CC BY
50
История и культура
Н. В. ДУНАЕВА
ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА МОДЕРНИЗАЦИИ АГРАРНОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ: К 150-ЛЕТИЮ «ВЕЛИКОЙ РЕФОРМЫ»
Ключевые слова:
правовые средства, модернизация, аграрное общество, крестьянская реформа 1861—1866 гг., частная собственность на землю, выкуп земли, местное самоуправление
Автор анализирует юридические предпосылки модернизации аграрного общества в России на примере коронного (государственного) сектора российского землевладения, с целью глубже оценить многие стороны глобальной крестьянской реформы 1861—1866 гг. и ее последствия для правового развития России.
Восстановление исторической преемственности правовых ценностей и средств социальной эволюции, объективных связей с правовым содержанием ее этапов требует постоянной актуализации историко-правового знания, в первую очередь, о наиболее важных, «узловых» правовых фактах и явлениях прошлого. Корни многих современных проблем развития российского права уходят в предшествующие этапы его истории, а потому историко-правовое знание служит необходимым инструментом модернизации российского общества. Определяющее значение для эволюции российского права всегда имели исторические этапы,
Key words:
legal means, modernization, agrarian society, agrarian reform of1861—1866, private ownership of land, land redemption, local government
The author analyzes the legal prerequisites of modernization of the agrarian society in Russia as an example of the corona (state) sector of the Russian land tenure, in order to further evaluate the many aspects of the global peasant reform of 1861—1866 and its consequences for the legal development of Russia.
связанные с осуществлением в широких масштабах социальной модернизации, одним из которых являются 1860-е гг. Историко-правовая проблематика, связанная с «эпохой Великих реформ», не только не утрачивает со временем своей когнитивной значимости, но открывает новые грани в связи с ростом интереса к изучению механизмов правовой и культурной преемственности, эффективности права в современном обществе [2; 9].
Несмотря на значительный объем историографии крестьянской реформы 1860—1880-х гг. [7; 8], малоизученными остаются именно те ее аспекты, которые связаны с инвариантностью эволюционного
развития правового положения крестьян, проживавших в том секторе российского землевладения, где собственником земли являлся монарх как глава государства, носитель высшего государственного титула и регалий, глава императорского дома (более 20 млн человек). Выбор правовых средств, темпов и форм правовой эволюции юридически свободной половины дореформенного российского крестьянства, составлявшего 80% населения империи, в значительной степени предопределил результаты второй (после петровских преобразований) волны российской модернизации, став своеобразной «матрицей» и для ее советского («классового») этапа. Переходный характер эпохи «Великих реформ» предопределяет конкретно-исторический аспект преемственности в отечественном праве, соотношение традиции («наследства») и инновации («инновелизации») в процессе разработки законодателем нормативно-правовой модели модернизации.
Существование в дореформенном сословном праве России категории «свободных сельских обывателей», равно как в средневековом праве западно-европейских государств — различных групп крестьян коронного сектора землевладения было обусловлено определенным уровнем развития монархического государства, которому соответство-
вала «лестничная» структура общих (сословных) правовых статусов юридически не равных подданных. Связь государства с правопорядком [14, с. 66] — взаимообусловленный процесс, и переход общества на новую ступень развития всегда сопровождался формированием новой (общегражданской) конструкции правового статуса личности, что требовало от государства серии последовательных действий по выработке, реализации и корректировке адекватных состоянию общества правовых средств.
Правовой статус свободных сельских обывателей Российской империи, закрепленный в девятом томе Свода законов, до «эпохи Великих реформ» формировался как синтез правовой традиции и волевых правотворческих действий государства, опиравшегося на обычно-правовой уклад крестьянской жизни. Институциональный потенциал норм, исходивших от верховной власти в условиях абсолютной монархии, был чрезвычайно силен, хотя, вводя правовые новации, российские самодержцы всегда опирались на традицию. Переход от традиционного общества к модерну через новую сословно-правовую структуру вносил существенные корректировки в процесс преемственности правовых форм и неизбежно изменял в правовом регулировании соотношение традиции и инновации, нормативно-правового
Дунаева Н. В. Правовые средства модернизации аграрного общества в России:...
История и культура
и индивидуального «сегментов», а также качественные характеристики и «государственно-организованного», и «самовоспроизводяще-гося» права [1; 13; 16, с. 30].
В «коронном» секторе российского аграрного общества складывались наиболее благоприятные условия для выработки правовых средств социальной модернизации. Здесь государство отрабатывало приемы, способы и методы эффективного управления, развивало основы нового социально-правового института «крестьян-собственни-ков»: в органах управления коронным аграрным сектором были сосредоточены наиболее квалифицированные и опытные кадры государственных служащих, способные осуществлять нормативное правовое регулирование и принимать управленческие решения, адекватные как потребностям, так и возможностям общества и государства на соответствующем этапе их развития.
Важнейшей юридической предпосылкой модернизации аграрного общества стало формирование в российской правовой мысли первой половины XIX в. ее либеральноэтатистской правовой модели, представленной работами М. М. Сперанского, а также деятельностью ряда высших российских чиновников (Н. С. Мордвинова, М. Н. Муравьева, Л. А. Перовского и других). Содержательно эта модель была
близка опыту проведения эволюционной модернизации в государствах «средне-восточно-европейской» группы, и свободное сельское население должно было стать основой формирования «среднего класса» в России, главной особенностью которого должно было являться обладание «недвижимой собственностью в известном количестве» [15, с. 66]. Организацию процесса приватизации следовало взять на себя государству.
Сословный характер был присущ общественным отношениям в целом, и представления о социальных различиях между основными группами российского общества имели глубокие корни в народной жизни и правосознании [10, с. 147; 11, с. 284], но сословия как важнейшие институты государственного права России не препятствовали формированию основ новых общегражданских институтов, индифферентных к сословным различиям в формально-юридическом отношении (частной собственности на землю или территориального самоуправления). Правовые инновации, сформировавшие «ростки» будущего общегражданского правового пространства, на данной стадии эволюции правовой системы могли создаваться только в рамках сословной традиции. Роль «государственно-организованного» права в этом процессе являлась определяющей, поскольку оно моделировало новые
формы правового «аутопойезиса», которые сами субъекты, осуществляя индивидуальную правовую деятельность, наполняли ее необходимым социальным содержанием.
Существенной предпосылкой модернизации аграрного общества стал процесс унификации правового статуса сельского населения «коронного» сектора землевладения. Если в 1830—1840-е гг. его содержание связывали с распространением данного сословного статуса на все российское крестьянство, то, начиная с 1857 г., руководители государственных органов управления коронными имуществами выдвинули новую цель унификации: достижение формально-юридического равенства крестьян в базовых правах (в первую очередь, имущественных) с другими сословиями. Министр госимуществ М. Н. Муравьев, понимая необходимость сохранения на переходный период ведомственного коронного управления, подчеркивал, что административная и имущественная стороны «быта» крестьян будут действительно унифицированы только тогда, когда все «население <...> будет состоять не из отдельных сословий, пользующихся отличными одно от другого правами и несущих столь же различные обязанности», и когда общества или волости станут однородными по населению территориальными единицами, «в пределах которых заключались бы обыватели
одних и тех же прав и обязанностей с иными группами сельского насе-ления»1. Важным шагом на этом пути стало принятие законов от 20 июня 1858 г. и 26 августа 1859 г., уравнявших удельных, дворцовых и государевых крестьян в сословном правовом статусе с государственными крестьянами2.
Углубление предпосылок модернизации достигалось на рубеже 1850—1860-х гг. введением в Мингос-имуществе и департаменте уделов единых принципов государственного управления, разработкой рациональной земельно-правовой политики, унификацией управления земельным имуществом российской короны. Важнейшим направлением административной деятельности коронных ведомств стал переход к научной организации межевого дела, кадастрового учета земельного фонда и оценки земельной недвижимости, что создавало основы нового рационального поземельного налогообложения. Темпы провед е-ния работ позволяли создать в России в обозримом будущем объективную систему кадастрового учета земель и регистрации земельных прав, но при условии укрепления ее административного механизма, на-
1 Российская национальная библиотека. Главный комитет об устройстве сельского состояния. Материалы [Конволюты]. СПб. Т. 1- 31, 1857-1868. Т. 14. А1. 8. С. 30-31.
2 Полное собрание законов Российской империи (второе). Т. 33. № 33326; Т. 34. № 34831.
Дунаева Н. В. Правовые средства модернизации аграрного общества в России:...
История и культура
учной и технической оснащенности, совершенствования кадрового корпуса специалистов1.
Анализ деятельности государственных органов в сфере управления земельным имуществом короны позволяет усомниться в справедливости ее оценки, прозвучавшей пятьдесят лет назад, как «реакционной попытки перевести управление государственными имениями на почву удельного частновладельческого хозяйствования и превратить Министерство [госимуществ] в политическую опору против ликвидации крепостных отношений» [5, с. 548—549]. Министр госимуществ М. Н. Муравьев не был противником отмены крепостного права, он, как и Б. Н. Чичерин в дискуссии с «Колоколом» и К. Д. Кавелиным [17, с. 52—64], сопротивлялся легкомысленному выбору правовых средств глобальных социальных преобразований. Проектируемый им путь к гражданской свободе крестьян был связан с рационализацией государственного управления традиционными общественными отношениями, постепенным формированием в патриархальной российской деревне новых социальных институтов, основанных на личной инициативе, предприимчивости,
Государственный архив Российской Федерации. Ф. 811. Ед. хр. 1. Д. 24. Л. 38-38 об.; История уделов за столетие их существования. 1797-1897: в 3 т. СПб., 1901-1902. Т. 1. С. 114.
естественных правах и свободах человека, развитие которых могло бы обеспечить выход российского общества на новый цивилизационный уровень.
Важнейшей предпосылкой модернизации стал переход на землях российской короны с 1859 г. к индивидуализации крестьянского землевладения и землепользования (приватизации крестьянами земли и развитию долгосрочной индивидуально-семейной хозяйственной аренды), которой принадлежала ключевая роль в правовом механизме реализации либерально-этатистской модели модернизации аграрного общества. Эти аспекты крестьянской реформы до недавних пор оставались значительным пробелом историографии [3, с. 21; 6, с. 73—75.]. Организатором этого процесса являлся М. Н. Муравьев — один из самых авторитетных специалистов по управлению земельно-аграрной сферой России. План реформирования поземельных отношений в обоих секторах российской аграрной экономики (коронном и частновладельческом), административно дистанцированных друг от друга при крепостном праве, представлялся ему как эволюционный, регулируемый государственной властью процесс «дис персной» индивидуализации субъектов сельскохозяйственной деятельности посредством «крестьянской приватизации» земли
и развития долгосрочной аренды в обоих секторах российского землевладения. Следствием этого процесса должно было стать утверждение в аграрном обществе поземельных имущественных прав и правовых институтов, индифферентных к сословному статусу собственника или пользователя земли, т. е. общегражданских.
Опираясь на зарубежный опыт и отечественную практику реализации законов 1801, 1803, 1842, 1846 гг. и других, М. Н. Муравьев проектировал более реалистичные, чем его предшественник на посту министра госимуществ, основания для развития массового индивидуального землевладения, главной целью которого являлось образование «среди наших крестьян самостоятельных фермеров» [12, с. 45]. Новая земельно-правовая политика исключала монополизм архаичных правовых институтов, предполагала возможность выбора «сельскими обывателями» вида вещных прав на землю и организационно-правовых форм ведения сельскохозяйственной деятельности, прочные кредитные механизмы, рациональное управление аграрной сферой со стороны коронных органов, развитие институтов территориального местного самоуправления, соответствующих новым условиям хозяйствования на земле.
В Главном комитете по крестьянскому делу в мае 1859 г. рас-
смотрение этих планов было отложено до принятия законов о поземельном устройстве помещичьих крестьян, что ставило решение вопроса о гражданских правах юридически свободной половины российского крестьянства в зависимость от проектируемой редакционными комиссиями модели правового статуса бывших помещичьих крестьян1.
Разработчики либерально-этатистского проекта модернизации России не отказались от принципов, лежащих в его основе, и после принятия законов 19 февраля 1861 г., хотя современникам практически неизвестны два законопроекта от 17 и 27 октября 1861 г., разработанные в Мингосимуществе и департаменте уделов по применению к свободным сельским обывателям положений законодательства 19 февраля 1861 г. [6]. Компромиссный характер этих законопроектов давал возможность, сохраняя наиболее жизнеспособные нормы законодательства для бывших крепостных, не отказываться от реализации на землях российской короны программ крестьянской приватизации и индивидуализации землепользования, получивших старт в 1858-1860 гг.
1 Российский государственный исторический архив. Ф. 1180. Оп. 15. Ед. хр. 17. Л. 171173 об.; Журналы Секретного и Главного комитетов по крестьянскому делу. Пг.: Государственная типография, 1915. Т. 1.С. 430446.
Дунаева Н. В. Правовые средства модернизации аграрного общества в России:...
История и культура
Как в законах 19 февраля 1861 г. сословная организация крестьян была неразрывно связана с механизмом формирования общественной собственности на землю посредством ее обязательного коллективного «выкупа», так в «коронных» законопроектах план индивидуальной приватизации был органично связан с бессословной административной моделью местного самоуправления. В отличие от законодательства 19 февраля 1861 г., закреплявшего на многие десятилетия сословную и правовую изоляцию крестьян, законопроекты от 17 и 27 октября 1861 г. открывали не только «коронным» крестьянам, но и всему российскому обществу наиболее реальный путь к бессословному гражданскому равенству, общему правовому статусу личности, соответствующему общеевропейской либеральной традиции.
Индивидуальный землевладелец как массовый сельскохозяйственный производитель и основная социальная сила модернизации традиционного общества формировал не только качественно новый реальный сектор экономики, но и новый правопорядок, новый тип субъекта права — правовой личности с иным, чем в тради-
ционном обществе, мировосприятием, ценностными установками, правовыми интересами и когнитивными запросами. В современной России преодоление отечественным правоведением последствий искусственного разрыва интеллектуальной традиции коррелирует с процессами качественного обновления содержания, методов и средств правового регулирования общественных отношений в целях формирования социальной базы современного этапа модернизации и решения многих вопросов, доставшихся «в наследство» от прошлого.
Изучение исторических аспектов эволюции самой массовой в XIX в. модели сословного правового статуса в контексте масштабных правовых реформ предоставляет участникам современного законодательного процесса в нашей стране и за рубежом ценный материал для более глубокого осмысления и обоснованного проектирования социальных инноваций, выработки оптимальных правовых средств их реализации в целях формирования гражданского общества, развития правовой личности, укрепления основ цивилизованного демократического правопорядка.
1. ВанХоек М. Право как коммуникация // Правоведение. 2006. № 2. С. 44-61.
2. Гавров С. Н. Модернизация и российский традиционализм // Управленческое консультирование.
2010. № 4. С. 78-85.
3. Долбилов М. Д. Проекты выкупной операции 1857-1861 гг.: к оценке творчества реформаторской команды // Отечественная история. 2000. № 2. С. 15-36.
4. Долбилов М. Д. М. Н. Муравьев и освобождение крестьян: проблема консервативно-
бюрократического реформаторства // Отечественная история. 2002. № 6. С. 67-90.
5. Дружинин Н. М. Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева. М.; Л.: АН СССР, 1958. Т. 2.
6. Дунаева Н. В. Между сословной и гражданской свободой: эволюция правосубъектности свободных сельских обывателей Российской империи в XIX в. СПб.: Изд-во СЗАГС, 2010.
7. Жук С. И. Современная американская историография крестьянства пореформенной России // Вопросы истории. 2001. № 1. С. 151-159.
8. Захарова Л. Г. Великие реформы 1860-1870-х гг.: поворотный пункт российской истории // Отечественная история. 2005. № 4. С. 151-166.
9. КолдаеваН. П. Правовые реформы в России и вопросы преемственности права (историко-социологический аспект) // Правовая политика и правовая жизнь. 2008. № 4. С. 39-40.
10. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.): в 2 т. СПб.:
Дмитрий Буланин, 1999. Т. 1.
11. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.): в 2 т. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. Т. 2.
12. Обозрение деятельности Министерства государственных имуществ по заведованию государственными крестьянами и южными поселянами с 1838 по 1866 года // Сельское хозяйство и лесоводство. Журнал МГИ. 1867. Январь. Ч. XCIV, приложение.
13. Поляков А. В. Теория права в глобализирующемся обществе: постмодернистская интерпретация // Правоведение. 2007. № 4. С. 7-12.
14. Разуваев Н. В. Понятие и признаки традиционного государства // Управленческое консультирование. 2008. № 3. С. 51-71.
15. Сперанский М. М. План всеобщего государственного преобразования (Введение к Уложению го-
сударственных законов 1809 г.). СПб.: Русская мысль, 1905.
16. Честнов И. Л. Субъект права: от классической к постклассической парадигме // Правоведение.
2009. № 3. С. 22-30.
17. Чичерин Б. Н. Воспоминания. Путешествие за границу. М.: Север, 1932.
References
1. Van Khoek M. Pravo kak kommunikatsiya // Pravovedenie. 2006. № 2. S. 44-61.
2. Gavrov S. N. Modernizatsiya i rossiyskiy traditsionalizm // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2010. № 4. S. 78-85.
3. DolbilovM. D. Proekty vykupnoy operatsii 1857-1861 gg.: K otsenke tvorchestva reformatorskoy ko-mandy // Otechestvennaya istoriya. 2000. № 2. S. 15-36.
4. Dolbilov M. D. M. N. Muravyev i osvobozhdenie krestyan: problema konservativno-byurokratichesk-ogo reformatorstva // Otechestvennaya istoriya. 2002. № 6. S. 67-90.
5. Druzhinin N. M. Gosudarstvennye krestyane i reforma P. D. Kiseleva. T. 2. M.-L.: AN SSSR, 1958.
6. Dunaeva N. V. Mezhdu soslovnoy i grazhdanskoy svobodoy: evolyutsiya pravosub'ektnosti svobod-nykh selskikh obyvateley Rossiyskoy imperii v xIx v. SPb.: Izd-vo SZAGS, 2010.
7. Zhuk S. I. Sovremennaya amerikanskaya istoriografiya krestyanstva poreformennoy Rossii // Vo-prosy istorii. 2001. № 1. S. 151-159.
8. Zakharova L. G. Velikie reformy 1860-1870-kh gg.: povorotnyy punkt rossiyskoy istorii // Otechestvennaya istoriya. 2005. № 4. S. 151-166.
9. Koldaeva N. P. Pravovye reformy v Rossii i voprosy preemstvennosti prava (istoriko-sotsiologicheskiy aspekt) // Pravovaya politika i pravovaya zhizn. 2008. № 4. S. 39-40.
10. Mironov B. N. Sotsialnaya istoriya Rossii perioda imperii (XVIII — nachalo XX v.): V 2 t. SPb.: Dmitriy Bulanin, 1999. T. 1.
11. Mironov B. N. Sotsialnaya istoriya Rossii perioda imperii (XVIII — nachalo XX v.): V 2 t. SPb.: Dmitriy Bulanin, 1999. T. 2.
12. Obozrenie deyatelnosti Ministerstva gosudarstvennykh imuschestv po zavedovaniyu gosudarstven-nymi krestyanami i yuzhnymi poselyanami s 1838 po 1866 god // Selskoe khozyaystvo i lesovodstvo. Zhurnal MGI. 1867. Yanvar. CH. XCIV, prilozhenie.
Дунаева Н. В. Правовые средства модернизации аграрного общества в России:...
История и культура
13. Polyakov A. V. Teoriya prava v globaliziruyuschemsya obschestve: postmodernistskaya interpreta-tsiya // Pravovedenie. 2007. № 4. S. 7-12.
14. Razuvaev N. V. Ponyatie i priznaki traditsionnogo gosudarstva // Upravlencheskoe konsultirovanie. 2008. № 3. S. 51-71.
15. Speranskiy M. M. Plan vseobschego gosudarstvennogo preobrazovaniya (Vvedenie k Ulozheniyu gosudarstvennykh zakonov 1809 g.). SPb.: Russkaya mysl, 1905.
16. ChestnovI. L. Sub'ekt prava: ot klassicheskoy k postklassicheskoy paradigme // Pravovedenie. 2009. № 3. S. 22-30.
17. Chicherin B. N. Vospominaniya. Puteshestvie za granitsu. M.: Sever, 1932.
