CC BY
266
Вестник ПСТГУ. Серия IV: Педагогика. Психология
2016. Вып. 2 (41). С. 97-105
Мартьянова Галина Юрьевна, канд. психол. наук, доцент, Институт педагогики и психологии ГАОУ ВО МГПУ
g.martyanova@mail.ru
Принцип ориентации на нормы
И ЦЕННОСТИ КЛИЕНТА В ПРАКТИКЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ
Г. Ю. Мартьянова
В статье анализируется содержание принципа ориентации на нормы и ценности клиента, утвержденного в практике психологического консультирования. Рассматриваются вопросы соотношения ценностей консультанта и клиента в процессе психологической помощи. Показано, что установки и смыслы специалиста оказываются приоритетными в большинстве профессиональных ситуаций и, прежде всего, при организации основных консультативных условий. Автор определяет необходимость достижения нейтрально-ценностной позиции психолога через ее связь с безоценочным отношением и вненаходи-мостью. Результатом проведенного исследования является методологическое и психотехническое обоснование принципа через интеграцию концептуальных ценностей теории консультирования и операций с ними в практическом плане.
Ценности человека отражаются в его сознании как система значимых переживаний, на базе которых формируется мировоззрение. Именно ценности определяют, какой модальности будет субъектная активность и как человек эту активность будет регулировать в определенном контексте жизнедеятельности. Это положение, равно как и идея о том, что каждая личность принимает решения и делает выбор, ориентируясь на социальное одобрение, в консультативной психологии служит основанием для разработки принципа ориентации на нормы и ценности клиента. Следование данному принципу организует консультативное взаимодействие не на основе абстрактных или идеальных моделей, а в границах конкретных смыслов и установок клиента, принятых им для объяснения своей деятельности и поведения. С деонтологической точки зрения, консультативная суть принципа — выражение отношения к клиенту как к целостной, неповторимой, уникальной личности с присущими только ей способами реагирования на проблемную ситуацию. Например, гуманистическая психология декларирует важность принятия ценностного опыта клиента для его большей креативной ин-тегрированности и роста, а ценность самоактуализации в соответствии с функциональной моделью зрелой личности признает долгосрочной генеральной целью психологической помощи1.
1 См.: Шостром Э., Браммер Л. Терапевтическая психология. Основы консультирования и психотерапии. СПб.; М., 2002.
Понимание человека как наделенного нравственным началом имеет свою устоявшуюся традицию в культурно-психологическом контексте. Однако возникает вопрос: как соприкасаются в процессе консультирования ценности его участников? Сегодня теоретически доказано, что взаимовлияние двух мировоззренческих систем (психолога и клиента) существует и может приобретать различный характер. Практическое же согласование ценностных позиций участников считается либо недостижимой задачей, либо сопряженной с рядом трудностей. Основным источником подобных трудностей может выступать доминирование в консультативном процессе специалиста (где даже условное доминирование все равно признается доминированием) и установка клиента на признание профессионализма психолога, в связи с чем ценности консультанта оказываются приоритетными в самой ситуации помощи: при управлении диалогом, при выборе техник работы и при анализе результатов. По К.-Г. Юнгу, общение клиента и терапевта есть дискуссия мировосприятия, в которой именно мировосприятие терапевта образует сам дух терапии2. Необихевиоральные подходы еще более категоричны в распределении ответственности участников: консультант обязан четко демонстрировать клиенту свою ценностную позицию, поскольку попытка быть нейтральным при обсуждении аксиологических вопросов провоцирует у последнего мнение об обоснованности асоциальных норм поведения.
Несмотря на постулат о том, что рабочий контакт в ситуации психологической помощи есть взаимообоюдное влияние двух личностей, даже при краткосрочном консультировании ценности психолога преобладают над нормами клиента. Этот факт эмпирически подтверждается тем, что в большинстве случаев в результате эффективной работы консультанта клиент начинает пересматривать свое отношение к проблеме. Критичным это можно признать только тогда, когда изменения клиента обусловлены оценкой его позиции консультантом как нарушенной. Кроме того, психолог как личность, являясь носителем субъективных норм, бессознательно (на уровне неконгруэнтности) переносит их в консультативную сессию. Именно поэтому клиенты чаще усваивают смыслы и установки своих консультантов, чем наоборот3. Проведенное L. E. Beutler исследование показало, что клиенту легче приобретать субъективные ценности и нормативы специалиста, чем достигать логичной интегрированности в собственных убеждениях и мировоззрении4.
Существование общих духовных ценностей, к опыту переживания которых можно обращаться, признает Т. А. Флоренская. Только в этом случае консультант, апеллируя к своему опыту, помогает клиенту осознать его опыт на уровне глубинного самораскрытия5. В случае отсутствия общего духовно-нравственного начала и невозможности отказаться от собственных представлений, возникает потребность в ценностной нейтральности. Принцип ценностной или философ-
2 См.: Юнг К.-Г. Структура и динамика психического. М., 2008.
3 См.: Schwehn J., Schau C.G. Psychotherapy as a process of value stabilization // Counselling and Values. 1990. Vol. 35. P. 24-30.
4 См.: BeutlerL. Values, beliefs, religion, and the persuasive influence of psychotherapy // Psychotherapy. 1979. Vol. 16. P. 432-440.
5 См.: Флоренская Т. А. Диалог как метод психологии консультирования (духовно ориентированный подход) // Психологический журнал. 1994. № 5. С. 12-15.
ской нейтральности активно используется в диалогическом консультировании. Он заключается в отказе от апеллирования к ценностным вопросам критического уровня значения: консультант признает наличие общих с клиентом нравственных констант, но, если опыт их переживания не проявляется, специалист не имеет права затрагивать ценностные вопросы в диалоге, поскольку их обсуждение будет считаться морализированием.
Сама ценностно-нейтральная позиция, в свою очередь, отражает профессионально-смысловой уровень и поэтому в методологическом плане коррелирует с принципами безоценочного отношения (по К. Роджерсу) и вненаходимости (по Т. А. Флоренской).
Безоценочное отношение включает не столько отсутствие оценки, сколько желание подобной оценки. Оценочные категории консультанта всегда сопряжены с игнорированием уникальности духовного опыта другого, что изначально определяет для специалиста стереотипность профессионального мышления по отношению к вариативности установок клиента. Р. Кочюнас высказывает мнение о том, что само понятие безусловного отношения — теоретическое, и с точки зрения повседневной практики уместнее не транслировать его на абстрактного клиента, а формировать соответствующую установку на все профессиональные ситуации6. При этом психологу важно аутентично отражать и то, что происходит внутри него, особенно при столкновении собственных мотивов и интересов с нормами клиента. В частности, это позволяет ему не влиять на процесс собственными ценностями и не идентифицироваться с ценностями другой стороны. Он остается компетентным внутри собственной профессиональной самодостаточности и способным на цельное переживание непосредственного опыта, не искаженного защитными механизмами.
В сочетании с безусловным принятием личности клиента вненаходимость считается принципом эстетически бескорыстного отношения к человеку. Единство этих двух противоположных механизмов позволяет увидеть сущность творческой индивидуальности клиента, не отождествляясь с его искажениями. Такой подход снижает феномены трансферной и контртрансферной природы во взаимодействиях клиента и консультанта и необходим для сохранения внутренней устойчивости, личностной целостности, духовного здоровья консультирующего психолога. Разрабатывая идеологию принципа вненаходимости, Т. А. Флоренская обращает наше внимание на то, что вненаходимость без доминанты становится отчужденностью, а доминанта на другом без вненаходимости — слиянием с ним и своим обезличиванием. Эти два понятия отражают реальность диалога с разных сторон: одно акцентирует нераздельность, а другое — неслиянность со-беседников7.
Позиция вненаходимости, по мнению А. Б. Орлова, — особая профессиональная позиция консультанта, вследствие которой внутренний мир клиента воспринимается не как сфера практической деятельности, а напротив, как отображаемое и понимаемое содержание. Активность консультанта, находящегося в позиции вненаходимости, проявляется лишь как его внимание к различным
6 См.: Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. М., 1999.
7 См.: Флоренская Т. А. Указ. соч. С. 14.
аспектам внутреннего мира клиента и как его адресованность к различным психологическим инстанциям этого внутреннего мира и не затрагивает критического ценностного уровня8. Уточним данную теоретическую позицию мнением Е. Т. Соколовой о том, что в пространстве профессиональных отношений психологу следует разграничивать рамки личностного пространства клиента и своего собственного9. Ему в этой связи надлежит заботиться о благе клиента, помня о границах своей собственной нравственной компетенции.
Важным аспектом рассматриваемого вопроса считаем анализ содержания ценностей самого процесса психологической помощи. В содержании отдельных направлений психотерапии и консультирования изначально заложены ценности, которые должны поддерживаться клиентом в жизни и на которые ориентируется консультант в практической деятельности. Например, в практике духовно-ориентированного консультирования при работе с верующими христианами, а также с атеистами или с не определившимися в вопросах веры людьми активность клиента направляется на нравственные христианские ценности: духовного начала в человеке, свободы и ответственности, развития и восхождения личности, опыта Встречи и Со-бытия, признание наличия духовной помощи Свыше10. Или в экзистенциальном подходе при работе со смыслом жизни, потерей идентичности, обретением бытийно-личностной конгруэнтности определены номенклатурные ценности, отражающие по возрастам смысложизненные установки. Подросткам советуют смысл жизни искать в любви, милосердии и удаче; для людей среднего возраста благом считаются надежда и любовь; воспоминания, надежда и дети могут стать личностными перспективами для пожилых людей. Аналогичная профессиональная установка на смысловое содержание отражена в кросс-культурном консультировании, где ценностный уровень помощи связан с тем, насколько клиент готов и способен к более полному, точному пониманию себя как члена определенной этнокультурной группы. Поэтому конкретные техники подхода изначально предопределяют работу по идентификации человека с этнокультурными ценностями11. И таких направлений немало. Более того, современные авторы, даже несмотря на декларацию принципа ориентации на нормы и правила клиента, прописывают общечеловеческие, экзистенциальные, личностные, семейные и другие ценности, следование которым сделает жизнь клиента эффективнее и качественнее. Достаточно вспомнить позитивную психотерапию с ее ценностями «счастья» и «успешности», «творчества» и «эффективности», «мудрости», «духовности» и «любви».
Обобщая представления о ценностном основании психологической помощи, В. В. Колпачников вводит категорию ценностей в психотехнический ап-
8 См.: Орлов А. Б. Человекоцентрированное консультирование как область практики и учебная дисциплина: триалогический подход // Развивающаяся психология — основа гуманизации образования / В. Я. Ляудис, Н. Н. Корж, ред. М., 1998. С. 172—173.
9 См.: Соколова Е. Т. Психотерапия: теория и практика. М., 2006. 368 с.
10 См.: Красникова О. М. Христианские ценности в духовно-ориентированной психотерапии и консультировании // Консультативная психология и психотерапия. 2012. № 3. С. 101— 112.
11 См.: Минигалиева М. Р. Кросс-культурные аспекты социально-психологической помощи. Калуга, 2002.
парат консультирования. По его мнению, элементы любой психотехнической системы включают и систему ценностей и целей, которые могут декларироваться явно или оставаться скрытыми, но всегда присутствуют. Конкретизируется система ценностей через согласованную мировоззренческую теорию о человеке (его развитии и жизни, человеческих отношениях, трудностях развития и путях их преодоления) и базу практики, основывающуюся на знании ценностей и целей. Персонализирует систему ценностей и целей психолог-консультант, для которого конкретный подход является не просто технической системой, а способом и путем бытия в мире. Автор считает, что в процессе продолжающегося интенсивного взаимодействия психолог вдохновляет, организует, инструктирует, поддерживает, контролирует и корректирует активность клиента в соответствии с концептуальной основой данной психотехнической системы, в результате чего совокупность знаний и практики данного подхода в значительной мере усваивается и принимается клиентом как основание мировоззрения и способа бытия в мире12. Вместе с тем «...психотерапевту важно удерживать в мысли то очевидное обстоятельство, что у человека, ставшего пациентом психотерапии, есть независимая от психотерапии жизнь, в контексте которой вся психотерапия — только маленькая и необязательная часть»13. Уточним это положение Ф. Е. Василюка идеологией правдивости терапевтического диалога, реализуемой в настоящее время в экзистенциально-ориентированных направлениях психологической помощи. Правдивость терапевтического диалога, акцентируемая, например, Э. Спинелли, важнее, чем следование любым теоретическим истинам. Правдивость — это не только и даже не столько искренность, а отсутствие заданности в отношениях. Любая попытка контролировать беседу с той или другой этической стороны уничтожает ее правдивость14. При этом следует учитывать и тот факт, что ценности личности носят наддеятельностный, трансситуативный характер15, их значимость регулирует активность в большинстве жизненных ситуаций и только опосредованно и узко затрагивают консультативный диалог.
Позволим себе высказать мнение, что профессиональная фиксация на определенном «наборе» ценностей и смыслов в ходе работы с клиентом сужает границы его свободы, но делает регламентированным процесс оказания помощи, что в отдельных случаях бывает оправданным. Так, человек, сомневающийся в правомочности своих ориентаций, в данных консультативных рамках сможет принять предлагаемую норму как истину. Другой же (имеющий более ответственное отношение к жизни) скорее всего посчитает регламентированное консультирование ограничением своей свободы.
Еще одним важным вопросом заявленной проблематики является вопрос о роли ценностей в образовании психологической проблемы. Рассматривая мировоззренческую позицию клиента, специалисты полагают, что именно она де-
12 См.: Колпачников В. В. Психотехническая система клиентоцентрированной психотерапии // Консультативная психология и психотерапия. 2014. № 3. С. 80—92.
13 Василюк Ф. Е. Модель хронотопа психотерапии // Консультативная психология и психотерапия. 2009. № 4. C. 26-49.
14 См.: SpinelE. Practicing Existential Therapy. London, 2014.
15 См.: Леонтьев Д. А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. 1996. № 5. С. 26.
терминирует возникновение психологической проблемы. Существует и научная точка зрения о том, что вопросы, с которыми обращаются клиенты к консультанту, отражают ценностный уровень отношения: принятие решения, обретение смысла, актуализация культурных норм, профессиональная идентичность, воспитание детей, выбор партнера — те проблемы, которые базируются на комплексных представлениях картины мира клиента. Любая проблема личности, как отмечает Р. Мэй, — это моральная проблема, другими словами, каждая проблема личности имеет свой моральный подтекст16. Например, при консультировании приемных семей психологу приходится иметь дело с желаемой моделью поведения ребенка, в соответствии с которой члены семьи интерпретируют реальные достижения приемного сына или дочери. Или при выборе решения действовать определенным способом человек ориентируется на дихотомию в представлениях о добре — зле, здоровье — болезни, пользе — вреде, богатстве — бедности и т. п.
Действительно, активность, регулируемая субъективно значимыми ценностями, соотносится с процессами целеполагания. Говоря о двойственности ре-гуляторной активности системы ценностных ориентаций, А. И. Донцов характеризует их как форму и условие реализации побуждений и как источник личностных целей17. Поэтому чем большую роль в регуляции поведенческой активности играют ценностные образования, чем больше цели активности соотносятся со «смысловой необходимостью», тем в большей степени можно говорить о самодетерминации поведения человека. При оптимальном функционировании цель и ценность не смещаются в сторону друг друга, но в трудной ситуации под влиянием различных факторов возникающие нарушения регуляции тянут за собой различные изменения в процессах целеполагания и в системе ценностей. Ценности не вступают в конфликт между собой или с целями и мотивами, пока человек не оказывается в ситуации значимого действия, принятия решения, ограничения и др. В ряде собственных эмпирических исследований мы, в частности, заметили, что люди игнорируют в трудной ситуации такие ценности, как эмоциональное благополучие, комфорт, ценности саморегуляции, регуляции своего функционального состояния. Им не придается значимость как механизму выхода из сложной ситуации и решения психологической проблемы. У клиентов психологического консультирования почти отсутствуют в наборе осознаваемых ценностей те, которые направлены на развитие своего потенциала, приобретения альтернативного реагирования по сравнению с актуальным состоянием. Значимыми, наоборот, становятся прежние ценности—цели, на реализацию которых субъект ранее затрачивал незначительное количество сил и времени (положительно поддерживая баланс)18.
16 См.: Мэй Р. Истоки экзистенциального направления в психологии и его значение // Экзистенциальная психология. Экзистенция: новое измерение в психиатрии и психологии. М., 2001. С. 42-60.
17 См.: Донцов А. И. О ценностных отношениях личности // Советская педагогика. 1974. № 5. С. 67-76.
18 См.: Мартьянова Г. Ю. Ценностная сфера как фактор регуляторной активности субъекта в трудной жизненной ситуации // Вестник МГПУ. Серия: Педагогика и психология. 2014. № 2 (28). С. 40-47.
Полученные нами данные по трудной жизненной ситуации соотносятся с мнением В. И. Моросановой о том, что низкий уровень развития осознанного целеполагания будет регулировать поведение ситуативными потребностями, не имеющими непосредственных связей с осознаваемыми ценностями19. Противоречия внутри ценностной сферы, создавая поисковое напряжение, вызывают действенную активность, но результат этой активности человека не удовлетворяет и значимость ситуации увеличивается. Действия субъекта при разрешении проблемы переключаются на менее значимую, но хорошо осознанную и детально проработанную ценность, что можно рассматривать как защитный механизм, при котором усиливается ценностный конфликт. Кроме того, встречаются деформации в содержании поведенческих программ: в ситуации действия двух ценностей, постулируемых клиентом, программы четко соотносятся с одной из осознаваемых ценностей, а в ситуации амбивалентного отношения к одной и той же ценности, программы поведения дезадаптируются, формулируются не связно, без привязки действий к смыслу. Важно и то, что возникающие в трудных жизненных условиях нарушения целеполагания влекут за собой различные трансформации и в системе ценностей: человек ставит в проблемной ситуации такие цели, которые соотносятся с отдельными ценностями, упуская из виду другие возможности. Однако сами ценности как регуляторы поведения не равнозначны. Существуют фундаментальные ценности, основанные на опыте развития личности, они более всего и детерминируют активность клиента в общем контексте жизнедеятельности, а есть такие, которые эпизодически возникают вслед за новой целью в трудных условиях. Ценности первого типа по большей части номинальные, они регламентируются на уровне личностного принятия, но не предопределяют способа их достижения. Именно этот ценностный уровень клиента и можно в ходе консультирования подкорректировать, переведя в действенную плоскость.
Обобщая вышесказанное, определим ценностное основание психологического консультирования как базовое для методологического и психотехнического обеспечения практики. Методологическое рассмотрение ценностного уровня отражает принципиальные позиции консультирования как профессиональной деятельности, что может выражаться в нейтральности и вненаходимости специалиста, в отсутствии оценки и анализа критического значения смыслов и ценностей, в приоритете деонтологических основ и в других аксиологических нормах профессии.
Для психотехнической проработки принципа ориентации на нормы и ценности клиента целесообразно разделить консультативную практику на два процесса — процесс оказания помощи и процесс получения помощи. Подобное деление психологического консультирования возможно на основе общепсихологических законов анализа структуры деятельности. Дифференциация консультирования на процессы оказания и получения помощи позволяет различать и ценностную активность: трудовую — консультанта и субъектную — клиента. В этой связи процесс оказания помощи строится на аксиологии теории, приня-
19 См.: Моросанова В. И. Личностные аспекты саморегуляции активности человека // Психологический журнал. 2002. № 6. С. 5—17.
той как концептуальное основание (экзистенциальные ценности, смыслы бытия, духовно-нравственные установки и т. д.) и базируется на профессиональных задачах работы с ценностями (их расширение, уменьшение конфликтности, осознание смыслов, переструктурирование идей и др.). Процесс получения помощи основывается на субъективно-значимых ценностях клиента, предъявляемых здесь-и-теперь. Психотехнический механизм обеспечения принципа ориентации на нормы и ценности клиента в этой связи выступает моментом пересечения процессов оказания помощи и ее принятия, а содержанием работы становится адаптация концептуальных ценностей к системе ценностей клиента и последующая их конкретизация через действенные категории.
Профессиональная позиция консультанта в отношении принципа ориентации на нормы и ценности клиента предполагает две установки: первая установка — действенная, выстраивающая диалоговое взаимодействие на основе личностных эталонов клиента; вторая — мотивационная, выражающаяся в принятии «правильности» или «допустимости правильности» внутреннего мира клиента на все время работы с конкретным случаем.
В заключение уточним, что принцип ориентации на нормы и ценности клиента остается дискуссионным, и решить спор в рамках только теории психологического консультирования невозможно. Для объяснения его сути требуется обоснованный междисциплинарный подход.
Ключевые слова: психологическое консультирование, ценности, нейтральность позиции, безоценочное отношение, вненаходимость, психологическая проблема.
The principle of orientation
TO THE NORMS AND VALUES OF THE CLIENT IN THE PRACTICE OF PSYCHOLOGICAL COUNSELING
G. Martyanova
The article analyzes the content of the principle of orientation to the norms and values of the client, as approved in the practice of psychological counseling. The issues of correlation values of a consultant and the client in the process of psychological assistance. It is shown that the installation specialist and meanings are a priority in the majority of professional situations, and especially in the organization of the main advisory conditions. The author defines the need to achieve value-neutral position of the psychologist through its connection with the non-judgmental attitude and outsidedness. The result of the study is methodological and psycho rationale of the principle based on the integration of conceptual values of counseling theory and operations with them in practical terms.
Keywords: counseling, value neutral position, non-judgmental attitude, outsidedness,
a psychological problem.
Список литературы
1. Василюк Ф. Е. Модель хронотопа психотерапии // Консультативная психология и психотерапия. 2009. № 4. C. 26-49.
2. Донцов А. И. О ценностных отношениях личности // Советская педагогика. 1974. № 5. С. 67-76.
3. Колпачников В. В. Психотехническая система клиентоцентрированной психотерапии // Консультативная психология и психотерапия. 2014. № 3. С. 80-92.
4. Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. М., 1999.
5. Красникова О. М. Христианские ценности в духовно-ориентированной психотерапии и консультировании // Консультативная психология и психотерапия. 2012. № 3. С. 101-112.
6. Леонтьев Д. А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. 1996. № 5. С. 26.
7. Мартьянова Г. Ю. Ценностная сфера как фактор регуляторной активности субъекта в трудной жизненной ситуации // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Педагогика и психология. 2014. № 2 (28). С. 40-47.
8. Минигалиева М. Р. Кросс-культурные аспекты социально-психологической помощи. Калуга, 2002.
9. Моросанова В. И. Личностные аспекты саморегуляции активности человека // Психологический журнал. 2002. № 6. С. 5-17.
10. Мэй Р. Истоки экзистенциального направления в психологии и его значение // Экзистенциальная психология. Экзистенция: новое измерение в психиатрии и психологии. М., 2001. С. 42-60.
11. Орлов А. Б. Человекоцентрированное консультирование как область практики и учебная дисциплина: триалогический подход // Развивающаяся психология — основа гуманизации образования / В. Я. Ляудис, Н. Н. Корж, ред. М., 1998. С. 172-173.
12. Соколова Е. Т. Психотерапия: теория и практика. М., 2006. 368 с.
13. Флоренская Т. А. Диалог как метод психологии консультирования (духовно ориентированный подход) // Психологический журнал. 1994. № 5. С. 12-15.
14. Шостром Э., Браммер Л. Терапевтическая психология. Основы консультирования и психотерапии. СПб.; М., 2002.
15. ЮнгК.-Г. Структура и динамика психического. М., 2008.
16. Beutler L. Values, beliefs, religion, and the persuasive influence of psychotherapy // Psychotherapy. 1979. Vol. 16. P. 432-440.
17. Schwehn J., Schau C.G. Psychotherapy as a process of value stabilization // Counselling and Values. 1990. Vol. 35. P. 24-30.
18. Spinelli E. Practicing Existential Therapy. London, 2014.
