CC BY
93
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2010. № 2
ТРАДИЦИИ В КУЛЬТУРЕ А.В. Калякина
РУССКИЕ ХУДОЖНИКИ В ИТАЛЬЯНСКИХ МУЗЕЯХ
Освоение художественного пространства Европы русскими художниками, архитекторами, инженерами началось еще в начале XVIII в. и продолжалось в последующие столетия. С особым благоговением относились к Италии как стране классического искусства. Посещение Италии с целью завершения художественного образования, полученного в Императорской Академии художеств, стало обязательной частью учебного академического курса. Пребывание в Италии предполагало техническое совершенствование, создание самостоятельных работ, знакомство с художественными сокровищами. Художники из России рассматривали художественные коллекции Ватикана, Шара, Боргезе не только как источник высокого наслаждения, но и как способ повышения профессионального мастерства.
Ключевые слова: музей, Италия, русские художники, Императорская Академия художеств, Карл Брюллов.
Russian artists started to get interested in European cultural space from the very beginning of the XVIII century. Their main interest was Italy, which was the motherland of the classical arts. Later visits to Italy became an organic part of the study program of the Russian Imperial Academy of Fine Arts. Visiting Italy, the Russian artists tried to see the famous museums and private collections, meet their colleagues and receive more professional knowledge. Visit to Italy had great influence on their professional scale.
Key words: museum, Italy, Russian artists, Imperial Academy of Fine Arts, Karl Brullov.
Активное освоение Россией европейского культурного пространства начинается во времена Петра Великого. Создавая новое государство, ориентированное на европейские политические и культурные стандарты, царь привлекает в Россию не только военных, купцов и корабелов. Среди выписываемых из европейских стран специалистов множество архитекторов, художников, парко- и градостроителей. В 1724 г. в Санкт-Петербурге создается Академия или социет художеств и наук, в которой воспитывают новых людей, способных к творческому мышлению и в науке и в искусствах. Для обучения в
Калякина Александра Викторовна - канд. ист. наук, доц. кафедры региональных исследований факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; тел.: 8-916-950-03-74, e-mail: [email protected]
Европу царь посылает не только дворянских недорослей, но и бывших учеников Оружейной палаты, мастеров иконного и парсунного письма, которые осваивают новые приемы живописи. Среди них Иван Никитин, совершенствовавший свое мастерство в Италии, Андрей Матвеев, обучавшийся в Амстердаме. Они были первыми, кто, восприняв западную манеру реалистической живописи, заложил основу нового русского искусства.
Веком позже учебные и познавательные поездки в Италию, Францию, Германию становятся обязательной частью образовательного курса Императорской Академии художеств. Эти поездки давали возможность познакомиться с шедеврами старых мастеров, опытом современников, повышали профессиональное мастерство и расширяли художественный кругозор. Особое место в этих поездках занимала Италия, обладавшая несравненными музеями, архитектурными памятниками, наполненная особой историко-культурной атмосферой. Пребывание в Италии, знакомство с классическими памятниками сильно влияло на русских художников, меняло их взгляды на старое и новое искусство.
Цель данной публикации - определить характер влияния, оказываемого итальянскими музеями на русских художников, посещавших эту страну в первой половине XIX столетия. Статья основывается на нескольких источниках личного происхождения - на письмах и отчетах русского пейзажиста Сильвестра Щедрина, а также на биографических материалах, переписке, дневниковых записях исторического живописца Карла Брюллова. Оба этих художника провели в Италии не один десяток лет, они были современниками и соучениками по Императорской Академии художеств. Оба получили "пенсию" - денежные средства, выделяемые наиболее выдающимся и талантливым выпускникам академии для продолжения образования за границей. Разница лишь в том, что С. Щедрину "пенсию" выплачивала академия, а К. Брюллову - благотворительное Общество поощрения художников. И Щедрин и Брюллов беззаветно любили Италию, ее культуру и искусство, оба признавали особое влияние этой страны на свое творчество, оба прославились в Италии своими работами, особенно К. Брюллов, который после написания монументального исторического полотна "Последний день Помпеи" стал любимцем и кумиром Италии.
Как уже отмечалось, наиболее талантливые выпускники Академии художеств, успешно окончившие учебный курс, получали казенные или частные "пенсии", позволяющие завершать образование в стране классического искусства - Италии. В путешествие по Европе и Италии бывшие студенты отправлялись, имея широкие знания о европейских художественных коллекциях, признанных шедеврах старых мастеров и обладая огромным желанием совершенствовать
свое профессиональное мастерство личным знакомством с искусством старым и новым. Они были вооружены рядом стереотипов, бытовавших в тогдашнем обществе и изменившихся впоследствии. Они чрезмерно восхищались болонскими академистами, в первую очередь Гвидо Рени, скептически относились к Рафаэлю и предпочитали ему чувственного Корреджо.
Чаще всего путь русских в Италию пролегал через германские города, Австрию. Целью путешествия был конечно же Рим, но прежде чем добраться до Вечного города, удавалось проехать почти половину страны с севера на юг и многое увидеть. Знакомство с Италией обычно начиналось с "прекрасной и живописной" Венеции, достопримечательности которой шли осматривать сразу же по приезде. В каждом итальянском городе путешественники стремились задержаться подольше, что не всегда удавалось, так как ехали они по казенной надобности и должны были отчитываться за каждую задержку в пути. Нехватка времени - вот то, на что постоянно жаловались художники, ведь им так много надо было увидеть. На Венецию уходило около шести дней. Осмотр города начинался с площади Святого Марка и Дворца дожей, в котором располагались полотна Тинторетто, портретная галерея дожей, великолепные античные мраморы, выставленные посредине дворцовой залы. Особый трепет вызывало посещение Дома Барбаригов, где жил Тициан и где хранились "труды сего славного художника". Затем посещали школу, где обучался Тинторетто. Шедевры великих венецианцев Тициана, Веронезе, Тинторетто, встреча с которыми предвкушалась еще в Петербурге, можно было увидеть в галерее Академии художеств, в частной галерее Монфрина, венецианских церквах. Порой эти встречи разочаровывали. Полотна Тициана в Доме Барбаригов "загрязнивши так, что едва можно рассмотреть некоторые предметы. Вообще в Венеции от дурного за ними присмотра нельзя видеть, притом же лучшие произведения находятся в церквах, где к ним так близко ставят зажженные свечи, что они от жару и копоти совсем испортились"1. Не лучше было состояние и полотен Тинторетто, выставленных в церкви Св. Роха. В одном из них "Спаситель исцеляет больных", по мнению С. Щедрина, "много потеряно против находящегося в Петербургской Академии ее эскиза, в котором колера лучше и свежее"2.
Уже в Венеции поражало огромное количество музеев и разнообразных художественных коллекций, принадлежавших как частным лицам, так и городскому сообществу. Имелись художественно-мемориальные музеи (Дом Барбаригов), где можно было полюбоваться живописными шедеврами и окунуться в бытовую атмосферу, неког-
1 Щедрин С. Письма. М., 1978. С. 25.
2 Там же. С. 26.
да окружавшую великого мастера. Часто в роли музеев выступали общественные здания (Дворец дожей) или церкви, в интерьерах которых так много имелось художественных памятников. Вместе с тем собрания редко имели четкую специализацию. В их залах рядом с картинами мастеров Возрождения находились античные произведения, живописные полотна соседствовали со скульптурой. Но в целом уже Венеция демонстрировала разнообразную по компонентам, но равновеликую историко-культурную среду, которая и составляла главное художественное богатство Италии.
После Венеции следовали Виченца, Верона, Мантуя, Модена и наконец Флоренция. Здесь посещали многочисленные церкви и здание Паллаццо Веккио. На этот дивный город также отводилось так мало времени, что приходилось пробегать "со скоростью прекрасное собрание античных мраморов и картинную галерею". Затем смотрели Падую, удивлявшую не только великолепными фресками Пинтурикио в здании ратуши, но и античной скульптурной группой "Три грации", поставленной в помещении церковной библиотеки, при постройке которой она была обнаружена. Для того чтобы увидеть максимально много, пользовались любой возможностью, не пренебрегали никакими средствами передвижения. Часто путешествовали на любимом транспорте итальянских простолюдинов - маленьких осликах или пешком, как, например, будущий любимец императора Николая I архитектор Тон, осматривавший окрестности Неаполя, "путешествуя веселыми ногами".
Италия сразу же поражала невероятным на первый взгляд сочетанием несочетаемого: церковных интерьеров, украшенных фресками и картинами великих мастеров Возрождения на сюжеты из священной истории и великолепными античными изображениями языческих богов из мрамора, благоговением итальянцев перед именами Тициана и Тинторетто и тем жалким состоянием, в котором находились их великие полотна. Знаменитые в древности места Пуццоли, Байи, которые римляне почитали Елисейскими полями, ныне пребывали в запустении и, по словам Щедрина, были "хуже нашего Голодая". Вместе с тем русские художники чувствовали себя погруженными в удивительную неповторимую атмосферу великого искусства. Вся Италия была огромным музеем, хранила величайшие художественные сокровища, которые надо было увидеть, понять.
Уже обосновавшись в Италии, имея свободные денежные средства от выполняемых заказов или обзаведясь состоятельными покровителями, русские художники совершали путешествия по Италии, осматривали наиболее интересные с художественно-исторической точки зрения города - Болонью, Пизу, Милан, Верону. Нехватка времени и жажда увидеть "все" вынуждали путешественников в тот же час по прибытии бежать осматривать городскую галерею или ка-
федральный собор. А затем на досуге, вспоминая об архитектурных красотах миланского собора, характеризовать его как одно из чудес света, сетовать на то, что собор "так испещрен скульптурой, что я ничего запомнить не могу, и мне кажется, я оную видел во сне"3. Восхищаться Пизанской кампанилой и рассуждать о причинах ее наклона, справедливо веря в то, что это результат оседания почвы, а не каприз архитектора, так как "архитекторам можно позволить дурачиться только в наружных частях"4.
Конечным пунктом путешествия русских художников обычно был Рим, там располагалось русское дипломатическое представительство, под покровительством которого находились все русские путешественники, там были сосредоточены крупнейшие музеи и величайшие древности. Исторические и архитектурные памятники Рима были широко известны и в Европе и в России. Римские ремесленники выделывали маленькие столики, украшенные изысканной мозаикой. На столешнице в окружении цветочных гирлянд располагались изображения римских древностей: форум Романум, Пантеон, Колизей, арка Тита. Один из таких столиков и сейчас украшает маленький кабинет в Алупкинском дворце графов Воронцовых в Крыму. Римские древности были хорошо известны и выпускникам русской академии. Задолго до подъезда к Риму каждого из них охватывало радостное беспокойство, и, лишь увидев вдали мерцающий купол собора Святого Петра, они чувствовали себя в Вечном городе. По приезде сразу же начинались многодневные хождения по улицам города, воспринимавшегося "всемирным музеумом, в котором каждый камень гласит об историческом событии"5.
Художники начинали с осмотра художественных и архитектурных памятников. Брюллов в течение первых пяти месяцев пребывания в Риме регулярно посещал Ватиканский музей, не пропуская ни одного дня, когда тот был открыт для осмотра, а это было достаточно редко. Ватиканская галерея была доступна для посетителей лишь в понедельник и четверг (с полудня до вечера), а в субботу и воскресенье художникам в ней запрещали работать (т.е. копировать). В частных галереях было еще сложнее: некоторые были открыты для публики лишь по воскресеньям, а копирование шедевров в них и вовсе было запрещено.
И все же пребывание художников-иностранцев в Риме предполагало создание ими копий с картин художников Возрождения для своих национальных академий. Так же действовали и русские "пенсионеры". Выполняя заказ пославшего его в Италию Общества поощрения художников, Брюллов остановил свой выбор оригинала для копиро-
3 Там же. С. 188.
4 Там же. С. 184.
5 Там же. С. 404-405.
вания на монументальном полотне Рафаэля "Мадонна Фолиньи". Но кроме этого он впитывает в себя великое искусство Античности и Ренессанса. В письме брату он замечает: "Ты пишешь и требуешь, чтобы я описал тебе Ватикан. Ах, Федор, это надо видеть, а не описывать. То, чем мы восхищаемся в гипсе, то в мраморе поражает! Сквознота мрамора делает все нежным, и Лаокоон в гипсе кажется почти без кожи в сравнении с оригиналом; Аполлон не кажется уже каменным и слишком отошедшим от натуры, - нет, он кажется лучшим человеком! Чувства, рождаемые сими произведениями, столь тонки, как чувства осязания, доходящие к рассудку. Следовательно, не бесполезно ли описывать то, чего описать никто не в состоянии"6. Брюллов является постоянным посетителем Сикстинской капеллы, целыми днями просиживает на карнизах, рассматривая потолок и "Страшный суд", иногда его там запирают, и он целый день остается голодным. Именно с этого времени он становится верным поклонником творчества великого Микеланджело. Каждое воскресенье он ходит в частную галерею князей Шара, где "скрадывает глазами" особенно восхитивший его тициановский портрет. Просьба художника разрешить ему копирование портрета, поддержанная русским консулом в Италии князем Гагариным, была отвергнута "принчипес-сой Шара", заявившей, что их фамилия с давних времен "никому не позволяла копировать с картин, находящихся в их галерее".
Несмотря на различные области творчества, русская художественная община в Риме посещает одни и те же исторические места и музеи, восхищается произведениями одних и тех же художников. Особенно почитаемы работы Рафаэля, у которого ценят "сжатый, строгий рисунок". Восхищение вызывают монументальные работы Микеланджело, Леонардо да Винчи и прочих классических мастеров "кои превосходят других верным изображением натуры и тщательной обработкою всех тонкостей, какие могут быть видимы простому глазу"7.
Наиболее часто русские посещают Ватиканский музей, Сикстинскую капеллу; виллу Мадама, построенную по плану Рафаэля, где "точно живые летают над широкой бездной" написанные им купидоны Галатеи; собрание Фарнезе, славившееся работами того же Рафаэля. Привлекали русских и антики, которыми изобиловали музеи Рима, да и сам город. Ради антиков ездили в Тиволи, где "любовались кипарисами Трояновых времен, остатками храмов с каскадами прудов"8. Но часто художественные сокровища Рима не столько объект любования, сколько повод для творческих раздумий и оттачивания мастерства.
6 К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост. Н.Г. Машковцев. М., 1961. С. 47.
7 Там же. С. 54.
8 Смирнова-Россет А.О. Воспоминания. Письма. М., 1990. С. 427.
"В Риме стыдишься произвести что-нибудь обыкновенное, посему всякий художник, желая усовершенствовать свою работу, строго разбирает мастерские произведения, отыскивает причины достоинств их, соображаясь с натурой, старается приблизиться к образцам и, пользуясь мнениями художников, может получить более пользы, произведя одну строгую картину, нежели несколько копий", - пишет Брюллов9. Римские музеи для молодых художников из России - способ самообразования, знакомство с манерой классических мастеров, повод для исканий и развития самостоятельного творчества.
Среди итальянских музеев, обладающих первоклассным собранием, большинство русских художников называют Болонскую пинакотеку ("La Pinacoteca"). Жемчужиной собрания было полотно Рафаэля "Святая Цецелия", кроме того, имелись работы Болонских академистов. "Che bella! Casa, che bella! Я ничего подобного не видел. Кто не видел Болонской галереи, не может иметь понятия о знаменитых художниках", - восторгался Щедрин10. Ради того чтобы посмотреть это собрание, русские художники специально приезжали в Болонью. Посещение и копирование в галерее было делом довольно трудным, как и везде в Италии, требовалось разрешение властей. Но для некоторых русских делались исключения. В первую очередь исключение было сделано для Карла Брюллова, которого в Болонье особенно любили. Когда он после осмотра галереи изъявил желание сделать копию со "Святой Цецелии", картина была снята из основной экспозиции, Брюллов мог работать с нею в специально отведенном кабинете.
Искренний восторг перед высокими творениями мастеров прошлого не мешал молодым художникам отличать настоящее искусство от подделок. От одного поколения русских "пенсионеров" к другим передавалась весть о существовавшей в Болонье частной галерее одного маркиза, где "десять комнат уставленные картинами одна хуже другой". В галерее под видом старинной византийской живописи были выставлены вполне приличные суздальские иконы. Пожелания не посещать "маркизовой" галереи давались с целью сберечь время тех молодых русских художников, кто приезжал в Болонью на короткий срок. Подобные случаи бывали в Италии довольно редко, и чаще всего такие курьезы связаны были с частными собраниями. Поэтому личные впечатления и советы предшественников помогали не пропустить ценного собрания и не потерять время на пустяках.
Неаполь был тем городом-музеем, осмотр которого полагался обязательным для каждого художника. Город, славившийся своей
9 К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост. Н.Г. Машковцев. С. 44.
10 Щедрин С. Указ. соч. С. 188.
историей, живописным местоположением, располагался неподалеку от вулкана Везувий. "Неаполь стоит того, чтобы приехать, взглянуть на его прекраснейшее местоположение, может, я вам об этом пишу десятый раз, но, сколько бы я здесь ни жил, всегда оное буду повторять", - пишет в письмах С. Щедрин11. Он, пейзажист, предпочитал Неаполь Риму.
Здесь многое притягивало внимание художников. Путешествуя в окрестностях города, можно было наблюдать "фундаменты древних зданий, поросшие совершенно деревьями и превратившимися в одну массу", маленькие катакомбы или раскопки, производимые владельцами на своих земельных участках. Во время таких раскопок часто обнаруживали хорошо сохранившиеся статуи, скульптурные и архитектурные фрагменты, позволяющие делать выводы о характере древних строений. Уровень мастерства или, как говорили тогда, "вкуса" этих находок бывал разным. Иногда находки сразу отправлялись в музеи. Геркулес и Флора, одна из скульптурных групп, найденных в окрестностях Неаполя, вызвала особое восхищение художников, Канова даже определил положение, с которого лучше всего было созерцать антик. Обязательно посещался художниками славившийся своими коллекциями древностей Бурбонский музей, "единственный по своему собранию ваз, бронз и фресок, найденных при открытии Геркуланума и Помпей"12. Брюллов, рассматривая коллекции Бурбон-ского музея, встретил сюжет, который позже использовал в одной из своих картин-эскизов.
Особой притягательностью обладали остатки древних Помпей, "ни с чем нельзя сравнить удовольствие видеть столь древний город, где видны все дома, храмы, маленькие улицы"13. Художникам-иностранцам приходилось сталкиваться с тем, что этот древний город строго оберегался итальянским правительством. Он находился под охраной сторожей, не только следивших за порядком, но и запрещавших рисовать город, если на то не было получено дозволение правительства. Запрещалось осматривать Помпеи в лунном освещении, и "всякого там заставшего выгоняли", за все, даже за небольшие зарисовки, требовали плату. Но все эти затруднения не могли затмить впечатление, которое дарили древние стены. "Первое наше желание, - писал Брюллов, - было видеть Помпею и Везувий. Наконец увидели какое-то возвышение, и нам сказали, что это Помпея. Нам открылась откопанная часть сего несчастного города. У входа сидели сторожа-проводники; один предложил свои услуги. В это время я позабыл все, вид сих развалин невольно заставил меня перенестись
11 Там же. С. 46.
12 К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост. Н.Г. Машковцев. С. 60.
13 Щедрин С. Указ. соч. С. 43.
в то время, когда эти стены были еще обитаемы"14. Известно, чем закончилась эта встреча: написанное Брюлловым монументальное полотно "Последний день Помпеи" прославило не только автора, но и русское искусство в целом, сделав Брюллова почти национальным героем Италии.
Неаполь был не только средоточием древностей, но и центром современного искусства. Сюда приезжало много художников-иностранцев, здесь работали местные мастера. Ежегодно в Неаполе устраивались "неаполитанские экспозиции", отличавшиеся разнообразием имен и уровнем выставленных произведений. В нескольких залах выставлялись работы учеников и признанных мастеров. Посещение экспозиций часто вызывало досаду и разочарование, так как здесь представлялось множество копийных работ и картин низкого качества. Вместе с тем русские художники, посещавшие "неаполитанские экспозиции", находили "художников неаполитанских не столь дурными, как про них говорят, хотя лучшие работы принадлежат иностранцам"15. Очевидно, что знакомство с работами современников было столь же важным, как и изучение произведений великих мастеров прошлого. Посещение современных вернисажей в Неаполе позволяло иметь собственное представление о развитии современных художественных тенденций, не терять связи с европейским искусством. Длительное пребывание в Италии не уменьшало интереса русских художникам к ее художественным собраниям. Напротив, интерес усиливался, восприятие шедевров углублялось благодаря возросшему собственному мастерству. И Щедрин и Брюллов, уже пользующиеся заслуженной славой в Европе и России, по-прежнему оставались завсегдатаями залов Ватиканского музея, Болонской пинакотеки, Сикстинской капеллы.
Чем же обогатило это многолетнее знакомство с замечательными художественными собраниями Европы, и в первую очередь Италии, русских художников? Путешествуя по Европе, русские художники посещали многочисленные музеи, относящиеся к различным типам. Они видели великолепные коллекции Ватикана и галереи римского нобилитета. Для посещения большинства этих музеев требовалась протекция, чаще всего ее оказывали русские дипломатические миссии или представители русской аристократии, пользующиеся уважением в Италии. Русские дипломаты почитали помощь художникам своей обязанностью, так как эти поездки носили характер государственной службы. Ради службы Отечеству своим художественным талантом русские живописцы стремились увидеть в Италии все самое ценное и великое. Это стремление сталкивалось иногда с обстоятельства-
14 К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост. Н.Г. Машковцев. С. 43.
15 Щедрин С. Указ. соч. С. 159.
ми, не зависящими от путешественников. Время, когда музеи были открыты для публики, было очень ограниченным, что затрудняло копирование произведений или даже созерцание многочисленных коллекций. И лишь многолетнее пребывание в стране или особые заслуги русских художников превращали их в persona grata и делали музейные собрания для них более доступными. Музеи воспринимались русскими художниками не только как источник эстетического наслаждения, это была еще одна возможность детально рассмотреть и освоить манеру старых мастеров, именно поэтому они так много копируют в музеях Италии, занимаясь этим не только в молодые годы, но и став уже маститыми европейски известными мастерами. Это позволяло не только глубоко проникнуть в секреты классиков, но и усовершенствовать собственную живописную манеру.
И все же прежде всего итальянские музеи позволяли русским художникам увидеть во всем блеске оригиналы тех шедевров, о которых они так много слышали во время учебы в Академии художеств. Восприятие оригинала сильно меняло их представление о творчестве общепризнанных кумиров. Приходило разочарование одними и восхищение другими. Неудивительно, что творчество Рафаэля для многих русских живописцев становится понятным и близким именно с момента знакомства с оригинальными его работами. Происходит развенчание сложившихся в академии представлений о сухости его живописи. Музейные экспозиции позволяют вблизи рассмотреть и проанализировать манеры различных мастеров, познакомиться с различными национальными школами. Иногда в результате этого знакомства появляются совершенно оригинальные и совершенно самостоятельные произведения, выполненные как бы в соревновании с мастерами прошлого.
Художественные собрания обогащали фантазию, способствовали выбору сюжетов для собственных оригинальных картин. Под влиянием посещения Помпей и Бурбонского музея в Неаполе Брюллов создал несколько своих выдающихся произведений, и прежде всего "Последний день Помпеи". Знакомство с картинами на исторические сюжеты (из античной или Священной истории) рождало у русских художников желание писать картины на сюжеты родной им российской истории. Это способствовало развитию национальной школы живописи, развитию ее патриотического гражданского направления. Восхищение русских художников тем или иным мастером оказывало влияние не только на русскую колонию в Риме или Неаполе, это формировало художественные вкусы русского общества в целом. Художники выбирали и копировали лучшие полотна из музеев Ватикана, Неаполя, Болоньи, которые потом привозились в Россию, выставлялись в учебном музее Академии художеств. Созерцание этих полотен учениками и публикой не только позволяло восхищаться мас-
терством копировщика, но и выдвигало автора оригинала в качестве кумира русского общества.
Следует отметить то обстоятельство, что знакомство с музейными собраниями Италии русские художники начинали в России, в стенах родной академии, и осмотр коллекций как бы иллюстрировал те учебные курсы, которые входили в академическую программу. Эти осмотры музейных экспозиций также способствовали совершенствованию профессионального мастерства художников. Они глубоко анализируют приемы композиции, колорита, знакомятся с теми или иными техническими приемами старых мастеров. Многие из художников утверждали, что лишь знакомство с великими творениями прошлого, творческая переработка всех достижений позволят создать "что-либо достойное нынешнего требовательного века", для написания шедевра "мало таланта, нужно вглядеться в великих мастеров"16.
Русских художников отличало удивительное стремление увидеть как можно больше из тех шедевров, которыми славились музеи Италии. Это объяснялось неутолимой жаждой профессионального совершенства, стремлением овладеть великим мастерством живописи. Эту мысль особенно хорошо подтверждают слова из письма К. Брюллова, писавшего: "Я старался извлечь всю возможную пользу из сего путешествия, наблюдая все, что имеет непосредственную связь с моим художеством"17.
Список литературы
К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост.
Н.Г. Машковцев. М., 1961. Щедрин С. Письма. М., 1978.
16 К.П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Сост. Н.Г. Машковцев. С. 76.
17 Там же. С. 60.
