CC BY
128
УДК 581.1
С.Р. СУЛЕЙМАНОВА
аспирант, кафедра конституционного и муниципального права, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ E-mail: Safina_899@mail.ru
UDC 581.1
S.R. SULEYMANOVA
Graduate student, Department of Constitutional and Municipal Law, Russian Academy of National Economy and Public Service under the President of the RF E-mail: Safina_899@mail.ru
ПРАВОВОЙ СТАТУС МОЛОДЕЖНЫХ КОНСУЛЬТАТИВНО-СОВЕЩАТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ КАК ФОРМЫ ОБЪЕДИНЕНИЯ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ МОЛОДЕЖИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И СТРАН СОДРУЖЕСТВА НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ
THE LEGAL STATUS OF THE YOUTH CONSULTATIVE BODIES AS A FORM OF ASSOCIATION AND YOUTH ACTIVITIES OF THE RUSSIAN FEDERATION AND THE COMMONWEALTH OF INDEPENDENT STATES
В результате исследования был выделен современный этап становления института молодежного парламентаризма на территории постсоветского пространства. На основе анализа действующего законодательства Российской Федерации и ее субъектов было выделено три формы и метода нормативно-правового регулирования института молодежного парламентаризма в Российской Федерации.
Ключевые слова: молодежные консультативно-совещательные органы, молодежные общественные объединения, объединения молодежи, молодежный парламентаризм, Российская Федерация, Содружество Независимых Государств.
As a result of research the modern stage of development of youth parliamentary system in the former Soviet space was highlighted. Based on the analysis of the Russian legislation the author formulates three forms and methods of legal regulation of the institute of youth parliamentary system.
Keywords: youth consultative and advisory bodies, youth organizations, youth associations, youth parliamentarism, the Russian Federation, the Commonwealth of Independent States.
В условиях современной России и конституционно-правовой действительности стран постсоветского пространства реализация молодежью своих конституционных прав путем коллективного выражения интересов не ограничивается участием в молодежных общественных объединениях. Важным правовым механизмом реализации конституционных прав и свобод молодежи Российской Федерации и иных стран СНГ становится участие в «объединениях молодежи».
Становление данного института не всегда происходило параллельно с развитием и формированием молодежных общественных объединений на постсоциалистическом пространстве, но процесс формирования «объединений молодежи», отличных в своей деятельности от молодежных общественных объединений, проходит лейтмотивом через всю историю создания последних. Рассматриваемые институты нецелесообразно было бы считать антиподами друг друга, так как они находятся в постоянном взаимодействии и взаимовлиянии. Однако как молодежные общественные объединения, так и «объединения молодежи» имеют свою историю, особенности формирования, юридический статус и принципиально отличаются друг от друга.
Основное различие между молодежными общественными объединениями и «объединениями молодежи», юридически являющимися дифференциальными
понятиями, заключается в их статусе [1]. В противоположность молодежным общественным объединениям «объединения молодежи» представляют собой молодежные консультативно-совещательные органы, созданные представительными и исполнительными органами власти. В настоящее время все многообразие молодежных консультативно-совещательных органов, представленных как в России, так и в иных странах СНГ можно разделить на два вида: молодежные парламенты и молодежные правительства. Первые направлены на организацию взаимодействия и работы с органами законодательной власти, в то время как вторые на организацию взаимодействия и работы с органами исполнительной власти. В настоящее время в связи с территориальным устройством федеративного типа, а также в связи с обновлением подходов государственной молодежной политики, на территории Российской Федерации как молодежные парламенты, так и молодежные правительства осуществляют свою деятельность на трех уровнях: муниципальном, региональном и федеральном. При этом в некоторых российских регионах существует позитивный опыт по совмещению функций молодежного парламента при органе законодательной власти и молодежного правительства. В этом случае дополнительные «исполнительные» функции предусматривают участие молодежного парламента в
© С.Р. Сулейманова © S.R. Suleymanova
проведении социально значимых мероприятий. Что касается иных стран постсоветского пространства, являющихся в большинстве своем унитарными, «объединения молодежи» создаются чаще при органах власти административных территорий и реже при центральных органах власти.
Также отличием молодежных общественных объединений от «объединений молодежи» является то, что объединения создаются на добровольной основе, подлежат государственной регистрации и носят самостоятельный характер, в то время как консультативно-совещательные органы формируются по инициативе создающего органа (в РФ: глава исполнительной власти субъекта Российской Федерации, законодательные органы субъекта Российской Федерации, органы местного самоуправления; в иных странах СНГ: Президент, законодательные и исполнительные органы власти того или иного государства). И, как правило, чтобы войти в состав консультативно-совещательного органа, кандидату необходимо пройти процедуру отбора (конкурс, избрание, назначение, утверждение).
Кроме того, федеральное законодательство никак не ограничивает численный состав молодежных общественных объединений. В отношении же консультативно-совещательных органов действуют четкие региональные нормы о количестве участников от 5 (минимально) до 100 (максимально). Подобных ограничений по отношению к молодежным организациям не содержится и в законодательстве Республики Беларусь, Республики Казахстан, Республики Кыргызстан и других странах СНГ. Что касается консультативно-совещательных органов стран постсоветского пространства, например, согласно пункту 2.1.7 Положения о Молодежной палате при Минском городском Совете депутатов численность членов палаты, избранных по одномандатным округам, идентичным избирательным округам по выборам депутатов Минского городского Совета депутатов составляет 57 участников. Также согласно пункту 3.1. Положения о Молодежной палате при Улан-Удэнском городском совете депутатов, Молодежная палата состоит из 26 человек.
Являясь фактически объединениями молодежи, молодежные консультативно-совещательные органы, действующие на территории Российской Федерации, не являются юридическими лицами и не подпадают под действие Гражданского кодекса РФ, федеральных законов от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях»[2], от 28 июня 1995 г. №98-ФЗ «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений»[3], а руководствуются нормативными актами субъектов РФ и органов местного самоуправления. В Российской Федерации статус консультативно-совещательных органов не определен каким-либо единым, базовым нормативно-правовым актом, в связи с этим в каждом регионе России действуют собственные Положения о молодежных консультативно-совещательных органах, часто существенно отличающиеся друг от друга.
Правовая основа деятельности молодежных парламентов иных стран СНГ во многом напоминает российскую модель регламентации данной сферы общественных отношений, в рамках которой также приняты и действуют многочисленные Положения, так или иначе отражающие особенности того или иного государства в отношении молодежных консультативно -совещательных органов.
В рамках данного исследования особый научный интерес для нас будет представлять такая форма «объединения молодежи», как молодежный парламент, поскольку в одних субъектах Российской Федерации ее решения (акты) могут носить характер законодательной инициативы, в других выступать рекомендательными актами, адресованными законодательным органам власти субъектов Российской Федерации и представительным органам местного самоуправления. Подобная дифениция характерна также для стран постсоветского пространства. Однако для того чтобы изучить их правовую природу, в рамках данного исследования необходимо обратить внимание на историю становления института молодежного парламентаризма в России и странах СНГ, его особенности и нормативно-правовую основу её деятельности.
Система представительства прав и законных интересов молодёжи как особой социальной группы, ставшее единым молодежным течением, в Российской Федерации получило название молодежного парламентаризма. Однако, в настоящее время трудно дать устойчивое и не вызывающее спора определение молодежного парламентаризма, поскольку данное явление достаточно молодо. Специалисты в области государственной молодежной политики также определяют его как составную часть молодежной политики, осуществляемую государством и одну их форм молодежного самоуправления. В Рекомендациях по развитию молодежного парламентаризма в Российской Федерации молодежный парламентаризм был определен следующим образом: «система представительства прав и законных интересов молодежи как особой социальной группы, которая основана на создании и функционировании при органах государственной власти или в установленном ими порядке специальной общественной консультативно-совещательной структуры молодежи - молодежного парламента, а также иных общественных институтов участия молодых граждан в жизни государства» [4].. Однако, данное определение было сформулировано в 2006 году и предусматривает функционирование молодежных палат лишь при органах государственной власти (на федеральном и региональном уровнях), в то время как с 2009 года молодежные палаты начали создаваться и на местном уровне. На наш взгляд, в широком смысле молодежный парламентаризм можно охарактеризовать как систему взаимосвязанных институтов гражданского общества в области представительства прав и законных интересов молодежи, действующую при законодательных органах государственной власти Российской Федерации и представительных органах
местного самоуправления, осуществляющих подготовку молодежи к активному участию в политической жизни страны путем правового и политического сотрудничества с молодежью.
Молодежный парламентаризм как общественный институт и одна из форм объединения молодежи зародился в странах СНГ в 90-х годах двадцатого века, хотя предпосылки к этому движению начали появляться уже во времена Советского Союза. Становление института молодежного парламентаризма, как и развитие первых молодежных общественных объединений, было связано с принятием незадолго до распада СССР ранее упомянутого закона «Об общих началах государственной молодежной политики в СССР». Таким образом, закон СССР позволил выделить молодежь в качестве полноправного объекта государственной политики и дал единый старт развитию молодежной политики на территории стран СНГ.
Координатор рабочей группы от молодежи стран СНГ по разработке проекта положения о Молодежной Межпарламентской Ассамблее стран СНГ Р. А. Резников в своей статье, посвященной инновациям развития Содружества, отмечает, что после слома советской системы подготовки молодежных лидеров, а соответственно и будущей национальной элиты, в этой сфере государственной молодежной политики образовался вакуум. Предпринималось множество попыток заполнить его. Одной из успешных альтернатив в этом направлении автор считает развитие молодежного парламентаризма, который служит ответом современного поколения молодежи постсоветских стран на происходящие демократические преобразования в наших странах.
В 90-е годы на этапе становления законодательства в отношении молодежи в странах СНГ идея развития молодежного парламентаризма и молодежного самоуправления выглядела очень заманчиво. В результате эту идею заимствовали из Европы, в которой молодежный парламентаризм активно развивался благодаря принятой Конгрессом местных и региональных властей Совета Европы (КМРВ СЕ) Хартии об участии молодежи в общественной жизни на местном и региональном уровне.
В странах с развитой демократией подобные структуры начали создаваться уже в первой половине ХХ века. Например, из зарубежного опыта исследования молодежного парламентаризма следует, что первый молодежный парламент появился в 1910 г. в штате Миссури, США, а в 1946 году в Германии был создан Федеральный молодежный Совет. На сегодняшний день в Европе молодежные парламенты действуют в 25 странах, к которым можно отнести такие страны, как Франция, Греция, Исландия, Италия, Кипр, Норвегия, Португалия и другие. К международным молодежным парламентским организациям можно отнести Международную молодежную палату, действующую с февраля 1946 года, и Европейский молодежный парламент, основанный в 1987 году для молодых людей в возрасте 16-22 лет.
Хартия с изменениями, внесенными в 2003 году, действует и в настоящее время и рассматривает молодежные парламентские структуры как институты вовлечения молодых людей в общественную жизнь на муниципальном и региональном уровнях и рекомендует их создание при органах власти в качестве совещательных структур.
Таким образом, в процессе своего развития молодежный парламентаризм стран СНГ во многом опирался на международный опыт. Однако после распада СССР страны, ранее объединенные единым государство, пошли похожим, но все же самостоятельным путем, а это значит, что в становлении молодежного парламентаризма России и иных стран СНГ присутствуют как общие черты, так и свои конституционно-правовые особенности. На сегодняшний день с уверенностью можно констатировать факт того, что по сравнению с иными странами СНГ молодежный парламентаризм, зародившийся в России, является первопроходцем и основоположником данного института на постсоветском пространстве [9]. Переняв теоретические основы европейских моделей, иные страны СНГ нарабатывали свой опыт, ориентируясь на практические правовые механизмы, уже запустившиеся в то время в Российской Федерации. В связи с этим особый научный интерес представляет российская модель молодежного парламентаризма.
Появление молодежных парламентов на территории нашей страны было вызвано развитием демократии, становлением правового государства и гражданского общества. Несмотря на позднее становление данного института, в условиях российской правовой действительности он стал развиваться весьма динамично.
Кандидат политических наук Л.С. Пастухова в своей научно-исследовательской работе, посвященной молодежному парламентаризму как фактору развития гражданского общества, выделяет следующие основные этапы развития молодежного парламентаризма в России.
1. С начала 1990-х годов до 2002 года - этап хаотичного развития молодежного парламентаризма в регионах.
2. С 2002 года по 2006 г. - этап развития молодежного парламентаризма на федеральном уровне и в регионах на основе Рекомендаций по развитию молодежного парламентаризма в России, разработанных Министерством образования и науки Российской Федерации.
3. С 2006 года по настоящее время - этап, обусловленный изменениями в избирательной системе России и обновления подходов в области государственной молодежной политики. Переход к пропорциональной системе выборов, отмена порога минимальной явки избирателей и др. повлияли и на развитие молодежного парламентаризма в части изменения порядка формирования молодежных парламентских структур [5].
Однако ввиду динамичности развития института молодежного парламентаризма в нашей стране и частых обновлений подходов к государственной молодежной
политике, на наш взгляд, на сегодняшний день целесообразно завершить третий этап 2009 годом и выделить еще и четвертый этап его исторического формирования:
4. С 2009 года по настоящее время - этап формирования и развития молодежного парламентаризма как на федеральном и региональном, так и на муниципальном уровне, становление института молодежного парламентаризма кадровым резервом страны.
В зависимости от уровня деятельности молодежные парламенты, функционирующие на территории Российской Федерации, можно разделить на три подвида: 1) Общественная молодежная палата при Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации; 2) Общественные молодежные палаты (парламенты, советы) при законодательных органах субъектов Российской Федерации; 3) молодежные палаты (парламенты, советы) при органах местного самоуправления.
В иных странах СНГ молодежные парламенты функционируют как на центральном, так и на местном уровне.
Исходя из проведенного нами исследования положений, ряда региональных законов, регламентирующих работу молодежных парламентов того или иного субъекта, государства а также исходя из Положения «Об Общественной молодежной палате (Молодежном парламенте) при Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации», сформированной Постановлением Государственной Думы от 22 марта 2011 года N 4987-5 ГД, общественную молодежную палату можно охарактеризовать как консультативный и совещательный орган, созданный в целях содействия деятельности законодательного органа субъекта Российской Федерации в области законодательного регулирования прав и законных интересов молодежи, подготовки рекомендаций по решению проблем молодежи, создания условий для молодежи в освоении навыков законотворческой деятельности и участия молодежи того или иного региона в движении российского молодежного парламентаризм. Кроме того, в большинстве стран СНГ такое объединение молодежи, как молодежный парламент, осуществляет свою работу на общественных началах и представляет собой некий «демократический мост» между органами государственной власти и социально активной молодежью, знающей о проблемах, возникающих среди молодежи и ежедневно сталкивающейся с ними.
По данным статистики сайта «Молодежного парламентского движения России», на сентябрь 2014 года молодежные парламенты, именуемые также как «общественные молодежные палаты», «молодежные советы» и т.д., сформированы и функционируют в 78 субъектах Российской Федерации и в 112 муниципальных образованиях. Что касается развития молодежных парламентских структур в иных странах СНГ, то по итогам круглого стола, состоявшегося в рамках Молодежной историко-культурной сессии стран СНГ 10 декабря 2011 года и посвященного вопросам мо-
лодежного парламентаризма в СНГ как инструменту устойчивого развития общества, организатором которого выступила Молодежная парламентская ассамблея при Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации совместно с Фондом развития международного сотрудничества, почти все страны СНГ присоединились к развитию данной инициативы. Среди таких стран были отмечены: Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Молдова, Российская Федерация, Таджикистан, Украина. Однако исходя из нашего исследования на сегодняшний день можно констатировать факт того, что консультативно-совещательные органы сформированы и функционируют только в 5 странах СНГ, таких как: Азербайджан, Белоруссия, Казахстан, Украина, Таджикистан.
В подавляющем большинстве стран СНГ и в России нормативным правовым актом, лежащим в основе формирования молодежного парламента, является Постановление законодательного органа субъекта Российской Федерации, администрации местного уровня, парламента той или иной страны. Их деятельность, в свою очередь, регулируется Положением и (или) Регламентом, утвержденными и принятыми молодежными палатами на основе данного Постановления. Они определяют порядок ее организации и формирования, структуру и полномочия, правовой статус ее членов (депутатов), порядок принятий и утверждений ими программ, актов и т.д. Однако в ряде регионов России приняты специальные законы, регулирующие деятельность консультативно-совещательных органов. К таким субъектам Российской Федерации, например, можно отнести Курскую, Томскую, Иркутскую, Брянскую области.
Затрагивая вопрос о нормативно-правовом обеспечении деятельности молодежных парламентских структур в странах СНГ, невозможно не отметить и факт того, что на тридцать восьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ (Постановление от 23 ноября 2012 года №38-10) был принят модельный закон «О государственной молодежной политике в странах-участниках СНГ». В последнем абзаце статьи 18 данного модельного закона, посвященной поддержке общественно значимых инициатив, общественно-политической деятельности молодежи, молодежных общественных объединений, говорится «о создании условий и содействии развитию участия молодежи в общественных консультативно-совещательных структурах при органах государственной власти и местного самоуправления; студенческого самоуправления в образовательных учреждениях профессионального образования»[6]. На данный момент вышеупомянутый модельный закон официально взят за основу и служит правовой основой развития молодежных парламентских структур в Азербайджане, Белоруссии, Казахстане и Украине.
Между тем, возвращаясь к вопросу нашего научного интереса и обращая особое внимание на такую разновидность «объединений молодежи», как молодеж-
ный парламентаризм, на наш взгляд, также важно отметить еще одно принципиальное отличие института молодежных парламентских структур от молодежных общественных объединений, заключающееся в особой природе принятых молодежными парламентами актов. Подход к данному вопросу достаточно разнообразен не только среди государств постсоветского пространства, в которых сформированы и функционируют молодежные парламентские структуры, но и на территории самой Российской Федерации. В связи с этим, для более подробного рассмотрения данного вопроса необходимо обратиться к законодательству стран СНГ, в которых созданы консультативно-совещательные органы, и отдельно к законодательству субъектов Российской Федерации.
Согласно Приложению к инструктивному письму Министерства образования Российской Федерации от 24 апреля 2003 г. № 2, посвященному вопросам развития молодежного парламентаризма в Российской Федерации, создание условий для участия самой молодежи в формировании законодательного поля для обеспечения своих прав и свобод является важным моментом для формирования доверительных отношений между государством и молодыми гражданами. Компетенция молодежных парламентских структур определяется органом государственной власти (местного самоуправления), при котором он создан, путем принятия соответствующего нормативного правового акта, о котором упоминалось выше. Инструкция закрепляет, что любое решение молодежных парламентских структур не может противоречить действующему законодательству Российской Федерации. В ней также говорится о том, что участие молодежи и ее объединений в обсуждении законов и иных нормативных правовых актов, касающихся молодежи, подготовки и выдвижения своих нормотворческих инициатив дают возможность им влиять на определение основных направлений государственной молодежной политики, расходной части федерального (регионального, местного) бюджета Российской Федерации по разделу «Социальная политика» в части, касающейся реализации молодежной политики, и иные вопросы.
Позиция Министерства образования и науки Российской Федерации по данному вопросу и на сегодняшний день остается неизменной. В связи с этим, особый научный интерес вызывает официально данная им рекомендация закрепить за молодым поколением право влиять на определение основных направлений государственной молодежной политики путем выдвижения своих нормотворческих инициатив. Не означает ли данное положение, что молодежные парламентские структуры регионов России можно рассматривать в качестве субъекта законодательной инициативы? Для ответа на поставленный вопрос обратимся к нормам Конституции Российской Федерации.
Согласно статье 104 Конституции Российской Федерации «право законодательной инициативы принадлежит Президенту РФ, Правительству РФ, депута-
там Государственной Думы и членам Совета Федерации Федерального Собрания, законодательным (представительным) органам субъектов Федерации, а также Конституционному Суду, Верховному Суду, Высшему Арбитражному Суду РФ по предметам их ведения»[7]. Однако в соответствии с конституционным правом на собственное законодательство, в пределах разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ, каждый субъект Российской Федерации самостоятельно регулирует свою законодательную деятельность и законодательный процесс, а право законодательной инициативы является его первой стадией. Иными словами, Конституция Российской Федерации закрепляет за регионами России право самостоятельно определять круг субъектов права законодательной инициативы. Следовательно, субъектами Российской Федерации вопрос о наделении молодежной парламентской структуры, действующей на его территории, правом законодательной инициативы, решается самостоятельно. В целях обеспечения полноты и объективности исследования проведем краткий обзор ряда нормативных актов субъектов Российской Федерации.
Особое внимание необходимо обратить на Закон от 11 июля 2006 №139-03 «О молодежном парламенте в Томской области», в пункте 2 статьи 5 которого закрепляется, что «решения парламента носят рекомендательный характер, принимаются большинством голосов ее членов, присутствующих на собрании, и доводятся до сведения граждан, депутатов Законодательной Думы Томской области, Губернатора Томской области». Однако пункт 3 той же статьи 5 содержит положение о том, что «молодежный парламент Томской области обладает правом законодательной инициативы в Законодательной Думе данного региона и что решения молодежного парламента о внесении в Законодательную Думу Томской области проекта закона Томской области принимается двумя третями голосов членов Парламента, присутствующих на собрании». Такие полномочия у молодых парламентариев Томкой области появились с внесением изменений в данный закон 3 ноября 2011 года. Пункт 5 статьи 63 Устава Томской области также закрепляет Молодежный парламент региона в качестве субъекта законодательной инициативы.
Тем временем закон Курской области от 23 декабря 2005 г. №101-ЗКО «Об Общественной Молодежной палате при Курской областной Думе» в статье 15 закрепляет, что «решения Молодёжной палаты, принимаемые в форме заключений, предложений и обращений, носят рекомендательный характер». И, несмотря на то, что в данном регионе деятельность молодежной парламентской структуры урегулирована региональным законодательством, субъектом права законодательной инициативы она не признается. Похожие положения закрепляет также закон Брянской области от 8 июня 2009 г. № 44-З «О Молодежном парламенте Брянской области», согласно пункту 1 статьи 7 которого «Молодежный пар-
ламент вправе разрабатывать и вносить в Брянскую областную Думу и администрацию Брянской области предложения и рекомендации по совершенствованию законодательства, затрагивающего права и законные интересы молодежи».
В большинстве других регионов России, осуществляя свою деятельность при законодательных органах государственной власти и представительных органах местного самоуправления, консультативно-совещательные органы молодежи выступают лишь с рекомендациями тех или иных законопроектов или иных актов, в то время как депутаты законодательных и представительных органов, в случае одобрения инициатив и предложений молодых парламентариев, в свою очередь выступают субъектами законодательной инициативы.
Что касается главного молодежного парламента страны, то исходя из вышеприведенных положений Конституции, Общественная молодежная палата при Государственной Думе априори рассматриваться в качестве субъекта права законодательной инициативы не может, так как в таком случае возникал бы вопрос о неконституционности таких норм. Так пунктом 4.4. Положения об Общественной молодежной палате при Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации предусмотрено, что «молодежный парламент при Государственной Думе по направлениям своей деятельности разрабатывает и принимает решения в форме рекомендаций для их рассмотрения в профильных комитетах Государственной Думы, обращений к широкому кругу лиц по вопросам, затрагивающим права и законные интересы молодежи, а также решения по организационным вопросам своей деятельности». Кроме того, в Положении отмечается, что «Молодежный парламент при Государственной Думе в трехдневный срок после принятия решения Молодежного парламента при Государственной Думе размещает информацию о принятом решении и само решение на официальном сайте Молодежного парламента при Государственной Думе в сети Интернет и направляет это решение в Комитет Государственной Думы по физической культуре, спорту и делам молодежи» [8]. В связи с этим, на территории Российской Федерации за молодежной парламентской структурой федерального уровня закрепляется лишь право на принятие актов в форме рекомендаций и обращений, то есть в форме законопредложений, представляющих собой не оформленную окончательно идею, концепцию будущего закона, которая может быть воплощена в законопроект уже в самом законодательном органе власти, если он с ним согласится.
В других странах постсоветского пространства институт молодежного парламентаризма развивается менее динамично, чем в России, поэтому говорить о какой-либо конституционно-правовой силе принятых ими актов преждевременно [9]. Кроме того, некоторые молодежные парламентские структуры стран СНГ имеют статус не консультативно-совещательного органа, а юридического лица. Например, молодежный парламент
Республики Казахстан является республиканским общественным объединением и имеет соответствующим образом зарегистрированное наименование «Молодежный Мажилис Парламента Республики Казахстан». В Уставном документе данного молодежного объединения прописано, что одной из его целей является законотворческая деятельность через формирование пакетов предложений для депутатов Мажилиса Парламента Республики Казахстан. Молодежные парламенты Белоруссии, Азербайджана и Таджикистана напоминают модель российскую и представляют собой классический вариант консультативно-совещательных органов, молодежными общественными объединениями не являются и осуществляют свою деятельность при законодательных органах власти и контролируются ими[10]. Однако, в Положениях вышеназванных стран не содержится конкретных норм о характере принятых молодежной палатой решений, а закрепляются лишь общие положения о том, что ее целью является развитие молодёжного парламентаризма и процессов демократизации, а главные задачи парламента - определение места и роли молодёжи в обществе, защита и продвижение интересов молодёжи в различных областях социальной жизни, а также обеспечение условий для реализации гражданского, социального и культурного потенциала молодёжи того или иного государства[11]. В связи с этим, можно с уверенностью констатировать факт того, что развитие института молодежного парламентаризма в других странах СНГ существенно отстает от тенденций развития молодежного парламентаризма Российской Федерации и на данный момент находится на стадии своего становления.
1. Во-первых, нормативно-правовую базу субъектов Российской Федерации в области правового регулирования молодежного парламентаризма можно разделить на 3 типа:
а) Субъекты Российской Федерации, в которых на основании Постановления законодательного органа данного субъекта принят специальный закон, регламентирующий деятельность молодежного парламента и признающий его субъектом права законодательной инициативы.
б) Субъекты Российской Федерации, в которых на основании Постановления законодательного органа данного субъекта принят специальный закон, регламентирующий деятельность молодежного парламента и закрепляющий за его решениями и иными актами рекомендательный характер.
в) Субъекты Российской Федерации, в которых на основании Постановления законодательного органа данного субъекта приняты Положения, регламентирующие деятельность молодежного парламента и закрепляющие за его решениями и иными актами рекомендательный характер.
2. Во-вторых, можно сделать вывод о том, что, несмотря на разный правовой статус таких институтов гражданского общества, как молодежные общественные объединения и молодежные
консультативно-совещательные органы (в первую очередь общественные молодежные палаты регионального и местного уровня), данные институты находятся в постоянном взаимодействии и взаимовлиянии. Это обусловлено тем, что состав молодежных парламентов субъектов Российской Федерации формируется не только из числа представителей муниципальных образований того или иного региона России, высших учебных заведений, но и из числа представителей региональных молодежных общественных объединений. В то же время, молодежные парламенты регионов и молодежные советы муниципальных образований учитывают интересы не только тех молодежных общественных
объединений, которые вошли в их состав, но и других региональных и муниципальных молодежных некоммерческих организаций.
3. В-третьих, можно констатировать факт того, что молодежные консультативно-совещательные органы России и стран постсоветского пространства, являясь формой «объединения молодежи», не имея статуса юридического лица, фактически выполняют сходную с молодежными общественными объединениями функцию реализации молодежной политики, имея при этом отличные от молодежных общественных объединение методы и полномочия.
Библиографический список
1. О государственной молодежной политике в странах-участниках СНГ: Постановление Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ от 23 нояб. 2012 г. №38-10 // Собрание законодательства. 2012 г. № 45, (2 дек.). С. 154-207.
2. Конституция Российской Федерации . М. : Приор, 2001. 32 с.
3. Об общественных объединениях: Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82- ФЗ // Собрание законодательства. 1995. № 21, (26 мая). С.1930-1967.
4. О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений: Федеральный закон от 28 июня 1995 г № 98-ФЗ // Собрание законодательства. 1995. № 27, (7 июля). С. 2503-2537.
5. О развитии молодежного парламентаризма в субъектах Российской Федерации: инструктивное письмо Министерства образования от 24 апр. 2003 г. № 2 // Собрание законодательства 2003. № 76, (5 мая). С. 156-162.
6. Зеленин А.А. Молодежь: опыт и проблемы правового регулирования в России (80-90-е годы XX века); Кемеровский государственный университет, Кемерово, 2000 . 101 с.
7. Зобова Р.А., Козлова А.А. Будущее России в молодежном сознании: опыт социолого-философского анализа. Рос. гуманит. науч. фонд, Акад. гуманит. наук; под ред. СПб. : Химиздат, 2003. 54 с.
8. Зумакулова З. А. Государственная молодежная политика в современной России: правовые аспекты: дис....канд. юрид. наук: 23.00.02: защищена 22.05.04: утв. 21.01.04/ Зумакулова Зарема Ахматовна. Ростов-на-Дону, 2004. 138 с.
9. Кочетков А. В. Теория правового регулирования государственной молодежной политики в России: дис. ... докт. юрид. наук: 12.00.01: защищена 05.09.2010: утв. 03.03.2010/ Кочетков Андрей Валентинович. Санкт-Петербург, 2010. 567 с.
10. Лагуткина А.М. Молодежные объединения и объединения молодежи: сравнительно-правовой анализ [1]. Саратов: Изд-во Вестник СГАП, 2010. 49 с.
11. Пастухова Л.С. Молодежный парламентаризм как фактор развития гражданского общества. [5]: дис.....канд.полит.наук:
23.00.02: защищена 21.09.07: утв. 15.07.07. Москва, 2007. 216 с.
References
1. State youth policy in the countries-participants of the CIS : the Resolution of the inter-parliamentary Assembly of States-participants of CIS, 23 Nov. 2012 №. 38-10 // collection of legislation. 2012, No. 45, (2 Dec.). Pp. 154-207.
2. The Constitution of the Russian Federation. M: Prior, 2001. 32 p.
3. About public associations : the Federal law of May 19, 1995, № 82 - FL // collection of legislation. 1995. №. 21, (26 May). Pp. 1930-1967.
4. About state support of youth and children's public associations: the Federal law of June 28, 1995, № 98- FL // collection of legislation. 1995. No. 27 (7 July). Pp. 2503-2537.
5. About the development of youth parliamentarism in subjects of the Russian Federation: guidance letter from the Ministry of education, dated 24 APR. 2003 № 2 // collection of legislation of 2003. №. 76, (5 May). Pp. 156-162 .
6. Zelenin A.A. Young people: experience and problems of legal regulation in Russia (the 80-90-ies of XX century) ; Kemerovo state University . Kemerovo, 2000. 101 p.
7. Zobova R.A., Kozlov A.A. Russia's Future in the youth consciousness: the experience of socio-philosophical analysis, A.A. Kozlov. - The Russian humanit. scientif. fund, Acad.humanit.sciences; Ed. SPb.: Hemostat, 2003. 54 p.
8. Zumakulova H.A. State youth policy in modern Russia: legal aspects. : dis.. .candidate of legal sciences.: 23.00.02: defended on 22.05.04: appr. 21.01.04/ Zumakulova Zarema Akhmatova. Rostov-on-don, 2004. 138 p.
9. KochetkovA.C. Theory of legal regulation of the state youth policy in Russia. : dis... doctor of legal sciences: 12.00.01: defended on 05.09.2010: appr. 03.03.2010. St. Petersburg, 2010. 567 p.
10. Lagutkina A.M. Youth associations and youth associations: a comparative legal analysis / A.M. Lagutkina. Saratov: Publishing house of CGAP, 2010. 49 p.
11. Pastukhov P.S. Youth parliamentarism as a factor in the development of civil society. : dis...candidate of political sciences: 23.00.02: defended on 21.09.07: appr. 15.07.07. Moscow, 2007. 216 p.
