CC BY
181
УДК 316.35:39
Л. В. Рожкова
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО КАК СПОСОБ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ ЭТНИЧЕСКИХ МИГРАНТОВ1
Аннотация. В статье рассматриваются теоретические аспекты социальной адаптации к изменяющимся социально-экономическим условиям, исследуются условия предпринимательской деятельности этнических мигрантов, выявляются основные проблемы социальной адаптации этнических предпринимателей.
Ключевые слова: предпринимательство, социально-экономические условия, социальная адаптация, этнические мигранты.
Abstract. In the article the attention is paid to considération of theoretical aspects of social adaptation to changing social and economic conditions, investigation of conditions of ethnic migrants' enterprise activity, revelation of main problems over social adaptation of ethnic businessmen.
Keywords: business, socio-economic conditions, social adaptation, ethnic migrants.
Этнический аспект миграции долгое время не являлся предметом специального анализа. То, что социологией не рассматривалась данная проблематика, объясняется во многом жестким идеологическим запретом публичных обсуждений тех процессов, которые происходили в этнической сфере жизни советского общества. Поэтому сама проблематика этнической миграции с точки зрения социологического анализа в настоящее время недостаточно разработана, хотя сам процесс этнической миграции не является принципиально новым феноменом для России.
Теоретическое и эмпирическое исследование проблем межэтнического взаимодействия и межэтнических отношений в контексте этнических миграций, этнического фактора в миграционных процессах нашло отражение в работах Л. М. Дробижевой, Н. М. Маликовой, С. В. Рязанцева, С. А. Татунц,
О. В. Щедрины и др. По мнению А. А. Сусоколова, этносоциологический подход к управлению миграцией предполагает изучение специфики миграционной подвижности представителей разных этносов, но не ограничивается им; главная задача этносоциологических исследований в области миграции -показать, с одной стороны, как особенности культуры этноса, выработанной им в течение поколений традиции отражаются на миграционном поведении его членов, а с другой - как миграции влияют на структуру этноса, его традиции, на межэтнические отношения. Социологический подход к исследованию миграций - это не просто выявление еще одного аспекта миграции наряду с демографическим, экономическим и т.д., а новый более глубокий уровень понимания ее механизмов, неотделимый от учета исторических традиций народа, в том числе отражающих прежний миграционный опыт [1, с. 91, 92].
Этническая миграция выделяется, прежде всего, по субъекту социального движения: речь идет о территориальном перемещении этноса или отдельной его части. Н. М. Лебедева определяет этническую миграцию как
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Межэтнические коммуникации в многонациональном социуме», проект №09-03-95271 м/Мл.
«случаи массовых перемещений, когда представители того или иного этноса (этнокультурной группы) добровольно или вынужденно покидают территорию места формирования этноса и переселяются в иное географическое или культурное пространство» [2, с. 5]. Такой подход предполагает рассмотрение этноса как некоторой целостности, имеющей социумные характеристики.
По данным исследования Института социологии РАН (2004-2006), выделяются три типа стратегий, которые мигранты реализовывают посредством приезда в Россию. Во-первых, это ориентация на модернизированный образ жизни: желание жить «по-европейски», устроить личную жизнь, открыть свое предприятие, магазин, приобрести жилье, сделать карьеру. Во-вторых, это ориентация на образование и профессиональный рост, что включает в себя намерение приобрести профессию, повысить квалификацию, продолжить образование, найти интересную работу. В-третьих, это просто ориентация на заработок для обеспечения своей семьи и родственников [3]. Что же касается реализации этих планов, то длительность пребывания в России (соответственно, накопленный опыт, социальный, культурный и материальный капитал) и этническая принадлежность мигрантов являются определяющими факторами стратегии планирования и реализации их жизненных целей. Однако при всем многообразии мотивов, побуждающих мигрантов приезжать в Россию, главенствующее место, несомненно, отводится экономической мотивации, стремлению получить материальную выгоду от своей деятельности, наладить перспективные деловые связи. Осуществление этой цели достигается при помощи различных стратегий поведения, направленных на успешную адаптацию в новой среде, среди которых ведущее место в процессе этнической мобильности, по нашему мнению, отводится социальной адаптации и адаптационным стратегиям.
Рассматривая проблемы адаптации этнических мигрантов, следует отметить, что само понятие социальной адаптации вошло в социологию под влиянием представителей органической школы. По мнению Г. Спенсера, социальная адаптация предстает как совокупность реакций приспособления на изменение условий и факторов жизнедеятельности индивидов. С точки зрения М. Дюркгейма, социальная адаптация - это соответствие внутреннего содержания индивида имеющимся в обществе нормам морали. М. Вебер определял социальную адаптацию как рациональное ориентированное на общество поведение индивида. Наиболее подробно проблемы социальной адаптации в обществе рассматривали американские социологи Т. Парсонс и Р. Мертон.
В условиях трансформации российского общества процесс социальной адаптации обычно начинается с общего шока, затем развертывается как мобилизация адаптационного потенциала, который реализуется в адаптационных стратегиях. Социальная адаптация при этом охватывает все сферы деятельности: ценностно-нормативную, социально-трудовую и др.
В социологической литературе под адаптационной стратегией понимается поведение социальных субъектов, обусловленное ценностно-мотивационными установками, имеющимися ресурсами, трансформацией общества и направленное на приспособление к изменяющимся социальным условиям. Отметим, что не все ученые рассматривают стратегии только как рациональное образование, формирующееся в определенной структуре деятельности личности. На наш взгляд, под адаптационной стратегией необходимо понимать скопированный или сконцентрированный способ реализации адаптационного по-
тенциала путем оптимального использования всех доступных ресурсов с целью достижения искомого приспособительного эффекта, который субъективно оценивается в качестве необходимого и достаточного [4, с. 15]. Адаптивные возможности характеризуются адаптационным потенциалом, в качестве которого выступает совокупность адаптационных ресурсов: чем выше адаптационный потенциал, тем легче происходит процесс социальной адаптации.
Зарубежные исследователи Р. Уолдингер, Х. Олдрич, Р. Уорд последовательно рассматривают этнические стратегии и предлагают построение интерактивной модели развития этнического предпринимательства (рис. 1) [5].
Структура возможностей
Рыночные условия: - этнические потребительские товары; - неэтнические / открытые рынки Доступ к собственности: - вакансии в сфере бизнеса; - конкуренция за вакансии; - политика правительства
і і і к
ЭТНИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ
і г Л г
Предопределяющие факторы: - заблокированная мобильность; - избирательная миграция; - уровень ожиданий Мобилизация ресурсов: - тесные связи с представителями своей этнической группы; - этнические социальные сети; - политика правительства
Характеристики группы
Рис. 1 Интерактивная модель развития этнического предпринимательства
В соответствии с этой моделью на этнические стратегии влияют возможности, открывающиеся для потенциальных владельцев этнического бизнеса. К данным возможностям относятся рыночные условия, доступ к собственности и характеристики группы, включающие в себя предопределяющие факторы и мобилизацию ресурсов. Важной проблемой здесь является доступ к бизнесу, который часто зависим от государственной политики и контролируется представителями коренного населения.
Несмотря на большой адаптационный потенциал мигрантских меньшинств, имеются серьезные препятствия для его реализации: сложившиеся практики способствуют скорее социальной изоляции мигрантов, чем их аккультурации. Перекрытие каналов социальной мобильности для мигрантов определенных этнических групп ограничивает возможности их доступа на рынки труда. Важное значение приобретает фактор разницы «урбанизаци-онных потенциалов» территорий выхода и вселения мигрантских этнических общин. Так, достаточно сложно адаптироваться к российским условиям не только таджикам, но и выходцам из сельской местности других государств Средней Азии, Азербайджана, республик Северного Кавказа. Важно и каче-
ство городской среды: традиции и нормы поведения, сложившиеся даже в больших городах Средней Азии, несут печать традиционного общества и кардинально отличаются от российских. Не меньшее значение имеет и опыт этнокультурных контактов населения посылающего сообщества [3].
Многие исследователи указывают на вынужденный характер этнического предпринимательства, некоторые определяют его как «тотальное освоение территории под собственные экономические уклады» [6, с. 111] и интересы отдельных этнических меньшинств.
Отсутствие законных оснований для проживания/пребывания и работы на территории России у граждан других государств СНГ автоматически закрывает им доступ к занятости в бюджетной сфере, к рабочим местам в частном секторе, связанным с материальной и/или административной ответственностью. Это подтверждают и данные проведенных социологических исследований [3]. Большая часть опрошенных респондентов фиксируют безнадежность попыток устроиться куда-либо вне частного сектора, вне торговли. Мигранты стремятся легализоваться всеми доступными способами. Относительно просто получить регистрацию пребывания, существенно сложнее - разрешение на занятие трудовой деятельностью. При этом легальный статус приобретается наличием обоих разрешений: отсутствие либо первого, либо второго автоматически превращает временного трудового мигранта в незаконного мигранта. Отсутствие гражданства, регистрации, плохое знание русского языка, недостаточная квалификация и пробелы в образовании становятся серьезными препятствиями для социальной мобильности иноэтнических мигрантов, делая их неконкурентоспособными во всех сферах социально-экономической жизни принимающего общества.
Наблюдается также и предубежденность со стороны органов государственной власти и местного самоуправления по отношению к представителям некоторых меньшинств. По данным социологических исследований, лишь 27 % респондентов полагают возможным для мигрантов сделать карьеру в России в правоохранительных органах или российской армии. С возможностью карьеры мигрантов в России в области государственной, муниципальной службы согласны менее четверти респондентов. Несколько лучше ситуация на предприятиях и в учреждениях бюджетной сферы, где требования к претенденту не столь жесткие (медицина, образование, ЖКХ, социальная работа), однако и там возникают трудности [3]. В частном секторе, по сложившемуся мнению, дискриминация менее распространена, чем в бюджетных организациях. Подавляющее большинство респондентов (более трех четвертей давших ответ) считают возможным сделать карьеру в частном бизнесе. Представители меньшинств в силу ужесточения порядка в государственных организациях выталкиваются в частный бизнес, теневую экономику. Таким образом, малый бизнес становится чуть ли не единственной применяемой стратегией выживания этнических мигрантов.
Практически в частном и государственном секторах, в разных отраслях, регионах действуют относительно автономные, независимые системы социальной стратификации и мобильности. По важному замечанию Т. И. Заславской, наличие таких автономных систем разрушает традиционные институты восходящей мобильности [7, с. 541].
По мнению Р. Уолдингера, Х. Олдрича, Р. Уорда, мощным стимулом к предпринимательской деятельности является блокировка мобильности.
К развитию навыков ведения бизнеса подталкивает иммигрантов и ограниченность доступных им видов работ и возможностей заработка [5]. Существуют также и психологические факторы, объясняющие склонность иммигрантов к малому бизнесу (в социологических исследованиях владелец малого предприятия зачастую описывается как анахроничный тип, стремящийся к автономии и независимости). Социальное происхождение иммигрантов также оказывает влияние на то, как они оценивают свои шансы на продвижение: они более высокого мнения о работе на низших должностях, нежели коренное население.
Таким образом, частный бизнес и теневая экономика выполняют для иноэтничных мигрантов роль альтернативных каналов социальной мобильности, они становятся вынужденными для них, поскольку общественное мнение настроено категорически против их доступа к иным сферам занятости. Однако в общественном восприятии эта вынужденность представляется как осознанный выбор, диктуемый национальной традицией. Устойчиво мнение, что кавказцы целенаправленно ориентированы на торговлю, сферу обслуживания, где они достаточно успешны. Выходцы из Центральной Азии также заняты в торговле, обслуживании, однако не в качестве предпринимателей, а наемных рабочих, занятых тяжелой, низкооплачиваемой деятельностью, особенно вьетнамцы, таджики, узбеки [3].
В научной литературе проблема этнического предпринимательства впервые была рассмотрена в начале XIX в. немецким историком В. Зомбар-том, который предполагал возможность существования явной предрасположенности отдельных народов к занятию предпринимательством по причине наличия особых «нравственных» сил [8, с. 167]. Этническое предпринимательство, по мнению С. В. Рязанцева, неразрывно связано с этническими миграциями как формой социально-экономической адаптации мигрантов, которые, попав в иную среду, мобилизуют свои внутренние ресурсы и, пытаясь выжить, открывают собственное дело [9].
Ряд экономических концепций исходит из того, что иммигранты, попадая в довольно специфическую ситуацию и оказываясь в проигрышном положении меньшинства, в то же время имеют в своем распоряжении дополнительные ресурсы, называемые «этническими», которые основаны на идентификации человека с определенным этническим сообществом. Использование таких ресурсов позволяет мигрантам не только осесть на новом месте, но и эффективно включиться в экономическую жизнь принимающей страны. Представители этнического меньшинства имеют возможность объединиться на основе общей этничности и организовать совместный бизнес. Такое явление называют «этническим предпринимательством», «этнической экономикой».
Этнические предприниматели создают так называемые этнические социальные сети как часть социальной структуры семейств, соседей, друзей и знакомых. Попадая в новую для себя среду, мигранты начинают активно создавать социальные мигрантские сети и увеличивать свой «социальный капитал», который будет помогать им находить жилье, работу, передавать свой опыт, устраивать детей в школы, пользоваться медицинскими услугами и другими социальными возможностями.
Мигранты доверяют друг другу не только лишь потому, что принадлежат к общей этнической группе. Скорее, доверие, основанное на разделенной
этнической идентичности, помогает сформировать «этнические» социальные сети, сокращает возможные временные, экономические и психологические издержки, связанные с недоверием и осторожностью, являющимися сопутствующими факторами поведения любого предпринимателя, находящегося в начальной стадии развития своего дела. При этом излишним становится использование посредников, выступающих гарантами в бизнесе [3]. Однако прежде чем получить «кредит доверия» в экономической среде, этнические предприниматели должны активизировать, актуализировать свои существующие сети для того, чтобы они могли стать «социальным капиталом». Интересно, что первоначальная бедность социального капитала подталкивает мигрантов к более активному, по сравнению с местным населением, освоению социальных сетей и созданию новых связей (иногда и коррупционного характера), что в конечном итоге выступает социальным и экономическим преимуществом перед принимающим сообществом.
Признание друг друга частью той же самой этнической группы определяется обеими сторонами ситуативно, в зависимости от обстоятельств. Основами для выстраивания такой скорее квазиэтнической, нежели собственно этнической, солидарности могут быть язык, родство, общие друзья, религия, традиционные праздники. Другими словами, люди признают как близких только тех, кто входит в этническую сеть. Кроме таких прямых связей, члены сети включены и в другие сети, косвенно замыкающиеся на общей этнической принадлежности. Таким образом, этнические предприятия создаются на основе этнических сетей поддержки в своей общине. Экономическая деятельность этих предприятий вписывается в более широкие сети этнических взаимоотношений в общине.
Важно подчеркнуть, что развитие связей с этническими соотечественниками, являющимися гражданами России и проживающими в ней, а также с национально-культурными объединениями этих соотечественников является общей тенденцией для мигрантов из стран СНГ и дальнего зарубежья. Это помогает им быстрее и надежнее адаптироваться в новой среде. Однако некоторые исследователи проблематики этнического предпринимательства говорят о небольшом влиянии этнических сетей, которые, по мнению зарубежных исследователей, являются почвой для становления этнического предпринимательства. Например, по данным исследования мигрантских сообществ (2005 г.) [3], выстраивание собственного бизнеса стоит на последнем месте в перечне услуг, предоставляемых этнической сетью ее членам. Поэтому некоторые исследователи говорят лишь о внешне сходной с феноменом этнического предпринимательства ситуативной концентрации представителей определенных этнических групп мигрантов в отдельных отраслях российской экономики.
В. А. Авксентьев предлагает использовать термин «этнопрофессиона-лизм», который, по его мнению, обозначает этносоциальный феномен [10, с. 90]. Факт «этнических различий» в предпринимательской деятельности (как внутрирасовых, так и в пределах отдельных наций) признает В. В Радаев [11, с. 80]. Большинство ученых полагают, что этническая специализация может трансформироваться при определенных внешних и внутренних условиях. Различные исследования фиксируют концентрацию мигрантов определенной национальности или страны исхода в конкретных сферах экономической деятельности. Следует отметить, что в реальности достаточно строго
соблюдается этническая сегментация сфер деятельности для различных групп мигрантов из стран СНГ и дальнего зарубежья в субъектах РФ.
В Пензенской области доминируют мигранты из Узбекистана, торгующие плодоовощной продукцией, товарами массового спроса, произведенными как в Узбекистане, так и в Китае и других странах. Таджики в Пензе традиционно активны в торговле сухофруктами. Азербайджанцы специализируются на реализации местным продавцам оптовых партий импортной плодовоовощной продукции, других товаров. Китайцы и вьетнамцы имеют свою «нишу» в торговле ширпотребом, ввозимым из КНР и Вьетнама [12, с. 42].
Многие этнические меньшинства, попадая в новую социокультурную среду, находят экономические ниши, ранее им не свойственные, и начинают осваивать совершенно незнакомые виды деятельности. Одна из главных причин столь высокой профессиональной мобильности этнических мигрантов и развития этнического предпринимательства, по мнению В. В. Радаева, заключается в социально-экономической маргинальности этнических меньшинств. Этнические мигранты создают достаточно прочные общины, представляющие собой изолированную среду, которая оказывает поддержку вновь прибывшему, обучает и передает опыт и квалификацию [11, с. 85]. Спустя время, в течение которого будет накоплен необходимый стартовый капитал, освоен язык и произведена рекогносцировка экономического пространства, иммигрант открывает свой бизнес. Таким образом, вчерашние мигранты на новом месте проживания приобретают необходимые квалификацию и профессию, востребованные на данном рынке труда. Вместе с тем этнические предприниматели, добившись успеха в бизнесе, не останавливаются на достигнутом и идут далее вверх по социальной лестнице, многие из них занимают прочное положение в бизнесе. В случаях, когда мигранты заполняют «непрестижные» ниши, коренное население относится к ним пренебрежительно. В ситуации, когда вчерашние маргиналы занимают престижные места и, следовательно, продвигаются по лестнице социального благополучия, коренное население резко ожесточается, иногда происходит полное отторжение и выталкивание этнического меньшинства [12].
По мнению В. В. Радаева, этнические предприниматели-мигранты обычно на рынке находят четыре ниши. Первая ниша - поставка, производство и реализация этнических потребительских товаров для внутренних нужд общин этнических мигрантов на основе эпизодических миграций, которые носят нерегулярный и часто случайный характер. Вторая ниша связана с поставкой этнических товаров для коренного населения - предложение «экзотики» на местном рынке, в основе чего лежит челночная, или маятниковая, миграция. В большинстве своем это прочно монополизированные рынки с ярко выраженной моноэтнической принадлежностью. Третья ниша - удовлетворение местных потребностей в разного рода услугах, необходимых потребителю в условиях переселения на постоянное место жительства. Многие этнические предприниматели разворачивают обширный бизнес, что свидетельствует об их прочном закреплении в России. Четвертая ниша - заполнение слабозащищенных и неустойчивых рынков, а также занятость в непрестижных сферах экономики, оставляемых коренными жителями достаточно охотно. В данном случае среди мигрантов-предпринимателей преобладают сезонные и вынужденные мигранты [11]. С. В. Рязанцев выделяет пятую нишу, которую занимают нелегальные мигранты этнических меньшинств во мно-
гих регионах. Это деятельность в сфере криминальной экономики с целью удовлетворения узких корпоративных интересов определенных групп, в основном теневых структур [9].
На рис. 2 представлена общая характеристика деятельности этнических предпринимателей [9, 11].
Рис. 2 Ниши этнических предпринимателей-мигрантов на рынке труда
Несомненно, проблема развития этнического предпринимательства требует комплексного подхода и специальных исследований в различных регионах России, учитывая разные миграционные процессы в субъектах РФ.
Легальное этническое предпринимательство развивается достаточно широко, однако это не означает отсутствие нелегального. И в этом коренится одна из проблем. Деятельность в сфере криминальной экономики достаточно прочно занимает свои позиции. По нашему мнению, это связано со сложным порядком регистрации места жительства, а также юридических и физических лиц без образования юридического лица. Кроме того, местные власти не склонны поддерживать этническое предпринимательство и при выборе между коренным населением и мигрантами отдают предпочтение первым.
Важной проблемой также является адаптация мигрантов к новой среде; здесь в определенной мере играет роль этническая толерантность. По мнению
А. В. Дмитриева, толерантность понимается не только как индифферентность к разного рода отличиям (этническим, расовым и др.), но и как способ взаимодействия, предусматривающий сближение разных субъектов [13, с. 5]. Основная угроза, которая, по мнению принимающего населения, исходит от этнических мигрантов, характеризуется как угроза относительной стабильности (своего рода безопасности). «Пытаться обеспечить собственную безопасность, не учитывая интересы других субъектов, - значит снижать уровень их безопасности, на что последние отвечают вполне определенным образом, в частности агрессией, непринятием, отчуждением. Здесь же необходимы баланс, равновесие, толерантность» [13, с. 15]. Основу толерантного отношения и сознания в ситуациях социального взаимодействия А. В. Дмитриев видит в корректировке принципов государственной миграционной политики. Кроме того, на данном этапе развития общества, для которого характерно противостояние принимающего населения и этнических мигрантов, обязательной яв-
ляется организация адаптации с социальной составляющей принимающего сообщества.
Таким образом, мигранты не только придают определенный социокультурный колорит предпринимательству, но часто выступают в роли катализаторов его развития. Важным здесь является создание условий для нормального развития этнического предпринимательства, предпринимательства в рамках закона, которое цивилизованно и взаимовыгодно сосуществует с предпринимательством коренного населения регионов России.
Феномен этнического предпринимательства определяется как внутренними субъективными факторами, так и внешними, далеко не всегда находящимися в зоне влияния этнических бизнесменов. Этническое предпринимательство есть специфический способ организации и ведения дела этнических меньшинств в иноэтничной среде. В случае, если стратегия этнических предпринимателей направлена на освоение незанятых экономических ниш или диверсификацию деловой структуры принимающей территории, до определенного момента их действия не будут вызывать серьезного отторжения принимающей среды. Если же этнические предприниматели своими действиями вытесняют коренные этносы из традиционной экономической ниши и если экономическая мобильность таких этносов достаточно низка, то возникают объективные предпосылки для формирования противоречий, субъектами которых выступают представители различных этнических сообществ, а объектом является специфический сегмент экономики или средства производства, иными словами, велика вероятность возникновения этноэкономического конфликта. Профилактика и разрешение этноэкономических конфликтов с участием этнических предпринимателей в значительной степени находятся в ведении органов государственной власти, институционально определяющих рамки распространения этнического предпринимательства и регулирующих экономические отношения субъектов взаимодействия [14].
Интолерантность принимающего населения - значимый фактор напряженности между мигрантами и местным населением. Однако дискриминационные социальные практики не способствуют преодолению барьеров между мигрантами и принимающим населением. Кроме того, дискриминационные практики способствуют этносоциальной стратификации различных групп этнических мигрантов, что не может не дестабилизировать социальные и межэтнические отношения. Борьба с дискриминацией - важное условие социальной адаптации мигрантов, перевода части социокультурных различий между мигрантами и принимающим населением из разряда «значимых» в «незначимые», повышения социальной мобильности этнических мигрантов [15]. В противном случае неизбежно формирование социальной модели современного российского общества, важным компонентом которой будет являться этносоциальная стратификация, которая становится практически единственной основой стратегии взаимодействия принимающего населения и иноэт-ничных мигрантов. Социальная конвенция, основывающаяся на такой стратификации, может быть относительно эффективна в краткосрочной перспективе, однако она не отвечает долгосрочным целям развития российского общества, т.к., специфическим образом канализируя общественные коммуникации и социальные связи, видоизменяя социальные ценности, воссоздает контуры сегментированного общества с соответствующим нарастанием кон-
фликтного потенциала, подрывая основы формирующегося гражданского общества.
В России необходимы разработка, принятие, финансирование различных программ социального характера в отношении этнических предпринимателей-мигрантов, иноэтничных трудящихся-мигрантов с привлечением представителей общественности, средств массовой информации, религиозных и культурных деятелей, что позволит мигрантам интегрироваться в принимающую среду с меньшей долей социальной напряженности. Воспитание толерантности полиэтничных российских граждан в различных национальных вопросах может способствовать снижению напряженности и погашению потенциальной стадии межнациональных конфликтов.
Список литературы
1. Арутюнян, Ю. В. Этносоциология / Ю. В. Арутюнян, Л. М. Дробижева,
A. А. Сусоколов. - М. : Аспект Пресс, 1999. - 271 с.
2. Лебедева, Н. М. Социальная психология этнических миграций / Н. М. Лебедева. - М.,1993.
3. Кузнецов, И. Формирование этнических ниш в российской экономике / И. Кузнецов, В. Мукомель // Неприкосновенный запас. - 2007. - № 1 (51).
4. Социокультурный портрет населения Пензенской области на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: препринт / Г. Б. Кошарная, Л. Т. Толубаева, Л. В. Рожкова [и др.] ; под ред. Г. Б. Кошарной. - Пенза : Изд-во Пенз. гос. ун-та, 2008. - 40 с.
5. Waldinger, R. Ethnic Entrepreneurs / R. Waldinger, H. Aldrich, R. Ward // Entrepreneurship. The Social Science View / Ed. by R. Swedberg. - Oxford : Oxford University Press, 2000.
6. Андреев, А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства / А. Андреев // Общественные науки и современность. - 1996. - № 1.
7. Заславская, Т. И. Социетальная трансформация российского общества: деятельностно-структурная концепция / Т. И. Заславская. - М. : Дело, 2002.
8. Зомбарт, В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного человека / В. Зомбарт. - М., 1924.
9. Рязанцев, С. В. Этническое предпринимательство как форма адаптации мигрантов [Электронный ресурс] / С. В. Рязанцев. - Режим доступа: www.antax.ru
10. Авксентьев, В. А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе / В. А. Авксентьев // Проблемы населения и рынки труда России и Кавказского региона. - М. ; Ставрополь, 1998.
11. Радаев, В. В. Этническое предпринимательство: мировой опыт и Россия /
B. В. Радаев // Полис. - 1993. - № 5.
12. Пядухов, Г. А. Этнические группы мигрантов: тенденции притока, стратегии поведения / Г. А. Пядухов. - Пенза : ПГАСА, 2003.
13. Дмитриев, А. В. Социальная толерантность: возможности и пределы / А. В. Дмитриев // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. -
2004. - № 1 (10). - (Общественные науки).
14. Иванова, С. Ю. Экономические предпосылки межэтнических конфликтов /
C. Ю. Иванова // Будущее России: стратегии развития : тезисы докладов II Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения - 2005». - М. : МГУ,
2005.
15. Мукомель, В. И. Дискриминация представителей этнических меньшинств на рынках труда и жилья [Электронный ресурс] / В. И. Мукомель. - Режим доступа: http://minorities.ceprs.indem.ru/DiskrTrJil.htm
Рожкова Лилия Валерьевна кандидат социологических наук, доцент кафедра социологии и управления персоналом, Пензенский государственный университет
E-mail: [email protected]
УДК 316.35:39 Рожкова, Л. В.
Предпринимательство как способ социальной адаптации этнических мигрантов / Л. В. Рожкова // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2009. - № 1 (9). - С. 131-141.
Rozhkova Liliya Valeryevna Candidate of sociology, associate professor, sub-department of sociology and human resource management,
Penza State University
