CC BY
84
Кунина Мария Николаевна
кандидат филологических наук,
доцент кафедры русского и иностранных языков
Краснодарского университета МВД России
(e-mail: [email protected])_
Проблема изучения институциональных дискурсов в современной науке
В статье раскрывается проблема изучения институциональных дискурсов в современной науке. Основное внимание в работе автор акцентирует на поиске когнитивных субстанций, которые подвергаются процедурам развертывания и конструирования как способам моделирования дискурсивной деятельности определенной предметной области.
Ключевые слова: антропоцентричность языка, языковое явление, дискурс, процесс коммуникации, когнитивные процессы, речевая культура, прототипическая последовательность.
M.N. Kunina, Master of Philology, Assistant Professor of a Chair of Russian and Foreign Languages of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected] The problem of studying institutional discourse in modern science
The article reveals the problem of the study of institutional discourses in contemporary science. The author focuses on the search for cognitive substances that are subject to the procedures of deployment and design as a way of modeling discourse of a particular subject area.
Key words: anthropocentricity of language, linguistic phenomenon, discourse, process of communication, cognitive processes, speech culture, prototypical sequence.
В современной лингвистике ключевой идеей является антропоцентричность языка. Язык рассматривается в своей погруженности в жизнь, в отображении действительности. Все больше укрепляется мысль о том, что понять природу языка можно лишь исходя из человека и его мира в целом. В рамках антропоцентрического языкознания все более и более интенсивно развивается когнитивно-дискурсивная парадигма, в свете которой язык - это особая знаковая система, позволяющая человеку общаться с себе подобными в целях обмена информацией или других типов деятельности и служащая тому или иному изучению поведения людей. Методология этой парадигмы была сформулирована Е.С. Кубряко-вой: «Согласно теоретическим представлениям в этой новой парадигме, по сути своей, парадигме функциональной, при описании каждого языкового явления равно учитываются те две функции, которые они неизбежно выполняют: когнитивная (по их участию в процессах познания) и коммуникативная (по их участию в актах речевого общения). Соответственно, каждое языковое явление может считаться адекватно описанным и разъясненным только в тех случаях, если оно рассмотрено на перекрестке когниции и коммуникации» [1, с. 8].
Коммуникативная составляющая этой парадигмы тесно связана с исследованием дискурса. Понятие дискурса является одним из наиболее употребляемых в настоящее время, но при этом оно является размытым, не имеющим четкого определения. В настоящем исследовании за основу принята следующая его распространенная трактовка: дискурс - связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное, социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах).
Дискурс рассматривается нами как лингвистическая единица общения, отражающая в себе дифференциальное многообразие картины мира, включающей: а) типизированные ситуации социального взаимодействия; б) участников социального взаимодействия; в) социальные нормы и конвенции; г) культурологические представления и формы.
Необходимо отметить чрезвычайную важность исследования дискурса с когнитивной точки зрения, тем более что по самой своей сути дискурс - явление когнитивное, т.е. имеющее
334
дело с передачей знаний, с оперированием знаниями особого рода и, главное, с созданием новых знаний. Поскольку процесс коммуникации не может быть адекватно описан без понимания когнитивных процессов, имеющих место в сознании участников общения при порождении и восприятии речи, то становится очевидной необходимость изучения, помимо собственно лингвистических и релевантных внешних параметров коммуникации, их ментальных репрезентаций. А так как многие специфические особенности образов мира носителей разных языков не могут быть выявлены в рамках монокультурного описания, особое значение приобретает контрастивное и сопоставительное когнитивно-прагматическое изучение дискурса.
Изучение дискурсивной деятельности человека в условиях межкультурной коммуникации с когнитивной точки зрения дает возможность описывать структуры репрезентации различных видов культурно обусловленного знания, а также их влияние на языковые стратегии дискурсивной деятельности, характерные для носителей конкретной речевой культуры. Такой подход к анализу дискурса напрямую связан с решением задачи изучения языкового образа мира, поскольку позволяет рассматривать дискурсивную деятельность человека как отражение в формах коммуникативного поведения национальной картины мира, а используемые в процессе коммуникации языковые средства - как способ выражения системы культурно обусловленных значений, репрезентирующих разделяемые членами социума знания, пресуппозиции, оценки и ценностные ориентации.
По мнению Д. Холланда и Н. Квинна, совокупность разделяемых членами социокультурного сообщества знаний организована в виде культурных когнитивных моделей, которые содержатся в сознании членов этого сообщества и которые могут сосуществовать с другими, личностными (идиосинкратическими) моделями опыта. Термин «модель» в интерпретации Д. Холланда и Н. Квинна обозначает прототипическую последовательность событий в упрощенном мире, а термин «схема» используется для обозначения совокупности вторично концептуализированных компонентов модели для решения отдельных когнитивных задач.
Чаще всего культурные когнитивные модели описываются в терминах фреймов, схем, скриптов или сценариев, концептов, в связи с чем непременно возникает проблема соотнесения этих понятий, в частности терминов «концепт» и «фрейм». Ряд ученых (А.П. Бабушкин, З.Д. Попова, И.А. Стернин) рассматривает фрейм как тип концепта (наряду со схемами, инсайтами,
сценариями, логически конструируемыми концептами и мыслительными картинками), что, на наш взгляд, не вполне корректно. Дело в том, что типология, предложенная авторами, сводится фактически к различным типам ментальных репрезентаций: образным, пропозициональным, смешанным (гештальтам).
Мы согласны с И.А. Тарасовой, которая считает, что «корректнее трактовать фрейм не как концепт, а как когнитивную структуру более высокого уровня, тип взаимодействия между концептами, как способ (форму) организации ментального пространства».
В лингвистике появлялись и другие разноплановые трактовки фрейма, например:
1. Ч. Филлмора, данные им в разное время: фрейма как падежной рамки, понимаемой в этом контексте как структура сознания, отражающая языковое сознание говорящего [2, с. 52]; фрейма как системы выбора языковых средств, связанных с понятием сцены, - грамматических правил, лексических единиц, языковых категорий; фрейма как системы категорий, структурированных в соответствии с мотивирующим контекстом и предстающего как набор понятий и одновременно как категоризация опыта.
2. Т.А. ван Дейка, который в вопросе об определении фрейма разделяет точку зрения М. Минского и полагает, что «знание организовано в концептуальные системы», которые «можно описывать в терминах фреймов» [3, с. 16; 4, с. 56]. В отличие от Ч. Филлмора, Т.А. ван Дейк не склонен считать фрейм структурой, способной раскрыть связь между текстами и их пониманием, т.к. он содержит общую, а не специфическую информацию о стереотипной, а не конкретной ситуации. Фреймы оторваны от контекста, являются элементами социальной памяти и содержат основную, типическую и потенциально возможную информацию, ассоциированную с тем или иным концептом.
3. Психологической трактовки, где фрейм представляется как схема смысловых опор, абстрагированная от действий отдельной личности и материализующаяся в тексте. Фрейм в данном случае не имеет ограничений на сложность и может быть построен как для отдельного предложения, так и для целого текста [5, с. 87].
Несмотря на разнообразные толкования фрейма, можно выделить ряд пунктов, по которым ученые едины в своих воззрениях на его природу:
а) практически во всех определениях делается акцент на фрейм как структуру для представления стереотипных ситуаций;
б) фрейм представляется как когнитивная область, ассоциируемая с данной лингвистической единицей.
335
Иными словами, фрейм связан, с одной стороны, с вербальным инструментарием языка и, с другой стороны, с когнитивной областью сознания, где имеется схематизированный образ-представление опытного знания человека, активизирующегося посредством языковых структур.
Фреймы отражают знания об определенной предметной области и представляют ее в виде организованной определенным образом структуры. Соответственно, одним из ключевых в контексте нашего исследования выступает понятие предметной области, являющейся неким фрагментом знания или жизненного опыта индивида, группы людей, сообщества. Когнитивное содержание предметной области опирается на массив текстов как способ конденсации, фиксации и трансляции социокультурного опыта. Предметная область - понятие когнитивно-прагматического аспекта, которое охватывает разнообразие частных жизненных ситуаций и практик, которые описываются в дискурсивной деятельности [6, с. 38].
На основе концепции А.Г. Баранова при изучении текстов определенной предметной области в исследование вводится когниотип как ментально-лингвистический фрейм для нахождения прототипических смыслов культурного мира на базе когниотипических знаний [7, с. 60]. Когниотип - это комплекс данных о конкретной предметной области, который реализуется в текстовой деятельности автором в процессе порождения текста и читателем (реципиентом) в процессе понимания текста. Комплекс когнио-типов создает когнитивный фон для автора и читателя текста, принадлежащих к одному социуму. Выделяют следующие черты когниотипа, который:
принадлежит к строго очерченной предметной области, что позволяет представить его в тематической цельности и завершенности; обладает тематической композицией; представлен набором языковых выражений, соотнесенных в подсознании субъекта общения с данной предметной областью и сферой деятельности;
строится как ментально-лингвистическая модель декларативных знаний (о мире и языке);
дополняется процедурными знаниями (стратегиями, конвенциями, правилами) высших уровней текстотипичности.
Существует различие между такими понятиями, как «когнитивная модель» и «когниотип жанра». Когнитивная модель состоит из фрейма знаний и тезауруса предметной области. Когниотип жанра включает в себя такие компоненты, как тема, субтема и речевые фрагменты. Когниотип жанрово ориентирован и характеризуется тематической разверткой информации.
Наше исследование базируется на интег-ративной концепции жанра, которая предполагает выход за пределы языковой данности, вовлечение в экспликацию его сущности других данностей, обусловливающих многомерность, объемность жанра. В этом смысле жанры можно определить как группы речевых произведений, классы текстов, вербальное оформление которых, выражающееся в специфическом выборе и комбинации языковых ресурсов, управляется невербальными факторами, такими как:
1) конвенциональные формы социального взаимодействия людей, принятые в повторяющихся, дифференцированных по сферам человеческой деятельности ситуациях;
2) определенного типа стратегические коммуникативные цели, на реализацию которых ориентированы жанры в целом и которым подчиняются все слагаемые скрытой в них прагматической ситуации;
3) концепты и прототипы жанров, присутствующие в сознании, в когнитивной базе коммуникантов и влияющие на процесс дискурсивации.
Очевидно, что для построения когниотипа дискурса предметной области «Судебный пристав-исполнитель» (СПИ) необходимо систематизировать знания об этой предметной области и результаты ее научного представления, обобщив эти знания в определенном упорядоченном виде (например, в форме когнитивной модели), а затем соотнести выделенные структуры знания с их языковыми коррелятами в той системе единиц номинации и терминов, с помощью которой они реализуются в конкретном языке, и выявить главные черты образуемого ими терминологического пласта лексики.
Таким образом, данное исследование направлено на поиск когнитивных субстанций, которые подвергаются процедурам развертывания и конструирования как способам моделирования дискурсивной деятельности данной предметной области.
1. Кубрякова Е.С. Об исследовании дискурса в современной лингвистике // Филология и культура: материалы 3-й Междунар. науч. конф.: в 3 ч. Тамбов, 2001. Ч. 1. С. 8-11.
1. Kubryakova E.S. About the study of discourse in modern linguistics // Philology and Culture: proc. of 3rd Intern. sci. conf.: in 3 pt. Tambov, 2001. Pt. 1. P. 8-11.
336
2. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // НЗЛ. Вып. XXIII: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 52-92.
3. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.
4. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979.
5. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.
6. Баранов А.Г. Текст в функционально-прагматической парадигме. Краснодар, 1988.
7. Баранов А.Г. Динамические тенденции в исследовании текста // Stylistika. Opole, 1995. Vol. 4. P. 54-69.
2. Fillmore Ch. Frames and the semantics of understanding //NZL. Iss. XXIII: Cognitive aspects of language. M., 1988.
3. Dijk T.A. van. Language. Cognition. Communication. M., 1989.
4. Minsky M. Frames for knowledge representation. M., 1979.
5. Karaulov Yu.N. Russian language and linguistic identity. M., 1987.
6. Baranov A.G. Text in the functional-pragmatic paradigm. Krasnodar, 1988.
7. Baranov A.G. Temporal trends in the study of the text // Stylistika. Opole, 1995. Vol. 4. P. 54-69.
337
