CC BY
57
ПРОБЛЕМЫ СПЕЦИАЛЬНОЙ И ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ КАДРОВ МАРИЙСКОЙ ОБЛАСТНОЙ МИЛИЦИИ В 1930-е гг.
В. А. Иванов, проректор по учебной работе Марийского государственного университета, доцент
В статье анализируются историко-правовые аспекты повышения профессионального и образовательного уровня кадров марийской областной милиции в 1930-е гг. Автором на основе широкого круга источников представлена обстоятельная картина состояния и проблем подготовки милицейских кадров в одной из национальных республик.
1930-е гг. стали важным периодом формирования системы нормативно-правовых основ, призванных осуществлять правовое регулирование в сфере подготовки и повышения профессионального и общеобразовательного уровня кадров. Этот период был отмечен целенаправленными усилиями по созданию единого государственного органа, способного в масштабах страны защищать и поддерживать властные структуры. Постановлением ВЦИК и СНК от 31 декабря
1930 г. формирование кадровой базы возлагалось на созданное при СНК РСФСР Главное управление милиции и уголовного розыска1. Правовое обеспечение такой деятельности нашло закрепление в принятом СНК СССР 25 мая 1931 г. общесоюзном Положении о рабоче-крестьянской милиции, детально регламентировавшем порядок прохождения службы ее работниками и подробно регулировавшем назначение на должности руководящего состава милиции.
В целях совершенствования охраны правопорядка и обеспечения ее квалифицированными милицейскими кадрами большое внимание уделялось повышению их профессиональной и общеобразовательной подготовки. Не была исключением и Марийская автономная область, в дальнейшем — Марийская АССР. На основе обстоятельного анализа сложившейся практики 19 февраля
1931 г. обком ВКП(б) принял решение «О состоянии и обеспечении кадрами органов милиции». Аппарат милиции и уголовного розыска в нем был охарактеризован как не обеспечивающий выполнение поставленных задач. Недостаточным был признан удельный вес рабочей и
партийной прослойки, отмечалась засоренность милиции чуждыми, разложившимися элементами. Выявились существенные недостатки в комплектовании милицейских учебных заведений. Многие кандидаты, направлявшиеся на учебу, имели низкий политический, общеобразовательный и культурный уровень, по физическому развитию и состоянию здоровья не отвечали предъявляемым требованиям. Не все административные управления и отделы выполняли разверстки предоставленных им мест для направления кандидатов на учебу. Решения, принятые обкомом партии, были нацелены на искоренение этих и других недостатков.
14 апреля 1930 г. были утверждены правила комплектования высших курсов усовершенствования административных работников НКВД. Сюда принимались лица, занимающие должности старшего и среднего начальствующего состава милиции, уголовного розыска, мест заключений, а также ответственные должности по административно-организационной работе. Право поступления на курсы распространялось и на выдвиженцев общественности, профсоюзных и партийных организаций. Поступающие должны были иметь партийный стаж не менее 3 лет, подготовку в объеме программы совпартшколы 1-й ступени и знания по административной работе по роду служебной деятельности2.
Важную роль в улучшении комплектования милицейских учебных заведений сыграл циркуляр № 327 «Об укомплектовании высших курсов усовершенствования административных работников НКВД», подписанный наркомом внутрен-
#]В. А. Иванов, 2005
них дел РСФСР В. Н. Толмачевым
15 июня 1930 г. В нем предписывалось отбирать на курсы лучшую часть административных работников, тех, кто наиболее активно проявил себя на партийной, профсоюзной и общественной работе. При этом по социальному положению, партийности, служебным качествам и моральной устойчивости они должны были соответствовать требованиям, предъявляемым руководителям административного аппарата в условиях того периода. В виде исключения документ допускал пониженные требования по части общеобразовательной подготовки в отношении выдвиженцев и представителей национальных меньшинств, работающих в административных органах короткое время. При проверке состояния здоровья кандидатов нужно было руководствоваться перечнем болезней, препятствующих несению строевой службы в РКМ, который был опубликован в бюллетене нквд$.
Летом 1930 г. СНК РСФСР своим постановлением предложил НКВД РСФСР открыть в Москве полувоенный вуз для подготовки высококвалифицированных работников административного аппарата; организовать в каждом крае и области не менее одной школы для подготовки среднего состава милиции и уголовного розыска и одновременно увеличить пропускную способность существующих школ; разработать систему заочного обучения младшего, среднего и старшего начсостава милиции и уголовного розыска4.
Указанные нормативные акты создавали правовую базу специальной подготовки кадров милиции, формируя принципы преемственности обучения, практического закрепления полученных знаний и навыков, целенаправленного комплектования подразделений рабоче-крестьянской милиции. Благодаря принятым организационно-правовым мерам к середине 1930-х гг. в стране имелось 16 школ среднего начсостава милиции и 5 школ старшего начсостава с общим числом обучавшихся около 5 тыс. чел.5 Они сыграли важную роль в подготовке профес-
сиональных кадров милиции. Вместе с тем отдача от этих учебных заведений была не столь велика из-за частой сменяемости милицейских работников и малограмотности лиц, обучавшихся на курсах и в школах.
Большое внимание профессиональной подготовке кадров уделяло Управление рабоче-крестьянской милиции (УРКМ) МАО. В декабре 1931 г. на партбюро УРКМ НКВД МАО был обсужден вопрос «О состоянии подготовки кадров». Было подчеркнуто, что подготовка кадров в области ведется недостаточно эффективно. Слабо учитываются социальное и национальное положение кандидатов, направляющихся на обучение в милицейские учебные заведения, их желание и способность учиться. Следствиями этого являются большой отсев в процессе учебы и по прибытии к месту службы, низкий уровень подготовки выпускников. Так, из 102 выпускников милицейских курсов и школ 1931— 1932 гг. лишь 32 чел. продолжили службу. Причем почти 70 % покинувших милицию сделали это в связи с возбуждением против них уголовных дел. Бюро ячейки ВКП(б) поручило командованию УРКМ НКВД МАО добиваться возвращения в органы милиции лиц, прошедших специальные школы и курсы и направленных директивными органами на другие участки работы. Предусматривалось также принять меры к выполнению разверсток предоставляемых мест для направления кандидатов на учебу в полном объеме6.
В рассматриваемый период продолжалась работа по повышению общеобразовательного уровня милицейских кадров. В соответствии с циркуляром «О развитии общеобразовательной работы в органах РК милиции» от 8 октября
1932 г. все малограмотные сотрудники должны были сесть за парты. Тогда же при управлении областной милиции были созданы два кружка для малограмотных, где в общей сложности занимались 13 чел.7 Многие работники милиции учились в вечерних школах, на различных курсах и рабфаках. В частности, такая
школа была открыта при Горномарийском райотделе милиции8. В ней обучались 14 чел.
Деловой потенциал милицейских кадров и соответственно их качественный состав в 30-е гг. вопреки принимаемым усилиям оставались невысокими. В областной милиции специальную подготовку в те годы имели лишь 9,7 % личного состава. В ведомственной милиции таковых не было вовсе. Невысок был и уровень общеобразовательной подготовки работников милиции. «Качество кадров чрезвычайно слабо. Все работники милиции почти с низшим образованием и самоучки», — сообщал в обком ВКП(б) в сентябре 1933 г. начальник УРКМ Н. Н. Макеев.
С середины 1930-х гг. начался новый этап в подготовке и воспитании кадров милиции. В связи с возросшими требованиями к идеологическому и профессиональному уровню ее сотрудников в 1936 г. школы старшего и среднего начальствующего состава были превращены в двухгодичные. Подготовка кадров велась также в милицейских учебных заведениях Москвы и Ленинграда. В те годы Центральную высшую школу милиции в Москве закончили руководители УРКМ НКВД МАССР С. Т. Попов и М. А. Павлов, начальники РОМ А. С. Белков (Сотнур), Н. Ф. Куприянов (Йошкар-Ола). В Ленинградской школе усовершенствования начсостава учились уполномоченный УР Куженерского РОМ
А. М. Губарев, уполномоченный ОУР УРКМ НКВД МАССР П. И. Иванов, начальник РОМ Йошкар-Олы М. Е. Кос-тылев и др. Всесоюзную правовую академию закончил начальник УРКМ НКВД МАССР 3. А. Фатьянов, назначенный на должность в апреле 1940 г.
Особенно много работников обучалось в Горьковской школе РКМ. Здесь была налажена подготовка сотрудников для районных управлений милиции: политинспекторов, участковых инспекторов, помощников уполномоченных и уполномоченных. Срок обучения в школе составлял 5 мес. Слушатели получали заработную плату из расчета 100 руб.
в месяц, бесплатное питание и обмундирование. Выпускники школы были обязаны прослужить в органах РКМ не менее 2 лет9. В 1937—1938 гг. ее закончили боле 10 чел. из Марийской республики: милиционеры М. Г. Соловьев,
М. С. Богатырев, А. С. Лежнин, участковые инспектора А. М. Колесов, Д. 3. Чесноков, И. Е. Коротков, В. С. Симаков, К. И. Климов и др. По завершении учебы выпускники, как правило, возвращались на родину, получали новые назначения. Начальником Косолаповского РОМ стал К. Я. Аношкин, до учебы — уполномоченный уголовного розыска. П. Н. Полушин, мари, из крестьян, уроженец д. Лай-Сола Ронгинского районаг по окончании школы работал секретарем парткома УНКВД по МАО, начальником Ронгинского РОМ, оперуполномоченным отдела инспекции УРКМ НКВД МАССР10. Выпускник школы Ф. М. Стрельников был назначен оперуполномоченным ОУР УРКМ НКВД МАССР, В. С. Симаков — помощником оперуполномоченного ОУР, В. М. Кре-щенов — помощником оперуполномоченного при комендатуре УРКМ НКВД МАССР, М. В. Васильев — помощником инструктора политотдела УРКМ НКВД МАССР, Н. С. Смирнов — начальником паспортного стола в Йошкар-Оле и т. д.
Однако положение с подготовкой кадров нельзя было назвать удовлетворительным. В областной милиции из отпущенных на эти цели 7,3 тыс. руб. в 1939 г. не были израсходованы 2,4 тыс.11 Многие структурные подразделения возглавляли работники, не имевшие достаточных теоретических знаний и опыта практической работы. Уровень образования значительной их части был низким. Высшее и среднее образование из лиц начальствующего, административно-хозяйственного состава в 1940 г. имел 61 чел. (23,3 %), в 1941 г. — 64 чел. (24,8 %). Среди младшего и рядового состава работников со средним образованием насчитывалось соответственно 2 (1,7 %) и
9 (4,4 %)12. В январе 1941 г. стаж милицейской службы у 22,5 % начальствующего и административно-хозяйственно-
го, у 51,7 % младшего и рядового, у 57,0 % оперативного состава областной РКМ составлял менее года15. Поэтому кадры милиции учились искусству борьбы с преступностью непосредственно в ходе противостояния нарушителям закона, на практике приобретали организационные навыки, вырабатывали в себе такие качества милицейского работника, как бескомпромиссность, умение опереться на массы, поддержать их инициативу, настойчиво бороться за выполнение поставленных задач. Но недостаток профессиональных знаний, общей культуры и опыта отрицательно сказывался на практической деятельности молодых работников, на охране правопорядка.
Новой формой обучения в предвоенные годы стали летние лагерные сборы, позволявшие сотрудникам милиции, объединенным в подразделения воинского типа, улучшать общую, политическую и профессиональную подготовку, отрабатывать в полевых условиях навыки, необходимые для работы как в мирное, так и в военное время. Например, в июне 1936 г. такие сборы в учебных лагерях РКМ Горьковского края прошли начальники РОМ НКВД МАО. В газете «На страже» начальники Юринского (Кораб-лев) и Оршанского (Швалев) РОМ высоко отозвались о знаниях, полученных в лагере14.
Наряду с милицейскими школами подготовка кадров для органов милиции велась на юридических факультетах различных вузов страны. Особенно большую помощь в подготовке будущих сотрудников милиции МАО оказывал Казанский государственный университет. Среди студентов марийского землячества в этом вузе в 1934 г. значились 15 будущих юристов15, многие из которых в дальнейшем успешно работали в милиции.
Важное место в предвоенные годы отводилось военной подготовке милицейских кадров. В 1932 г. в нее был вовлечен весь личный состав областной милиции16. Тогда же по инициативе Нижегородского крайисполкома была проведена эстафета боевой готовности РКМ,
ставшая взыскательным смотром милицейских сил, их достижений, важным импульсом для выявления и использования резервов. Сотрудники милиции стремились ознаменовать участие в эстафете повышением эффективности своей деятельности, брали на себя новые обязательства. Так, 2 сентября в честь приема эстафеты в Сернурском РОМ было решено добиться к 15-й годовщине РКМ увеличения партийно-комсомольской прослойки до 60 %, вовлечь в социалистическое соревнование и ударничество каждого сотрудника, усилить внимание к вопросам политической, специальной и военной подготовки милицейских работников17.
Большое внимание уделялось огневой подготовке сотрудников милиции, их умению владеть личным оружием. Обязательное обучение этому предписывалось приказом НКВД СССР от 22 августа 1939 г., в соответствии с которым уже с 1 октября среди оперативного состава НКВД Марийской АССР была введена огневая подготовка. Одновременно была налажена учеба согласно программе наркомата. Для проведения занятий был утвержден рабочий план, закреплены сотрудники18. Организовывались лагерные сборы милиционеров. Только в июне 1939 г. из Марийской АССР в Горьковскую школу милиции были откомандированы на двухмесячные сборы 32 работника19. В начале 1940 г. военный отдел Йошкар-Олинского РК ВКП(б) оборонную работу первичных парторганизаций городской милиции признал образцовой20.
Новые задачи по повышению боевой готовности милиции были поставлены в приказе НКВД СССР от 26 февраля 1941 г. Приказ обязал предусмотреть в каждом органе милиции планы сбора личного состава по тревоге, шире развернуть военно-мобилизационную и спортивную работу21.
Неотъемлемой частью подготовки личного состава было физическое воспитание. Основные усилия при этом были направлены на улучшение работы добровольного спортивного общества «Динамо», объединявшего в своих рядах ра-
ботников НКВД, укрепление материальной базы спорта, приобщение к физической культуре и спорту все более широкого круга сотрудников милиции. В результате проведенной работы динамовцы Горьковского края, в состав которого входила МАО, заняли 1-е место в СССР и получили по состоянию спортивной базы в 1932—1934 гг. звание «Ударная бригада советского физкультурного движения». Немалый вклад в этот успех внесли динамовцы МАО. В члены «Динамо» в 1932 г. было вовлечено 50 % состава областной милиций?2. На областном съезде Советов в 1935 г. отмечалось, что «марийские динамовцы — опорная, ведущая физкультурная организация области». К середине 30-х гг. им удалось заметно укрепить свою материальную базу. Значимым событием явилось открытие стадиона «Динамо». За счет проведения субботников были оборудованы водная станция и спортплощадки в Йошкар-Оле. Милиционеры ходили на лыжах, занимались плаванием, рукопашным боем, физически закаляли себя для дальнейшей борьбы с преступностью. Практиковались соревнования по стрельбе, волейболу, лыжам и другим видам спорта между районными отделами милиции.
В те годы популярной мерой были массовые походы. В 1933 г. был организован поход работников областного и Йошкар-Олинского районного управлений по маршруту Йошкар-Ола — Салтак-Корем — Арбаны — Нуръял — Йош-кар-Ола протяженностью 35 км. Его участники продемонстрировали отличную физическую подготовку, успешно выполнив поставленные командованием задачи23. Подобные походы стали регулярными в подразделениях областной милиции.
Все перечисленные мероприятия обеспечили значительные спортивные результаты. В 1934 г. динамовцы первенствовали в 74 состязаниях из 85, проведенных в области. Поистине массовым среди милиционеров стало движение за сдачу норм «Готов к труду и обороне». К осени 1939 г. 83 милиционера сдали нормы на значки «Ворошиловский стре-
лок», 70 — ГТО, 26 — «Классный стрелок», 35 — ПВХО 1-й ступени, 16 — ГСО24. За первую половину 1940 г. было подготовлено 302 оборонных значкиста25, Всего же к началу 1940 г. 80 % состава УРКМ имели оборонные значки26.
Приобщению сотрудников милиции к занятиям физической культурой и спортом способствовало решение бюро обкома партии от 16 декабря 1940 г. «О состоянии физкультурной работы в республике», в котором было обращено особое внимание на массовую подготовку значкистов ГТО, развитие оборонных видов спорта (лыжи, гимнастика, рукопашный бой, тяжелая атлетика). Было рекомендовано включить в план всех физкультурных организаций проведение систематических военизированных походов, военно-тактических игр, ночных лыжных походов27. Результатом такой работы стало то, что накануне войны управление областной милиции заняло 4-е место в РСФСР по физической культуре28.
Благодаря принятым мерам в республике постепенно складывался квалифицированный контингент специалистов-профессионалов. Немалую роль в этом сыграло открытие Марийского государственного педагогического (1931 г.) и Марийского лесотехнического (1932 г.) институтов. За первые 5 лет деятельности в Йошкар-Оле они соответственно подготовили 250 учителей и более 400 инженеров29. Часть выпускников влилась в милицию. В 1930—1932 гг., например, в МГПИ им. Н. К. Крупской учился будущий начальник политотдела РКМ Марийской АССР А. К. Корюкин, уроженец с. Кожла-Сола Звениговского района. Позднее он избирался вторым секретарем Сернурского, первым секретарем Косолаповского райкомов ВКП(б), работал заведующим отделом обкома партии30, директором завода.
Повышению образовательного уровня работников милиции, как и всего населения, конечно же, способствовало то, что в республике возрастало число учебных заведений. В 1941 г. здесь было свыше 470 начальных, 190 семилетних и 44
средние школы, в которых обучалось 109 тыс. чел. К концу 30-х гг. неграмотность утратила характер острой социальной проблемы. Если в 1926 г. в МАО грамотных было 36,1 % (по стране — 56,6 %), то в 1939 г. — 87,5 % (90,0 %)», К началу 40-х гг. задача ликвидации неграмотности была в основном решена.
Работа, проведенная в 30-е гг. по повышению образования и специальной подготовки милицейских кадров, обеспечила важные качественные изменения. Возросло число руководителей милиции, имевших 7 и более классов образования. К началу 1939 г. 53 чел. в областной милиции имели общее образование не ниже неполного среднего32. Иной стала их профессиональная подготовка. На январь 1941 г. состояние специальной подготовки личного состава областной милиции было следующим: окончили ЦШ РКМ
10 чел., школы ЦНС 11, школы РКМ 26, курсы РКМ 12, школы и курсы РККА 58 чел.33
Существенно улучшился состав руководящих милицейских кадров. Квалифицированными профессионалами показали себя начальники областной милиции М. А. Павлов, 3. А. Фатьянов. Заместителями начальника УРКМ НКВД МАССР успешно работали С. Т. Попов,
A. Ф. Иванов, В. В. Артюшин и др. Серьезный вклад в борьбу с преступностью внесли руководители ОУР П. П. Руднев,
B. В. Швалев, И. С. Грачев, Н. Н. Сим-биряков. Плодотворно трудились зрелые, опытные руководители РУМ А. В. Дом-рачев, Г. О. Жилин, Т. Ф. Плотников, Я. Е. Ожиганов, Н. А. Крымзов и др. Вместе с ними успешно осваивали службу недавние выпускники милицейских учебных заведений.
Таким образом, показатели профессиональной подготовки работников милиции в предвоенный период заметно улучшились. Это позволило значительно поднять уровень управленческой культуры, результативность и действенность работы органов милиции. В сложных и неоднозначных условиях предвоенного десятилетия большая часть милицейских работников республики проявила лучшие
качества борцов за правопорядок: преданность делу, принципиальность, честность, самоотверженность и бесстрашие.
Однако в целом в деле формирования кадров, включая руководящих работников милиции, сохранялось немало проблем. На местах наблюдался дефицит квалифицированных сотрудников. С приходом в УРКМ МАССР нового руководства кадровая чехарда, чистки и репрессии сотрудников были продолжены. В 1940 г. из рядов милиции было уволено 156 сотрудников34. Значительная часть начсостава пришла на ключевые руководящие должности, не имея ни опыта управленческой деятельности, ни соответствующей специальной подготовки. Нередко работники подвергались преследованиям за инакомыслие, изгонялись из милиции по причинам неблагонадежности. Многие из них сами становились на путь произвола и беззакония. Обстановка страха, подозрительности, взаимного недоверия друг другу, сложившаяся в обществе, мешала максимальному раскрытию их творческого потенциала, превращая милиционеров в послушных и безынициативных исполнителей воли властей.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: О мероприятиях, вытекающих из ликвидации наркомвнудела РСФСР и наркомвнуделов автономных республик : постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 31 декабря 1930 г, '/ СУиР РКП. 1931. № 4. Ст. 38.
2 Государственный архив Республики Марий Эл (далее — ГА РМЭ), ф. П-1, он. 1, д, 564, л. 179—182.
3 Там же, л. 176—178.
4 См.: Кизшов И. И. НКВД РСФСР (1917— 1930 гг.) / И. И. Кизилов. М., 1969. С. 143.
5 См.: Малыгин А.Я. Критика буржуазных фальсификаций по вопросам строительства органов внутренних дел Советского государства (исторический аспект) : учеб. пособие / А. Я. Малыгин. М., 1989. С. 79.
6 ГА РМЭ, ф. П-263, он. 1, д. 5, л. 10.
7 Там же, Л. 28.
* Там же, л. 23—25.
9 Там же, л. 5.
!<! Там же, оп. 3, д, 1803, л. 1—3.
11 Там же, оп. 4, д. 428, л. 50
® Там же, д. 619, л. 72.
13 Там же, л. 69.
14 См.: На страже : орган политотдела УРКМ Горьковского края. 1936. 13 июля.
Я ГА РМЭ, ф. Р-250, оп. 1, д. 1383, л. 40.
16 См.: Марийская правда. 1932. 10 нояб.
17 ГА РМЭ, ф. Л-153, оп. 1, д. 4, л. 9.
18 Архив МВД РМЭ, Ф- 12, оп. 1, д. 14, л, 187—197.
14 Там же, Д, 8, л. 77.
30 ГА РМЭ, ф. П-1, оп. 4, д. 666, л. 36.
21 См.: История советской милиции : в 2 т. М., 1977. Т. 2. С. 29.
22 См.: Марийская правда. 1932. 10 нояб.
23 ГА РМЭ, ф. П-1, оп. 1, д. 734, л. 92,
24 Там же, ф. Ц-263, оп. 1, д, 9, л. 70.
25 См.: Марийская правда. 1940. 9 авг.
26 ГА РМЭ, ф. П-263, оп. 1, д. 10, л. 88.
« Там же, ф. П-1, оп. 4, д, 545, л. 829—830.
28 Там же, оп. 5, % 95, л. 187.
38 См. об этом подробнее: Тарасова В. М. 15 лет Маргоспединституту им. Н. К. Крупской / В. М. Тарасова Л Тр. / Маргоспединститут им. Н. К. Крупской. Козьмодемьянск, 1946. Т. 5 ; Овчинников А. Р. Поволжский лесотехнический институт им. М. Горького / А. Р. Овчинников // Изв. Поволж. лесотехн. ин-та им. М. Горького. 1936. Вып. 5.
» ГА РМЭ, ф. П-1, оп. 3, а 1149, л. 1—44.
31 См.: Очерки истории Марийской АССР. Йошкар-Ола, 1987. Т. 2. С, 142.
» Архив МВД РМЭ, ф. 12, оп. 1, д. 18-а, л. 69—71.
ГА РМЭ, ф. П-1, оп. 4, д. 619, л. 71.
34 Там же.
Поступила 14.02.05.
СИСТЕМА ПОИСКА И ПОДГОТОВКИ БУДУЩИХ УЧЕНЫХ-ПЕДАГОГОВ В КАЗАНСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ
Л, Р. Шакирова, доцент кафедры теории и методики обучения математике Казанского государственного педагогического
университета
В статье проанализирован опыт Казанского университета по поиску, отбору и подготовке будущих ученых-педагогов в первые годы его существования. Рассмотрена система отбора и подготовки к профессорскому званию по схеме: гимназия —университет — педагогический институт при университете. Отражены особенности индивидуальной работы профессора университета с приватными учениками.
В настоящее время проблема поиска и отбора талантливой молодежи для обучения в вузе и дальнейшего послевузовского образования является особенно актуальной. В периодической печати, в выступлениях президента РФ и руководителей российского образования обсуждаются проблемы подготовки научных кадров, среди которых не последнее значение имеют обеспечение доступности высшего образования и выработка эффективной системы поиска одаренной молодежи. В этой связи представляется весьма полезным опыт, накопленный в дореволюционных университетах России, по поиску и отбору одаренных молодых людей в гимназиях и их индивидуальной подготовке под руководством профессоров университета.
С первых лет существования российских университетов профессора «заботились о возможно полном изучении наук теми из своих питомцев, которые обнаруживали особенную любознательность и намерены были посвятить себя учено-
му и учебному поприщу»1. Чтобы показать характер этой заботливости, достаточно назвать две принимаемые меры: молодые люди приучались к основательному, самостоятельному труду, и сфера их познаний расширялась благодаря знакомству с предметами, освещавшими понимание избранной ими специальности. При этом профессор не только учил своего питомца, но и воспитывал его, становился его «духовным отцом»2.
На математическом отделении Казанского университета (осн. в 1804 г.) была создана система поиска, отбора наиболее одаренных в математике молодых людей и их соответствующей подготовки по двум направлениям — научному и педагогическому. Эта система была основана на индивидуальной работе профессора университета с кандидатами на профессорское звание и включала контроль за преподаванием математики в гимназии, отбор из числа гимназистов наиболее способных и дополнительные занятия с ними по программе
© Л. Р. Шакирова, 2005
