CC BY
49
Р. С. Кимов
ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ СОМАТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ
концептуализация, метафора, метонимия, концептуальный сценарий, концептуальная структура, временной континуум, пространственный домен
Статья представляет собой еще одно исследование из серии работ, посвященных исследованию когнитивного потенциала соматической лексики в концептуализации пространства и времени при опоре на метафору и метонимию. Делается попытка описания одного сравнительно редкого вида метонимии.
Характеризуя развитие когнитивной лингвистики в последние десятилетия, Е.С. Кубрякова отмечает особые успехи этого подхода и вполне обоснованно считает, что он еще «далеко не исчерпал своих возможностей», поскольку именно когнитивная лингвистика, имея прямое отношение к самому процессу понимания языка, позволяет по-новому интерпретировать давно и хорошо известные факты языка [Кубрякова 2002: 13]. При этом, как справедливо отмечает Н.Н. Болдырев, в языке как сложной семиотической системе «самым естественным образом переплетаются его центральная, коммуникативная и гносеологическая, познавательная (курсив наш. - Р.К.) - функции» [Болдырев 2006: 5]. Именно в терминах этой функции языка - когнитивной - мы и предполагаем описать наши наблюдения над одним из многочисленных соматизмов кабардинского языка, а именно лексеме ПЭ нос1. Попутно отметим, что практически каждое восьмое слово, зафиксированное в Словаре кабардино-черкесского языка (в дальнейшем описании просто - словарь) (1999), либо является собственно соматизмом, либо содержит соматический элемент в качестве корневой морфемы или же в виде глагольного префикса (преверба). Вообще, соматический лексикон - безотносительно к конкретному языку - является чрезвычайно благодатным материалом для демонстрации именно когнитивной функции языка, что и вызывает постоянный интерес лингвистов к этому лексикону. Так, еще в декабре 1991 г., по свидетельству замечательного немецкого типолога Томаса Штольца, на заключительном заседании семинара под названием «Пространственная концептуализация в америнд-ских языках» одним из самых спорных вопросов, который не получил окончательного решения, был
1 Кабардинский язык один из языков Западного Кавказа. Государственный язык Кабардино-Балкарской республики. Характеризуется чрезвычайно развитым словосложением. В описании кабардинские названия будут поданы прописными буквами; после них сразу же курсивом подается русский эквивалент для облегчения восприятия материала.
вопрос о том, является ли использование названий частей тела (соматического лексикона) ареальной характеристикой мезоамериканских языков или же это все-таки скрытая (potential) лингвистическая универсалия, характеризующая человеческий язык вообще [Stolz 1992: 165]. Мы полагаем, что наши наблюдения в какой-то степени могут явиться вкладом в решение этой проблемы. Отсюда, задача статьи заключается в выявлении и описании особенностей метафорического и метонимического использования кабардинской лексемы ПЭ нос при концептуализации пространственного и временного континуума. Об участию этой лексемы в концептуализации пространства см [Кимов 2006]. Вместе с тем ввиду ограниченности объема описания мы имеет возможность остановиться подробнее лишь на временном использовании лексемы ПЭ нос. Кстати говоря, исследование соматизмов в локативном значении на материале языков мира получило гораздо большее распространение [Heine 1999; Matsumoto 1999], по сравнению с их «темпоральными» характеристиками, чему в специальной литературе уделяется гораздо меньше внимания.
Так, в соответствии с нашими наблюдениями, от пространственного домена, который обслуживает кабардинская лексема ПЭ нос, она относительно легко переходит во временной, т.е. расширение концептуальной структуры ПЭ нос является яркой иллюстрацией такой продуктивной метафоры, как СОМАТИЗМ > ПРОСТРАНСТВО > ВРЕМЯ.
• Начало года
В кабардинском языке этот период обозначается именно лексемой ПЭ нос, другого обозначения он не имеет. Так, русской фразе С самого начала года подумай о том, как ты прожи-вешь<до конца года> будет соответствовать кабардинское предложение, буквальный перевод которого (для облегчения восприятия мы опустили кабардинскую фразу) будет звучать на русском как с самого носа года подумай о том, как ты проживешь.
Как явствует из данного примера (их количество можно множить), начало года концептуализируется в кабардинском языке через лексему ПЭ нос, т.е год с точки зрения данного языка имеет свой метафорический «нос».
Ср. русск. начало года при невозможном * нос года. Ср. также англ. beginning of the year при невозможном * nose of the year.
• Начало сезона
Лексема ПЭ нос сочетается с названиями времен года, обозначая начало соответствующего сезона. Ср.:
Щ1ЫМАХУЭПЭ начало зимы (букв. зимы
нос)
БЖЫХЬЭПЭ начало осени (букв. осени нос)
ГЪЭМАХУЭПЭ начало лета (букв. лета нос)
ГЪЭТХАПЭ начало весны (букв. весны нос)
(Ср. гипотетические английские слова англ. *winter-, *summer-, *autumn -, *springnose, которые невозможно было бы использовать в данном контексте.)
Очевидно, что ни в английском, ни во французском (а также в арабском, балкарском и многих других языках) подобной концептуализации не наблюдается. Ср., например, *нос лета, *нос зимы и фр. * le nez d'hiver, *le nez du printemps и т.д.
• Начальный период утра или вечера
Это значение точнее можно было бы объяснить «как начало части суток». Осмелимся здесь ввести термин темпоральный «партоним» по аналогии с пространственным партонимом (par-tonym), т.е. если утро и вечер взять за целое в английской терминологии (holonym), то начальные периоды утра и вечера можно будет считать темпоральными партонимами.
Итак, со словом ПЭ нос сочетаются, образуя сложные партонимические комплексы, кабардинские лексемы ПЩЭДДЖЫЖЬ утро и ПЩЫХЬЭЩХЬЭ вечер; англ. morning и evening.
Ср.:
ПЩЭДЖЫЖЬЫПЭ русск. начало утра (утро + нос)
ПЩЫХЬЭЩХЬЭПЭ русск. начало вечера (вечер + нос).
Ср. англ. *morningnose *eveningnose, с одной стороны, и русск. *нос утра и *нос вечера как неприемлемые для обозначения соответствующих частей утра или вечера.
Кодирование прототипического концептуального сценария с участием этих двух кабардинских лексем можно буквально передать средствами рус-
ского языка как «поработай немного хотя бы с носа утра или с носа вечера и у тебя дело заладится».
Когнитивные основания, вызвавшие к жизни эти две лексемы, связаны, как нам кажется, с геоклиматическими условиями бытования кабардинского языка. Так, в соответствии с опросом информантов, оказывается, что указанный концептуальный сценарий, буквальный перевод которого мы привели на русском языке, особо актуален в летний период. Дело в том, что в наших широтах в летний период особо важным является два очень коротких промежутка времени: от появления красного диска до наступления настоящей жары и, наоборот, от момента, когда день начинает клониться к вечеру до наступления темноты. Иными словами, это те два временных отрезка, когда человек может работать наиболее продуктивно.
Примечательно, что слово ПЭ нос не сочетается со словом ночь вообще. Это, видимо, связано с тем, что начало утра или же начало вечера концептуализируются как имеющие более или менее четко выраженный промежуток: начало утра в сознании носителей языка связывается с началом светового дня, т. е. с восходом солнца, а начало вечера, наоборот, осмысляется как конец светового дня, который приходится ко времени захода солнца. Ср. пару вечер-ночь, денотативная основа членов которой довольно диффузна: вечер переходит в ночь менее заметно, чем, скажем, ночь переходит в утро. Иными словами, вечер, по-видимому, и есть начало ночи, поэтому и нет необходимости вводить или, скорее, выделять его «нос», т.е. его начало. Интересно, что для концептуализации короткого промежутка времени, соответствующего «началу» вечера, т.е. того временного отрезка, указывающего на конец светового дня, кабардинский язык использует своеобразный концептуальный сценарий ПЩА-ПЭ ЗЭХЭУ-ЭГЪУЭ, что средствами русского языка можно буквально передать как «время, когда сливаются, смыкаются носы облаков». Данная концептуализация представляет собой сложный сценарий. Так, слово ПЩА-ПЭ подается в кабардинском словаре как «сумерки» и притом в одном-единственном значении. Нам представляется, однако, и это подтврежда-ется формальной структурой слова, что оно совершенно четко делится на две самостоятельные корневые морфемы:
ПТТТЭ (ПША - позиционный вариант морфемы) в значении «облако» и ПЭ - «нос». Отсюда следует, по нашему глубокому убеждению, что за данной формальной структурой стоит концепт, который буквально может быть передан на русский язык как «нос облака (носы облаков)», т.е. в
рамках наивного картирования мира, реликтовых представлений об устройстве мирозданья облака, видимо, мыслились как некие существа, которые, двигаясь, «гуляя», так сказать, по небу, встречаются друг с другом именно «носами». Ведь как мы попытались показать на других примерах [Кимов 2006], лексема ПЭ нос в своем метафорическом значении служит для обозначения передней части практически всех «объектов» предметного мира, т.е. всего сущего. Так вот, облака, предположим, встретились своими «носами», и дальше как бы разворачивается довольно любопытный сценарий перехода светлого времени суток в темное, который как раз концептуально передается при участии глагола ЗЭХЭУЭН «сливаться, смыкаться, образуя хаотичное единство». Универбального эквивалента данному глаголу в русском языке не существует, поэтому постараемся посредством последовательного морфемного членения описать сценарий, стоящий за глаголом ЗЭХЭУЭН, в котором:
ЗЭ - префикс взаимности, передающий значение, близкое русскому «друг друга»; ср. англ. «each other».
ХЭ - связанный локативный аффикс (пре-верб), концептуализирующий недискретное, хаотичное пространство;
УЭН - «соединяться».
Итак, содержательная сторона глагола ЗЭ-ХЭУЭН в данной ситуации представляет собой сложный метафоризованный сценарий, который можно передать на русский язык, как «действуя совместно, образовывать неупорядоченное пространство». Тот же глагол употребляется в кабардинском языке в форме причастия для выражения сросшихся бровей у человека, например.
ГЪУЭ - суффикс со значением «пора, время». Всякое действие, как известно, осуществляется в определенных пространственных и временных рамках и суффикс ГЪУЭ, следовательно, «присоединяясь» к основе данного глагола, привносит значение «промежуток времени, пора», т.е. время, пора, когда происходит (должно произойти) действие, выраженное глаголом. Ср.: ЗЭ-ХЭ-УЭН - ЗЭХЭУЭ-ГЪУЭ. Суффикс ГЪУЭ концептуально коррелирует с такими русскими суффиксами, как -ство во временном значении в таких словах, как детство, отрочество, юношество; -ость том же значении в таких словах, как молодость, юность, старость. Ср.: также английск. суффикс -hood и толкование значений слов, в составе которых он выступает: ^ildhood (time from birth to puberty); motherhood (time of ....), parenthood (time of.) и т.д.
Итак, сумерки с точки зрения кабардинского языкового сознания и есть время, когда смыкаются «носы» облаков.
Рассмотрим теперь метонимические значения той же лексемы, т.е. использование ПЭ нос для концептуализации времени, но при опоре на метонимию.
Как мы обнаружили, в семантической структуре лексемы ПЭ нос реализуется довольно редкий вид метонимии, который Е.В. Падучева [Падучева 2004: 163] свела к типу ВРЕМЯ > СОБЫТИЕ. Этот вид концептуальной смежности редко попадает в фокус внимания лингвистов: даже в такой серьезной хрестоматийной работе в целой главе, посвященной метонимии, вообще нет упоминания о рассматриваемом типе концептуальной смежности [Лакофф, Джонсон 1997]. Мы имеем в виду такую разновидность метонимии, которая реализуется в таких примерах, как: Зима была ужасной. Это лето было незабываемым для меня. Так, в соответствии со словарем Ожегова зима подается в единственном значении, которое толкуется как «самое холодное время года, следующее за осенью». Ср. толкование лето как «самое теплое время года, следующее за весной». Вместе с тем у нас нет никакого сомнения в том, что во всех этих примерах слова лето и зима реализуют именно метонимическое значение, хотя словарь не счел нужным выделить это значение в качестве самостоятельного. Ближе к реальному положению дел стоит английский словарь, который для слов eve-ning и morning, например, помимо основных значений выделяет еще одно самостоятельное значение. Так, согласно COD, основные значения eve-ning и morning определяются соответственно как: close of the day.. .esp. from sunset to bedtime (in or during the evening) и early part of day, ending at noon. (in or during the morning). Далее, для каждой из этих лексем словарь выделяет значение, которое толкует как this time spent in a particular way. Именно это значение представляет собой, на наш взгляд, реализацию указанной метонимической формулы. Ср. еще примеры: we've had a fantastic evening; again we had a wonderful evening of fellowship. Ce fut pour lui un hiver terrible, plein de secousses, une campagne prodigieuse.
Очевидно, что эта метонимическая формула находит репрезентацию в очень большом числе языков, в связи с чем ее можно отнести к разряду языковых универсалий. Применительно к кабардинскому языку отметим, что практически каждый из концептуальных сценариев, которые стоят за приведенными примерами, мог бы быть «обслужен» при опоре на коррелирующие кабардинские лексемы со значением «осень», «весна» и т.д.
Вместе с тем, как мы уже показали, в кабардинском языке начало времен года концептуализируется при помощи метафорически переосмысленной лексемы ПЭ нос, которая образует сложные комплексы с названиями временных отрезков: ср. каб. ГЪЭТХАПЭ, букв. нос весны и т.д. Так вот эти самые комплексы, выступая в качестве самостоятельных номинативных единиц в этом языке, также реализуют два значения: одно прямое, другое - метонимическое. Так, лексема ГЪЭТХАПЭ имеет два значения: прямое, - «начало весны», буквально его «нос», и метонимическое - «все то, что происходит в этот промежуток времени». Например, в кабардинском языке вполне нормативно можно сказать, что нос зимы/весны/лета/ осени был для всех нас ужасен. Казалось бы, ничего примечательного в этом нет: все замечательно укладывается в указанную формулу концептуальной смежности. Но при этом, в случае с композитами типа ГЪЭТХАПЭ «начало весны», букв. весна+нос, мы наблюдаем чрезвычайно интересное языковое явление, которое не нашло отражения в известных нам исследованиях: ни в специальных работах, опирающихся на индоевропейский материал, ни в большом числе исследований, посвященных когнитивному описанию многочисленных экзотических языков мира от Северной Америки, далее Африки - до языков Австралии и Новой Гвинеи. Дело в том, что сперва лексема ПЭ нос в метафорически переосмысленном виде присоединяется к названиям времен года, образуя своеобразный метафорический комплекс, который начинает функционировать в языке в качестве самостоятельной номинативной единицы, обозначая начало соответствующего периода времени (ср. «зима+нос»). Затем этот же самый метафорический комплекс («зима+нос») начинает служить в виде метонимического обозначения тех событий, т.е. всего того, что происходит в течение промежутка (периода времени), называемого этим комплексом.
Исследования в этом направлении с привлечением других языков могли бы явиться существенным вкладом в решение проблем лексиче-
ской типологии, которая по сравнению с грамматической находится на начальном этапе развития.
Пользуясь случаем, хотелось бы выразить особую благодарность проф. Т. Штольцу за ряд научных статей и материалов из личного архива, которые были использованы в нашем исследовании.
Список литературы
Болдырев Н.Н. Языковые категории как формат знания // Вопросы когнитивной лингвистики. 2006. № 2.
Кимов Р. С. Антропоморфная vs зооморфная модель мира // Вестник Костромского ГУ им. Н.А. Некрасова. 2006. № 6.
Кубрякова Е.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования // Известия АН. Сер. Лит-ра и яз. Т. 61. № 1. 2002. С. 13-23.
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1997
Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред Н.Ю. Шведовой. М.: Русский язык, 1984.
Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянской культуры. 2004. С. 162-165.
Словарь кабардино-черкесского языка. М.: Дигора, 1999.
Heine B. Polysemy involving reflexive and reciprocal markers in African languages // Frajzyngier, Zygmuntand Curl, Traci S. (eds.). Reciprocals: forms and functions. Amsterdam / Philadelphia: Benjamins, 1999. Pp. 1-29.
Matsumoto Yo. On the extension of body-part nouns to object-part nouns and spatial adpositions // Fox, Barbara, Jurafsky, Dan and Michaelis, Laura A. (eds.). Cognition and function in language. Stanford: CSLI, 1999. Pp. 15-28.
Stolz T. On turning bellies into locatives // Papiere sur Linguistik, Nr. 47 (Heft 2). Gunter Narr Verlag Tübingen, 1992. Pp. 165-189.
R.S. Kimov
CONCEPTUALIZATION OF TIME AND SPACE THROUGH THE PRISM OF SOMATIC LEXICON
cognitive, conceptualization, metaphor, metonymy, metaphorical extension, source domain, space, time
The article is another study aimed at revealing cognitive potential of body part terms as a source domain for the metaphorical and metonymic conceptualization of space and time. There has been made an attempt to describe a comparatively rare instance of metonymy.
