CC BY
14
Т.А. Бондаренко
ПРЕСТИЖ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ КАК «МЕРА, ОПРЕДЕЛЯЮЩАЯ ПОЛОЖЕНИЕ СТАТУСА НА СОЦИАЛЬНОЙ ЛЕСТНИЦЕ»
В статье отражена социодинамика становления престижа органов внутренних дел. В современных социокультурных условиях престиж находится на стадии реликта. Сохранение данной ситуации на фоне общего психологического кризиса может привести к нарастанию социальной напряженности в обществе. Повышение престижа органов внутренних дел зависит как от субъективных факторов (личности сотрудников, корпоративной культуры подразделений органов внутренних дел), так и объективных (повышение экономического, социального статусов).
Ключевые слова: престиж, статус, социум, социодинамика, социокультурные условия.
Системный кризис российского общества, как отмечают психологи, социологи, криминологи и др. ученые, способствовал усилению деструктивных процессов в психике россиян, породил дезадаптацию, социальную девиацию, асоциальное поведение и иные негативные проявления массового поведения, характерные для любого транзитивного общества. К таким социальным явлениям можно отнести и правовой нигилизм, способствующий формированию терпимости к преступлениям, различным правонарушениям, их моральному оправданию, привыканию к ним нравственно неустойчивых слоев населения.
В условиях моральной деградации современного общества, или, используя выражение английского социолога Энтони Гидденса, «испарения морали» (2004 г.) [2, с. 44], падение престижа законодательных, исполнительных и контролирующих органов констатируется многими учеными. Вызвано это тем фактом, что престиж социальной или профессиональной группы является основополагающей оценкой адекватного отражения социальных, экономических, политических позиций, норм и ценностей, характерных для данного общества.
Следовательно, он обусловлен действующей в обществе системой ценностей и стандартов, определяющей престижность, значимость правоохранительной деятельности в целом и органов внутренних дел в частности. Социологи же констатируют снижение нормативно-регулирующей роли социальных ценностей - честности, порядочности, ощущения своей необходимости людям, а также гордости за свою страну. Рассмотрим понятия «престиж» и «статус».
Под престижем органов внутренних дел на макроуровне мы понимаем неформальное признание, возникающее в общественном мнении в результате оценивания актуальности, значимости и соответствия профессиональной деятельности, социального показателя статуса. Статус отражает соотносительную позицию, зависящую от ряда, специфичного для данной системы, а также правовое положение, определяющее юридический статус органов внутренних дел в целом и его сотрудников в частности. Все это причисляет индивидов к различным социальным категориям, имеющим свои права и обязанности.
Престиж - своего рода моральный критерий, по которому группы и индивиды распределяются по статусам. При рассмотрении престижа органов внутренних дел мы опирались на мнение немецкого социолога Макса Вебера о том, что «престиж есть мера, которая определяет положение статусов на социальной лестнице» [1, с. 28].
Статус согласно его теории связан с различиями между социальными группами в отношении престижа или социального уважения, с которым к ним относятся другие
группы. Специфичность статусного престижа заключается в социальной дистанции и осознании своей исключительности. Показатели и символы статуса так же, как и жилищные условия, автомобиль, одежда, манера говорить, способствуют формированию социального статуса в глазах других людей.
Нередко сам факт обладания символами статуса становится достаточным основанием для отождествления сотрудника или органов внутренних дел как социальной организации с престижной группой. В сознании большинства обладатель данных символов как бы автоматически наделяется всеми привлекательными чертами и достоинствами престижного объекта. Так возникает возможность психологического воздействия на общественное мнение по корректировке престижа органов внутренних дел через приобретение символов статуса, признания и уважения.
Символы статуса органов внутренних дел в современных условиях -профессиональные (форменная одежда, которая вызывает у людей ассоциацию с принадлежностью сотрудника к данной социальной организации; профессиональная этика, включающая нравственные основы службы в органах внутренних дел, профессионально-этические правила поведения, культуру речи и правила служебного общения сотрудников), экономические (уровень заработной платы, пакет социальных и правовых гарантий во время службы и после увольнения).
Статусные символы детерминируют поведение, стиль и принципы жизни. В свою очередь стиль жизни задается общей для группы субкультурой и измеряется статусным престижем. Статусная группа проводит осознанную линию поведения, т.к. через стиль жизни, стандарты поведения, заключенные в общей для нее субкультуре, она может контролировать и направлять поведение своих членов.
Престиж органов внутренних дел как система не может существовать вне деятельности самих сотрудников. Однако сотрудники как субъекты деятельности не создают систем, они воспроизводят или преобразуют их в контексте новых социокультурных условий, перерабатывая то, что веками последовательно и непрерывно воплощалось в социальной практике органов внутренних дел.
Как свидетельствует практика, престиж органов внутренних дел оказывает сильное влияние на ее сотрудников, способствуя субъективному и объективному повышению личного статуса, самоуважения. Выполняя функцию саморегулирования поведения личности, престиж служит стимулом для активности человека на самоутверждение, реализацию своих творческих возможностей, завоевание признания окружающих.
В идеале служба в органах внутренних дел как канал социальной мобильности должна способствовать реализации личностного потенциала сотрудников, давать возможность создания и реализации своих способностей, приобретения нового опыта, что особенно актуально на современном этапе реформирования органов внутренних дел.
Стремление к престижу в данном ракурсе следует рассматривать как желание сотрудников самоактуализироваться и самореализоваться. Возможности и способы самоактуализации и самореализации зависят от ценностных ориентаций личности и могут формироваться под воздействием коллектива, в котором несет службу сотрудник.
Уровень престижа органов внутренних дел в определенной мере зависит от возможности удовлетворять актуальные потребности, обусловливая привлекательность и внутрикорпоративный престиж. Престиж является важным психологическим условием, от которого зависит формирование и развитие корпоративной культуры органов внутренних дел, а осознание сотрудниками роли данного престижа в профессиональной деятельности оказывает влияние на ее эффективность.
Кроме того, престиж консолидирует и сплачивает коллектив. Он повышает нормативность деятельности и поведения, задает высокие профессиональные и личностные стандарты.
В то же время функции престижа позволяют с его помощью компенсировать отсутствующие характеристики (уважение, аттракцию, влияние, значимое влияние на
других, эквивалентное положительной репутации), обеспечивают возможность и право считать свое положение, поведение и деятельность социально одобренными, приемлемыми, относящимися к тому, что является престижным.
В ходе профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел формируются их ценностные ориентиры как регуляторы взаимодействий и взаимоотношений друг с другом и населением. Затем эти регуляторы обусловливают характерные для сотрудников модели деятельности и поведения, результаты которых оцениваются в общественном мнении и предопределяют уровень престижа органов внутренних дел. Чем больше модели деятельности и поведения, принятые в среде сотрудников, будут соответствовать ожиданиям членов общества, тем выше будет уровень престижа органов внутренних дел.
Положение о том, что социальные группы формируются в процессе коллективного действия, получило разработку в работах английского социолога Ф. Паркина, отмечавшего, что «коллективное действие принимает форму социального “закрытия” от других претендентов на ресурсы и вознаграждения. Закрытие выступает в двух основных формах: “исключение”, под которым понимается “попытка одной группы сохранить и защитить свою привилегированную позицию за счет какой-то другой группы посредством ее субординации”; “узурпация”, подразумевающая, напротив, “использование влас-ти в отношении вышестоящих групп”» [6, с. 421].
Таким образом, люди отождествляют себя с одними социальными группами («свои») и одновременно дистанцируются от других («чужие»). Поэтому сотрудники органов внутренних дел осознают себя как особую социальную группу со своими собственными интересами, противостоящую другим группам, в первую очередь - асоциальным, криминальным элементам.
Сотрудники, осуществляя основную задачу Министерства внутренних дел Российской Федерации по охране и защите жизни людей, прав и свобод человека и гражданина, имеют представление о своих функциональных обязанностях. Другие описания могут представлять их деятельность совершенно иным, незнакомым и непривычным образом. Этим во многом и объясняются различия в оценках престижа органов внутренних дел самими сотрудниками и населением.
Так, в сериале «Глухарь», демонстрировавшемся на телеканале НТВ, показаны многочисленные факты нарушения законности со стороны главного героя - следователя Глухарева. Методы допроса с применением физического насилия, факты взяточничества и деления денег между «своими» формируют образ сотрудника органов внутренних дел, в основе поведения которого лежит низкий уровень правового сознания. При этом высокий авторитет этого персонажа в коллективе сотрудников органов внутренних дел демонстрирует нам тот факт, что такие нравственные качества, как порядочность, интеллигентность, нередко становятся серьезным барьером на пути достижения успеха в этой профессиональной деятельности. Создается впечатление, что чаще всего карьерный рост и неформальный авторитет в коллективе сопутствуют тем сотрудникам органов внутренних дел, кто не отличается высокой нравственностью, знаниями действующего законодательства, не особенно разборчив в средствах достижении своих целей.
Таким образом, формируется искаженное восприятие сотрудника органов внутренних дел в социуме. Нередко это оказывает влияние на поведение сотрудников органов внутренних дел, их стиль жизни, способ потребления, ценности и вкусы. Вместе с тем соблюдение моральных норм сотрудниками необходимо для их нравственной ориентации, укрепления авторитета и престижа в социуме.
Кроме того, у населения формируется мнение о том, что все сотрудники органов внутренних дел взяточники и нарушители законности, а престижное положение (в первую очередь уровень дохода) связано с незаконным способом его получения. На наш взгляд, такая характеристика в средствах массовой информации деятельности органов внутренних дел недопустима, т.к. способствует снижению, престижа в социуме.
Разумеется, данные факты имеют место в профессиональной деятельности, но они должны повсеместно осуждаться и искореняться.
Стоящие перед обществом задачи требуют новых подходов к их решению. Формирование новых норм и ценностей социального управления требует изменения привычных моделей деятельности и поведения сотрудников органов внутренних дел. В то же время эти модели формировались веками и являются весьма инертными, не способными быстро изменяться в новых социокультурных условиях.
Нередко сами сотрудники противятся изменению традиционных моделей во избежание риска и неопределенности. Это приводит к снижению уровня общественного престижа органов внутренних дел, население перестает доверять данной социальной организации, не оправдывающей его ожидания. Наиболее актуальна эта проблема в условиях неравновесности и трансформации ценностно-нормативной системы.
Так, исследователями отмечается, что «хуже, чем к милиции, население относится лишь к политикам (партийным лидерам, депутатам Государственной Думы), милиционеры занимают последние места в иерархии профессий, доверия, моральных качеств, престижа» [4, с. 12]. Сохранение данной ситуации на фоне общего
психологического кризиса может привести к нарастанию социальной напряженности в обществе.
Необходимо отметить, что социодинамика процесса становления престижа органов внутренних дел, как и его падения, проходит через характерные стадии, рассматриваемые в акмеологии. Применяя его к органам внутренних дел, можно выделить: начальный импульс, резкий подъем престижа, вход в акма-фазу, надлом (несколько последовательных всплесков), инерционную фазу и спад, состояние реликта.
На наш взгляд, престиж органов внутренних дел в настоящее время находится на стадии спада, за которой последует новый виток. Однако как уровень, так и продолжительность отдельных стадий процесса становления престижа во многом зависят от системы управления. Вызвано это тем фактом, что на всех этапах своего развития престиж нуждается в поддержке и сопровождении.
Вместе с тем для современной России нет и не может быть альтернатив в выборе модели социально-правовой ориентации органов внутренних дел в обществе. Решение важнейшей социальной задачи по защите личности, общества, государства от противоправных посягательств должно быть ориентировано на формирование доверия населения, разумное сокращение уголовно-правовой и административной репрессии, активное привлечение граждан и общественных организаций к охране правопорядка.
В связи с этим, как отмечает министр внутренних дел Российской Федерации Рашид Гумарович Нургалиев, «начиная с 2000 года в стране проводятся административные реформы в структуре государственной власти, в ходе которых МВД России вышло на новую ступень своего развития, став лицом к проблемам человека, наших сограждан. В Министерстве выстрадано понимание, что главная проблема реформирования МВД России не сводится лишь к организационно-правовым и управленческим и, более того, институциональным реформам» [5, с. 5].
Необходимо отметить, что проводящиеся в период с 2003 по 2008 гг. реформы Министерства внутренних дел РФ затрагивают социально-экономические, политические, технико-технологические, информационно-аналитические стороны деятельности органов внутренних дел, а не экономический, правовой, служебный, персональный статус сотрудника органов внутренних дел.
Вместе с тем, как отмечают исследователи, «низкий престиж профессии,
усугубляющийся маленькими зарплатами и плохой социальной защищенностью сотрудников, порождает перманентный кадровый голод в Министерстве внутренних дел» [3, с. 19]. Поскольку в настоящее время одним из основных критериев полноценного выполнения служебных обязанностей выступает пакет экономических и социальных гарантий, одно из направлений реформирования органов внутренних дел должно
включать и повышение экономического, социального статуса сотрудников органов внутренних дел.
Наше мнение перекликается с выводами британских ученых Г. Заджефка и Р. Брауна о том, что люди чаще сравнивают свое экономическое положение с уровнем благосостояния членов своей же группы или с ее прошлым - будущим экономическим статусом. Исследователи выявили прямую корреляционную зависимость мотивационных детерминант социального сравнения на уровне групп, усиливающих влияние на процесс групповых сопоставлений: самоусиление, позитивная оценка, соображения социальной справедливости, относительная социальная депривация, статусное неравенство, ин-групповая идентификация. Таким образом, социальное сравнение является специфической стратегией социального поведения на уровне групп [8, с. 467-472].
Так, служба в органах внутренних дел станет престижной в том случае, если будет оставаться каналом вертикальной мобильности по восходящей линии. Она предоставляет сотруднику возможность не только изменения своей прежней групповой принадлежности, продвижения вверх по социальной лестнице, но и увеличения доли получаемых социальных и экономических благ.
Кроме того, престижный статус оказывает влияние и на оценку гражданами эффективности и результативности деятельности органов внутренних дел. Так, современные американские социологи С. Фиске и Э. Кадии выявили корреляционную зависимость между общественным статусом группы и социальной оценкой уровня ее компетентности: чем выше статус (по сравнению с другими организациями), тем более значительные способности и навыки приписываются группе и ее отдельным представителям и наоборот. При таких условиях социальный статус, опосредованный компетентностью, оправдывает социальную успешность или неуспешность группы в глазах общества. В то же время ученые подчеркивают, что в данном случае речь идет не об объективных характеристиках группы, а о перцептивном образе, т.е. социальнопсихологическом стереотипе восприятия, сравнения, оценки статусов и уровней компетентности, успешности различных социальных организаций [7, с. 249-263].
Резюмируя вышесказанное, отметим, что социодинамика уровня престижа органов внутренних дел, обусловленная социокультурными изменениями в обществе, находится в состоянии реликта. Сохранение ситуации утраты органами внутренних дел как представителями исполнительной власти определенной меры своего влияния в обществе может привести к нарастанию социальной напряженности в обществе. Повышение престижа органов внутренних дел зависит как от субъективных факторов (личности сотрудников, корпоративной культуры подразделений органов внутренних дел), так и объективных (повышение экономического, социального статуса).
Литература
1. Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. 2-е изд., доп. и испр. М.: РОССПЭН, 2006.
2. Гидденс Э. Трансформация интимности. СПб.: Питер, 2004.
3. Гладарев Б. Условия службы и социальное положение рядовых сотрудников милиции: социологический очерк к юбилею // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2008. № 1.
4. Гудков Л., Дубин Б. Приватизация полиции // Индекс произвола правоохранительных органов. Оценки социологов и комментарии правозащитников. М.: Общ. вердикт, 2005.
5. Нургалиев Р.Г. МВД России: вчера, сегодня, завтра. М.: БИНОМ, 2010.
6. Радаев В.В. Экономическая социология: Учеб. пособие. М.: ГУ ВШЭ, 2008.
7. Fiske S., Cuddy A. Stereotype content and relative group status across cultures // Social comparison and social psychology: Understanding cognition, intergroup relations and culture / Ed. by S. Guimond. Cambridge: Cambridge univer. Press, 2006.
8. Zagefka H., Brown R. Comparisons and perceived deprivation in ethnic minority settings // Personality and social psychology bull. L., 2005. Vol. 31. № 4.
