CC BY
329
© 2006 г. Р.С. Айриян
ПРОХОЖДЕНИЕ «ДОКТРИНЫ ТРУМЭНА» ЧЕРЕЗ КОНГРЕСС США
Вопрос о «доктрине Трумэна» - один из важнейших после Второй мировой войны, определивший дальнейшее развитие международных отношений, и в историографии холодной войны ему уделено достаточно внимания. Отечественная историография приучила нас считать, что все решения правительства США в период противостояния с Советским Союзом принимались единодушно Конгрессом и народом Соединённых Штатов. Однако, как мы увидим далее, всё было не так просто, тем более что эти решения напрямую затрагивали кошелёк каждого американца. Наша же задача заключается в анализе дебатов в Конгрессе США по вопросу одобрения «доктрины Трумэна».
Первый международный кризис, с которым пришлось столкнуться президенту Трумэну и вновь избранному Конгрессу 80-го созыва, был связан с греческой проблемой.
Британское правительство 24 февраля 1947 г. проинформировало Вашингтон о своём намерении прекратить оказание помощи греческому правительству в гражданской войне с коммунистами и вывести к 31 марта свои войска из этой средиземноморской страны.
В целом может показаться, что Великобритания выбрала не очень удачное время для просьбы, чтобы Соединённые Штаты взяли на себя поддержание Гре -ции в её борьбе с распространением коммунизма, так как новый Конгресс с преобладанием республиканцев собирался снизить налоговую ставку и урезать расходы федерального бюджета. А просьба британцев означала не что иное, как изрядное увеличение государственных трат.
Однако, несмотря на это, президент Трумэн решился принять вызов, и уже 27 февраля он приглашает в Белый Дом сенаторов-республиканцев Г. Бриджеса из Нью-Хемпшира, А. Ванденберга из Мичигана, к тому же являющимся председателем сенатского комитета по внешним отношениям, и сенатора-демократа Т. Кон-нали из Техаса, а также конгрессменов-республиканцев спикера Дж. Мартина, Ч. Итона, председательствующего комитета Палаты по международным делам, С. Блума и демократа С. Рейборна.
Гарри Трумэн при помощи государственного секретаря Дж. Маршалла и его заместителя Д. Ачесона, также присутствовавших на этой встрече, обрисовал серьёзность ситуации, разворачивающейся в Греции, для всего средиземноморского региона, мира и безопасности самих Соединённых Штатов. Генерал Маршалл выразил всю тяжесть положения в одном предложении: «.. .у нас есть выбор - либо действовать, либо потерпеть поражение» [1, с. 109].
Со слов президента, лидеры Конгресса выглядели «глубоко впечатлёнными». С гордостью Трумэн отмечал, что не было ни одного голоса против, хотя присутствовали и те, кто предпочитал избегать каких-
либо ассигнований средств на зарубежную помощь, и те, кто до недавнего времени являлись откровенными изоляционистами.
Члены Конгресса вполне осознавали результат бездействия Соединённых Штатов. Сенатор Ванденберг заявлял, что проблема заключается в том, что «. падение Греции, затем последующий коллапс Турции могут ускорить цепную реакцию, которая станет угрозой миру и безопасности по всей планете» [2, с. 57; 3, с. 347]. Хотелось бы обратить внимание и на то, что это говорил один из лидеров изоляционистов. Правда, к этому времени он уже возглавлял фракцию так называемых «интернационалистов» в Республиканской партии.
По окончании встречи лидеры Капитолийского холма заявили, что поддержат Администрацию, если президент Трумэн выступит с подобным зловещим предсказанием публично. Сенатор Ванденберг сказал: «Если это то, что Вы хотите, есть только один способ его достижения - лично выступить перед Конгрессом и напугать до чёртиков страну» [4, с. 555]. Далее он сказал, что если Трумэн сам выступит, то его поддержит не только он, но и большинство членов Сената. В ответ президент попросил законодателей, чтобы его «официально пригласили» выступить перед Конгрессом для представления своей программы помощи Греции и Турции [3, с. 338-339; 5, с. 318].
После того как Трумэн убедился, что в Конгрессе его поддержат самые могущественные и влиятельные члены, аналитикам Государственного департамента, военного министерства и администрации президента был дан «зелёный свет» в составлении проектов будущей речи Трумэна перед объединённой сессией законодательного органа.
Однако ещё до произнесения этой речи новое направление внешней политики Трумэна столкнулось с оппозицией в Конгрессе.
4 марта 1947 г. представитель штата Огайо Смит выступил перед своими коллегами с пламенной речью, суть которой заключалась в том, что заявление Великобритании - это не что иное, как официальное обращение к Соединённым Штатам поддержать их «разваливающуюся Империю». Смит отметил, что британцы «. назойливо увещевают нас нести это бремя за них» [6, с. 1733]. Возмущение конгрессмена по ходу речи всё нарастает, и далее он вопрошает: «Кто будет следующим? Уже сейчас намекают, что Дарданеллы. - ключ к контролю Средиземноморья.. Что относительно Австрии, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Финляндии, "Свободной Польши", Чехословакии и других? ... Мы начинаем новый раунд ленд-лиза? Соединённые Штаты снова становятся арсеналом? И если так, то за что?» [6, с. 1733]. Заключая свою речь, он заявил, что Соединённые Штаты не могут долго выполнять работу Англии, тем более что это
вовлечёт США в новую войну, после которой стране будет очень трудно достичь своего благоденствия.
Его поддержал представитель Пенсильвании Мак-дауэлл, назвавший странным тот факт, что Великобритания вливает войска и деньги в Палестину, где не хотят её присутствия, и уходит из Греции, где желают её присутствия.
На ближайшем заседании Кабинета, прошедшего 7 марта, министр труда Швелленбах заметил, что антибританские элементы в стране могут обвинить правительство США в том, что «.„мы вновь таскаем британские каштаны из огня» [1, с. 110].
Увидев, что его предварительное суждение было ошибочным и скептиков в законодательном органе достаточно много, Трумэн 10 марта снова приглашает к себе группу лидеров Конгресса. Она была больше, чем первая, и состояла из сенаторов Беркли, Коннал-ли, Тафта, Ванденберга и Уайта, спикера Палаты Мартина и конгрессменов Блума, Кеннона, Итона, Халлека, Маккормака, Рейборна, Шорта и Тайбера. По свидетельству Трумэна, эта встреча заняла два часа, во время которых Ачесон и президент обсудили сам греческий кризис и его влияние на весь регион с законодателями, не присутствовавшими на первой встрече. Ванденберг и другие уверили Гарри Трумэна в своём полном одобрении его европейской политики.
Через два дня президент Трумэн выступил с известной речью перед Конгрессом. За 21 минуту он сформулировал новую концепцию внешней политики страны, новые принципы, новую доктрину - «доктрину Трумэна». Ключевым выражением в его речи было: «Я верю, что политика Соединённых Штатов должна поддерживать свободные народы, которые сопротивляются попыткам подчинения со стороны вооружённого меньшинства или внешнему давлению» [4, с. 555]. Ссылаясь на просьбы, исходящие от правительств Греции и Турции, Трумэн попросил Конгресс предоставить этим странам экономическую и военную помощь в размере 400 млн дол. для борьбы с коммунизмом.
Окончание выступления Трумэна было встречено аплодисментами, только один человек остался сидеть -это был В. Маркантонио, представитель Нью-Йорка от Американской трудовой партии.
Многим понравилось, что их президент стоит на принципах демократии, сочувствует народам, которым угрожает опасность, и является ярым противником коммунизма. Однако не все были согласны с предложенными им методами отстаивания принципов свободы и борьбы с тоталитаризмом. Бенетта, члена Палаты представителей от штата Миссури, например, удивляло то, что обозначенные методы были опробованы в Китае и потерпели поражение: как же они будут работать в Греции и Турции?
После произнесения речи стало очевидно наличие внушительной оппозиции оказания помощи Греции и Турции. Интересно то, что в оппозиции находились как республиканцы, так и демократы, как изоляционисты, так и «интернационалисты».
Ярыми противниками «доктрины Трумэна» в стане демократов были сенаторы Г. Тейлор (Айдахо), К. Пеппер (Флорида), Г. Бирд (Виргиния) и У О'Дэниел (Техас). Ни один из них не присутствовал на встрече с президентом и не мог высказать ранее свои опасения. Принимая во внимание то, что в Сенате демократы не составляли большинства, сплочённость их рядов имела большое значение. Заявления сенаторов-демократов представляли опасность в том плане, что они отказывались поддержать президента-демократа и тем самым подавали нежелательный пример республиканцам. Опасности для своих они не представляли, так как соратники встретили их выступления в дебатах с холодным безразличием.
Совершенно иное воздействие «доктрина Трумэна» оказала на республиканцев. В отличие от демократов, решение республиканцев имело большое значение и вызвало долгие и жаркие дискуссии. Республиканская фракция разделилась на два лагеря. Сторонников принятия президентской программы возглавил сенатор А. Ванденберг, признанный лидер в вопросах внешней политики, которого поддержали сенаторы Г. Лодж (Массачусетс), У Морзе (Орегон) и Р. Эрл Болдуин (Коннектикут). Лагерь противников состоял из Р. Тафта (Огайо), лидера консервативного крыла в Республиканской партии, У Ноуленда (Калифорния), Э. Мартина (Пенсильвания) и др.
Основная оппозиция «доктрине Трумэна» исходила главным образом из лагеря консервативных республиканцев, которые после выборов 1946 г. упрочили свои позиции в Конгрессе: 26 % республиканцев являлись твёрдыми сторонниками Р. Тафта, а 19 % выступали за идеалы «нового республиканизма» и за номинального главу партии Т. Дьюи, которого поддерживали сенаторы Ванденберг и Лодж [7, с. 202].
Ванденберг понимал, что он либо должен убедить консервативных сенаторов следовать его внешнеполитическому курсу в Сенате, либо по крайней мере заглушать эту силу, дабы быть уверенным, что подавляющее большинство республиканцев пойдут за ним. Как свидетельствует Ф. Уилкокс, два года проработавший под руководством сенатора из Мичигана, если бы в Сенате не было Ванденберга, поощряющего коллег поддержать двухпартийный подход в международных вопросах, то греко-турецкая программа и многое другое могли бы не быть реализованы. Отсутствие Ван-денберга в Сенате означало бы неоспоримое лидерство Тафта как в вопросах внутренней политики, так и внешней, и, следовательно, история США была бы совершенно другой [8].
Критика оппозиции концентрировалась на трёх направлениях: новая доктрина пренебрегает Организацией Объединённых Наций; она приведёт к увеличению государственных расходов и создаст прецедент для других более дорогостоящих проектов иностранной помощи; новая доктрина по сути агрессивна и может спровоцировать Советский Союз на войну.
Рассмотрим каждый пункт по порядку.
Пренебрежение ООН. В своей речи Трумэн упомянул, что Организация Объединённых Наций не в
состоянии справиться с греческой проблемой. Это заявление вызвало недовольство у ряда сенаторов и членов Палаты представителей. Уже в тот же день Бенетт задался вопросом, с какой целью президент, упомянув о неспособности ООН, не обозначил её причины. С его точки зрения таковые отсутствуют, ибо всё то, что необходимо Греции, у ООН есть: деньги, возможность валютной стабилизации, полицейские силы. Размышляя, он приходит к выводу, что эта организация создавалась как раз для разрешения подобных кризисов, и такие структурные её элементы, как Всемирный банк, с капиталом в 9 млрд дол., Международный Стабилизационный фонд, Совет Безопасности и принятый проект для международных полицейских сил, способны справиться с ситуацией, подобно той, что имеется в Греции. А действие Соединённых Штатов в обход ООН ослабит авторитет молодой организации и спровоцирует начало её кризиса [6].
Сенатор Пеппер от штата Флорида добавил к этому, что так как греческая проблема является проблемой мирового масштаба, то, следовательно, она специально никем за США и Великобританией не резервировалась, и должна решаться лишь мировым сообществом. К тому же если Соединённые Штаты выделят Греции ссуду, то они фактически объявят миру о несостоятельности ООН, на которую миллионы людей по всему свету возлагают свои надежды на мирное будущее. Развивая тему дальше, он задаётся такими вопросами: почему необходимые Греции деньги не выделяет Всемирный банк ООН? Почему Стабилизационный фонд ООН не займется стабилизацией национальной валюты Греции? Почему не разморозят греческие активы в Лондоне? Что будет с 70 % долгов Греции английским банкам? Должны ли США и их оплатить? и т. д.
Сенатор во время прений по вопросу заявил своим коллегам, что Конгресс не должен одобрять президентское предложение и должен позволить ООН заняться этой проблемой [6].
Увеличение государственных расходов. С точки зрения сенатора-демократа Пеппера, если Соединённые Штаты окажут помощь Греции и Турции, то они возьмут на себя моральные обязательства «брать на поруки каждую неустойчивую нацию» в Европе и приниматься за ликвидацию местных коммунистов. Всё это выльется не просто в 400 млн дол., а в гораздо большую сумму, которая приведёт к истощению собственных ресурсов США, что сделает невозможным оказание помощи экономического характера кому бы то ни было в дальнейшем.
Более того, Соединённые Штаты с конца войны уже вложили 480 млн дол. в Грецию, при этом экономическую помощь ей оказывала и Великобритания, но результат остался прежним. Теперь его интересует, сколько денег ещё поглотит Греция. В качестве примера он приводит вооружённые силы этой страны, которые получили 44 млн дол., но армия всё ещё оставалась «маленькой и плохо экипированной» [6].
В отличие от сенатора Пеппера, занятого моральной стороной вопроса, сенатор Бирд из Виргинии с
большим сомнением отмечает, что Администрация не имеет представления, в какую сумму эта программа может вылиться. Из каких статей бюджета будут изыматься средства на реализацию новой европейской политики? Как это повлияет на внутреннюю экономику США? И готов ли американский народ взять на себя глобальное обязательство, цена которого может быть только предположена? [6].
Поддерживая сенаторов Пеппера и Бирда, Бенетт подготовил список из 40 вопросов для представления в Государственный департамент, из которых порядка десяти так или иначе связаны с экономической проблематикой. Конгрессмена интересует цена, которую придётся заплатить американским налогоплательщикам ради помощи Греции и Турции. И самое главное его волнует вопрос, если США окажут помощь Греции и Турции, то смогут ли они отказать в подобной помощи другим странам, которым угрожает коммунизм и гражданские беспорядки?» [6].
Видный изоляционист, конгрессмен Смит, практически единственный, кто однозначно заявил о своей позиции: «Я, например, отказываюсь брать на себя соглашения, полномочия, обязательства, которые могут вовлечь. (нас. - Р.А.) в предоставление помощи Британии для поддержания её военного истеблишмента в Греции или где бы то ни было ещё» [6, с. 1732]. С его точки зрения Соединённые Штаты должны будут где-то остановиться, так как совершенно очевидно, что они не смогут экономически содержать весь мир.
Вероятность войны с Россией. Президент Трумэн в вышеупомянутой речи открыто не обвинил СССР в попытке захвата Греции и Турции, но каждому было ясно, какую агрессивную силу он имел в виду. Конгрессмен Бенетт задался вопросом, будут ли Соединённые Штаты утверждать свою позицию силою войск, если Советский Союз сочтёт действия США недружественным актом? Его беспокоит, что политика президента приведёт к напряжению и росту вооружения между США и СССР, что будет первым шагом к неприкрытой войне [6].
Сенатор Пеппер уверенно замечает, что доктрина Трумэна - ошибочная политика, способствующая началу войны с Советским Союзом. Ему ясно, что цель новой доктрины не посылка 400 млн дол. в помощь нуждающимся Греции и Турции, а декларация США о борьбе с коммунизмом повсюду, где он встретится.
По вопросу борьбы с коммунизмом конгрессмен Смит выразился наиболее ясно. На одном из заседаний Палаты представителей он заявил, что «если мы действительно хотим победить коммунизм, нам достаточно работы у себя дома.. Мы должны бояться не русского коммунизма, а коммунизма Нового курса». Не вызывает сомнений его искренняя вера, что участие Соединённых Штатов во Второй мировой войне привело их к долгому пути навстречу разрушению страны. А новая война, в которую могут быть втянуты США, нанесёт по государству сокрушительный удар.
Однако были и такие законодатели, которых смутила не столько сама доктрина, сколько непостоянство внешней политики США по отношению к СССР. Так,
представитель штата Мичиган в Палате П. Шафер отмечает, что в то время, когда президент провозглашал свою новую внешнюю политику, в целом направленную против коммунизма, Комитет по ассигнованиям Палаты наложил запрет на попытку исполнительной же власти отправить в СССР медь и олово. Более того, когда Трумэн призывал Конгресс и народ встать на борьбу с тоталитаризмом, государственный секретарь Дж. Маршалл находился в Москве, «. где его поили и кормили русские» [6, с. А1138]. Его возмущало, что, в то время как Соединённые Штаты фактически объявили экономическую войну СССР в Греции и Турции, правительство позволяет тысячам служащих советского посольства и членам Коммунистической партии Америки, агентам СССР свободно разъезжать по стране, выведывая государственные тайны, расшатывая лояльность американского народа и, главное, ведя пропаганду среди американцев. По мнению конгрессмена из Огайо, это является демонстрацией отсутствия у правительства Соединённых Штатов определённой последовательной программы для предотвращения наступления СССР. Он полагает, что новая доктрина - не что иное, как попытка умиротворить антирусски и прорусски настроенных граждан США.
Снижение дипломатической активности с Советским Союзом, наложение запрета на какие-либо торговые отношения с СССР, новые «. требования, чтобы русские убрались из Кореи, Китая, Румынии, Польши и Греции.» - вот что должен был объявить президент Трумэн с точки зрения Смита.
В ответ на выступления скептиков и открытых противников данной программы помощи в противостояние вступили сторонники «доктрины Трумэна». Одним из первых 14 марта 1947 г. в Сенате выступил сенатор Р. Болдуин, республиканец из Коннектикута. Высказавшись за президентскую программу и отметив, что председатель сенатского комитета по внешним отношениям занял правильную позицию, он заявил, что наиболее эффективно с вопросом выработки деталей программы справится лишь Конгресс, ибо он призван народом и конституцией отстаивать интересы американской нации. Безопасность Соединённых Штатов, по его мнению, напрямую связана с сохранением мира во всём мире [6].
В своём интервью прессе, данном 13 марта после встречи внешнеполитического комитета с представителями Государственного департамента, сенатор Ван-денберг заявил, что независимость Греции и Турции важна не только народам этих стран, но и для безопасности США и защиты мира на планете. Однако новая политика не должна быть «империалистической» при защите интересов США. Вследствие того что ООН не способна оказать помощь этим странам, её функции должны взять на себя Соединённые Штаты. Подчеркнув, что в центре данной проблемы находятся советско-американские взаимоотношения, он заявляет: «Мы должны принять или уступить лидерство» [6, с. 2126].
Позицию председателя внешнеполитического комитета поддержали сенаторы У. Морзе, республика-
нец из Орегона, и Б. Макмахон, демократ из Коннектикута. Оба признавали необходимость занять жёсткую позицию в поддержке этих народов, отстаивании Устава и принципов ООН. В ответ на то, что президентская программа может спровоцировать СССР на войну, сенатор Морзе замечает, что новая политика -«... верная гарантия против войны» [6, с. 2126].
Категорично поддержал президента в своём радиоинтервью и сенатор-республиканец из Вермонта Р. Фландерс. По его мнению, помощь Греции и Турции - моральное обязательство США перед ними за их «циничное и хладнокровное предательство». Однако, как он полагает, мера эта временная, ибо основные меры защиты должны быть ещё продуманы. Но для него ясно одно: ни при каких условиях американские войска не должны быть посланы в этот регион. Наиболее эффективный способ защиты стран он видит в экономической стабилизации, а не в отправке вооружённых сил США.
Уже 14 марта сенатор Фландерс представил Сенату совместную резолюцию, запрещающую вывоз товаров в Советский Союз до тех пор, пока СССР не выполнит в полном объёме всех взятых на себя обязательств в Ялте и Потсдаме [6]. Конечно же, они понимали, что Сталин не станет этого делать и, следовательно, таким образом высвобождались средства, которые и направлялись впоследствии в Грецию и Турцию.
Через три дня, выступая на очередном заседании Сената, Ванденберг уведомил своих коллег, что подчинённый ему комитет намеревается подготовить список вопросов по предполагаемой помощи Греции и для Государственного департамента с целью получения честных и объективных ответов. Он предложил республиканцам и демократам предоставить ему к 19 марта их собственные вопросы для включения в общий комитетский список. Но поступлений было так много, что список удалось составить и классифицировать лишь к 28 марта, и включал он более 400 вопросов. Из них внешнеполитическое ведомство отобрало чуть более 100 «типичных» вопросов и дало на них свои ответы. Документ, содержащий вопросы и ответы, был вскоре разослан по кабинетам Капитолийского холма [2].
В этом варианте, удобном для Государственного департамента, последний мог избегнуть неприятных вопросов, сократить время проведения слушаний и дебатов по проблеме, а также ускорить принятие президентской программы.
На последние два пункта критики (увеличение расходов и провоцирование СССР на военное столкновение) специалисты Государственного департамента ответили, что такая помощь беспрецедентна в истории США и не важно как Советский Союз или какая-либо другая страна воспримет эту программу. У Соединённых Штатов нет выбора и они должны сделать это, чтобы предотвратить расползание коммунистической угрозы в Европе. Формулировка Государственного департамента в целом устроила большинство законодателей. Так, в ответ на обеспокоенное письмо от одного из
своих избирателей сенатор Ванденберг заметил: «Вы спрашиваете, есть ли какие-либо прецеденты таких акций, которые мы взяли на себя в Греции и Турции.. Боюсь, мы не можем полагаться на "прецеденты" перед лицом совершенно беспрецедентных условий в сегодняшнем мире. ... Я не знаю, сможет ли наша новая американская политика приостановить разрушительные тенденции. Я могу только сказать, что стоит попробовать сделать это в качестве альтернативы новому "Мюнхену" и, возможно, новой войне» [3, с. 341-342].
Но критика относительно пренебрежения Организацией Объединённых Наций была более серьёзной с учётом того, что создание этой организации было инициировано самими американцами. Вновь заявив о неспособности ООН действовать в данной ситуации, поскольку предполагалось, что СССР будет там всячески этому препятствовать, внешнеполитическое ведомство привлекло для убеждения сомневающихся сенаторов и конгрессменов У. Остина. Он, бывший сенатор-республиканец от штата Вермонт и нынешний представитель США в Совете Безопасности, обратился к Конгрессу с заявлением, что греко-турецкая программа отвечает целям и принципам ООН.
Чуть ранее сенатский комитет по внешним отношениям внёс в программу ряд изменений, которые должны были обеспечить её прохождение через Конгресс. 21 марта сенатор Ванденберг предложил поправку к резолюции Сената № 938, закону, обеспечивающему помощь Греции и Турции. Поправка «наделяла» ООН полномочиями на приостановление этой программы. В ней отмечалось, что программа помощи заявленным странам средиземноморского региона будет завершена, если Генеральная Ассамблея и Совет Безопасности найдут её «ненужной и нежелательной», или если президент США сочтёт, что она более не служит национальным интересам [3, с. 345-346].
Следует подчеркнуть, что перечисленные структуры ООН не смогли бы повлиять на продолжение или прекращение программы греко-турецкой помощи, так как в Генеральной Ассамблее Соединённые Штаты имели так называемое «механическое большинство». Сомнительно, что Аргентина и Бельгия, например, поддержали бы требование, скажем, УССР и БССР прекратить «империалистическое наступление» на Гре-цию. С другой стороны, Советский Союз ничего не смог бы добиться и через Совет Безопасности, так как на любое подобное предложение Соединённые Штаты отвечали бы наложением вето, и были бы поддержаны в этом остальными постоянными членами Совета.
Таким образом, мы видим, что реальные рычаги по этому вопросу законодатели сосредоточивают в руках своего президента. Однако без этой поправки, как свидетельствует Ф. Уилкокс, глава персонала сенатского комитета по внешним отношениям, «... возникла бы настоящая неприятность» [8].
В итоге только лишь 3 апреля 1947 г. внешнеполитический комитет Сената единодушно одобрил программу президента, хотя Трумэн надеялся получить одобрение Конгресса уже к 31 марта. Заметим, что все скептики и ярые противники доктрины не входили в
этот комитет. Наиболее яркий оппозиционер Пеппер был членом данного сенатского комитета в Конгрессах 79-го (1945 - 1947) и 81-го (1949 - 1951) созывов, но в данном Конгрессе места ему не нашлось. Учитывая тот факт, что комитет одобрил программу, вопрос поступил в Сенат на обсуждение, где дебаты продолжались до 8 апреля. Первым слово предоставили Ван-денбергу для того, чтобы он озвучил позицию и решение своего комитета. Заявив, что комитет рассмотрел заявку президента, заслушал показания свидетелей и советует Сенату одобрить программу, сенатор-республиканец подчеркнул, что если Конгресс не ассигнует необходимые средства, то он тем самым даст «зелёный свет агрессии» повсюду, где это будет возможно, и нерешительность правительства в данной ситуации приведёт к «большой опасности» [6, с. 3198].
После Ванденберга из специалистов по международным вопросам выступил представитель демократов в комитете сенатор Т. Конналли, выразивший своё полное удовлетворение двухпартийным подходом к внешней политике США, который был предложен сенатором Ванденбергом и конгрессменом Ч. Итоном. Поддерживая своего коллегу, он отметил, что последует неминуемый крах греческого правительства, если Соединённые Штаты не окажут ему помощь, а как страна, уважающая демократические принципы, они просто обязаны сделать это [6].
Принимал участие в дебатах и известный лидер республиканцев-консерваторов Р. Тафт, который признал, что Соединённые Штаты должны поддержать status-quo, но в то же время подчеркнул, что лично ему «греко-турецкое дело» не нравится [4, с. 556; 9, с. 370371]. Как верно заметил А.С. Маныкин, «доктрина Трумэна» поставила Тафта в тупик. Фигура такой величины просто отмолчаться не могла [7, с. 202]. С одной стороны, как будущий претендент на пост президента от Республиканской партии он не мог позволить себе обличительные и разносные речи в адрес программы, так как, прослыв изоляционистом, не смог бы бороться за кресло главы государства на предстоящих выборах президента США в 1948 г. С другой стороны, поддержать Трумэна значило отказаться от попытки нахождения «своего лица» во внешней политике; предать своих соратников и признать правоту приверженцев «нового республиканизма», одним из принципов которого был двухпартийный подход к иностранной политике. По прошествии времени он называл программу греко-турецкой помощи одним из многих примеров, в которых республиканцы «были едва ли не отброшены от формирования самой политики. Их просто приглашали соглашаться с ней» [2, с. 61].
Несмотря на отрицательную позицию ряда руководящих лиц республиканской фракции и некоторых членов демократической партии, 22 апреля программа была одобрена 67 голосами против 23.
Не замедлила со своим решением и Палата представителей. Выслушав заключение комитета по иностранным делам, письмо от государственного секретаря Дж. Маршалла, просящего положительной реак-
ции как можно скорее, и заявление Ч. Итона (председателя вышеназванного комитета) о том, что президентская программа жизненно необходима для «безопасности нации» [2, с. 60], Палата 9 мая одобрила греко-турецкую помощь 287 голосами (против высказались 108 конгрессменов). Последнюю точку поставил президент Трумэн: 22 мая 1947 г. закон был подписан - началась практическая реализация «доктрины Трумэна».
Подводя итог, отметим, что республиканский Конгресс сыграл огромную роль в принятии новой концепции внешней политики Соединённых Штатов. Принимая во внимание, что на промежуточных выборах в Конгресс 80-го созыва победу одержали республиканцы, причём укрепило свои позиции правое крыло партии, можно было заранее предсказать результат попыток администрации Трумэна провести через него закон о греко-турецкой помощи. Но здравомыслие и авторитет некоторых её членов позволил Конгрессу перешагнуть через ряд стереотипов и свою неповоротливость в принятии важнейших решений. Локомотивом этого движения выступил Ванденберг, отец двухпартийного подхода к внешней политике. Трумэн принял вызов и победил: его программа прошла через Конгресс.
Анализ дебатов в Конгрессе США показал, что единодушия по этому вопросу не было. Одних пугало игнорирование ООН, других - возможность спровоцировать СССР на войну, а третьих волновали предстоящие расходы. Но дуэт Ванденберг - Итон с успехом вёл большинство членов Конгресса за собой в
Ростовский государственный университет
вопросах внешней политики. Как это ни странно, но именно республиканцы ассигновали средства на реализацию новой политики, призывали правительство не мешкать и дать жёсткий отпор Советскому Союзу в Европе, вручили исполнительной власти новые полномочия.
Литература
1. Truman H.S. Memoirs of Harry S. Truman: In 2 vol. Vol. 2. Bum-ay Suffolk, Hodder and Stoughton, 1955 -1956.
2. Crabb Jr.C.V. Bipartisan Foreign Policy: Myth or Reality. Evanston, Ill. White Plains. N.Y., 1957.
3. Vandenberg Jr.A.H. The Private Papers of Senator Vandenberg. Boston, 1952.
4. Byrd R.C. The Senate, 1789 - 1989: In 4 vol. Vol. 1. Washington, 1988 - 1993.
5. Connally T. My Name Is Tom Connally. N.Y., 1954.
6. Congressional Record. Proceedings and debates of the 80th Congress, 1st session. Vol. 93. Washington, 1947.
7. Маныкин А.С. «Эра демократов»: партийная перегруппировка в США 1933 - 1952. М., 1990.
8. http://www.trumanlibrary.org/oralhistory_interview/wi lcox.html (21.01.2006)
9. Patterson J.Mr. Republican: A Biography of Robert Taft. Boston, 1972.
31 марта 2006 г
