CC BY
134
УСТНАЯ СПОНТАННАЯ РЕЧЬ. ПРОБЛЕМА СЛОВАРНОГО ОПИСАНИЯ «СКРЕП», «ДИСКУРСИВОВ» И ДРУГИХ НЕЗНАМЕНАТЕЛЬНЫХ ЧАСТЕЙ РЕЧИ
З. К. Адамия
ПРОСТОРЕЧИЕ КАК КОМПОНЕНТ В ЛЕКСИКЕ КОДИФИЦИРОВАННОГО ЯЗЫКА И ЕГО
ОТРАЖЕНИЕ В ТОЛКОВЫХ СЛОВАРЯХ
Просторечие — постоянный спутник литературного языка, но просторечное слово с течением времени может из одного пласта лексики перебраться в другой, и критерии определения просторечия часто субъективны, хотя есть признаки объективного характера — несоответствие облика слова литературной норме (фонетической, морфологической, синтаксической и лексической).
Ключевые слова: термин, просторечие, лексика, норма, стилистический анализ, словари
Просторечие — один из сложных и противоречивых пластов русской лексики, на который учёные давно обратили внимание, но, заметив его семантическое и стилистическое своеобразие, термина для обозначения этой части лексики так и не нашли. Сначала речь, содержащую такие слова, называли простой речью по аналогии со словосочетаниями простой народ, простой разговор, простые отношения, где слово простой означает 'заниженный, нелитературный, ненормативный', а потом из оборота простая речь образовалось слово просторечие.
Просторечие — чисто русский лингвистический термин, обязанный своим происхождением слову просторечие, ещё у В. И. Даля означавшее только 'простой простонародный говор, язык'1. Западноевропейские языки не знают этого термина, а в случае необходимости выразить понятие, выражаемое им, прибегают к описательным оборотам: ср. англ. populär language, нем. Volkssprache, фр. la langue populaire, ит. dialetto regionale. Как видно, смысл русского термина эти языки передают описательно и подчёркивают принадлежность просторечия народу. Итальянцы же под просторечием понимают «региональный диалект».
Лингвистический энциклопедический словарь считает просторечие одной из форм национального языка наряду с диалектной, жаргонной речью и литературным языком. По функциональной роли, по соотношению с литературным языком просторечие рассматривается как самобытная речевая сфера внутри каждого национального языка, коммуникативно значимая для всех носителей национального языка2.
Основной недостаток термина просторечие заключается в том, что он характеризует лексику только по её стилистической ценности. Научной же квалификации этот термин не даёт. Это обстоятельство давно замечено лингвистами, но решение так пока не найдено.
Просторечие — органически составная часть лексики национального языка, бытующая в устной форме, откуда часто проникает в литературный язык, особенно в язык художественной литературы.
Русское просторечие давно привлекло внимание писателей и лингвистов-исследователей. Этот интерес объясняется как важностью художественной функции просторечия, так и его живучестью. Действительно, просторечие — вечно живая часть языка; оно меняется, что-то теряет, чем-то обогащается и не уходит из языка.
Этому явлению посвящено немало книг и статей, авторы которых прежде всего задаются рядом вопросов. Что такое просторечие? Почему оно закрепилось под таким названием? С чем сравнивается просторечие, когда оно объявляется «простой речью»? Есть ли у просторечия какие-то объективно существующие признаки, или отнесение слов к разряду просторечных — процедура субъективная, зависящая от каких-то личных пристрастий квалификатора.
Установление объективных критериев просторечия в значительной мере облегчило бы его отмежевание от других пластов лексики, например, от разговорной, и устранило бы разнобой, который все ещё встречается в лексикографии при снабжении словарных единиц разными пометами: просторечие, разговорный стиль и т.д.
Над этой проблемой бились ученые Х1Х и ХХ столетий, их унаследовал и ХХ1 в.
Вот одно из последних по времени определение. Л. Введенская, Л. Павлова, Е. Кошаева считают, что просторечие — «одна из форм национального русского языка, которая не имеет собственных признаков системной организации и характеризуется набором языковых форм, нарушающих нормы литературного языка. Такое нарушение норм носители просторечия (горожане с невысоким уровнем образованности) не осознают, они не улавливают, не понимают различия между нелитературными и литературными формами»3.
Адамия Зоя Константиновна — доктор филологических наук, профессор, руководитель отдела международных связей Тбилисского университета Рвали (Грузия). E-mail: [email protected]
1 Даль 3, 1999, 514.
2 Ярцева 1990, 402.
3 Введенская, Павлова, Кошаева 2001, 19.
© 2014
Просторечие как компонент в лексике кодифицированного языка
251
Мы обратились к книге названных авторов потому, что они в определённом смысле обогащают и подытоживают всё, что сказано о просторечии до конца ХХ в.
Действительно, именно из-за отсутствия специфических черт просторечие проявляется в самых разных формах и в самых, казалось бы, неожиданных ситуациях. Следует помнить и то обстоятельство, что просторечная форма слова может быть территориально мотивированной и личностно-субъективной. Так, например, формы ноне, нынче, нынчи (просторечные варианты литературного ныне) встречаются в самых разных диалектах русского языка и в речи самых разных по уровню образованности людей. И всё-таки существование просторечия настолько очевидно, что игнорировать его просто невозможно, и его изучение продолжается. Так, например, есть попытка просторечную лексику разделить на четыре основные группы с опорой на определённые грамматические признаки.
Первая группа — фонетические и орфографические просторечия. Это те случаи, когда в слове встречаем или неточность в фонетическом облике слова, или изменение места ударения. Например: шофер вместо шофёр, хочите вместо хотите, колидор вместо коридор, друшлаг вместо дуршлаг, ридикулит вместо радикулит, прйговор вместо приговор, обеспечение вместо обеспечение.
Вторая группа — морфологические просторечия. Это те случаи, когда отступление от нормы наблюдается в морфемном облике или грамматическах свойствах слова. Например: мово вместо моего, дитё вместо дитя, зеркала (ж.р.) вместо зеркало (отнесение слов ср. рода к ж. роду, когда из-за отдалённости ударения безударное концевое «о» постоянно звучит как «а», что и является основой неправильного определения рода), без пальта вместо пальто, мой мозоль вместо моя мозоль, с повидлой вместо с повидлом, шофера вместо шофёры, бежат вместо бегут.
Третья группа — это лексические просторечия, то есть полнозначные слова, которые по стилистическим признакам остаются вне литературной нормы. Например, хрыч, дохлятина, харя, путанка.
Четвёртую группу можно условно назвать синтаксическими просторечиями. Это такие случаи словоупотребления, когда каждое слово в отдельности соответствует норме литературного языка, но грамматическая связь между ними нарушена. Например, просторечно-шутливое выражение «Без пол-литры не разберёшься» вместо «пол-литра». В языковом сознании личности, использующей подобный оборот, слово пол-литра воспринято как слово ж. рода I склонения и соответственно употреблено в род. падеже с предлогом (без пол-литры). В разговорной речи таких примеров немало. Например: танка вместо танк, дуба вместо дуб, полуклиника вместо поликлиника, подстамент вместо постамент. А просторечное зонтик вместо зондек давно стало нормой.
Ф. П. Филин о просторечии писал: «Многое ещё предстоит выяснить в отношениях к кодифицированному литературному языку просторечия и разговорной речи. Под просторечием обычно понимаются языковые средства (слова, грамматические формы и обороты, особенности произношения), употребляемые преимущественно в устной речи для грубоватого, сниженного изображения предмета мысли. Например, такие слова и выражения, как канючить, над нами не каплет, караулка (не то, что нейтральное караульная — в караулке может помещаться не только караул, но и сторож), на карачках, карга (бранное название старухи), карачун, капут, каюк, катнуть («съездить» поехать) и т.п. во всех толковых словарях русского языка определяются как просторечия. В лингвистической литературе давно идёт спор, включить ли просторечие в состав литературного языка, или же оставить его вне нормативного употребления. На этот счёт высказываются разные точки зрения, по нашему убеждению, основанные на недоразумении. Существует не одно, а два просторечия: 1) просторечие как стилистическое средство литературного языка; 2) просторечие как речь лиц, недостаточно овладевших литературным языком. При этом их материальный состав во многом совпадает»4.
Например, один из героев романа В. Шишкова «Угрюм-река» стреляет из пистолета в небо, чтобы похвалиться перед женщинами, а на вопрос, что он делает, гордо отвечает, что он «антилигентный» человек и поэтому каждое утро «испражняется» из пистолета. Люди смеются, и он этот смех принимает как похвалу (Шишков. Угрюм-река).
То, что в словарях обозначается как просторечное средство, может быть употреблено в подходящей ситуации любым образованным человеком. Вывести из состава литературного языка функционирующее в нём просторечие означало бы лишить литературный язык средств сниженной речи, обычно несущих высокую эмоционально-оценочную нагрузку. Например, слово нынче по частоте употребления не уступает своей так называемой литературной лексеме — ныне. Нынче встречается не только в речи персонажей, но и в авторской речи таких мастеров русского художественного слова, какими являются А. С. Пушкин, Ф. М. Достоевский, А. П. Чехов, Л. Н. Толстой, М. А. Шолохов и др. Утверждая, что просторечие — это органическая составная часть системы литературного языка, выполняющая в нём опредёленную стилистическую роль, «мы в то же время признаём, что существует просторечие и вне литературного языка. Под современным внелитературным просторечием следует понимать язык той части населения, прежде всего городского, которая ещё недостаточно овладела литературными языковыми нормами»5.
Как видим, при определении характера просторечия основным считается отношение к нормированному языку, а также стилистическая функция в тексте. И это, разумеется, нельзя считать научной дефиницией.
Толковые словари современного русского языка при стилистической характеристике нелитературной лексики исходят именно из такого понимания просторечия. Если нелитературное слово не диалектизм и не жаргонизм, его характеризуют как просторечие. Например, в «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой: бесстыдничать — прост., бестия — прост., допрыгаться — прост., запросто6. А в раннем издании этого же словаря эти слова объявлялись «разговорными».
А. В. Калинин делит просторечную лексику на три группы: 1) грубовато-экспрессивная лексика; 2) грубая лексика; 3) собственно-просторечная лексика7. В этом делении наблюдается явная непоследовательность: первая и вторая группы выделены по стилистическому признаку, третья — по степени просторечности. Что значит «собственно-просторечная»? А первая и вторая группы не просторечные? Получается, что если при стилистической характеристике нелитературной лексики нелитературное слово не является ни диалектизмом, ни жаргонизмом, его следует считать просторечным? Вряд ли, полагаем мы.
4 Филин 1973, 8-9, 10.
5 Филин 1973, 10.
6 Ожегов, Шведова 2000, 46, 175, 216.
7 Калинин 1971, 159.
252
БОГДАНОВА-БЕГЛАРЯН
Подытоживая всё сказанное, можно заключить, что просторечие — это пласт лексики, который легко поддаётся стилистическому анализу. Что же касается прочих характеристик, то здесь можно все просторечия разделить на фонетические, морфологические, синтаксические и лексические.
Просторечная лексика лишена черт диалектизмов и жаргонизмов и характеризуется более широким употреблением, чем, скажем, диалектизмы. Что же касается её отличия от разговорной лексики, то критерии настолько субъективны, что больше зависят от вкуса личности, чем от каких-то объективных показателей, о чём свидетельствует разнобой в словарных пометах.
ЛИТЕРАТУРА
Введенская Л., Павлова Л., Кошаева Е. 2001: Русский язык и культура речи. Ростов-на-Дону.
Даль В. И. 1999: Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.
Калинин А. В. 1971: Лексика русского языка. М.
Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. 2000: Толковый словарь русского языка. М.
Филин Ф. П. 1973: О структуре современного литературного языка // Вопросы языкознания. 2, 3-12.
Шишков В. Я. 1961: Угрюм-река. Собр. соч.: в 8 т. Т. 4. М.
Ярцева В.Н. (ред.) 1990: Лингвистический энциклопедический словарь. М.
POPULAR SPEECH AS A COMPONENT IN A CODIFIED LANGUAGE Z. К. Adamia
Popular speech goes hand by hand with literary language, but popular speech changes its lexical stratum and the criteria to identify popular speech are very often subjectivized though there are some objective signs. They are the following - incompatibility of word look to literary norm (phonetic, syntaxes' and lexical)
Key words: term, popular speech, vocabulary, norm, stylistic analysis, vocabularies
© 2014
Н. В. Богданова-Бегларян
ДИСКУРСИВНАЯ ЕДИНИЦА ТИПА (ТОГО ЧТО): ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ В УСТНОЙ СПОНТАННОЙ РЕЧИ И ВОЗМОЖНОСТИ ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ*
Высокая активность функционирования в устной речи дискурсивной единицы типа (того что) вынуждает поставить вопрос о необходимости её лексикографической фиксации с указанием всех значений и функций, которые она выявляет в нашем повседневном общении.
Ключевые слова: устная речь, дискурсивная единица, вербальный хезитатив, языковой корпус, речевая грамматика, повседневное общение
Материал устной спонтанной речи, ставший в последнее время объектом внимания лингвистов самых разных направлений, открыл и различные возможности его описания, в том числе — в лексикографическом отношении. Последнее является не менее важным и значимым, чем, например, описание фонетики или грамматики повседневной русской речи. Увидеть всё многообразие нашей речи, с «борьбой языков, отражающей непрестанное столкновение и скрещивание <...> разнородных культур»1, можно, как представляется, только при корпусном подходе к сбору и анализу речевого материала. Именно такую возможность предоставляют два корпуса русского языка: Национальный (НКРЯ)2 и Звуковой (ЗКРЯ), особенно та его часть (блок «Один речевой день» — ОРД), которая фиксирует повседневную бытовую речь носителей русского языка в её наиболее естественной форме3. Корпусный подход обеспечивает фиксацию не только новых единиц, пополняющих лексикон современного носителя языка, но и новых значений (семантем) старых слов, и стилистические сдвиги, и возникновение у лексических единиц новых коннотаций, и изменение оценочных характеристик, и мн. др.
Анализ «верхушки» частотного словника Звукового корпуса русского языка4 показывает, что наиболее употребительными в нашей речи являются отнюдь не знаменательные (речевые), а условно-речевые функциональные единицы, к числу которых относят такие повторяющиеся в речи разных говорящих элементы, как служебные, вводные и дискурсивные слова. Входит в эту группу и конструкция типа (того что), ставшая объектом внимания в настоящей работе.
В немногих словарных фиксациях типа описывается как частица в функции вводного слова, имеет помету жарг. крим. и определяется следующим образом: «Вроде, наподобие, как бы и т.п. • Бессодержательный заполнитель пауз, "словесный мусор", обычно встречается в несколько затруднённой, неразвитой речи, чаще у представителей криминального мира»5.
Богданова-Бегларян Наталья Викторовна — доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Санкт-Петербургского государственного университета. E-mail: [email protected]
* Исследование выполнено при поддержке гранта РГНФ № 13-04-12022 «Информационная словарная система "Язык мегаполиса"».
1 Ларин 1977, 177.
2 НКРЯ.
3 См. о нём подробнее: Богданова-Бегларян (ред.) 2013.
4 См., например: Богданова 2010.
5 Химик 2004, 608.
