CC BY
216
российское образование в исторической ретроспективе
кандидат биологических наук, Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова
Российской академии наук, Москва, Россия; e-mail: fando@mail.ru
Роман Алексеевич Флидо
развитие негосударственного высшего образования в дореволюционной россии (на примере Московского городского народного университета им. А. л. Шанявского)
Статья посвящена истории в дореволюционной России частного университета, созданного полностью на средства меценатов. Инициатором создания этого учреждения был А. Л. Ша-нявский, который в 1905 году подал ходатайство об открытии народного университета в Московскую городскую думу и Министерство народного просвещения. После длительного сопротивления со стороны чиновников университет был открыт в 1908 году, уже после смерти его основателя. Народный университет был привлекателен для различной категории слушателей, так как имел большие возможности для занятий наукой и получения образования по выбранным циклам и курсам. Для преподавательской работы в университет были привлечены высококвалифицированные специалисты, которые смогли объединить вокруг себя талантливых студентов, которые спустя десятилетия уже находились в авангарде отечественной науки.
Ключевые слова: Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского, негосударственное высшее образование, студенчество, дореволюционная Россия.
На рубеже XIX и XX веков в России происходили значительные преобразования в политике, экономике, науке и образовании. Именно в это время активно развивалась система негосударственного высшего образования, которая предоставляла широкий спектр возможностей для реализации образовательных потребностей молодежи.
история негосударственного высшего образования в России имеет глубокие корни. уже в начале XIX века стали появляться учебные заведения, учреждаемые различными обществами, а также физическими лицами. Первые стали называть общественными вузами, а вторые — частными.
в 1810 году купеческим обществом любителей коммерческих знаний была открыта московская практическая академия коммерческих наук — первая общественная академия в России. Академия восполнила пробел, который появился после перевода в санкт-Петербург коммерческого училища П. а. демидова при воспитательном доме. она имела сугубо практический характер и ориентировалась на подготовку специалистов в области торговли и промышленности (Бурлова, 2003).
в 1815 году появляется первый отечественный частный вуз, сначала он назывался Армянским училищем, а с 1827 года стал именоваться лазаревским институтом восточных языков. данное заведение было организовано полностью на средства братьев лазаревых, богатых армянских предпринимателей, активных борцов за независимость Армении от персидских и турецких завоевателей. Его целью стала теоретическая и практическая подготовка студентов в области восточного языкознания, армянской литературы и искусства1.
Целая эпоха в истории отечественного образования была связана с решением «женского вопроса». как известно, женщины в дореволюционной России имели ограниченные права в получении университетского образования (Агамова, Аллах-вердян, 2000; валькова, 2006). вопреки протесту общественности состав студенчества жестко регулировался по признаку пола2. тем не менее многие женщины, желая получить образование, приближенное к университетскому, проходили обучение на негосударственных высших женских курсах, где преподавали ведущие профессора и ученые.
Первый негосударственный женский вуз — московские высшие женские курсы герье в. и. были учреждены в 1872 году, Петербургские — в 1878 году и носили имя их официального руководителя историка к. н. бестужева-Рюмина. на курсах имели право учиться лица женского пола из всех губерний России, окончившие гимназию с 8-м дополнительным классом, епархиальное училище или другое учебное заведение с правами гимназии, выдержавшие конкурс аттестатов, имеющие разрешение родителей и справку о политической благонадежности. окончившие высшие женские курсы имели право преподавать в женских средних учебных заведениях и в младших классах мужских средних школ.
в 1886 году был закрыт прием новых слушательниц на бестужевские курсы; тем, кто уже учился, было разрешено закончить обучение. только в 1890-м, после настойчивых ходатайств представителей прогрессивной интеллигенции, курсы возобновили свою деятельность (Шнырова, 1997). в том же 1886 году закрылись московские курсы из-за участия слушательниц в противоправительственных выступлениях. в 1900-м курсы в москве были открыты повторно в составе трех факультетов: историко-философского, физико-математического и естественно-исторического
1 в 1920-е гг. лазаревский институт вошел в состав московского института востоковедения, а в 1954 г. основная его часть была присоединена к московскому государственному институту международных отношений (мгимо). мгимо также отошла богатейшая библиотека лазаревского института (базиянц, 1973; воевода, 2015).
2 ЦиАм. ф. 363. оп. 1. д. 15. л. 50.
(естественного). По настоянию общественности и профессуры в 1906 году при Московских высших женских курсах был открыт медицинский факультет. В 1918 году Московские высшие женские курсы были преобразованы во 2-й МГУ.
В 1872 году в Санкт-Петербурге были открыты Высшие женские медицинские курсы. В 1900 году, по инициативе известно общественного деятеля и ученого И. А. Стебута, при московских сельскохозяйственных заведениях были организованы Высшие женские сельскохозяйственные курсы. При его активном участии и под патронажем Общества содействию высшему сельскохозяйственному образованию в 1904 году распахнули свои двери для слушательниц Петербургские Высшие женские сельскохозяйственные курсы, названные позднее в честь их основателя Сте-бутовскими. В 1908 году по инициативе княгини С. К. Голицыной в Москве были открыты Высшие женские (Голицынские) сельскохозяйственные курсы, директором которых с 1908 по 1917 годы был Д. Н. Прянишников. В 1905 году был учрежден Женский технический институт, открытие которого произошло только в 1906-м в Санкт-Петербурге с новым названием — Высшие женские политехнические курсы. Важным этапом развития женского технического образования стало учреждение в 1915 году Петроградского женского политехнического института.
1905—1907 годы в отечественной истории ознаменовались небывалым интересом к развитию частного образования. к существовавшим до того времени 14 негосударственным высшим учебным заведениям присоединилось сразу 36. В период 1908—1913 годов в России возникло еще 26 «вольных высших школ», причем половина из них — в 1908—1909. Негосударственные вузы в 1914—1917 годы пополнились еще 12 учебными заведениями. По подсчетам А. Е. Иванова, до Февральской революции в стране насчитывалось более 80 общественных и частных учебных заведений. Число их резко сократилось в феврале 1917 года до 59 (Иванов, 1991: 100).
Массовые забастовки и волнения студентов в 1905 году заставили правительство напрямую заняться вопросами реформирования высшего образования. В то время во главе Министерства народного просвещения стал И. И. Толстой. Благодаря его активной работе были разработаны проекты новых уставов для различных типов высших учебных заведений (Порхова, 2007). Для создания нормативной базы высшей школы созываются коллегии, на которые приглашаются ректоры и ведущие университетские профессора, а либеральный подход к разработке уставов способствует значительной демократизации российского образования. 17 декабря 1905 года издаются «Временные правила об управлении высшими учебными заведениями Министерства народного просвещения», предполагающие выборность ректоров и проректоров советом профессоров с дальнейшим утверждением их министром народного просвещения и императором. В 1906 году был принят новый устав университетов, снимающий многие запреты в получении высшего образования, а также регламентирующий автономию управления вузами профессорской коллегией.
Министр народного просвещения И. И. Толстой3 пытался стереть границы между государственным и негосударственным образованием, привнося новые
3 Толстой Иван Иванович (1859—1916) — отечественный историк и искусствовед. Министр народного просвещения (1905—1906). За полгода работы на посту министра провел либеральные реформы среднего и высшего образования: способствовал расширению участия родителей и попечительских советов в управлении учебными заведениями, отменил прикрепление выпускников гимназий к университетам только определенного учебного округа,
поправки в законодательную базу. в частности, ему удалось заручиться поддержкой Николая II и пролоббировать «всеподданнейший доклад» (от 3 декабря 1905 г.) — документ, упрощающий процедуру открытия негосударственных высших учебных заведений, минуя совет министров, как это делалось раньше. в связи с этим министерство народного просвещения могло самостоятельно санкционировать появление частных курсов по программам высшего образования.
А. Е. иванов отмечает, что численность студентов в России возрастала в период с 1897 по 1917 годы, хотя и в угасающем темпе: в 1897—1908 гг. в среднем на 19,5 % в год; в 1908-1914 гг. — на 5,5 % в год; в 1914-1917 гг. — на 3,1 % в год (иванов, 1991: 253). Если в 1897 году в Российской империи насчитывалась 31 тыс. студентов, то уже к 1917 г. их число составляло 135 тыс. Темпы роста студенчества в России до XX века некоторые авторы считаю «форсированными», так как за несколько десятилетий удалось преодолеть вековое отставание в развитие высшей школы (Петрова, 2000).
Рост числа студентов в дореволюционный период был обеспечен в большей степени слушателями негосударственных учебных заведений. А. Е. иванов (1991) проанализировал динамику изменения соотношения численности студентов государственных, общественных и частных вузов за период с 1897 по 1914 годы.
Таблица 1
соотношение численности студентов государственных и негосударственных вузов России (конец XIX — начало XX вв.)
Бузы Учебные годы
1897-1898 1907-1908 1913-1914
Государственные 93,3 тыс. 67,0 тыс. 57,8 тыс.
Общественные и частные 6,7 тыс. 33,0 тыс. 42,2 тыс.
Как видно из таблицы 1, к 1914 году в России наблюдалась тенденция к выравниванию числа слушателей императорских и «вольных» высших школ, с незначительным перевесом в пользу первых. дело в том, что негосударственное образование повышало свой престиж в лице обычных граждан, привлекая к работе видных профессоров и преподавателей, создавая современную материальную базу для обучения и проведения научных исследований, разрабатывая и внедряя новые учебные курсы. но особую привлекательность эти учебные заведения снискали из-за духа свободы и независимости, царившего среди молодых людей различных интересов, различного происхождения и различного материального достатка.
одним из таких привлекательных и популярных частных вузов дореволюционной России был московский городской народный университет им. А. л. Шаняв-ского. Название этого университета нашим современникам мало о чем говорит, тем не менее, он был знаменит своими высококвалифицированными кадрами, прекрасными условиями и средствами обучения, высокой численностью слушателей и невероятной популярностью среди представителей различных сословий. Также в нем были заложены традиции, которые в дальнейшем распространились в других
боролся за автономию университетов. Демократические взгляды Толстого не нашли должной поддержки у Совета министров, а после отставки министра-либерала его революционные проекты канули в лету. в 1912-1916 годы занимал пост городского главы Петербурга. С 1911 года был председателем Российского общества нумизматов.
научно-образовательных центрах, созданных в советское время.
Инициатором создания университета был Альфонс Леонович Шанявский4 — богатейших человек, обладавший высокими нравственными идеалами и стремлением к бескорыстному служению российскому народу. 15 сентября 1905 года он написал письмо министру народного просвещения генералу В. Г. Глазову, изложив необходимость создания частного университета для всех, кому было недоступно обучение в казенных высших учебных заведениях. Текст письма, написанный великим сподвижником, не потерял актуальности и в наши дни: «Несомненно, нам нужно как можно больше умных образованных людей; в них вся наша сила и наше спасение, а в недостатке их — причина всех наших бед и несчастий и того прискорбного положения, в котором очутилась ныне вся Россия. Печальная система гр. Д. А. Толстого, старавшегося всеми мерами сузить и затруднить доступ к высшему образованию, сказалась теперь наглядно в печальных результатах, которые мы переживаем, и в крайней нашей бедности образованными и знающими людьми на всех поприщах. А другие страны в это время, напротив, всеми мерами привлекали людей к образованию и знанию вплоть до принудительного способа включительно. Все ясно осознали ту аксиому, что с одними руками и ногами ничего не поделаешь, а нужны и головы, и чем они лучше гарнированы, и чем многочисленнее, тем страна богаче, сильнее и счастливее. В 1885 г. я пробыл почти год в Японии, при мне шла ее кипучая работа по обучению и образованию народа во всех сферах деятельности, и теперь мне пришлось быть свидетелем японского торжества и нашей полной несостоятельности. Но такие удары судьбы даже такая страна, как наша, не может сносить, не встрепенувшись вся, и вот она жаждет теперь изгладить свое унижение, она жаждет дать выход гению населения России — не тупее же оно в самом деле монгольской расы. Но если оно прибывает доселе в принудительном невежестве, то теперь настало время, когда оно рвется из него выйти и со всех сторон раздается призыв к знанию, учению и возрождению» (Возникновение... 1913: 21—22).
4 Шанявский Альфонс Леонович (1837—1905) — генерал-майор, известный просветитель и меценат. Родился в Седлецкой губернии в родовом имении Шанявы (территория современной Польши). В 1846 году попал в рекрутский набор мальчиков из польских дворянских семей, став воспитанником Тульского кадетского корпуса для малолетних. Затем был переведен в Орловский корпус, откуда определен в Петербург, в Дворянский полк. По окончании обучения стал офицером Егерского полка, но продолжал дополнительно получать образование в Академии генерального штаба. По состоянию здоровья А.Л. покидает Петербург и принимает приглашение переехать в Восточную Сибирь, чтобы принять участие в устройстве недавно присоединенного к России Амурского края. В 1872 году венчался с Лидией Алексеевной Родственной, которой от отца досталось золотопромышленное дело. Совместно с В. Н. Сабашниковым Шанявские создали компанию по добычи золота на Амуре, что принесло им огромную прибыль и позволило заняться благотворительностью.
Фотопортрет Альфонса Леоновича Шанявского. 1870-е годы
в тот же день он обратился в московскую городскую думу со следующими словами: «в нынешние тяжелые дни нашей общественной жизни, признавая, что одним из скорейших способов ее обновления и оздоровления должно служить широкое распространение просвещения и привлечение симпатии народа к науке и знанию — этим источникам добра и силы, я желал бы, по возможности, оказать содействие скорейшему возникновению учреждения, удовлетворяющего потребности высшего образования; поэтому я прошу московское городское общественное управление принять от меня, для почина, в дар городу москве принадлежащее мне в москве <...> недвижимое имущество — дом с землей, для устройства и содержания в нем или из доходов с него Народного Университета» (возникновение. 1913: 20). Шанявский предлагал на собственные пожертвования создать свободный университет в ведении городского общественного управления. данное заведение должно было быть доступным для всех желающих учиться без различия пола, национальностей и вероисповеданий, с взиманием умеренной платы за слушание лекций и стремлением в будущем к бесплатному образованию.
Шанявский предлагал ввести систему общественного управления в лице Попечительского совета, половина членов которого должна была избираться городской думой, а половина должна была назначаться со стороны учредителя, то есть жертвователя. важным нововведением стало его предложение о членстве в совете женщин и лиц с высшей ученой степенью. А.л. был убежден, что, став частью общественного самоуправления, университет сможет лучше развиваться и процветать, нежели если его организовать на положении частного заведения.
московская городская дума и московский градоначальник приняли дар мецената и поддержали его начинания по организации народного университета. После подписания дарственной, в тот же день, 7 ноября 1905 года, Альфонс леонович умирает, а все его дела переходят супруге лидии Алексеевне Шанявской. Супруга великого мецената самым активным образом продолжила начатое дело своего мужа. в общей сложности она пожертвовала университету 689 466 руб. (из них 615 000 руб. на постройку здания университета) (Никульшин, Фукс, 2013: 13). Три года прошло с того момента, как было принято пожертвование генерал-майора до юридического открытия долгожданного учебного заведения. Проект продвигался очень медленно по вине чиновников министерства просвещения, главного управления по делам местного хозяйства, мосгордумы, министерства внутренних дел, генерал-губернатора.
в газете «Русские ведомости» от 6 апреля 1908 года читаем: «московская городская дума, поставленная перед альтернативой потерять имущество, условно завещанное г. москве А. л. Шанявским, или изменить проект положения о народном университете согласно требованиям нового министра народного просвещения, избрала второй путь и внесла в проект указанные ей министром изменения. Сделала она это, скрепя сердце, при громком ропоте даже самых консервативных гласных, возмущенных такой политикой министерства. Но согласиться ей пришлось, ибо "жестокости есть противо рожну прати"»5.
Торжественное открытие университета состоялось 1 октября 1908 года. в свой первый учебный год (1908-1909) университет не был разделен на факультеты. Пре-
5 Поговорка, вошедшая в русскую речь из славянского перевода «деяний апостолов». означает дословно: «Трудно тебе идти против рожна (острого кола для погонки быков)», то есть «бесполезно бороться с сильными мира сего». ОР РГБ. Ф. 554. Оп. 3. Д. 31. л. 6.
подавание дисциплин велось по двум циклам: естественно-историческому и общественно-юридическому (московский. 1914). Студентам можно было записаться или на все предметы какого-то из циклов, или на избранные ими научные курсы обоих циклов. в 1908-1909 учебном году на посещение полных циклов записалось 287 человек, а на индивидуальные учебные планы — 677 человек.
Первые студенты университета были представителями разных социальных групп, имели различную подготовку и не могли на достаточном уровне воспринимать академические лекции профессоров. вот так описывает свое впечатление о первых слушателях университета Н. в. Сперанский. Университет всем открывал двери к истинной науке, но мы еще не доросли до настоящего демократизма: лица, носящие разные одежды, с подозрением смотрели друг на друга. "Для кого же будет этот университет: для нас или для них — вон, что стоят там барышни в котиковых шапочках?" — спрашивают лица, одетые в рабочие одежды. А "котиковые шапочки" в свою очередь выражают опасение, не будет ли "слишком народно" университетское преподавание. С трудом вмещают многие головы и мысль, что новый университет, твердо решив быть высшей школой, в то же время не собирается быть рабской копией императорских университетов» (Сперанский, 1911: 3).
Ко второму году работы назрела острая необходимость в разделении слушателей на два потока: одни должны были слушать более упрощенные лекции, тем самым готовясь к восприятию преподавания на университетском уровне. в результате в университете было создано два отделения: научно-популярное и академическое. На первом происходила подготовка к поступлению на академическое отделение. Слушатели обучались на этом подготовительном отделении четыре года и получали среднее образование, аналогичное гимназическому. Студенты академического
Студенты в библиотеке Университета Шанявского
отделения обучались три года и получали высшее образование. На академическом отделении было три потока: естественно-исторический, общественно-юридический и историко-философский. Занятия на отделении проводились в вечернее время с 17 до 22 часов, чтобы дать возможность студентам зарабатывать в дневное время.
Плата за обучение бралась небольшая. Годовая стоимость обучения на научно-популярном отделении составляла 6 рублей в год, на академическом — 40 руб. (Власов, 2012). За слушание отдельного систематического курса лекций взималась плата в размере 4 руб. в год, годовой цикл практических занятий по какому-либо предмету также стоил 4 руб. Сверх этого студенты вносили 1 руб. за имматрикуляцию6. При посещении научно-популярных лекций взималась по 10 копеек за лекцию (Московский. 1914). В университете допускались рассрочки при оплате систематических курсов и существовала система льгот для малоимущих студентов.
Отличительной чертой новой высшей школы стало привлечение к чтению лекций ведущих ученых с признанными научными заслугами. Уже в первый год работы университета были привлечены к чтению лекций Ю. В. Вульф (кристаллография и минералогия), А. Н. Реформатский (неорганическая и органическая химия), В. П. Шереметевский (математика), Н. К. Кольцов (зоология), П. П. Лазарев (физика) (Отчет Московского. 1909).
Н. М. Кулагин7 отмечал, что многие выдающиеся ученые считали за честь быть преподавателями университета Шанявского. Наряду с чтением лекций в университете шла интенсивная работа в лабораториях и на семинарах. В изданиях Императорской Академии наук и в других ученых изданиях стали появляться научные работы с пометкой «из лаборатории университета Шанявского» (Выборы в университет... 1912).
На следующий год педагогический состав был усилен следующими преподавателями: С. Н. Блажко (астрономия), А. П. Артари (морфология и систематика растений), А. Е. Ферсманом (описательная минералогия), Н. Н. Худяковым (ботаника и физиология растений), Н. М. Кулагиным (зоология), Д. Ф. Синицыным (зоология), М. Н. Шатерниковым (физиология животных), А. П. Ивановым (геология), П. А. Казанским (историческая геология), М. В. Павловой (палеонтология) (Отчет Московского. 1910).
В помощь преподавателям для проведения семинарских и лабораторных занятий были приглашены ассистенты и лаборанты: А. Л. Бродский (зоология),
6 Имматрикуляция (от лат. Immatriculare — «внести в список») — прием в студенческое братство, посвящение в студенты. С 1861 г. в России была введена обязательная имматрикуляция, то есть внесение студентов в университетские списки для взыскания с них денег за право посещений лекций.
7 Кулагин Николай Михайлович (1860—1940) — энтомолог, член-корреспондент АН (с 1913), действительный член АН БССР (с 1934) и ВАСХНИЛ (с 1935). Преподавал в Московском университете до 1911 года, в знак протеста против политики министра народного просвещения Л. А. Кассо оставил свою Alma mater и перешел на работу в Университет Ша-нявского, где с 1912 по 1918 годы был деканом естественно-историчекого цикла академического отделения. Кулагин знаменит своими трудами по вопросам пчеловодства и методам борьбы с вредителями (насекомыми) сельскохозяйственных культур, получил ряд новых данных по биологии вредных насекомых и медоносной пчелы. Занимался также изучением проблемы старости и смерти, эволюции животного мира и вопросами размножения и наследственности животных.
В лаборатории Университета Шанявского
М. П. Садовникова (зоология), Б. Н. Шапошников (зоология), А. В. Васильева (химия), В. В. Захаров (химия), Е. Н. Ежова (физиология животных), Л. И. Лисицын (кристаллография и минералогия), О. В. Шереметевская (математика), Е. Н. Щепкина (ботаника, морфология и физиология растений), Н. К. Щодро (физика), К. П. Яковлев (физика) (Отчет Московского. 1910).
Особенно приток высококвалифицированных преподавателей наблюдался в 1911 году, когда часть профессоров покинула Московский университет в знак протеста против ограничений университетской автономии министром народного просвещения Л. А. Кассо. В отставку подали и ректор Мануйлов А. А. и проректоры Мензбир М. А. и Минаков П. А.. Для Университета Шанявского переход ведущих ученых Московского университета стало подарком судьбы. Здесь они нашли для себя долгожданную свободу научного творчества и преподавания. Кроме этого, для работы в народном университете не важны были регалии и чины приглашенных преподавателей.
«Не официальный диплом на "звание" ученого, а научные труды, талант, ученое имя — вот единственный критерий для признания "достойного" вступить на кафедру вольного университета. При подобных условиях в вольной научной школе, которая не только передает научное знание своим абитуриентам, но и самостоятельно разрабатывает науку, не может быть места для дипломированного "ученого" невежества, хотя бы и возведенного в "степень", но зато в ней никогда не окажется "лишним" подлинный ученый и серьезный исследователь, который так часто оказывается "не ко двору" в официальной государственной школе, вынужденный скитаться далеко за рубежом своей родины. Таким образом свободное признание
ученых заслуг — такова основная гарантия научности творческой работы и преподавания в высшей вольной школе» (Сыромятников, 1916: 17).
Благодаря переходу в народный университет талантливых ученых удалось в значительной степени не только повысить уровень преподавания, но и уровень научно-исследовательской работы. Так, например, в 1911-1912 годы в физической лаборатории П. Н. лебедева научными разработками занималось — 18 человек, в другой физической лаборатории под руководством П. П. лазарева — еще 16 человек. Получалось, что исследованиями в области физики в Университете Шаняв-ского занималось больше ученых, чем в Берлинском университете (московский городской. 1914).
Благодаря строительству нового корпуса университета появилась возможность для расширения исследовательской базы. Естественноисторическое отделение стало занимать все три этажа левой части нового здания. в одном месте были сосредоточены лекционные аудитории, фундаментальная библиотека, кабинеты и лаборатории физики, минералогии, кристаллографии, геологии, ботаники, зоологии, физиологии растений и экспериментальной биологии. кроме этого, с левой стороны главного здания была сделана пристройка химического института имени в. А. морозовой8.
для помощи в проведении научных исследований на должном уровне находилось библиотечное дело. Фундаментальная библиотека постоянно пополнялась специальной литературой на средства меценатов и передачей в дар книг из личных коллекций. Ценными пожертвованиями для библиотеки стали книги м. и С. Сабашниковых (87 000 томов), А. Н. Реформатского (340 000 томов), в. в. Пржевальского (340 000 томов), в. К. Рота (400 000 томов) (Отчет московского. 1910).
Огромное значение для реализации научно-образовательных целей университета сыграла издательская комиссия. Первоначально она называлась «книжная комиссия» и была создана для решения насущных проблем студентов. дело в том, что обучавшиеся в вечернее время слушатели не имели возможности найти нужную книгу в магазине или поменяться учебниками со студентами старших или младших курсов. книжная комиссия естественного отделения организовала обмен книг без затраты наличных денег. Кроме того, активно была развернута продажа новых учебников и пособий. вскоре на книжных прилавках появились научные журналы, отечественные и иностранные узкоспециализированные издания. Среди студентов большой популярностью пользовалась услуга продажи книг в рассрочку и отпуск литературы только для прочтения, с последующим возвратом в комиссию.
важным шагом в деятельности комиссии стало издание курсов лекций преподавателей университета, брошюр и научно-популярных книг. Название комиссии изменили с «книжной» на «издательскую», а «книжным» осталось бюро при комиссии (московский городской. 1914).
Особый интерес представляет анализ состава «шанявцев». Такие социологические исследования проводились студентами университета и сохранились до настоящего времени. Обобщение полученных результатов анкетирования, проведенного почти сто лет назад, позволяет нам сегодня выявить отличительные черты студентов, выбравших для обучения негосударственные высшие учебные заведения.
8 На строительство химического института в. А. морозова пожертвовала 52 000 руб.
«Состав слушателей университета Шанявского помимо общего интереса имеет и особый ему лишь принадлежащий интерес. Ведь народный университет, общественный и по средствам и по задачам, — своеобразное учебно-научное учреждение. Ставя своей задачей "распространение высшего образования", не обеспечиваемого "правами", университет тем самым создает особый тип своего слушателя. Сама физиономия университета имени Шанявского должна накладывать на слушателя свой отпечаток» (Университет имени. 1914: 65).
В Университете занимались три группы слушателей: академического и научно-популярного отделений и слушатели специальных курсов. Состав академического отделения можно рассмотреть по таблице 2.
Таблица 2
Состав слушателей академического отделения Университета им. А. Л. Шанявского (1910—1913)
Вид обучения Категория слушателей
Служащие государственных, общественных и частных учреждений Учителя Учащиеся Лица без определенных профессий
1910/ 1911 1911/ 1912 1912/ 1913 1910/ 1911 1911/ 1912 1912/ 1913 1910/ 1911 1911/ 1912 1912/ 1913 1910/ 1911 1911/ 1912 1912/ 1913
На полных циклах 53,1 % 47 % 56,2 % 41,2 % 34,7 % 42,5 % 28,3 % 9,2 % 17,5 % 61 % 49,6 % 56,5 %
На отдельных предметах 46,9 % 53 % 43,8 % 58,8 % 65,3 % 57,5 % 71,7 % 90,8 % 82,5 % 39 % 50,4 % 43,5 %
Как видно из таблицы, около половины государственных служащих и лиц без определенных профессий шли на полные циклы для получения законченного высшего образования. В то время как учителя и учащиеся выбирали только отдельные предметы, так как не нуждались в глубоком погружении в ту или иную науку.
Таблица 3
Распределение «шанявцев» по профессиям (по: Университет имени. 1914, с. 68)
Категории Учебный год
1910/1911 1911/1912 1912/1913
Служащие 24 % 22,5 % 21,5 %
Студенты других высших школ 7,3 % 16,5 % 12,8 %
Учителя 24,1 % 23,6 % 22 %
Лица свободных профессий 13,3 % 7,9 % 9,5 %
Частные предприниматели 2,2 % 1,5 % 1,5 %
Без определенной профессии 29,1 % 28 % 32,7 %
Согласно приведенным данным, незначительное снижение числа служащих и педагогов с 1910 по 1913 годы можно объяснить сложностями их дальнейшего
трудоустройства без диплома о высшем образовании государственного образца, поэтому, несмотря на высококлассную систему преподавания в негосударственном вузе, прагматический выбор многих молодых людей все-таки падал на императорские высшие учебные заведения. Тем не менее устойчивый интерес к частному образованию сохранялся и рос у лиц без определенной профессии и студентов других вузов, так как вариативность и многоплановость лекционных курсов университета Шанявского в полной мере удовлетворяли их образовательные потребности. При этом лица без определенной профессии в основном предпочитали прослушивание полных циклов курсов, то есть обучение в университете для них было основным занятием.
Основной целью обучения у «шанявцев» было повышение своего образовательного уровня и возможность проводить научные исследования под руководством «крупных» ученых. Поэтому среди студентов наравне с выпускниками гимназий и реальных училищ можно было встретить людей с высшим и незаконченным высшим образованием.
Таблица 4
Образование случшателей мГНУ (по: Университет имени. 1914, с. 70)
Образование случшателей Учебный год
1908/1909 1909/1910 1910/1911 1911/1912 1912/1913
высшее 4,65 % 5,4 % 8 % 14,6 % 11,1 %
Среднее и незаконченное высшее 40,3 % 58,2 % 56 % 58,4 % 56 %
Звание учителя - 9,6 % 13,9 % 7 % 8 %
Образование ниже среднего 55,05 % 26,8 % 22,1 % 20 % 24,5 %
Приведенные данные подтверждают факт высокого образовательного ценза поступающих в московский городской народный университет.
Среди слушателей университета в 1912-1913 годах было 284 учащихся из других высших учебных заведений, в том числе из императорского московского университета — 152 студента, 42 — слушательницы московских высших женских курсов. «касаясь состава слушателей по образованию, необходимо отметить еще следующее: образовательный ценз слушателей отдельных курсов выше образовательного ценза слушателей полных циклов; среди первых выше процентное соотношение лиц с высшим, незаконченным высшим и средним образованием: в 1909-1910 гг. на полных циклах — 69,2 %, на отдельных предметах — 75,6 %, в 1910-1911 г. соответственные цифры — 70 % и 85,6 %, в 1911-1912 гг. — 68 % и 94,7 %; в 19121913 г. — 67,8 % и 81,6 %» (Университет имени. 1914: 71).
высокий интерес слушателей к выбору дополнительных предметов показывал, что большинство студентов Университета Шанявского имели приличную подготовку и расширяли свои знания только в определенных областях; кроме того, они либо были заняты учебой в императорском университете, либо основной работой, либо домашними делами, особенно последнее касалось женщин. Надо отметить, что женщин среди слушателей Университета Шанявского было даже больше, нежели мужчин. Причем во все годы существования женщины преобладали среди
На лекциях в Университете Шанявского
выбравших отдельные предметы, а мужчины — полные циклы, что подтверждают данные таблицы 5. К сожалению, нет точных данных по половому составу слушателей различных циклов: естественно-исторического, общественно-юридического и историко-филологического, что могло бы полнее воссоздать картину студенчества университета.
Таблица 5
Распределение слушателей мГНУ им. А. Л. Шанявского по полу (по: Университет имени. 1914, с. 72)
Пол студентов 1909/1910 уч. год 1910/1911 уч. год 1911/1912 уч. год 1912/1913 уч. год
мужчины 46 % 43,9 % 47,1 % 45,8 %
Женщины 54 % 56,1 % 52,9 % 54,2 %
возрастные характеристики слушателей университета указывают на ежегодную тенденцию незначительного снижения среднего возраста студентов. в 1909/1910 учебном году средний возраст студентов университета им. Шаняв-ского составлял 29 лет, в 1910/1911-29 лет, в 1911/1912 учебном году — 27,5 лет, в 1912/1913 учебном году — 27,1 лет. возрастная группа студентов от 20 до 25 лет составляла в процентном отношении от общего числа студентов в 1909/1910 учебном году — 23,8 %, в 1910/1911 учебном году — 24,5 %, в 1911/1912 учебном году — 30,6 %, в 1912/1913 учебном году — 30,2 %. Группа в возрасте 30-40 лет имела тенденцию падать в процентном соотношении: в 1909/1910 учебном году — 28,2 %, в 1910/1911 учебном году — 25,4 %, в 1911/1912 учебном году — 21 %, в 1912/1913 учебном году — 21,5 %.
В Университете Шанявского обучались не только жители Москвы, но также иногородние студенты. С 1910/1911 по 1912/1913 учебный год число москвичей среди слушателей выросло с 731 до 1798, а число иногородних — с 181 до 416. Если сравнивать процентные соотношения, то в 1910/1911 учебном году доля студентов-москвичей была — 80,15 %, а «приезжих» — 19,85 %, а в 1912/1913 учебном году — 81,2 % и 18,8 % процентов соответственно.
В отчете университета читаем: «Университет имени А. Л. Шанявского с каждым годом приобретает все большую и большую популярность в провинции. Насколько стремления провинции в университете будут удовлетворены — покажет время. Специальные курсы университета уже и сейчас в достаточной степени обслуживают провинцию, и надо думать, что и его академическое отделение в состоянии будет ответить на запросы приезжих: с Кавказа, Сибири, Урала и других мест России» (Университет имени. 1914: 75).
Анализ материального положения приезжих студентов показал, что большинство из них занимались какой-нибудь приносящей доход деятельностью. Ежемесячный бюджет иногородних слушателей университета составлял от 15 до 35 руб., москвичей — от 25 до 50 руб. Ответы приезжих о средствах к существованию содержали такие фразы: «ничего», «ниоткуда», «на один месяц взял из дома, а дальше придется зарабатывать», «без заработка», «безработный», «живу тем, что скопил, будучи учителем», «имею возможность прожить только две недели» (Университет имени. 1914: 77).
Что касается материального положения лиц женского пола, то из 88 респондентов личным трудом добывали средства к существованию 45 студенток, 25 — снимали комнаты, остальные 63 либо снимали квартиры, либо имели собственное жилье. Мужчины, обучавшиеся в университете, тоже занимались личным трудом (84 из 103 опрошенных студентов мужского пола). Из них 44 студента снимали комнату, а 59 — жили в квартирах (съемных или своих). В то время стоимость арендного жилья в Москве была достаточно высока: ежемесячная плата за комнату могла составлять от 4 до 30 руб., а квартиры — от 20 до 100 руб.
Студенчество начала прошлого века стремилось к различным формам самоорганизации в различные кружки и общества. Прежде разрозненное студенчество стало представлять собой мощный пласт населения дореволюционной России, активно участвующий в социальной и политической жизни страны.
Стремление студенчества к расширению общественно полезной работы выражалось в создании Общества медицинской помощи учащимся в высших учебных заведениях города Москвы и Студенческого издательства. Не обошла стороной подобная практика и вольный университет — в его стенах было организовано Общество взаимопомощи слушателей Московского городского народного Университета имени А. Л. Шанявского. Так как материальное положение студенчества было крайне затруднительно, Общество ставило своей основной задачей денежную помощь особо нуждающимся категориям. Помимо этого, члены общества добровольно помогали приезжим безболезненно адаптироваться к большому городу, приобщая их к интеллектуальной и культурной жизни Москвы. Общество старалось опекать в первую очередь наиболее способных и талантливых студентов, тем самым поддерживая наиболее ценных и полезных для страны граждан. Общество имело собственную столовую, бюро труда, издательское и книжное дело, комиссию по усилению средств общества, хозяйственную комиссию, экскурсионное бюро. Многие студенты даже
подрабатывали в подразделениях и предприятиях Общества. Деятельность Общества регламентировалось уставом и координировалась правлением. Кроме того, Общество контролировала полиция, которой предоставлялись не только уставные документы, но и отчеты по расходованию денежных средств. Важнейшие задачи, вставшие перед правлением, заключались в определении нужного направления деятельности Общества взаимопомощи, соблюдении принципов общественной кооперации, взаимодействии с другими студенческими организациями. Общественники проводили следующие конкретные мероприятия: 1) выдавали ссуды и пособия; 2) кормили бесплатными и льготными обедами по сниженным ценам нуждающихся студентов; 3) предоставляли в определенных магазинах возможность покупки одежды и обуви в рассрочку; 4) путем соглашения с некоторыми аптеками помогали приобретать лекарства с большими скидками; 5) решали вопрос с арендой жилья; 6) организовывали научные и культурно-просветительские экскурсии.
На большой охват Обществом малоимущих студентов указывает тот факт, что в 1913 году число отпущенных ежедневных обедов достигало 360 (Московский городской. 1914: 20). Цены на обеды в столовой Общества взаимопомощи были очень низкими: первое блюдо с мясом — 15 коп., без мяса — 10 коп., порция второго блюда — 20 коп. (половина порции — 14 коп.), третье блюдо с выпечкой — 7—12 коп. Члены общества регулярно проводили анкетирование посетителей столовой по оценке качества блюд и уровня обслуживания посетителей. Так, по итогам анкетирования 1914 года 72 % опрошенных были удовлетворены разнообразием и качеством блюд, 62 % студентов устраивали цены на обеды.
В 1913 году Общество взаимопомощи слушателей Московского городского народного Университета имени А. Л. Шанявского и Бюро землячеств, объединявшее 39 организаций московских вузов, предприняли попытку создания кооперативного издательства. В связи с распадом Бюро землячеств, вопрос этот был отложен, однако в том же 1913 году эту идею поддержало Общество взаимопомощи Московского университета. В результате в организации студенческого издательства приняли участие 38 высших школ. Впоследствии число их выросло до 45. О масштабе деятельности студенческого издательства говорит тот факт, что в 1916 году на его складе находились книги и брошюры общей стоимостью 30 тыс. руб., а годовой издательский оборот составлял 100 тыс. руб. (Иванов, 2010).
Кроме обществ, ставящих перед собой образовательные и благотворительные цели, среди студентов начала XX века были популярны религиозные и философские кружки, но больше всего студентов привлекали политические объединения. «Характерным качеством массового сознания молодой интеллигенции являлась его политизированность, особенно интенсивная накануне и в период Первой русской революции. Политические интересы студенчества в то время превалировали даже над интересами материально-бытовыми и академическими, хотя последние, будучи постоянно ущемляемыми, непосредственно подогревали студенческое недовольство, а нередко являлись тем детонатором, который вызывал взрыв массового недовольства» (Иванов, 2004: 10).
Университет им. А. Л. Шанявского снискал славу «неблагонадежного» учебного заведения, так как в нем обучались члены социально-демократической партии, участники различных революционных кружков. За многими слушателями была установлена слежка, на лекциях часто присутствовали тайные агенты полиции, о чем свидетельствуют их подробные донесения в Отделение по охранению
общественной безопасности и порядка в Москве9 при Управлении московского градоначальника.
В агентурной записке от 16 ноября 1911 года Московского охранного отделения о народном университете имени А. Л. Шанявского читаем: «В этом университете среди слушателей очень много горячего материала, элементами коего являются студенты правительственных высших учебных заведений и евреи. Они вносят брожение в среду слушателей, которая настроена довольно мирно и серьезно, и некоторые из них стремятся захватить в свои руки руководительство. В этот университет идут многие студенты, которые недовольны настоящей постановкой преподавания в Императорском университете, то есть элемент оппозиционный. В отношении евреев здесь никаких ограничений не существует, и многочисленность их бросается в глаза»10.
Хочется напомнить, что антисемитская кампания в образовании началась еще во времена правления Александра III. Министр народного просвещения И. Д. Де-лянов 10 июля 1887 года издал циркуляр, предписывающий квоты приема евреев в средние и высшие учебные заведения: 3 % — для Петербурга и Москвы, 5 % — для Казани и Харькова, 10 % — для регионов с большим скоплением иудеев (Варшавский, Одесский, Киевский, Виленский, Западно-Сибирский учебные округа). «Процентные нормы носили ультимативный характер. В качестве альтеративы им правительство, опять же ультимативно, рекомендовало еврейской молодежи "добровольную" христианизацию, то есть отказ от исторической веры предков — иудейской — и переход в православие или, на худой конец, в любую иную христианскую религию» (Иванов, 1999: 214).
Студенческие беспорядки начала ХХ века послужили поводом для ужесточения норм приема евреев в университеты. Циркуляром Министерства просвещения 22 июля 1901 года прием евреев в вузы был снижен с 10 до 7 % в черте оседлости, с 5 до 3 % — вне ее, с 3 до 2 % — в столичных регионах (Иванов, 1999).
Одним из первых против ограничения приема в университеты лиц еврейского происхождения выступил министр народного просвещения И. И. Толстой. По его инициативе 20 января 1906 года этот вопрос был вынесен на обсуждение Совета министров. Упразднение процентных норм поддержали премьер-министр С. Ю. Витте, министр торговли и промышленности В. И. Тимирязев, обер-прокурор священного Синода А. Д. Оболенский, министр земледелия и землеустройства Н. Н. Кутлер, министр финансов И. П. Шипов. Противниками либеральных веяний стали министр внутренних дел П. н. Дурново, глава морского ведомства А. А. Бирилев, министр юстиции М. Г. Акимов, так как считали, что свободный доступ евреев к получению высшего образования приведет к новым масштабным беспорядкам. Император поддержал мнение консервативного меньшинства Совета министров, сославшись на необходимость более детального и скрупулезного изучения «еврейского вопроса» (Иванов, 1999).
9 Отделение по охранению общественной безопасности и порядка (Охранное отделение, в просторечии — охранка) — структурное подразделение полиции, ведавшее политическим сыском. в конце XIX — начале XX века занимало ведущую роль в системе государственного управления и контроля за деятельностью подпольных политических организаций (ГАРФ. Ф. 63. Оп. 46. Д. 110).
10 ГАРФ. Ф. 63. Оп. 46. Д. 110. Л. 10.
В 1908 году министр народного просвещения А. Н. Шварц предложил законодательно ввести единые процентные ограничения приема евреев в вузы по министерскому циркуляру 1887 года. Постановлением Совета министров от 19 августа 1908 года высшая школа возвращалась к прежним процентам еврейского студенчества. 16 сентября 1908 года император утвердил данное постановление, которое надолго «оградило» университеты от сверхнормативного приема евреев.
В 1916 году на Совете министров обсуждался вопрос о регулировании процента поступления евреев в негосударственные вузы при рассмотрении устава Петроградского частного университета (бывшего Психоневрологического института). Шесть министров ратовали за незаконность процентных норм в частых заведениях, среди них: П. Н. Игнатьев (министр народного просвещения), И. К. Григорович (руководитель морского ведомства), А. А. Поливанов (военный министр), С. Д. Сазонов (министр иностранных дел), А. Н. Покровский (глава госконтроля), В. В. Кузьминский (заместитель министра финансов). Остальные шесть были сторонниками ужесточения правил приема для евреев даже в негосударственные вузы, в их рядах оказались премьер-министр Б. В. Штюрмер, министр внутренних дел А. Н. Хвостов, министр торговли и промышленности В. С. Шаховский, министр путей сообщения А. Ф. Трепов, товарищ министра земледелия Г. В. Глинка, обер-прокурор А. Н. Во-ложанин (Иванов, 1999). Николай II поддержал точку зрения консервативных членов Совета министров, спровоцировав тем самым новую волну недовольства в студенческой среде.
Еврейская молодежь, лишенная возможности получения доступного университетского образования, была вынуждена идти в негосударственные вузы, одним из которых стал Университет Шанявского, снискавший большую популярность среди иудеев различного достатка и различных социальных слоев. Вольный университет дал глоток свежего воздуха талантливой молодежи. Студентами-шанявцами были такие известные люди, как поэты Н. А. Клюев, Е. Чаренц, Е. Л. Кропивниц-кий, Г. А. Санников, С. А. Есенин11, биологи А. Л. Чижевский, Н. В. Тимофеев-Рессовский, А. С. Серебровский, Р. И. Серебровская (Гальперин), М. М. Завадов-ский, С. Н. Скадовский, Г. О. Роскин, психолог Л. С. Выготский.
Идея создания первого вольного университета12 имела большую поддержку со стороны населения, неслучайно колоссальные средства людей разных сословий были пожертвованы на развитие материально-технической базы и привлечение высококлассных специалистов для организации учебной и научно-исследовательской работы. Негосударственные высшие учебные заведения стали появляться и в других городах России: Дом науки имени Макушина в Томске, Нижегородский вольный университет, университет имени Лутугина, преобразованный в частный университет, Психоневрологический институт в Петрограде.
Как справедливо заметил Б. И. Сыромятников в отношении создания первых вольных высших школ: «Явление это, конечно, не случайность, не простая манифестация "благотворительной" воли "добрых людей". Оно симптоматически отмечает определенный поворот, обозначившийся в современной жизни и общественном
11 Подробно об обучении Есенина в университете см.: Зинин, 2005.
12 Определение «вольный университет» в отношении Университета имени А. Л. Шаняв-ского дал впервые Б. И. Сыромятников в своей речи, произнесенной в торжественном собрании в память А. Л. Шанявского 7 ноября 1916 года в Городском народном университете.
сознании. в нем запечатлелись, с одной стороны, судьбы высшего образования в России, с другой — стремления широких народных кругов приобщиться к высшей культуре. <.> Это демократическое движение является объективным показателем того кризиса, который переживает теперь "привилегированная" высшая школа, застывшая в своей академической рутине» (Сыромятников, 1916: 6-7).
Революционный переворот, так сильно изменивший социально-экономическое состояние России, внес значительные коррективы и в систему высшего образования. в 1918 году Университет Шанявского был национализирован, а в 1919-м его академические отделения были присоединены к факультетам мГУ. в 1920 году бывшее научно-популярное отделение перешло Коммунистическому университету им. Я. м. Свердлова. в настоящее время в этих стенах располагается один из корпусов Российского государственного гуманитарного университета.
Несмотря на короткий период своего существования, Университет Шанявского широко распространил идеи обучения, свободного от навязанных обществом предрассудков и вековых догм. Идеи вольной высшей школы были тождественны идеям неформальных научных объединений (научных школ) и следовали в интересах свободных научных исследований, независимого преподавания и самостоятельности слушателей. Благодаря привлечению в Народный университет выдающихся ученых с мировым именем вокруг научных лидеров выкристаллизовывались коллективы исследователей. Свобода в организации учебного процесса позволила воспитывать научные кадры в соответствии с актуальными потребностями науки и практики. Авторитет лидеров научных школ способствовал привлечению в стены Университета А. Л. Шанявского талантливых студентов, которые спустя десятилетия оказались в авангарде отечественной науки.
Студенты-шанявцы и преподаватели, спешащие на лекции
Изучение опыта одного из авторитетных частных высших учебных заведений дореволюционного периода является как никогда актуальным сегодня, когда в России на протяжении последних двух десятилетий наблюдается рост студентов негосударственных вузов. Описанный в статье пример появления частной высшей школы в дореволюционной России лишний раз доказывает нам, что привлечение талантливых ученых, одержимых идеей служения во благо науки и образования, а также продуманная политика по привлечению дополнительных финансов могут сделать негосударственное учебное заведение престижным научно-образовательным центром. Хочется надеяться, что благородный почин А. Л. Шанявского будет продолжен будущими поколениями людей, проникнутых осознанием общественного долга и стремлением к служению во благо России.
литература
Агамова Н. С., Аллахвердян А. Г. Российские женщины в науке и высшей школе: истори-ко-научные и науковедческие аспекты // Вопросы истории естествознания и техники. 2000. № 1. С. 141—153. [Agamova N., Allahverdyan A. Rossiyskie zhenschinyi v nauke i vyisshey shkole: istoriko-nauchnyie i naukovedcheskie aspektyi // Voprosyi istorii estestvoznaniya i tehniki. 2000. № 1. S. 141-153.]
Базиянц А. П. Лазаревский институт в истории отечественного востоковедения. М.: Наука, 1973. [BaziyantsA. Lazarevskiy institut v istorii otechestvennogo vostokovedeniya. M.: Nauka, 1973.]
Бурлова Н. В. Возникновение и развитие системы негосударственного образования в России (конец XIX — начало XX в.). М.: Государственная академия славянской культуры, 2003. [Burlova N. Vozniknovenie i razvitie sistemyi negosudarstvennogo obrazovaniya v Rossii (konets XIX — nachalo XX v.). M.: Gosudarstvennaya akademiya slavyanskoy kulturyi, 2003.]
Валькова О. Дискуссия о высшем женском образовании в Московском университете (1861 г.) // Вопросы истории естествознания и техники. 2006. № 4. С. 82-96. [Valkova O. Diskussiya o vyisshem zhenskom obrazovanii v Moskovskom universitete (1861 g.) // Voprosyi istorii estestvoznaniya i tehniki. 2006. № 4. S. 82-96.]
Власов В. Народный университет имени Шанявского // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2012. № 27. С. 527-532. [Vlasov V. Narodnyiy universitet imeni Shanyavskogo // Izvestiya PGPU im. V. G. Belinskogo. 2012. № 27. S. 527-532.]
Воевода Е. Из истории российской ориенталистики: к 200-летию Лазаревского института восточных языков // Человеческий капитал. 2015. № 6. С. 62-65. [Voevoda E. Iz istorii rossiyskoy orientalistiki: k 200-letiyu Lazarevskogo instituta vostochnyih yazyikov', Chelovecheskiy capital. 2015. № 6. S. 62-65.]
Возникновение Московского Городского Народного Университета имени А. Л. Шанявского. М.: Городская типография, 1913. [Vozniknovenie Moskovskogo Gorodskogo Narodnogo Universiteta imeni A. L. Shanyavskogo. M.: Gorodskaya tipografiya, 1913.]
Выборы в университет имени А. Л. Шанявского. Речь проф. Кулагина // Русские Ведомости. 1912. 13 сент. № 211 [Vybory v universitet imeni A. L. Shanyavskogo. Rech prof. Kulagina // Russkie Vedomosti. 1912. 13 sent. № 211.]
Зинин С. Сергей Есенин — студент народного университета имени А. Л. Шанявского // Современное есениноведение. 2005. № 3. С. 152-163. [Zinin S. Sergey Esenin — student narodnogo universiteta imeni A. L. Shanyavskogo // Sovremennoe eseninovedenie. 2005. № 3. S. 152-163.]
Иванов А. Высшая школа в России в конце XIX — начале XX в. М.: Ин-т истории СССР, 1991. [IvanovA. Vyisshaya shkola v Rossii v kontse XIX — nachale XX v. M.: In-t istorii SSSR, 1991.]
Иванов А. Студенчество России конца XIX — начала XX века: социально-историческая судьба. М.: РОССПЭН, 1999 [IvanovA. Studenchestvo Rossii kontsa XIX — nachala XX veka: sotsialno-istoricheskaya sudba. M.: ROSSPEN, 1999.]
Иванов А. Студенческая корпорация России конца XIX — начала XX века: опыт культурной и политической самоорганизации. М.: Новый хронограф, 2004. [IvanovA. Studencheskaya korporatsiya Rossii kontsa XIX — nachala XX veka: opyt kulturnoy i politicheskoy samoorganizatsii. M.: Novyiy hronograf, 2004.]
Иванов А. Мир российского студенчества. Конец XIX — начало XX века. М.: Новый хронограф, 2010. [IvanovA. Mir rossiyskogo studenchestva. Konets XIX — nachalo XX veka. M.: Novyiy hronograf, 2010.]
Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского. Исторический очерк. М.: Изд. Об-ва взаимопомощи слушателей М.Г.Н. Университета им. А. Л. Шанявского, 1914. [Moskovskiy gorodskoy narodnyiy universitet imeni A. L. Shanyavskogo. Istoricheskiy ocherk. M.: Izd. Ob-va vzaimopomoschi slushateley M.G.N. Universiteta im. A. L. Shanyavskogo, 1914.]
Никульшин Н., Фукс И. Из истории МГНУ им. А. Л. Шанявского. Формирование библиотеки университета. М.: Пашков дом, 2013. [Nikulshin N., Fuks I. Iz istorii MGNU im. A. L. Shanyavskogo. Formirovanie biblioteki universiteta. M.: Pashkov dom, 2013.]
Отчет Московского городского народного университета им. А. Л. Шанявского за 1908—
1909 академический год. М.: Городская типография, 1909. [Otchet Moskovskogo gorodskogo narodnogo universiteta im. A. L. Shanyavskogo za 1908-1909 akademicheskiy god. M.: Gorodskaya Tipografiya, 1909.]
Отчет Московского городского народного университета им. А. Л. Шанявского за 1909—
1910 академический год. М.: Городская типография, 1910. [Otchet Moskovskogo gorodskogo narodnogo universiteta im. A. L. Shanyavskogo za 1909—1910 akademicheskiy god. M.: Gorodskaya Tipografiya, 1910.]
Порхова Т. «Отнеситесь к делу народного образования как к своей обязанности» // Высшее образование в России. 2007. № 1. С. 155—157. [Porhova T. «Otnesites k delu narodnogo obrazovaniya kak k svoey obyazannosti» // Vyisshee obrazovanie v Rossii. 2007. № 1. S. 155—157.]
Петрова Т. Социология студенчества в России: Этапы и закономерности становления. СПб.: Бельведер, 2000. [Petrova T. Sotsiologiya studenchestva v Rossii: Etapy i zakonomernosti stanovleniya. SPb.: Belveder, 2000.]
Сперанский Н. «Первый слушатель» университета им. Шанявского (Памяти Н. А. Шин-гарева) // Русские ведомости. 1911. 22 апр. № 91. [Speranskiy N. «Pervyiy slushatel» universiteta im. Shanyavskogo (Pamyati N. A. Shingareva) // Russkie vedomosti. 1911. 22 apr. № 91.]
Сыромятников Б. Высшая «вольная» школа. М.: Типо-литография Т-ва И. Н. Кушнерев и Ко, 1916. [Syromyatnikov B. Vysshaya «volnaya» shkola. M.: Tipo-litografiya T-va I. N. Kushnerev i Ko, 1916]
Университет им. А. Л. Шанявского. М.: Издание об-ва взаимопомощи слушателей МГНУ им. А. Л. Шанявского, 1914. [Universitet im. A. L. Shanyavskogo. M.: Izdanie ob-va vzaimopomoschi slushateley MGNU im. A. L. Shanyavskogo, 1914.]
Шнырова О. Проблема женского образования в российской общественной мысли 60-х годов XIX века // Женщины в отечественной науке и образовании. Иваново, 1997. C. 36—39. [Shnyirova O. Problema zhenskogo obrazovaniya v rossiyskoy obschestvennoy myisli 60-h godov XIX veka // Zhenschinyi v otechestvennoy nauke i obrazovanii. Ivanovo, 1997. S. 36—39.]
Источники
Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). Ф. 554. Оп. 3. Д. 31. Л. 6. [Otdel rukopisey Rossiyskoy gosudarstvennoy biblioteki (OR RGB). F. 554. Op. 3. D. 31. L. 6].
Центральный исторический архив города Москвы (ЦМАМ). Ф. 363. Оп. 1. Д. 15. Л. 50. [Central Historical Archive of the City of Moscow (TsIAM). F. 363. Op. 1. D. 15. L. 50].
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 63. Оп. 46. Д. 110: Дела Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Москве при Управлении Московского градоначальника. [Gosudarstvennyiy arhiv Rossiyskoy Federatsii (GARF). F. 63. Op. 46. D. 110: Dela Otdeleniya po ohraneniyu obschestvennoy bezopasnosti i poryadka v Moskve pri Upravlenii Moskovskogo gradonachalnika].
References
Agamova N. S., Allakhverdyan A. G. Rossiyskie zhenshchiny v nauke i vysshey shkole: isto-riko-nauchnye i naukovedcheskie aspekty // Voprosy istorii estestvoznaniya i tekhniki. 2000. № 1. S. 141-153. [Agamova N.S., Allakhverdyan A. G. Russian women in science and higher education: historical and science of scientific aspects // Studies in the history of science and technology. 2000. № 1. P. 141-153].
Baziyants A. P. Lazarevskiy institut v istorii otechestvennogo vostokovedeniya. M.: Nauka, 1973. [Baziyants A. P. Lazarevsky Institute in the history of oriental studies in Russia. M.: Nauka, 1973]. Burlova N. V. Vozniknovenie i razvitie sistemy negosudarstvennogo obrazovaniya v Rossii (konets XIX — nachalo KhKh v.). M.: Gosudarstvennaya akademiya slavyanskoy kultury, 2003. [Burlova N. V. The emergence and development of non-public education in Russia (the end of XIX — early XXcenturies). M.: State Academy of Slavic Culture, 2003].
Valkova O. A. Diskussiya o vysshem zhenskom obrazovanii v Moskovskom universitete (1861 g.) // Voprosy istorii estestvoznaniya i tekhniki. 2006. № 4. S. 82-96. [Valkova O. A. Discussion on higher education for women in the Moscow University (1861) // Studies in the history of science and technology. 2006. № 4. P. 82-96].
Vlasov V. A. Narodnyy universitet imeni Shanyavskogo // Izvestiya PGPU im. V. G. Belinskogo. 2012. № 27. S. 527-532. [Vlasov V. A. The Shanyavsky Public University // Proceeding of V. G. Belin-sky Penza State Pedagogical University. 2012. № 27. P. 527-532].
Voevoda Ye.V. Iz istorii rossiyskoy orientalistiki: k 200-letiyu Lazarevskogo instituta vostochnykh yazykov // Chelovecheskiy kapital. 2015. № 6. S. 62-65. [Voevoda E. V. From the history of Russian Orientalism: the 200th anniversary of the Lazarevsky Institute of Oriental Languages // Human capital. 2015. № 6. P. 62-65].
Vozniknovenie Moskovskogo Gorodskogo Narodnogo Universiteta imeni A. L. Shanyavskogo. M.: Gorodskaya tipografiya, 1913. [The emergence of the Shanyavsky Moscow City Public University. M.: City typography, 1913].
Vybory v universitet imeni A. L. Shanyavskogo. Rech prof. Kulagina // Russkie Vedomosti. 1912. 13 sent. № 211 [Elections to the A. L. Shanyvsky University. Speech of professor Kulagin // Russian Gazette. 1912. September 13th. № 211].
Zinin S. Sergey Yesenin — student narodnogo universiteta imeni A. L. Shanyavskogo // Sovre-mennoe eseninovedenie.2005. № 3. S. 152-163. [Zinin S. I. Esenin — the student of the Shanyavsky Public University // Modern eseninovedenie. 2005. № 3. P. 152-163].
Ivanov A. E. Vysshaya shkola v Rossii v kontse XIX — nachale KhKh v. M.: In-t istorii SSSR, 1991. [Ivanov A. E. Higher School in Russia in the late XIX — early XXcentury. M.: Institute of History of the USSR, 1991].
Ivanov A. E. Studencheskaya korporatsiya Rossii kontsa XIX — nachala XX veka: opyt kulturnoy i politicheskoy samoorganizatsii. M.: Novyy khronograf, 2004. [Ivanov A. E. Student Corporation of Russia in the late XIX century — early XX century: the experience of the cultural and political self-organization. M.: New chronograph, 2004].
Moskovskiy gorodskoy narodnyy universitet imeni A. L. Shanyavskogo. Istoricheskiy ocherk. M.: Izd. Ob-va vzaimopomoshchi slushateley M.G.N. Universiteta im. A. L. Shanyavskogo, 1914.
[A. L. Shanyavsky Moscow City Public University. Scientific and economic organization of the University. Study plans, reviews of lectures and workshops on the 1914-1915 academic year. M.: Publishing house of the Benefit Association of the A. L. Shanyavsky Moscow City Public University, 1914].
Nikulshin N., Fuks I. Iz istorii MGNU im. A. L. Shanyavskogo. Formirovanie bibliote-ki universiteta. M.: Pashkov dom, 2013. [Nikulshin N.V., Fuks I. V. From the history of the A. L. Shanyavsky Moscow Public University. Formation of the University Library. M.: Pashkov house, 2013].
Otchet Moskovskogo gorodskogo narodnogo universiteta im. A. L. Shanyavskogo za 1908-1909 akademicheskiy god. M.: Gorodskaya tipografiya, 1909. [The report of the A. L. Shanyavsky Moscow City Public University for the 1908-1909 academic year. M.: City typography, 1909].
Otchet Moskovskogo gorodskogo narodnogo universiteta im. A. L. Shanyavskogo za 1909-1910 akademicheskiy god. M.: Gorodskaya tipografiya, 1910. [The report of the A. L. Shanyavsky Moscow City Public University for the 1909-1910 academic year. M.: City typography, 1910].
Porkhova T. M. «Otnesites k delu narodnogo obrazovaniya kak k svoey obyazannosti» // Vysshee obrazovanie v Rossii. 2007. № 1. S. 155-157. [Porkhova T.M. «Treat the cause of public education as to their responsibilities» // Higher education in Russia. 2007. № 1. P. 155-157].
Petrova T. E. Sotsiologiya studenchestva v Rossii: Etapy i zakonomernosti stanovleniya. SPb.: Belveder, 2000. [Petrova T. E. Sociology of Russian students: stages and formation patterns. SPb.: Belvedere 2000].
Speranskiy N. V. «Pervyy slushatel» universiteta im. Shanyavskogo (Pamyati N. A. Shingare-va) // Russkie vedomosti. 1911. 22 apr. № 91. [Speransky N. V. The first student of the Shanyavsky University (In memoriam of N. A. Shingarev) // Russian Gazette. 1911. April 22th. № 91].
Syromyatnikov B. I. Vysshaya «volnaya» shkola. M.: Tipo-litografiya T-va I. N. Kushnerev i Ko, 1916. [Syromyatnikov B. I. High School Freestyle. M.: Tipo-lithography I. N. Kushnerev and Ko, 1916].
Universitet im. A. L. Shanyavskogo. M.: Izdanie ob-va vzaimopomoshchi slushateley MGNU im. A. L. Shanyavskogo, 1914. [The A. L. Shanyavsky University. Historical Review. Students of the university. Mutual Society students. Curricula and programs of lectures. Publishing house of the Benefit Association of the A. L. Shanyavsky Moscow City Public University, 1914].
Shnyrova O. V. Problema zhenskogo obrazovaniya v rossiyskoy obshchestvennoy mysli 60-kh godov XIX veka // Zhenshchiny v otechestvennoy nauke i obrazovanii. Ivanovo, 1997. C. 36-39. [Shnyrova O. V. The problem of women's education in the Russian social thought the 60-s of the XIX century // Women in the national science and education. Ivanovo: Yunona, 1997. P. 36-39].
Sources
Otdel rukopisey Rossiyskoy gosudarstvennoy biblioteki (OR RGB). F. 554. Op. 3. D. 31. L. 6. [OR RGB — Department of Manuscripts of the Russian State Library. Fonds 554. Series 3. File 31. Item 6].
Tsentralnyy istoricheskiy arkhiv goroda Moskvy (TsIAM). F. 363. Op. 1. D. 15. L. 50. [TsIAM — Central Historical Archive of the City of Moscow (TsIAM). Fonds 363. Series 1. File 15. Item 50].
Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii (GARF). F. 63. Op. 46. D. 110: Dela Otdele-niya po okhraneniyu obshchestvennoy bezopasnosti i poryadka v Moskve pri Upravlenii Moskovskogo gradonachalnika. [GARF — State Archive of the Russian Federation. Fonds 63. Series 46. File 110. Files of the Office for guard the public safety and order in Moscow at the Moscow Mayor's Office].
The development of non-governmental higher education in pre-revolutionary Russia (for example, A. L. Shanyavsky Moscow City Public University)
Roman A. Fando
Institute for the History of Science and Technology of the RAS, Moscow, Russia; e-mail: fando@mail.ru
The article is devoted to the history of establishment of the private university in pre-revolutionary Russia on the sponsors's donations. AL Shanyavsky was the initiator of the creation of this university, he filed a petition for the opening of the Public University to the Moscow City Duma and to the Ministry of Education in 1905. After long resistance by the officials the University was opened in 1908, after the death of its founder. Public University was attractive for various audiences, as had a great opportunities to practice the science and the getting of high education in selected cycles and courses. For teaching at the university were attracted highly qualified specialists, who were able to unite around talented students. These students became ahead of Russian science after decades.
Keywords: A. L. Shanyavsky Moscow City Public University, non-governmental higher education, students, pre-revolutionary Russia.
