CC BY
69
Д.В. Труевцев
Семантическое моделирование мотивационного пространства личности: клинико-психологический аспект
Исследование мотивации в современной психологии базируется на проблеме изучения причин и смысловых особенностей психических нарушений. Постепенно происходит формирование представлений о непосредственной недоступности переживаний и причин поведения осознанию. Эти идеи возникают одновременно с кризисом классической психологии как науки о сознании и переходом к постнеклассическому знанию. Современные трактовки глобального смыслового основания, лежащего в основе психического расстройства, указывают на сложную системную связь нарушения с неосознаваемой трансформацией мотивационной системы. Мотивация в этом русле понимается как объяснительный конструкт современной теоретической психологии, указывающий на неосознаваемую детерминационную основу поведения и переживания индивида.
В теории мотивации становится фундаментальным различие «подлинных мотивов» и «мотивировок» как ложных и социально желательных причинах поведения. Первые трактовки неосознаваемой мотивации носили натуралистический характер, связывались с инстинктами и потребностями как основными детерминантами активности индивида, причем не только в психоанализе, но и, например, в работах У. Макдау-гола, предложившего первую классификацию мотивационных устремлений, понимаемых как инстинктоидная основа поступка [1].
Представители гуманистической психологии, несмотря на критику психоаналитического понимания детерминант активности индивида, трактуют психопатологию в широком смысле как фрустрацию ряда «метапотребностей». А психотерапевтическая интервенция в данном случае направлена на формирование условий по удовлетворению этих потребностей [2].
Психическое расстройство провоцирует формирование (конструирование) определенного жизненного мира личности, в основе которого лежит мотивационно-эмоциональный комплекс восприятия мира, специфическая направленность и избирательность личности в процессе переживания и формирования отношения к ситуациям жизни.
Отметим подходы, сочетающие анализ семантических структур и мотивации личности. Так,
Р. Кеттел обратился к анализу естественного языка и представленности в нем возможных черт личности. Для анализа мотивации он ввел три переменных: эрги (побуждения), аттитюды (отношения), сентименты (чувства). По мысли автора, человеческая мотивация состоит из врожденных тенденций, названных эргами, и мотивов, детерминированных средой, названных сентиментами. Последние можно рассматривать как чувства к объектам, в которых реализуются врожденные тенденции (эрги). Однако чтобы врожденные эрги удовлетворялись посредством сентиментов, необходимо конкретное поведение, которое Р. Кеттел представил в аттитюдах (отношениях). Эрги - биологически обусловленные влечения, поэтому они культурно независимы. Аттитюды - это направленность к определенной форме поведения в заданной ситуации. Ат-титюд реализуется в активации сенсорных, эмоциональных и интеллектуальных процессов, лежащих в основе готовности субъекта к определенному поведению или действиям. Операционально аттитюд может быть представлен вектором в многомерном косоугольном пространстве факторов-эргов. Таким образом, в работах Р. Кет-тела прослеживается логика использования эк-сплораторного факторного анализа в исследованиях мотивации, заключающаяся в движении от рассмотрения поведения в конкретных ситуациях к выявлению врожденных потребностей, или, другими словами, от анализа аттитюдов к выявлению ненаблюдаемого уровня эргов. Автор предложил динамическую решетку устремлений, с помощью которой оказалось возможным представить структуру мотивации отдельного человека. Несмотря на то, что Р. Кеттел уделял достаточно внимания изучению мотивации отдельного индивида, в целом его подход можно отнести к Р-методологии (к поиску обобщенных личностных и мотивационных факторов) [1].
До сих пор говорилось о возможности факторизации данных по группе, что и составляет суть Р-методологии. Однако в исследованиях мотивации, особенно в рамках исследования клинико-психологических проблем, помимо построения групповых пространств необходим анализ и индивидуальных картин мира, субъектом которых является конкретный человек. В соответ-
ствии с основными принципами О-методологии исследовательский акцент смещается на анализ единичных, уникальных показателей в отличие от усредненных, обобщенных. В О-методологии выборку составляют тестовые вопросы, а не индивиды, а каждое условие инструкции является переменной. Основным направлением работ У. Стефенсона явилось измерение субъективности человека в поведении и поступках с использованием его собственной терминологии и вне соотнесения с групповыми усредненными показателями. У. Стефенсон назвал свою концепцию оперантным субъективизмом , задачей которого явилось исследование субъективных реакций отдельного индивида и выявление структуры индивидуальных предпочтений. Для анализа мотивации данная концепция оказывается полезной с точки зрения разработки количественного метода измерения реакций субъекта.
По мнению Дж. Келли, автора теории личных конструктов, психопатологические феномены мыслятся через наличие неадекватных семантических «склеек», мешающих адаптивному восприятию мира и реализации актуальных потребностей [3]. Иными словами, восприятие мира выражается через мотивационное неосознаваемое соединение мотивационных характеристик, посредством которого происходят категоризация и восприятие окружающего мира. Категоризация объектов реальности и их смысловое восприятие базируются на принципе избирательного отношения к миру, формируемого мотивацией индивида. Дж. Келли в разработке своей оригинальной концепции вовсе отказался от использования таких понятий, как«потребность», «мотивация», «влечение». Он отверг утверждение об изначальной необходимости некой силы, способной вывести человека из состояния равновесия. В этом смысле он не принимал позиции «толчка и тяги», к которой прибегали психоаналитики и бихевиористы. Для того чтобы исследовать представленность мира человеку, Дж. Келли считал необходимым выявление актуальных конструктов, с помощью которых человек конструирует и воспринимает этот мир. Однако важно понять: Дж. Келли отрицал не столько саму мотивацию, сколько попытки онтологизи-ровать мотивационные конструкты психологических теорий. Автор утверждал, что человек формирует систему конструктов для предсказания событий в окружающем мире и ориентировки в нем. В рамках этого он предложил процедуру выявления конструктов субъекта и их обработки с применением различных методов, в том числе и факторного анализа [3-4].
В отечественной психологии благодаря работам Л.С. Выготского различные трактовки моти-
вации в основном рассматривались в взаимосвязи категорий «значение», «смысл» и «мотив». Л.С. Выготский как представитель отечественной психологии связывает понятия «смысл» и «мотив». Понимание смысла высказывания оказывается связано с пониманием намерений высказывающегося, с интенцией сообщения. Таким образом, смысл речевого поступка - намерение, мотив [5].
В клинико-психологических и патопсихологических исследованиях разные авторы находят специфические методические решения по экспликации скрытых мотивационных оснований, лежащих в основе психического расстройства. По словам Л.С. Выготского, человек живет в смысловых полях, заданных культурой, в которых он прокладывает себе путь к удовлетворению потребностей, используя для этого социокультурные шаблоны (значения). Внешний мир воспринимается человеком как объективный, но эта объективность становится доступной только благодаря наличию психики. Понимание смысла высказывания означает понимание намерений высказывающегося, интенцию сообщения. Смысл речевого поступка - намерение, мотив. В клинико-психологических и патопсихологических исследованиях разные авторы находят специфические методические решения по экспликации скрытых мотивационных оснований, лежащих в основе психического расстройства. Важно понять, каким образом у человека формируется представление о внешнем мире как отдельном от него самого. Отметим метафорическую трактовку Л.С. Выготского психики как «органа отбора», искажающего реальность в пользу организма. Такое искажение реальности имеет место благодаря пристрастному, мотивационно опосредованному восприятию значимых объектов и мира в целом. Результатом этого искажения является культурно заданное жизненное пространство индивида [5]. С целью исследования этого жизненного пространства и тем самым анализа мотивации необходимы поиск и разработка специальных методик исследования, смысловой структуры, посредством которых возможно моделирование жизненного пространства индивида. Все это может быть рассмотрено как анализ мотивации. Возникшая смысловая структура есть история и результат адаптации человека в мире, удовлетворения потребностей. Анализ смысловой структуры позволяет дать ответ на вопрос, почему человек выбирает или отвергает определенный объект. Рассмотрение смыслов жизненного мира индивида дает возможность понимания того, каким образом человек воспринимает настоящее, прошлое и прогнозирует будущее.
Б.В. Зейгарник исследует нарушения мышления и мотивации в процессе патопсихологического эксперимента, применяя отдельные методики классификации предметов и др. В основе этих методик лежит, по сути, перцептивная и смысловая избирательность восприятия мира индивидом.
Таким образом, нарушения мотивации суть трансформация селективности при восприятии окружающего мира. Искажение мотивации имеет эмпирический индикатор в виде трансформации в оценочной селективности в отношении ряда значимых для удовлетворения потребностей объектов (например, первоначально значимых людей: родственников, друзей; работы и профессии; привычек и др.) [6]. Иными словами, психическое расстройство мыслится нами как семантическая модель восприятия мира в структуре неосознаваемой мотивационной динамики.
На современном этапе развития R-методология представлена работами Л. Голдберга. Им сформулирована фундаментальная лексическая гипотеза: в естественном языке с необходимостью должны быть представлены значимые для социального взаимодействия качества и черты личности. Разработанная в русле этих идей модель Большой пятерки (B5) личностных черт представляет собой на данный момент наиболее обобщенную картину диспозиционных характеристик индивида. А.Г. Шмелев, анализируя категоризацию личностных черт в рамках модели Большой пятерки и соотнося ее с трехфакторной моделью Ч. Осгуда, задается вопросом: как можно проинтерпретировать одновременное существование EPA (три фактора Ч. Осгуда: оценка, сила, активность) и B5 (Большая пятерка : Goldberg, Costra, McCrey) в структуре опыта одних и тех же людей. Он выдвигает гипотезу о том, что EPA - это структура главных компонент до «varimax» - вращения. После вращения оценочные дескрипторы входят в другие факторы, обретая эмоционально позитивную оценку. С его точки зрения, B5 выражает универсалии межиндивидуального общения людей [7-8]. Иными словами, каждый фактор B5 можно интерпретировать как определенный критерий оценки в межличностном взаимодействии. В традициях школы Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева это составляет слой социально-нормативных универсалий, а модель Ч. Осгуда представляет слой досоциальной, эмоциональной психики. А.Г. Шмелев называет его условно «подсознанием», отмечая, что «в этом слое внешний объект отражается в виде эмоционально-нерасчлененного единства объективно-сенсорных признаков самого объекта и реакций на него самого субъекта» [8].
Очевидно, что такая интерпретация пространств ЕРА и В5 вполне соотносима с «гипотезой первовидения», предложенной Е.Ю. Артемьевой. Суть ее состоит в предположении, что «визуально представленные объекты сначала оцениваются целостно с точки зрения их эмоционально-оценочных свойств («опасный» или «неопасный», «злой» или «добрый», «вредный» или «полезный» и др.), и только после этого начинается поаспектный перцептивный анализ». На этапе «первовидения», до того, как начинается детализация и уточнение воспринимаемой информации, формируется ее первичная, потребностно-эмоциональная оценка в категориях, характеризующих выживание [9]. Вполне понятно, почему эмоционально-оценочные конструкты являются ведущими и определяющими детализацию образа объекта. Таким образом, ЕРА соотносится с эмоционально-оценочной стадией восприятия объекта, а структура В5 раскрывает социокультурные факторы восприятия.
В работах В.Ф. Петренко исследование мотивационной сферы личности осуществляется через атрибутирование возможных причин поведения. В качестве объектов атрибуции выступают киноперсонажи либо обобщенные ролевые модели - некоторые социальные типажи. Также в психосемантических исследованиях В.Ф. Петренко прослежено влияние эмоций на трансформацию структуры семантического пространства, показано различие денотативного и коннотатив-ного аспектов значения в генетическом аспекте. Для психосемантического исследования личностных смыслов В.Ф. Петренко предлагает отбирать изначально значимые для субъекта объекты и конструкты (дескрипторы). В формируемом семантическом пространстве происходит объединение объектов и признаков по коннотативным основаниям. Полученные семантические пространства раскрывают пристрастность взгляда индивида на мир и его личные смыслы [10].
Эмпирическим исследованием предусматривается построение семантических пространств, раскрывающих мотивационно-обусловленные особенности психопатологического образа мира и выделение значимых факторов, влияющих на его содержательные характеристики.
Такая исследовательская стратегия основана на рассмотрении мотивации как основы категоризации и селективности, а также понимания психики как органа отбора, пристрастного, опосредованного взгляда на мир. Этот взгляд имеет свою логику и структуру, которую возможно моделировать посредством построения семантических пространств.
Психосемантическое моделирование мотивационной сферы личности в рамках клиникопсихологического исследования предполагает как минимум построение двух семантических пространств с общим элементом (объектом оценки) и процедуру выявления значимых взаимосвязей между ними. Первое семантическое пространство представляет собой описания объектов окружающего мира с точки зрения их качеств, связанных с эмоционально-оценочными характеристиками, а второе семантическое пространство - описания объектов как возможных инструментов для достижения какой-либо цели.
Объекты в рамках семантических пространств рассматриваются как набор свойств, их ценность определяется наличием потребностно-значимых признаков. В конкретной ситуации объекты могут быть актуальными и неактуальными для удовлетворения потребности. Однако это не означает, что они вовсе «исчезают» из «поля зрения» индивида в ситуации неактуальности. Они остаются представленными индивиду благодаря культурному закреплению в знаке как возможный инструмент реализации потребностей в будущем (денотативная сторона детерминации активности индивида).
Обращаясь к структуре языка как саморефе-рентной системе, представляющей культурно-
специфические варианты категоризации мира, отметим, что в первом пространстве характеристики объектов выражаются обычно (но не всегда) прилагательными, а во втором - целевом семантическом пространстве - должны быть представлены возможные способы действий с объектами, выраженные глаголами.
Семантическое моделирование мотивационного пространства личности дает возможность объяснения предвзятости, пристрастности, избирательности взгляда субъекта на мир и логики поведения, направленного на удовлетворение объективно данных ему потребностей.
Таким образом, семантическое моделирование позволяет исследовать особенности мотивации пациентов различных клинико-психологических групп, выявлять различия в структуре их мотивационных пространств, проследить смысловую трансформацию семантических оценок объектов реальности с позиции средств удовлетворения - неудовлетворения значимых потребностей.
Планируется осуществить семантическое моделирование клинико-психологических картин мира на основе разнообразного атрибутивного материала (служащего основой для построения мотивационного отношения) в сравнении с группой нормы.
Литература
1. Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. - М. ; СПб., 2003.
2. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. - М., 2001.
3. Келли Дж. Психология личности. Теория личностных конструктов. - СПб., 2000.
4. Франселла Ф. Новый метод исследования личности / Ф. Франселла, Д. Баннистер. - М., 1987.
5. Выготский Л.С. Мышление и речь. - М., 1995.
6. Зейгарник Б.В. Патопсихология. - М., 1986.
7. Шмелев А.Г. Практикум по экспериментальной психосемантике / А.Г. Шмелев, В.И. Похилько, А.Ю. Козловская-Тельникова. - М., 1988.
8. Шмелев А.Г. Психодиагностика личностных черт. - СПб., 2002.
9. Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики. - М., 1999.
10. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. - М., 1997.
