CC BY
94
УДК 343.3/.7 DOI 10.24411/2073-0454-2019-10197
ББК 67.408.1 © Н.Г. Андрюхин, С.В. Борисов, 2019
Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
ПРЕДПОСЫЛКИ, СОДЕРЖАНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ НОВЫХ РАЗЪЯСНЕНИЙ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ О КВАЛИФИКАЦИИ И ДОКАЗЫВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ЭКСТРЕМИСТСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ, СОВЕРШАЕМЫХ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ СЕТИ ИНТЕРНЕТ
Николай Григорьевич Андрюхин, заместитель декана юридического факультета, кандидат юридических наук, доцент
МГИМО (У) МИД России (119454, Москва, пр-т Вернадского, д. 76) E-mail: [email protected]
Сергей Викторович Борисов, профессор кафедры уголовного права, доктор юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117437, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: [email protected]
Аннотация. Рассматриваются предпосылки, содержание и значение изменений, внесенных 20 сентября 2018 г. в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности». Сформулированы и обоснованы конкретные выводы и рекомендации теоретического и прикладного характера относительно понимания новых разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, имеющих значение для рассмотрения уголовных дел о всех видах преступлений экстремистской и террористической направленности, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей.
Ключевые слова: возбуждение ненависти либо вражды, доказывание, использование информационно-телекоммуникационных сетей, квалификация преступлений, преступления экстремистской направленности, преступления террористической направленности, разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, репост.
PREREQUISITES, CONTENTS AND VALUE OF NEW EXPLANATIONS OF THE PLENUM OF THE SUPREME COURT OF THE RUSSIAN FEDERATION ABOUT QUALIFICATION AND PROOF OF THE CRIMES OF EXTREMIST ORIENTATION COMMITTED WITH USE OF INTERNET NETWORK
Nikolay G. Andryukhin, deputy dean of law department, candidate of legal sciences, associate professor MGIMO (U) of the Ministry of Foreign Affairs of Russia (119454, Moscow, pr-t Vernadskogo, d. 76) E-mail: [email protected]
Sergey V. Borisov, professor of the chair of criminal law, doctor of legal sciences, associate professor Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117437, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12) E-mail: [email protected]
Annotation. In the present article prerequisites, contents and value of the changes made on September 20, 2018 to the resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation «About jurisprudence on criminal cases about crimes of extremist orientation» are considered. By results of the conducted research authors have formulated and have proved concrete conclusions and recommendations of theoretical and applied character concerning understanding of the new explanations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation important for consideration of criminal cases about all types of the crimes of extremist and terrorist orientation committed with use of information and telecommunication networks.
Keywords: arousing hatred or hostility, proof, use of information and telecommunication networks, qualification of crimes, crimes of extremist orientation, crime of terrorist orientation, explanation of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, repost.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Андрюхин Н.Г., Борисов С.В. Предпосылки, содержание и значение новых разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации о квалификации и доказывании преступлений экстремистской направленности, совершаемых с использованием сети Интернет. Вестник Московского университета МВД России. 2019;(4):66-71.
20 сентября 2018 г. Пленум Верховного Суда РФ внес ряд изменений в постановление от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности»1. Новые разъяснения Пленума преимущественно посвящены особенностям квалификации и доказывания по уголовным делам о действиях, направленных на возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение человеческого достоинства, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет [5, с. 24-26]. Вместе с тем, как будет рассмотрено ниже, данные разъяснения также необходимо учитывать при квалификации и доказывании иных преступлений не только экстремистской, но еще и террористической направленности, совершаемых с использованием таких сетей.
Отметим, что в 2011 г., на момент подготовки и принятия указанного постановления Пленума Верховного Суда РФ, использование информационно-телекоммуникационных сетей для совершения преступлений экстремистской направленности еще не приобрело ту степень распространенности, которую мы наблюдаем сегодня. Этот способ не был закреплен в соответствующих уголовно-правовых нормах и не получил широкого освещения в доктрине уголовного права и в криминологии.
В дальнейшем ситуация изменилась как в законодательном, так практическом и в доктринальном смыслах.
Так, Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ2 закрепил в уголовно-правовых нормах об ответственности за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ) и возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ) новый способ их совершения в виде использования информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет. Тот же способ был предусмотрен в ст. 2801 УК РФ об ответственности за публичные призывы к совершению действий, направленных на нарушение территориальной целостности России, введенной Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 433-Ф33. В ст. 280 и 2801 УК РФ использование средств массовой информации или указанных сетей признано квалифицирующим признаком, тогда как в ст. 282 УК РФ — признаком основного состава преступления, что указывает на
отсутствие единого, системного подхода к регламентации уголовной ответственности за такие деяния. В 2016 г. в ч. 2 ст. 2052 УК РФ в квалифицированный состав публичных призывов к осуществлению террористической деятельности или публичного оправдания терроризма также был введен альтернативный способ совершения данного преступления, заключающийся в использовании электронных либо информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет4.
Официальная статистика свидетельствует о росте числа лиц, ежегодно осуждаемых за рассматриваемые преступления. Так, в 2014 г. по ст. 282 УК РФ было осуждено 301 лицо, в 2015 г. — 444 лица, в 2016 г. — 502 лица и в 2017 г. — 571 лицо5. Преимущественно применяется ч. 1 ст. 282 УК РФ, предусматривающая, в том числе использование информационно-телекоммуникационных сетей: в 2016 г. по ней было осуждено 96,02%, а в 2017 г. — 98,42% таких лиц.
По ст. 280 УК РФ в 2014 г. было осуждено 66 лиц, в 2015 г. — 96 лиц, в 2016 г. — 143 лица и в 2017 г. — 170 лиц. При этом, начиная с 2016 г. наблюдается тенденция увеличения числа лиц, осуждаемых по ч. 2 ст. 280 УК РФ за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетей (в 2015 г. — 22,92%, в 2016 — 70,63%, в 2017 г. — 82,35%).
По ст. 2801 УК РФ в 2014 г. осужденных не было, в 2015 г. по данной норме было осуждено пять лиц, 2016 г. — три лица, в 2017 г. — восемь лиц.
1 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 сентября 2018 г. № 32 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // URL://http://www.vsrf.ru/
2 Федеральный закон Российской Федерации от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2014. № 26 (ч. 1). Ст. 3385.
3 Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 433-ФЗ «О внесении изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации» // СЗ РФ. 2013. № 52 (ч. I). Ст. 6998.
4 Федеральный закон от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» // СЗ РФ. 2016. № 28. Ст. 4559.
5 Здесь и далее см.: Сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, раздел «Данные судебной статистики» // URL://http://www.cdep.ru/index.php?id=79
Анализ 220 обвинительных приговоров, постановленных судами в 2016, 2017 и 2018 гг. по уголовным делам о данных преступлениях показал, что в 209 (95%) из них указывалось на совершение деяния с использованием сети Интернет, причем в 194 (88,18%) судебных решениях речь шла о социальных сетях.
Подобным образом начала складываться и практика по уголовным делам о публичных призывах к террористической деятельности, пропаганде и оправданию терроризма, предусмотренных ст. 2052 УК РФ, рассматриваемой в качестве специальной нормы по отношению к ст. 280 УК РФ [3, с. 10-12]. Так, в 2015 г., когда ст. 2052 УК РФ еще не была дополнена альтернативным квалифицирующим признаком в виде использования информационно-телекоммуникационных сетей, по ней было осуждено 34 лица (33 из них — по ч. 1), тогда как в 2016 г., после соответствующего законодательного дополнения, таких осужденных стало 55 (четверо из них — по ч. 2), а в 2017 г. — 96 лиц (15 из них — по ч. 2). Относительно небольшая доля лиц, осужденных по ч. 2 ст. 2052 УК РФ в 2016 и 2017 гг. (7,27% и 15,62%, соответственно), на наш взгляд, объясняется более поздним введением указанного квалифицирующего признака и начальным этапом формирования практики его установления и доказывания, тогда как в первом полугодии 2018 г. из 58 лиц, осужденных по ст. 2522 УК РФ, 26 (44,83%) понесли ответственность за это деяние именно с учетом рассматриваемого способа его совершения.
Выделенные изменения в законодательстве и в практике не остались без внимания ученых в области уголовного права и криминологии, обратившихся к исследованию особенностей и проблем квалификации и предупреждения преступлений экстремистской и террористической направленности, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных сетей [1; 2; 4; 5-7].
Отметим, что 3 ноября 2016 г. Пленум Верховного Суда РФ внес изменения и дополнения в постановления от 28 июня 2011 г. № 11 и от 9 февраля 2012 г. № 1, обусловленные, в частности, указанными выше новыми положениями уголовного законодательства об ответственности за преступления экстремистской и террористической направленности, а также вопросами, которые стали возникать у судов относительно квалификации и доказывания таких деяний6. Так,
п. 8 первого из данных постановлений был дополнен новым абзацем, в котором были выделены моменты, на которые следует обращать внимание правоприменителя для того, чтобы исключить сомнения в направленности действий по размещению в указанных сетях определенной информации: контекст, форма, содержание размещенных сведений, а равно комментариев либо иного выражения своего отношения к ним.
По сути, все эти и другие обстоятельства, установленные либо неустановленные по делу, могли способствовать определению наличия либо отсутствия у лица осознания общественной опасности совершенных им действий, а равно цели разжигания национальной, религиозной и иной ненависти или вражды, унижения человеческого достоинства по признакам расы, национальности, отношения к религии и т.д. Именно умысел и цель являются теми криминообразующими признаками, без которых деяние не может быть квалифицировано как преступление, предусмотренное ст. 282 УК РФ. Доказывание содержания умысла имеет повышенное значение и для других преступлений не только экстремистской, но и террористической направленности, совершаемых в информационном пространстве, однако Пленум дал приведенное выше уточняющее разъяснение только применительно к квалификации и доказыванию действий, запрещенных ст. 282 УК РФ, формально не распространив его на другие преступления экстремистской и террористической направленности, совершаемые с использованием сети Интернет.
В современном мире миллионы людей, особенно молодежь, пользуются сетью Интернет, при этом они могут случайно или без указанной цели разместить на своей странице в социальной сети то или иное изображение, аудио — или видеозапись, текстовый файл, содержащие сведения экстремистского или террористического толка, в том числе материалы, ранее признанные судом экстремистскими, однако без установления соответствующего умысла
6 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 3 ноября 2016 г. № 41 «О внесении изменений в постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» и от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // URL://http://www.vsrf.ru/
такие действия не образуют даже состав административного правонарушения. Если же, например, лицо размещает на своей веб-странице заведомо экстремистский материал, но не стремится при этом разжечь в обществе ненависть и вражду либо унизить человеческое достоинство, то данные действия, при наличии соответствующих признаков, первоначально следует рассмотреть через призму административной ответственности за массовое производство и (или) распространение таких материалов. Правоприменителям был дан очевидный сигнал о том, что установление наличия соответствующих умысла и цели является ключевым компонентом квалификации содеянного по ст. 282 УК РФ. На наш взгляд, данное разъяснение целесообразно было сформулировать и в отношении других преступлений экстремистской и террористической направленности.
Новые позиции Пленума Верховного Суда РФ, приведенные в указанном выше постановлении от 20 сентября 2018 г. № 32, вновь непосредственно ориентированы на изложение особенностей квалификации и доказывания одного преступления экс-тремисткой направленности — возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ). Вместе с тем, по нашему мнению, их содержание имеет большое значение для правоприменительной практики в части формирования единого подхода к юридической оценке и доказательственному процессу по уголовным делам о всех видах уголовно наказуемых деяний, выделенных в настоящей работе.
Суть этих разъяснений сводится к следующим основным рекомендациям:
1) гарантированные Конституцией РФ и нормами международного права свобода слова и право на свободное обращение с информацией могут быть ограничены только в исключительных случаях и исключительно на уровне федерального закона, в том числе для обеспечения безопасности государства и основ его конституционного строя (полагаем, что из этого следует, что и применение такого федерального закона допустимо лишь в крайних случаях);
2) субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ включает осознание объекта посягательства — основ конституционного строя и соответствующий мотив, что должно быть подтверждено уже на стадии возбуждения уголовного дела;
3) для выводов о наличии в содеянном умысла и цели, вытекающих из содержания ст. 282 УК РФ, следует обращать внимание на большее количество обстоятельств дела, в том числе на деятельность лица до и после размещения соответствующей информации в сети Интернет, содержание именно его комментариев, частоту размещения таких сведений и т.п.
4) несмотря на формальное наличие всех признаков состава данного преступления содеянное может быть признано малозначительным проступком, что будет исключать основание для уголовной ответственности (например, вследствие минимального круга лиц, которые могли бы ознакомиться с размещенной информацией, отсутствия потенциального риска разжигания ненависти и вражды в обществе);
5) заключение эксперта о характере сведений, размещенных в сети Интернет не должно иметь заранее установленной силы и предопределять выводы о виновности лица в совершении инкриминируемого преступления, поскольку таковые входят в исключительную компетенцию суда, которому надлежит основывать свои решения на совокупности тщательно исследованных доказательств.
Отметим, что при подготовке таких рекомендаций Пленум Верховного Суда РФ обратил внимание на практику Европейского Суда по правам человека. В частности, в решении последнего по делу «Савва Терентьев против РФ»7 признано необоснованным осуждение лица по ч. 1 ст. 282 УК РФ за размещение в сети Интернет негативных высказываний в адрес сотрудников полиции с предложением сжигать их на площади в печи, «как в Освенциме». Европейский Суд по правам человека посчитал, что контекст, в связи с которым размещалась такая информация, позволяет оценить ее содержание как «провокационную метафору», связанную с информацией о предполагаемых злоупотреблениях данных представителей власти, сами высказывания не были сделаны в условиях социальной напряженности в соответствующем регионе, и не привели к каким-либо волнениям; суд, вынесший приговор, не оценил частоту посещения блога и количество его посетителей, а также потенциал заявлений осужденного, их способность спро-
7 Дело № 10692/09 «Савва Терентьев против Российской Федерации» (постановление ЕСПЧ от 28 августа 2018 г.) // URL://http://european-court-help.ru/?p=7396
воцировать пагубные последствия с должным учетом политических и социальных условий, в которых они были сделаны, и сферы их охвата, поэтому причины вмешательства суда в свободу слова не могут признаваться достаточными.
Контент-анализ средств массовой информации показал, что новые позиции Пленума Верховного Суда РФ уже восприняты на практике с позиции необходимости более скрупулезного исследования вины, цели и уровня общественной опасности в действиях, которые могут содержать либо не содержать признаки состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ8.
В ближайшее время судам и органам предварительного расследования может потребоваться воспринимать приведенные разъяснения Пленума Верховного Суда РФ в условиях существенного изменения ст. 282 УК РФ, содержащегося в проекте федерального закона № 558345-7, внесенного Президентом РФ. В данном законопроекте предлагается изложить ст. 282 УК РФ в новой редакции, согласно которой уголовная ответственность за действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц, наступает при условии, если они совершены лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года (ч. 1) либо с применением насилия или с угрозой его применения, лицом с использованием своего служебного положения или в составе организованной группы (ч. 2). Одновременно Президентом РФ внесен и проект федерального закона № 558351-79, согласно которому Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП РФ) предлагается дополнить новой ст. 20.31 об ответственности за действия, направленные на возбуждение ненависти или вражды либо унижение человеческого достоинства, совершенные физическим либо юридическим лицом.
По нашему мнению, введение административной преюдиции для уголовной ответственности по ч. 1 ст. 282 УК РФ на практике приведет к значительному сокращению или даже почти полному прекращению фактов ее применения, поскольку соответствующие действия в подавляющем большинстве случаев выявляются посредством оперативно-разыскной деятельности, которая не может осуществляться по делам об административных право-
нарушениях и, как следствие, приводить к выявлению лиц, подлежащих привлечению к ответственности по ст. 20.31 КоАП РФ. Одновременно можно спрогнозировать увеличение числа лиц, осуждаемых за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ). Это возможно в связи с тем, что в настоящее время сложилась практика, согласно которой действия, в которых одновременно содержатся признаки возбуждения ненависти либо вражды и призывов к совершению тех или иных экстремистских деяний, как правило, квалифицируются только по ст. 282 УК РФ, что объясняется тем, что санкции последней нормы являются более строгими, а также тем, что доказывание факта совершения призывов к осуществлению экстремистской деятельности является более сложным, нежели установление признаков разжигания ненависти, вражды, унижения человеческого достоинства. А после введения административной преюдиции для ответственности по ч. 1 ст. 282 УК РФ высока вероятность того, что внимание правоприменителей «переключится» на ст. 280 данного Кодекса.
С учетом изложенного разъяснения Пленума, содержащиеся в постановлении от 20 сентября 2018 г. № 32, приобретут еще большее значение для применения уголовно-правовых норм об ответственности за соответствующие публичные призывы экстремистской и террористической направленности, а также будут распространяться на толкование ст. 20.31 КоАП РФ во взаимосвязи со ст. 282 УК РФ в новой редакции. Эти разъяснения при их восприятии и учете в практической деятельности призваны исключить случаи необоснованного привлечения к уголовной ответственности за репосты и другие действия в сети Интернет, не обладающие общественной опасностью и не основанные на соответствующих мотивах и целях, а также способствовать предотвращению избыточного применения ответственности по новой норме КоАП РФ.
8 См., например: Кучерявых А. Суд вернул дело «экстреми-стки» Мотузной прокурору // Комсомольская права (электронное издание): URL://https://www.alt.kp.ru/daily/26892/ 3936502/
9 Проекты федеральных законов № 558345-7 «О внесении изменения в статью 282 Уголовного кодекса Российской Федерации» и № 558351-7 «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // URL://http://duma.gov.ru/
Литература
1. Бадамшин С.К. Преступления террористической направленности, совершаемые с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей: уголовно-правовая и криминологическая характеристика: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2018.
2. Борисов С.В. Преступления экстремистской направленности: проблемы законодательства и правоприменения: Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2012.
3. Борисов С.В. Уголовная ответственность за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма // Российский следователь. 2007. № 10. С. 10-12.
4. Борисов С.В., Жеребченко А.В. Возбуждение ненависти, вражды, унижение человеческого достоинства: проблемы установления и реализации уголовной ответственности / Отв. ред. С.В. Борисов. М.: Юриспруденция, 2015.
5. Зателепин О.К., Борисов С.В. Новые позиции Пленума Верховного Суда РФ по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности // Уголовный процесс. 2018. № 11. С. 24-33.
6. Иванцов С.В., Узембаева Г.И. Противодействие преступлениям экстремистской направленности, совершаемым с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей: Моногр. М.: Юрлитинформ, 2018.
7. Узембаева Г.И. Преступления экстремистской направленности, совершаемые с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей: уголовно-правовая и криминологическая характеристика: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2016.
References
1. Badamshin S.K. Prestupleniya terroristicheskoy napravlennosti, sovershayemyye s ispol'zovaniyem elek-tronnykh ili informatsionno-telekommunikatsionnykh setey: ugolovno-pravovaya i kriminologicheskaya kha-rakteristika: Diss. ... kand. yurid. nauk. M., 2018.
2. Borisov S.V. Prestupleniya ekstremistskoy napravlennosti: problemy zakonodatel'stva i pravoprime-neniya: Diss. ... dokt. yurid. nauk. M., 2012.
3. Borisov S.V. Ugolovnaya otvetstvennost' za pub-lichnyye prizyvy k osushchestvleniyu terroristicheskoy deyatel'nosti ili publichnoye opravdaniye terrorizma // Rossiyskiy sledovatel'. 2007. № 10. S. 10-12.
4. Borisov S.V., Zherebchenko A.V. Vozbuzhde-niye nenavisti, vrazhdy, unizheniye chelovecheskogo dostoinstva: problemy ustanovleniya i realizatsii ugo-lovnoy otvetstvennosti / Otv. red. S.V. Borisov. M.: Yurisprudentsiya, 2015.
5. Zatelepin O.K., Borisov S.V. Novye pozitsii Ple-numa Verkhovnogo Suda RF po ugolovnym delam o prestupleniyakh ekstremistskoy napravlennosti // Ugo-lovnyy protsess. 2018. № 11. S. 24-33.
6. IvantsovS.V., Uzembayeva G.I. Protivodeystviye prestupleniyam ekstremistskoy napravlennosti, sovers-hayemym s ispol'zovaniyem sredstv massovoy informat-sii libo informatsionno-telekommunikatsionnykh setey: Monogr. M.: Yurlitinform, 2018.
7. Uzembaeva G.I. Prestupleniya ekstremistskoy napravlennosti, sovershayemyye s ispol'zovaniyem sredstv massovoy informatsii libo informatsionno-tele-kommunikatsionnykh setey: ugolovno-pravovaya i kriminologicheskaya kharakteristika: Dics. ... kand. yurid. nauk. M., 2016.
