CC BY
115
Korde N.V. (1947) "Donnye sine-zelenye vodorosli sapropelevykh ozer" [The bottom blue-green algae of silting lakes], Doklacly akademii naukAN SSSR, vol. 58, no. 8, pp. 1793—1795.
Kutikova L.A., Alimov A.F. (2012) "Vladimir Ivanovich Zhadin — gidrobiolog, zoolog, malakolog" [Vladimir Zhadin as a Hydrobiologist, Zoologist and Malacologist], Istoriko—biologicheskie issledavaniia, vol. 4, no. 4, pp. 50-58.
Muraveyskii S.D. (1936) "Puti postroeniia teorii biologicheskoi produktivnosti vodoemov" [The ways of building of theory of biological productivity of the water bodies], Zoologicheskii zhurnal, vol. 5, no. 4, pp. 563-584.
Rizhinashvili A.L. (2017) "Vladimir Ivanovich Zhadin (1896—1974) i istoki sovremennoi gidrobi-ologii: interv'iu s akademikom RAN A.F. Alimovym" [Prof. Vladimir I. Zhadin (1896—1974) and the origins of modern hydrobiology: the interview with Academician of Russian Academy of Sciences Ale-xandr F. Alimov], Istoriko—biologicheskie issledavaniia, vol. 9, no. 2, pp. 84—99.
Rizhinashvili A.L., Tikhonova E.P (2017) "Sud"ba ozera Baikal v tsentre mezhdunarodnogo vni-maniia (perepiska trekh gidrobiologov — G.E. Hutchinsona, M.M. Kozhova i V.I. Zhadina)" ["The fate of the Lake Baikal in the focus of international attention (the correspondence of three hydrobiologists — George E. Hutchinson, Mikhail M. Kozhov, Vladimir I. Zhadin)], Voprosy istorii estestvoznaniia i tekh-niki, no. 4, pp. 643-661.
Vinarski M.V., Kantor Y.I. (2016) Analytical catalogue of fresh and brackish water mollusks of Russia and adjacent countries, Moscow: IPEE RAS.
WinbergG. (1936) "Nekotorye obshchie voprosy produktivnosti ozer" [Some general problems concerning the productivity of lakes], Zoologicheskii zhurnal, vol. 15, no. 4, pp. 587—602.
Winberg G. (1948) "Passivnyi anaerobioz i mikraerofirnyi obmen bespozvonochnykh" [Passive anaerobiosis and microaerophilic metabolism of invertebrates], Uspekhi sovremennoi biologii, vol. 25, no. 1, pp. 107-122.
Zhadin V.I. (1940) Fauna rek i vodokhranilishch (problema perestroiki fauny rek SSSR v sviazi s stroitel'stvom gidrotekhnicheskikh sooruzhenii) [The fauna of rivers and waterreservoirs (the problem of reconstruction of the fauna of rivers under the influence of hydrotechnical buildings)], Moscow; Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR.
Zhadin V.I. (1946) "Problema genezisa fauny i biotsenozov kontinental'nykh vodoemov SSSR v chetvertom piatiletnem plane" [The problem of the genesis of the fauna and biocenoses of continental water-reservoirs of USSRinthe fourth five-year plane], Zoologicheskii zhurnal, vol. 25, no. 5, pp. 385—394.
Zhadin V.I. (1949) "Sovremennoe sostoianie i zadachi gidrobiologii v svete ucheniia Wiamsa — Michurina — Lysenko" [The current state and problems of hydrobiology in course of doctrine ofVily-ams — Michurin — Lysenko], Zoologicheskii zhurnal, vol. 28, no. 3, pp. 197—212.
Московский городской народный университет имени А.Л. Шанявского: у истоков экспериментальной биологии
Р.А. Фандо
Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН, Москва, Россия; fando@mail.ru
Рассмотрена история создания и деятельности Московского городского народного университета (Университет им. А.Л. Шанявского), который полностью финансировался на частные средства. Основной задачей его стало распространение высшего образования среди населения и повышение интереса общества к науке. В стенах этого Университета сформировалась отечественная школа экспериментальной биологии, во главе которой был Н.К. Кольцов. Благодаря демократизации системы управления учебным процессом и научно-исследовательской деятельностью, приобретению необходимого лабораторного оборудования, привлечению талантливой молодёжи в стенах Университета им А.Л. Шанявского возник научный центр в области экспериментальной биологии. Многие ученики Н.К. Кольцова, проходившие обучение в его лаборатории, впоследствии стояли у истоков таких дисциплин, как генетика, цитология, механика развития, экспериментальная эмбриология, физико-химическая биология.
Ключевые слова: Московский городской народный университет им. А.Л. Шанявского, демократизация образования и науки, научные школы, экспериментальная биология.
На рубеже XIX и XX в. в России всё более заметную роль в развитии культуры, образования и науки играло меценатство, которое как широкое общественно-благотворительное движение приняло самые разнообразные формы. Кроме традиционных пожертвований библиотекам, музеям и театрам, достаточно распространёнными в российском обществе стали частные инициативы в организации образовательных и научно-иссле-довательских учреждений. Влияние благотворительной поддержки на развитие системы высшего образования описываемого периода неоднократно обсуждалось отечественными и зарубежными авторами (Шабалина, 2006; Горбунова, 2010; Леванов, Орча-кова, 2010; Аронов, 2012; Thurston, 1984; Leckey, 2011; Bradley, 2012).
А.Е. Иванов впервые в советской историографии проанализировал особенности становления неправительственной высшей школы в дореволюционной России, показал соотношение числа тагах вузов к государственным учреждениям, отметив, что негосударственное образование в 1900—1917 гг. по темпам своего роста и интереса со стороны общества опережало систему государственного высшего образования (Иванов, 1991). Позднее этот вопрос детально был проанализирован А.А. Кагановичем (2005). Цель настоящей статьи заключается в том, чтобы на примере Московского городского народного университета им. A.JI. Шанявского показать, сколь велика была роль неправительственной высшей школы и культивируемых в нём образовательных и исследовательских практик в становлении целого ряда отраслей экспериментальной биологии в России.
Важным событием в истории Москвы начала XX в. было открытие частного вуза нового типа — Московского городского народного университета1. Название этого университета нашим современникам мало о чём говорит, тем не менее он был знаменит
1 Истории организации Народного университета посвящено незначительное количество работ отечественных исследователей (Воробьёва, 1970, 1977, 1994, 1995, 1999; Глебова
своими высококвалифицированными кадрами, прекрасными условиями для обучения, высокой численностью слушателей и невероятной популярностью среди представителей различных сословий. Также в нём были заложены традиции, которые в дальнейшем распространились в других научно-образовательных центрах, созданных в советское время.
Инициатором создания университета был Альфонс Леонович Шанявский2 — богатейший человек, который обладал высокими нравственными идеалами и бескорыстно служил российскому народу. 15 сентября 1905 г. он пишет письмо министру народного просвещения генералу В.Г. Глазову', где излагает необходимость создания частного университета для всех, кому было недоступно обучение в казённых высших учебных заведениях. В тот же день он обратился в Московскую городскую думу с просьбой разрешить ему на собственные пожертвования создать свободный университет в ведении Городского общественного управления. Данное заведение должно было быть доступным для всех желающих.
Рис. 1. Шанявский Альфонс Леонович (1837—1905). 1870-е гг. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 554. Карт. 1. Ед. хр. 26. Л. 1 Fig. 1. Alfons L. Shanyavsky (1837-1905). 1870s. Manuscript Department of the Russian State Library.
F. 554. Finding aid l.File 26. Item 1
и др., 2004), которые ввели в научный оборот архивные документы, описывающие все сложности в истории открытия народного университета и утверждения его устава.
2 Шанявский Альфонс Леонович (1837—1905) — генерал-майор, известный просветитель и меценат. В 1872 г. венчался с Лидией Алексеевной Родственной, которой от отца досталось золотопромышленное дело. Совместно с В.Н. Сабашниковым Шанявские создали компанию по добыче золота на Амуре, что принесло им огромную прибыль и позволило заняться благотворительностью.
'Глазов Владимир Гаврилович (1848—1920) — государственный деятель, министр народного просвещения (1904—1905), член Военного совета Российской империи (1909—1918).
Московская городская дума и московский градоначальник приняли дар мецената и поддержали его начинания по организации народного университета. После подписания дарственной, в тот же день, 7 ноября 1905 г., Альфонс Леонович умирает, а все его дела переходят супруге Лидии Алексеевне Шанявской4. Супруга мецената самым активным образом продолжила начатое дело своего мужа. В общей сложности она пожертвовала университету 689466 руб. (Никулыпин, Фукс, 2013, с. 3). Три года прошло с того момента, как было принято пожертвование генерал-майора до юридического открытия долгожданного учебного заведения. Проект продвигался очень медленно по вине чиновников Министерства просвещения, Главного управления по делам местного хозяйства, Мосгордумы, Министерства внутренних дел, генерала-губернатора.
Торжественное открытие университета состоялось 1 октября 1908 г. в помещении Московской городской думы. С самого начала своей работы университет гарантировал свободу научных исследований и преподавания, не допуская вмешательства правительства и общественных учреждений к разработке учебных планов, программ преподавания, к планированию лабораторных экспериментов и к изданию их результатов.
Условия для проведения научной работы были достаточно скромные: не хватало ни помещений, ни специального оборудования. В старинном особняке Голицыных на Волхонке расположились сразу три лаборатории: физическая П.Н. Лебедева5, физической кристаллографии Г.В. Вульфа6 и экспериментальной биологии Н.К. Кольцова7 (Иваницкий, 2009). Часть лекций и практических занятий велись в здании Домниковского и Миусского городских училищ, Александровского коммерческого училища, реального училища Мазинга, Политехнического музея, арендованных для этих целей. Для проведения практических занятий по химии было арендовано помещение при гимназии госпожи Вяземской8.
Переданный университету особняк Шанявских (ул. Арбат, д. 2/2) со временем уже не мог вмещать всех желающих обучаться. В 1908—1909 учебном году университет принял 964 человека, в 1909—1910 гг. здесь обучалось 1106 студентов, в 1910—1911 гг. — 1735, в 1911-1912 гг. - 2675, а в 1913-1914 гг. - 5372 (Глебова и др., 2004).
4Шанявская Лидия Алексеевна (вдевичестве Родственная) (1839—1921) — меценатка, дочь сибирского золотопромышленника, жена А.Л. Шанявского. В 1860—1870-е гг. являлась деятельной участницей кружка, добивавшегося открытия доступа к высшему образованию для женщин. До своего замужества жертвовала на народное образование, в частности 50 тысяч рублей на Высшие женские врачебные курсы в Санкт-Петербурге. После революции жила в нищете, умерла в 1921 г. Похоронена вместе с мужем в Алексеевском монастыре.
5 Лебедев Пётр Николаевич (1866—1912)— физик, создатель первой русской школы физиков-экспериментаторов. Профессор Московского университета (1900—1911), который покинул в 1911г. В 1909 г. П.Н. Лебедев принял приглашение организовать в Университете им. А.Л. Шанявского физическую лабораторию. Впервые получил (1895) и исследовал миллиметровые электромагнитные волны, открыл и измерил давление света на твёрдые тела (1900) и газы (1908), количественно подтвердив электромагнитную теорию света.
6Вульф Георгий (Юрий) Викторович (1863—1925) — физик. В 1909 г. поступил на работу в Московский университет, который покинул в 1911 г. и перешёл в Университет им. А.Л. Шанявского. Здесь он впервые в России поставил эксперименты по рентгеноструктурным исследованиям кристаллов. В 1913 г. открыл закон интерференции рентгеновских лучей, отражённых атомными плоскостями кристаллов. С 1921 г. — член-корреспондент РАН.
'Кольцов Николай Константинович (1872—1940) — биолог и организатор науки. С 1899 г. приват-доцент Московского университета, с 1903 г. профессор Высшихженских курсов. В 1916 г. избран членом-корреспондентом Императорской Академии наук.
8ЦГАМ. Ф. 635. Оп. 3. Д. 100. Л. 12.
J1.A. Шанявская в 1910 г. жертвует 225 тысяч рублей для постройки нового корпуса университета. Под строительство городские власти выделили около двух гектаров земли на Миусской площади. В 1912 г. был возведён трехэтажный корпус университета, в котором разместились учебные кабинеты и лаборатории, библиотека и даже кинозал.
Отличительной чертой новой высшей школы стало привлечение к чтению лекций ведущих учёных с признанными научными заслугами. Уже в первый год работы Университета им. A.J1. Шанявского лекции читали Г.В. Вульф (кристаллография и минералогия), А.Н. Реформатский9 (неорганическая и органическая химия), В.П. Шереметев-ский10 (математика), Н.К. Кольцов (зоология), П.П. Лазарев11 (физика)12.
Быть преподавателем университета Шанявского считают теперь за честь выдающиеся учёные силы. Наряду с чтением лекций в университете идёт интенсивная работа в лабораториях и семинариях. В изданиях Императорской Академии наук и в других учёных изданиях имеются уже научные работы с пометкой «из лаборатории университета Шанявского1'.
На следующий год педагогический состав был усилен следующими преподавателями: С.Н. Блажко14 (астрономия), А.П. Артари15 (морфология и систематика растений), А.Е. Ферсманом16 (описательная минералогия), H.H. Худяковым17 (ботаника
9 Реформатский Александр Николаевич (1864—1937)— химик-органик. С 1889 г. читал лекции в Московском университете, который покинул в 1911 г., и курсы органической химии и истории химии. С 1900 г профессор Московских Высших женских курсов, с 1909 г. — Университета им. A.JI. Шанявского, с 1930 г. — Московского института тонкой химической технологии.
10 Шереметевский Всеволод Петрович (1850—1919) — математик и историк науки. С 1908 г. профессор математики Университета им. A.JI. Шанявского. Перевёл на русский язык учебник «Элементы высшей математики» Г.А. Лоренца, дополнив его очерками по истории математики. Ратовал за реформу математического образования, полагая, что учение о функциях должно стать основной идеей школьного курса математики.
11 Лазарев Пётр Петрович (1878—1942) — биофизик и физиолог. С 1902 г. работал в Московском университете, в том числе в лаборатории П.Н. Лебедева. В 1911 г. покинул Московский университет, в который вернулся в 1917 г. В 1919—1931г. — директор организованного им Института физики и биофизики Наркомздрава. Создал физико-химическую теорию возбуждения (ионная теория возбуждения), исследовал процесс физиологической адаптации органов чувств к действующим на них раздражителям.
12 Отчёт Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского за 1908/1909 академический год. М.: Городская тип., 1909. 11 с.
13 Выборы в университет им. А.Л. Шанявского. Речь проф. Кулагина // Русские ведомости. 1912. 13 сентября. № 211. С. 2.
14 Блажко Сергей Николаевич (1870—1956)— астроном. После окончания Московского университета (1892) работал в университетской обсерватории, в 1920—1931 гг. — её директор, в 1931-1937 гг. — заведующий кафедрой астрономии, в 1937-1953 гг. — кафедрой астрометрии МГУ. Исследовал переменные звёзды.
15 Артари Александр Петрович (1858—1919) — ботаник. В 1892—1894 гг. — хранитель гербария Московского университета. Одновременно с 1893 г. преподавал в Александровском коммерческом училище. Занимался изучением низших растений.
16 Ферсман Александр Гвгеньевич (1883—1945) — геохимик и минералог. С1912 г. — профессор Московского университета. В 1917—1945 гг. — директор Минералогического музея РАН, вице-президент (1926-1929) РАН.
"Худяков Николай Николаевич (1866—1927) — микробиологи физиолог растений. С1898 г. адъюнкт-профессор в Московском сельскохозяйственном институте, в 1899—1911 гг. приват-
и физиология растений), Н.М. Кулагиным18 (зоология), Д.Ф. Синицыным19 (зоология), М.Н. Шатерниковым20 (физиология животных), А.П. Ивановым21 (геология), П.А. Казанским (историческая геология), М.В. Павловой22 (палеонтология)2'.
Особенно приток высококвалифицированных преподавателей наблюдался в 1911 г., когда часть профессоров покинула Московский университет в знак протеста против ограничений университетской автономии министром народного просвещения Л.А. Кассо24. Значение этого события для развития университетского образования не раз становился предметом анализа отечественных и зарубежных авторов, например в ставшей классической книге С. Кассова (Кавволу, 1989, р. 353—356), а также в более поздних работах А.Ю. Андреева (Апёгееу, 2006, 8. 159—165). Поэтому мы напомним лишь о главных событиях, ставших основой для формирования школы Н.К. Кольцова и её основных направлений в экспериментальной биологии.
10 января 1911 г. вышло постановление Совета министров, приостанавливающее действие правил о студенческих собраниях. Полиция посчитала это постановление руководством к действию и установила в здании университета наблюдение за студентами.
Идеолог ограничения студенческих собраний, министр народного просвещения Л.А. Кассо отмечал:
Невозможно допускать, чтобы учащиеся оставались в университете неопределённое время, не сдавая установленных экзаменов, не получая обязательных зачетов, как это практикуется
доцент кафедры ботаники физико-математического факультета Московского университета; который покинул в 1911 г.
18 Кулагин Николай Михайлович (1860—1940) — энтомолог, член-корреспондент ИАН (с 1913 г.), действительный член АН БССР (с 1934г.) и ВАСХНИЛ (с 1935г.). Преподавал в Московском университете и Московском сельскохозяйственном институте. Знаменит трудами по вопросам пчеловодства и методам борьбы с вредителями (насекомыми) сельскохозяйственных культур.
19 Синицын Дмитрий Фёдорович (1871—1937) — русский и американский биолог. С 1906 г. — приват-доцент физико-математического факультета Московского университета. В 1911 г. перешёл на работу в Университет им. А.Л. Шанявского, став впоследствии его директором. В 1917 г. — директор Нижегородского народного университета, а после его преобразования в Нижегородский университет в 1918 г. — его ректор. С 1925 г. эмигрировал сначала в Западную Европу, а потом в США.
20Шатерников Михаил Николаевич (1870—1939) — физиолог. Ученик и ближайший сотрудник Н.М. Сеченова. В 1905—1906 гг. — приват-доцент, а с 1917 г. — профессор медицинского факультета Московского университета. В 1920—1930 гг. — директор Института физиологии питания Наркомата здравоохранения. Труды посвящены вопросам нервно-мышечной физиологии, физиологии органов чувств и изучению обмена веществ и питания.
21 Иванов Алексей Павлович (1865—1933)— геолог. В 1909 г. профессор геологии в Университете им. А.Л. Шанявского. Его монография «Геологическое строение Яузского бассейна» (1914) содержит характеристики и рекомендации по московскому водоснабжению.
22 Павлова Мария Васильевна (1854—1938)— палеонтолог, почётный член АН СССР (1930), академик АН УССР (1921). С 1909 г. читала лекции в Университете им А. Л. Шанявского, а с 1910 г. — заведующая кабинетом палеонтологии в нём. Основные труды посвящены ископаемым копытным.
23 Отчёт Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского за 1909— 1910 академический год. М.: Городская тип., 1910. 29 с.
24 Кассо Лев Аристидович (1865—1914)— российский государственный деятель. С 1911 по 1914 г. — министр народного просвещения.
сейчас, несмотря на прямые указания устава. <...> Университетские беспорядки обыкновенно возникают там, где к студентам применяют минимум требований, где они предоставлены самим себе, где они пользуются сравнительной свободой25.
Присутствие полицейских в «оазисе свободы» вызвало мгновенно реакцию со стороны слушателей. Беспорядки только усилились. Полицейские стали принимать независимо от университетских властей целый ряд мер по предотвращению студенческих сходок: они требовали от преподавателей отчётов о неблагонадежных слушателях, внедряли в студенческое сообщество осведомителей, задерживали любые сборища в коридорах, переписывали всех случайно туда попавших. Всё это приводило к значительному обострению положения и преподавателей, и учащихся. Студенты перестали ходить на лекции, боясь попасть в полицейские списки. В университете ходили полицейские наряды, в коридорах стояли городовые с винтовками. Доходило до того, что полицейские силой сгоняли студентов в аудитории.
При такой обстановке внутри университетских помещений профессорам приходилось читать лекции в аудиториях, в которых было от трёх до десяти студентов. <...> Само собой разумеется, что при подобных условиях все усилия ректора и его помощников оказались тщетными, и авторитетность их, как и авторитет профессоров, значительно пал в глазах студентов, ибо фактически управление университетом оказалось вверенным двум разным властям, университетской и полицейской, но со значительным господством второй, как бы оспаривавшей первую26.
28 января 1911 г. ректор A.A. Мануйлов27, его помощник М.А. Мензбир28 и проректор П.А. Минаков29 отправили в министерство прошение об увольнении их с административных должностей. Каково было их удивление, когда 1 февраля 1911 г. пришёл Высочайший приказ об увольнении их не только с административных должностей, но и с должности профессоров Московского университета.
25 Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). Ф. 366. Кар. 35. Ед. хр.9.Л. 12.
26 ОР РГБ. Ф. 366. Кар. 35. Ед. хр. 9. Л. 10.
27 Мануйлов Александр Алоллонович (1861—1929) — экономист и политический деятель. С 1888 г. преподавал в Московском университете, в 1905—1911 гг. — его ректор. В 1911 г. подал в отставку в связи с ограничением университетских свобод. С 1911 г. — профессор Университета им. А.Л. Шанявского. После февральской революции был министром народного просвещения Временного правительства до июля 1917.
28 Мензбир Михаил Александрович (1855—1935) — орнитолог, зоогеограф, создатель одной из крупнейших научных зоологических школ. С 1887 г. экстраординарный, а с 1898 г. — ординарный профессором кафедры зоологии и сравнительной анатомии Московского университета. В 1906—1911 гг. — помощник ректора Московского университета. В 1911 г. покинул университет и вернулся обратно в 1917 г. С 1917 по 1919 гг. был его ректором.
29 Минаков Пётр Андреевич (1865—1931)— врач, один из основоположников судебной медицины в России. В 1900 г. — заведующий кафедрой судебной медицины, в 1901 г. — экстраординарный профессор судебной медицины, в 1904 г. — заведующий Институтом судебной медицины Московского университета, с 1909 г. — проректор Московского университета. После ухода из университета в 1911 г. в знак протеста против политики Министерства народного просвещения организовал и возглавил кафедру судебной медицины на Московских высших женских курсах.
Рис. 2. Шанявская Лидия Алексеевна (1839—1921). Фотопортрет 1870-х гг. на паспарту. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 554. Карт. 2. Ед. хр. 44. JI. 1 Fig. 2. Lidya A. Shanyavskaya (1839—1921). Portrait photograph, mounted (1870s) Manuscript Department of the Russian State Library. F. 554. Finding aid 2.File 44. Item 1
Это решение произвело на многих преподавателей сильное впечатление. 4 февраля 1911г. состоялось экстренное заседание совета Московского университета, на котором ряд профессоров и доцентов подали в отставку. В общей сложности в знак протеста против увольнения Мануйлова, Мензбира и Минакова в отставку подали 25 профессоров, более 100 приват-доцентов. Газета «Русские ведомости» в ответ на это событие писала:
Уже длинный список лиц с громкими в науке именами числится в списке подавших прошение об отставке, и список этот далеко не закончен. <...> Длинный ряд лет должен протечь, пока Московскому университету удастся снова стать сколько-нибудь похожим на то, что он еще недавно собой представлял, и то если за это время произойдет полный отказ от современного полицейского режима. А сколько поколений учащихся останется при этом недоучкой. <...> Так чего ради происходит эта гибель?30
30 ОР РГБ. Ф. 366. Кар. 35. Ед. хр. 9. Л. 2.
Часть бывших университетских преподавателей были вынуждены перейти на работу в другие учебные заведения, в том числе и в Университет Шанявского. Здесь они нашли для себя долгожданную свободу научного творчества и преподавания. Кроме этого, для работы в народном университете не важны были регалии и чины приглашённых профессоров.
Императорский Московский университет претерпевал после февральских событий 1911 г. не лучшие свои времена. Разочарование настигло не только профессоров и преподавателей, но и студентов, искренне переживающих за родную aima mater.
Что сталось с Университетом? Я помню, тот прекрасный, прямо священный трепет, с которым я впервые входил в его стены. <...>Я верил тогда в Университет, ясно и чудно было тогда вокруг меня. Ясны и бодры были мои надежды, ибо я пришел сюда учиться. Боже мой, в каком жалком состоянии сейчас эти надежды. Они разгромлены, грубо, безжалостно, вместе с февральским разгромом Московского Университета. Теперь я уже ничему не могу научиться в Московском Университете. Не могу, потому что нет того, что было в 1909 г., когда я вступил в него, не могу, потому что не хочу учиться у тех, кого я ненавижу всей душой и кого глубоко презираю'1.
Ряд талантливых преподавателей-естественников после протестного ухода из Московского университета перешли работать на естественно-историческое отделение'2 Университета им. A.J1. Шанявского. К этому времени в нём уже были созданы хорошие условия для занятия наукой, а благодаря строительству нового корпуса появилась возможность для расширения исследовательской базы. Естественно-историческое отделение стало занимать все три этажа левой части нового здания. В одном месте были сосредоточены лекционные аудитории, фундаментальная библиотека, кабинеты и лаборатории физики, минералогии, кристаллографии, геологии, ботаники,зоологии, физиологии растений и экспериментальной биологии. Кроме этого, с левой стороны главного здания была сделана пристройка химического института имени В.А. Морозовой".
К тому времени в Народном университете уже работал ряд выдающихся профессоров и доцентов, вокруг которых стали постепенно образовываться небольшие группы из числа молодёжи, интересующейся наукой. Одним из таких организаторов был H.K. Кольцов, который пришёл в Университет им. A.J1. Шанявского в 1909 г. после разрыва с М.А. Мензбиром. Как отмечает Г.Ю. Любарский (2009, с. 550), история этой ссоры «является одной из самых знаменитой в русской зоологии». В 1906 г. H.K. Кольцов издал книгу, посвященную студентам университета, участникам первой революции 1905 г. Узнав об антиправительственном поступке своего ученика, М.А. Мензбир поставил перед молодым учёным условие — либо остаться в университете и отказаться от политических игр, либо покинуть родную aima mater. В результате Кольцов уходит из Московского университета и начинает читать лекции на Московских высших женских курсах В.И. Герье и в Народном университете.
"Дневниковые записи A.C. Серебровского от 19 сентября 1912г. Личный архив семьи Серебровских.
'2 Встречаются названия «Естественно-исторический факультет» и «Естественно-историческое отделение», причем второе используется в официальных документах и отчётах.
''Морозова Варвара Алексеевна (1847—1917) — известная благотворительница, дочь крупного промышленника А.И. Хлудова, жена фабриканта A.A. Морозова, мать известных меценатов, собирателей произведений искусств М.А. и И.А. Морозовых. На строительство химического института В.А. Морозова пожертвовала 52000 руб.
Н.К. Кольцов считал, что система университетской подготовки испытывала серьёзный кризис, так как не позволяла начинающим учёным в полной мере заниматься научно-исследовательской работой (Кольцов, 1910, с. 5—6):
Звания профессора, приват-доцента и оставленного при университете в настоящее время не достаточно привлекательны для молодых людей, оканчивающих университет и избирающих учёную карьеру. Есть три момента, которые могут придавать привлекательность этим званиям: 1) возможность заниматься наукой, 2) особенно почётный характер этих званий, 3) обеспеченное материальное положение. Ни одного из этих положений у нас на лицо нет. <...> Чтобы обеспечить прилив лучших молодых сил к подготовке к профессорскому званию недостаточно улучшить материальное положение оставляемых при университете приват-доцентов, лаборантов и ассистентов. Необходимо лишить профессорскую карьеру её теперешнего бюрократического характера, позабыть о бесконечных экзаменах и диспутах, требуя от кандидатов в профессора лишь научных работ, как это делается, например у немцев.
Обучение в Народном университете он стремился построить на принципах демократии, преследуя при этом задачу повысить творческий потенциал людей, решивших посвятить свою жизнь науке. В 1912 г. в Университете им. А.Л. Шанявского благодаря активной работе Кольцова создается лаборатория экспериментальной биологии, аналогов которой не было ни в одном российском университете. Он же становится её руководителем. Лаборатория состояла из трёх комнат, одну занимал Н.К. Кольцов, вторую — ассистенты А.Л. Бродский и Б.Н. Шапошников, третью — все остальные специалисты. По соседству находилась аудитория для занятий со слушателями.
Рис. 3. Гелиотииия вестибюля МГНУ им. A.JI. Шанявского. 1913 г. Автор Гнуни Мартын Сергеевич. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 554. Карт. 3. Ед. хр. 26. JI. 2 Fig. 3.Heliotype photograph of A.L. Shanyavsky Moscow People's University. 1913. Made by Martyn S. Gnuni. Manuscript Department of the Russian State Library. F.554. Finding aid 3. File 26. Item 2
Помещение лаборатории было чистое, с высокими потолками, пол и столы, подогнанные по стенам, были покрыты свежим линолеумом. Все было уютно, почти блестело (Завадов-ский, 1991, с. 64).
Кольцов пытался привлечь к работе в лаборатории студентов, которым было «тесно» в стенах Императорского Московского университета. В первый год в лабораторию пришли М.М. Завадовский'4, A.C. Серебровский'5, И.Г. Коган'6, В.В. Ефимов", В.Е. Савич'8. Затем C.H. Скадовский'9 и Е.И. Роскин40.
Так вспоминает свой приход в Кольцовскую лабораторию A.C. Серебровский:
Вместе с выходом Кольцова и других из Университета Императорский Университет потерял для нас, как и вообще для всех научно-работающих студентов, всякую цену. Душой и телом мы переселились в гостеприимные стены Университета Шанявского. Но в то же время порвать с Императорским Университетом мы по некоторым причинам не можем. Из этих причин самой
34 Завадовский Михаил Михайлович (1891—1957)— эмбриолог, в 1925—1928 гг. заведовал кафедрой общей биологии Второго Московского университета, с 1927 г. — профессор Первого Московского университета, в 1930—1948 гг. — заведующий кафедрой и лабораторией динамики развития МГУ. Центральное место в исследованиях Завадовского занимало изучение динамики развития организмов.
35 Серебровский Александр Сергеевич (1892—1948) — биолог, стоявший у истоков генетики животных в СССР. В 1930 г. Серебровский организовал и возглавил кафедру генетики и селекции в Московском университете, на которой проработал до конца своих дней. В 1933 г. был избран членом-корреспондентом АН СССР.
36 Коган Иван Григорьевич (1877—1930) — эндокринолог. В 1910 г. поступил на естественно-историческое отделение университета им. А.Л. Шанявского. Был на фронте в Первую Мировую войну. Окончил учебу только после возвращения из действующей армии. В лаборатории Н.К. Кольцова стал заниматься трансплантацией половых желез у различных животных, с целью проследить их действие на стареющий организм. В 1917 г. перешёл в Институт экспериментальной биологии.
"Ефимов Василий Васильевич (1890—196?)— физиолог и биофизик человека и труда. Окончил университет им. А.Л. Шанявского в 1917 г. после возвращения с фронта. Преподавал там же в 1918—1919 гг., затем в Первом МГУ, ЛГУ, ив Институте физкультуры в Москве. С1932 г. работал в Институте высшей нервной деятельности, с 1942 г. — профессор кафедры физиологии Московского государственного педагогического института.
'8 Савич Владимир Гордеевич (1890—1960) — гидробиолог. В 1908 г. окончил физико-мате-матический факультет Московского университета (1914). С 1913 по 1917 гг. работал в лаборатории Н.К. Кольцова в Университете им. А.Л. Шанявского, с 1917 г. — сотрудник Института экспериментальной биологии. В 1919—1921 гг. заведовал научной гидробиологической станцией при Гидробиологическом отделении «Московской рыбохозяйственной экспедиции».
''Скадовский Сергей Николаевич (1886-1962) —гидробиолог, с 1920 г. работал на кафедре гидробиологии Московского университета (с 1930 г. — заведующий кафедрой гидробиологии, с 1935 г. — профессор). Основное направление научных работ — экспериментальное исследование влияния факторов внешней среды на гидробионтов. Изучал особенности физиологии водных организмов.
40 Роскин Григорий Иосифович (1892—1964) —цитолог, цитохимик и протозоолог. В 1912г. закончил Университет им. А.Л. Шанявского. В 1913—1917 гг. — сотрудник лаборатории экспериментальной биологии там же, с 1917 г. — Института экспериментальной биологии. В 1930— 1953, 1961—1964 гг. заведовал кафедрой гистологии и эмбриологии Биологического факультета МГУ. Выполнил серию фундаментальных исследований по цитологии и цитофизиологии опухолевых клеток.
главной, в конце концов, является необходимость «кончать высшее учебное заведение и получать диплом»41.
В связи с тем что университетскую систему обучения всё больше окутывал «туман бюрократии», для проведения научных исследований студентам не хватало ни времени, ни условий:
Что только делается в Университете —ломается, стирается всё светлое и вместо этого выдвигается казённое, бессмысленное «обучение». Программы увеличиваются настолько, что зоологи должны обязательно посещать все специальные лаборатории — кристаллографии, физики, химии42.
Для студентов лаборатории экспериментальной биологии возможность самостоятельно выстраивать траекторию своего образовательного и научного движения была сродни «глотку свежего воздуха». Особенно привлекательными были новые приборы и оборудование, которые закупались Кольцовым для проведения учебной и исследовательской работы.
Лаборатория существовала за счёт средств жертвователей. Ежегодно Л.А. Шаняв-ская перечисляла 250 рублей для приобретения лабораторного оборудования и 250 рублей для покупки кинематографических лент. Средства поступали также от кинолекций, которые проводила ассистент лаборатории М.П. Садовникова4'. Деньги эти были немаленькие и составляли примерно 1500 руб. в год44.
К занятиям со студентами Кольцов подходил индивидуально, выделяя для каждого определённую проблему, решить которую можно было опытным путем. Кроме того, он выделял небольшую группу студентов (5—6 человек), для которых проводил занятия большого практикума в объёме более 20 часов в неделю. В эту группу попадали только способные ученики, владеющие несколькими иностранными языками и мотивированные на научно-исследовательскую работу.
Каждый сотрудник и студент лаборатории получали тему исследования и готовили по результатам работы публикации. Ассистент А.Л. Бродский исследовал микроскопическое строение трихоцистов у инфузорий, В.В. Ефимов изучал влияние низких температур на простейших, И.Е. Коган пересаживал половые железы у лягушки, М.М. Зава-довский занимался работой по газовому обмену в развивающихся яйцах Ascaris megalocephala, П.И. Живаго выявлял значение митохондрий в процессе выделения у насекомых, B.F. Савич изучал влияние ионов на Stylonichia, С.H. Скадовский — изменения в культурах простейших в связи с изменениями рН среды, В.А. Тихомиров —
41 Дневниковые записи A.C. Серебровского от 16 сентября 1912 г. Личный архив семьи Серебровских.
42Там же.
43 Садовникова-Кольцова Мария Полиевктовна (1882—1940)— зоопсихолог, специалист по поведению животных. В 1908 г. окончила естественное отделение физико-математического факультета Московских Высших женских курсов. В 1917 г. вышла замуж за Н.К. Кольцова. С 1918 г. — преподаватель Первого Московского университета на возглавляемой Кольцовым кафедре экспериментальной зоологии. С 1920 г. работала в Институте экспериментальной биологии.
44 Отчёт Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского за 1913/1914 академический год. М.: Городская тип., 1914. 131 с.
зависимость мерцательного движения от действия ионов, А.М. Рос кип — строение мионем у Stentor. Р.И. Гальперин45, поступившая в лабораторию Н.К. Кольцова в Университете Шанявского в 1911 г., занималась исследованием жизни коловраток в физиологических растворах46. Её также интересовало влияние солей редких металлов на этих животных. A.C. Серебровский исследовал влияние температуры на скорость размножения Paramecium.
Студенты Кольцова занимались экспериментами в каком-то из передовых биологических направлений: эволюционной морфологии, цитологии, физико-химической биологии, генетике, эндокринологии, эмбриологии. Он предоставлял студентам полную свободу в выборе темы исследования, при этом каждый день следил за результатами выполненных работ.
В 1912/1913 уч. г. начал работать биологический коллоквиум, куда приходили кроме «шанявцев» слушательницы Высших женских курсов и студенты Императорского Московского университета. Число посещавших коллоквиум колебалось от 60 до 200 человек. В 1914/1915 уч. г. коллоквиум был вынужден разделиться на большой и малый. Малый коллоквиум объединял узкий круг исследователей лаборатории экспериментальной биологии и преподавателей Университета им. A.J1. Шанявского. Большой коллоквиум был доступен всем желающим, носил больше просветительский характер, где обсуждались современные открытия в генетике, цитологии, физиологии, биохимии. Большой коллоквиум привлекал огромное число слушателей, так как на нём ставились задачи, решение которых было возможным с привлечением физико-химических методов анализа и применением новых исследовательских подходов. Работа большого коллоквиума играла колоссальную роль в пропаганде и продвижении нового, ещё не признанного официально, направления исследований — экспериментальной биологии.
На коллоквиум приглашались лучшие отечественные биологи, которые докладывали результаты своих исследований, таким образом погружая слушателей в «реальную научную среду» и прививая интерес к изучению природы.
В подтверждение сказанного приведём слова участника биологического коллоквиума47:
Коллоквиум осуществлялся в таких формах: вначале следовал доклад о какой-либо оригинальной работе одного из участников, а затем рефераты. <...> С 1915 года, когда Кольцов принял на себя руководство журналом «Природа», более 50% сделанных на коллоквиуме сообщений публиковались в журнале. <...> Коллоквиум Н.К. Кольцова выполнял двоякую роль. Он служил в деле проверки качества экспериментальных работ; на нём обсуждались и шлифовались уже выполненные исследования, и научные сотрудники испытывали свои силы содокладчиков.
45 Раиса Исааковна Гальперин (Серебровская) (1888-1981)— генетик, жена A.C. Сере-бровского. Окончила естественное отделение физико-математического факультета Петербургских Высших женских курсов (Бестужевские курсы) в 1910 г. В 1911 г. поступила в лабораторию экспериментальной биологии Университета им. A.JI. Шанявского. Начиная с 1928 г. вплотную занималась вопросами наследственности человека в качестве научного сотрудника Медико-био-логического института. В 1931 г. после перехода на кафедру генетики и селекции МГУ занималась генетикой количественных признаков Drosophila melanogaster.
46Подробнее о Р.И. Гальперин см.: Фандо (2013).
47 Завадовский М.М. был секретарём коллоквиума с 1911 по 1919 гг., участие в коллоквиуме он прекратил в связи с экспедицией в Аскания-Нова.
Рис. 4. Фото сотрудников лаборатории экспериментальной биологии Университета им. A.JI. Шанявского (сидят слева направо: М.М. Завадовский, Р.И. Гальперин, В.В. Ефимов, Н.К. Кольцов, Г.И. Роскин, И.Л. Кан; стоят слева направо: A.C. Серебровский, И.Г. Коган,
С.Н. Скадовский, В.Г. Савич).
Архив Российской академии наук. Ф. 450. Оп. 4. Д. 85. Л. 11 Fig. 4. Laboratory of Experimental Biology (A.L. Shanyavsky Moscow People'sUniversity): First row: (left to right) M.M.Zavadovsky, R.I.Garperin, V.V.Efimov, N.K.Koltsov, G.I.Roskin, I.L.Kan. Second row: (left to right) A.S.Serebrovskii, I.G.Kogan, S.N.Skadovskii, V.G.Savich.
Archive of the Russian Academy of Sciences. F. 450. Finding aid 4. File 85. Item 11
С другой стороны, Кольцов хорошо знал языки и помогал участникам следить за текущей литературой, за современными работами разных направлений и современными научными течениями (Завадовский, 1991, с. 78-79).
Огромное значение в развитии научных исследований студентов сыграло Общество содействия изданию научных трудов слушателей Московского городского университета имени АЛ. Шанявского, учреждённое в 1913 г. Члены Общества вносили взносы в размере трёх рублей в год, кроме того в казну поступали средства от частных пожертвований, публичных лекций, концертов, продажи печатных изданий Общества. Данная общественная организация выдавала своим членам беспроцентные ссуды для печати своих работ48.
Благодаря деятельности Общества были изданы «Научные Бюллетени Общества содействия изданию научных трудов слушателей Московского городского университета имени АЛ. Шанявского» (1914—1916) где публиковали свои работы слушатели
48 Устав Общества содействия изданию научных трудов слушателей Московского городского университета им. А.Л. Шанявского. М.: Тип. А.И. Мамонтова, 1913. 8 с.
университета. Каждый выпуск «Бюллетеней» состоял из следующих разделов: научно-популярного, научного и учебно-методического. В первом разделе помещалась занимательная информация о различных явлениях природы, истории развития тех или иных исследовательских направлений, достижениях пауки. Во втором разделе печатались результаты экспериментальных работ, выполненных в лабораториях Университета им. А.Л. Шанявского, а также теоретические обобщения, которые обсуждались на коллоквиумах и семинарах. Третий раздел был фактически приложением к «Бюллетеням» и содержал учебные планы и программы лекций, информацию о специальных курсах, отчёты о деятельности обществ при университете и обзор новых подходов к преподаванию.
В Университете был организован Научный кружок для изучения фауны и флоры русской природы, ставший одной из форм организации самостоятельной исследовательской работы студентов. Это был первый научный кружок «вольного» университета. 22 апреля 1913 г. был зарегистрирован устав кружка, а с сентября 1913 г. он начал функционировать.
Основной целью кружка стало изучение животного и растительного мира России. Реализации поставленной цели способствовали регулярные экспедиции и экскурсии, сбор и обработка гербариев и коллекций, экспериментальная работа в лабораториях, научные собрания с обсуждением работ и рефератов по различным проблемам естествознания, издания собственных трудов, сотрудничества с зарубежными научными обществами, учреждение библиотеки кружка. В состав кружка могли входить студенты академического отделения и выпускники прошлых лет, преподаватели университета. Ежегодно члены кружка вносили в кассу символическую сумму в размере одного рубля. В 1914 г. кружку было выделено специальное помещение, где было всё необходимое оборудование для составления коллекций насекомых, их определению, изготовлению микропрепаратов.
Многие студенты, увлечённые наукой, тратили большие деньги на развитие экспериментальной базы университета. Так, например, С.Н. Скадовский на собственные деньги организовал у себя на даче гидробиологическую станцию на живописном берегу Москвы-реки под Звенигородом. Вместе со своей женой Людмилой Николаевной он приглашал к себе на станцию молодых учёных, интересующихся изучением гидробиологии. Как вспоминал М.М. Завадовский (1991, с. 65):
Мы охотно откликнулись на приглашение Скадовских и в течение месяца жили у них на станции. Время, проведённое на Москве-реке, оставило самое прекрасное воспоминание. Жена отдыхала после экзаменационной сессии (она училась на педагогических курсах), я же занялся изучением планктона Москвы-реки и окружающих её водоемов.
Жизнь на станции была интересной не только для проведения гидробиологических исследований, там царила атмосфера творческого подъёма: студенты слушали лекции по различным вопросам науки и культуры, устраивали театральные представления, пели и слушали музыку, играли в шахматы и теннис.
Особое место в жизни университета занимали публичные лекции, которые читали известные учёные. На лекции ходил весь цвет московской интеллигенции. Университет им. А.Л. Шанявского приглашал для чтения лекций не только московских учёных, но и специалистов, работавших в различных научных лабораториях. В 1913 г. в Университет приехал Порфирий Иванович Бахметьев, который ещё студентом эмигриро-
Рис. 5. Фото Лаборатории Университета A.JI. Шанявского (Р.И. Гальперин, A.C. Серебровский, И.Г. Коган, М.М. Завадовский, H.K. Кольцов). Архив Российской академии наук. Ф. 450. Оп. 4. Д. 85. Л. 8 Fig. 5. The laboratory at A.L. Shanyavsky Moscow People's University (left to right): R.I.Garperin, AS.Serebrovskii, I.G.Kogan, M.M.Zavadovsky, N.K.Koltsov) Archive of the Russian Academy of Sciences. F. 450. Finding aid 4. File 85. Item 8
вал в Швейцарию, спасаясь от преследований полиции за участие в студенческих беспорядках. Бахметьев занимался разработкой проблемы анабиоза.
К моменту приезда (Бахметьева. — Р.Ф.) в Москву в 1913 году он был окружён ореолом новой славы. Ему удалось добиться анабиоза у млекопитающих животных — у летучих мышей. Московская пресса была полна обсуждением перспектив, связанных с возможностью замораживания живых существ и последующим их оживлением. Ходили сенсационные слухи, что какая-то артистка серьёзно предложила свою персону для экспериментальной работы на человеке (Завадовский, 1991, с. 70—71).
Большую популярность среди посетителей имели лекции преподавателей «вольной школы» по различным проблемам естествознания: H.H. Худякова «Учение о вечности жизни (теория Панспермии Аррениуса)», H.K. Кольцова «Учение о клетке», Д.Ф. Синицына «Современное состояние эволюционных теорий», М.В. Павловой «Новые данные по третичным млекопитающим России», J1.A. Тарасевича «Современное учение о защитительных реакциях организма», В.Д. Шервинского «О внутренних
секрециях организма в связи с развитием физическим и интеллектуальным», Н.М. Кулагина «Старость и смерть по учению современных биологов», М.Н. Шатерни-кова «Современное учение о регуляции пищевых желез», М.П. Садовниковой «Новые идеи в зоопсихологии», Г.И. Россолимо «Явления вырождения в нервно-психической жизни человека»49. Научно-популярные лекции были платными — за полную серию лекций необходимо было заплатить десять рублей. Средства, полученные от чтения лекций, шли на приобретение нового лабораторного оборудования и покупку специализированной литературы.
События Первой мировой войны привнесли некоторые изменения в жизнь лаборатории экспериментальной биологии. Сначала мобилизовали В.А. Тихомирова, затем A.C. Серебровского. М.М. Завадовский, несмотря на сильную близорукость, тоже был призван на военную службу в нестроевую роту, но через два месяца был демобилизован по зрению. Тем не менее в период военного времени продолжалось чтение лекций и проведение научных исследований. Благодаря действенному участию Н.К. Кольцова в 1915 г. в тяжелейших финансовых условиях была открыта лаборатория по изучению низких температур. Идея организации данной лаборатории принадлежала П.И. Бахметьеву, исследователю проблемы анабиоза, но он не находил должной поддержки для воплощения своей мечты. Только благодаря пожертвованию для этих целей 12 тысяч рублей со стороны М.Б. Гальперина50 сдвинуло ситуацию с мёртвой точки. Однако открыть лабораторию при жизни П.И. Бахметьева не удалось. После смерти учёного Попечительным советом университета было решено на переданные М.Б. Гальпериным средства организовать лабораторию для проведения в ней не только анабиотических исследований, но и для других экспериментальных целей51.
Оборудование лаборатории было поистине уникальным, так как позволяло длительное время поддерживать в боксах вместимостью 1 м3 постоянную температуру (в пределах от 0° до —20 °С). Здесь проводились длительные наблюдения за спячкой млекопитающих, рыб, насекомых, круглых червей, простейших.
В 1916 г. М.М. Завадовский был выбран преподавателем для ведения занятий в холодильной лаборатории52. В том же году Завадовскому было поручено руководство Большим практикумом в лаборатории экспериментальной биологии, так как Н.К. Кольцов из-за большой занятости стал гораздо реже появляться в Народном университете.
Я принялся за руководство Большим практикумом с увлечением. Перестроил его прежде всего на свой лад. Зимой 1918 года объектами работы были в основном живые Protozoa и черви. Летом занятия не прерывались и были посвящены изучению живых пресноводных: коловраток и ракообразных, их анатомии, физиологии, размножению и развитию. Где было возможно, ставился эксперимент, — вспоминал М.М. Завадовский (1991, с. 86).
После Октябрьской революции 1917 г. для высшей школы наступил решительный момент. Новое правительство предполагало закрыть все прежние высшие учебные
49ЦГАМ. Ф. 635. Оп. Д. 53. Л. 6.
50 Гальперин Моисей Борисович (1850—1928) — крупный сахаропромышленник и филантроп. Был крупным экспортером сахара в Скандинавию, Персию и Турцию. Выделял средства для строительства больниц, гимназий, приютов и богаделен. Умер в Париже в эмиграции.
51 Отчёт Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского за 1914— 1915 академический год. М.: Гор. типография, 1915. 148 с.
52ЦГАМ. Ф. 635. Оп. 3. Д. 122. Л. 20.
Рис. 6. Фотография биологического практикума в Московском городском народном университете. 1912 г. (Работа 3. Виноградова и руководимой им и профессором Ю.В. Вульфом
фотографической группы).
Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 554. Карт. 3. Ед. хр. 27. JI. 8 Fig. 6. Laboratory for Practical Course in Biology at A.L. Shanyavsky Moscow People's University, 1912. Photograph by Z.Vinogradov and Photography Group led by Z.Vinogradov and Prof. Yu.V.Vulf.
Manuscript Department of the Russian State Library. F. 554. Finding aid 3. File 27. Item 8
заведения и взамен им создать новые, построенные по новым принципам и преследующие перед собой задачи подготовки кадров для страны советов. Большевики, получив в 1917 г. бразды правления, не смогли наладить систему управления и приблизиться хоть чуть-чуть к устоявшимся дореволюционным порядкам. Дав согласие на финансирование Московского городского народного университета, Наркомат народного просвещения не выполнял в сроки заявленные обязательства. Первые денежные субсидии в размере 100 тысяч рублей пришли в Университет с большим опозданием, что задержало размещение информации в газетах о начале приёма слушателей. Кроме того, проблемы возникли с учебными помещениями, пришлось арендовать их в здании соседней школы.
Руководство и ведущие педагоги университета делали множество шагов навстречу новой власти и подстраивались под требования, предъявляемые временем. После длительных переговоров с Комиссариатом народного просвещения было вынесено решение о государственной поддержке вуза при условии чтении там курса социализма, приёма в штат преподавателей, рекомендованных Комиссариатом, участия в Совете Университета его представителя как учредителя и финансирующего органа53.
53ЦГАМ. Ф. 635. On. 3. Д. 126. Л. 5.
Рис. 7. Февральская революция 1917 года в Москве. Митинг перед зданием Московского городского народного университета им. A.JI. Шанявского на Миусской улице, 1917 г.
Центральный государственный архив города Москвы. Отдел хранения аудиовизуальных
документов. Д. 3—543
Fig. 7. 1917 February Revolution in Moscow. The rally in front of A.L. Shanyavsky Moscow People's
University on Miusskaya Street, 1917.
Central State Archive of the City of Moscow. Department of Audiovisual Documents. File 3—543
H.K. Кольцов, понимая, что Университет им. A.JI. Шанявского приходит в полный упадок, переводит часть оборудования своей лаборатории в специально созданный им в 1917 г. Институт экспериментальной биологии (ИЭБ). В нём он и его ученики продолжили научные исследования в различных направлениях биологии: генетике, биохимии, цитологии, эндокринологии, физико-химической биологии. В состав Института экспериментальной биологии в 1918 г. также вошла гидробиологическая станция С.Н. Скадовского, которая служила полевой базой для научных сотрудников, аспирантов и студентов различных лабораторий. С 1 января 1920 г. этот Институт, как самостоятельное учреждение, был включён в состав Государственного научно-исследовательского института Наркомата здравоохранения (ГИНЗа)54.
Уже к концу 1920-х гг. институт представлял собой один из крупнейших научно-исследовательских центров в СССР. Организация ИЭБ позволила объединить научные силы в решении фундаментальных проблем передовых областей экспериментальной биологии начала XX столетия. Б.Л. Астауров справедливо назвал своего учителя Н.К. Кольцова создателем экспериментальной биологии в нашей стране, творцом школ и направлений в целом ряде её отраслей (Астауров, 1976).
54Архив РАН. Ф. 450. Оп. 2. Д. 19.
Школа H.K. Кольцова впитала идеи неформальных научных объединений (научных школ) ещё в период своего зарождения в стенах Университета им. A.JI. Шаняв-ского, где процветала свобода научных исследований и преподавания. Бесспорно, Кольцов являлся мотиватором деятельности учёных своей лаборатории. Его авторитет способствовал привлечению в стены Университета А.JI. Шанявского талантливых студентов, которые спустя десятилетие уже находились в авангарде отечественной науки (Н.В. Тимофеев-Ресовский, М.М. Завадовский, A.C. Серебровский, С.Н. Скадовский, Г.И. Роскин и др.).
Пример появления частной высшей школы в дореволюционной России наглядно продемонстрировал как стечение различных факторов (демократизация системы университетского управления, свобода преподавания и научно-исследовательской работы, приток средств со стороны меценатов) позволят сделать негосударственное учебное заведение престижным научно-образовательным центром. Научная интеллигенция Университета им. A.JI. Шанявского в рассматриваемый период выполняла ответственные функции не только по развитию системы научных знаний, но и по созданию самого научного сообщества. Главным средством укрепления своей социальной позиции многие учёные считали самоорганизацию, то есть неформальные способы объединения и общения. Это был один из весомых мотивов сознательной ориентации на культивирование коллективных способов исследовательского труда, что выразилось в развитии различных научных школ. Наиболее значимые школы возникали в эти годы в актуальных отраслях естествознания, нередко сам факт создания этих неформальных объединений был связан с появлением новых научных направлений.
Литература
Аронов A.A. Меценаты России — отечественной культуре. М.: Экон-Информ, 2012. 178 с.
Астауров Б.Л. Николай Константинович Кольцов, 1872—1940. М.: Наука, 1976. 79 с.
Воробьева Ю.С. Архивные документы о народном университете им. A.JI. Шанявского // Советские архивы. 1970. № 4. С. 104-106.
Воробьева Ю.С. Как был создан университет им. A.JI. Шанявского // Вопросы истории. 1977. №8. С. 208-210.
Воробьева Ю. С. Общественность и высшая школа в России в начале XX века. М.: Рос. Архив, 1994. 175 с.
Воробьева Ю.С. История развития общественного высшего образования в России (1900— 1917 гг.): дис. ... д-ра ист. наук. М.: МГОПУ, 1995. 425 с.
Воробьева Ю.С. Примечания: К истории народного университета им. A.JI. Шанявского // Российский архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 1999. С. 441-443.
Глебова НИ, КрушелицкийА.В., Степанский А.Д. (сост.). «...Начинание на благо и возрождение России». Создание Университета им. A.JI. Шанявского. М.: РГГУ, 2004. 362 с.
Горбунова Е.Ю. Благотворители и меценаты в истории Московского университета. М.: Изд-во Московского университета, 2010. 320 с.
Завадовский М.М. Страницы жизни. М.: Изд-во МГУ, 1991. 336 с.
Иваницкий Г.Р. 90 лет биофизике в России: как все это было // Вестник Российской академии наук. 2009. Т. 79. № 8. С. 725-732.
Иванов А.Е. Высшая школа в России в конце XIX — начале XX в. М.: Институт истории СССР, 1991.392 с.
Каганович A.A. Становление и развитие негосударственного высшего образования в Российской Федерации. Ульяновск: УлГТУ, 2005. 189 с.
Кольцов Н.К Больной вопрос академической жизни // Студенческая жизнь. 1910. № 35/11 (31 октября 1910 г.). С. 5-6.
Леванов Б.В., Орчакова Л.Г. История российского предпринимательства. М.: РУДН, 2010. 228 с.
Любарский Г.Ю. История зоологического музея МГУ: идеи, люди, структуры. М.: Тов-во научных изданий КМК, 2009. 744 с.
Никулъшин Н.В., Фукс И.В. Из истории МГНУ им. A.JI. Шанявского. Формирование библиотеки университета // Румянцевские чтения — 2013. Ч. 2: материалы международной научной конференции (16—17 апреля 2013). М.: Пашков дом, 2013. С. 12—17.
Фандо P.A. Раиса Исааковна Серебровская (1888—1981): Женская судьба в науке. К 125-летию со дня рождения // История и педагогика естествознания. 2013. № 4. С. 57—60.
Шабалина Л.Н. Русские меценаты. М.: Гос. ин-т рус. яз. им. A.C. Пушкина, 2006. 158 с.
Andreev A.Ju. Die gespaltene Universität. Die Moskaurer Gelehrten 1911—1917 // Kollegen, Kommilitonen, Kämpfer: europäische Universitäten im Ersten Weltkrieg / Hrsg. T. Maurer. Stuttgart: Franz Steiner, 2006. S. 159-176.
Bradley J. The St. Petersburg Literacy Committee and Russian Education: Government Tutelage or Public Trust? // The Russian Review. 2012. Vol. 71. No. 2. P. 267-294.
Kassow S.D. Students, Professors, and the State in Tsarist Russia. Berkeley, Los-Angeles, London: University of California Press, 1989. 438 p.
Leckey C. Patrons of Enlightenment. The Free Economic Society in Eighteenth-Century of Russia. Newark: University of Delaware Press, 2011. 231 p.
Thurston R. Developing education in late Imperial Russia: the concerns of state, "society", and people in Moscow, 1906-14 // Russian History. 1984. Vol. 11. No. 1. P. 53-82.
The A.L. Shanyavsky Moscow City People's University: at the Beginning of Experimental Biology
Roman A. Fando
S.I. Vavilov Institute for the History of Science and Technology, the Russian Academy of Science,
Moscow, Russia; fando@mail.ru
Based on the new archival materials, this paper reviews the history of the privately funded A. L. Shanyavsky Moscow People's University whose main objective was promoting higher education among the population and raising an interest in science. The paper describes the evidence of the Moscow People's University's important role in enhancing and teaching scientific knowledge. The preeminence of A.L. Shanyavsky University in experimental science resulted from the causes outlined in the paper. The Russian school of experimental biology, led by N.K. Koltsov, formed at the University. The democratization of education and research management system, the acquisition of necessary laboratory equipment, and attracting young talents resulted in a scientific center for experimental biology emerging at the A.L. Shanyavsky University. The students of the Laboratory of Experimental Biology could choose their own path of education and professional scientific development, and issued their own journal to publish the results of their research. Koltsov organized a biological colloquium to discuss the findings in advanced areas of biology. The colloquium was so popular among the students that the room could not accommodate everyone wishing to attend. Koltsov took advantage of his contemporaries' interest in science to find the patrons of science to provide funding for both his laboratory and publications of results of his pupils'
research. The analysis of various documentary sources enabled the author to prove that Koltsov's scientific school in the field of experimental biology took shape at the A.L. Shanyavsky University. The tipping point for higher education came after the 1917 October Revolution, when the Bolsheviks were unable to keep the unique A.L. Shanyavsky University going. Having realized that the People's University was in total decline, Koltsov moved some of his laboratory's equipment to the Institute of Experimental Biology created by him in 1917, to which his pupils transferred. Many of N.K. Koltsov's pupils, including B.L. Astaurov, A.S. Serebrobsky, N.V. Timofeeff-Ressovsky, trained at his laboratory later becoming the pioneers in new disciplines such as genetics, cytology, mechanics of development, experimental embryology, and physicochemical biology.
Keywords: A.L. Shanyavsky Moscow City People's University; democratization of education and science; scientific schools; experimental biology.
References
Andreev AJu. (2006) "Die gespaltene Universität. Die Moskaurer Gelehrten 1911-1917", in: Maurer T. (Hrsg.) Kollegen, Kommilitonen, Kämpfer: europäische Universitäten im Ersten Weltkrieg, Stuttgart: Franz Steiner, S. 159-176.
Aronov A.A. (2012) Metsenaty Rossii — otechestvennoi kul'ture [The Patrons of Russia to Russian culture], Moscow: Ekon-Inform.
Astaurov B.L. (1976) Nikolai Konstantinovich Kol'tsov, 1872—1940 [Nikolai Konstantinovich Koltsov, 1872-1940], Moscow: Nauka.
Bradley J. (2012) "The St. Petersburg Literacy Committee and Russian Education: Government Tutelage or Public Trust?", The Russian Review, vol. 71, no. 2, pp. 267—294.
Davydov N.V. (ed.) (1918) Proekt obshchikh polozhenii Narodnogo universiteta i ob'iasnitel'naia k nemu zapiska [Draft of the general provisions of the People's University and an explanatory note to it], Moscow: Gorodsskaia tipografiia.
Fando R.A. (2013) "Raisa Isaakovna Serebrovskaia (1888-1981): Zhenskaia sud'ba v nauke. K 125-letiiu so dnia rozhdeniia" [Raisa Isaakovna Serebrovskaya (1888-1981): Women's fate in science. The 125th anniversary of the birth], Istoriia ipeclagogika estestvoznaniia, no. 4, pp. 57—60.
Glebova I.I., Krushelickii A.V., Stepanskii A.D. (eds.) (2004) "...Nachinanie na blago ivozrozhdenie Rossii". Sozdanie Universiteta im. A.L. Shaniavskogo ["...Starting forthe benefit and the revival of Russia". Creating the A.L. Shanyavsky Moscow City People's University], Moscow: Russian State University for the Humanities.
Gorbunova E.Yu. (2010) Blagotvoriteli imetsenaty v istoriiMoskovskogo universiteta [Benefactors and patrons in the history of Moscow University], Moscow: Izd-vo Moskovskogo universiteta.
Ivanitsky G.R. (2009) "90 let biofizike v Rossii: kak vse eto bylo" [90 years of biophysics in Russia: how it was], VestnikRossiiskoi akademii nauk, vol. 79, no. 8, pp. 725—732.
Ivanov A.E. (1991) Vysshaia shkola v Rossii v kontse XIX— nachale XXv. [High School in Russia in the late XIX — early XX century], Moscow: Institut istorii SSSR.
Kaganovich A.A. (2005) Stanovlenie i razyitie negosudarstvennogo vysshego obrazovania v Rossiiskoi Federatsii [The establishment and development of private higher education in the Russian Federation], Ul'ianovsk: U1GTU.
Kassow S.D. (1989) Students, Professors, and the State in Tsarist Russia. Berkeley, Los-Angeles, London: University of California Press.
Koltsov N.K. (1910) "Bol'noi vopros akademicheskoi zhizni" [Sore point of academic life], Studencheskaia zhizn', vol. 35, no. 11, pp. 5—6.
Leckey C. (2011) Patrons of Enlightenment. The Free Economic Society in Eighteenth-Centuty of Russia, New York: University of Delaware Press.
Levanov B.V., Orchakova L.G. (2010) Istoriia rossiiskogo predprinimatel'stva [The history of Russian business], Moscow: Rossiiskiiuniversitet druzhby narodov.
Lubarsky G.Yu. (2009) Istoriia zoologicheskogo muzeia MGU: idei, liudi, struktury [History Zoological Museum of Moscow State University: ideas, people, structure], Moscow: Association of scientific editions KMK.
Nikul'shin N.V., FuksI.V. (2013) "Iz istorii MGNU im. A.L. Shanyavskogo. Formirovanie biblioteki universiteta" [From the history of the A.L. Shanyavsky Moscow Public University. Formation of the University Library], in: Rumiantsevskie chteniia-2013. Ch. 2. Materiafy mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii (16—17aprelia 2013) [Rumyantsev Readings-2013. Part 2: Proceedings of the International Conference (16—17 April 2013)], Moscow: Pashkovdom, pp. 12—17.
Shabalina L.N. (2006) Russkie metsenaty [Russian patrons], Moscow: Gosudarstvennyi institut russkogo iazyka imeni A.S. Pushkina.
Thurston R. (1984) "Developing education in late Imperial Russia: the concerns of state, "society", and people inMoscow, 1906—14", Russian Histoiy, vol. 11, no. 1, pp. 53—82.
Vorob'eva Yu.S. (1970) "Arkhivnye dokumenty o narodnom universitete im. A.L. Shaniavskogo" [The archival documents about the A.L. Shanyavsky Moscow City People's University], Sovetskie arkhivy, no. 4, pp. 104—106.
Vorob'eva Yu.S. (1977) "Kak byl sozdan universitet im. A.L. Shaniavskogo" [How the A.L. Shanyavsky Moscow City People's University was established], Voprosy istorii, no. 8, pp. 208-210.
Vorob'eva Yu.S. (1994) Obshchestvennost' i vysshaia shkola v Rossii v nachale XXveka [The public and the Higher School in Russia in the early twentieth century], Moscow: Rossiiskii Arkhiv.
Vorob'eva Yu.S. (1995) Istoriia razvitiia obshchestvennogo vysshego obrazovaniia vRossii (1900—1917 gg.) [The history of the development of public higher education in Russia (1900-1917): the dissertation on competition of a scientific degree of Doctor of historical sciences], Moscow: MGPOU.
Vorob'eva Yu.S. (1999) "Primechaniia: K istorii narodnogo universiteta im. A.L. Shaniavskogo" [Notes: For the history of the A.L. Shanyavsky Moscow City People's University], in: Rossiiskii Arkhiv: Istoriia Otechestva vsvidetei'stvakh i dokumentakh XVIII — XXw.: Al'manakh [Russian Archives: History of the Fatherland in the testimonies and documents of the XVIII-XX centuries: Almanac], Moscow: Studiia TRITE: Rossiiskii Arkhiv, pp. 441-443.
Zavadovsky M.M. (1991) Stranitsy zhizni [Pages of life], Moscow: Izd-vo MGU.
КРАТКИЕ СООБЩЕНИЯ
Привлечение студентов-медиков к деятельности Российского общества Красного Креста
П. В. Волошун
Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова,
Москва, Россия; pvoloshun@gmail.com
В изучении деятельности Российского общества Красного Креста в конце XIX — начале XX в. недостаточно исследованной остается область практического медицинского образования, а именно вклад докторов и их студентов в работу Общества в мирное и военное время. Статья об участии студентов последних курсов медицинских образовательных учреждений в деятельности Российского общества Красного Креста; публикации клинических данных, собранных совместно со студенчеством, открытия и апробация новых методов лечения и хирургических вмешательств, просветительская деятельность в провинциальном обществе.
Ключевые слова: история медицины, медицинское образование, студенты-медики, борьба с эпидемиями, Российское общество Красного Креста.
В активной деятельности Российского общества Красного Креста наибольшее значение представляла собой медицина. Ведущие специалисты, доктора медицины, профессора, изобретатели в России и за рубежом вносили значительный вклад в работу Общества.
Изучение деятельности Российского общества Красного Креста, его масштабов, направлений и методов, невозможно вне контекста истории медицины. Работы исследователей (например: Голотик, Ипполитов, 2001; Чистяков, 2010; Рудой, 2012; Ипполитов, 2013; Горелова, Рудой, 2013; Наумова, 2013; Скрибная, 2014; Маханцова, 2015; Долидович, 2015; Зорин, 2016, и др.) отражают работу учреждений, находящихся в ведомстве императрицы Марии Фёдоровны, однако часто не упоминая специалистов: врачей, младшего медицинского и вспомогательного персонала. Предметом этого исследования является оценка практической необходимости и эффективности привлечения студентов-медиков к практ ической работе РОКК.
Известно, что значительная часть исполнительской работы возлагалась на сестёр милосердия, однако их функции ограничивались уходом за пациентами и не касались непосредственно врачебной деятельности. Действующие врачи Общества нуждались
