CC BY
32
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ
РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ РЕГИОНОВ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА В УСЛОВИЯХ МИГРАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКУЮ АГЛОМЕРАЦИЮ
П. В. Дружинин ©
Поступила в редакцию 31.03.2023 г. Принята к публикации 13.06.2023 г. doi: 10.5922/2079-8555-2023-3-6 © Дружинин П. В., 2023
В статье рассматривается развитие регионов Северо-Западного федерального округа (СЗФО) за 1998— 2021 гг. по данным Росстата. Целью статьи является анализ развития регионов СЗФО в начале XXI века в условиях миграции населения в Санкт-Петербургскую агломерацию и сравнение развития ядер агломераций Санкт-Петербурга, Москвы и Хельсинки. Для построения моделей близкие по динамике развития регионы объединялись, и были сформированы четыре сектора — Санкт-Петербург, Ленинградская область, три северных медленно развивающихся региона и прочие более быстро развивающиеся регионы СЗФО. До кризиса 2008—2009 гг. наиболее успешно развивались Санкт-Петербург и Ленинградская область. Кризис привел к резкому снижению темпов роста экономики всех регионов, и после кризиса основным драйвером роста вместо сферы услуг стали обрабатывающая промышленность, сельское и лесное хозяйство. Соответственно Санкт-Петербург стал развиваться медленнее и менее эффективно, чем Ленинградская область и прочие пять регионов с высоким уровнем обрабатывающей промышленности, сельского и лесного хозяйства. Миграция населения в Санкт-Петербургскую агломерацию и соответствующий рост занятости в экономике Санкт-Петербурга при отсутствии опережающего роста инвестиций не привели к более успешному развитию экономики Санкт-Петербурга относительно других регионов СЗФО. Миграция в Санкт-Петербургскую агломерацию, прежде всего молодежи, сдерживала развитие новых секторов экономики регионов СЗФО, но не ограничивала возможности развития традиционных секторов — обрабатывающей промышленности, сельского и лесного хозяйства, что способствовало более успешному развитию прочих регионов СЗФО. На более высокую эффективность развития экономики Санкт-Петербурга по сравнению с Москвой и Хельсинки повлияла более высокая доля вложений в обрабатывающую промышленность.
Ключевые слова:
Санкт-Петербург, миграция, агломерация, производительность труда, регион, инвестиции
Введение
В РФ численность населения не растет, но одновременно увеличивается его концентрация в крупных городах, прежде всего в Москве, Санкт-Петербурге и региональных центрах. Это общая тенденция, характерная и для развивающихся, и для
Институт экономики Карельского научного центра РАН, I 185030, Россия, Петрозаводск, просп. А. Невского, 50
Для цитирования: Дружинин П. В. Развитие экономики регионов Северо-Западного федерального округа в условиях миграции населения в Санкт-Петербургскую агломерацию // Балтийский регион. 2023. Т. 15, № 3. С. 100-116. doi: 10.5922/2079-8555-2023-3-6.
БАЛТИЙСКИЙРЕГИОН ► 2023 ► Т.15 ► №3
развитых стран. Одно из важнейших преимуществ агломераций состоит в активизации инновационной деятельности. Формирование агломераций способствует развитию новых направлений деятельности, что в сопряженности с традиционными направлениями ведет к потребности в большем количестве навыков и знаний, что в итоге дает сравнительное преимущество крупных городов [1]. Развитие агломераций также связано с быстрым ростом финансовых услуг, транспорта, торговли, операций с недвижимостью, строительства и складского хозяйства [2; 3]. Особо надо отметить важность транспорта для развития агломераций и то, что транспортная инфраструктура требует больших и все более увеличивающихся расходов [4]. Эффективность экономики городов растет с размером города, лишь для полицентрических городских структур было отмечено, что их рост слабо влияет на их эффективность [5]. В то же время развитие агломерации зависит от связей с соседними крупными центрами, транспортных магистралей и потоков грузов [6]. Надо отметить, что большинство агломераций в РФ развиваются медленнее, чем в развитых странах.
Развитие агломераций не всегда ведет к положительным результатам, в развивающихся странах из-за высокой плотности населения ухудшается экологическая ситуация, состояние здравоохранения и образования [7]. Для развитых стран на математических моделях было показано, что при либерализации торговли в агломерации концентрируются наименее эффективные предприниматели, что объясняет развитие бедных районов в агломерациях развитых стран [8].
Более благополучная ситуация складывается в Северных странах Европы, где агломерации относительно небольшие и отмечается более высокий уровень инновационной деятельности. Предприятия экономики знаний в этих странах концентрируются в агломерациях, в частности в Хельсинки [2; 9]. В структуре экономики Северных стран растет доля нематериальных продуктов, не требующих больших затрат на логистику, в основном связанных с информационно-коммуникационными технологиями (ИКТ). В Финляндии фирмы по разработке компьютерных игр сконцентрированы в университетских городах, для них важны общение сотрудников и межфирменные отношения. В Хельсинки фирмы, основанные на знаниях, как правило, расположены ближе к центру и университетам, а более узконаправленные кластеры могут быть сконцентрированы в относительно периферийных районах [10; 11].
Кризис 2008 — 2009 гг. сильно сказался на развитии российских регионов. Он оказал заметное влияние и на финскую экономику, замедлив ее развитие и ускорив миграционные процессы. В Финляндии численность населения растет незначительно, и рост агломераций больше связан с миграцией. Население мигрирует с севера и с востока на юг и в меньшей степени на побережье Балтийского моря и в университетские города. Наиболее привлекательны агломерации Хельсинки и Турку, миграция в которые после кризиса 2008-2009 гг. ускорилась [12; 13].
Петербург всегда был научным и образовательным центром, он имеет высокий уровень инновационной активности, и его развитие можно сравнивать с Хельсинки. В советское время Санкт-Петербург (Ленинград) был образовательным, технологическим и промышленным центром, работавшим на повышение технологического и образовательного уровня соседних регионов, поскольку выпускники учебных заведений, как правило, распределялись в другие регионы. Развиваясь, Санкт-Петербург способствовал развитию других регионов [14; 15].
С 2000-х гг. в РФ концентрация населения в крупнейших агломерациях активизировалась, поскольку в них выше зарплата, более привлекательные условия труда и более комфортные условия жизни населения [16]. Централизация власти ведет к концентрации финансовых ресурсов, а значит, чем выше уровень центра, тем боль-
ше у него возможностей создавать более благоприятные условия для проживающих в нем [17—19]. Большинство центральных офисов крупнейших фирм расположены в Москве, Санкт-Петербурге и крупных агломерациях. Отток молодой и активной части населения увеличивается по мере отдаления муниципалитетов от регионального центра, который является и образовательным центром региона [18; 20]. И если в СССР большая часть выпускников высших и средних профессиональных учебных заведений уезжала из столицы региона на его периферию, получая определенные социальные гарантии, то сейчас большинство остается, часто не используя полученные знания, или уезжает в более крупный город.
Способствовать миграции в Санкт-Петербургскую агломерацию может то, что реальные бюджеты остальных региональных центров СЗФО сокращаются и лишь у двух незначительно растут [21]. В результате население столиц других регионов округа практически не увеличивается (кроме эксклавной Калининградской области), оно пополняется жителями муниципалитетов региона, что лишь компенсирует отток из их административных центров в более крупные города. Для СЗФО наиболее крупный и привлекательный город — Санкт-Петербург, являющийся самостоятельным субъектом РФ, что дает дополнительные бюджетные права. Регистрация ПАО «Газпром» в Санкт-Петербурге в 2021 г. привела к росту прибыли экономики города в 2,5 раза и росту доходов бюджета города. Население субрегиона Хельсинки также увеличивается быстрее окружающих его десяти субрегионов, и чем дальше от столицы, тем хуже ситуация с динамикой численности населения.
Активная миграция населения в агломерации Санкт-Петербурга, Москвы и Хельсинки сопровождалась ростом инвестиций, но постепенно развитие ядра агломераций замедлялось и ускорялось развитие пригородных территорий.
В СЗФО возможно формирование и других агломераций. Для северных регионов был проведен анализ развития потенциальных агломераций [22]. В северных регионах СЗФО были выделены четыре агломерации, включающие административные центры регионов [23].
Исследование взаимодействия внутри Санкт-Петербургской агломерации показало наличие не только эффектов, но и проблем [24]. Санкт-Петербург оказывает заметное влияние на прилегающие территории Ленинградской области, способствуя развитию одних и деградации других. Исследование прилегающих к Санкт-Петербургу территорий показало, что лишь в северных и северо-восточных районах есть заметный рост населения [25; 26]. Неравенство существует и в развитии регионов СЗФО — более успешно развиваются три балтийских региона, медленно — северные регионы [27].
Анализ положительных и отрицательных сторон развития агломераций редко затрагивает весь регион, обычно ограничиваются констатацией факта о деградации территорий за пределами агломерации [28]. Поэтому представляет интерес исследовать развитие СЗФО в целом и его регионов, а также то, как влияет на него миграция в Санкт-Петербург и его окрестности, ведь большинство других регионов СЗФО утрачивают наиболее ценный ресурс — молодежь, которая, получив образование, концентрируется в Санкт-Петербургской агломерации, наращивая ее потенциал.
Цель статьи — сравнить развитие регионов СЗФО в начале XXI в. в условиях миграции населения в Санкт-Петербургскую агломерацию, а значит, и изменения количества занятых в регионах округа. Также представляет интерес сравнение развития экономики Санкт-Петербурга, Москвы и Хельсинки до и после кризиса 2008 — 2009 гг.
Методика
В ходе исследований анализировались данные по регионам СЗФО за 1998 — 2021 гг., строились графики показателей для выявления зависимостей между ними, что позволило выделить сектора экономики, объединив близкие по своему развитию регионы, построить для них уравнения и выявить влияние кризиса на изменение динамики основных показателей развития регионов и эффективность использования ресурсов.
Анализ развития регионов СЗФО показал, что надо выделить четыре сектора, заметно различающихся по динамике социально-экономических показателей. Санкт-Петербургская агломерация включает часть Ленинградской области, поэтому ее надо рассматривать в качестве отдельного сектора1. Ранее было показано, что в Европейской части РФ существенно отличается развитие северных регионов [29]. Значит, кроме Санкт-Петербурга и Ленинградской области необходимо отдельно исследовать три более медленно развивавшихся северных региона (Республики Карелия, Коми и Мурманская область) и прочие пять более успешных регионов (Архангельская, Вологодская, Новгородская, Псковская и Калининградская области). Ненецкий автономный округ рассматривался в составе Архангельской области.
Изменение производительности труда в СЗФО за указанный период раскладывалась на вклад четырех выделенных секторов (первое слагаемое) и структурных сдвигов (второе слагаемое):
) = у М-1! х (у, (о - у, ^ - 1))+у у, ^) х (М2 - М:!)), (1) V Щ-1) ' ' ^ ' щ) щ-1)
где — производительность труда; Ау($ — прирост производительности труда;
— численность занятых; / — сектор; t — год. Производительность труда определялась через соотношение валового регионального продукта (ВРП) и численности занятых. Для отдельных видов деятельности она рассчитывалась через соотношение валовой добавленной стоимости (ВДС) и численности занятых. Изменение методики определения видов деятельности (переход к ОКВЭД, затем к ОКВЭД2) потребовало отдельных расчетов по формуле (1) по периодам, когда действовала одна методика.
Эффективность инвестиций оценивалась через эластичность по фондам, которая показывает, на сколько процентов вырастут объемы производства (в данном случае ВРП) при росте кумулятивных инвестиций за четыре года на 1 %. По каждому из четырех секторов по сглаженным данным определялась динамика эластичности по фондам ек:
5 -5
~ - иг и1 (2)
0K ~5l
где — эластичность; 0y — у , ок — к, — l , — логарифмические производные;
Y я K _ L = — ок — — о, = —
Y , к K, L L
Y(t) — ВРП; K(t) — кумулятивные инвестиции. В результате определялась динамика эффективности инвестиций в каждый из секторов.
Проблемой является то, что, несмотря на сглаживание, полученная динамика эластичности по фондам в 2010-х гг. характеризуется сильными колебаниями, и для более точного выявления тенденций е необходимо было по каждому сектору и СЗФО в целом построить производственные функции VES (Хэди — Дилана):
1 Отсутствие на муниципальном уровне показателя, аналогичного ВРП, не позволяет разде-
лить Ленинградскую область на две части, отделив муниципалитеты, входящие в Санкт-Пе-
тербургскую агломерацию, и, соответственно, рассматривать в качестве отдельного сектора
не Санкт-Петербург, а Санкт-Петербургскую агломерацию.
Y(t) = A х Ka (t) x Lß (t) x exp(a x K(t) + b x L(t)), (3)
где A, a, b, a, ß — константы. Использование уравнения (3) позволяет определить тенденции изменения эластичности по фондам и уточнить расчеты по формуле (2).
Данные и их анализ
Исследование проводилось на основе региональных данных Росстата1 по динамике ВРП, занятости, инвестиций, численности населения, структуре экономики и другим показателям за 1998 — 2021 гг. Также использовались данные территориальных подразделений Росстата2 и Статистического управления Финляндии3. Методика расчета анализируемых показателей (ВРП и численности занятых) дважды значительно менялась Росстатом, но наличие данных за один год по разным методикам позволило построить динамические ряды по регионам и затем по секторам. Стоимостные показатели рассматривались в сопоставимых ценах. Анализ графиков динамики показателей продемонстрировал их существенное различие до кризиса 2008 — 2009 гг. и после, поэтому выделялись два периода — 1998 — 2008 гг. и 2009 — 2021 гг.
Рост Санкт-Петербургской агломерации в значительной степени происходил за счет перетока населения из других регионов СЗФО, прежде всего ближайших и северных, лишь миграция из эксклавной Калининградской области была невелика. Миграция за пределы округа не превышала трети от межрегиональной миграции (в основном в ЦФО). Ранее было показано, что более северное расположение в Европейской части РФ способствует более активной миграции населения [29]. В отличие от расширявшей территорию Москвы миграционный прирост Санкт-Петербурга невелик. Например, в 2020 г. он у окружающей город Ленинградской области был больше в шесть раз, а у Калининградской области вдвое больше. Миграционный прирост населения в трудоспособном возрасте в этих двух областях выше, чем в целом по СЗФО в 2019 — 2020 гг. Во Всеволожском районе Ленинградской области расположены быстрорастущие города, жители которых в основном работают в Санкт-Петербурге (Мурино, Янино, Кудрово, Сертолово, Бугры, Новое Девяткино).
Рост экономики регионов СЗФО в 1998—2008 гг. сопровождался и ростом занятости (кроме трех северных регионов). После кризиса 2008—2009 гг. занятость стала снижаться кроме северных также и в прочих пяти регионах СЗФО, а с 2015 г. и в Ленинградской области (рис. 1). Миграционный прирост населения области при снижении занятости говорит о том, что большинство мигрантов работают в Санкт-Петербурге, а живут в его окрестностях. В Санкт-Петербурге рост занятости приостановился в 2015 г. в отличие от Москвы, где он продолжается. Соответственно, доля Санкт-Петербурга по занятости в СЗФО выросла лишь на 5 п. п. — до 45,3 % в 2021 г. — за счет снижения в северных и прочих
1 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2021, Росстат. URL: https://rosstat. gov.ru/folder/210/document/13204 (дата обращения: 10.04.2023).
2 Санкт-Петербург в 2021 году, 2022, Петростат, URL: https://78.rosstat.gov.ru/storage/ mediabank/11000122_122021.pdf (дата обращения: 10.04.2023) ; Ленинградская область в 2021 году, 2022, Петростат, URL: https://78.rosstat.gov.ru/storage/mediabank/11000222_122021. pdf (дата обращения: 10.04.2023).
3 Статистическая база данных PX Web, URL: http://pxnet2.stat.fl/PXWeb/pxweb/en/StatFin/ (дата обращения: 10.04.2023).
пяти регионах СЗФО. В первом периоде при неизменной доле Санкт-Петербурга выросла доля быстро развивающейся Ленинградской области, что немного способствовало и ускорению роста экономики СЗФО в целом. Аналогично и в Финляндии. До кризиса занятость росла во всех субрегионах вокруг Хельсинки, причем в ближних быстрее, чем в Хельсинки. После кризиса рост занятости в Хельсинки уже через год восстановился, а в других субрегионах (кроме ближайшего Порвоо) занятость не растет.
по -
1997 2002 2007 2012 2017
Рис. 1. Динамика численности занятых в четырех секторах экономики СЗФО в сравнении с РФ (2009 г. - 100 %), %
Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата.
Вопреки ожиданиям инвестиции в экономику Санкт-Петербурга и добывающих северных регионов до кризиса росли медленнее, чем в экономику прочих пяти регионов (рис. 2). В первом периоде инвестиции в Калининградскую и Архангельскую области выросли почти в 10 раз (в Ненецком автономном округе осваивались месторождения углеводородов, в Калининградской области функционировала ОЭЗ и действовала специальная ФЦП). После кризиса 2008 — 2009 гг. рост инвестиций продолжился лишь у Ленинградской области и некоторое время у северных регионов. Рост инвестиций в экономику Санкт-Петербурга возобновился после кризиса лишь в 2013 г., но он был нестабильным и незначительным. В целом ежегодные инвестиции в экономику СЗФО в 2019 — 2021 гг. были меньше, чем в 2008 г. В структуре инвестиций значительно выросла доля Ленинградской области при соответствующем уменьшении доли Санкт-Петербурга, что, видимо, связано с переносом части предприятий из города в область, но не столь значительным, как из Москвы. Инвестиции в экономику северных и пяти прочих регионов СЗФО с 2004 г. чаще превышали инвестиции в экономику Санкт-Петербурга. В ЦФО картина иная — инвестиции в экономику Москвы быстро растут и намного превышают инвестиции в остальные регионы ЦФО вместе взятые, что способствовало росту занятости в столице [30]. На динамику инвестиций в экономику Хельсинки кризис практически не повлиял, в отличие от большинства окружающих его субрегионов. И если до кризиса доля Хельсинки среди 11 субрегионов практически не менялась, то после кризиса стала расти.
Рис. 2. Динамика инвестиций в четырех секторах экономики СЗФО в сравнении с РФ (2009 г. - 100 %), % Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата.
Инвестиционную привлекательность Москвы показывает то, что инвестиции на одного занятого в ее экономике в два раза больше, чем в Санкт-Петербурге и РФ. До 2009 г. удельные инвестиции росли во всех четырех секторах СЗФО и примерно соответствовали среднероссийскому уровню. Лишь в Ленинградской области они росли быстрее. После кризиса в РФ, Санкт-Петербурге и прочих регионах СЗФО рост удельных инвестиций остановился, причем у Санкт-Петербурга удельные инвестиции стали уступать трем другим секторам. У северных регионов они быстро росли в начале 2010-х гг., затем упали до уровня прочих регионов. У Ленинградской области они продолжили рост и достигли уровня Москвы. Если рассматривать вместе Санкт-Петербург и Ленинградскую область, то инвестиции на одного занятого примерно соответствуют средним по СЗФО. Максимальные средние за рассматриваемый период удельные инвестиции отмечаются у Ленинградской области (активно развивается пригородная зона Санкт-Петербурга), Республики Коми и Архангельской области за счет нефтегазовых проектов, минимальные удельные инвестиции — у Псковской, Новгородской, Калининградской областей и Республики Карелия, причем значительную их часть составляют бюджетные инвестиции. В отдельные годы более половины инвестиций в Калининградскую и Новгородскую области составляли бюджетные инвестиции в основном из федерального бюджета.
Доля инвестиций из регионального бюджета в Москве больше, чем в Санкт-Петербурге, примерно вдвое и в 2,5 раза, чем в среднем в РФ, но значительную часть этих средств приходится вкладывать в развитие транспорта разросшейся столицы. В то же время доля инвестиций в обрабатывающую промышленность в Санкт-Петербурге и Ленинградской области в несколько раз выше, чем в Москве, что сказалось на эффективности развития этих регионов (табл. 1).
Таблица 1
Доля инвестиций в обрабатывающую промышленность в инвестициях в основной капитал регионов, %
Регион 2018 2019 2020 2021
Санкт-Петербург 14,6 14,1 12,2 15,8
Ленинградская область 15 18,6 25,1 32,2
Окончание табл. 1
Регион 2018 2019 2020 2021
Москва 4,1 3,7 4,3 4,5
Московская область 14,8 13,5 13 13,9
Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата.
Миграции в Санкт-Петербургскую агломерацию способствует более высокая средняя зарплата. В Санкт-Петербурге она росла до 2018 г. относительно уровня РФ и сейчас больше в 1,3 раза, что тем не менее намного ниже, чем в Москве. В северных регионах в середине 1990-х гг. зарплата была в полтора раза выше, чем в РФ в среднем, но падала и сейчас лишь немного превышает уровень РФ, уступая Санкт-Петербургу, что способствовало ускорению миграции из северных регионов. По данным переписи 2020 г., численность населения северных регионов сократилась на 16 — 18 % по сравнению с переписью 2002 г. В прочих пяти регионах зарплата также снижается примерно до 80 % от уровня РФ, хотя в конце 1990-х гг. была выше, чем в Санкт-Петербурге и РФ. Особенно сильное падение было в Вологодской области — со 182 % в 1997 г. от уровня РФ до 79 % в 2021 г. Средняя зарплата в Ленинградской области была близка к средней по РФ, но в последние три года стала заметно ниже, что стимулирует работу жителей области в Санкт-Петербурге.
Теряющие население северные регионы СЗФО медленно росли до кризиса, а после него рост фактически остановился (рис. 3). Причем, два региона — Республики Коми и Карелия — в 2019 — 2021 гг. не достигли уровня 2007 г. по объему ВРП. Примерно как Санкт-Петербург, росли три области — Архангельская, Калининградская и Новгородская. Надо отметить, что в первом периоде Новгородская область росла не так быстро, как две другие, а во втором замедлилось развитие Архангельской области, бурный рост которой обеспечивали нефтегазовые проекты. Санкт-Петербург и Ленинградская область быстро развивались в первом периоде, а затем их развитие сильно замедлилось, Санкт-Петербург даже уступал Новгородской области по темпам роста ВРП. Но тем не менее экономика Санкт-Петербурга росла быстрее, чем суммарно прочие регионы СЗФО и чем московская. В 2021 г. в Санкт-Петербурге был зарегистрировано ПАО «Газпром» и показатели города заметно выросли.
1997 2002 2007 2012 2017
Рис. 3. Динамика ВРП в четырех секторах экономики СЗФО в сравнении с РФ (2009 г. — 100 %), %
Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата.
В первом периоде производительность труда быстро росла в Ленинградской области, немного медленнее в Санкт-Петербурге, Архангельской и Калининградской областях. Существенно медленнее развивались северные регионы (рис. 4). Во втором периоде (особенно после 2012 г.) развитие всех регионов (кроме Мурманской области, в экономику которой с 2011 г. резко выросли инвестиции) замедлилось. Производительность труда в Санкт-Петербурге росла медленнее, чем в пяти прочих регионах СЗФО, что связано с более медленным ростом инвестиций. Наиболее быстро росла производительность труда в Ленинградской и Новгородской областях. Но даже если рассматривать Санкт-Петербург и Ленинградскую область вместе, то по темпам роста производительности труда они уступали до 2021 г. прочим и были примерно равны темпам роста северных регионов. Надо отметить, что во втором периоде рост производительности труда в регионах СЗФО в среднем был примерно в три раза медленнее, чем в первом. В то же время после кризиса 2008 — 2009 гг. в отличие от Санкт-Петербурга производительность труда в Москве практически не росла и до сих пор не вернулась к уровню 2007 г. Так же и в Хельсинки, несмотря на продолжение концентрации инвестиций и занятости, производительность труда после кризиса не растет.
Рис. 4. Динамика производительности труда в четырех секторах экономики СЗФО в сравнении с РФ (2009 г. — 100 %), %
Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата.
Результаты расчетов
Расчеты по формуле (1) показали, что влияние структурных сдвигов на рост производительности труда в СЗФО было минимальным (меньше 1 %), отрицательным до 2008 г. и положительным после кризиса. До кризиса прирост производительности труда более чем наполовину обеспечивался Санкт-Петербургом и на четверть прочими пятью регионами. Влияние северных регионов и Ленинградской области было небольшим. После кризиса развитие Санкт-Петербурга замедлилось и более быстро развивающиеся Ленинградская область и прочие пять регионов обеспечивали более 60 % общего прироста производительности труда в СЗФО. Влияние Санкт-Петербурга составило чуть больше четверти, а расчеты по ЦФО показали, что влияние Москвы на динамику производительности труда ЦФО во втором периоде почти отсутствовало.
Расчеты по формулам (2) и (3) показали, что до кризиса наиболее эффективно развивалась экономика Санкт-Петербурга и Ленинградской области, но в области эластичность по фондам немного снижалась. У двух других секторов и эластичность была примерно вдвое ниже, но у северных регионов она немного росла, а у пяти прочих регионов снижалась. Во втором периоде максимальная эластичность была у пяти прочих регионов, существенно меньше у трех остальных секторов, причем у Ленинградской области и Санкт-Петербурга значения эластичности колебались, а у северных регионов снижались почти до нуля. В Москве и Хельсинки эффективность вложения инвестиций была близка к нулю после кризиса 2008—2009 гг.
Ранее было отмечено, что динамика численности населения и структура экономики регионов СЗФО зависит от расстояния до Москвы и Санкт-Петербурга [20; 31]. Проведенные расчеты показали, что по ВРП только во втором периоде в СЗФО сложилась зависимость: чем дальше, тем медленнее растет экономика региона ^2=0,58). Наиболее ярко эта зависимость проявилась в 2010 — 2014 гг. Производительность труда после кризиса 2008 — 2009 гг. в более отдаленных регионах также росла медленнее. В данном случае показатели от расстояния до Санкт-Петербурга рассматривались без Калининградской области, которая является эксклавом. Если изучать 10 ближайших к Хельсинки субрегионов, то до кризиса динамика ВРП и производительности труда была лучше у ближайших к столице, а после кризиса данная зависимость исчезла.
Обсуждение
После кризиса 2008 — 2009 гг. развитие российской экономики сильно замедлилось, отдельные регионы, в частности Республики Коми и Карелия, до сих пор не вышли на уровень 2007 г. по объему ВРП. Если до кризиса рост производительности труда в Санкт-Петербурге был лишь немного медленнее, чем в Ленинградской области, и значительно быстрее, чем в двух других секторах, то после кризиса он уступал всем регионам округа, кроме Республики Коми. Также промышленность СЗФО развивалась медленнее, чем в РФ, снижалась ее доля и в ВРП округа, и в общей занятости, причем быстрее всего падала доля занятых в промышленности в Санкт-Петербурге и Ленинградской области [32].
После кризиса обрабатывающая промышленность, добыча полезных ископаемых, ИКТ, сельское и лесное хозяйство в РФ стали расти быстрее, чем экономика РФ в целом. Соответственно, с 2009 г. успешнее развиваются регионы с более высокой долей обрабатывающей промышленности, сельского и лесного хозяйства, а наименее успешно — с высокой и низкой долей услуг. Высокая доля услуг у многих инвестиционно непривлекательных слаборазвитых регионов связана со значительной долей бюджетных отраслей, что при незначительном росте реальных зарплат, составляющих весомую часть ВРП, не позволяет расти производительности труда. Стагнация реальных доходов населения замедляет рост производительности труда у части развитых регионов с высокой долей услуг населению. Низкая доля услуг также наблюдается у многих добывающих регионов, которые характеризуются медленным ростом производительности труда в добыче полезных ископаемых. Успешно развивается сектор ИКТ, но его доля невелика даже у развитых регионов, и более высокая доля ИКТ не ведет к заметному повышению эффективности экономики региона в целом.
Для регионов СЗФО, особенно более южных, важна обрабатывающая промышленность, ее доля заметно выше, чем в РФ. Также в промышленности велика доля высокотехнологичного и среднетехнологичного производства высокого уровня, на-
пример в Новгородской и Калининградской областях она составляет около 50 %, в Санкт-Петербурге — примерно 35 %. Лишь в трех северных регионах — от 1,5 до 7 %. Эффективность вложений в эти отрасли наиболее высока, правда, инвестиций в них пока вкладывалось мало. Быстрый рост производительности труда в Новгородской области во втором периоде, скорее всего, связан с высокой инновационной активностью и большой долей высокотехнологичных производств.
Два российских мегаполиса после кризиса развиваются по-разному. Сравнение показателей развития экономики Москвы и Санкт-Петербурга показало, что в 2010-е гг. значимость Москвы для развития экономики РФ уменьшается, а влияние Санкт-Петербурга растет [33]. После кризиса 2008 — 2009 гг. эффективность развития экономики Москвы была минимальна, она по-прежнему, потребляя все больше и больше ресурсов, лишь в 2021 г. превысила уровень 2008 г. по ВРП и производительности труда. Экономика Санкт-Петербурга, хотя и значительно медленнее, но растет и растет быстрее, чем экономика России при незначительном росте занятости и инвестиций.
Среднегодовой темп прироста ВРП резко снизился после кризиса у всех пяти регионов, наиболее сильно — у Москвы (табл. 2). Еще сильнее было падение темпов прироста производительности труда. Но надо отметить, что за пределами Москвы, Санкт-Петербурга и Хельсинки ситуация была более благоприятной. Если до кризиса рост производительности труда в Хельсинки был больше, чем в Финляндии, то после кризиса производительность труда даже немного снижалась, хотя в Финляндии в целом она замедлилась, но продолжила расти примерно на 0,7 % в год.
Таблица 2
Среднегодовые темпы прироста ВРП и производительности труда до и после кризиса 2008-2009 гг., %
Регион ВРП Производительность труда
2000—2008 2009—2021 2000—2008 2009—2021
Санкт-Петербург 9,5 3,8 9,0 1,9
Ленинградская область 9,9 3,1 9,3 3,5
Москва 8,5 1,9 6,2 1,1
Московская область 9,0 4,1 6,3 3,6
Хельсинки 3,2 1,9 1,5 - 0,06
Источник: рассчитано автором на основе данных Росстата и Статистического управления Финляндии.
Рост ВРП Санкт-Петербурга после кризиса обеспечивало развитие транспорта, ИКТ, операций с недвижимостью, профессиональной деятельности и здравоохранения, но из-за спада в обрабатывающей промышленности, строительстве и в последние годы в торговле рост был относительно невысоким. Соответственно, меняется структура ВРП, растет доля ВДС операций с недвижимостью, профессиональной и научной деятельности, госуправления, а падает доля ВДС обрабатывающей промышленности, торговли и строительства.
Рост производительности труда в экономике Санкт-Петербурга обеспечили операции с недвижимостью, профессиональная и научная деятельность, здравоохранение, а до 2016 г. также транспорт и торговля. Замедление роста производительности труда связано с ее снижением в обрабатывающей промышленности и строительстве. Положительное влияние структурных сдвигов оказалось небольшим (за счет роста доли занятых в транспорте, ИКТ и операциях с недвижимостью), посколь-
ку снижалась доля профессиональной и научной деятельности, имевшей высокую производительность труда, и падала производительность труда в торговле, имевшей высокую долю в занятости.
Производительность труда в экономике Москвы почти не растет, поскольку связана с нарастанием проблем мегаполиса. Требуется все больше инвестиций для развития транспорта, городской инфраструктуры, строительства нового и обслуживания старого жилья. Кроме того, наибольший рост занятости происходил в строительстве, транспорте и связи, которые имеют низкую производительность труда.
Экономика Хельсинки растет не быстрее, чем у окружающих его субрегионов, несмотря на опережающий рост населения города. В структуре экономики города заметно выделяются виды деятельности с более низкой производительностью труда, чем в целом в экономике Хельсинки, — здравоохранение, торговля, административная, профессиональная и научная деятельность. Производительность труда в ИКТ примерно в полтора раза выше, чем в среднем по экономике, доля этого сектора в структуре занятости составляет 8,6 % и растет. Но еще быстрее растет доля административной, профессиональной и научной деятельности. После кризиса 2008 — 2009 гг. рост доли занятости в ИКТ приостановился на пять лет. Как и в большинстве крупных городов сокращалась занятость в обрабатывающей промышленности, производительность труда в которой на треть выше средней по экономике. Было отмечено, что рост занятости в Уусимаа и в районе большого Хельсинки происходил в государственном секторе и в сфере нерыночных услуг, что также не способствовало росту эффективности экономики региона [13]. В итоге получается, что рост занятости, связанный с увеличением численности населения, происходит в основном в отраслях с низкой эффективностью и производительность труда в Хельсинки растет медленнее, чем в Финляндии в целом и в большинстве окружающих его субрегионов.
Выводы
Санкт-Петербург, как и Москва, оказывает влияние не только на территорию окружающей его области. В Санкт-Петербургскую агломерацию переезжают жители всех регионов СЗФО. Но в отличие от ЦФО распределение инвестиций в СЗФО более равномерно, Санкт-Петербург не является центром притяжения инвестиций.
Рост занятости в Санкт-Петербурге привел к более высоким темпам роста ВРП относительно других регионов округа до 2008 г. Но после кризиса 2008 — 2009 гг. рост производительности труда уступал Ленинградской области, а в последние годы и сектору прочих регионов СЗФО, имевшему более высокую долю обрабатывающей промышленности. Падение после кризиса темпов прироста производительности труда в Санкт-Петербурге более чем в четыре раза связано с ее снижением в обрабатывающей промышленности и строительстве. У сектора прочих регионов и у сектора северных регионов темпы прироста производительности труда снизились меньше и стали выше, чем в Санкт-Петербурге. Еще выше стали темпы роста производительности труда в Ленинградской области, имеющей самые высокие удельные инвестиции. Потеря части качественного человеческого капитала затрудняет возможность ускоренного развития новых секторов экономики периферийных регионов, но не ограничивает возможности развития традиционных отраслей, что привело к более высоким темпам роста производительности труда.
После кризиса 2008 — 2009 гг. продолжился рост агломераций Санкт-Петербурга, Москвы и Хельсинки, но рост экономики их ядер сильно замедлился, а рост
производительности труда стал уступать окружающим регионам, в структуре экономики которых выше удельный вес обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства.
Исследование выполнено при финансовой поддержке проекта РНФ №23-28-00446 «Влияние формирования агломерации на развитие экономики региона в целом».
Список литературы
1. Davis, D. R., Dingel, J. I. 2020, The comparative advantage of cities, Journal of International Economics, vol. 123, 103291, https://doi.Org/10.1016/j.jinteco.2020.103291.
2. Chica, J., Duarte, C. 2014, Analysing the effects of knowledge economy externalities in metropolitan employment growth, Proceedings of the 7th knowledge cities world summit: knowledge-based services (KCWS 2014), p. 16-24.
3. Haryono, A., Muaziz, M., Jaelani, A. 2021, Analysis of Urban Agglomeration in Economic and Legal Perspectives, Pena Justisia: Media Komunikasi dan Kajian Hukum, vol. 20, № 1, https:// doi.org/10.31941/pj.v20i1.1714.
4. Sonnenschein, T., Scheider, S., Zheng, S. 2022, The rebirth of urban subcenters: How subway expansion impacts the spatial structure and mix of amenities in European cities, Environment and Planning B: Urban Analytics and City Science, vol. 49, № 4, p. 1266 — 1282, https://doi. org/10.1177/23998083211056955.
5. Ouwehand, W., Van Oort, F., Cortinovis, N. 2022, Spatial structure and productivity in European regions, Regional studies, vol. 56, № 1, p. 48—62, https://doi.org/10.1080/00343404.2021. 1950912.
6. He, L., Tao, J., Meng, P., Chen, D., Yan, M., Vasa, L. 2021, Analysis of socio-economic spatial structure of urban agglomeration in China based on spatial gradient and clustering, Oeconomia Copernicana, vol. 12, № 3, p. 789—819, https://doi.org/10.24136/oc.2021.026.
7. Ghafoor, N., Fayyaz, S., Mehr-Un-Nisa, Akbar, R. 2021, An empirical investigation of socio-economic impacts of agglomeration economies in major cities of Punjab, Pakistan, Cogent Economics & Finance, vol. 9, № 1, 1975915, https://doi.org/10.1080/23322039.2021.1975915.
8. Forslid, R., Okubo, T. 2021, Agglomeration of low-productive entrepreneurs to large regions: A simple model, Spatial Economic Analysis, vol. 16, № 4, p. 471—486, https://doi.org/10.1 080/17421772.2021.1884280.
9. Pelkonen, A. 2005, State restructuring, urban competitiveness policies and technopole building in Finland: A critical view on the global state thesis, European planning studies, vol. 13, № 5, p. 685—705, https://doi.org/10.1080/09654310500139319.
10. Kaakinen, I. 2016, Economic Geography of Knowledge-Intensive Technology Clusters: Lessons from the Helsinki Metropolitan Area, Journal of Urban Technology, vol. 23, № 1, p. 95 — 114, https://doi.org/10.1080/10630732.2015.1090196.
11. Victor, A., 2018, Game Development and Agglomeration in Finland, Bengaluru. IIITB, 25 p.
12. Kupiszewski, M. et al. 2000, Internal migration and regional population dynamics in Europe: Finland case study, Leeds, University Leeds.
13. Piekkola, H. 2018, Internationalization via export growth and specialization in Finnish regions, Cogent Economics & Finance, vol. 6, № 1, 1514574, https://doi.org/10.1080/23322039.20 18.1514574.
14. Рыбаков, Ф. Ф., Чеботаев, А. И., Шконда, К. В. 2002, Северо-запад России: тернистый путь к рынку, Санкт-Петербург, ОЦЭиМ, 354 с. EDN: SJHVIL.
15. Булычева, Н. В. и др. 2022, Санкт-Петербургская агломерация: этапы формирования и перспективы развития, Санкт-Петербург, ИПРЭ РАН. EDN: UJKKCI.
16. Лексин, В. Н. 2009, Города власти: административные центры России, Мир России, Социология. Этнология, № 1, с. 3—33. EDN: NDSVFT.
17. Лейзерович, Е. Е. 2008, Ход концентрации населения в центральных частях субъектов РФ после 1990 года, Трансформация российского пространства: социально-экономические и природно-ресурсные факторы (полимасштабный анализ), Материалы международной конференции, Москва, МАРС, с. 173—181. EDN: TJWXOI.
18. Мкртчян, Н. В., Карачурина, Л. Б. 2014, Центры и периферия в странах Балтии и регионах Северо-Запада России: динамика населения в 2000-е годы, Балтийский регион, № 2, с. 62 — 80, https://doi.org/10.5922/2074-9848-2014-2-4.
19. Зубаревич, Н. В. 2017. Развитие российских агломераций: тенденции, ресурсы и возможности, Общественные науки и современность, № 6, с.5 — 21. EDN: ZRMYDX.
20. Дружинин, П. В., Зимин, Д. А. 2019, Влияние внешних шоков на пространственную структуру населения приграничных территорий, Вестник СПбГУ. Серия Экономика, т. 35, № 3, с. 397—418, https://doi.org/10.21638/spbu05.2019.304.
21. Печенская, М. А. 2020, Современные проблемы бюджетного развития региональных центров, Актуальные проблемы экономики и права, т. 14, № 1, с. 40 — 56, https://doi. org/10.21202/1993-047X.14.2020.1.40-56.
22. Ворошилов, Н. В. 2021, Развитие городских агломераций на территории Европейского Севера России, Федерализм, № 4, с. 54—74, https://doi.org/10.21686/2073-1051-2021-4-54-74.
23. Фаузер, В. В., Смирнов, А. В., Лыткина, Т. С., Фаузер, Г. Н. 2021, Городские агломерации в системе расселения Севера России, Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз, № 4, с. 77—96, https://doi.org/10.15838/esc.2021.4.76.5.
24. Власюк, Л. И. 2019, Экономические взаимодействия Санкт-Петербурга и Ленинградской области как региональной системы «центр - периферия», Управленческие науки в современном мире, Материалы международной конференции, с. 524—526. EDN: XCXJDR.
25. Краснова, М. В., Межевич, Н. М., Степанский, Г. А. 2019, Влияние агломерационного эффекта на динамику субурбанизации прилегающих территорий на примере Санкт-Петербурга, Вестник КРАГСиУ. Серия «Теория и практика управления», № 23 (28), с. 30—34. EDN: PWKCQJ.
26. Олифир, Д. И. 2023, Пространственная дифференциация социально-экономического развития Санкт-Петербургской агломерации, Проблемы прогнозирования, № 1 (196), с. 65 — 77, https://doi.org/10.47711/0868-6351-196-65-77.
27. Федоров, Г. М. 2022. Экономика регионов России на Балтике: уровень и динамика развития, структура, внешнеторговые партнерства, Балтийский регион, № 4, с. 20—38, https://doi.org/10.5922/2079-8555-2022-4-2.
28. Шмидт, А. В., Антонюк, В. С., Франчини, А. 2016, Городские агломерации в региональном развитии: теоретические, методические и прикладные аспекты, Экономика региона, т. 16, № 3, с. 77—789, https://doi.org/10.17059/2016-3-14.
29. Дружинин, П.В. 2020, Особенности расселения населения в РФ и Финляндии: влияние географических факторов и университетов, Регион: экономика и социология, № 3, с. 165 — 189, https://doi.org/10.15372/REG20200307.
30. Дружинин, П. В. 2022, Концентрация ресурсов в Москве: влияние на экономику Центрального федерального округа. Пространственная экономика, т. 18, № 3, с. 115 — 140, https://doi.org/10.14530/se.2022.3.115-140.
31. Колесников, Н. Г., Толстогузов, О. В. 2016, Структурные изменения экономики Северо-Запада России: пространственный аспект, Балтийский регион, т. 8, № 2, с. 30—47, Й^:// doi.org/10.5922/2074-9848-2016-2-2.
32. Сидоров, М. А. 2019, Тенденции развития промышленности СЗФО, Вектор экономики, № 6 (36), с. 78. EDN: HZJIUU.
33. Кузнецова, О. В. 2018, Концентрация экономической активности в Москве и Санкт-Петербурге: масштабы, факторы, последствия для городов, Проблемы развития территории, № 5 (97), с. 26—40, https://doi.org/10.15838/ptd.2018.5.97.2.
Об авторе
Павел Васильевич Дружинин, доктор экономических наук, ведущий научный сотрудник, Институт экономики Карельского научного центра РАН, Россия. E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-5303-0455
"Л I ПРЕДСТАВЛЕНО ДЛЯ ВОЗМОЖНОЙПУБЛИКАЦИИ В0ТКРЫТ0М ДОСТУПЕВСООТВЕТСТбИИСУСЛОВИЯМИ
¿^В ЛИЦЕНЗИИ CREATIVE COMMONS ATTRIBUTION (СС BY) (Н TTP7/CREATI VECOIMMONS.ORG/LI CENSES/BV/4.0/)
ECONOMIC DEVELOPMENT OF RUSSIA'S NORTH-WESTERN REGIONS AND MIGRATION TO THE ST. PETERSBURG AGGLOMERATION
P. V. Druzhinin Э
Institute of Economics Karelian Research Centre
of the Russian Academy of Sciences
50 Al. Nevsky Prospect, Petrozavodsk, 185030, Russia
Received 31 March 2023 Accepted 13 June 2023 doi: 10.5922/2079-8555-2023-3-6 Druzhinin, P. V. 2023
This article aims to analyse the development of Russia's North-Western Federal District (NWFD) regions between 1998 and 2021, based on data from Rosstat. It focuses on how the territories responded to migration to the St. Petersburg agglomeration in the early 21st century and compares their progress with the cores of the St. Petersburg, Moscow, and Helsinki agglomerations. For building the models, regions with similar development dynamics were divided into four sectors: St. Petersburg, the Leningrad region, three less advanced northern areas, and the more successful NWFD territories. Before the 2008—2009 crisis, St. Petersburg and the Leningrad region outperformed the other north-western areas. However, the crisis led to a sharp decline in economic growth rates across the federal district, with manufacturing, agriculture, and forestry replacing the service sector as the main drivers. St. Petersburg's development slowed down, and it became less efficient compared to the Leningrad region and the other five territories, which excelled in manufacturing, agriculture, and forestry. Despite migration to the St. Petersburg agglomeration and an associated increase in employment, the city did not gain a significant advantage over the other NWFD regions due to insufficient investment and hindrance in the development of new economic sectors. Migration to the St. Petersburg agglomeration primarily involved younger people but did not significantly impact traditional industries, such as manufacturing, agriculture, and forestry, which remained at the core of NWFD regions' economic success. St. Petersburg's higher economic efficiency compared to Moscow and Helsinki was a result of greater investments in manufacturing.
Keywords:
St. Petersburg, migration, agglomeration, labour productivity, region, investments References
1. Davis, D. R., Dingel, J. I. 2020, The comparative advantage of cities, Journal of International Economics, vol. 123, 103291, https://doi.org/10.1016/j.jinteco.2020.103291.
2. Chica, J., Duarte, C., 2014, Analysing the effects of knowledge economy externalities in metropolitan employment growth, Proceedings of the 7th knowledge cities world summit: knowledge-based services (KCWS 2014), p. 16-24.
3. Haryono, A., Muaziz, M., Jaelani, A. 2021, Analysis of Urban Agglomeration in Economic and Legal Perspectives, Pena Justisia: Media Komunikasi dan Kajian Hukum, vol. 20, № 1, https:// doi.org/10.31941/pj.v20i1.1714.
4. Sonnenschein, T., Scheider, S., Zheng, S. 2022, The rebirth of urban subcenters: How subway expansion impacts the spatial structure and mix of amenities in European cities, Environment and Planning B: Urban Analytics and City Science, vol. 49, № 4, p. 1266 — 1282, https://doi. org/10.1177/23998083211056955.
To cite this article: Druzhinin, P. V. 2023, Economic development of Russia's north-western regions and migration to the St. Petersburg agglomeration, Baltic Region, vol. 15, № 3, p. 100-116. doi: 10.5922/2079-8555-2023-3-6.
5. Ouwehand, W., Van Oort, F., Cortinovis, N. 2022, Spatial structure and productivity in European regions, Regional studies, vol. 56, № 1, p. 48-62, https://doi.org/10.1080/00343404.2021. 1950912.
6. He, L., Tao, J., Meng, P., Chen, D., Yan, M., Vasa, L. 2021, Analysis of socio-economic spatial structure of urban agglomeration in China based on spatial gradient and clustering, Oeconomia Copernicana, vol. 12, № 3, p. 789-819, https://doi.org/10.24136/oc.2021.026.
7. Ghafoor, N., Fayyaz, S., Mehr-Un-Nisa, Akbar, R. 2021, An empirical investigation of socio-economic impacts of agglomeration economies in major cities of Punjab, Pakistan, Cogent Economics & Finance, vol. 9, № 1, 1975915, https://doi.org/10.1080/23322039.2021.1975915.
8. Forslid, R., Okubo, T. 2021, Agglomeration of low-productive entrepreneurs to large regions: A simple model, Spatial Economic Analysis, vol. 16, № 4, p. 471—486, https://doi.org/10.1 080/17421772.2021.1884280.
9. Pelkonen, A. 2005, State restructuring, urban competitiveness policies and technopole building in Finland: A critical view on the global state thesis, European planning studies, vol. 13, № 5, p. 685—705, https://doi.org/10.1080/09654310500139319.
10. Kaakinen, I. 2016, Economic Geography of Knowledge-Intensive Technology Clusters: Lessons from the Helsinki Metropolitan Area, Journal of Urban Technology, vol. 23, № 1, p. 95—114, https://doi.org/10.1080/10630732.2015.1090196.
11. Victor, A., 2018, Game Development and Agglomeration in Finland, Bengaluru. IIITB, 25 p.
12. Kupiszewski, M. et al. 2000, Internal migration and regional population dynamics in Europe: Finland case study, Leeds, University Leeds.
13. Piekkola, H. 2018, Internationalization via export growth and specialization in Finnish regions, Cogent Economics & Finance, vol. 6, № 1, 1514574, https://doi.org/10.1080/23322039.20 18.1514574.
14. Rybakov, F. F., Chebotarev, A. I., Shkonda, K. V., 2002, Severo-ZapadRossii: ternistyy put' k rynku [North-West of Russia: a thorny path to the market], Saint Petersburg, OCEiM, 354 p. EDN: SJHVIL (in Russ.).
15. Bulycheva, N. V. et al. 2022, Sankt-Peterburgskaya aglomeratsiya: stadii formirovaniya i perspektivy razvitiya [St. Petersburg agglomeration: stages of formation and development prospects], Saint Petersburg, IPRES, 219 p. EDN: UJKKCI (in Russ.).
16. Leksin, V. N. 2009, Cities of Power: Administrative Centres of Russia, Universe of Russia, №1, p. 3—33. EDN: NDSVFT (in Russ.).
17. Leyzekovich, E. E. 2008, The course of population concentration in the central parts of the subjects of the Russian Federation after 1990, Transformatsiya rossiiskogo prostranstva: sot-sial'no-ekonomicheskie i prirodno-resursnye faktory (polimasshabnyi analiz), Material mezhdun-arodnoi konferentsii [The transformation of the Russian space: socio-economic and natural resource factors (multi-scale analysis), Materials of the international conference], Moscow, MARS, p. 173 — 181. EDN: TJWXOI (in Russ.).
18. Mkrtchyan, N., Karachurnia, L. 2014, The Baltics and Russian North-West: the core and the periphery in the 2000s, Baltic region, № 2, p. 48—62, https://doi.org/10.5922/2079-8555-2014-2-4.
19. Zubarevich, N. V. 2017. Russia's agglomerations development: trends, resources and governing, Social Sciences and Contemporary World, № 6, p. 5 — 21. EDN: ZRMYDX (in Russ.).
20. Druzhinin, P. V., Zimin, D. 2019, Influence of external shocks on the spatial structure of the population of the border Territories, St. Petersburg University Journal of Economic Studies, vol. 35, № 3, p. 397—418, https://doi.org/1010.21638/spbu05.2019.304 (in Russ.).
21. Pechenskaya, M. A. 2020, Contemporary problems of budget development of regional centers, Actual Problems of Economics and Law, vol. 14, № 1, p. 40—56, https://doi.org/10.21202/1993-047X.14.2020.1.40-56 (in Russ.).
22. Voroshilov, N. V. 2021, Development of Urban Agglomerations in the European North of Russia, Federalism, vol. 26, № 4, p. 54—74, https://doi.org/10.21686/2073-1051-2021-4-54-74 (in Russ.).
23. Fauzer, V. V., Smirnov, A. V., Lytkina, T. S., Fauzer, G. N. 2021, Urban agglomerations in the settlement system of the north of Russia, Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast, vol. 14, № 4, p. 77—96, https://doi.org/10.15838/esc.2021.4.76.5 (in Russ.).
24. Vlacyuk, L. I. 2019, Economic interactions of St. Petersburg and Leningrad region as a regional system "center — periphery", Upravlencheskie nauki v sovremennom mire. Material mezh-dunarodnoi konferentsii [Management sciences in the modern world, Materials of the international conference], p. 524—526. EDN: XCXJDR (in Russ.).
25. Krasnova, M., Mezhevich, N., Stepanskii, G. 2019, Influence of agglomeration effect on the dynamics of suburbanization of adjacent territories on the example of St. Petersburg, Vestnik of the Komi Republican Academy of State Service and Administration. Theory and practice of administration, № 23 (28), p. 30—34. EDN: PWKCQJ (in Russ.).
26. Olifir, D. I. 2023, Spatial differentiation of socio-economic development of the St. Petersburg agglomeration, Studies on Russian Economic Development, vol. 34. № 1, p. 65 — 77, https:// doi.org/10.47711/0868-6351-196-65-77 (in Russ.).
27. Fedorov, G. M. 2022, The economy of Russian Baltic regions: development level and dynamics, structure and international trade partners, Baltic Region, vol. 14, № 4, p. 20—38, https:// doi.org/10.5922/2079-8555-2022-4-2.
28. Shmidt, A. B., Antonyuk, V. S., Francini, A. 2016, Urban Agglomerations in Regional Development: Theoretical, Methodological and Applied Aspects, Economy of Region, vol. 16, № 3, p. 776—789, https://doi.org/10.17059/2016-3-14 (in Russ.).
29. Druzhinin, P. V. 2020, Features of population distribution in Russia and Finland: impact of geographical factors and universities, Region: Economics and Sociology, № 3, p. 165—189, https:// doi.org/10.15372/REG20200307 (in Russ.).
30. Druzhinin, P. V. 2022, The Resource Concentration in Moscow: Impact on the Economy of the Central Federal District, Prostranstvennaya Ekonomika = Spatial Economics, vol. 18, № 3, p. 115 — 140, https://doi.org/10.14530/se.2022.3.115-140 (in Russ.).
31. Kolesnikov, N. G., Tolstoguzov, O. V. 2016, Structural changes in the economy of the Russian Northwest: spatial dimension, Baltic region, vol. 8, № 2, p. 20—32, https://doi.org/10.5922/2079-8555-2016-2-2.
32. Sidorov, M. A. 2019, Trends in the development of the NWFD industry, Vektor ekonomiki [The vector of the economy], № 6 (36), p. 78 (in Russ.). EDN: HZJIUU.
33. Kuznetsova, O. V. 2018, Concentration of Economic Activity in Moscow and Saint Petersburg: Trends, Factors, Implications for the Cities, Problems of Territory's Development, № 5 (97), p. 26-40, https://doi.org/10.15838/ptd.2018.5.97.2 (in Russ.).
The author
Prof. Pavel V. Druzhinin, Institute of Economics Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences, Russia. E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-5303-0455
jKjsSgSHSUBMITTED FOR POSSIBLE OPEN ACCESS PUBLICATION UNDER THE TERMS AND CONDITIONS OF THE ¿^nJCREATIVE COMMONS ATTRIBUTION (CC BY) LICENSE (HTTP;//CREATIVEC0MM0NS.0RG/L1CEN5E5,'BW4.CI/)
