CC BY
48УДК 342.7 ББК 67
DOI 10.24411/2073-3313-2018-10177
ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ
Опыт нестандартной конституционной легализации в странах СНГ
Алексей Павлович ТРЕСКОВ, доцент кафедры теории государства и права Ростовского государственного университета путей сообщения, кандидат юридических наук, федеральный судья в отставке E-mail: altreskov@yandex.ru
Научная специальность: 12.00.02 — конституционное право;
конституционный судебный процесс; муниципальное право
Аннотация. Современные принципы судебной власти, являясь интегративной конституционно-теоретической категорией, выступают объектом научных исследований с точки зрения содержательной интерпретации, а также специфики формализации, в том числе в сравнительно-правовом аспекте. В связи с этим предметом исследования статьи выступили нормы конституций стран — членов Содружества Независимых Государств.
В статье представлены результаты анализа, позволившие выявить нестандартные подходы закрепления конституционных принципов судебной власти в фокусной группе актов. Эти подходы мы связываем с композиционной спецификой отражения принципов, а также вариативно-содержательным аспектом, количественно и качественно дополняющим стандартный перечень искомых основополагающих идей.
Ключевые слова: конституционный принцип, принцип судебной власти, судебная власть, правосудие, гласность, беспристрастность, принцип презумпции невиновности.
Annotation. Modern principles of judicial power, being an integrative constitutional-theoretical category, are the object of scientific research in terms of meaningful interpretation, as well as the specifics of formalization, including in the comparative legal aspect. In this regard, the subject of the article is the norms of the constitutions of the Commonwealth of independent States.
The article presents the results of the analysis, which allowed to identify non-standard approaches to consolidate the constitutional principles of the judiciary in the focus group of acts. We associate these approaches with the compositional specificity of reflection of the principles, as well as with the variablecontent aspect, quantitatively and qualitatively complementing the standard list of the required basic ideas.
Keywords: constitutional principle, the principle of the judiciary, the judiciary, justice, transparency, impartiality, the principle of the presumption of innocence.
В рамках настоящей работы исследовательское внимание посвящено выявлению специфических (нестандартных) подходов к конституционной формализации принципов судебной власти в странах — членах СНГ (за исключением российской практики). Уточним, что в результате сравнительно-право-
вого анализа конституций указанной группы стран нами уже сформирован стандартный перечень принципов судебной власти [3]. В их числе: осуществление правосудия только судом, законность в организации и деятельности судебной власти, запрет создания чрезвычайных судов, независимость, недопустимость вмешатель-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2018
ства в реализацию судебной власти, открытость, состязательность и равенство сторон, государственный язык судопроизводства, коллегиальность и единоначальность рассмотрения дел, обязательность решений суда, государственное финансирование судов, а также принцип взаимодействия [1; 2].
Отнесение принципа к стандартному перечню определялось его отражением в трех и более учредительных актах фокусной группы. Соответственно, специфические (нестандартные) подходы мы связываем с обнаружением оригинальных формулировок конституционных принципов судебной власти, которые встречаются в единичном экземпляре или имеют лишь одно повторение. При этом принципы судебной власти рассматриваем в качестве совокупности основополагающих начал, определяющих институциональный и процессуальный аспекты судебной власти. При таком подходе в их содержание укладываются принципиальные положения судоустройства, судопроизводства и правосудия.
Итак, укажем композиционную специфику, связанную с формализаций принципов судебной власти в различных частях конституции. Как правило, принципы судебной власти в конституциях стран СНГ сосредоточены в специальных главах / разделах (глава VII «Судебная власть» в Конституции Азербайджана [4], глава 7 «Суды и Высший судебный совет» в Конституции Армении [5], глава 6 «Суд» в Конституции Беларуси [6], раздел VII «Суды и правосудие» в Конституции Казахстана [7], раздел VI «Судебная власть» в Конституции Киргизии [8], глава IX «Судебная власть» в Конституции Молдовы [9], глава 8 «Суд» в Конституции Таджикистана [10], раздел VI «Судебная власть» в Конституции Туркмении [11], глава XXII «Судебная власть Республики Узбекистан» в Конституции Узбекистана [12]).
Однако конституции Беларуси и Молдовы, характеризуясь в совокупности с иными учредительными актами стандартным подходом, тем не менее, в композиционном аспекте имеют специфику. В Беларуси это выразилось в размещении специальной главы 6 «Суд» в разделе IV «Президент, парламент, правительство, суд».
Композиционная особенность Конституции Молдовы состоит в том, что глава IX «Судебная власть» Конституции Молдовы разделена на части, в том числе имеется ч. 1, посвященная судебным инстанциям.
Далее, за пределами указанных частей следует раздел V «Конституционный суд».
Таким образом, базовый закон разделил судебные инстанции и Конституционный суд. Возможно, положения ст. 134 указанной Конституции объясняют такой подход тем, что Конституционный суд является единственным органом конституционной юрисдикции в Республике Молдова (ч. 1), а также независимым от любой другой публичной власти с подчинением только Конституции (ч. 2).
Обратим внимание на то, что приведенные молдавские положения по аналогии подхода сопоставимы с конституционными установлениями Армении. В ее специальной главе перечислены виды судебных органов (ст. 167 «Конституционный Суд», ст. 171 «Кассационный суд», ст. 172 «Апелляционные суды» и др.) и только применительно к Конституционному Суду представлена формулировка «при осуществлении правосудия Конституционный Суд независим и подчиняется только Конституции» (ч. 2 ст. 167).
Еще одна композиционная особенность наличествует в Конституции Азербайджана в связи с формализацией в ее главе VIII базовых норм о Нахичеванской Автономной Республике, входящей в состав Азербайджана на правах самоуправляемой территории.
Так, в ч. I ст. 135 Конституции Азербайджана легализованы нормы о разделении власти в Нахичеванской Автономной Республике с указанием, что судебную власть осуществляют ее суды, которые самостоятельны в решении вопросов, отнесенных к их полномочиям Конституцией и законами Азербайджанской Республики (ч. II, ст. 135).
Памятуя о ранее существовавшем российском конституционном опыте формализации установлений о прокуратуре (ст. 129) в главе, посвященной судебной власти [13], отметим, что такие подходы имеют в рассматриваемых учредительных актах и в настоящее время. Например, в разделе VII «Суды и правосудие» Конституции Казахстана размещена ст. 83 о прокуратуре. Аналогично в Конституции Молдовы в главе «Судебная власть» обособлена часть 3 «Прокуратура». Несмотря на отделение самостоятельной части, она все-таки содержится в специальной главе о судебной власти, в которой говорится, что правосудие осуществляется именем закона только судебными инстанциями (ст. 114).
Интересно, что в Конституции Азербайджана есть формулировка, согласно которой в осуществлении правосудия, за исключением конституционного судопроизводства, участвуют Прокуратура Азербайджанской Республики и
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2018
защита (ч. IV ст. 125). На наш взгляд, спорность приведенной нормы все-таки смягчается глаголом «участвуют».
Практически во всех рассмотренных конституциях принципы судебной власти рассредоточены в различных нормах. В связи с этим исключением явилась ст. 127 Конституции Азербайджана, в которой консолидированы принципы и условия осуществления правосудия, хотя и не исчерпывающим образом.
Несмотря на то что в Конституции Армении содержится самостоятельная глава, посвященная судебной власти, принципиальные положения о ней собраны в ст. 63, касающейся праву на справедливое судебное разбирательство и расположенной в главе 7 «Суды и Высший судебный совет». В указанной статье обнаружены такие принципы, как справедливость и публичность судебного разбирательства, независимость и беспристрастность суда, а также разумность срока судебного разбирательства. Следует подчеркнуть, что указанные принципы являются в большей мере специфическими для формализации конституциями стран — членов СНГ.
В аспекте единения принципов в одной норме интересен опыт Конституции Казахстана. В ее части 3 ст. 77 содержится установление о том, что при применении закона судья должен руководствоваться следующими принципами:
1) лицо считается невиновным в совершении преступления, пока его виновность не будет признана вступившим в законную силу приговором суда;
2) никто не может быть подвергнут повторно уголовной или административной ответственности за одно и то же правонарушение;
3) никому не может быть без его согласия изменена подсудность, предусмотренная для него законом;
4) в суде каждый имеет право быть выслушанным;
5) законы, устанавливающие или усиливающие ответственность, возлагающие новые обязанности на граждан или ухудшающие их положение, обратной силы не имеют. Если после совершения правонарушения ответственность за него законом отменена или смягчена, применяется новый закон;
6) обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность;
7) никто не обязан давать показания против самого себя, супруга (супруги) и близких родственников, круг которых определяется законом. Священнослужители не обязаны свидетельствовать против доверившихся им на исповеди;
8) любые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого;
9) не имеют юридической силы доказательства, полученные незаконным способом. Никто не может быть осужден лишь на основе его собственного признания;
10) применение уголовного закона по аналогии не допускается.
Далее в ч. 4 ст. 77 Конституции Казахстана приведенные принципы поименованы как «Принципы правосудия, установленные Конституцией», которые являются общими и едиными для всех судов и судей республики. На наш взгляд, десять формализованных принципов, конечно, являются основополагающими идеями для правосудия. Однако в Конституции Казахстана также отражены и иные принципы, относящиеся как к институциональному, так и процессуальному аспектам судебной власти. В связи с этим закономерен вопрос о поименовании принципов, оставшихся за пределами ч. 3 ст. 77 Конституции Казахстана, но имеющих отношение к правосудию.
Отметим, что институциональный аспект принципа осуществления правосудия только судом предусматривает перечисление в конституциях конкретных видов судов (например, ст. 115 Конституции Молдовы, ст. 84 Конституции Таджикистана, ст. 100 Конституции Туркмении и др.). В этом аспекте нами обнаружена специфика в Конституции Киргизии, так как помимо стандартных видов судов (ч. 3 ст. 93) в ней закреплено учреждение третейских судов для внесудебного разрешения споров, возникающих из гражданских правоотношений (ст. 58), а также учреждение судов аксакалов (ст. 59).
Далее укажем непосредственно конституционные принципы судебной власти, каждый из которых встречается не более, чем в двух учредительных актах рассматриваемой фокусной группы.
Итак, только в ст. 62 Конституции Азербайджана формализован принцип недопущения изменения судебной юрисдикции. Он закреплен в статье с аналогичным наименованием и означает, что каждый обладает правом на рассмотрение его дела в установленном законом суде. При этом не допускается рассмотрение дела лица в другом суде без его согласия.
В статье 109 Конституции Беларуси легализованы принципы, которые отсутствуют в иных рассматриваемых конституциях. Это принципы территориальности и специализации, на которых строится система судов.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2018
Недопустимость заочного судопроизводства по уголовным делам, кроме случаев, предусмотренных законом, обнаружена в ч. VI ст. 127 Конституции Азербайджана, а также в ч. 2 ст. 99 Конституции Кыргызской Республики.
Принцип участия граждан в отправлении правосудия содержится в ч. 1 ст. 93 Конституции Азербайджана, а также в ч. 2 ст. 99 Конституции Кыргызской в следующем виде: «в предусмотренных законом случаях и порядке граждане Кыргызской Республики имеют право участвовать в отправлении правосудия».
В статье 75 Конституции Казахстана указанный принцип отражен в аналогичной формулировке с конкретизацией участия граждан в качестве присяжных заседателей.
Гласность судопроизводства во всех судах определена ч. V ст. 127 Конституции Азербайджана. В статье 117 Конституции Молдавии с наименование «Гласность судебных разбирательств» установление сведено к тому, что «во всех судах судебные заседания проводятся открыто», а далее указаны случаи для закрытого судебного разбирательства. Таким образом, приведенный подход отождествляет гласность и открытость. А вот формулировка принципа открытости более характерна для рассматриваемой группы конституций (ст. 114 Конституции Беларуси, ст. 88 Конституции Таджикистана, ст. 105 Конституции Туркмении и ст. 113 Конституции Узбекистана).
Сопряженный с открытостью и гласностью принцип публичности, как уже было сказано, обнаружен в ст. 63 Конституции Армении и в оригинальной формулировке в ч. 1 ст. 99 Конституции Азербайджана, а также в ч. 2 ст. 99 Конституции Кыргызской. Согласно ее установлениям открытость разбирательства дел во всех судах сочетается с публичным объявлением решения суда.
Интересно, что принцип независимости осуществления правосудия в ст. 80 Конституции Казахстана, а также в ч. 1 ст. 98 Конституции Киргизии контекстно следует из основополагающих норм, посвященных государственному финансированию судов. Так, «финансирование судов ... должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия».
Норма о гарантировании принципа независимости судебной власти Президентом Республики изложена ч. IV ст. 8 Конституции Азербайджана.
Исключительно о независимости и беспристрастности суда идет речь в ст. 60 Конституции Беларуси.
Компетентности и беспристрастности суда посвящены установления ст. 19 Конституции Таджикистана.
На наш взгляд, можно говорить об оригинальности закрепления принципов открытости и ответственности судебных органов перед народом и осуществления ими своих полномочий в интересах народа (в ст. 3 Конституции Кыргызской Республики представлены без конкретизации применительно к судебной власти, но универсально к государственной). Полагаем, такой вывод следует из самой формулировки статьи, в которой сказано, что государственная власть в Кыргызской Республике основывается на принципах, в том числе, разделения государственной власти, а одной из ее ветвей является судебная. Соответственно, согласно такому подходу судебная власть основана на принципах, адресованных всей государственной власти (в данном случае — открытость и ответственность).
Аутентичностью подхода отличается ч. IV ст. 127 Конституции Азербайджана, определившая равенство всех перед законом и судом в качестве основы осуществления правосудия. Самостоятельно и полноценно указанный принцип формализован в ч. I ст. 25 Конституции Азербайджана. Ни в какой иной из исследованных конституций принцип равенства перед законом и судом как основа правосудия не заявлен. Но в качестве самостоятельного принципа он отражен всеми учредительными актами государств — членов СНГ. Только Конституция Армении в ст. 28 формализовала всеобщее равенство перед законом, без указания суда.
Упомянутый азербайджанский подход в ч. IV ст. 127 распространился и на принцип презумпции невиновности как основу правосудия (ч. IX ст. 127 Конституции Азербайджана). При этом содержательной формализации самостоятельного принципа презумпции невиновности посвящена одноименная ст. 63, согласно которой без приговора суда никто не может считаться виновным в совершении преступления (ч. 5). Отметим, что подобного рода подход отсутствует в иных конституциях, но не исключает самостоятельного закрепления принципа презумпции невиновности с некоторыми вариациями.
Типична формулировка принципа невиновности «никто / обвиняемый в преступлении считается невиновным, пока его вина не доказана в установленном законом порядке — по вступившему в законную силу приговору суда (ст. 66 Конституции Армении, ст. 26 Конституции Бе-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2018
ларуси, ч. 1 ст. 26 Конституции Кыргызской Республики.
В статье 20 Конституции Таджикистана принцип презумпции невиновности сопряжен с отличным хронологическим периодом — «до вступления приговора суда в законную силу».
Оригинальны ст. 21 Конституции Молдовы и ст. 26 Конституции Узбекистана. В первой одноименная статья установила, что «любое лицо, обвиняемое в совершении преступления, считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все необходимые гарантии для защиты». Как видно, из статьи исключен вступивший в силу приговор суда как коррелят невиновности. Аналогичным образом построена ст. 26 Конституции Узбекистана.
В заключение нашего исследования отметим, что формализация конституционных принципов судебной власти в странах — членах СНГ отличается стандартными и нестандартными подходами.
Первые сопряжены с наличием типичных видов заявленных принципов, встречающихся более, чем в трех конституциях фокусной группы государств.
Нестандартные подходы закрепления конституционных принципов судебной власти мы связываем с композиционной спецификой их отражения, а также вариативно-содержательным аспектом, количественно и качественно дополняющим стандартный перечень искомых основополагающих идей.
Библиографический список
Научная литература
1. Мархгейм М.В. Взаимодействие как конституционный принцип // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 1 (92). С. 54—56.
2. Мархгейм М.В., Стус Н.В., Минасян А.А. Федеральные законодательные и судебные орга-
ны: конституционные грани взаимодействия // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 4 (95). С. 26—29.
3. Тресков А.П. Принципы судебной власти: опыт стандартной конституционной легализации в странах СНГ // Социально-политические науки. 2018. № 4. С. 112—115.
Нормативные правовые акты
4. Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.; с учетом поправок, внесенных Законом РФ о поправках к Конституции РФ от 21.07.2014 г. № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. № 9. Ст. 851.
5. Конституция Республики Армения (принята референдумом 05.07.1995 г., с изм. от 06.12.2015 г.) // http://www.concourt.am/russian/ сошШийош/ (Дата обращения: 22.08.2018)
6. Конституция Республики Азербайджан от
12.11.1995 г. // Ы1р://»огЫсошШийош.га/?р=133 (Дата обращения: 22.08.2018)
7. Конституция Республики Беларусь от
24.11.1996 г.1994 г. // http://worldconstitutions.ru/ ?р=131 (Дата обращения: 22.08.2018)
8. Конституция Республики Казахстан от 30.08.1995 г. // http://worldconstitutions.ru/?p=129 (Дата обращения: 22.08.2018)
9. Конституция Киргизии от 27.06.2010 г. // http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=31497 (Дата обращения: 22.08.2018)
10. Конституция Республики Молдова от 29.07.1994 г. // http//www.spinform.ru/isp.htm (Дата обращения: 22.08.2018)
11. Конституция Республики Таджикистан от 06.11.1994 г. // http://worldconstitutions.ru/?p=125 (Дата обращения: 22.08.2018)
12. Конституция Республики Туркмения от 18.05.1992 г. // http://base.spinform.ru/show_ doc.fWx?rgn=2376 (Дата обращения: 22.08.2018)
13. Конституция Республики Узбекистан (принята 08.12.1992 г. // http://www.lex.uz/pages/ getact.aspx?lact_id=35869 (Дата обращения: 22.08.2018)
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2018
