CC BY
0ЧАСТНО-ПРАВОВЫЕ (ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ) НАУКИ PRIVATE LAW (CIVIL)
5.1.3 Частно-правовые (цивилистические) науки
(юридические науки)
Private Law (Civil)
DOI: 10.33693/2782-7372-2024-3-3-28-34 УДК: 347 ГРНТИ: 10.27 EDN: LTBPQF
Проблемы представительства на основании закона с позиций учения о правосубъектности
В.В. Долинская ©
Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА), г. Москва, Российская Федерация;
Научно-консультативный совет при Верховном Суде РФ, г. Москва, Российская Федерация
E-mail: [email protected]
Аннотация. В доктрине до сих пор нет единства мнений по вопросам понятия и видов представительства». Происходит «размывание» в законодательстве и иных правовых актах категории «представительство на основании закона. Методом исторического и сравнительного анализа обобщены позиции по вопросам понятия и классификации представительства. Выявлены проблемы представительства на основании закона в отношении несовершеннолетних и юридических лиц. Предложены направления совершенствования законодательства и иных правовых актов по исследуемой проблематике. Статья адресована юристам - ученым и правоприменителям.
Ключевые слова: несовершеннолетние, правосубъектость, представительство, субъект права, юридические лица
DOI: 10.33693/2782-7372-2024-3-3-28-34
Problems of Representation Based on the Law
from the Standpoint
of the Doctrine of Legal Personality
V.V. Dolinskaya ©
Kutafin Moscow State Law University (MSAL), Moscow, Russian Federation
Scientific Advisory Board of the Supreme Court of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation
E-mail: [email protected]
Abstract. There is still no consensus in the doctrine on the concept and types of representation. There is a "blurring" in legislation and other legal acts of the category of "representation on the basis of the law". The positions on the concept and classification of representation are summarized by the method of historical and comparative analysis. The problems of representation on the basis of the law in relation to minors and legal entities have been identified. The directions of improvement of legislation and other legal acts on the studied problem are proposed. The article is addressed to legal scientists and law enforcement officers.
Key words: minors, legal personality, representation, legal entity, legal entities
ВВЕДЕНИЕ
В доктрине частного права до сих пор нет единства мнений по вопросам понятия и видов представительства. Происходит «размывание» в законодательстве и иных правовых актах категории «представительство на основании закона», что отрицательно сказывается на природе и объеме полномочий, а также ответственности представителя. Это требует анализа имеющихся норм права и научных публикаций, выработки направлений совершенствования правового регулирования отношений представительства.
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА
Правовую природу представительства и его классификации рассматривали дореволюционные (см., напр.: [4; 12; 17]) и советские (см., напр.: [16; 21; 24]) ученые, в современной России эти вопросы до сих пор ложатся в основу диссертационных и монографических исследований (см., напр.: [10; 13; 15; 18; 19]).
Так, А.О. Гордон существо представительства видел в том, что одно лицо отправляет юридическую деятельность вместо другого (см.: [4: 8]). К.Н. Анненков, указывал, что представительство - это «заступление одного лица другим перед третьими лицами, когда одно лицо совершает юридическое действие именем другого и вместо другого лица - принципала, вследствие чего и последствия юридической сделки, совершенной им вме-
сто и от имени последнего, т.е. установленные ею права и обязанности, должны относиться исключительно к принципалу, анек представителю» [2:491].
В дальнейшем ученые и законодатель выводили такие характеристики представительства, как:
• замещение в правоотношении, в гражданском обороте представителем другого лица;
• квалификация осуществления представительства в качестве юридической деятельности;
• осуществление представительства по установленной законом процедуре;
• деятельность представителя, с одной стороны, порождает правовые последствия для доверителя (представляемого);
• с другой стороны, представитель несет ответственность перед доверителем за качество выполняемой деятельности, а в ряде случаев - и перед третьими лицами.
В.А. Рясенцев выявил на примере представительства связь между экономикой и правом, указал на установление экономической связи у двух лиц с помощью участия третьего лица, сделал вывод о посредничестве как экономической основе представительства, раскрыл природу полномочия.
Е.Л. Невзгодиной принадлежит теоретическое обоснование сложно структурированного характера правоотношений представительства и исключительно правомерного характера действий, которые опосредует представительство.
Неоднократно поднимался вопрос о классификации представительства.
Со времен Г.Ф. Шершеневича наиболее распространенным является деление по основанию возникновения представительства (закон или договор) на:
• законное или необходимое и
• договорное или добровольное.
К законному представительству он относил представительство интересов недееспособных лиц, а также представительство интересов юридического лица его органами. Договорное представительство, по мнению Г.Ф. Шершеневича, возникает при наличии в совокупности двух обстоятельств:
1) когда представляемым является лицо, свободное в своей воле вступать в юридические правоотношения;
2) когда в основе отношений между представителем и представляемым лежит договор доверенности (см.: [24]).
Эта классификация повторяется в разных работах (см., напр.: [1: 8; 3:185; 5: 307; 7: 272]), но часто упускается из виду, что:
а) ученый обоим терминам дал альтернативные названия (и они, на наш взгляд, точнее);
б) доверенность в современном праве является не договором, а односторонней сделкой.
К сожалению, в науке почти не нашла поддержки критика, высказанная О.С. Иоффе (см.: [11]). Мы вслед за ним также считаем, что законному противостоит незаконное и что надо различать «законное» и «на основании закона». Ученый справедливо выделял более дробные основания представительства, в т.ч. указывал, что представительство, осуществляемое опекуном, возникает не из закона, а из закона и изданного на его основании акта уполномоченного органа государственной власти, поэтому термин «законное представительство» применительно к данной ситуации неправильно отражает существо правоотношения. О.С. Иоффе также был прав, отказываясь ставить знак равенства между добровольным и договорным представительством, т.к. основанием возникновения добровольного представительства может быть иной юридический факт, отличный от договора. Поэтому ученый предлагал классификацию представительства на обязательное и добровольное.
Но основания представительства сейчас многообразнее и предложенное деление не отвечает четко на вопросы: обязательное для кого? чья добрая воля?
Некоторые авторы предлагают трехчленное деление представительства: добровольное, законное (обязательное) и на основании административного акта (по назначению) (см., напр.: [14: 210]). Помимо указанного О.С. Иоффе терминологического недостатка в такой классификации отсутствует единый критерий.
В.А. Рясенцев, будучи в какой-то мере сторонником этой классификации, в то же время отмечал, что представительства по закону (в собственном смысле слова) и по назначению являются двумя разновидностями в составе законного представительства в широком смысле (см.: [20, т. 2: 286]).
В.К. Андреев подразделяет представительство на обязательное (основанное на юридическом факте-событии) и добровольное (основанное на юридическом
факте-действии) (см.: [1: 9]). Эта классификация, может быть, и не всеобъемлющая, недостаточно подробная, все же больше учитывает систему юридических фактов.
Таким образом, в зависимости от воли представляемого представительство можно подразделить на добровольное, возникающее по его воле, и обязательное, возникающее независимо от его воли.
Помимо того, что вопрос классификации оснований представительства до сих пор не решен единообразно, происходит «размывание», необоснованное расширение т.н. законного представительства или точнее представительства по закону.
Рассмотрим наиболее яркие примеры.
В ст. 26 ГК законными представителями несовершеннолетних в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет прямо названы «родители, усыновители или попечитель». В ст. 28 ГК показано по элементам, что недостатки дееспособности малолетних в гражданском обороте восполняют «родители, усыновители или опекуны». Термин «законный представитель» хоть и используется в статье, но не раскрывается.
Согласно ч. II п. 1 ст. 64 СК, «родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий».
К ним максимально приближены по своему правовому статусу усыновители. Согласно п. 1 ст. 137 СК, «усыновленные дети... по отношению к усыновителям..., а усыновители... по отношению к усыновленным детям... приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению». Поэтому логично, что в ст. 26 ГК усыновители наряду с родителями названы законными представителями несовершеннолетних (см. также: п. 1 ст. 28 ГК).
А вот применительно к опекунам и попечителям не только в литературе, но и в правовых актах встречаются некорректные формулировки.
Например, п. 2 ст. 25.3 КоАП гласит: «законными представителями физического лица являются его родители, усыновители, опекуны или попечители».
Однако Федеральный закон от 24 апреля 2008 г. № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве»1 (далее - ФЗ «Об опеке») прямо называет законными представителями только опекунов (ст. 2, п. 2 ст. 15), потому что опека устанавливается над малолетними (в возрасте до четырнадцати лет) и недееспособными (ст. 145 СК, ст. 28, 29, 32 ГК), т.е. лицами, самостоятельное волеизъявление которых в силу их физических и психических особенностей закон игнорирует.
Хотя и опека, и попечительство устанавливаются «для защиты прав и интересов» подопечных (п. 1 ст. 31 ГК), но воля несовершеннолетних в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет и ограниченных в дееспособности лиц законом учитывается.
Согласно п. 3 ст. 15 ФЗ «Об опеке», попечитель «может выступать в качестве законного представителя своего подопечного в случаях, предусмотренных федеральным законом».
1 СЗРФ. 2008. №17. Ст. 1755 (сизм.).
По ч. II п. 2 ст. 33 ГК и ст. 2 ФЗ «Об опеке», попечитель обязан оказывать несовершеннолетнему подопечному содействие в осуществлении его прав и исполнении обязанностей, охранять несовершеннолетнего подопечного от злоупотреблений со стороны третьих лиц, а также давать согласие совершеннолетнему подопечному на совершение ими действий в соответствии со ст. 30 ГК.
Сами несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет и ограниченные в дееспособности лица могут совершать ряд юридически значимых действий. Более того, за первой группой подопечных признано право в ряде случаев выдавать доверенности.
Поэтому вызывает большие сомнения корректность формулировки п. 2 ст. 31 ГК: «опекуны и попечители выступают в защиту прав и интересов своих подопечных в отношениях с любыми лицами, в том числе в судах, без специального полномочия».
Норма п. 1 ст. 3 ФЗ «Об опеке» свидетельствует о том, что в иерархии источников права ГК является общим законом, а ФЗ «Об опеке» - частным случаем, но в данной ситуации, представляется, более оправданной именно формулировка ФЗ «Об опеке», не включающая попечителей в число законных представителей.
Логично унифицировать нормы ГК, СК и ФЗ «Об опеке», одновременно обратить внимание на то, что вопреки научным дискуссиям ст. 182 ГК различает закон и административный акт как основания представительства.
В ст. 22 Федерального закона от 15 августа 1996 г. № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию»2 (далее - ФЗ № 114) «обязанности законных представителей несовершеннолетних» при организованном выезде групп несовершеннолетних граждан Российской Федерации без сопровождения их законных представителей возложены на руководителей выезжающих групп. Но, во-первых, вызывает большие сомнения, что это касается восполнения не всех недостатков в правосубъектности несовершеннолетних, например, их сделкоспособности, -судя по названию статьи, речь идет об ответственности за их жизнь и здоровье и узкоцелевых вопросах; во-вторых, представляется, что в основе такого руководства группой лежит какой-то юридический факт (например, трудовой или гражданско-правовой договор с образовательной или воспитательной организацией, к которой прикреплен ребенок, или с туристической фирмой), природа полномочия не ограничивается этой нормой закона.
Ст.20 ФЗ № 114 гласит, что для выезда ребенка в составе организованной группы среди прочего необходимо нотариально удостоверенное согласие хотя бы одного из законных представителей на имя руководителя группы на конкретную поездку за границу с указанием государства и сроков выезда и возвращения, действия разрешения. В тематическом Постановлении Правительства РФ назван договор об организации от-
2 СЗ РФ. 1996. № 34. Ст. 4029 (с изм.).
дыха и (или) оздоровления3. В Приказе Минпросвеще-ния РФ и Минэконом развития РФ от 19 декабря 2019 г. № 702/811 «Об утверждении общих требований к организации и проведению в природной среде следующих мероприятий с участием детей, являющихся членами организованной группы несовершеннолетних туристов, прохождения туристских маршрутов, других маршрутов передвижения, походов, экспедиций, слетов и иных аналогичных мероприятий, а также указанных мероприятий с участием организованных групп детей, проводимых организациями, осуществляющими образовательную деятельность, и организациями отдыха детей и их оздоровления, и к порядку уведомления уполномоченных органов государственной власти о месте, сроках и длительности проведения таких мероприятий»4 формулировки еще четче: копия организационно-распорядительного акта о проведении мероприятия, утвержденного организатором мероприятия; письменное согласие родителей (законных представителей) на участие ребенка в мероприятии (договор, доверенность или иной документ).
То есть все тематические акты говорят о том, что полномочия руководителей выезжающих групп про-изводны от волеизъявления законных представителей несовершеннолетних.
Правосубъектность юридических лиц
С серьезными проблемами мы сталкиваемся и при анализе правосубъектности юридических лиц и их представительства.
Юридическое лицо - своего рода фикция, поэтому его правосубъектность в гражданском обороте должна быть персонифицирована.
По общему правилу, юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы (п. 1 ст. 53 ГК). В предусмотренных законом случаях юридическое лицо может приобретать гражданские права и принимать на себя гражданские обязанности через своих участников (п. 2 ст. 53 ГК) или представителей, отличных от его органов и участников (гл. 10 ГК). Особо закон выделяет полномочия собственника в отношении имущества казенных предприятий и учреждений, а также в отношении самих этих юридических лиц (§ 4 гл. 4, ст. 123.21-123.23, гл. 19 ГК).
Однако органы юридического лица не признаются в ГК субъектами отношений.
В литературе справочного характера под органом (от греч. о^апоп - орудие, инструмент) предлагается понимать «структурное подразделение юридического лица, обладающее собственной, как правило, управленческой компетенцией, или физическое лицо, постоянно выполняющее в организации функции управленческого
3 См., напр.: «Правила выдачи органами опеки и попечительства разрешений на выезд из Российской Федерации для отдыха и (или) оздоровления несовершеннолетних граждан Российской Федерации, оставшихся без попечения родителей и находящихся в организациях для детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, существенные условия договора об организации отдыха и (или) оздоровления таких несовершеннолетних граждан Российской Федерации, а также требования к юридическим лицам, выразившим намерения заключить указанный договор», утв. Постановлением Правительства РФ от 6 апреля 2011 г. № 249// СЗ РФ. 2011. № 15. Ст. 2128 (с изм.).
4 См.:шшш.ргато^оу.га, 16.04.2020.
характера на основании ее устава или в силу закона» [22: 291]. Органы юридического лица представляют собой его составную часть, которая согласно имеющимся у нее полномочиям формирует и выражает волю юридического лица, руководит его деятельностью. Их деятельность направлена на внутреннее управление организацией, реализацию вовне ее гражданской правосубъектности, но они не обладают всеми признаками субъекта права, правосубъектностью в полном смысле этого слова (см. подробнее: 6, § 5.4 (автор параграфа -В.В. Долинская)).
В гражданском праве преобладает классическая и одновременно актуальная до настоящего времени позиция Б.Б. Черепахина в отношении органов юридических лиц. Ее основные моменты:
1) органы юридического лица являются волеобразую-щими и волеизъявляющими;
2) деятельность волеобразующих органов направлена на внутреннее управление организацией;
3) только во внешней деятельности проявляется гражданская дееспособность юридического лица благодаря деятельности его волеизъявляющих органов;
4) орган представляет юридического лица, но не представительствует от имени юридического лица (см.: [23]).
Об актуальности этой позиции свидетельствуют судебные дела, связанные с квалификацией сделок юридических лиц, которые совершены с превышением полномочий органов юридического лица и т.п.5 В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 февраля 1999 г. № 6164/98 прямо указывалось, что «орган юридического лица не является представителем последнего. <...> Согласно ст. 53 ГК органы юридического лица, к числу которых относится и руководитель, не могут рассматриваться как самостоятельные субъекты правоотношений и являются частью юридического лица»6.
В административном праве наблюдается неопределенность. С одной стороны, закон и судебные акты различают органы юридического лица и лиц, осуществляющих функции органов юридического лица (например, ч. 2 ст. 25.4 КоАП, п. 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 июля 2007 г. № 46 «О внесении дополнений в Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 июня 2004 г. № 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях»7). Именно последние как субъекты административных, гражданских и процессуальных отношений являются т.н. законными представителями юридического лица (см.: [9]). С другой стороны, тот же п. 2 ст. 25.4 КоАП
5 См.: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 мая 1998 г. № 9 «О некоторых вопросах практики применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ РФ. 1998. № 7; Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ РФ от 23 октября 2000 г. № 57 «О некоторых вопросах практики применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации»//Там же. 2000. № 12.
6 Тамже. 1999. №9.
7 Тамже. 2007.№9.
к законным представителям юридического лица относит его руководителя, «а также иное лицо, признанное в соответствии с законом или учредительными документами органом юридического лица» (выделено мной. - В.Д.).
Еще больше запутывает ситуацию требование подтверждения полномочий законного представителя юридического лица «документами, удостоверяющими его служебное положение».
Легального определения этого термина, используемого и в КоАП, и в ТК, и в УК, нет. В доктрине предлагаются разные подходы (см.: [20]).
Чаще специалисты по административному и уголовному праву обращают внимание на соотношение понятий «служебное положение» и «служебные (должностные) полномочия»8.
Для нас актуальнее вопросы о характере службы (исключительно публично-правовой или и частноправовой) и компетенции.
Компетенция - это система, включающая в себя два элемента: 1) предмет ведения и 2) полномочия - совокупность прав и обязанностей в сфере отношений, основанных на властном подчинении одной стороны другой (п. 3 ст. 2 ГК). Иначе говоря, это совокупность вопросов, решения по которым полномочны принимать те или иные лица (в нашем случае - органы управления).
Замена в ГК терминов «назначение» и «избрание» на «порядок образования» свидетельствуют о том, что:
• частное право имеет в виду именно органы, а не составляющие их, реализующие их функции физические лица;
• основания возникновения полномочий органов юридического лица носят смешанный характер (определяются законом и учредительными документами).
Спорной, на наш взгляд, новеллой является возможность плюрализма персонификации правосубъектности юридического лица, причем лица, выступающие от его имени могут действовать «совместно или независимо друг от друга» (ч. III п. 1 ст. 53 ГК). Такой порядок низводит организации до уровня договорных объединений (договор простого товарищества и т.п.) и раньше встречался именно у организационно-правовых форм юридического лица, недалеко ушедших от договора.
8 См.: Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования»; от 09.02.2012 № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»; от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности»; от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)»; от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий»; от 12.03.2002 № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»; от 17.01.1997 № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм».
Наличие нескольких единоличных исполнительных органов, действующих независимо друг от друга, с правом подписи финансовых документов и без указания на необходимость разграничения полномочий может повлечь за собой возникновение корпоративных конфликтов, спровоцировать экономическую нестабильность юридического лица.
Кроме того, возможна передача по решению общего собрания участников хозяйственного общества полномочий единоличного исполнительного органа общества другому хозяйственному обществу (управляющей организации) или индивидуальному предпринимателю (управляющему) по договору, условия которого утверждаются собранием (пп. 2 п. 2 ст. 67.1 ГК), если уставом общества решение указанных вопросов не отнесено к компетенции коллегиального органа управления общества (п. 4 ст. 65.3 ГК).
Наличие нескольких представителей (помимо того, что они не входят в число субъектов гражданских правоотношений) с неопределенной на уровне закона компетенцией не только противоречит потребностям гражданского оборота, но и еще раз свидетельствует в пользу того, что говорить о законных представителях юридического лица некорректно.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андреев В.К. Представительство в гражданском праве. Калинин: Изд-во Калининского государственного университета, 1978.
2. Анненков К.Н. Система русского гражданского права. 2-е изд. Т. 1: Введение и общая часть. СПб., 1899. С. 491.
3. Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М.: Юрид. лит., 1963.
4. Гордон А. Представительство в гражданском праве. СПб., 1879.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Научно-практический комментарий / отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкин, В.П. Мозолин. М.: Изд-во БЕК, 1996.
6. Гражданское право:участники правоотношений:учеб. по-соб. / отв. ред. В.В .Долинская, В.Л. Слесарев. М.: Проспект, 2017.
7. Гражданское право: учебник. Ч. I. Изд. 3-е, перераб. и доп. / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 1998.
8. Долинская В.В. Органы юридического лица: проблемы доктрины и современного законодательства (на примере акционерного общества) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2014. №11.
9. Долинская В.В. Правовой статус и правосубъектность // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. № 2.
10. Дурнева П.Н. Добровольное представительство по гражданскому праву России: монография. Ставрополь: Блан-киздат, 2012.
11. Иоффе О.С. Советское гражданское право. М.: Юрид. лит., 1967.
12. Казанцев Л.Н. Учение о представительстве в гражданском праве. Ярославль, 1878.
13. Каменская К.В. Обоснование института прямого представительства в категориях правоотношения: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.
14. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части первой (постатейный) / под ред. О.Н. Садико-ва. Изд. 3-е, испр., перераб. и доп. М.: Инфра-М, 2005.
15. Короткое Д.Б. Представительство как гражданское правоотношение: монография. Пермь: ПГНИУ, 2013.
16. Невзгодина Е.Л. Представительство по советскому гражданскому праву. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1980.
17. Нерсесов Н.О. Понятие добровольного представительства. М., 1878.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На взгляд автора, обязательное представительство по исключительному или главному в юридическом составе основанию возникновения можно классифицировать на следующие основные группы:
• в силу закона,
• в силу распорядительного акта государственного органа или органа местного самоуправления (административного акта),
• смешанное, с учетом волеизъявления представляемого.
Представительство в силу закона возникает независимо от волеизъявления представляемого и представителя, объем полномочий представителя определяется законом.
Представительство в силу административного акта может учитывать волеизъявления представляемого и представителя, объем полномочий представителя определяется законом и/или административным актом.
Правовое регулирование отношений представительства в значительной части требует унификации и восполнения пробелов, в т.ч. с учетом норм о правосубъектности.
REFERENCES
1. Andreev V.K. Representation in civil law. Kalinin: Kalinin State UniversityPublishingHouse. 1978.
2. Annenkov K.N. The system of Russian civil law. 2nd ed. Vol. 1: Introduction and general part. St. Petersburg, 1899. P. 491.
3. Bratus S.N. Subject and system of Soviet civil law. Moscow: Yurid. lit., 1963.
4. Gordon A. Representation in civil law. St. Petersburg, 1879.
5. Civil Code of the Russian Federation. Part One. Scientific and practical commentary. Т.Е. Abova, A.Yu. Kabalkin, V.P. Mozolin (eds.). Moscow: ВЕК PublishingHouse, 1996.
6. Civil law: Participants of legal relations: Tutorial. V.V. Dolinskaya, V.L. Slesarev (holes, eds.). Moscow: Prospekt, 2017.
7. Civil law: Textbook. Part I. Ed. 3rd, rev. and suppl. A.P. Sergeev, Yu.K. Tolstoy (eds.). Moscow: Prospekt, 1998.
8. Dolinskaya V.V. Organs of a legal entity: Problems of doctrine and modern legislation (on the example of a joint-stock company). Laws of Russia: Experience, Analysis, Practice. 2014. No. 11. (In Rus.)
9. Dolinskaya V.V. Legal status and legal subjectivity. Laws ofRussia: Experience, Analysis, Practice. 2012. No. 2. (In Rus.)
10. Durneva P.N. Voluntary representation in the civil law ofRussia: Monograph. Stavropol: Blankizdat, 2012.
11. Ioffe O.S. Soviet civil law. Moscow: Yurid. lit., 1967.
12. Kazantsev L.N. Doctrine of representation in civil law. Yaroslavl, 1878.
13. Kamenskaya K.V. Substantiation of the institute of direct representation in the categories of legal relations. Dis. ... of Cand. Sci. (Law). Moscow, 2006.
14. Commentary on the Civil Code of the Russian Federation part one (article-by-article). O.N. Sadikov (ed.). Moscow.: Infra-M, 2005.
15. Korotkov D.B. Representation as a civil legal relationship: Monograph. Perm: PSNRU, 2013.
16. Nevzgodina E.L. Representation in Soviet civil law. Tomsk: Publ. House ofTomsk University, 1980.
17. Nersesov N.O. The concept of voluntary representation. Moscow, 1878.
18. Pantelishina O.V. Legal regulation of representation relations in civil law. Dis.... of Cand. Sci. (Law). Krasnodar, 2007.
18. Пантелишина О.В. Правовое регулирование отношений представительства в гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2007.
19. Романова В.В. К вопросу о соотношении понятий «служебные полномочия» и «служебное положение» // Криминалист. 2016. № 2 (19). С. 27-30.
20. Рясенцев В.А. Представительство в советском гражданском праве: дис.... д-ра юрид. наук. В2 т. М., 1948.
21. Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия / под ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1997.
22. Черепахин Б.Б. Органы и представители юридического лица // Ученые записки Всесоюзного научно-исследовательского института советского законодательства. 1968. Вып. 14. С. 131-140.
23. Шерешевский И.В. Представительство, поручение и доверенность: Комментарий к ст. 38-40 и 251-275 Гражданского кодекса. М.: Право ижизнь, 1925.107 с.
24. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. 10-е изд. М.: Изд. Бр. Башмаковых, 1912.
19. Romanova V.V. On the question of the relationship between the concepts of "service powers" and "official position". Criminalist. 2016. No. 2 (19). P. 27-30.
20. Ryasentsev V.A. Representation in the Soviet Civil Law. Dis.... ofDr. Sei. (Law). In 2 vols. Moscow, 1948.
21. Tikhomirova L.V., Tikhomirov M.Yu. Legal Encyclopedia. M.Yu. Tikhomirov (ed.). Moscow, 1997.
22. Cherepakhin B.B. Organs and representatives of a legal entity. Scientific Notes of All-Union Scientific Research Institute of Soviet Legislation. 1968. Vol. 14. Pp. 131-140. (In Rus.)
23. Shershenevich, G.F. Representation, assignment and power of attorney: Commentary to articles 38-40 and 251-275 of the Civil Code. Moscow: Law and Life, 1925.107 p.
24. Shershenevich G.F. Textbook of Russian civil law. 10 ed. Moscow: Publ. ofBashmakov Brothers, 1912.
Статья проверена программой Антиплагиат
Рецензент: Иванов Н.Г., доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист РФ; профессор, кафедра уголовного права и криминологии; Всероссийский государственный университет юстиции (ВГУЮ) (РПА Минюста России)
Статья поступила в редакцию 25.05.2024, принята к публикации 18.06.2024 The article was received on 25.05.2024, accepted for publication 18.06.2024
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Долинская Владимира Владимировна, доктор юридических наук, профессор; профессор, кафедра гражданского права; Московский государственный юридический университет имени O.E. Кутафина (МГЮА); г. Москва, Российская Федерация; член, Научно-консультативный совет при Верховном Суде РФ; г. Москва, Российская Федерация. ORCID: 0000-0002-60023111; Author ID: 250379; SPIN-код: 8664-5206; E-mail: [email protected]
ABOUT THE AUTHOR
Vladimira V. Dolinskaya, Dr. Sei. (Law), Professor; Professor, Department of Civil Law; Kutafin Moscow State Law University (MSAL); Moscow, Russian Federation; member, Scientific Advisory Board of the Supreme Court of the Russian Federation; Moscow, Russian Federation. ORCID: 0000-0002-6002-3111; Author ID: 250379; SPIN-code: 8664-5206; E-mail: [email protected]
