CC BY
15ГОСУДАРСТВО И ПРАВО
УДК 343.24
ПРОБЛЕМЫ ОСВЕЩЕНИЯ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ПЕРИОДА ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О НАКАЗАНИЯХ, СВЯЗАННЫХ С ЛИШЕНИЕМ И ОГРАНИЧЕНИЕМ СВОБОДЫ В НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
А.И.Сидоркин
Исследователь, сколько-нибудь близко знакомый с проблематикой истории пенитенциарной системы России, и, в частности, с институтами лишения и ограничения свободы с уверенностью может сказать, что существует целый ряд работ, раскрывающих различные стороны этих вопросов в истории России до октября 1917 г.1 Современная литература также не обделяет вниманием данную проблематику.2 Если мы обратимся к защищенным за последнее десятилетие диссертациям, то и здесь наличествует целый ряд исследований, если и не прямо посвященных вопросам истории институтов лише-
1 См. напр.: Богдановский А. Развитие понятий о преступлении и наказании в русском праве до Петра Великого. - М., 1857; Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Изд-е 3-е с доп. - Киев; СПб., 1900; Гернет М.Н. История царской тюрьмы: В 5 т.-3-е изд. - М.: Госюриздат, 1960-1963; Депп Ф. О наказаниях, существовавших в России до царя Алексея Михайловича. - СПб., 1849; Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного права. С подробным изложением начал русского уголовного законодательства. Часть общая. Изд-е 3-е. - Киев, 1891; Познышев С.В. Основные вопросы учения о наказании // Ученые записки Императорского Московского Университета. - М., 1904.
- Вып. 22; Он же. Очерки тюрьмоведения. - М., 1915; Сергеевский Н.Д. Наказание в русском праве XVIII века. -СПб., 1887; Таганцев Н.С. Русское уголовное право. В 2 т.
- Тула: Автограф, 2001; Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. - СПб., 1889 и др.
2 См. напр.: Власов В.И., Гончаров Н.Ф. Уголовные наказания в России (история законодательства и практики
его применения): Монография. - Домодедово: РИПК МВД России, 1997; Они же. Взгляд на причины преступности в России за тысячелетие: Монография. В 2 ч. - Домодедово: РИПК МВД России, 1998; Детков М.Г. Наказание в
ния и ограничения свободы, то хотя бы косвенно затрагивающих их.3
В связи с обилием литературы, посвященной тюремному вопросу, В.А. Рогов, в частности, отмечал: «О тюрьмах дореволюционной России писали больше, чем о любой другой области карательной деятельности. Исследовался очень широкий круг вопросов -от эффективности труда заключенных до сравнения различных систем лишения свободы и роли тюрьмы в криминалистической практике. Общее число сборников, монографий, статей столь широко, что вряд ли поддается учету». А литература о ссылке в до-
царской России. Система его исполнения. - М.: Интерправо, 1994; Миненок М.Г. Наказание в русском уголовном праве. Историко-правовой очерк. - Калининград, 1985; Рассказов Л.П., Упоров И.В. Развитие уголовного и уголовно-исполнительного законодательства в России. Учебное пособие. - Краснодар: МВД РФ: Краснодар. юрид. ин-т, 1999 и др.
3 См. напр.: Бондарев П. А, Особенности организации и правовой регламентации труда лиц, содержащихся в российских пенитенциарных учреждениях (историко-правовой аспект): дисс... канд.юрид.наук. - Волгоград, 2000; Греков М.Л. Тюремные системы: состояние, перспективы: дисс... канд.юрид.наук. - Краснодар, 2000; Детков М.Г. Развитие системы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в России: дисс... докт.юрид.наук - М., 1994; Кашоида В.В. Проблемы регулирования и реализация прав осужденных при исполнении наказания в виде лишения свободы: дисс... канд.юрид.наук. - Краснодар, 2000; Рогов В.А. Проблемы истории русского уголовного права (XV-середина XVII вв.): дисс... докт.юрид.наук. - М., 1999; Соцкий Ю.Ф. Правовое регулирование исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в дореволюционной России: дисс... канд.юрид.наук. - Рязань, 1998 и др.
революционной России, по его мнению, столь обширна, что невозможно сказать что-либо новое по этому вопросу.4
Однако внимательный читатель с удивлением обнаружит, что в литературе существует некоего рода водораздел, за который уважаемые авторы зайти не стремились ни в прошлом, ни в настоящем. На этот феномен обратил внимание еще В.А. Рогов: «Однако приходится констатировать, - отмечает он в своей докторской диссертации, - что отправной точкой исследования были периоды довольно поздние. М.Н. Гернет начинал со времени Петра I, С.В. Познышев - с эпохи «просвещенного абсолютизма» и буржуазных тюремных преобразований. Другие ученые также почти не затрагивали допетровское время».5
Исходя из этого замечания, вполне уместным становится следующее предположение: поскольку большинство ученых начинали свои исследования с вопроса о лишении и ограничения свободы, как правило, с периода XVI-XVII вв., следовательно, ранее в Древнерусском государстве таких видов наказания или не существовало, или нет достаточного количества источников для подтверждения мнения противоположного.
Таким образом, мы можем выделить проблему, получившую некоторое освещение в литературе: возможность существования наказаний в виде лишения и ограничения свободы в Древнерусском государстве и связанный с нею вопрос: какой период выделяют в исследованиях в качестве первоначального этапа формирования законодательства о выше обозначенных наказаниях?
Следует сразу же отметить, что в исследовании вопроса о первоначальном периоде развития законодательства Древнерусского государства большую роль сыграли представители исторической науки. Еще Д. И. Бага-лей по этому поводу отмечал: «Исторические науки тесно соприкасаются с юридическими;
4 См.: Рогов В.А. Проблемы истории русского уголовного права (XV-середина XVII вв.): дисс... докт.юрид.наук.
- М., 1999. - С. 47.
5 См.: Рогов В .А. Указ. соч. - С. 47.
6 Багалей Д.И. К истории учений о быте древних славян. - Киев, 1892. - С. 2.
7 См.: Ewers Joh.Ph.G. Das alteste Recht der Russen in seiner geschichtlichen Entwickelung. - Dorpat; Hamburg, 1826.
8 См.: Леонтович Ф. История русского права. - С. 47.
9 См.: Эверс Ф.Г. Древнейшее русское право в историческом его раскрытии. - СПб., 1835. - С. 174.
10 Там же. - С. 256.
11 Там же.
12 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории. - С. 297.
часто бывает просто невозможно разграничить сферы тех и других; и в задачах, и в самом содержании, и, наконец, в методе мы найдем между ними много общего. Если мы обратимся, например, к русской истории и истории русского права, то увидим, что труды русских историков занимают видное место в истории русского права и наоборот труды историков русского права занимают видное место в русской истории».6 Фундаментальные труды В.Н.Татищева, Н.М. Карамзина, С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, Н.И. Костомарова, М.П. Погодина по истории России стали тем фундаментом, на котором выстроилась впоследствии вся наука истории права.
Собственно юридические исследования вопроса о лишении свободы и ограничении свободы (ссылке и высылке) начинают появляться в России конце 20-х годов XIX в. Одним из первых истории этого вопроса коснулся в своей работе Ф.Г. Эверс7, положивший своим трудом, по справедливому замечанию Ф. Леонтовича, начало систематической разработке истории русского права.8 По мнению Эверса, тюремное заключение как вариант частной мести было известно на Руси уже во времена договора Олега с греками.9 Введение же государственного наказания Эверс относит только ко времени позднейшей Правды XIII в. «... за разбой, учиненный коварным образом без всякой свады, (т.е. раздражения), виновный в этом случае, вместе с женою и детьми, выдавался Князю для заключения в темницу, для заточения...».10 Правда, автор не сумел должным образом объяснить разницу между лишением свободы и ссылкой. Он остановился на позиции, объясняющей термин «поток» в древнерусском законодательстве как заточение, изгнание и заключение в темницу.11
Позднее мнение Эверса о существовании наказания в виде лишения свободы в Древней Руси поддержал М.Ф. Владимирский-Буданов, отмечавший, что «... законодательно лишение свободы как наказание впервые зафиксировано в договоре Игоря с греками (972 г.)...».12
В 1836 г., в переводе с немецкого Ф. Морошкина, было издано сочинение А. Рейца. Последний так же туманно выразился по поводу наличия в древнерусском праве такого наказания, как лишение свободы. «Древнейшее наказание в России, кажется, было изгнание преступника и его семейства, с разорением и разграблением его собственности... Изгнание преступника, разграбление его дома и уничтожение его собственности суть
первые уголовные наказания по закону, встречающиеся в этом периоде (во времена князя Ярослава — А.С.)», - отмечал автор13. Далее А. Рейц, опять же как предположение, писал: «Вероятно ссылочного или держали в тюрьме, или отправляли в такие страны, где он погибал от нищеты и голода...».14
Как видим, все первоначально выдвигаемые авторами гипотезы построены на довольно шатких предположениях, реально источниками не подкреплены. Однако оба они не отрицают явного наличия в Древней Руси наказания в виде лишения свободы. Заслугой этих авторов можно считать акцентирование внимания на наказании в виде потока как базовом для развития системы публичных наказаний в России.15 Не случайно положения, выдвинутые Ф.Г. Эверсом и
А. Рейцем, стали отправной точкой для всех последующих исследований этого вопроса, вплоть до опубликования работ Н.Д. Сергеевского, Н.С. Таганцева и И.Я. Фойницкого.
О существовании наказания в виде потока во времена Ярослава говорит в своей работе А. Попов: «... поток и разграбление представляет последнюю ступень перехода от частных наказаний к государственным, где понятие о преступлении достигло государственного характера, но наказание остается частным».16
Одним из первых Закон 1550 г. как исходный пункт законодательства о лишении свободы обозначил Ф. Депп. Многие положения его работы базировались на выводах Б.Б. ТоЫепа, посвятившего несколько трудов исследованию древнерусского законодатель-ства.17 Однако даже в Судебнике 1550 г., где, по мнению Ф. Деппа, якобы впервые в системе наказаний появляется лишение свободы в виде тюремного заключения, оно было «... в строгом смысле этого слова... (суррогатом) наказаний уже существовавших». Поток же - наказание существовавшее со времен Русской Правды.18
13 Рейц А. Опыт истории российских государственных и гражданских законов / Перев. с нем. Издал Ф. Морошкин.
- М.: Универ. тип., 1836. - С. 62, 187.
14 Там же. - С. 188.
15 В начале 1830-х гг. в России появляется многотомное сочинение польского правоведа В.А. Мацеёвского, положившего начало сравнительно-историческому направлению изучения памятников раннего славянского права в этом направлении (см: Мааершэк! Ш. Н^опа ргашо<^ашэ1ш эЬшюпэкюИ . - Шагэгаша! Ырэк, 1832-1835 (шу<^ап!е I), Т. I -VI; 1856-1865 (\му<^ап!е II)
16 Попов А. Русская Правда в отношении к уголовному праву. - М., 1841. - С. II.
17 См.: ТоЬ!еп Б.Б. БаттНипд кгШэсИ-ЬеагЬе^ег Оие!!еп
<^ег СеэсЫсМе <^еэ киээ^Иеп кесМэ. - В.!. - Оогра1, 1844,
Несколько иную позицию по данному вопросу занимал Н.В. Калачов, имевший возможность ознакомиться с более широким кругом источником (т.к. входил в состав Археографической комиссии по сбору древних актов). «Напротив, - отмечал он, - собственно так называемое лишение свободы было более известно в древней России, употребляясь или как самостоятельное наказание, или преимущественно как мера охранения. В том и другом значении оно часто встречается в источниках (хотя не упоминается в Русской Правде)...».19
Недостаточность источниковедческой базы отразилась и на работе А. Богдановского, вышедшей в 1857 г. Вслед за А. Рейцем и Ф. Эверсом автор видит «зародыш системы публичных и личных наказаний ... в потоке и разграблении».20 Автор находится весьма в затруднительном положении при характеристике потока: считать ли его видом лишения свободы или это был прообраз ссылки? В результате он оставляет этот вопрос без должного объяснения: «... можно бы было под потоком разуметь еще то ссылку, то тюремное заключение. Все эти мнения одинаково справедливы, ибо основаны на точном смысле слов различных несомненных источников, но в то же время одинаково несправедливы или лучше односторонни, ибо одно мнение не исключает другого».21 Более определенно автор высказывается о времени появления в системе наказаний Русского государства лишения свободы и ссылки: «Система личных и публичных наказаний, сменившая предыдущую, впервые появляется в законодательстве XV столетия и в обоих Судебниках делается господству-ющей».22
В своих комментариях к вышедшему в 1865 г. учебнику уголовного права А.Ф. Бернера магистр уголовного права Н. Неклюдов отметил, что уже Русская Правда знала наказание в виде лишения свободы - поток и
B.II, 1845; Kritische Ausgabe der Prawda Russkaja. - Spb., 1843; Die Prawda Russkaja, das alteste Rechtsbuch Russlands, nach allen bisher entdeckten und herausgegeben Handschriften verglichen, verdeutscht und erlautert. - Spb., 1844.
18 См.: Депп Ф. О наказаниях, существовавших в России до царя Алексея Михайловича. - СПб., 1849. - С. 55, 73-74.
19 Калачов Н. Об уголовном праве по Судебнику царя Иоанна Васильевича II Юридические записки, издаваемые П. Редкиным. - М., 1842. - Т. 2. - С. 341.
20 Богдановский А. Развитие понятий о преступлении и наказании в русском праве до Петра Великого. - М., 1857. - С. IV.
21 Богдановский А. Указ соч. - С. 57.
22 Там же. - С. I-II.
разграбление. Однако, признавая существование лишения и ограничения свободы со времени Киевского государства, Н. Неклюдов не признавал их самостоятельного значения в системе уголовных наказаний: «Даже в период судебников (1497, 1550 гг.) заключение в тюрьму, закование в железо, ссылка в монастырь или в отдаленные города - все это виды царской опалы, а не самостоятельные виды наказаний».23 Напротив, Н. Генкин в сочинении на степень кандидата юридического факультета Московского университета, защищенном в 1869 г., утверждал, что «судебник воспользовался тюрьмою как самостоятельным уголовным средством...». Но и он признавал, что законодательство до Судебника 1550 г. о тюрьме не упоминает вовсе.24
Ординарный профессор Императорского Санкт-Петербургского университета М. М. Михайлов относил время формирования института лишения свободы в России к XV в.: «Уже губные грамоты знают в числе наказаний лишение свободы, ссылку».25 Аналогично с губными институтами увязывал этот процесс и экстраординарный профессор В.Н. Латкин, только, по его мнению, начало его следует относить к XVI в.26
В весьма серьезном исследовании Н. Ланге об уголовном праве Русской Правды вопрос о времени появления на Руси лишения и ограничения свободы был изложен, к сожалению, также схематично, как и в большинстве работ того времени. Автор приходит к выводу, что ссылка впервые фиксируется в Русской Правде под термином «поток», однако, не будучи совершенно уверенным в его содержании, он добавляет: «Итак слово поток означало ссылку, может быть даже с зак-лючением».27
Существование наказания в виде ссылки во времена Ярослава признавал и экстраординарный профессор Императорского Московского университета И. Д. Беляев.28
Несколько иную позицию занимал А.А.
23 См.: Бернер А.Ф. Учебник уголовного права. - Т. 1.
- С. 171, 190.
24 См.: Генкин Н. О тюремном заключении // Московские университетские известия. - 1870. - № 4. - С. 272-273.
25 Михайлов М.М. История русского права. Т. 2. - СПб., 1871. - С. 233.
26 См.: Латкин В.Н. Лекции по внешней истории русского права. - СПб., 1890. - С. 12.
27 См.: Ланге Н. Исследование об уголовном праве Русской Правды. - Б.м., 1860. - С. 198.
28 См.: Беляев И. Д. История русского законодательства.
- М., 1879. - С. 200.
29 См.: Сухов А.А. Обычно-народные и княжеские нака-
Сухов, видевший начало формирования института ограничения свободы в праве общины на изгнание преступника, причем даже во времена Русской Правды, по его мнению, это древнее право общины конкурирует с княжеским. Поэтому поток это не только прерогатива княжеской власти, но и право общины-верви на уголовное наказание пре-ступника.29
В своем фундаментальном труде «История русского права», отмеченном многими учеными - современниками как образец для научной работы,30 Д.Я. Самоквасов относит время формирования законодательства о лишении и ограничении свободы к XIV-XV вв. «В эпоху Московского царства, - отмечал автор, - преступления всех разрядов, а потому и наказание за всякое преступление, получает публичный характер; а целями наказаний являются: 1) ограждение общества от преступников полным их истреблением, или изувечиванием, или лишением свободы, посредством тюремного заключения, или ссылки...».31
В.И. Сергеевич видел в потоке и разграблении уже сложившийся вид нового для Руси наказания - лишение свободы. Однако это наказание появляется только во времена Пространной Правды, Краткая Правда его еще не знает.32
Ко времени Русской Правды относил появление нового наказания потока и разграбления и ординарный профессор Императорского Петроградского университета
В.М. Грибовский. Однако в своей работе автор совершенно не дает пояснения, что он понимает под этим видом наказания.33
Эпизодичность анализа проблемы становления институтов лишения и ограничения свободы в Древнерусском государстве прослеживается даже в тех работах, которые, казалось бы, непосредственно были посвящены этим вопросам. В соответствующей монографии В.Н. Никитина всем проблемам истории русской пенитенциарной системы
зания по древнерусскому уголовному праву // Юридический вестник, издаваемый Московским юридическим обществом. - 1873. - Июль, август. - С. 44-116.
30 См. напр.: Багалей Д.И. К истории учений о быте древних славян. - Киев, 1892. - С. 248-249.
31 Самоквасов Д.Я. История русского права. - СПб., 1878.
- С. 552.
32 См.: Сергеевич В. Лекции и исследования по древней истории русского права. Изд-е 4-е. - СПб., 1910.
- С. 421.
33 См.: Грибовский В.М. Древнерусское право (краткий обзор чтений по истории русского права). - Пг., 1915.
- Вып. I. - С. 105.
вплоть до начала XIX в. уделено лишь пять страниц текста с констатацией только самых общих закономерностей ее развития.34
С.В. Познышев, в отличие от большинства исследователей, относил к XVI в. появление не только тюремного заключения, но и ссылки как уголовного наказания. Ранее, по его мнению, ссылка выступала лишь как мера административная к лицам, «имевшим несчастье попасть у Государя в опалу...».35
Не совсем последовательно высказывался по этому вопросу Н. С. Таганцев в своем фундаментальном труде «Русское уголовное право». Возникновение тюремного заключения он относит к древнейшему периоду Киевской Руси, но в то же время автор в одном месте пишет о тюремном заключении как о мере предварительной изоляции подозреваемого в совершении преступления, а затем вдруг говорит, что это был вид лишения свободы.36
Более последовательную позицию в этом вопросе занимал И.Я. Фойницкий, считавший тюрьму до периода Судебника 1550 г. лишь местом предварительного заключения.37 И.Я. Фойницкий и В.В. Есипов выделяли Судебник 1550 г. как основополагающую веху развития законодательства о тюремном зак-лючении.38
Особо следует выделить в ряду исследований монографию Н.Д. Сергеевского, вышедшую в 1887 г., в которой автор скрупулезно проанализировал на основе актового материала институт лишения и ограничения свободы в XVII в.39 Работа Н.Д. Сергеевского, как нам представляется, сыграла для последующего изучения вопросов лишения и ограничения свободы двоякую роль. С одной стороны, проанализированные автором материалы по истории законодательства и практики исполнения тюремного заключения и ссылки, выводы, полученные в результате исследования, имеют несомненную научную ценность. Не случайно в последующих научных трудах, курсах уголовного права не только дореволюционного, но и советского периода и современности материал его исследования активно использовался практически без каких-либо изменений. С другой стороны, ограничившись XVII в., автор как бы поставил незримую границу в изучении предшествующего времени. Сам Н.Д. Сергеевский так объяснял причины, по которым отказался от исследования вопроса наказания до XVII в.: «... памятники древнейшей эпохи, до XVII века, так бедны по вопро-
сам уголовного права, что составить из них сколько-нибудь полную картину, без произвольных субъективно-созидательных дополнений, я был не в силах».40
Однако, говоря так, автор был прав лишь отчасти. Использованный Н.Д. Сергеевским актовый материал действительно беден в части освещения как законодательства, так и практики исполнения наказаний в виде лишения и ограничения свободы до
XVI в. Причиной тому являются собственно те исторические условия, в которых происходило развитие Русского государства, монголо-татарское нашествие, иные войны, бесчисленные пожары, «бич русских городов» - все это привело к утрате огромного количества писанного нормативного материала и других письменных исторических свидетельств (причем даже в XIX в.).
Вместе с тем, Н.Д. Сергеевский как-то оставил совершенно без внимания материал русских летописей. А ведь именно летописные данные являются одним из основных источников по истории лишения и ограничения свободы до середины XVI в. В связи с этим
В.А. Рогов отмечал, что ни в дореволюционной, ни в советской литературе летописи системно и последовательно не изучались применительно к пенитенциарному праву.41
Кроме того, при изучении законодательного материала периода до XVI века огромное значение имеют источники т.н. канонического права и переводные памятники, активно использовавшиеся в древнерусском государстве. Однако они вовсе не использовались Н.Д. Сергеевским, а вслед за ним остались без должного внимания и у остальных авторов светских исследований.
Схематизм в рассмотрении истории русского уголовного законодательства - от
34 Никитин В.Н. Тюрьма и ссылка. Историческое, законодательное, административное и бытовое положение заключенных, пересыльных, их детей и освобожденных из-под стражи, о времени возникновения русской тюрьмы, до наших дней. 1560-1880 г. - СПб., 1880.
35 Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права. - Изд-е 2-е. - М., 1912. - С. 523-524, 543.
36 См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. - Тула: Автограф, 2001. - Т.2. - С. 176, 292.
37 Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрь-моведением. -М.: Добросвет-2000; Городец, 2000. - С. 292, 315.
38 См.: Фойницкий И.Я. Указ. соч. - С. 315; Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. - Варшава, 1896. - С. 405-406.
39 См.: Сергеевский Н.Д. Наказание в русском праве
XVII века. - СПб., 1887.
40 Сергеевский Н.Д. Указ. соч. - С. Х.
41 См.: Рогов В .А. Указ. соч. - С. 11.
Русской Правды к судебникам (в лучшем случае еще вспоминают Новгородскую и Псковскую судные грамоты), а затем к Соборному Уложению, присущий советским и современным исследованиям вопросов лишения и ограничения свободы, к сожалению, есть порождение традиций светских юридических исследований XIX в. Следование подобной схеме, на наш взгляд, изначально ставит исследователя на методологически неверный путь изучения вопросов развития древнерусского права. При всей значимости для развития последнего Русской Правды не следует забывать, что текст Русской Правды включался в Кормчие книги, а не наоборот. Сведение всего древнерусского законодательства к Русской Правде и как следствие этого наличествующая в некоторых работах посылка «раз этот факт не обозначен в Русской Правде, следовательно, его не было в жизни древнерусского общества» выхолащивает существо проблемы.42
Опять же, к большому сожалению, в советской и современной литературе (это касается только юридической литературы, историческая, частично, сумела избежать этого негативного явления) при раскрытии вопросов, связанных с историей древнерусского законодательства периода до XVII в., отсутствует даже намек на то, что исследователи обращались к работам М. Бенеманского, В.Н. Бе-нешевича, М.И. Горчакова, И. Милованова, К.А. Неволина, Г.А. Розенкмапфа, Н.С. Суворова, А.С. Павлова43 и других ученых, посвятивших свои труды, исследованию переводных и канонических памятников права.
Вместе с тем эти работы базировались как раз на иной категории законодательных
42 Подобную точку зрения высказали Л.П. Рассказов и И.В. Упоров, посчитавшие общественные отношения, не урегулированные нормами Русской Правды, «недозревшими» до такой степени, чтобы отражать их в законодательстве (см.: Развитие уголовного и уголовно -исполнительного законодательства в России: Учебное пособие. - Краснодар: Краснодар. юрид. ин-т МВД РФ, 1999. - С. 11).
43 См.: Бенеманский М. О Прохeiрos Nomos императора Василия Македонянина I «Закона Градского главы различны в четыредесятых гранях» - 48-я гл. 11-й части Печатной Кормчей I Его происхождение, характеристика и значение в церковном праве. Вып. 1. - Сергиев Посад, 1906; Бенешевич В.Н. Древнеславянская кормчая XIV титулов без толкований. - СПб., 1906; он же. Синагога в 50 титулах и другие юридические сборники Иоанна Схоластика. - СПб., 1914; он же. Канонический сборник XIV титулов со второй четверти VII в. до 883 г. - СПб., 1905; он же. Ioannis Scholastici Synagoga L Titulorum ceteraque eiusdem opera iuridica.
- Munchen, 1957; Его же. Zur slavischen Scholien angeblich aus der Zeit der Slavenapostel. - Byzantinische Zeitschrift, 1936,
Bd. 36; Горчаков М.И. свящ. К истории эпитимийных но-
памятников - это, в первую очередь, Эклога и Прохирон, Закон Судный людем, «Книги законные», а также разработанные на их основе Кормчие и княжеские церковные уставы, другие памятники светско-канонического права. Также следует отметить и разработку этой группой исследователей вопроса исправления преступников посредством системы покаяний, что впоследствии позволило сформулировать тезис о существовании на Руси системы покаянного пра-
ва.44
Однако и труды этих авторов не оставили нам целостной первоначальной картины формирования институтов лишения и ограничения свободы. Наиболее близок к этому был в своих работах профессор Н.С. Суворов, исследовавший наказания в виде лишения свободы и ссылки в контексте развития системы наказаний в каноническом праве, и признававший их наличие в Древнерусском государстве Х в. Ему же можно отнести в заслугу четкое разграничение целей светского права и наказания от целей церковных наказаний. «Исправительная направленность лишения свободы в виде монастырского заключения, ориентированного на преобразование духовного мира человека, - отмечает по этому поводу С. О. Шаляпин, - начисто отметала все формально юридические оценочные шаблоны, применявшиеся до этого исследователями истории права».45 Для объективной оценки такого явления, как монастырское заключение, требовалась разработка совершенно иных критериев, основанных на христианских догматах, символике и особенностях религиозного мировоззрения средневекового человека. Кстати, мнение
моканонов (пенитенциалов) Православной церкви. - СПб., 1874; Милованов И. О преступлениях и наказаниях церковных (по канонам древней Вселенской церкви) // Христианское чтение. - СПб: Духовная Академия, 1887. - Ч.1.
- С. 508-559; Ч.2. - 1887. - № 9-10. - С. 384-423, № 11-12.
- С. 616-647; 1888. - Ч.1. - С. 110-140; Неволин К. О пространстве Церковного суда в России до Петра Великого // Журнал министерства народного просвещения. - 1847. -Ч. 1_У. - С. 1-75; 1_У1. - С. 1-157; Розенкампф Г.А. Обозрение Кормчей книги в историческом виде. - 2-е изд. - СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1839; Суворов Н. О церковных наказаниях. Опыт исследования по церковному праву. - СПб, 1876; Его же. К вопросу о западном влиянии на древнерусское право. - Ярославль, 1893; Павлов А.С. Первоначальный славяно-русский номоканон. - Казань, 1869.
44 См.: Пихоя Р.Г. Церковь в Древней Руси (конец Х -первая половина XIII в.). Древнерусское покаянное право как исторический источник: дисс... канд. истор.наук. - Свердловск, 1974.
45 Шаляпин С. О. Монастырская ссылка в России XV-
XVIII вв.: По материалам монастырей Архангельского севера: дисс... канд. истор.наук. - Архангельск, 1998. - С. 39.
Н.С. Суворова было поддержано Н.Д. Сергеевским46 и А. Поповым47, однако требуемые критерии разработаны не были. Действительно специальных работ, которые бы раскрывали особенности пограничного положения монастырского заключения как явления, вобравшего в себя элементы светской карательной практики и философию церковных покаянно-исправительных традиций, восходящих еще к первым векам христианства, после исследований Н.С. Суворова не последовало. Более того, досоветский этап изучения этих вопросов окончился, по справедливому замечанию С. О. Шаляпина, отнюдь не находкой научной истины и даже не этапом конструктивных ее поисков.48 Он окончился благодаря трудам А. С. Пругавина и Е. Оларта господством в литературе и массовом сознании совершенно неадекватной историческим реальностям модернизаторской концепции.49 Наиболее вредно сказавшейся на ситуации явилась книга А. С. Пругавина, вышедшая на немецком языке в 1905 г. в Берлине.50 Написавший предисловие к немецкому изданию профессор Томского университета М.А. Рейснер представил существовавшую в России систему монастырского заключения прямым аналогом испанской инквизиции эпохи Торквемады. «Таким образом, - отмечает по этому поводу С. О. Шаляпин, - в заблуждение относительно природы, сущности и истории русской церковной пенитенциарной системы была введена не только русская публика, но и европейские исследователи, не знакомые с иной русской литературой по данной проблеме».51
Если говорить об изучении истории становления и развития институтов лишения и ограничения свободы советскими правоведами, то следует сказать, что период до XVI в. не занял подобающего положения в науке. Советская и российская правовая наука попросту обходила молчанием сюжеты, связанные с историей лишения и ограничения свободы данного периода, ввиду отсутствия
46 См. : Сергеевский Н.Д. Указ. соч. - С. 258.
47 См.: Попов А. Суд и наказания за преступления против веры и нравственности по русскому праву. - Казань, 1904. - С. 43.
48 См.: Шаляпин С.О. Указ. соч. - С. 43.
49 См.: Пругавин А. С. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. (К вопросу о веротерпимости). - М., 1905; он же. Монастырские тюрьмы. - Изд-е 2-е. - М., 1906; Оларт Е. Монастырские тюрьмы. - М., 1912.
50 См.: Prugavin A.S. Die Inquisition der russisch-orthodoxen Kirche. Die Klostergefangnisse. Mit einem Geleitwort von M. von Reusner. - Berlin; Charlottenburg: Gottheiner, 1905.
51 Шаляпин С.О. Указ. соч. - С. 42.
52 См. напр.: Миненок М.Г. Наказание в русском уго-
в той же Русской Правде, Новгородской и Псковской судной грамотах достаточно разработанных норм, регулирующих применение этих видов наказания.52 Что же касается иных категорий памятников права и, соответственно, работ исследователей в этом направлении, то они были «благополучно забыты». Поэтому, когда автор все же сталкивался с несколько иными видами наказаний, например, с монастырским заключением, то это вызывало у него еще большие затруднения в силу того, что такое наказание не могло быть полностью отнесено к светским карательным мерам, как и вообще подведено под правовое определение «наказания». Такая неясность в юридической трактовке проявилась и в известной работе М.Н. Гернета по истории царской тюрьмы, который лишь воспользовался сведениями, почерпнутыми из очерков М.А. Колчина53, и не дал четкого понятия монастырского заключения.54 М.Н. Гернет предпочел почти полностью упустить историю не только монастырского, но и традиционного тюремного заключения до XVIII столетия.
В иных работах советского периода сомнения вызывает оценочная сторона исторических изысканий авторов. Характерной чертой становится стремление искусственной модернизации исторических процессов, попытки провести прямые аналоги между государственной карательной политикой XIX в. и ее реализацией в период средневековья. Особенно это заметно в работах, посвященных в той или иной мере системе монастырского заключения, где авторы не выносят на их страницы какого-либо нового архивного материала, делая основной упор на идеологическое препарирование уже известных фактов, используя в качестве источника информации, а подчас и критических идей труды А.С. Пругавина, Е. Оларта и др.55
Особняком в этом ряду стоят труды Г.Г. Фруменкова, являющиеся, по сути дела, единственными подлинно масштабными ис-
ловном праве: Историко-правовой очерк. Учебное пособие. - Калининград, 1985; Утевский Б.С. История науки уголовного права. - М., 1948; Шаргородский М. Д. Наказание по уголовному праву эксплуататорского общества. - М.: Госюриздат, 1957 и др.
53 См.: Колчин М.А. Ссыльные и заточенные в острог Соловецкого монастыря в XVI -XIX вв. Исторический очерк.
- М., 1908.
54 См.: Гернет М.Н. История царской тюрьмы. - М., 1960. - Т.1. - С. 266-292.
55 См. напр.: Венедиктов-Безюк Д.Г. Попы: провокаторы, тюремщики, погромщики. - М.: Атеист, 1930; Гре-кулов Е.Ф. Православная инквизиция в России. - М.: Наука, 1964.
следованиями монастырского заключения в советской исторической науке.56 Несомненная заслуга Г. Г. Фруменкова состоит в том, что ему удалось прервать порочную традицию советской историографии рассматривать монастырское заключение иллюстративно, поверхностно, не опираясь на изучение огромного массива архивных материалов. Однако идеологическая заданность теорий и концепций, проливающих свет на пенитенциарную роль церкви, совершенно неизбежная в советский период, не позволила автору взглянуть на проблему монастырского заключения как на масштабное историческое явление, и тем более дать ему правовую оценку.
В современной юридической литературе выше отмеченный схематизм изложения истории законодательства России явление уже безусловное как в учебной литературе, так и в монографиях и диссертациях.
А. В. Наумов в Общей части курса лекций по уголовному праву в интересующем нас периоде признает только Русскую Правду, Псковскую и Новгородскую судные грамоты. Затем традиционно судебники 1497 и 1550 гг. и Уложение 1649 г. Причем, по мнению автора, основным правовым памятником Древней Руси является только Русская Правда, а в понятие потока и разграбления он включает все возможные виды наказания, за исключением разве что обозначенных денежных взысканий. Тюремное заключение, соответственно, соотносится с Судебником 1550 г.57
Учебник «Уголовно-исполнительное право России» под редакцией В.И. Селиверстова. Схема изложения та же, только П.Г. Пономарев, составитель главы по истории развития уголовно-исполнительного законодательства, вообще умалчивает о лишении свободы до 1550 г., а о ссылке до Соборного
56 См.: Фруменков Г.Г. Узники Соловецкого монастыря. Изд-е 4-е. - Архангельск, 1979; он же. Соловецкий монастырь в XVI-XIX веках как секретная государственная тюрьма и пограничная военная крепость русского государства: дисс... докт. истор.наук. - Архангельск, 1966 и др.
57 См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. - М.: БЕК, 1996. - С. 61-63.
58 Уголовно-исполнительное право России: Учебник / Под ред. В.И. Селиверстова. - 3-е изд., пераб и доп. - М.: Юриста, 2003. - С. 61-62.
59 См.: там же.
60 См.: Сергеевский Н.Д. Указ. соч. - С. 3, 10, 23, 131, 136-139.
61 История государства и права России: Учебник для вузов / Под ред. С.А Чибиряева. - М.: Былина, 2000.
62 См.: История государства и права России: Учебник для вузов / Под ред. С.А. Чибиряева. - С. 31, 39-42, 107-110.
63 См.: там же. - С. 107.
64 См.: там же. - С. 32.
Уложения.58 Характеризуя сущность наказания, автор не идет дальше традиционной версии о превалировании устрашающих начал в период средневековья. По мнению П.Г. Пономарева, система наказаний и процесс их исполнения по Судебникам 1497 и 1550 гг. приобретают более суровый характер, направленный на максимальное устрашение преступников и населения. Однако несколько далее при характеристике Соборного Уложения отмечается, что оно пошло по пути дальнейшего наращивания устрашающего начала наказания и процесса его исполне-ния.59 Но если верить автору, максимально устрашили население уже Судебники, куда же еще устрашать далее? Кстати, по поводу устрашения засомневался еще Н.Д. Сергеевский, отмечавший, что «... устрашение не всегда имело место в русском праве. Нельзя даже доказать, что оно имело место по преимуществу». Это требовало, по мнению профессора, глубокого изучения системы феодального правосознания, правоприменительной деятельности. Но в последующем историки права излишне увлеклись идеей устрашения, но не углубили перечисленные аспекты.60
Может быть столь краткое изложение истории законодательства о лишении и ограничении свободы присуще только учебникам по отраслям права, где основное внимание уделено все же действующему законодательству. Отнюдь нет. И учебники по истории отечественного государства и права далеко не продвинулись в этом отношении. Вот учебник по истории государства и права России под редакцией профессора С.А. Чибиряева.61 Несмотря на то, что аннотация указывает на подготовку учебника с учетом новейших исследований проблем истории отечественного государства и права, ничего нового на самом деле в освещении периода до XVI11 в. мы не найдем. Та же примитивная схема изложения истории развития права от Русской Правды к судным грамотам и судебникам.62 О лишении и ограничении свободы вопрос изложен еще хуже, нежели в учебниках, истории права прямо не посвященных. Впервые о нем упомянуто только в связи с Соборным Уложением.63 Причем такие виды преступлений, как церковная татьба, разграбление могил, посечение крестов, колдовство, авторы посчитали в сфере действия Русской Правды, что показывает их явную некомпетентность в этом вопросе.64 Каноническое право, вопрос рецепции норм - остались по-прежнему за рамками излагаемого материала.
Несколько выигрывает в этом отношении курс лекций И.Н. Кузнецова, где хотя бы имеется раздел, посвященный влиянию и рецепции византийского права, а также признается существование уставов наряду с Русской Правдой, содержащих уголовные постановления.65 Однако подобное изложение вопроса это редкое исключение в учебной литературе.66
В новейших исследованиях, посвященных проблемам лишения и ограничения свободы, разделы, отведенные истории этих институтов, к сожалению, оригинальностью не отличаются. В работах М. Г. Деткова история становления законодательства рассматривается применительно к позднему периоду, средневековье занимает очень небольшой объем.67 Автор анализирует уголовные наказания с традиционных позиций отечественной науки последних десятилетий, опираясь на работы Н.Д. Сергеевского, С.В. Познышева и М.Н. Гернета. Вместе с тем экстраполяция их выводов, относящихся к периоду абсолютизма и даже более позднему - буржуазному, на период раннего средневековья может привести к весьма серьезным ошибкам в его оценке.68
В своем исследовании В.И. Зубкова выделяет в качестве первого периода развития законодательства о наказании время от Русской Правды до середины XIX в. По ее мнению, в первом периоде наказание отражало стремление законодателя к мести и устрашению.69 Однако автор, как нам представ -ляется, далеко не права, объединяя в один период столь разные по своим социальноправовым и иным характеристикам временные отрезки в истории Русского государства. Следование традиционному мнению о развитии устрашающих начал в наказании приводит В.И. Зубкову к совершенно неадекват-
65 См.: Кузнецов И.Н. История государства и права России (Курс лекций). -Мн.: Амалфея, 1999. -С. 15-18.
66 Так же по традиционной схеме излагается вопрос о лишении и ограничении свободы в наиболее популярном учебнике: Исаев И.А. История государства и права России: Курс лекций.- М., 1993. - С. 9-42. См. также и др. его переиздания.
67 См.: Детков М.Г. Наказание в царской России. Система его исполнения. -М.: Интерправо, 1994; он же. Развитие системы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в России: дисс... докт. юрид. наук. - М., 1994; он же. Научное и организационно-правовое обеспечение исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы в Российском государстве: Монография. - М: ВНИИ МВД, 1998 и др.
68 Необоснованность ряда положений в оценке законо-
дательства средневековья, например Н.Д. Сергеевским,
была доказана еще в начале ХХ в. Г.Г. Тельбергом (см.:
ному выводу о характере наказания: «Наказание этого периода, - отмечает она, - являлось по сути дела физическим мучением».70 Подобная общая оценка наказания, по нашему мнению, совершенно не соответствует как целям, так и практике исполнения лишения и ограничения свободы в Русском государстве Х-XVI вв. Такие выводы явились результатом традиционного игнорирования автором источников византийского и канонического права в древнерусском государстве, что подтверждается утверждением В. И. Зубковой о признании «церковной татьбы» Судебником 1497 г. уголовно наказуемым деянием. Однако обращение к законодательным памятникам более ранней эпохи, позволяет говорить о включении этого вида воровства в число уголовно наказуемых уже во времена Закона Судного и уставов Владимира и Ярослава.
Традиционно к периоду Судебника 1550 г. относят появление тюремного заключения как вида наказания Л. П. Рассказов и И.В. Упоров. Нормы же о ссылке, по их мнению, впервые появляются только в Соборном Уложении.71 Ко времени последнего они относят и появление на законодательном уровне уголовно-исполнительных норм.72 Развитие уголовного законодательства Древней Руси авторы прослеживают лишь на примере договоров с греками и Русской Правды. Однако они вынуждены все же вскользь заметить, что в рассматриваемый период были приняты также разного рода церковные уставы, в частности, Устав князя Ярослава о церковных судах, где имелись нормы, которые можно считать уголовно-правовыми.73
Также только рассмотрением Русской Правды ограничивают исследование вопросов наказания в Древнерусском государстве в своей монографии В.И. Власов и Н.Ф. Гон-
Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII в. - М., 1912. - С. 258-259).
69 См.: Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. - М.: Изд-во НОРМА, 2002. - С. 5.
70 Зубкова В.И. Указ. соч. - С. 5. Автор идет здесь вслед за И. Нейманом, определявшим наказание как физическую боль или физическое зло, сопрягаемое с преступлением (см.: Нейман И. Начальные основания уголовного права. - СПб., 1814. - С. 6) и С.В. Познышевым, отмечавшим, что до конца XVIII в. по своему содержанию наказание было прежде всего и главным образом физическим мучением (см.: Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права.
- Изд-е 2-е. - М., 1912. - С. 466-467).
71 См.: Рассказов Л.П., Упоров И.В. Указ. соч. - С. 17, 39.
72 См.: там же. - С. 5.
чаров. Появление тюремного заключения и ссылки авторы относят к XVI в., причем тюремное заключение, по их мнению, не имело значения карательного, а употреблялось в виде предупредительной меры.74
На диссертационном уровне, как правило, авторы вообще стараются избегать вопросов, затрагивающих период развития наказаний в виде лишения и ограничения свободы до XVI в. В обоснование этого подхода высказываются различные аргументы, от радикальных: «история тюремного законодательства по существу начинается лишь с XIX века»75, до ссылок на авторитет Н.Д. Сергеевского, ограничившегося XVII в. ввиду отсутствия необходимого количества источников.
Традиционно рассмотрение законодательства о лишении и ограничении свободы начинается с 1550 г., более ранний период представлен в работах в лучшем случае фрагментарным упоминанием Русской Правды как единственного источника права.76
Исключением в этом ряду стоят три диссертационные работы: две по истории и одна по праву. Первая была написана почти 30 лет назад.77 Автор, Р.Г. Пихоя, впервые в советской литературе обозначил вопрос необходимости изучения древнерусского покаянного права, проблематике возникновения которого он и посвятил первую главу своего исследования.78 Он же отметил активное применение переводных византийских памятников (в частности, Прохирона) в сфере суда на Руси XIII-XIV вв.79 Конечно, автор был
73 См.: там же. - С. 7.
74 См.: Власов В.И., Гончаров Н.Ф. Уголовные наказания в России (история законодательства и практики его применения): Монография. - Домодедово: РИПК МВД России, 1997. - С. 4-8, 9.
75 См.: Пирогов П.П. Тюремная система Российской Империи и ее кадровое обеспечение в XIX - начале ХХ вв.: автореф... канд. юрид.наук. - СПб., 2000. - С. 11.
76 См. напр.: Бондарев П. А. Особенности организации и правовой регламентации труда лиц, содержащихся в российских пенитенциарных учреждениях (историко-правовой аспект): автореф... канд. юрид. наук. - Волгоград, 2000. - С.
3; Мурашова С.А. Уголовное наказание в России XVI11-
XIX вв. и проблемы его совершенствования в современный период: дисс... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 1999. -
С. 119-121; Остапенко Д .П. Система пенитенциарных учреждений в России в XIX - начале ХХ в. (историко-правовой аспект): дисс... канд.юрид.наук. - Волгоград, 2001. - С.
20; Соцкий Ю.Ф. Правовое регулирование исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в дореволюционной России: дисс... канд.юрид.наук. - Рязань, 1998. -
С. 13-38; Кораблин К.К. Пенитенциарная система России: формирование и механизм функционирования тюремного ведомства на территории Дальнего Востока во второй половине Х^ - начале ХХ в. (историко-правовой аспект):
далеко не оригинален в своем обращении к категории памятников канонического права при изучении вопросов становления древне -русского законодательства. Несколько ранее это сделал Я.Н. Щапов, а еще ранее Н.С. Суворов и А. С. Павлов. Но несомненной заслугой Р. Г. Пихоя следует признать доказательство на основе источникового материала наличия в Древней Руси системы покаянного права. Однако данный труд оставался вплоть 90-х гг. ХХ в. «гласом вопиющего в пустыне», когда, наконец, в работах В.А. Рогова наметился новый для правовой науки нашего времени подход к проблеме церковной пенитенциарности.80 Реконструированная
В.А. Роговым русская средневековая карательная доктрина оказалась поразительно близка к взглядам канонического права на наказание, что позволило впервые открыто заявить о близости целей и форм светских наказаний и церковной пенитенциарной практики и о правомерности юридического изучения монастырской пенитенциарной деятельности, не обращая внимания на ее негосударственную природу.
Эта идея наиболее полно получила свое развитие в работах С.О. Шаляпина, который на основе комплексного анализа идейных, юридических и государственных факторов оценил монастырскую ссылку как особую форму наказания, где совместились элементы светского и канонического права в виде государственной репрессии и церковной «покаянной дисциплины».81
Данные исследования позволяют значи-
дисс... канд.юрид.наук. - Н. Новгород, 2001. - С. 15-16 и др.
77 См.: Пихоя Р.Г. Церковь в Древней Руси (конец Х -первая половина XIII в.). Древнерусское покаянное право как исторический источник: дисс... канд.истор .наук. - Свердловск, 1974.
78 См.: См.: Пихоя Р.Г. Указ. соч. - С. 14-68.
79 См.: там же. - С. 155.
80 См.: Рогов В.А. Тюрьмы и лишение свободы в средневековой России (конец XV- середина XVII вв.) // Вопросы истории органов борьбы с преступностью. - М., 1987. - С. 4-34; он же. Уголовное право и карательная политика в русском государстве XV-XVII вв. - М., 1990; он же. Уголовные наказания и репрессии в России середины XV- середины XVII вв. - М., 1992; он же. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XVII вв. - М., 1995; он же. Проблемы истории русского уголовного права (XV-середина XVII вв.): дисс... докт.юрид.наук. - М., 1999.
81 См.: Шаляпин С. О. Монастырская ссылка в России XV-XVIII вв.: По материалам монастырей Архангельского севера: дисс... канд.истор.наук. - Архангельск, 1998; он же. Религиозно-доктринальные основания пенитенциарной практики в византийском и древнерусском праве // Актуальные проблемы правовой науки. Сб. трудов юрид. факта. - Архангельск: Поморский госуниверситет, 2000. - Вып. 1. - С. 23-32.
тельно поколебать сложившуюся традицию начинать рассмотрение вопросов становления лишения и ограничения свободы с XVI-XVII вв. и отодвинуть начало формирования пенитенциарного законодательства на Руси, как минимум, к Х в.
Однако и эти работы, на наш взгляд, есть только первые шаги в новом понимании и оценке истории древнерусского законодательства о лишении и ограничении свободы. Тем более, что оба автора, хотя и уделяют внимание этим вопросам в период до XV в. (С.О. Шаляпин в большей мере82, В.А. Рогов более фрагментарно83), но основной акцент делают на периоде более позднем периоде. Кроме того, за пределами их исследований остался довольно значительный пласт памятников права столетий.
Таким образом, можно выделить несколько общих закономерностей, присущих рассмотренным исследованиям.
1. Основным источником при исследовании лишения и ограничения свободы в период до судебников является Русская Правда. Данная закономерность вызвана, с нашей точки зрения, объективными причинами. Серьезные научные исследования юридических памятников Древней Руси начались еще в начале XIX в. именно с Русской Правды, которая в этом отношении благодаря изысканиям историков, а также многочисленным сохранившимся текстам, являлась наиболее доступным для работы памятником. Иные источники, в частности уставы Владимира и Ярослава, имеющие ничуть не меньшее значение для изучения древнерусского права, воспринимались большинством исследователей на протяжении довольно длительного периода как акты, не имеющие древнего происхождения, являющиеся документами более поздних эпох («историческими поддел-
82 См.: Шаляпин С. О. Монастырская ссылка в России XV-XV111 вв. - С. 56-72.
83 См.: Рогов В.А. Проблемы истории. - С. 101-102, 304, 315 и др.
84 См.: «Книги законные» содержащие в себе в древнерусском переводе византийские законы земледельческие, уголовные, брачные и судебные / Изд. А. Павлов - СПб., 1885.
85 См.: Русская Историческая Библиотека, издаваемая Археографич. Комиссиею. Т. I-XVI. - СПб., 1872-1897. -Т. VI (Памятники древне-русского канонического права / Под ред. АПавлова. - Ч.1). - СПб., 1880; 2-е изд. - СПб., 1908. - Т. I.
86 См.: Бенешевич В. Сборник памятников по истории церковного права, преимущественно русской церкви до эпохи Петра Великого. - Пг. 1915.
87 См. напр.: Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв.
- М.: Наука, 1976; Милов Л.В. Легенда или реальность?
ками»). Первая научная публикация нормативных актов, относящихся к иной категории памятников права (переводные законы, использовавшиеся в древнерусской практике), была сделана А. С. Павловым только в 1885 г.84 Первое издание сборника памятников древнерусского канонического права было осуществлено в 1880 г.;85 а в 1915 г. В. Бене-шевичем был издан сборник памятников по истории церковного права до эпохи Петра
I.86 Окончательное же признание исторической действительности древнейших памятников церковного права произошло вообще только в советское время благодаря трудам исследователей-историков академиков М.Н. Тихомирова, Л.В. Милова, Я.Н. Щапова.87
2. Основываясь исключительно на Русской Правде, большинство авторов выводят наказания в виде лишения и ограничения свободы из потока и разграбления.
3. Существенным недостатком работ является эпизодичность рассмотрения авторами вопросов, связанных с зарождением и развитием институтов лишения и ограничения свободы в Древнерусском государстве IX-XVII вв. В лучшем случае этому периоду уделяется 1-2 страницы, чаще же всего в курсах даже известных авторов лишение и ограничение свободы периода средневековья почти не рассматривалось.88 В тех же работах, где эти наказания являются предметами непосредственного исследования, они рассматриваются с эпохи позднего средневековья. Подобное исследование без учета длительного эволюционного пути этих явлений не только в светском, но и каноническом праве, приводит к существенным ошибкам в оценке их сущности на разных этапах исторического развития (подобно бытующему сегодня мнению о появлении цели исправления преступника благодаря Д. Говарду).
(О неизвестной реформе Владимира и правде Ярослава) // Древнее право. - 1996. - № 1. - С. 201-218; он же. Византийская Эклога и «Правда Ярослава» (К рецепции византийского права на Руси) // ГЕЫЫАДЮС: к 70-летию академика Г.Г. Литаврина / Сб. ст. РАН Ин-т славяноведения. - М: Индрик, 1999. - С. 129-142; он же. Византийская Эклога и Пространная Русская Правда (проблемы рецепции) // Древнее право. - 1998. - № 1(3). - С. 113-119; Щапов Я.Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси. X-XIV вв. - М.: Наука, 1972; он же. Памятники церковного права IX-XII вв. Древней Руси и славянских стран (Опыт сравнительно-исторического изучения) // Исторические записки. - М., 1982. - Т. 107.
88 См. напр.: Будзинский С. Начала уголовного права. -Варшава, 1870. -С. 258-269; Калмыков П.Д. Учебник уголовного права. - СПб., 1866. - С. 262-310; Лохвицкий С. Курс уголовного права. - СПб., 1871; Пусторослев П.П. Русское уголовное право. Общая часть. - Юрьев, 1912.
4. В качестве источников законодательства Древнерусского государства о лишении и ограничении свободы в подавляющем большинстве исследований не учитывается переводное византийское законодательство и каноническое право.
5. В литературе отсутствует четкое представление о разнице между ограничением и лишением свободы. Так, ссылку, основываясь на неясности в толковании понятия потока, начиная с древних времен относят то к наказаниям, связанным с лишением свободы, то к наказаниям, связанным с ограничением свободы. Подобная неопределенность
привела к тому, что в XIX в. «с легкой руки» Н.С. Таганцева вся ссылка стала отождествляться с лишением свободы, в то время как реально соотносился с данным видом наказания только один вид ссылки - ссылка на каторжные работы.
Сложившаяся ситуация в литературе доказывает актуальность нового исследования этих вопросов, в котором делалась бы попытка преодолеть негативные стороны сложившейся традиции и консолидировать позитивные достижения разных направлений канонической, исторической и юридической науки.
A. Sidorkin. THE PROBLEMS OF ENLIGHTING THE PRIMORDIAL PERIOD OF FORMATION AND DEVELOPMENT ABOUT PUNISHMENTS WITH FORFEITURE AND FREEDOM RESTRAINT IN SCIENTIFIC LITERATURE.
The disputable problems of primordial formation of legislation concerning punishment in the form of forfeiture and freedom restraint in the Russian Criminal law are being considered in this article. The analysis of the most important works of law historians both pre-revolutionary period and the present time is being led through here. The author pays special attention to the poor usage by modern investigators the works of representatives of pre-revolutionary law school who began treating the questions of borrowing Conon law and Byzantine law and its influence on the development of old legislation.
СИДОРКИН Александр Иванович, доктор юридических наук, профессор, декан юридического факультета Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор более В7 научных работ.
УДК 343.5
ОХРАНА ИНТЕРЕСОВ СЕМЬИ И НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Н.В. Иванцова, Д.В. Бельцов
На современном этапе, с учетом социально-экономических преобразований, происходящих в Российской Федерации, охрана личности, ее прав и свобод становится еще большим приоритетом во всех областях права. В цивилизованном обществе необходимость охраны семьи, материнства и детства не ставится под сомнение, ведь именно благополучие отдельно взятых «ячеек» социума и каждого конкретного ребенка обеспечивает стабильное будущее государства. Понимая важность этой проблемы, государство пытается предпринять различные меры по созданию наиболее благоприятных усло-
Российская газета. 11 мая 2006 г.
вий для существования семей и несовершеннолетних.
Президент России В.В. Путин в своем послании Федеральному Собранию Российской Федерации 10 мая 2006 года сформулировал стратегию сбережения народа, составной частью которого является задача воспитания здорового, нравственно и физически, молодого поколения1.
Особую роль в деле охраны материнства, семьи и детства играет установление уголовной ответственности за наиболее общественно опасные деяния, посягающие на интересы несовершеннолетних и семейные отношения.
В 2002 году за преступления против семьи и несовершеннолетних (ст. 150-157 Уголовного кодекса РФ) было осуждено 27995
