CC BY
39
peace, and apathy: PhD diss. - Ann Arbor: The Univ. of Texas at El Paso, 2017. -202 p.
9. Sadequee S. Accusing muslims of terrorism: Islam, secularism, and religious violence in the United States: PhD diss. - Ann Arbor: Michigan State univ., 2017. -282 p.
10. Sharma K. Elite Persuasion and religious extremism: A study among Sunni and Shia Muslims in Northern India: PhD diss. - Ann Arbor: Columbia univ., 2017. - 179 p.
11. Smith B.A. Religious priming and moral reasoning as a manipulation for supporting violence: PhD diss. - Ann Arbor: The Univ. of Texas at El Paso, 2016. - 106 p.
2018.02.003. ЛЕТОВ О.В. РОССИЯ И ЗАПАД: ОБЩНОСТЬ И РАЗЛИЧИЯ. (Обзор).
Ключевые слова: моральные и культурные ценности; интересы; философия истории; евразийство; славянофильство; идея общего культурного пространства; национальная идентичность; культурное иное.
И. Семененко отмечает, что в постсоветское время в России особую актуальность приобретает проблема национальной идентичности как источник построения нации. Все другие темы, такие, как политико-территориальное единство, были поглощены «русским вопросом». «Этот вопрос имеет свои религиозные, культурные и лингвистические аспекты» (3, с. 306). Проблема национальной идентичности касается не только властной элиты, но и русской культурной традиции, потребностей общества в интенсивном пути развития.
Такое многонациональное государство, как Россия, нуждается не только в экономической, но и в социальной модернизации. Цель подобной модернизации - консолидировать нацию как политическое сообщество, в рамках которого граждане разделяют общие фундаментальные ценности. Одним из первых шагов в этом направлении было изъятие из российских паспортов графы «национальность». Согласно российской Конституции 1993 г., страна представляет собой «многонациональную общность», и этот термин имеет неоднозначное толкование как в политических, так и в академических кругах. Отсутствует консенсус в толковании таких понятий, как «национальность» и «этническая общность», «национальное государство» и «национальные республики» (официально -«национальные территориальные образования Российской Федера-
ции»). Такой термин, как «титульная нация», хотя и не используется в официальных документах, нередко встречается в средствах массовой информации. В контексте институциональных и политических российских традиций адекватная трансляция вышеуказанных терминов нередко становится проблемой. Это обстоятельство также усугубляется различием концептуальных подходов к указанным выше проблемам. Среди философов идут споры между сторонниками таких методов исследования, как эссенциализм, так называемый примордиализм и социальный конструктивизм.
Важной задачей российского руководства остается адаптация пост-имперского исторического наследия к реалиям XXI в. Для этой цели необходимо выявить механизмы формирования нации, более четко определить понятие этнической общности как ключ к разгадке проблемы национализма. «Трактовка понятия этнической общности не может быть свободна от политической, экономической и религиозной "нагруженности"» (3, с. 307). Та или иная интерпретация подобных проблем может скрывать такие цели, как защита интересов представителей этнических меньшинств, борьба за право представлять интересы тех или иных этнических групп, противоречия между представителями разных этнических групп. Любое этническое движение берет начало с установления границ национальной идентичности.
Произвольная трактовка указанных выше понятий способна привести к серьезным социальным последствиям, вплоть до политической напряженности и насилия. Характерным примером этого в рамках пост-советского пространства может служить «украинский кризис», где проблема национализма тесно переплетается с вопросом определения границ национальной идентичности. В этом контексте остро встает вопрос о том, может ли та или иная форма национализма, такая как «бытовой», этнический или гражданский национализм, выступать источником государственной легитимности и механизмом массовой мобилизации. Согласно «классической» трактовке М. Вебера, этническая общность предполагает принадлежность к определенной этнической группе, культурную общность и веру в единство происхождения. Основоположником российских исследований проблемы национальности можно считать П. Сорокина. В 1920-х годах эту традицию продолжил С. Ши-рокогоров. Согласно его позиции, этнос представляет собой группу
людей, говорящих на одном языке, признающих общность своего происхождения и разделяющих общие социальные практики и образ жизни, скрепленных едиными традициями, отличающими эту группу от других.
Важный вклад в проблему формирования и развития этнических групп внес советский ученый Л. Гумилев. Его работы послужили источником возрождения в России идей евразийства - движения за создание единой евразийской идентичности. Гумилев рассматривал этнос как явление на границе биосферы и социосфе-ры. Жизнь любого этноса проходит стадии формирования, развития и упадка. Важную роль в его концепции играет понятие «пас-сионарности». По мнению И. Семененко, «в пост-перестроечную эпоху идеи Гумилева были некритично восприняты российским научным сообществом вопреки исторической ограниченности его аргументов» (3, с. 308).
Активным критиком идей Л. Гумилева выступил советский ученый, академик Ю. Бромлей. Согласно его теории, существуют различные уровни этнических общностей, такие как нации, высшая общность людей, обладающих собственным государственным образованием (национальной республикой), и народности, «более низкая» общность людей, имеющая единый язык и культурные традиции, но лишенная институционального представительства в рамках федерации. Современный исследователь этнических проблем, директор Института этнологии и антропологии РАН В. Тиш-ков выступает ярким представителем методологии «политического конструктивизма». Согласно этой позиции, этнические общности рассматриваются в качестве сущностей, конструируемых и реконструируемых посредством определенных вербальных и политических акций. Своими трудами он внес весомый вклад в разработку проблемы российской идентичности с позиций становления концепции «нации-государства», утверждая умеренный «гражданский национализм». Согласно этой концепции, формирование государства оказывается первичным, в то время как становление национальной идентичности осуществляется на этой основе и представляет собой комплексный процесс взаимодействия между гражданином и государством.
И. Семененко приходит к выводу, что политика спора представляет собой неотъемлемый компонент демократии, тогда как
этнический конфликт не относится к подобным компонентам. Принадлежность к этнической идентичности нередко служит для политической мобилизации во имя интересов отдельных групп людей. В России этническая принадлежность становится важной темой публичного дискурса в силу таких факторов, как территориальные различия и социальное неравенство. Основной путь преодоления деструктивного национализма заключается в том, чтобы место этнической идентичности заняла инклюзивная идентичность. Этническая идентичность на основе последовательной политической программы может быть трансформирована в гражданскую идентичность, в то время как политизация этнической принадлежность ведет к пути, противоположному демократии. Строительство общенационального государства должно стать приоритетом экономической и политической линии российского государства. Для реализации этой цели требуется социальный институт, который бы поддерживал публичный диалог между представителями различных этнических групп людей. Аналитический подход, основанный на исследовании взаимодействия между индивидуальной и коллективной идентичностями, способен помочь в понимании природы конфликтов, рассматриваемых в качестве этнических, и нахождении демократического способа решения подобных проблем.
М. Ларуэлль отмечает, что телевидение остается ведущим средством массовой информации в России и большая часть российского населения доверяет ему. Хотя Интернет и составляет в последнее время ему конкуренцию, телевидение оказывает решающее влияние на формирование общественного мнения: люди видят в нем не только источник информации, но и форму развлечения, доступную всем слоям российского общества. «Именно телевидение способствует сохранению политического и культурного консенсуса в российском обществе» (2, с. 313). Проблема национальной идентичности, хотя и не находит общепринятого решения, остается в числе наиболее актуальных в российском интеллектуальном дискурсе. В статье подчеркивается, что именно телевидение оказывается основным «двигателем» дискуссий по проблеме национальной идентичности в России.
Проблема российской идентичности имеет два основных аспекта. Во-первых, это сотношение России и Западной Европы: является ли Россия частью Европы или частью Азии; или она суще-
ствует отдельно от того и другого. Во-вторых, эта проблема тесно связана с взаимоотношениями между государством и его гражданами: является ли Россия государством-нацией, империей или мультинациональной федерацией, а также какова ее политическая сущность - автократическая, демократическая или идеократиче-ская. В ряду основных тем, касающихся свойств российской национальной «сущности», выступают такие, как мессианизм (Россия как «Третий Рим»), православная духовность (значение коллективного сознания - «соборности»), вера в ведущую роль государства по отношению к гражданам, культ народной (крестьянской) массы как носителя «подлинной» культуры, убеждение в том, что россияне совместно с жителями национальных территориальных образований составляют единый мир и особую цивилизацию, которую Запад не в силах понять.
Если в первой половине своего правления российский президент В.В. Путин в качестве первоочередной задачи рассматривал укрепление «вертикали власти», то начиная с 2010-х годов он особое внимание уделял идеологическим вопросам, подчеркивая такие черты, как консерватизм и патриотизм, «духовное, культурное и национальное самоопределение» (2, с. 317). Подобные ценности нередко сочетаются с ностальгией по советской эпохе. Идеи патриотизма подкрепляются историческими сериалами высокого качества, требующего солидных бюджетных ассигнований, исходящими от созданного в 1996 г. Фонда поддержки патриотического кино. В сфере кинематографии вопросы судьбы России и идеи патриотизма нашли отражение в таких фильмах, как «Россия, которую мы потеряли» С. Говорухина, «Сибирский цирюльник» Н. Михалкова и др. Некоторые кинокритики относят подобные произведения к «постсоцискусству».
Если свобода прессы отчасти ограничена в постсоветской, то это нельзя сказать относительно свободы книгоиздательства. Например, с успехом выпускается такой онлайн журнал, как «Вопросы национализма», где группа молодежи, руководимая К. Крыловым, отстаивает идеи «демократического этнонационализма». Формированию представления о «русской национальной идее» во многом способствовали произведения таких известных художников, как М. Нестеров, И. Билибин и И. Глазунов.
В XIX в. тематика «русской идеи» была представлена в России в первую очередь в рамках жанра публицистики. Истоки этой идеи лежат отчасти в немецкой культуре и философии с их идеями особого «германского пути». В 1830-1840-х годах подобная тематика нашла отражение в России в споре между славянофилами (А. Хомяков и его последователи) и западниками (А. Герцен, В. Белинский и др.). В конце XIX в. эта традиция была подхвачена представителями «почвенничества» (К. Леонтьев, Н. Федоров, В. Соловьев, Н. Бердяев и др.), которые особое внимание уделяли религиозным и философским ценностям, относясь со скепсисом к «этническому национализму». В советскую эпоху идея приоритета национальных традиций нашла отражение в произведениях писателей - авторов «деревенской прозы» (В. Астафьева, В. Шукшина, В. Распутина и др.). Эти авторы в 1960-1980-е годы сгруппировались вокруг таких литературно-публицистических журналов, как «Наш современник», «Молодая гвардия», «Москва», «Волга» и др.
В настоящее время «почвенническая» традиция в той или иной форме нашла свое продолжение на российском телевидении. В частности, данная тема широко представлена на таких российских телеканалах, как «Россия-культура», «Звезда» и «Спас». С точки зрения количественных социологических исследований выбор телеканала «Россия-культура» в качестве ключевого вызывает определенные вопросы. Согласно социологическим данным, аудитория этого канала составляет 1,7% (14 позиция), в то время как аудитория ведущих каналов (ОРТ, НТВ, Россия-1) составляет около 47%. Администрация телеканала «Россия-культура» стремится исключить влияние зарубежных, в особенности американских телепередач. Зрители этого канала относятся к высокообразованной части общества: 40% из них представляют возрастную категорию от 25 до 64 лет, а 43% имеют высшее образование (наивысший показатель среди зрителей всех остальных телеканалов). Этот телеканал, созданный по аналогии с франко-немецким каналом Arte, предлагает высококачественные программы в таких областях, как литература, кинематограф, театр, классическая и современная музыка, живопись, наука, образование, история и др.
«В рамках телеканала "Россия-К" культура рассматривается не как застывшие достижения прошлого, а как живой развивающийся процесс» (2, с. 324). Философия телеканала «Россия-К»
включает в себя идею, согласно которой культура представляет собой необходимый элемент национальной идентичности и, наоборот, - национальную идентичность трудно себе представить вне культуры. Дискуссии по проблеме русской национальной идеи формируются сквозь призму трех позиций: 1) западных обозревателей; 2) традиций краеведения; 3) в рамках публицистики.
Наиболее популярная телепередача в жанре публицистики, посвященная «русской идее», - «Кто мы?». Автор этой передачи -историк Ф. Разумовский. В центре передачи стоят вопросы о том, по какому пути следует развиваться России, каковы «наши традиции, обычаи, привычки, святые, предубеждения, которыми мы можем гордиться и о которых можно сожалеть» (2, с. 327). В программе, посвященной П. Чаадаеву, Ф. Разумовский подчеркивает идею о том, что история - это ключ к пониманию людей. Разумовский постоянно напоминает о необходимости поиска русского национального самосознания. Согласно его позиции, это самосознание было отчасти утрачено в эпоху петровских реформ, когда национальные традиции стали постепенно вытесняться западными. С тех пор россияне стремятся к поиску собственной идентичности, но не могут ее найти, поскольку заимствуют свои идеи, практики и ценности из другой культуры. Они забывают, что европейские ученые сформулировали свои методы и понятия применительно к своей цивилизации, и многие из них неприменимы к российским условиям. Отсюда вытекает необходимость в преодолении привычки заимствовать темы из другой культурной традиции.
В цикле передач под названием «История, распятая в пространстве» Ф. Разумовский подчеркивает роль территории государства в формировании национальной идентичности. Пространство - это более значимый фактор в процессе становления государства, чем, например, политический режим. В передачах отмечается, что россияне лучше других народов освоили науку работы на земле, освоение новых территорий. Поэтому Россию трудно ставить в один ряд с прочими колониальными державами, поскольку она заплатила слишком высокую цену, финансовую и человеческую, за развитие своих окраин. В цикле передач «Кровь на русской равнине» Ф. Разумовский проводит сравнительный анализ революций 1905 и 1917 гг. и 1990-1991 гг. и делает вывод, что «революции следует исследовать не столько как политические, сколь-
ко как духовные события, в русле которых люди способны искупить свои грехи и выразить свое горе» (2, с. 329).
М. Ларуэлль считает, что национальная история в трактовке Ф. Разумовского сохраняет консенсус для тех граждан, которые составляют большинство этнического населения России, и оставляет мало места для представителей национальных окраин1. В цикле передач «Еврейский вопрос, русский ответ» Ф. Разумовский делает вывод, что нет необходимости отрицать наличие этой проблемы, что российские власти на протяжении многих веков пытались решить «еврейский вопрос» и в настоящее время следует строить дружественные отношения с представителями других народов, освобождаясь при этом от иллюзорных представлений. В цикле передач «Россия на Кавказе» Разумовский отмечает традиционные дружеские связи россиян и кавказских народов. Вместе с тем на Кавказе традиционно присутствовали «группы сопротивления криминальной направленности». Например, «если в основе чеченского общества лежат архаичные структуры, то сходные структуры существуют и в криминальном мире» (2, с. 330). У России нет оснований для переговоров с бандитами, поскольку они понимают лишь язык силы.
М. Ларуэлль приходит к выводу, что телеканал «Россия-культура» остается «мейнстримом» в области поиска национальной российской идентичности, сочетая в себе ностальгию по временам царской империи и отчасти по советской эпохе, восстанавливая «золотой фонд» советской культуры. Руководители телеканала стремятся достичь консенсуса в следующих ключевых моментах: историческая преемственность, возвышающаяся над политическими спорами; коллективный траур по потерянному прошлому (крестьянство, православие, сельская жизнь, великие культурные герои прошлого); и эмоциональный пафос, сконцентрированный на жизненном опыте и чувствах реальных индивидов, благодаря которому сглаживаются политические и социальные конфликты. Консенсус достигается не столько в отношении содержания проблемы рус-
1 М. Ларуэлль считает взгляды автора цикла передач «Кто мы?» Ф. Разумовского по национальному вопросу «субъективными» Однако трудно представить взгляд на историю с позиции «человека Земли». Вряд ли можно найти сколь-нибудь близкими представления об истории, например, жителя Полинезии и гражданина того или иного европейского государства.
ской идентичности, сколько в связи с выбором ответа на глубоко укорененные культурные ожидания, разделяемые большинством населения. В этом смысле благодаря телепередаче «Кто мы?» легитимируется сам принцип «русской идеи», создавая вокруг себя гармонию и отчетливо выражая основные принципы.
О. Байша указывает, что, согласно западноевропейской традиции, идентичность связывается с такими качествами, как индивидуальность, мобильность, компетентность, изобретательность и рефлексивность. Эти качества помогали зарождающейся буржуазии преодолевать все то, что было зафиксировано, заморожено в рамках средневековой традиции. Быть прогрессивным означает находиться на границе перемен, быть открытым к новым вызовам эпохи, способным к саморефлексии, формированию нетрадиционного взгляда на вещи. Исторически формирование прогрессивного самосознания ассоциируется с развитием капитализма на Западе, зарождением буржуазии как политического класса, распространением философии Просвещения.
Благодаря этой философии было достигнуто рациональное обоснование политических и экономических изменений не только в Европе, но и по всему миру. Философы Просвещения способствовали утверждению веры в безграничные возможности человеческого разума и неизбежность прогресса как в материальном, так и в духовном аспектах. Именно в эпоху Просвещения термин «прогрессивный» приобрел позитивный оттенок, ассоциируясь с освобождением от тирании или, обращаясь к гегелевской терминологии, с эмансипацией человеческого духа. Вместе с тем обратной стороной прогресса явилась колонизация стран «третьего мира», в процессе которой колонизаторы были убеждены в моральном праве модернизировать все «незападные» народы. Верой в прогрессивное развитие руководствовались также лидеры российской партии большевиков с их стремлением отречься от «старого мира» крестьянства. Подобные попытки отражают негативную диалектику модернизма.
Модерн трудно поддается какому-либо определению. Под этим термином понимается нечто новое, которое всегда трудно уловить, обреченное быть преодоленным и превратиться в устаревшее благодаря новизне следующего витка моды. То, что было современным еще вчера, становится сегодня безнадежно устарев-
шим. Даже идеалы Просвещения перестают быть интеллектуальным ориентиром человеческой эмансипации. В трудах М. Хокхай-мера и Т. Адорно эти идеалы связывают с сокрытием мифологической иррациональности.
О. Байша выдвигает концепцию особого «интеллектуального класса», который обладает властью благодаря контролю над информацией, что позволяет конструировать реальность для остальной «неинтеллектуальной» части населения. Этот класс стремится колонизировать других в рамках «тексто-семиотической» области. Выразителем такого класса в современной России некоторые обозреватели считают руководство радиостанции «Эхо Москвы», которая выступает неким «лучом света в темном царстве» (1, с. 126). «Эхо Москвы» - это скорее агент влияния, чем массовая радиостанция. В отличие от телевизионных средств массовой информации в радиоэфире как бы открывается «паровой клапан» для мыслящего класса в России. Наряду с популярными радиостанциями одним из наиболее политически активных кластеров российского общества выступает сообщество интернет-блогеров. Вместе с тем нельзя не отметить то обстоятельство, что хотя указанные акторы и являются популярными среди российской интеллигенции, они оказывают незначительное влияние на массы избирателей.
О. Байша приходит к выводу, что в контексте гегемонии Запада в современном мире дискурс о «прогрессивном интеллекту -альном классе» следует рассматривать сквозь призму глобальной борьбы интересов. Некритически воспринимая так называмое превосходство западных идей, пропагандирующих свою «прогрессивность», местные интеллектуалы упускают из вида возможность существования более независимой и более скептической по отношению к Западу точки зрения. Представители этого класса, относящие себя к неолибералам, не видят никакой альтернативы пути западной модернизации. Таким образом, существует тесная связь между гегемонией западного либерализма и прогрессивистским способом мышления.
Список литературы
1. Bay sha O. On progressive identity and internal colonization: A case study from Russia // International journal of cultural studies. - L., 2016. - Vol. 19, N 2. -P. 121-137.
2. Laruelle M. The «Russian idea» on the small screen: staging national identity on Russia's TV // Demokratizatsiya. - New York, 2014. - Vol. 22, N 2. - P. 313-333.
3. Semenenko I. Ethnicities, nationalism and the politics of identity: Shaping the nation in Russia // Europe-Asia studies. - Glasgow, 2015. - Vol. 67, N. 2. - P. 306-326.
