Роман "Жанин,1982" А. Грея: образ героя и особенности конфликта Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

r

87

T. H. Романова

роман «Жанин,1982» А. Грея: образ героя и особенности конфликта

Тема двойничества (наличие «темной» и «светлой» сторон в е1овеческой душе) часто используется писателями в мировой литературе. Среди произведений английских авторов достаточно вспомнить «Портрет Пориана Грея» (The Picture of Dorian Gray, 1891) О. Уайльда. В шотландской Jj литературе первопроходцем в этой области явился P.J1. Стивенсон, чей «портретный» [Kennedy 2005:47] роман «Странная история Доктора Джекила и мистера Хайда» (Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde, 1886) выявил саму суть наЦИонального сознания шотландца Викторианской эпохи [Bold 1983].

По мнению исследователя А. Болда, тема двойничества в шотландской литературе XIX - XX вв. является магистральной; ее вариации встречаются у писателей-приверженцев различных творческих методов: романтиков, реалистов, натуралистов и модернистов, а идейная наполняемость варьируется от узконацианальной проблематики (конфликт английской и шотландской культур) до философско-общечеловеческой (проблема борьбы и доминанты доброго и злого начал).

В художественном мире А. Грея теме двойничества принадлежит существенное место. Ей посвящена монография британского исследователя романистики Грея Я. Филлипа. В своей работе «Стирая грани» Филлип исследует наличие двойничества в романах «Ланарк» (Lanark, 1981), «Бедные и несчастные» (Poor Tilings, 1982) и «Жанин» (1982, Janine, 1984). Что касается двух первых романов, то герои (Данкан Со - Ланарк и Виктория Коллингтон -Белла Бакстер (Свичнет)) «раздваиваются», претерпев метаморфозу и изменив имена, места проживания, стиль и качество жизни. И здесь Я. Филлип упускает, на наш взгляд, существенный момент: метаморфозы, происходящие с героями вышеуказанных романов, осуществляются в результате и после их смерти. Особо важное значение этот факт приобретает в романе «Ланарк». Герой в°зрождается в ином (даже с поправкой на его метафоричность) мире, будучи Не в силах найти себя в реальной жизни, в мире людей.

Однако у Грея есть герои, двойничество которых происходит ^посредственно при их жизни. Таков, например, Йен Накол, герой сатирико-фантастического рассказа «Раздвоение Йена Найкола»: у мужчины появляется диетическая копия (клон), вступившая в борьбу за равные социальные права со Св°им биологическим оригиналом.

Столь же инаковыраженный характер носит тема раздвоенности в романе н (анин». Повествование ведется от лица немолодого человека, проводящего в отеле и подводящего итог жизненного пути. С одной стороны, герой С(/'ана Джок Маклиш - человек респектабельный, высококвалифицированный ^Удник с солидной репутацией и не менее солидной зарплатой, занимающий

ключевой пост в агентстве по обеспечению крупных корпораций охранными системами. Место действия (пространство) абстрактно и одновременно конкретно, это комната в отеле г. Силькирк, в которой герой оказался в один из кризисных моментов в жизни. Абстрактное пространство призвано подчеркнуть типичность ситуации и находящегося в ней персонажа, подобные события могли бы происходить часто и повсеместно. Слово «событие» в романе также условно. Роман Грея, в отличие от предшествующего ему «Ланарка» с разветвленным сюжетом, бессобытиен: на протяжении почти шестисот страниц герой в течение одной ночи размышляет о собственной жизни, в которую органично вплетаются вопросы истории, политики, экономики, морали и смысла жизни в целом. Впрочем, одно событие, точнее намек на событие, поскольку о его свершении мы можем судить лишь по репликам героя, все же присутствует в тексте: Джок пытается совершить самоубийство, но в решающий момент страх перед небытием заставляет его остаться в живых и тем самым продолжить ненавистный круг привычных мыслей. Поводом к размышлениям служит тривиальная ситуация: в преддверии шестидесятилетия герой должен принять решение либо подать рапорт об отставке, либо продолжать ходить на службу. Именно необходимость принятия решения служит отправной точкой в системе координат жизненного пространства романа А. Грея.

В серии биографических и литературно-критических обзоров «Автопортреты» шотландского литературного общества «Салтир», один из выпусков которого был посвящен творчеству Грея7, в одном из интервью писатель лично отвечает на вопрос о причинах, побудивших его взяться за написание «Жанин»: «Желание показать тип человека, что легко узнаваем и уважаем многими - ни художник, ни эгоист, даже не радикал. Высококвалифицированный и опытный инженер-производственник, честный, надежный консерватор, которому следовало бы стать знаковой фигурой своего времени, но он этого не знает, поскольку его всегда учили следовать инструкциям. Оттого он сам себе отравляет жизнь и постепенно незаметно для окружающих сходит с ума» [БаШге 1988:19]. Грей сам подчеркнул типичность героя, представителя целого поколения беспрекословных исполнителей чужой (родительской, производственной и политической) воли. Еще одним косвенным подтверждением типичности данного персонажа служит тот факт, что в финале романа Грей счел нужным разъяснить читателю собственное мнение по вопросам политики и национального патриотизма, дистанцируясь таким образом от идейной позиции, принадлежащей созданному им антигерою.

Роман Грея наполнен размышлениями Джока о грядущей отставке, знаменующей жизненный рубеж. И это наводит героя на анализ жизненного пути. Именно эти умозаключения, роящиеся в потоке сознания Маклиша, и представляют художественную ткань романа. Поток сознания условно подразделяется на два перекрестных повествования о жизни героя 11

7 Выпуск, посвященный А. Грею, вышел в 1988 г.; более ранние выпуски посвящены поэту X. МавдайармиДУ * романистам Н. Мичисон и С. Г. Смиту.

ражаемом мире, куда он время от времени сбегает от одиночества и только понятных комплексов. Так, в пространственно-временном континууме 0оМана создается своеобразное двоемирие: на воображаемый мир эротических садо-мазо фантазий накладываются воспоминания из прошлого, позволяющие сделать немало любопытных выводов о психике, частной жизни жителя Глазго, а также истории страны в 80-е гг. XX в.

Особый интерес представляют смена и чередования географического дространства и связанных с ним действий на пространство психологическое: из к0мнаты отеля в Силькирке мы перемещаемся в абстрактный мир Жанин, Хельги, Роскошной, Большой мамочки и др., который сменяется картинами юности героя и социально-экономической и политической жизни Шотландии времен М. Тэтчер.

Я. Филлип склонен трактовать образ Маклиша и его фантазии как «компенсацию, защитный механизм...способ отделить себя от болезненной реальности» [Phillip 1997:16]. Филлип указывает на внутреннюю неуверенность и несостоятельность Маклиша: забитый и запуганный учителем ученик в школе, муж женившей его на себе Хелен и любовник соблазнившей, а затем отказавшейся от него Сонтаг, лишенный права на какое-либо волеизъявление, он отказывается от Динни, чье имя Филлип трактует как содержащее дополнительную, понятную в первую очередь шотландскому читателю, коннотацию: имя «Динни» [dini] созвучно шотландской фонетике слова «didn't» [Там же :21]. В идейно-сюжетном контексте романа оно дополнительно свидетельствует о добровольном отказе Маклиша от права на выбор и принятие решений (в более широком смысле - счастливую жизнь).

Характеристика, данная Маклишем самому себе, служит, пожалуй, ключом к пониманию идейного смысла романа Грея:

«Я - инструмент корпорации, что настраивает инструменты фирм, производящих мясо, ткань, машины и виски - инструменты, чтобы кормить, одевать нас и делать из нас дураков.. .все крутится вокруг ядерных реакторов -инструментов управления,....банков - структур для защиты и роста доходов владельцев инструментами» [Грей 2005:105].

Герой Грея, как и все человечество, живет в мире производства и потребления, превращаясь в часть корпоративного механизма и подчиняясь бытующим социальным жизненным шаблонам - механической схеме существования: карьерный рост - рост дохода - рост потребления, и так до самой пенсии или смерти. Безусловно, разнообразный ассортимент товаров и видов развлечений в какой-то мере компенсируют затраченные усилия, но °Дновременно притупляют бдительность, лишая человека сил для борьбы с Убравшим гигантские обороты масштабным процессом дегуманизации °®Щества.

Ночные видения-фантазии Маклиша - явное свидетельство наличия °еРьезного, раздирающего сознание героя противоречия: конституционно ^Ротированная человеку свобода (слова, передвижения, выбора) на поверку Ст°ль же иллюзорна, как и воображаемый мир Жанин. На протяжении всей *Изни человек живет по чужим правилам, устанавливаемым семьей, школой,

колледжем, офисом, часами работы супермаркетов и социальных учреждений, законами, государственными интересами и т. п., результатом чего является тотальная зависимость существования вроде бы свободного индивида от общественного механизма. Так, традиционный в литературе тип конфликта личность - социальная среда в романе Грея трансформируется в конфликт личность - социальный институт. Маклиш не припоминает ни одного университетского приятеля или коллегу по работе, и это свидетельствует об обезличенном восприятии общества героем. Общество для героя - отвлеченные фигуры политиков и финансовых магнатов, управляющих «инструментами» -людьми вроде Маклиша, а он, в свою очередь, раздает указания подчиненным ему «инструментам» - рабочему персоналу, чей образ столь же абстрактен.

Конфликт личность - социальный институт присутствует в романах других авторов-современников Грея8. Однако стиль жизни их героев -представителей социального «дна» и деклассированных элементов - вызов и инвектива обществу, допускающему само существование столь проблемной социальной страты. Фантазии Маклиша - также своеобразная форма назревающего внутреннего протеста, но протеста другого рода, ведь он -внешне благополучный офисный управленец, а значит - по другую сторону баррикад, и он даже помыслить не может о чем-то вроде стычки с полицией или драки на футбольном стадионе. Однако скрытый, внутренний конфликт между свободой самореализации и социальной необходимостью - явный симптом болезни состоятельной части современного общества, и временные «уходы» в мир Жанин лишь попытка героя сгладить, приглушить эту дисгармонию. Впрочем, эффективность бегства вглубь себя временная и для устранения конфликта требуются более решительные меры - трезвый взгляд на самого себя и уверенная жизненная и гражданская позиция.

Однако Грей дает своему герою шанс: на следующий день Маклиш распахивает шторы, отделяющие мир его ночных фантазий от реальности, и комната наполняется утренним светом. Принимая во внимание «сквозную» символику образа света9 в творчестве Грея, мы можем утверждать, что, найдя в себе силы расстаться с воображаемым миром Жанин, Маклиш получает возможность взять под контроль свою жизнь, изменив тем самым в лучшую сторону себя и свою судьбу.

Список литературы

Грей А. 1982, Жанин / А. Грей. СПб., 2005.

Bold A.N. Modern Scottish Literature /А. Bold. Longman. - L., NY., 1983.

8 Романы «Кондуктор XattHC»(Busconduclor Hiues, 1984), «Хорошие времена» (The Good Times, 1998 ) Д*' Келмана, «Клей» (Glue, 2000) И. Уэлша и др.

9 Образ света в различных модификациях (луч, свеча) Грей пользует в романах «Ланарк» и «Бсдные-несчастные». Этому вопросу посвящены следующие статьи: Романова Т.Н. « Роман А. Грея «Ланарк»: проблематика, сюжет и жанровое своеобразие» Пермь, 2005 , Романова Т.Н. «Роль и функция имени собственного в художественном тексте» (на материале прозы А. Грея) Пермь, 2005 и др.

I

91

Kennedy A. The Strange Case of Dr. Jckyll and Mr Hyde / A. Kennedy // 100 Best Scottish jjpoks of all time. Scotland's Best Bopoks: Edinburgh, The List Ltd, 2005. P.47.

Phillip I. Blurring the Edges: Fantasy, Reality and the Fantastical Realism of Alasdair Gray / , phillip- Aberdeen, 1997. P.15-22.

Saltire Self-Portraits 4. Alasdair Gray. Edinburgh. 1988.

© Романова Т.Н., 2009

E.A. Шаравьев

Герменевтика современности

He столь давно завершившийся XX век, каким бы противоречивым и насыщенным различнейшими событиями он ни был (или ни казался бы нам ввиду нашей непосредственной в него вовлеченности), это, прежде всего, век человека. Во-первых, это связано с ростом благосостояния индустриального и постиндустриального обществ: делая ставку на массового покупателя и стремясь вовлечь в потребительские отношения все большее число людей, рынок в целом и отдельные его участники вынуждены отказаться от навязывания потребителю товаров и услуг, разработанных отдельными людьми по только им понятным критериям, и перейти к созданию товаров такими, какими их желает (или, что представляет собой ещё более трудноразрешимую задачу, пожелает) видеть сам потребитель. Это касается не только тяжелой, легкой, пищевой и т.д. отраслей промышленности, но и культурной и духовной сфер жизнедеятельности общества, которые с ростом благосостояния (что не в последнюю очередь связано с наличием у людей свободного времени) также подвергаются 'массовизации', вследствие чего становятся потенциально прибыльными (чего не было никогда ранее) и их развитие отныне направляется и регулируется consumer-oriented'11 подходом. Человек в XX веке получает возможность не только регулярно и в значительных количествах потреблять продукты труда других людей, но и диктовать, исходя из своих личных желаний, какими эти продукты должны быть.

Необходимость учитывать желания и интересы потребителя, а также и просчитывать динамику их изменения послужила основным толчком к Развитию множества областей научного знания: психологии и социологии, с °Дной стороны, и всего спектра инженерно-технических, Сельскохозяйственных, медицинских (хирургических, фармакологических и ТД) и проч. знаний. Рациональное научное познание в XX веке — это уже не СдУжанка богословия эпохи Средневековья, не идеализированный путь достижения всеобщего блага эпохи Просвещения и не средство личного °богащения или предмет проявления филантропических чувств отдельных

витег-опеше<1 (англ.) - доел, 'направленный на потребителя', т.е. в первую очередь учитывающий РЧвиж потребителя