CC BY
512
М. С. СТЕЦКЕВИЧ
РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАКТОР В СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ США
Ключевые слова:
религия, политика, США, религиозная ситуация, выборы, Дж. Буш-младший,
Б. Обама
В статье рассматриваются взаимосвязь и взаимовлияние религии и политики в США конца XX — начала XXI вв. Анализируются тенденции развития современной религиозной ситуации в США. Подчеркивается значимость религиозного фактора в американской политике, возрастание его роли в последние десятилетия. Исследуются феномены «религиозного разрыва» — предпочтения более религиозными американцами Республиканской партии, менее религиозными — Демократической, а «стратегии Бога» — апелляции к Высшему началу в ходе политической борьбы. По мнению автора, президентские выборы 2008 г. свидетельствуют о сужении «религиозного разрыва», но не о его преодолении.
В 1980—1990 гг. проблемы взаимовлияния религии и политики США оказались в центре внимания российских исследователей [см., напр.: 2; 6; 7]. Что касается 2000 гг., то следует отметить, что серьезных работ, посвященных данной теме, почти не появлялось. Создается впечатление, что современные отечественные американисты считают подобные сюжеты малозначительными. В противном
Key words:
religion, politics, USA, religious situation, elections, G. Bush-junior, B. Obama
In the article the author analyses the interrelations between religion and politics in the USA during the period of the end of the XX — beginning of the XXI centuries, the main trends of the development of the religious situation. The author concentrates the attention on the rising role of religious factor in American politics during the last decades. He studies the phenomenon of “religious gap”, which means a great deal of preference to Republican party from more religious Americans, and rising support to Democratic party from not so religious. Another important problem — the so-called “God strategy”, which means the permanent use of the appellation to Our Lord in political struggle. The author comes to the conclusion that the presidential campaign 2008 narrowed the “religious gap”, but not overcame.
случае трудно объяснить, почему в двух фундаментальных изданиях, подготовленных Институтом США и Канады РАН, дающих срез общественно-политической жизни США на рубеже двух тысячелетий, вопросы религии и ее влиянии на политику практически не поднимаются [3; 4].
В то же время без учета религиозного фактора любой анализ как внутренней, так и внешней полити-
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
ки США не может претендовать на полноту.
США, как известно, являются одной из наиболее религиозных стран мира. Количество людей, положительно отвечающих на вопрос о своей вере в Бога, остается на протяжении нескольких десятилетий неизменным и превышает 90% [14]. Международные опросы также показывают, что процент населения, заявляющего о своей религиозности, в США значительно выше, чем в подавляющем большинстве европейских стран (65% против, например, 53% в Румынии, 42% в Германии и 35% во Франции) [8, с. 149]. Социологи считают установленной корреляцию между уровнем экономического развития страны и религиозностью: как правило, низкий уровень первого сопровождается весьма высокой степенью приверженности религиозным традициям. Однако здесь США представляют, по словам известного политолога С. Хантингтона, «блестящее исключение из правила» [8, с. 146]. 59% американцев (данные 2002 г.) согласны с тезисом «религия очень важна для меня», что значительно уступает количеству позитивно ответивших на вопрос о значимости религии сенегальцев — 97%, ганцев — 84%, гондурасцев — 72%, но столь же существенно превосходит число французов — 11%, немцев -21%, канадцев — 30% и британцев — 33% [19].
Одновременно большинство американцев (более 70%) считает необходимым наличие твердых религиозных убеждений у человека, претендующего на пост президента страны [21], а многие (29%) и в начале XXI в. полагают, что религиозные лидеры должны стремиться к оказанию влияния на процесс принятия правительственных решений [9]. Эти цифры также превосходят данные, полученные в европейских странах. Думается, сказанного выше вполне достаточно для иллюстрации тезиса о значимости религиозного фактора в современной политической жизни США.
Если обратиться к истории, то следует отметить, что для формирования американской модели религиозно-политического взаимодействия исключительное значение имели, во-первых, упоминание в федеральной Конституции (1787 г.) о том, что в США «никогда не будет требоваться принадлежность к какой-либо религии» в качестве условия для занятия должностей и исполнения общественных обязанностей (ст. 6, § 3), и во-вторых — следующее утверждение, явившееся первой поправкой (1789 г.) к Конституции: «Конгресс не должен принимать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное вероисповедание...». Таким образом, впервые в мировой истории было провозглашено официальное отделение
религиозных объединений (церквей) от государства и между ними воздвигалась, говоря словами главного идеолога американской демократии Т. Джефферсона, «стена разделения».
Однако это вовсе не привело к падению общественной и политической значимости религии. Напротив, посетивший США в 1830 гг. французский историк и литератор А. де Токвиль называл религию «первым политическим институтом этой страны» [5, с. 223]. Огромное общественное влияние религии Токвиль объяснял как раз отделением церкви от государства, не позволяющим конкретным религиям устанавливать тесные связи с властными структурами и делающим невозможной ситуацию, при которой, подобно тому как это происходило в современной ему Западной Европе, священник воспринимался скорее не как представитель Бога, но власти [5, с. 225-228]. С другой стороны, отмечал Ток-виль, политик в США может критиковать какое-то религиозное течение, «но если он ополчится против религии как таковой, то от него отвернутся все.» [5, с. 224].
В XX столетии известный социолог Д. Мартин выделил основные модели религиозно-политического взаимодействия (именуя их секуля-ризационными) в странах христианской культуры. Он указывал, что в отличие от европейских стран,
особенно «латинской модели» (Франция, Испания, Италия, Португалия), для которых было характерно господство католической церкви при ущемлении, а то и подавлении прав приверженцев других разновидностей христианства, в США отсутствие привилегированной церкви не позволило сформироваться клерикальному и антиклерикальному общественным полюсам. Недовольство какой-либо конкретной конфессией никогда не переносилось на государство, и наоборот: неприязнь к тем или иным политикам не вредила церквам, поскольку официальная связь между той или иной религией и государством отсутствовала. В то же время для американской общественно-политической традиции чрезвычайно значима принадлежность к какой-либо религии, безотносительно ее конкретных форм [подробнее см.: 15].
Среди американских исследователей проблем религии и политики не существует единого мнения относительно оценки современной религиозной ситуации в стране, перспектив ее развития и соответственно — характера религиознополитических процессов. С. Хантингтон решительно утверждает, что количество приверженцев нехристианских религий, как и неверующих, несмотря на их рост, остается незначительным и «мы смело можем сказать, что в начале двадцать первого столетия Соединенные
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
Штаты становятся еще более христианской страной, чем прежде» [8, с. 162]. Напротив, Д. Эк говорит о росте нехристианских религий и разрушении парадигмы Америки как преимущественно христианской страны [11, p. 40]. К. Филипс концентрирует внимание на «культурных войнах» между либеральными и консервативными христианами, верх в которых решительно берут последние. Особенно ярко, по его мнению, это проявлялось в период правления администрации Дж. Буша-младшего (2001-2009) [20, p. 218-262].
Следует отметить, что в каждой из приведенных выше точек зрения есть существенная доля истины, но чрезмерное заострение внимания на одном аспекте мешает представить картину американского религиозно-политического взаимодействия во всей ее полноте. Данные, приводимые авторитетной неправительственной организацией Pew Research Center, казалось бы, подтверждают правоту С. Хантингтона. Согласно им, в настоящее время 26,3% американцев — протестанты-евангелики (основная особенность данного религиозного направления состоит в том, что его приверженцы делают акцент на необходимости личного принятия Христа в результате обращения — «рождения свыше», склонны к буквальному пониманию Библии). Крупнейшей евангелической, да и вообще про-
тестантской церковью в США является Южная баптистская конвенция. 18,1% американцев — протестанты «основного направления». Это, прежде всего, пресвитериане, англикане (епископалы), методисты, лютеране. 6,9% составляют протестанты, посещающие церкви, состоящие в основном из афроамериканцев. 23,9% населения США — католики, причем, в последние десятилетия наиболее быстрыми темпами увеличивается число испаноязычных приверженцев католицизма. Если добавить сюда православных — 0,6%, «других христиан» — 0,3%, а также Свидетелей Иеговы (0,7%) и мормонов (1,7%), то кажется, что доминирование христианства не подлежит сомнению. Ведь иудеи составляют 1,7% населения, мусульмане — 0,6%,
буддисты — 0,7%, индуисты — 0,4% [23].
Однако, на наш взгляд, все обстоит значительно сложнее. Следует обратить внимание на огромные темпы роста числа индуистов и мусульман, чему способствовало изменение иммиграционного законодательства в 1965 г., ранее отдававшего предпочтение выходцам из Европы и Канады. Высказываются предположения, что к 2080 г. американцы даже перестанут быть преимущественно белой нацией [3, с. 170], что естественно приведет и к глубоким изменениям в религиозной жизни страны.
Наконец, при опросе, который проводил Pew Research Center, выделилась и большая группа «неаффилированных» — 16,1% [23]. Далеко не все из них атеисты и агностики, многие просто индифферентны к религии. При этом можно проследить достаточно впечатляющие темпы роста данной группы. Таким образом, концепция Д. Эк, пожалуй, более соответствует динамике религиозных процессов в США, чем пока еще соответствующий сегодняшним реалиям, но более статичный подход С. Хантингтона.
Что касается «культурных войн», то этот феномен, точнее — его масштабы, являются относительно новыми для американской политической жизни. До 1960 — начала 1970 гг. серьезного разрыва между политическими предпочтениями более религиозных, активно посещавших церкви американцев и соответственно — менее религиозных не наблюдалось. Скорее можно было говорить о том, что, например, основная масса конгрегационали-стов и методистов традиционно поддерживала республиканцев, а южные баптисты, наоборот, в основном голосовали за демократов [13, p. 225]. Однако в 1972 г. президент-республиканец Р. Никсон сумел представить своего основного соперника, демократа Дж. МакГоверна, нерелигиозным и потворствующим аморализму. В итоге Никсон завоевал на 10% голосов ре-
гулярно (каждую неделю) ходящих в церковь избирателей больше, чем МакГоверн, и, в частности, 76% голосов южных баптистов [20, р. 184].
Избрание в 1976 г. президентом демократа Дж. Картера также во многом было связано с тем, что он сумел предстать кандидатом, гораздо более интенсивно, чем это было принято ранее, подчеркивающим свой религиозный имидж. Картер говорил о себе не просто как о христианине и протестанте, но и как о «рожденном свыше», что весьма импонировало евангеликам, число которых именно в 1970 гг. начало расти. Страна нуждалась в моральном очищении после Уотергейтского скандала, и Картер, вернувший в политический лексикон такие понятия, как «любовь», «милосердие», «сострадание», смотрелся чрезвычайно выигрышно.
Однако Картер, в силу своих общих либеральных убеждений и, главное, активного нежелания способствовать принятию поправок к Конституции, отменяющих решения Верховного суда о запрете обязательной молитвы в школах (1963) и легализации абортов (1973), быстро утратил доверие консервато-ров-протестантов в целом и евангеликов — в частности. В конце 1970 гг. они активно пропагандировали тезис о «моральном разложении» Америки, единственной альтернативой которому может быть «обращение» страны, усиление
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
влияния традиционных христианских ценностей. В качестве лидеров «новой религиозной правой», как их стали называть в СМИ и научной литературе, выступают телепроповедники — П. Робертсон и особенно Дж. Фолуэлл, основавший в 1979 г. организацию «Моральное большинство». По инициативе «Морального большинства» конвент Республиканской партии включает в программу своего кандидата (и будущего победителя) на президентских выборах 1980 г. Р. Рейгана пункты о запрещении абортов и восстановлении молитв в школах.
Годы президентства Рейгана (1981-1989) примечательны тем, что в этот период сформировались или усилились тенденции американской религиозно-политической жизни, преобладавшие вплоть до недавнего времени. Во-первых, Рейган в своих выступлениях вспоминал о Боге примерно вдвое чаще, чем кто-либо из его предшественников в XX столетии. Со времен Рейгана и вплоть до Дж. Буша-млад-шего Бог упоминался не менее чем в 90% публичных президентских обращений, тогда как ранее эта цифра не достигала 50% [10, р. 34-35]. Обитатели Белого дома стали часто использовать ранее практически не употреблявшуюся фразу «Боже, благослови Америку» [10, р. 61]. Они начали активно выступать перед членами религиозных конгрегаций, а иногда и непосредственно
в храмах. Иными словами, как для глав исполнительной власти, так и в не меньшей степени — для претендентов на эту высокую должность характерно активное использование того, что современные исследователи К. Ко и Д. Домке именуют «стратегией Бога».
Дело здесь не только во мнении значительного числа американцев о том, что президент должен иметь твердые религиозные убеждения. Более важным представляется продолжавшийся с 1970 гг. рост числа евангеликов. В начале XXI в. «рожденными свыше» (иногда это и протестанты «основного направления», а не только евангелики) готовы были назвать себя около 45% американцев, тогда как в 1980 гг. — чуть более 30% [20, р. 106]. Рост числа приверженцев различных консервативных христианских религиозных организаций можно рассматривать в качестве второй существенной тенденции последних трех десятилетий.
В-третьих, именно эти религиозные консерваторы, значительно усилившие свой удельный вес в американском обществе, превратились в активных сторонников Республиканской партии, тогда как еще в 1970 гг. они поддерживали демократов. Если в 1972 г. 50% евангеликов ассоциировали себя с демократами, а 35% — с республиканцами, то в 2004 г. картина оказалась полностью противоположной: лишь
35% евангеликов назвало себя сторонниками Демократической партии, а Республиканской — уже 56% [10, р. 22].
В-четвертых, в условиях в начале преодоления экономического спада в 1980 гг., а затем — и подъема экономики в 1990—2000 гг., выборы в значительной степени превратились в «моральные референдумы», где дебаты велись главным образом об абортах, молитвах в школах, правах сексуальных меньшинств, исследованиях стволовых клеток. Именно по этим вопросам возникали основные различия во мнении идеологов Республиканской и Демократической партии и соответственно — их электората. Сторонники республиканцев, занимающих здесь более консервативную позицию, — это наиболее религиозно активные люди, принадлежащие, хотя и не в одинаковой степени, к самым различным конфессиям. Например, в 2003-2004 гг. поддержку Бушу-младшему были готовы оказать 68% американцев, чаще, чем еженедельно, посещающих молитвенные здания. Среди посещающих храмы раз в неделю количество его сторонников снижалось до 58%, а среди молящихся в храмах только несколько раз в год — до 40% [20, р. 191]. Ядром электората республиканцев оказываются евангелики и мормоны.
Напротив, за демократов, предлагающих более либеральный вари-
ант ответа на так называемые «моральные вопросы», более склонны голосовать менее религиозные американцы и особенно — неверующие. Так, на президентских выборах 2000-2008 гг. поддержка демократических кандидатов американцами, посещающими богослужение раз в неделю, колебалась между 40 и 43%, несколько раз в год — между 54 и 59%. Особенно примечательно, что за претендентов на пост президента от Демократической партии проголосовало от 61 до 67% никогда не ходящих на богослужение, тогда как за республиканских кандидатов — от 30 до 36% входящих в эту группу [12]. Соответственно ядром электората демократов являются «неаффилированные», иудеи, приверженцы других нехристианских религий, в определенной мере — католики.
Все эти данные, с одной стороны, позволяют согласиться с К. Филипсом, К. Ко, Д. Домке и другими исследователями, отмечающими наличие «религиозного разрыва», выражающегося в поддержке более религиозными американцами республиканцев, а менее религиозными —демократов. С другой стороны, этот разрыв представляется хотя и достаточно глубоким, но не абсолютно непреодолимым. В противном случае Демократической партии не удалось бы вообще привести своих представителей в Белый дом. Между тем они делали это неод-
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
нократно (в 1992, 1996, 2008 гг.), прибегая, как и республиканцы, к «стратегии Бога», хотя наполняя ее несколько иным содержанием. Примечательно, что практически не использовавшие ее демократы У. Мондейл (1984) и М. Дукакис (1988) потерпели весьма чувствительные поражения.
Республиканские президенты Р. Рейган, Дж. Буш-старший и Дж. Буш-младший нередко называли США «христианской страной», они не только в целом чаще, чем демократ Б. Клинтон, вспоминали о Боге в своих речах, но и подчеркивали «избранность» Америки, ее исключительность. Рейган, не отличаясь глубокой религиозностью, тем не менее рассматривал противостояние с СССР, названным им в 1983 г. на съезде евангеликов «империей зла», как конфликт, имеющий глубокие ценностные основания, как столкновение веры и безверия. Буш-младший в 2002 г. употребил аналогичное понятие — «ось зла», к которой он причислил страны, покровительствующие мировому терроризму, а также Северную Корею. Такого рода риторика уходит корнями в свойственные евангеликам представления об «избранных к спасению» и «погибших грешниках», о мире как непрестанном поле битвы добра и зла. Вместе с тем республиканцы, придя к власти и опираясь на новую «религиозную правую», не спешат реализовы-
вать такие ее инициативы, как, например, замену существующих общественных школ церковными, ограничиваясь заведомо неосуществимыми проектами (предложение Рейгана о принятии поправки к Конституции, восстанавливающей школьные молитвы, 1984 г.).
Демократы, большая часть сторонников которых отрицательно отвечает на вопрос о том, должен ли политик опираться на религиозные убеждения при принятии решений (по результатам одного из опросов 2005 г. среди демократов, давших отрицательную оценку оказалось 65% против 27% ответивших положительно, тогда как у республиканцев прямо противоположная картина — 35% против 62%) [20, р. 196], конечно, должны прибегать к «стратегии Бога» с большой осторожностью. Вместе с тем примечательно, что оба члена тандема Клинтон — Гор принадлежат к консервативной Южной баптистской конвенции и являются «вновь рожденными». Этот факт позволил им на президентских выборах 1992 и 1996 гг. перетянуть на свою сторону часть евангеликов. В период своего президентства Клинтон неоднократно призывал американцев к духовному самосовершенствованию, возрождению и обновлению, употребляя выражение «новый договор» с Богом. Во время выборов 2000 г. кандидат в вице-президенты иудей Дж. Либерман активно развивал те-
зисы об «общем Боге», о вере как базовом принципе морали. Кандидат в президенты католик Дж. Керри (в 2004 г.) имел специального советника по религиозным вопросам — представителя либерального протестантского духовенства Б. Патерсона, а предвыборная партийная конференция прошла под лозунгом «Демократы тоже могут быть верующими».
Особое место отводил «стратегии Бога» Дж. Буш-младший. По мнению известного историка А. Шлезинджера, он был «наиболее агрессивно-религиозным президентом в американской истории», превратившим светский институт главы исполнительной власти в беспрецедентное «президентство, основанное на вере» [22, р. 143]. Действительно, если у Рейгана религиозная идея служила скорее для внутреннего сплочения страны, то методист и «вновь рожденный» Буш, заявивший еще в ходе избирательной кампании 2000 г., что философом, произведшим на него самое сильное впечатление, является Христос, после событий 11 сентября 2001 г. пришел к выводу о возложенной на него Богом миссии нести свободу всему миру. Достаточно привести лишь некоторые наиболее характерные высказывания: «Мной движет божественное предначертание. Допустим, говорит мне Бог: “Джордж, иди воевать с этими террористами в Афганистане”. И я по-
шел. А потом Бог мне говорит: “Джордж, иди и покончи с тиранией в Ираке”. И я пошел» (2003) [цит. по: 20, р. XXXVIII]; «Я верю, что Бог говорит через меня. Без этого я не смогу делать свою работу» (2004) [цит. по: 20, р. 208]; «Мы не считаем, что свобода — это дар Америки всему миру. Мы считаем, что свобода — это дар всемогущего Господа всем и каждому на земле. Мы не знаем всех путей божественного провидения, но возможно, оно ведет нас сейчас» (2003) [10, р. 8-9]. К этому можно добавить неоднократные заявления республиканских лидеров о своей партии как «официальной партии Бога», представителей «религиозной правой» — о том, что для верующих альтернатива Бушу немыслима.
Рано или поздно такая линия поведения должна была вызвать реакцию отторжения у значительной части избирателей, особенно — не-евангеликов. Бывший государственный секретарь США в период президентства Клинтона М. Олбрайт замечает: «Большинство из нас не хочет, чтобы наши лидеры принимали собственную волю за волю Божью» [1, с. 131]. К концу президентства Буша рейтинги его популярности резко упали, и он даже устранился от поддержки республиканских кандидатов на выборах 2008 г., дабы не навредить им. В этих условиях слова С. Хантингтона о том, что на выборах, где
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
электорат будет больше интересоваться экономикой, «кандидаты с большей вероятностью станут рассуждать об экономических реалиях, а не о приверженности “слову Христову”» [8, с. 553], оказались пророческими.
Ясно обозначившийся в 2008 г. экономический и финансовый кризис привел к возрастанию на президентских выборах этого года внимания избирателей к энергетическим вопросам (рост на 23%), проблемам экономики (рост на 9%). Соответственно упала значимость вопросов морали (на 2%), абортов (на 8%) [18]. По сравнению с предшествующей президентской кампанией выросло количество недовольных тем, что политики чрезмерно много рассуждают о своей религиозности (на 6%) [17]. Наконец, впервые за два десятилетия количество тех, кто считает нежелательным выражение религиозными организациями позиции по социально-политическим вопросам, превысило число одобряющих подобную практику (52 против 42%) [16].
В этих условиях кандидату демократов Б. Обаме удалось создать, помимо привлекательной экономической программы, имидж, достаточно импонирующий различным религиозным группам. Обама акцентировал внимание не столько на своей принадлежности к либеральной протестантской Объединенной Церкви Христа, сколько на общей
религиозности. По мнению некоторых журналистов, никто из демократических кандидатов со времен Картера не говорил столь откровенно о своих религиозных взглядах. Еще в 2006 г. Обама в весьма резких выражениях критиковал тех своих соратников по партии, кто выступает за вытеснение религии из общественной сферы. Хотя он и не считает себя «рожденным свыше», но многочисленные предвыборные материалы содержали информацию о его вере в силу молитвы и даже о том, что он «призван Христом». Не побоялся Обама и предстать перед лидерами «религиозной правой» в июне 2008 г., в течение двух часов рассказывая им о своем пути к вере. Все это не могло не импонировать по крайней мере части глубоко религиозных американцев и даже евангеликов.
В то же время, в отличие от своего соперника, республиканца Дж. МакКейна, Обама не называл Америку «христианской страной» и давал интервью, в которых представал либеральным христианином, верящим в толерантность, отрицательно относящимся к монополии на истину, рассуждениям о том, что политик получил мандат от Бога (явный намек на Буша). Не забывал Обама упомянуть и о необходимости учитывать интересы атеистов и агностиков [24].
Победа Обамы на выборах 2008 г. свидетельствует о том, что
«религиозный разрыв» до сих пор существует, но стал значительно меньше. Он завоевал на 8% голосов больше, (по сравнению с Дж. Керри в 2004 г.) среди посещающих молитвенные здания чаще, чем раз в неделю (всего 43%), и на 2% больше — среди посещающих их раз в неделю (всего 43%). Однако все категории активных верующих в большинстве своем по-прежнему остались на стороне республиканцев. 55% их отдали свой голос МакКейну. Поддержка Обамы становилась сильнее среди реже ходящих на богослужения, и особенно — среди «неаффилированных». 67% никогда не бывающих в храмах проголосовало за Обаму, и только 30% — за МакКейна. С другой стороны, 73% евангеликов отдали голос республиканскому кандидату и только 26% (на 5% больше, чем в 2004 г. ) — Обаме [12].
Только время ответит на вопрос о дальнейшей судьбе «религиозного разрыва». С уверенностью можно говорить только о двух вещах. Во-первых, в сколь-нибудь обозримом будущем возможность избрания президентом США атеиста, или даже безразличного к религии человека представляется невероятной. Это означает, что влияние религии на политическую жизнь США будет оставаться по-прежнему существенным. Во-вторых, «неаффилированные», как и представители нехристианских религий, становятся все более заметной электоральной группой. Упоминание в инаугурационной речи Обамы не только американских христиан и мусульман (о последних говорил уже Буш-младший), но и — впервые в истории — неверующих (а также индуистов) представляется явлением знаковым.
1. Олбрайт М. Религия и мировая политика. М., 2007.
2. Религия в политической жизни США (70 — начало 80 годов). М., 1985.
3. США в 2000 году. М., 2001.
4. США на рубеже веков. М., 2000.
5. Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 1992.
6. Филатов С. Б. Католицизм в США (60-80-годы). М., 1993.
7. Фурман Д. Е. Религия и социальные конфликты в США. М., 1981.
8. Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности. М., 2004.
9. Americans Wary of Church Involvement in Partisan Politics. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://pewforum.org/docs/?DocID=358/ (дата обращения 12.01.2010).
10. Coe K., Domke D. The God Strategy: How Religion Became a Political Weapon in America. Oxford, 2008.
11. Eck D. Neighboring Faiths: How Will Americans Cope with Increasing Religious Diversity? // Harvard Magazine (September-October 1996).
12. How the Faithful Voted. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life URL: http://pewforum.org/docs/?DocID=367/ (дата обращения 15.01.2010).
13. Lambert F. Religion in American Politics: A Short History. Princeton, 2008.
14. Lift Every Voice: A Report on Religion in American Public Life. [Электронный ресурс] // Washington, 2002. URL: http://pewforum.org/publications/?TypeID=1/ (дата обращения 18.01.2010).
Стецкевич М. С. Религиозный фактор в современной политической жизни США
Политика и правовое государство
15. Martin D. A General Theory of Secularization. Oxford, 1978.
16. More Americans Question Religion's Role in Politics. Overview. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://pewforum.org/docs/?DocID=334/ (дата обращения 01.02.2010).
17. More Americans Question Religion's Role in Politics. Section 1: The Mix of Religion and Politics. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://pewforum.org/ docs/?DocID=334/ (дата обращения 5.12.2009).
18. More Americans Question Religion's Role in Politics. Section 3: Issues and the 2008 Election. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://pewforum.org/docs/ ?DocID=339/ (дата обращения 15.01.2010).
19. Pew Research Center for The People and The Press, Global Attitudes Poll, December 2002. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://people-press.org/reports/ PDF/167/ (дата обращения 16.01.2010).
20. Phillips K. American Theocracy. Penguin Books, 2006.
21. Religion and Public Life. A Faith Based partisan Divide, January 2005. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://pewforum.org/publications/reports/religion-and-politics-report.pdf/ (дата обращения 17.01.2010).
22. Schlesinger A. War and the Presidency. New York, 2005.
23. U.S. Religious Landscape Survey. [Электронный ресурс] // The Pew Forum on Religion and Public Life. URL: http://religions.pewforum.org/affiliations/ (дата обращения 11.01.2010).
24. Waldman S. Obama's Fascinating Interview with Cathleen Falsani. [Электронный ресурс] // Christianity Today Politics Blog URL: http://blog.christianitytoday.com/ctpolitics/2008/11/obamas_fas-cinat.html/ (дата обращения 12.11.2009).
