Прусский опыт «Крестьянской приватизации» земли в XVIII XIX вв. Как источни к реформаторских идей в России Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Н. В. Дунаева *

прусский опыт «крестьянской приватизации» земли

В XVIII - XIX ВВ. как ИСТОЧНИК РЕФОРМАТОРСКИХ ИДЕЙ в РОССИИ

При сравнительно-правовом исследовании процессов «крестьянской приватизации» земли в период перехода общества от феодальных к буржуазным отношениям наиболее интересным для нас представляется опыт государств, в которых личное освобождение крестьян сопровождалось сохранением их землепользования. Таких государств немного, и самыми крупными являются Россия и Германия, особенно Пруссия - самое крупное из германских княжеств. Близость опыта проведения аграрно-земельных реформ в этих государствах связывают обычно с понятием «прусский путь аграрной эволюции», а реформы, как в самой Пруссии, так и в России традиционно оцениваются в историографии как консервативные, сопровождавшиеся массой феодальных пережитков, наиболее серьезным из которых считается сохранение крупного помещичьего землевладения. В России накануне и в период проектирования аграрно-земельных реформ второй половины 1850-х - начала 1860-х гг. прусский опыт пристально изучался как либеральными, так и консервативными реформаторами, которые, опираясь на прусский опыт в своих разработках, придерживаясь при этом принципиально различных стратегий модернизации аграрной экономики империи. Если так называемые «либеральные бюрократы» заимствовали отдельные фрагменты этого опыта, придавая им новое идейно-теоретическое обоснование, то «консерваторы», действуя более прагматично и последовательно, воспринимали не отдельные элементы сложной конструкции прусского аграрного законодательства, а его новый буржуазный смысл и логику перестройки поземельных отношений. Потому наиболее острые разногласия между российскими реформаторами затрагивали наиболее важные институты реформирования этих «обязанных» отношений, такие как норма земельного надела, кадастр, оценка земли, выкуп, аренда и т. п.

Отмена крепостного права и реформирование аграрно-земельной сферы в германских государствах продолжались более ста лет. Первый этап модернизации был связан с предоставлением крестьянам личной свободы.

* Кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории права и государства Северо-Западной академии государственной службы.

В западно-германских государствах личное крепостное право было отменено постепенно в конце XVIII - первой трети XIX в.: в 1798-1833 гг. в Бадене, в 1798-1817 гг. - в королевстве Вестфалии и в Вюртемберге, в 1808 г. - в Баварии, в 1831 г. - в Гессене и проч. В восточных землях этот процесс начинается с XVIII в., как правило, с коронного сектора аграрной экономики (с земель домена, «короны» или казны). Так, Прусский королевский патент от 22 марта 1719 г. обнародовал желание монарха не только вернуть казенным крестьянам Померании и Бранденбурга личную свободу, но и признать за ними право собственности на прилегающую к их дворам землю при условии ее выкупа. В 1727 г. казна рассчитывала получить от этой операции не менее 60 тыс. талеров.

В Восточной Пруссии король Фридрих-Вильгельм I уже в 1719 г. ввел для крестьян режим наследственного поземельного владения (чинш). Крестьяне могли отчуждать свои земли и дворы только с рабочим инвентарем и с согласия коронных властей. Залоги этих земель запрещались. Барщину заменил денежный оброк. Казенные крестьяне Восточной Пруссии были признаны свободными от обязательных служб землевладельцу (казне) и от выкупа личности при переходе с места постоянного жительства в 1763-1767 гг.1

Указ от 18 марта 1799 г. принес реальное освобождение казенным крестьянам Померании и Бранденбурга. Большинство из них заключали договоры с казной и освобождались от обязательных работ в ее пользу. Казна отчуждала желающим дворы с их неотъемлемой частью - рабочим инвентарем

- за выкуп, а обязательная барщина заменялась денежным оброком, который можно было выкупить уступкой части надела. В 1807 г., когда от обязательной барщины были освобождены и частновладельческие крестьяне, ее последние следы исчезли и на королевских землях.

В начале XIX в. в Германии свободный крестьянин - это крестьянин, пользовавшийся землей на правах, не связанных с крепостным состоянием (исполнением барщины и др. повинностей в пользу владельца), но находившийся с землевладельцем в поземельных отношениях («поземельном подданстве»). В провинциях таким статусом обладали крестьяне городских имений, ленные и наследственные старосты, наследственные чиншевики и арендаторы, колонисты, безземельные крестьяне («подопечные подданные»), работавшие в фольварках (поместьях) по контрактам или занимавшиеся ремеслом.2

1 См.: Ковалевский М. М. Прошлое и настоящее крестьянского землеустройства // Вестник Европы. 1911. Кн. 5. С. 240-241.

2 См.: КостюшкоИ. И. Прусская аграрная реформа. К проблеме буржуазной аграрной

Выкуп феодальных повинностей в доменах в Восточной, Западной Пруссии и Литовском департаменте начался по Указу от 27 июля 1808 г. Крестьянам, которые на основании декларации от 25 марта 1790 г. приобрели право наследственного пользования своими хозяйствами, предоставлялось полное право собственности на их земли и инвентарь по прежней оценке (5 % его стоимости причислялись к ежегодному платежу). Домен утрачивал обязанности феодального владельца (выдача пособий, ссуд, предоставление льгот и проч.). Крестьяне не освобождались от существующих платежей, но структура этих платежей менялась. Барщина и другие натуральные повинности переводились в денежную форму по определенной оценке. Поземельный платеж (аналог российского «оброка») превращался в поземельную подать, равную «невыкупаемой четверти» прежнего платежа (размер этого платежа определялся по средней цене ржи за последние 30 лет в торговом городе провинции, впоследствии он пересматривался ежегодно, причем каждый раз рассчитывался по ценам последних 30 лет) и выкупной платеж. Размер выкупного платежа рассчитывался по капитализации в 5 % оставшейся ^) части поземельной подати. Крестьянин мог выкупить ее сразу или по частям, но внося любую часть платежа, кратную 5 (что было связано с расчетом процентов). Выкуп капитальной суммы был рассчитан на 32 года (до конца 1832 г.). При уплате всей суммы в 1809 г. ее размер понижался на 15 %, в 1810 - на 14 %, в 1811 г. - на 13 % и т. д. каждый год на 1 %.3

Реформа сопровождалась ликвидацией общественного пользования угодьями. Если крестьяне не делали этого добровольно, то спустя 10 лет они были обязаны размежевать землю на участки за свой счет. Крестьянину давался срок в 6 недель для заявления о желании приобрести участок в собственность. Если он его давал, он получал документ на владение хозяйством. Если крестьянин не давал согласия в срок или отвергал предложенные условия, его хозяйство выставлялось на торги, и после продажи участка крестьянин получал деньги; заброшенные участки передавались новым владельцам. Планировалось продолжить реформу в отношении временных арендаторов, временных эмфитевтов и прочим подобных им хозяев.4

С 1811 г. и в других провинциях Германии проводился выкуп сервитутов, стеснявших права, монополии, денежные повинности и натуральные обязательства. В этом случае стоимость выкупаемых сервитутов капитализи-

эволюции прусского типа. М., 1989. С. 20.

3 Там же. С. 76-77.

4 Там же. С. 77-78.

ровалась из 4% по той же методике (за 30 лет), а для натуральных повинностей - по местным ценам за 10 лет. Механизм расчета выкупных сумм был детализирован до мелочей. В целом размер ежегодных выплат крестьян возрос на 5 %, но это объяснялось передачей крестьянам прав на рабочий инвентарь, который рассматривался неотъемлемой частью надельного участка. Важно отметить, что коронных крестьян не принуждали выкупать их участки и постройки повсеместно (не говоря уже о выкупе земли сельскими общинами), право собственности на них они приобрели по гражданским договорам с управлением доменами и практически без доплат, если не считать преобразования их поземельных податей и повинностей в поземельный налог, капитализированный в выкупные платежи по банковским правилам. Таким путем в Пруссии получили свободу от административной зависимости казне и права собственности на землю только казенные (коронные) крестьяне.5

К 1812 г. в Восточной Пруссии более 30 тыс. хозяев в доменах стали собственниками своих хозяйств. При этом ежегодный доход казны возрос на 68 тыс. талеров (а в Литовском департаменте - на 100 тыс.).6 Выкуп повинностей на условиях, установленных законами 1809-1811 гг., был под силу далеко не всем крестьянам, но он и не был рассчитан на всех без исключения. «Отец» прусской реформы канцлер Карл фон Штейн боролся за необходимость образования в Пруссии «зажиточного свободного крестьянского сословия».7 Многие земельные участки, пользователи которых отказывались от выкупа, выставлялись на аукционы. Разорившиеся крестьяне уходили в города, меняли профессию или нанимались на работы. Так рынок земельной собственности создавал рынок свободного труда.

С середины XVIII в. параллельно происходил процесс освобождения от крепостной зависимости крестьян, проживавших на дворянских землях. Сначала указом 1773 г. им была предоставлена личная свобода, но были сохранены «крепость к земле», право помещика требовать от крестьян выполнения повинностей за пользование землей в поместье и вносить выкуп при выходе из поместья. Тем самым помещичьи крестьяне получили ограниченно-свободный статус, повторившийся в некоторых чертах впоследствии в России в статусе «обязанных поселян» по закону 1842 г. или «временно-обязанных» по Положениям 1861 г. Только спустя почти 40 лет после формального освобож-

5 См.: Ковалевский М. М. Прошлое и настоящее крестьянского землеустройства. С. 241; Костюшко И. И. Прусская аграрная реформа. С. 78.

6 См.: Костюшко И. И. Прусская аграрная реформа. С. 79.

7 Цит. по: Ашенкампф Н. Н. Аграрные реформы и развитие аграрного сектора германской экономики во второй половине XIX в. М., 2004. С. 51.

дения помещичьих крестьян в Пруссии был отменен институт личной службы на частных землях. Королевским эдиктом от 9 октября 1807 г. торжественно объявлялось, что со дня праздника св. Мартина в 1810 г. во всех владениях прусского короля могут жить только свободные люди8.

После проведения Венского конгресса начался новый этап аграрноземельной реформы в Пруссии, который был нацелен на решение вопроса о наделении освобожденных крестьян землей. Нормативно-правовая база этого этапа реформы складывалась в течение почти 30 лет (от Декларации 29 мая 1816 г. до утвержденных в 1845 г. правил выкупа крестьянами земель в последнем регионе Пруссии) и учитывала локальные особенности землевладения в различных частях королевства. Декларацией от 29 мая 1816 г. к закону от 14 сентября 1811 г., разрешившему крестьянам выкуп своих наделов и всех падавших на них личных повинностей и платежей, устанавливалось право крестьян выкупить не всю земельную площадь участка, а ее половину или не более 2/3, так крестьянин «уступал» помещику часть своего прежнего надела, которым при вечной наследственной аренде помещик все равно не мог воспользоваться. В этом заключался важнейший элемент социального компромисса предусматривалось, что конкретный размер «уступки» («отрезки») в установленном интервале должен определяться договорами в каждом поместье. Примечательно, что вскоре после появления этого закона Н. И. Тургенев, который был близко знаком с К. фон Штейном,9 писал о возможности применения в России похожей схемы, полагая, что каждая из заинтересованных сторон - помещик, крестьянин и государство - смогут пожертвовать свою «треть» на общее дело (речь шла о выкупе крепостными крестьянами своего надела в частную собственность): помещик, уступив крестьянину 1/3 его постоянного надела безвозмездно, государство, выкупив у помещика вторую треть надела, и крестьянин, выплачивая помещику оставшуюся треть стоимости надела.10

Вновь, как и в начале реформы, «моделью» и индикатором этого про-

8 См.: Ковалевский М. М. Прошлое и настоящее крестьянского землеустройства.

С. 242.

9 По окончании Московского университета Н. И. Тургенев слушал курс юридических наук в Геттингенском университете - «лучшем рассаднике просвещения и гуманных идей в Германии» (А. А. Корнилов). В то же время там обучались барон К. фон Штейн и князь К. фон Гарденберг - будущие выдающиеся прусские реформаторы, а в 1813 г. Н. И. Тургенев был назначен на службу к Штейну (Корнилов А. А. Очерки по истории общественного движения и крестьянского дела в России. СПб., 1905. С. 5).

10 См.: ТургеневН. И. Вопрос освобождения и вопрос управления крестьян. Берлин, 1859. (Русский заграничный сборник. Ч. 3. Тетр. 1). С. 41, 43; Колокол: Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Вольная русская типография. 1857-1867. Лондон; Женева. Факсимильное издание. Вып. 1-11. М., 1960. Вып. 1. С. 143 - 147 (Лист 18 от 1 июля 1858 г.).

цесса становились государственные крестьяне, многие из которых сразу переводились в новое состояние собственников, а другие - поэтапно: от временной аренды к наследственной, а затем и к полной собственности.11 Сначала разрешалось приступить к выкупу только зажиточным хозяевам, т. е. тем, чьи дворы были зафиксированы в кадастре как «дворы с конской упряжью» (владение упряжью было качественной характеристикой двора, а не его хозяина, и влияло на размер повинностей, лежавших на «дворе»). Другим важным условием выкупа было непрерывное пользование выкупаемым участком на протяжении нескольких десятков лет (в одних землях - со времени Семилетней войны, в других - с момента вхождения земли в состав Прусского королевства, т. е. с 1772-1774 гг.). Закон не обязывал этих крестьян непременно выкупать их земельные участки, они сохраняли возможность пользоваться ими на условиях эмфитевта (вечной наследственной аренды, которую, правда, через некоторое время крестьяне должны были выкупить в собственность или перевести в форму срочного договора имущественного найма).12 Ранее эти занесенные в кадастр «дворы с полной упряжью» рассматривались как часть помещичьей земли, перешедшей в чиншевое пользование крестьян на условиях свободного договора с землевладельцем, теперь реформа только упразднила право помещика считаться верховным собственником этих участков. Крестьяне были освобождены от исполнения барщинной и иных личных повинностей, выполняемых своим инвентарем, а также продуктовой и денежной ренты помещику, которому запрещалось пасти скот на крестьянских землях после уборки хлеба. В то же время помещик освобождался от прежней обязанности кормить крестьян во время голода, оказывать им социальную помощь в случае стихийных бедствий, эпидемий, эпизоотий, пожара, износа усадеб и проч.13

Другой формой социального компромисса, предусмотренной прусским законодателем, являлся институт обязательного выкупа по воле одной из сторон. Важно отметить, что потребовать выкуп участка могла любая сторона

- как помещик, так и крестьянин, и при этом вторая сторона должна была исполнить это требование. Разумеется, автор первой крупной работы по истории земельной реформы в Пруссии, Т. Кнапп, был прав, когда отмечал, что такие нормы делали «компромисс» относительным. Государство, уравняв права сто-

11 См.: Ашенкампф Н. Н. Аграрные реформы и развитие аграрного сектора германской экономики ... С. 69.

12 См.: Копылов А. В. Пожизненное наследуемое владение как ограниченное вещное право (историко-правовой аспект) // Правоведение. 1992. № 5. С. 80-86.

13 См.: Ковалевский М. М. Прошлое и настоящее крестьянского землеустройства. С. 242-243.

рон, фактически устранялось от защиты крестьянских интересов, и земельное законодательство более прочно обеспечивало интересы помещика. По закону 1811 г. крестьянские дворы, которые не могли выкупить крестьяне после предъявления им помещиком требования обязательного выкупа, присоединялись к помещичьей земле, а крестьянская семья теряла на них право вечной наследственной аренды. Так крестьян вынуждали или выкупать участки, или заключать обычные срочные договоры аренды. Институт обязательного выкупа вошел и в российское крестьянское законодательство, но в совершенно иной форме.

Завершающим аккордом «выкупной операции» в Пруссии стал закон от 2 марта 1850 г. Он превратил все виды вечной наследственной аренды в собственность, фактически распространив на них институт обязательного выкупа. Древний институт земельного эмфитевта уступил место новым отношениям, все иные, кроме собственности, виды наследственного владения упразднялись. Этот закон, в отличие от прежних актов, регулирующих статус отдельных групп крестьян, распространялся на все их разряды (барщинных и оброчных, исполнявших подводную повинность и свободных от нее). Сохранились прежние нормы, устанавливавшие договорное оформление выкупной сделки, ее обязательный характер для стороны, которой будет предложено заключить сделку. Унификация правового статуса прусских крестьян, продолжавшаяся в течение полутора веков, получила окончательное закрепление в установлении единых правил поземельного налогообложения, которыми все виды поземельных «служб» и платежей окончательно переводились в денежную форму и становились ежегодной земельной рентой.

Закон 1850 г. устанавливал новый порядок выкупа ренты, который приравнивался к приобретению права собственности на земельный участок. Рента считалась выкупленной крестьянином, если он единовременно выплачивал в пользу землевладельца денежную сумму, равную 18-кратному размеру ежегодной ренты. Эту сумму можно было внести и в рассрочку, для чего законом от 2 марта 1850 г. в каждой провинции Пруссии создавались специальные «рентные» банки («ЯейшЬапкеп») для приема рентных платежей крестьян в пользу землевладельца. Закон приравнял выполнение крестьянами этих ежегодных финансовых обязательств перед землевладельцами к их обязательствам перед казной в уплате государственных налогов и сборов.

Благодаря созданию этого механизма темпы заключения выкупных сделок возросли, оживилась деятельность кредитно-финансовой системы государства. Государство как финансовый посредник между помещиками и

крестьянами оплатило свои «услуги» весьма щедро: с каждого взноса банк оставлял себе 20 % вносимой суммы. Помещик получал от банка четырехпроцентные ценные бумаги (ЯепепЬпеГ) - банковские обязательства выплаты по требованию помещика капитала, равного 20-кратному доходу от его ренты. В такой финансовой схеме трудно не увидеть модель, оказавшую определенное влияние и на разработку механизма выкупной операции в России.

Таким образом, отмена крепостного права и земельная реформа в Пруссии развивались как последовательно сменявшие друг друга действия королевской власти по поэтапной унификации правового статуса различных групп крестьянского населения от королевских доменов до «обязанных» землепользователей частных владельцев. По юридической форме эти преобразования представляли собой цепь отдельных нормативно-правовых актов, объединенных, скорее, единым вектором, а не одним ранее составленным планом. Законодатель оставлял за собой возможность корректировать общую линию реформы в зависимости от локальных или общих условий. Реформа была ориентирована, особенно в своей второй части (выкупной), не только на сохранение крупной земельной собственности, но и создание мелкого и среднего частного землевладения. При всех недостатках этой реформы, которые давно исследуются в научной литературе, ее главным результатом стало появление в Пруссии массового слоя мелких и средних земельных собственников

- основы нового гражданского строя общества и буржуазного права.

К концу XIX в. общее число земельных собственников в Пруссии составило 1,5 млн. чел. (т. е. треть всего населения вместе с членами семей). Почти 30 % собственников в Пруссии владели земельными участками площадью от 1,25 до 7,5 га, около одной пятой - более крупными участками (от 7,5 до 75 га), но более 50 % имели в частной собственности менее 1,25 га, занятые, как правило, только домовладениями; 1,5 % собственников в «старых» провинциях Пруссии владели половиной всех ее земель.14 Общество не освободилось от противоречий, более того, появились новые, но, как показывает опыт Пруссии, при постепенном освобождении от прежних форм социальных отношений сохранялись наиболее эффективные общественные институты и хозяйственные производители, на базе которых постепенно развивались новые общественные отношения и их юридические формы. Важную особенность реформы составляло сочетание разных моделей выкупа земли. Так, в восточногерманских землях преобладали индивидуальные сделки, а в

14 См.: Янсон Ю. Э. Сравнительная статистика России и западно-европейских государств. СПб., 1878. Т. 1. С. 90.

западных и юго-западных землях - договоры землевладельца и общины.15

В России при разработке модели крестьянской реформы такие ее принципы, постепенность, инвариантность преобразований, учет региональной специфики и правового положения различных групп крестьянства, отказ от уравнительности и проч., отстаивали те, кого до сих пор принято считать «крепостниками» и консерваторами, кто выступал не только против революционного способа разрешения крестьянского и аграрно-земельного вопросов (как «снизу», так и «сверху»), но и против искусственной сословно-общинной изоляции крестьян. Это консервативно настроенное меньшинство реформаторов было представлено крупными государственными деятелями, стремившимися не к устранению государственной власти от процесса реформ, а к выработке ею взвешенной рациональной модели преобразований, учитывавшей как национальную специфику России, так и мировые тенденции социального развития. Буржуазная экономика могла развиваться только за счет свободного рынка труда и частными собственниками земли, как показал опыт Пруссии, могли стать далеко не все крестьяне, части которых пришлось делать трудный выбор: продолжать заниматься сельским хозяйством на арендованной земле или менять сферу деятельности, пополняя новый рынок труда. Общегерманская аграрно-крестьянская реформа началась с домениальной (коронной) земельной собственности. Команда немецких реформаторов (Штейн, Гарденберг, Шен, Шарнхорст) пользовалась полным доверием монарха. Последний этап реформы в 1850-е гг. охватил оставшиеся в лично-служебной зависимости группы крестьян на владельческих землях и был связан с применением финансово-ипотечных схем выкупа ими повинностей с использованием земских банков. В России освобождение личности крестьянина, выкуп им повинностей за пользование общиной землей и новая административная и судебно-процессуальная правосубъектность были запланированы творцами Положений 19 февраля 1861 г. как одновременные мероприятия, проводившиеся ускоренными темпами. При этом за образец была принята модель, разработанная для бывших помещичьих крестьян, которую попытались распространить на все российское крестьянство. Если в Пруссии отмена крепостного права не только сохранила крупное землевладение, но и создала частную крестьянскую земельную собственность, то в России «крестьянская приватизация» земли в масштабах всей страны так и не была проведена.

15 См.:АшенкампфН. Н. Аграрные реформы и развитие аграрного сектора германской экономики . С. 69.