CC BY
1УДК 343.71 DOI: 10.24412/2308-264X-2024-6-225-231
ЭФРИКЯН Р.А., ЯБЛОНСКИЙ И.В. РАЗВИТИЕ И СТАНОВЛЕНИЕ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ХИЩЕНИЯ
В РОССИИ
Ключевые слова: хищения, кража, грабеж, разбой, преступление, уголовная ответственность, имущество, корысть.
Отношения в сфере собственности имеют базисное значение для всей экономической системы общества государства в целом. Это обусловливается тем, что от того, в каком направлении и в соответствии с какими тенденциями будут модернизироваться экономические отношения собственности, зависит эффективность деятельности всех органов власти государства, а также уровень жизни населения страны. Следовательно, уголовно-правовая защита отношений собственности в части установления ответственности за совершение хищения в различных его формах должна являться не статичным, а динамично развивающимся явлением, соответствующим уровню развития общества и государства, а также эффективно противодействовать новым способам, при помощи которых обозначенные виды преступлений могут совершаться.
EFRIKYAN, R.A., YABLONSKY, IV.
THE DEVELOPMENT AND ESTABLISHMENT OF CRIMINAL LIABILITY FOR EMBEZZLEMENT IN RUSSIA
Keywords: Theft, theft, robbery, robbery, crime, criminal liability, property, greed.
Property relations are of fundamental importance for the entire economic system of society and the state as a whole. This is due to the fact that the effectiveness of the activities of all state authorities, as well as the standard of living of the country's population, depends on which direction and in accordance with which trends economic property relations will be modernized. Consequently, the criminal legal protection of property relations in terms of establishing responsibility for the commission of theft in its various forms should not be a static, but a dynamically developing phenomenon corresponding to the level of development of society and the state, as well as effectively counteract new ways in which these types of crimes can be committed.
Отечественное уголовное законодательство, в разные исторические периоды закреплявшее положения об ответственности за хищение, имеет достаточно объемный массив правовой информации.
Рассмотрение ретроспективы положений отечественного законодательства об уголовной ответственности за хищение целесообразно начать с анализа основных положений первого наиболее систематизированного памятника русского права - Русской Правды. Как известно, ее первая редакция датирована 1016 г., а всего их насчитывается три (краткая, пространная и сокращенная). По смыслу данного нормативного правового акта, в качестве преступления были признаны похищение или истребление княжеского скота, а также уничтожение, либо повреждение борти, принадлежащей князю (борть - улей, расположенный в стволе дерева). В различных редакциях Русской Правды криминализованы также были: кража другого имущества, совершение убийства в ходе разбойного нападения, кража животных, расположенных на поле, снопов или зерна, находившихся в закрытом помещении, коня и иного скота (домашнего) и бобра.
Если мы обратимся к Пространной редакции Русской Правды, то в ней внимание на себя обращает тот факт, что здесь была регламентирована уголовная ответственность для членов общины за совершенную на ее территории неизвестным лицом кражу, хищение судов (вне зависимости от того, являлись они речными или морскими), повреждение сетей, предназначенных для ловли птиц, кражу из этих сетей птиц, похищение дров, либо же воза сена, а также за совершение поджога помещения, в котором хранился собранный урожай и умышленное уничтожение рогатого скота (или коня), которые находились в собственности иного лица [1]. Все эти законодательные положения получили свое развитие и закрепление в более модернизированном виде в положениях Псковской судной грамоты (XIV-XV вв.) Наиболее общественно опасными считались такие преступления, как кража и разбой.
Рубежное значение в развитии норм, карающих за посягательство на чужую собственность, стал Судебник 1497 г., различавший ряд видов краж, в число которых включались татьба церковная, татьба головная, повторная кража и кража, совершенная ведомым лихим человеком. Отметим, что по смыслу уголовного закона того времени под татьбой понималось противоправное похищение чего-либо или же насильственное отнятие чего-либо, которое не содержало признаков разбоя. Данный термин произошел от термина «тать», обозначавшего вора [2, с. 122-123]. Данные нормы получили развитие в Судебнике Ивана IV Грозного (1550), преимуществом которого стала дифференциация норм уголовной ответственности за:
- воровство, которое совершалось мошенником (иными словами, лицом, которое совершило карманную кражу). Стоит отметить, что по сравнению с современным пониманием данного термина, уголовный закон рассматриваемого исторического этапа при формулировке этого понятия исходил из его происхождения от слова «мошна» (то есть кошелек);
- мошенничество, которое совершалось «обманщиком» (что, в принципе, соответствует подходу современного отечественного законодателя к установлению уголовной ответственности за совершение хищения путем обмана или злоупотребления доверием);
- татьбу и разбой;
- грабеж (совершение открытого похищения вещи);
- разбой (совершение хищения, сопряженного с применением насилия к потерпевшему).
Годом позже, в 1551 г. был принят Стоглав (сборник решений Стоглавого собора). Причем
в главе 53 была установлена ответственность не только за непосредственное совершение кражи, но также и за покушение на ее. Спустя без малого век, было принято Соборное уложение 1649 г., явившееся первым систематизированным нормативным правовым актом, принятым после Смутного времени. В гл. 21 данного источника права была установлена уголовная ответственность за совершение таких преступлений, как мошенничество, кража, грабеж, разбой и поджог [2, с. 6466]. Впоследствии эти нормы были трансформированы в положения гл. 21 Артикулов воинских, принятых в 1715 г. при Петре Великим [3].
Дальнейшая модернизация норм об уголовной ответственности за хищение нашла свое отражение лишь в 1845 г. в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных. В указанном акте была проведена дифференциация уголовной ответственности за правонарушения против имущества и доходов, составлявших казну (они структурно содержались в статьях разд. VII) и за преступления против собственности частных лиц (в рамках разд. XII).
Наиболее интересным представляется более подробный анализ именно раздела XII, содержавшего нормы об уголовной ответственности за совершение хищений в отношении имущества физических лиц (или, как их именовало законодательство, частных лиц). Итак, основными нормами явились следующие:
- глава 1 регламентировала положения о завладении чужим недвижимым имуществом, о захвате и неправильном пользовании доходами или другими выгодами чужого имения, а также об извлечении выгоды и неправильном пользовании этими выгодами и об уничтожении меж, определявших границы этих имений;
- глава 2 содержала нормы об уголовной ответственности за уничтожение и повреждение имущества, принадлежащего чужому лицу, совершенное в двух альтернативных формах: путем поджога или путем взрыва пороха, газа, огня или иным способом с использованием легковоспламеняющихся объектов;
- глава 3 устанавливала уголовную ответственность за похищение чужого имущества в форме разбоя, грабежа, кражи и мошенничества (при этом две последние формы тогда именовались как воровство-кража и воровство-мошенничество);
- глава 4 включала положения о присвоении и утайке чужой собственности, в свою очередь подразделявшиеся на соответствующие виды: присвоение недвижимого имущества посредством подлога; присвоение вверенного имущества (что важно, движимого); присвоение находки; присвоение собственности ученой или художественной [4].
В ходе судебной реформы, проводимой Александром II, был разработан и введен в действие Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, регламентировавший уголовную ответственность за повреждение чужого имущества и самовольное пользование этим имуществом, за похищение и повреждение чужого леса, а также за кражу, мошенничество и присвоение чужого имущества. Была установлена ответственность и за угрозу, лишение жизни или произведения поджога при условии отсутствия корыстной или иной цели. Также законодатель ввел норму о самоуправстве и применении силы без нанесения тяжких побоев, ран или других увечий.
Несмотря на разработку и принятие в 1903 г. Уголовного уложения, данный акт так и не применялся на практике, вследствие чего вплоть до разработки и введения в действие послереволюционного уголовного законодательства фактически продолжали применяться положения Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 1864 г. Несмотря на указанные обстоятельства, данный акт
заслуживает краткой характеристики и анализа тех положений, которые законодатель, все-таки, рассчитывал применять в механизме привлечения к уголовной ответственности за совершение хищения [5, с. 90-95]. В рассматриваемом акте была установлена уголовная ответственность за умышленное повреждение чужого имущества, необъявление находки, присвоение чужого имущества путем злоупотребления доверием, воровство, разбой, вымогательство, мошенничество и пользование чужим имуществом помимо воли собственника.
После того, как в истории нашего государства произошли известные события, связанные со свержением династии Романовых и образованием СССР, возникла объективная необходимость в разработке и принятии новых нормативных правовых актов, отвечающих потребностям новой исторической действительности. Конечно, исключением не являлось и уголовное законодательство как наиболее важная и значимая составляющая механизма правового регулирования, направленная на защиту и охрану наиболее важных и значимых ценностей общества и государства. Так, нормы об уголовной ответственности за хищение в различных его формах были закреплены в гл. VI УК РСФСР 1922 г. и гл. VII УК РСФСР 1926 г. Кардинальных отличий, в сравнении с ранее проанализированными источниками права, данные акты в рассматриваемой сфере не имели, чего нельзя сказать об УК РСФСР 1960 г. В данном нормативном правовом акте все посягательства против собственности были разделены в зависимости от формы собственности более прогрессивно по сравнению с ранее рассмотренной дифференциацией. После принятия Конституция Российской Федерации 12 декабря 1993 г., положения и те демократические преобразования, которые были привнесены в жизнь образованной Российской Федерации Основным законом, ознаменовали в том числе решение проблемы приоритета защиты государственной собственности в сравнении с личной.
В 1996 г. был принят новый Уголовный кодекс Российской Федерации, глава 21 которого содержит положения об уголовной ответственности за преступления против собственности и с учетом изменений и дополнений применяется и на сегодняшний день. Нормативная дефиниция понятия «хищение» находит отражение в примечании к ст. 158 УК РФ. По смыслу уголовного закона, под хищением надлежит понимать «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества» [6]. При этом анализ данного определения приводит к выводу о том, что в него законодатель включил именно тот необходимый минимальный набор требований, который на основании отдельных признаков позволяет отграничивать преступления против собственности от тех, которые таковыми не являются. В этой связи обратим внимание на то, что отдельные формы хищений имеют конкретные признаки, которые не нашли закрепления в вышеприведенном определении (или в законодательстве в целом), а вытекают из толкования отдельных норм.
В науке уголовного права присутствуют достаточно разнообразные точки зрения и касательно определения исследуемого понятия. Так, к примеру, С.Ф. Милюков под хищением понимает «общественно опасное противоправное изъятие чужого имущества с целью распорядиться им как собственным, либо обращение такового имущества в пользу виновного или других лиц» [7, с. 232]. А.В. Голикова же под хищением предлагает понимать «противоправное безвозмездное завладение чужим имуществом, сопряженное с его изъятием из владения собственника или иного владельца, которое причинило ущерб и совершено с целью распоряжения им по усмотрению виновного» [8, с. 42].
Стоит также обратить внимание на толкование понятия хищения, выработанное судебной практикой, а именно - сформулированное в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», которое ориентирует правоприменителя на понимание под хищением «совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, которое причиняет ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества» [9].
Так или иначе, по нашему мнению, в процессе правоприменительной деятельности надлежит использовать закрепленную на законодательном уровне, а именно - в примечании к ст. 158 УК РФ, дефиницию анализируемого понятия, в соответствии с которой «хищения - это совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездные изъятия и (или) обращения чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или
иному владельцу этого имущества». Однако следует учитывать, что данное определение содержит лишь необходимый (или же минимальный) перечень тех признаков, которые позволяют определять конкретное деяние в качестве хищения.
Определение хищения, рассмотренное выше, применимо к тем составам преступлений, ответственность за которые предусмотрена в рамках гл. 21 УК РФ. Такой подход законодателя видится весьма обоснованным, так как, к примеру, ответственность за хищение ядерных материалов, оружия или психотропных веществ не имеет корыстной цели, свойственной для рассматриваемой группы преступлений.
По общему правилу, момент окончания хищения определяется изъятием имущества и наличием реальной возможности субъекта преступления распоряжаться этим имуществом в соответствии со своим усмотрением. Однако, имеется исключение - это состав преступления, предусмотренный ст. 162 УК РФ (разбой). Разбой считается оконченным именно с момента нападения, которое совершается с целью хищения чужого имущества и сопрягается с применением насилия, опасного для жизни или здоровья или угрозой его применения [10, с. 224227]. В качестве хищения не могут выступать те действия, которые не преследуют корыстной цели в процессе завладения имуществом, принадлежащим на законных основаниях другому лицу. Иными словами, субъект имеет намерение использовать имущество, а после - возвратить его собственнику. В зависимости от фактических обстоятельств дела такие деяния должны квалифицироваться либо как угон транспортного средства (по ст. 166 УК РФ), либо как самоуправство (по ст. 330 УК РФ) [11].
Важно отметить, что совершенное хищение не предполагает автоматической утраты собственником (или иным законным владельцем) имущества права на него. Субъект преступления не обладает какими-либо законными правами, связанными с нахождением у него предмета хищения (даже в его ошибочном представлении).
Завладение чужим имуществом осуществляется помимо воли собственника или другого законного владельца. Волеизъявление, которое выражает собственник, может или нарушаться, или игнорироваться. Воля лица, потерпевшего от хищения, может нарушаться в форме принуждения, когда идет речь о хищениях, совершение которых отличается особой дерзостью (грабеж и разбой). Также воля потерпевшего нарушается при использовании манипуляции его сознанием (мошенничество, то есть хищение путем обмана или злоупотребления доверием). Отсюда логичен вывод о том, что, если имущество выбывает из собственности лица в соответствии с нормами права и по его воле, согласно условию целевого использования, то состав хищения отсутствует.
Имущество у собственника или иного законного владельца изымается на безвозмездной основе, то есть не предполагает возмещения в виде денежного или натурального эквивалента. Следовательно, совершенное хищение причиняет определенный ущерб собственнику или другому владельцу имущества, оценка которого влияет на признание правонарушения преступлением, а также на квалификацию содеянного, о чем было сказано выше [12, с. 140-141].
Интересным представляется вопрос, связанный с отграничением присвоения от находки. В данном аспекте следует учитывать, что те материальные ценности, которые располагаются на территории какой-либо организации или какого-либо предприятия, не признаются выбывшими из владения. При этом не имеет значения, осуществлялась ли в отношении них охрана. В любом случае содеянное будет образовывать состав хищения. Если же имеет место присвоение предметов, которые уже выбыли из владения организации, то состав хищения не имеет места. Когда совершаются подобные действия, лицо посягает на имущество, оказавшееся утерянным, выбывшим из владения в силу определенных обстоятельств, или же явившееся кладом, находкой или бесхозяйной вещью (суть указанных категорий раскрывается в нормах действующего гражданского законодательства, в частности, в ряде статей Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), в числе которых: 225-228, 233 [13]).
Рассмотрев вопросы, связанные с понятием и признаками, присущими хищению, перейдем к характеристике предмета хищения. Отметим, что им может быть то имущество, которое обладает определенным набором признаков. В их числе отметим следующие.
1. Физический (наличие какого-либо объемного выражения имущества и возможности его восприятия зрительного или тактильного) или вещный характер этого имущества.
При этом некоторые исследователи считают, что предметом хищения может быть лишь движимое имущество, однако данный подход нами видится некорректным [14, с. 72]. Анализ положений уголовного закона не позволяет прийти к такому выводу ввиду того, что действия, к примеру, направленные на хищение путем обмана или злоупотребления доверием, могут осуществляться и в отношении недвижимого имущества [15, с. 14-33].
2. Экономические свойства предмета хищения. Не вызывает сомнения тот факт, что каждая вещь, каждый предмет материального мира имеет определенную меновую и потребительскую стоимость (в рамках настоящего исследования больший интерес вызывает именно меновая стоимость конкретного товара).
Проблемой, наличествующей в правоприменительной практике, является определение стоимости конкретной вещи, явившейся предметом хищения. Этот аспект представляет особую юридическую значимость ввиду того, что не только позволяет квалифицировать то или иное преступление, но и проводить отграничение преступления от правонарушений в области собственности, ответственность за которые предусмотрена Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) (к примеру, в ст. 7.27 КоАП РФ [16]).
Стоимость конкретной вещи не является статичной, а подлежит изменению в зависимости от того, приобретается товар в собственность по оптовой, розничной, цене с учетом скидки, дисконта или в эквиваленте по отношению к какой-либо иностранной валюте. Учитывая сложность проведения оценки стоимости определенного имущества, а также наличие в экономике более четырех способов ее исчисления (затратный метод, метод экспертной оценки, метод «гудвил», метод расчета убытков), высшая судебная инстанция в п. 25 Постановлении Пленума «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» ориентирует правоприменителя исходить именно из фактической стоимости имущества на момент совершения преступления; если же такие сведения отсутствуют, стоимость определяется в соответствии с заключением экспертов [17].
3. Юридические свойства, присущие вещи. Так, имущество должно быть либо в собственности, либо в ином законном владении, то есть иметь признак чужого для лица, совершающего хищение, то есть первостепенное проявление юридического свойства - это принадлежность.
Значение в процессе осуществления квалификации имеет также и статус общего имущества, который может быть присущ той или иной вещи. На практике могут возникать такие ситуации, при которых либо один из собственников отчуждает имущество, находящееся в общей собственности с целью личного обогащения, либо один из собственников изымает такое имущество, исходя из воли одного из сособственников, но при этом понимает, что иные собственники не желают этого. В науке существует мнение, что в такой ситуации признаков хищения не имеется (однако, при наличии определенных обстоятельств, содеянное может быть квалифицировано в качестве самоуправства по ст. 330 УК РФ; отметим, что при отсутствии заблуждения собственника и осознании им противоправного характера своих действий вменение указанного состава не представляется возможным) [18].
4. Наличность имущества. Данный признак подразумевает, что предметом хищения может быть лишь наличное имущество, то есть то, которое поступило в собственность собственника или иного владельца (какой-то временной промежуток ранее) и не выбыло из него.
Именно данный признак оказывает значительную помощь правоприменителю в процессе квалификации и отграничения предмета хищения от тех объектов материального мира, которые выступают в качестве предметов преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена в ст. 165 УК РФ, ст. 201 УК РФ (так как в данных составах предметом может быть и то имущество, которое должно было поступить, но в связи с определенными обстоятельствами еще не поступило в собственность или владение собственника или другого владельца этого имущества) [19].
В качестве специального признака имущества, выступающего в качестве предмета присвоения или растраты, является именно вверенность этого имущества субъекту преступления. Это значит, что до момента совершения хищения указанное имущество пребывает в правомерном владении виновного, и, соответственно, он наделен какими-либо правомочиями в отношении него (владения), отличными от правомочий собственника (владение, пользование и распоряжение).
Литература и источники
1. Бызова И.Г. Преступления против собственности с признаками хищения в древнерусских законодательных источниках // Правовая политика и правовая жизнь. - 2013. - N° 3.
2. История государства и права России до XVII века: учебник для вузов / В. Е. Рубаник [и др.]; под общей редакцией В. Е. Рубаника. - M.: Юрайт, 2024.
3. Абдулханнянов И.А. Ретроспективное исследование уголовно-правовой фикции в нормах Артикула воинского 1715 г. // Вестник РУК. - 2022. - M 2 (48).
4. Караваева Ю.С. Дифференциация уголовной ответственности за преступления со специальным субъектом по Артикулу воинскому 1715 г. и Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Вестник ВГУ. Серия: Право. - 2018. - M 4 (35).
5. Попова А.В., Горохова С.С. История государства и права России: вторая половина XIX - XX в. в. (1861 - 1940): учебник. -M.: КноРус, 2022.
6. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 M 63-ФЗ (ред. от 06.04.2024) // СЗ РФ. 1996. M 25. Ст. 2954.
7. M^Kiro^ С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа: монография. - СПб. : «Знание», Санкт-Петербургский институт внешнеэкономических связей, экономики и права, 2000.
8. Голикова А.В. Признаки хищения в Уголовном кодексе Российской Федерации // Предмет уголовного права и его роль в формировании уголовного законодательства Российской Федерации: материалы научно-практической конференции, посвященной памяти профессора А.Н. Красикова. - Саратов: Саратовская государственная академия права, 2002.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 M 29 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - M 2.
10. Уголовное право. Особенная часть. Семестр I: учебник для вузов / И.А. Подройкина [и др.]. - M.: Юрайт, 2024. С. 224-227.
11. Гамидов АЖ., Эсенболатова Э.Х. Разграничение преступлений против собственности от самоуправства // The Scientific Heritage. - 2020. - M 56-5.
12. Уголовное право. Особенная часть: учебник для вузов / А. В. Наумов [и др.]; ответственные редакторы А. В. Наумов, А. Г. Кибальник. - M.: Юрайт, 2024.
13. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 M 51 -ФЗ (ред. от 11.03.2024) // СЗ РФ. 1994. M 32. Ст. 3301.
14. Жариков Ю.С. Уголовно-правовая охрана недвижимого имущества от хищения путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничества): учебное пособие. - M.: КноРус, 2022.
15. Mаксуров А.А. Уголовная ответственность за хищение недвижимого имущества: монография. - M.: Русайнс, 2022. С. 1433.
16. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 M 195-ФЗ (ред. от 22.04.2024) // СЗ РФ. 2002. M 1 (ч. 1). Ст. 1.
17. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 M 48 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. M 2.
18. Хоменко А.Н. К вопросу о понятии и признаках хищения // Евразийская интеграция: современные тренды и перспективные направления. - 2023. - M 2.
19. Воропаев В.П., Mедведев С.С. Некоторые правовые аспекты квалификации хищения // Скиф. - 2021. - M 6 (58).
References and Sources
1. Byzova I.G. Prestupleniya protiv sobstvennosti s priznakami hishcheniya v drevnerusskih zakonodatel'nyh istochnikah // Pravovaya politika i pravovaya zhizn'. - 2013. - M 3.
2. Istoriya gosudarstva i prava Rossii do XVII veka: uchebnik dlya vuzov/ V.E. Rubanik [i dr.]; pod obshchej redakciej V.E. Rubanika. -M.: Yurajt, 2024.
3. Abdulhannyanov I.A. Retrospektivnoe issledovanie ugolovno-pravovoj fikcii v normah Artikula voinskogo 1715 g. // Vestnik RUK. - 2022. - M 2 (48).
4. Karavaeva Yu.S. Differenciaciya ugolovnoj otvetstvennosti za prestupleniya so special'nym sub"ektom po Artikulu voinskomu 1715 g. i Ulozheniyu
0 nakazaniyah ugolovnyh i ispravitel'nyh 1845 g. // Vestnik VGU. Seriya: Pravo. - 2018. - M 4 (35).
5. Popova A.V., Gorohova S.S. Istoriya gosudarstva i prava Rossii: vtoraya polovina XIX - XX v. v. (1861 - 1940): uchebnik. - M.: KnoRus, 2022.
6. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 13.06.1996 M 63-FZ (red. ot 06.04.2024) // SZ RF. 1996. M 25. St. 2954.
7. Milyukov S.F. Rossijskoe ugolovnoe zakonodatel'stvo: opyt kriticheskogo analiza: monografiya. - SPb.: «Znanie», Sankt-Peterburgskij institut vneshneekonomicheskih svyazej, ekonomiki i prava, 2000.
8. Golikova A.V. Priznaki hishcheniya v Ugolovnom kodekse Rossijskoj Federacii // Predmet ugolovnogo prava i ego rol' v formirovanii ugolovnogo zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii: materialy nauchno-prakticheskoj konferencii, posvyashchennoj pamyati professora A.N. Krasikova. - Saratov: Saratovskaya gosudarstvennaya akademiya prava, 2002.
9. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 27.12.2002 M 29 (red. ot 15.12.2022) «O sudebnoj praktike po delam o krazhe, grabezhe i razboe» // Byulleten' Verhovnogo Suda RF. - 2003. - M 2.
10. Ugolovnoe pravo. Osobennaya chast'. Semestr I: uchebnik dlya vuzov / I.A. Podrojkina [i dr.]. - M.: Yurajt, 2024. S. 224-227.
11. Gamidov A.M., Esenbolatova E.H. Razgranichenie prestuplenij protiv sobstvennosti ot samoupravstva // The Scientific Heritage. - 2020. - M 56-5.
12. Ugolovnoe pravo. Osobennaya chast': uchebnik dlya vuzov / A. V. Naumov [i dr.]; otvetstvennye redaktory A. V. Naumov, A. G. Kibal'nik. - M.: Yurajt, 2024.
13. Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii (chast' pervaya) ot 30.11.1994 M 51-FZ (red. ot 11.03.2024) // SZ RF. 1994. M 32. St. 3301.
14. Zharikov Yu.S. Ugolovno-pravovaya ohrana nedvizhimogo imushchestva ot hishcheniya putem obmana ili zloupotrebleniya doveriem (moshennichestva): uchebnoe posobie. - M.: KnoRus, 2022.
15. Maksurov A.A. Ugolovnaya otvetstvennost' za hishchenie nedvizhimogo imushchestva: monografiya. - M.: Rusajns, 2022. S. 14-33.
16. Kodeks Rossijskoj Federacii ob administrativnyh pravonarusheniyah ot 30.12.2001 M195-FZ (red. ot 22.04.2024)// SZ RF. 2002. (ch.1). St. 1.
17. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 30.11.2017 M 48 (red. ot 15.12.2022) «O sudebnoj praktike po delam o moshennichestve, prisvoenii
1 rastrate» // Byulleten' Verhovnogo Suda RF. 2018. M 2.
18. Homenko A.N. K voprosu o ponyatii i priznakah hishcheniya // Evrazij skaya integraciya: sovremennye trendy i perspektivnye napravleniya. - 2023. - M 2.
19. Voropaev V.P., Medvedev S.S. Nekotorye pravovye aspekty kvalifikacii hishcheniya // Skif. - 2021. - M 6 (58).
ЭФРИКЯН РУБЕН АЛЬБЕРТОВИЧ - кандидат юридических наук, доцент, кафедра конституционного и административного права, Краснодарский университет МВД России ([email protected]).
230
ЯБЛОНСКИИ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, начальник кафедры конституционного и административного права, Краснодарский университет МВД России, ([email protected]).
EFRIKYAN, RUBEN A. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Constitutional and Administrative Law of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, ([email protected] ).
YABLONSKY, IVAN V. - Ph.D. in History, Associate Professor Head of the Department of Constitutional and Administrative Law of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, ([email protected] )
УДК 343.97 DOI: 10.24412/2308-264X-2024-6-231-235
ТУРКУЛЕЦ С.Е., МЕРЕЦКАЯ Н.А., ФЕТИСОВА Е.А. К ВОПРОСУ О МОЛОДЕЖНОМ ЭКСТРЕМИЗМЕ
Ключевые слова: молодежный экстремизм, экстремальность, периферийные регионы.
На основе изучения ряда теоретических исследований, в статье представлен анализ особенностей молодежного экстремизма в современной России. Авторы рассматривают связь между тягой молодежи к экстремальному и спецификой ее психологических характеристик. Выявляются и описываются основные причины молодежного экстремизма. Показано, что подростки, находящиеся под влиянием негативных авторитетов, неизбежно сталкиваются с преступностью, наркотиками, алкоголем и другими опасными ситуациями, что может повлиять на их долгосрочное благополучие и развитие различного рода асоциальных девиаций, в том числе преступности. Намечены основные направления противодействия молодежному экстремизму.
TURKULETS, S.E., MERETSKAYA, N.A., FETISOVA, E.A.
ON THE ISSUE OF YOUTH EXTREMISM
Key words: youth extremism, extremeness, sociological research, peripheral regions.
Based on the study of a number of theoretical studies, the article presents an analysis of the characteristics of youth extremism in modern Russia. The authors examine the connection between young people's craving for extreme things and the specifics of their psychological characteristics. The main causes of youth extremism are identified and described. It has been shown that adolescents under the influence of negative authorities inevitably encounter crime, drugs, alcohol and other dangerous situations, which can affect their long-term well-being and the development of various types of antisocial deviations, including crime. The main directions of countering youth extremism are outlined.
В настоящее время обращение к исследованию природы и сущности таких негативных явлений как экстремизм и терроризм становится важным и актуальным для ученых социально-гуманитарной направленности, поскольку социальное напряжение, вызванное их распространением, неуклонно растет. Очевидно, что существование указанных социальных девиаций в обществах современного типа вызвано многочисленными социокультурными и политическими изменениями.
Прежде чем изучать особенности экстремизма в среде молодежи, важно исследовать сущность понятий «экстрим» и «экстремальность», так как именно они, на наш взгляд, формируют основу для привлечения молодого поколения к экстремизму. Понятие экстрим - (от англ. extreme крайний, крайность, крайняя степень) означает жаргонное определение некой острой ситуации либо сильного переживания. Экстремальность - это комплексное понятие, для которого можно выделить такие характеристики как максимализм, импульсивность, склонность к девиациям. Как отмечает Ш.Т. Смайлиев, в социальном плане она проявляется в трех аспектах: 1) среда, социальные условия, предпосылки; 2) поведенческий акт, модель поведения, социальное взаимодействие; 3) последствия влияния на личность, общество и государство [1, с. 138].
Кубякин Е.О., связывая понятия экстремальности, экстрима и экстремизма, утверждает, что «экстремальная деятельность личности с необходимостью понимается как проявление в социуме таких статусов, которые выступают крайними формами социальной активности, конфликтующими или ставящими само существование личности по отношению к социуму проблематично. Наиболее типично в современной социальной ситуации проблематичность выражена в угрозе жизнедеятельности - экстремальные виды спорта (экстрим) и в угрозе существованию государства как конкретной социальной группе - экстремизм» [2, с. 266].
Подростковый и молодежный возраст характеризуется неустойчивостью и неопределенностью в принятии решений. Молодые люди стремятся найти свое место в обществе и определить свою жизненную позицию. В поиске самоидентификации и самоутверждения они могут обращаться к взрослым в поисках поддержки и авторитета. Важно, чтобы зрелые люди, которые оказывают влияние, могли помочь им в принятии взвешенных решений и развитии их личностных качеств, а не просто навязывали свою волю. Адекватное наставничество и поддержка
