CC BY
170
УДК 343.140.02
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ БРЕМЕНИ ДОКАЗЬ1ВАНИЯ МЕЖДУ ГОСУДАРСТВЕННЫМ ОБВИНИТЕЛЕМ И ГРАЖДАНСКИМ ИСТЦОМ В ХОДЕ РАССМОТРЕНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА СУДОМ ПЕРВОЙ ИНСТАНЦИИ
© Виноградов В. А., 2015
Северо-Западный филиал Российского
государственного университета правосудия, г. Санкт-Петербург
На основе учения о бремени доказывания анализируется распределение доказательственных обязанностей между потерпевшим (гражданским истцом) и государственным обвинителем при производстве по гражданскому иску в уголовном процессе.
Ключевые слова: гражданский истец; государственный обвинитель; бремя доказывания; обязанность доказывания; гражданский иск; возмещение ущерба.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее — УПК) в качестве назначения уголовного судопроизводства предусматривает защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 2 ст. 6 УПК). Механизмом его реализации выступает, в том числе, институт гражданского иска в уголовном процессе. Однако нормы УПК прямо не распределяют бремя доказывания исковых требований между участниками со стороны обвинения, прежде всего государственным обвинителем и гражданским истцом.
Если тезис о том, что на государственного обвинителя возлагается бремя доказывания виновности обвиняемого, является общепризнанным, то ответ на вопрос о том, возлагается ли на прокурора бремя доказывания гражданского иска и если да, то в какой степени, уже не столь очевиден для юриста-исследователя. Вопрос же о возложении бремени доказывания на потерпевшего, который в уголовном деле признается гражданским истцом, является дискуссионным. Представляется, что обязанности доказывания гражданского иска в уголовном деле как одновременно связанного с доказыванием виновности и с гражданско-правовым по своей сути требованием о возмещении причиненного преступлением вреда распределяются между государственным обвинителем и гражданским истцом. Проверке этой гипотезы посвящено данное исследование российского уголовно-процессуального законодательства и судебной
практики 30 приговоров судов первой инстанции по уголовным делам с заявленным гражданским иском (методом сплошной выборки с использованием материалов сайта «Росправосудие» [1]) за 2010—2015 гг.; 6 уголовных дел, рассмотренных Пушкинским районным судом г. Санкт-Петербурга в 2010—2015 гг. (методом выборочного исследования).
Категория бремени доказывания понимается автором как родовое понятие, включающее в себя как юридическую обязанность доказывания, так и фактическую обязанность доказательственной активности, основанную на процессуальном интересе участника уголовного процесса. Впервые в отечественной науке такое подразделение предложил на рубеже Х1Х—ХХ вв. великий российский правовед Я. И. Фойницкий: «В смысле обязанности формальной это бремя означает процессуальную обязанность, лежащую "на той стороне, которой в случае, если бы по делу не было представлено вообще никаких доказательств, закон угрожает опасностью потери ее требования". Такое значение это имеет там, где представление доказательств лежит всецело на сторонах, не распространяясь на суд. В смысле материальной обязанности бремя доказывания по закону ложится на сторону, на которую падает невыгода, проистекающая из неполного установления доказанности какого-либо отдельного обстоятельства» [2].
При этом за основу понятия бремени доказывания мы берем подход К. Б. Ка-линовского, согласно которому оно опреде-
ляется как совокупность правил распределения между участниками процесса их обязанностей обосновывать наличие тех или иных обстоятельств, установление которых необходимо для принятия процессуального решения [3]; категория бремени доказывания определяет, против какого участника процесса толкуется состояние недоказанности, и, следовательно, какой участник должен был исполнить обязанность по обоснованию конкретного юридического факта [4].
Сопоставление законодательства (должного) и судебной практики (сущего) позволяет выявить субъектов уголовного процесса, реально несущих бремя доказывания юридически значимых обстоятельств при производстве по гражданскому иску в уголовном деле.
Согласно ч. 1 ст. 86 УПК прокурор относится к субъектам уголовно-процессуального доказывания. Часть 6 ст. 246 УПК предусматривает, что государственный обвинитель предъявляет или поддерживает предъявленный по уголовному делу гражданский иск, если этого требует охрана прав граждан, общественных или государственных интересов. Согласно абз. 2 п. 5 Приказа Генеральной прокуратуры РФ от 25 декабря 2012 г., государственному обвинителю предписывается «предлагать» удовлетворить исковые требования о возмещении материального ущерба и морального вреда [5]. Содержание данных норм не позволяет дать однозначного ответа на вопрос, что подразумевается под поддержанием гражданского иска и предложением удовлетворения исковых требований. Гипотетически поддержанием иска может быть как простое согласие с иском, заявленным гражданским истцом, так и деятельность по оценке, проверке, собиранию и представлению доказательств, т. е. выполнение, по сути, обязанности доказывания этого иска.
Исчерпывающих ответов на указанные вопросы не дает и правовая доктрина. Так, В. Ф. Крюков пишет: «Поддерживая исковые требования в судебном заседании, государственный обвинитель на стадии прений сторон обязан привести доводы, обосновывающие постановку вопроса о полном или частичном удовлетворении иска или отказе в нем. Государственному обвинителю необходимо помнить, что если в деле принимает участие гражданский истец, то поддержание иска возлагается на него. В этом случае государственный обвинитель в обвинитель-
ной речи обязан изложить суду свою позицию по поводу обоснованности исковых требований и возможности их удовлетворения» [6]. По мнению Д. А. Мезина, «прокурор обосновывает ссылками на установленные фактические обстоятельства и положения ГК РФ и других законов конкретные предложения о том, подлежит ли удовлетворению заявленный гражданский иск, если да, то в чью пользу, в каком размере и с кого должно производиться взыскание» [7].
Неопределенность в этом вопросе приводит на практике к тому, что зачастую при подаче исковых заявлений прокурорами не производится надлежащая оценка, проверка и представление доказательств в обоснование исковых требований, а заявляются лишь его предмет и основание [8]. При этом подобные заявления предъявляются в защиту лиц, имеющих ограниченные возможности по защите своих прав (ч. 1 ст. 245 Гражданского процессуального кодекса РФ).
Изучение 30 приговоров судов первой инстанции, в которых гражданский иск был удовлетворен, однако передан для дальнейшего производства в порядке гражданского производства ввиду необходимости дополнительного расчета исковых требований на основании ч. 2 ст. 309 УПК, показало, что в 8 из них (27 %) суд констатировал невыполнение бремени доказывания именно истцами. В остальных 22 судебных решениях (73 %) не указан субъект: истец или государственный обвинитель, не исполнивший, по мнению суда, возложенное на него бремя.
Таким образом, реалии судебной практики свидетельствуют о тенденции переложения бремени доказывания именно на истца.
Исследование протоколов судебных заседаний по уголовным делам с заявленным гражданским иском, рассмотренных в общем порядке уголовного судопроизводства Пушкинским районным судом г. Санкт-Петербурга в 2010—2015 гг., показало, что прокурором не было представлено ни одного доказательства в ходе доказывания обстоятельств, имеющих гражданско-правовое значение. Однако сказать, что прокурор полностью устраняется от их доказывания, все равно нельзя ввиду схожести предмета доказывания по уголовному делу в целом (ст. 73 УПК) и предмета доказывания по гражданскому иску в уголовном процессе. «Как в теории, так и на практике, первоочередное внимание уделяется установлению события преступления, причастности
обвиняемого, подозреваемого к совершению преступления и его виновности. Указанные элементы предмета доказывания составляют главный факт, в том числе и по гражданскому иску. Недоказанность вышеназванных обстоятельств оказывает влияние и на судьбу гражданского иска» [9].
При этом представляется, что позиция, согласно которой перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по гражданскому иску в уголовном процессе, является более узким, чем перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу [10], представляется недостаточно обоснованной ввиду того, что даже установление по уголовному делу всех обстоятельств, образующих главный факт, еще не влечет безусловного удовлетворения исковых требований о возмещении вреда, причиненного преступлением.
Данный тезис наглядно иллюстрируют материалы судебной практики. Так, при производстве по одному из уголовных дел [11] вина подсудимого в совершении преступления была признана судом, в том числе, на основании следующих доказательств: протокола осмотра места происшествия, показаний свидетелей и потерпевшей, данных судебно-медицинской экспертизы об утрате потерпевшей общей трудоспособности на 1/3 вне зависимости от оказания (неоказания) медицинской помощи с присвоением 3-й группы инвалидности. Данные доказательства были собраны и представлены профессиональными участниками уголовного преследования. Вместе с этим потерпевшей был заявлен гражданский иск, предметом которого выступило взыскание денежных сумм, затраченных на оказание ей медицинской помощи, реабилитацию, эвакуацию ее автомобиля с места дорожно-транспортного происшествия; кроме того, она просила суд возместить ей утраченный заработок за 11 месяцев. В обоснование расчета своих исковых требований потерпевшая самостоятельно представила в суд приложения на 82 листах, среди которых находились выписки из истории болезни, листки нетрудоспособности, справка о среднемесячном заработке, справки 2 НДФЛ, расчет утраченного заработка, документы по факту получения и оплаты медицинской помощи.
Это объясняется тем, что длительная утрата общей трудоспособности не менее чем на 1/3 является критерием нанесения
потерпевшей тяжкого вреда здоровью. Следовательно, недоказанность данного обстоятельства означала бы отсутствие в действиях подсудимого состава преступления, что одновременно констатировало бы невыполнение профессиональными участниками уголовного процесса бремени доказывания обстоятельств, имеющих уголовно-правовое значение. Между тем очевидно, что основной процессуальный интерес государственного обвинителя заключается в уголовном преследовании подсудимого, осуществление которого также является и законодательно установленной обязанностью данного участника уголовного судопроизводства (ст. 14, 21 УПК).
В свою очередь, отсутствие достаточных доказательств, обосновывающих исковые требования гражданского истца, но не касающихся напрямую фактов уголовно-правового характера, не наносит ущерба главному процессуальному интересу государственного обвинителя. В подобных случаях невозможно однозначно сказать, выполнены ли государственным обвинителем его доказательственные обязанности. В случае обвинительного приговора суда можно определенно констатировать, что им выполнена обязанность уголовного преследования лица, виновного в совершении преступления. Однако в случаях фактического устранения от доказывания обоснованности гражданского иска не до конца установленными остаются такие элементы предмета доказывания по уголовному делу, как характер и размер вреда, причиненного преступлением (п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК), которые могут иметь как уголовно-правовую, так и гражданско-правовую сущность, что выражено, в том числе, и в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2015 г. № 7-П [12].
Таким образом, несмотря на то что ст. 73 УПК устанавливает перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, нормативное регулирование распределения доказательственных обязанностей при их установлении представляется недостаточным. Уголовно-процессуальный закон прямо возлагает на прокурора в этой части лишь функцию уголовного преследования и вместе с ней обязанность доказывания уголовно-правовых оснований гражданского иска. Деятельность же по поддержанию иска, которая на практике обычно означает либо простое согласие с заявленным
гражданским иском, либо перечисление собранных и представленных доказательств, не является свидетельством выполнения прокурором бремени доказывания гражданско-правовых требований, заявленных гражданским истцом или его представителем.
В судебной практике бремя доказывания обоснованности размера исковых требований возлагается именно на гражданского истца (его представителя), поскольку этот участник уголовного процесса имеет соответствующий материальный интерес и несет негативные последствия недоказанности.
Вопрос же о справедливости и целесообразности существующего положения вещей может выступить предметом отдельного научного исследования. ^
1. URL: https://rospravosudie.com/
2. Фойницкий Я. И. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. СПб., 1996. С. 206.
3. Калиновский К. Б. Обоснованность уголовно-процессуальных решений в свете учения о бремени доказывания / / Доказывание и принятие решений в современном уголовном судопроизводстве : материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. памяти д-ра юрид. наук, проф. Полины Абрамовны Лупинской. М., 2011. С. 59-65.
4. Калиновский К. Б. Бремя доказывания в уголовном процессе: взаимосвязь стандарта доказанности с презумпциями и правовое взаимодействие участников правоотношений // Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ : материалы VII Междунар. науч.-теорет. конф. Санкт-Петербург, 1-2 дек. 2006 г. : в 2 ч. Ч. 1 / под общ. ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник. СПб., 2006. С. 245-249.
5. Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства : приказ Генеральной прокуратуры РФ от 25 дек. 2012 г. № 465 // Гарант [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
6. Крюков В. Ф. Прокурор в уголовном судопроизводстве России. Курск, 2012. С. 302-303.
7. Мезинов Д. А. Участие прокурора в рассмотрении дел судами. Томск, 2008. С. 53.
8. Уголовное дело № 1-402/2010 // Архив Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга.
9. Прасковьин Д. А. Уголовно-процессуальные гарантии реализации исковой формы защиты гражданских прав. Саратов, 2005. С. 107.
10. Дык А. Г., Муллахметова Н. Е. Гражданский иск в уголовном деле как один из способов возмещения вреда, причиненного преступлением : монография. М., 2013. С. 125.
11. Уголовное дело № 1-31/2012 // Архив Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга.
12. Абз. 5 п. 3.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2015 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта «а» части второй статьи 166 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В. В. Кряжева» / / КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
список литературы
По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта «а» части второй статьи 166 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В. В. Кряжева : постановление Конституц. Суда РФ от 7 апр. 2015 г. № 7-П // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства : приказ Генеральной прокуратуры РФ от 25 дек. 2012 г. № 465 // Гарант [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
Дык А. Г. Гражданский иск в уголовном деле как один из способов возмещения вреда, причиненного преступлением : монография / А. Г. Дык, Н. Е. Муллахметова. — М. : Юрлитинформ, 2013. — 288 с.
Калиновский К. Б. Обоснованность уголовно-процессуальных решений в свете учения о бремени доказывания / / Доказывание и принятие решений в современном уголовном судопроизводстве : материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. памяти д-ра юрид. наук, проф. Полины Абрамовны Лупинской. — М., 2011.
Крюков В. Ф. Прокурор в уголовном судопроизводстве России (история и современность) / В. Ф. Крюков. - Курск : [б. и.], 2012. - 500 с.
Мезинов Д. А. Участие прокурора в рассмотрении дел судами : учеб. пособие / Д. А. Мезинов. — Томск : Изд-во НТЛ, 2008. — 100 с.
Прасковьин Д. А. Уголовно-процессуальные гарантии реализации исковой формы защиты гражданских прав : учеб. пособие / Д. А. Прасковьин. — Саратов : Саратов. юрид. ин-т МВД России, 2005. — 132 с.
Фойницкий Я. И. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1 / Я. И. Фойницкий. — СПб. : Альфа, 1996. — 607 с.
Калиновский К. Б. Бремя доказывания в уголовном процессе: взаимосвязь стандарта доказанности с презумпциями и правовое взаимодействие участников правоотношений // Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ : материалы VII Междунар. науч.-теорет. конф. Санкт-Петербург, 1—2 дек. 2006 г. : в 2 ч. Ч. 1 / под общ. ред. Р. А. Ромашова, Н. С. Нижник. — СПб., 2006.
Уголовное дело № 1-31/2012 // Архив Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга.
Уголовное дело № 1-402/2010 // Архив Пушкинского районного суда г. Санкт-Петербурга.
Apportionment of the Burdens between the Public Prosecutor and the Civil Plaintiff in the Course of Proceedings of Civil Claims by Court of First Instance
© Vinogradov V., 2015
On the basic of theory about the burden of proof the process of apportionment of onus of proving between the demandant (civil plaintiff), of the one part, and the public prosecutor of the other part, is analyzed in relation of proceedings of civil claims within criminal procedure.
Key words: civil plaintiff; public prosecutor; the burden of proof; the onus of proving; civil claim; compensation of damage.
