pp. 259-265. (In Russian) Vasilyev V.E. Semantika krugovogo tantsa ohuo-khay: simvolicheskiy perekhod v mir predkov i bozhestv [Semantics of the circular dance ohuokhay: symbolic transition to the world of ancestors and deities]. Seve-ro-Vostochnyj gumanitarnyj vestnik [North-Eastern Journal of Humanities]. 2023a. No 4 (45). Pp. 48-59. DOI: 10.25693/SVGV.2023.45.4.004 (In Russian)
Vasilyev V.E. Kul'ty Solntsa i Luny v kontekste kumysnogo prazdnika Ysyakh [Cults of the Sun and the Moon in the context of the kumys festival Ysyakh]. LXXVI Gertsenovskie chteniya. Geografiya: razvitie nauki i obrazovaniya [LXXVI Herzen Readings. Geography: development of science and education]. Proc. of the International Scientific and Practical Conf. (April 19-21, 2023, St. Petersburg). In 2 vols. Vol. 2. Ed. D.A.
Subetto, A.N. Paranina. St. Petersburg: Publ. of the Russian State Pedagogical University named after A.I. Herzen, 2023. Pp. 314-318. (In Russian)
Vasilyev V.N. Nauchnye trudy, ekspeditsionnaya deyatel'nost' i muzeynye kollektsii po Sibiri, Severu i
Dal'nemu Vostoka [Scientific works, expedition activities and museum collections in Siberia, the North and the Far East]. Comp. A.N. Efremov; ed. col.: E.N. Romanova (chief editor), S.V. Maksimova, V.G. Grigorieva and others. Yakuts, 2024. 504 p. (In Russian)
Сведения об авторах:
Сем Татьяна Юрьевна - к.и.н., в.н.с. отдела этнографии Сибири и Дальнего Востока Российского этнографического музея, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0003-3306-3481; [email protected]
Васильев Валерий Егорович - к.и.н., с.н.с. Центра интеллектуальной истории и культуры Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г. Якутск, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0002-3326-5502;
Information about the authors:
Sem Tatyana Yurievna - Cand. Sci. (History), Leading Researcher of the Department of Ethnography of Siberia and the Far East of the Russian Ethnographic Museum, St. Petersburg, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0003-3306-3481;
Vasilyev Valery Egorovich - Cand. Sci. (History), Senior Researcher of the Center for Intellectual History and Culture of the Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North SB RAS, Yakutsk, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0002-3326-5502;
