CC BY
94
7.4. ПРАВОВАЯ ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ ДОСУДЕБНОГО
ПРОИЗВОДСТВА ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ: ОБРАЗ ЖЕЛАЕМОГО БУДУЩЕГО
Джамиев Меджид Рабинович, адъюнкт. Место учебы: Нижегородская академия МВД России. Подразделение: кафедра уголовного процесса. E-mail: mjanieff@mail.ru
Аннотация
Целью исследования является разработка предложений по реформе предварительного расследования. Следственная форма предварительного расследования не соответствует состязательному порядку судебного разбирательства. Это снижает эффективность уголовного процесса и подрывает доверие к его справедливости. Решение задачи реформирования предварительного расследования осложняется тем, что существуют различные варианты реформы. Некоторые из них, по мнению автора, являются ошибочными, поэтому существует актуальная потребность в их критике и демонстрации научной несостоятельности. Задачей исследования являлась критика проекта создания единого следственного органа и независимой следственной власти. Кроме того, решалась задача опровержения учения о судебном следователе как ведущем субъекте предварительного следствия. Главной целью исследования являлось обоснование концепции полицейского дознания как базовой модели правовой организации досудебного производства.
В основу авторской позиции положена модель полицейского дознания, осуществляемого органами уголовной полиции под руководством прокурора и с участием следственного судьи. Данная модель была разработана нижегородской школой процессуалистов и изложена в «Доктринальной модели доказательственного права Российской Федерации» и связана с планом реформирования системы правоохранительной системы России, разработанным экспертами Комитета гражданских инициатив А. Кудрина. Она соответствует европейским стандартам правовой организации досудебного производства по уголовным делам. Автор статьи развивает основные понятия данной доктрины, касающиеся досудебного уголовного преследования, досудебного уголовного расследования, досудебного производства и досудебного доказывания. По мнению автора, в основу правовой организации досудебного расследования должна быть положена идея о дифференциации досудебного и судебного доказывания. Различными по своим правовым последствиям должны признаваться результаты односторонней деятельности субъектов уголовного преследования и результаты двустороннего судебного доказывания.
Автор статьи анализирует различные варианты возможного реформирования предварительного расследования. Он приходит к выводу, что при следственной организации досудебного производства уголовное правосудие неизбежно будет деградировать и отрываться от решения актуальных задач противодействия скрытым, наиболее опасным криминальным угрозам экономической и национальной безопасности России. В сложившейся уголовно-
процессуальной системе принятие процессуальных решений следователем предопределяет привлечение судом лица к уголовной ответственности. Автор обосновал необходимость перехода к новой правовой организации досудебного производства по типу полицейского дознания под процессуальным руководством прокурора. В досудебном производстве обязательно участие следственного судьи. Прокурор и уголовная полиция должны осуществлять дознание в виде гласных и негласных следственных действий для выявления и раскрытия преступления и изобличения преступника. Обвинение должно предъявляться прокурором в суде на основе фактических материалов, полученных уголовной полицией в ходе дознания.
Автор статьи разработал основные параметры должной модели предварительного расследования. Он изложил систему последовательных взглядов на должный порядок выявления и раскрытия преступлений уголовной полицией. Им представлена сущность доказательственной деятельности субъектов досудебного уголовного производства. Представлена исковая модель предъявления обвинения. В совокупности авторские разработки вносят важный вклад в теорию организации обвинительной власти и досудебного правового порядка ее деятельности. Это создает идеологические и теоретические предпосылки для структурных реформ уголовного судопроизводства.
Ключевые слова: предварительное расследование, криминальная полиция, уголовное преследование, дознание.
LEGAL FORM AND CONTENT OF THE PRE-TRIAL
PROCEEDINGS IN A CRIMINAL CASE: VISION FOR THE FUTURE
Jamiev Medjid Radikovich, postgraduate student. Place of study: Nizhny Novgorod academy of MIA Russia. E-mail: mjanieff@mail.ru
Annotation
The aim of the study is to develop proposals for reform of the preliminary investigation. The investigative form of the preliminary investigation does not correspond to the adversarial procedure of the trial. This reduces the efficiency of the criminal process and undermines the credibility of his justice. The solution of the problem of reforming the preliminary investigation is complicated by the fact that there are different reform options. Some of them, according to the author, are erroneous, so there is an urgent need for criticism and the demonstration of the science of insolvency. The objective of the study was the criticism of the project of creation of a single investigative body and independent investigative authorities. In addition, solved the problem of refutation of the doctrine of judicial investigator as the leading subject of the preliminary investigation. The main aim of the study was the substantiation of the concept of a police inquiry as the basic model of the legal organization of pre-trial proceedings.
The basis of the author's position is based on the model of the police inquiry carried out by the criminal police bodies under the leadership of the Prosecutor and with the participation of the investigating judge. This model was developed by the Nizhny Novgorod school of processualists and set forth in the "Doctrinal model of the law of evidence in the Russian Federation and connected with the reform plan of the law enforcement system of Russia developed by experts of Committee of civil initiatives Alexei Kudrin. It corresponds to the European standards of the legal organization of pre-trial proceedings in
criminal cases. The author develops the basic concepts of the doctrine concerning pre-trial criminal prosecution, pre-trial criminal investigation, pre-trial and pre-trial evidence. According to the author, the basis of the legal organization of a pretrial investigation should be based on the idea of differentiation, pre-trial and trial evidence. Different in their legal implications have to admit the results of the unilateral activity of subjects of criminal prosecution and the outcome of bilateral legal evidence.
The author analyzes the various options for possible reform of the preliminary investigation. He comes to the conclusion that when investigating the organization of pre-trial criminal justice inevitably will degrade and break away from solving the urgent task of countering the hidden, most dangerous criminal threats to economic and national security of Russia. In the current system of criminal procedure, the adoption of procedural decisions of the investigator determines the involvement of the court of the person criminally liable. The author explains the necessity of transition to the new legal organization of pre-trial proceedings by type of police investigations under the procedural guidance of the Prosecutor. Pre-trial mandatory participation of the investigating judge. The Prosecutor and the judicial police shall carry out inquest in the form of overt and covert investigative actions to detect and solve the crime and identify the criminal. The prosecution should be the Prosecutor in court on the basis of actual materials obtained by the criminal police in the course of the inquiry.
The author has developed the basic parameters should model the preliminary investigation. He outlined a system of consistent views on the proper order of detection and disclosure of crimes of criminal police. They represented the essence of the evidentiary activity of subjects of pretri-al criminal proceedings. Plaintiffs submitted a model indictment. Collectively authoring make an important contribution to the theory of the organization of the prosecutorial and pre-trial legal procedure for its work. This creates the ideological and theoretical background for the structural reforms of the criminal proceedings. Keywords: preliminary investigation, criminal police, prosecution, inquiry.
Правовая организация современного досудебного производства по уголовным делам продолжительное время является объектом критики. В последнее время эта критика усилилась. К ней присоединились и руководители правоохранительных структур, которые признают низкую эффективность существующего правового механизма. Так, по словам министра внутренних дел России В.В. Колокольцева, нормы действующего законодательства, в частности, уголовного-процессуального, стали анахронизмом. «Их давно уже пора пересмотреть. Мир живёт в XXI веке. На одну бумажку требуется десять бумажек. А у сотрудника просто физически нету времени и возможности на одну бумажку собрать десять бумажек» [25].
Существуют различные варианты реформы предварительного расследования. Наиболее популярным является проект создания единого следственного аппарата и усиления вертикали следственной власти, максимально независимой и самостоятельной. Он начал реализовываться с 2007 года и продолжился с выделением Следственного комитета из прокуратуры.
Сторонники укрепления вертикали следственной власти настаивают на необходимости расширения процессуальной самостоятельности следователя. Вплоть до передачи всех полномочий по осуществлению руководства уголовным преследованием руководителю следственного органа, который в свою оче-
редь будет нести полную ответственность за законность и эффективность работы подчиненных следователей [6, с. 16].
В таком проекте не ставится под сомнение предварительное следствие, как базовая форма предварительного расследования. Напротив, следственная форма досудебного производства и доказывания подразумевается, как единственно разумная и действительная [24, с. 28-37; 17, с. 33-34]. Следственную власть предлагают укрепить: все следователи должны работать в отдельном ведомстве и никакого, кроме Президента, общего руководства с представителями служб, занимающихся розыском преступников, не иметь [22, с. 199].
К аргументам в пользу создания единого органа предварительного следствия, выработанным еще советской уголовно-процессуальной школой [19, с. 5356] с недавних пор прибавились новые - основывающиеся на предположении о самобытности русской правовой традиции, культуры [3].
Есть сторонники у института судебных следователей [8, с. 160-168; 12, с. 48-49]. С воссозданием модели досудебного производства многие связывают установление оптимального уголовно-процессуального порядка в досудебных стадиях. Некоторые даже усматривают возможность в наделении судебными полномочиями следователей СК РФ. Судебный следователь, не поддерживающий ни одну из сторон, является в этой схеме установителем истины по уголовному делу [5, с. 6-8].
Для сторонников следственной модели правовой организации досудебного производства характерна приверженность концепции «объективной истины» как общей цели доказывания и для следователя, и для суда, каждый из которых обязан проводить «всестороннее, полное и объективное расследование». В связи с этим предпринимались неоднократные попытки провести через Федеральное законодательное собрание законопроекты, закрепляющие в нашем кодексе принцип объективной истины [14].
При любом из вышеуказанных вариантов судебное разбирательство будет лишь декоративным элементом системы, в которой следователь будет «основная фигура в уголовном процессе» [22, с. 199]. Следователь совместно с судьей устанавливающий объективную истину, каждый на своем этапе процесса - это и есть инквизиционный уголовный процесс в завершенном виде. Обвинительный уклон в такой системе уголовной юстиции неизбежен. Такая система привычно действует в режиме ручного управления, а не верховенства закона [1, с. 334]. К сожалению, современная судебно-следственная практика такова, что и сейчас уже шансов на оправдание у обвиняемого практически нет [18, с. 199-230; 16]. Следователь фактически является тем «компетентным государственным органом», который запускает конвейер принятия процессуальных решений, переводящих лицо из положения подозреваемого в положение осужденного. Именно первоначальное решение следователя оказывается «решающим» по делу [21, с. 21, 26-27]. Действие подобного правового механизма обусловлен не потребностью противодействия наиболее опасным преступлениям, а бюрократическими показателями о количестве законченных уголовных дел: чем их больше, тем лучше.
Мы считаем уголовно-процессуальную систему, в которой виновность реально определяется следователем во время досудебного расследования, противоре-
чащей конституционно-правовым принципам презумпции невиновности и состязательности. Поэтому мы выступаем за другой вариант реформирования досудебного уголовного расследования, а именно того, который изложен в «Концепции комплексной организационно-управленческой реформы правоохранительных органов РФ», подготовленная Институтом проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге для Комитета гражданских инициатив совместно с фондом «ИНДЕМ» [26]. Он основан на идее о необходимости четкого разделения полицейской, прокурорской и судебной функций. Дело полицейских - раскрывать преступления, прокуроров -решать вопрос о предъявлении обвинения, направлении уголовного дела в суд и поддержание гособвинения, судей - осуществлять правосудие и судебный контроль. Авторы данной концепции выступают за превращение федеральной уголовной полиции в главный орган публичного уголовного преследования. Федеральную уголовную полицию предлагают создать на базе Следственного комитета, а также следственного и оперативного аппаратов МВД. Полиция должна стать основным агентом обвинительной власти, т.е. органом уполномоченным выявлять, раскрывать и расследовать все преступления в виде «полицейского дознания» [11, с. 27].
Еще более важен отказ от предварительного следствия [2, с. 54-62], и соответственно - отказ от идеи централизации следственной власти у СК РФ. По мнению сторонников подобного подхода, прокурор является руководителем и организатором всей системы уголовного преследования и субъектом публичного права на «уголовный иск»; а офицеры полиции, осуществляющие дознание - «процессуальные слуги прокурора» [7, с. 128]. Таким образом, ни о какой процессуальной самостоятельности представителей органов предварительного расследования от прокурора не может быть и речи.
Полицейский дознаватель осуществляет уголовный розыск, раскрывает преступление. Под руководством прокурора. В систему уголовной юстиции входит прокуратура, следственный судья и суд. Полиция - это элемент обвинительной власти, но не субъект процессуальных отношений с судом, таковым выступает прокурор. Офицеры полиции, уполномоченные на ведение уголовных расследований, не являются субъектами уголовно-процессуальных отношений [4, с. 78-82].
Содержательный (доказательственный) аспект подобной правовой организации подготовки обвинения раскрыт в «Доктринальной модели уголовно-процессуального доказательственного права РФ» [13] (далее - «Доктринальная модель»). Ее создатели исходят из того, что уголовно-процессуальным доказыванием должно быть исключительно судебное доказывание, то есть такая деятельность сторон - субъектов доказывания, которая происходит с участием судебного органа в состязательной форме судебного заседания. Суть новой модели доказывания состоит в принципиальном разделении, во-первых, досудебной односторонней деятельности субъектов доказывания, направленной на собиранием «фактических материалов», и судебным доказыванием в форме состязательной судебной процедуры (у следственного судьи или при рассмотрении дела судом по существу), а во-вторых, в различении судебного доказательства и досудебного «фактического материала», включающего в себя источники (носители) информации, из которых, после судебной проверки и оценки, может сформиро-
ваться доказательство-факт [10, с. 137-142]. При этом односторонняя, разыскная деятельность полиции не может считаться собственно уголовно-процессуальным доказыванием - таковым должно быть признано исключительно судебное доказывание: доказывание, проводимое с участием судебного органа: следственным судьей или судом [9, с. 99-104].
«Деформализации» досудебного уголовного преследования [20, с. 211-216], о которой говорят сторонники такой траектории преобразования досудебного производства, заключается в том, что полицейское дознание выводится за пределы процесса. Результаты досудебного доказывания, проводимого полицией посредством гласных или негласных следственных действий -фактические материалы, не являются доказательствами, а только источниками сведений, которые после их исследования в суде могут быть признаны судебными доказательствами судом.
Итак, уголовное судопроизводство или «процесс», в нашем представлении, проводится только судом. В него входят судебные стадии. Досудебное производство в «уголовный процесс» не входит, за исключением процедур, которые осуществляться с участием (под контролем) судебного органа - следственного судьи. Следственный судья, с одной стороны, должен санкционировать применение любых мер процессуального принуждения, причем как по ходатайству стороны обвинения, так и стороны защиты, а с другой - осуществлять депонирование доказательств в пользу каждой из сторон.
Только где, когда и поскольку полиция ограничивает права и свободы человека и гражданина, вторгается в охраняемую законом тайну, другие интересы физических или юридических лиц, там, тогда и постольку уголовно-процессуальный закон регулирует отношения участников гласных, негласных следственных действий. Исключительно только о той части, в которой досудебное уголовное расследование проводится с участием следственного судьи, можно говорить об уголовном процессе, как правовой деятельности, которая порождает юридически значимые последствия в виде доказательств, фактических оснований для принятия процессуальных решений. В остальной части деятельность полиции носит неформальный, поисковый характер и уголовно-процессуальных - судебных доказательств не формирует.
Второй принципиальный момент, который мы поддерживаем, состоит в установлении судебного порядка предъявления обвинения и соответственно - отказе от следственного порядка предъявления обвинения. Обвинение (уголовный иск) должно предъявляться обвиняемому прокурором (возможно, с субсидиарным участием потерпевшего) через следственного судью [3, с. 38-44]. Прокурор направляет в судье обвинение (уголовный иск), суд вызывает обвиняемого (ответчика по уголовному иску) в судебное заседание, где и происходит предъявление обвинения, предварительно проверяется обоснованность обвинения и наличие основания для начала уголовного процесса. Стандарт «обоснованности обвинения» составляет prima facie evidence, то есть «доказательства, убедительные на первый взгляд» [15, с. 56]; доказательства, которые убеждают следственного судью в том, что при отсутствии их опровержения в ходе судебного разбирательства обвинительный приговор (иное решение) будет вынесен с высокой степенью вероятности» [13, с. 18]. Это доказательственный стандарт «высокой» второй степени вероятности, необходимый для утверждения
судом «обвинительного документа». Следственный судья проверяет обоснованность обвинения (уголовного иска) «здесь и сейчас», что не предопределяет дальнейших решений по делу и не препятствует полиции продолжать расследование.
Полагаем, что следственный судья должен устанавливает срок дальнейшего уголовного расследования. На наш взгляд, он по общему правилу не должен превышать двух месяцев в том случае, если обвиняемый арестован. В пределах срока расследования стороны могут собирать доказательства путем производства следственных действий, в том числе участием следственного судьи. Срок досудебного процесса может быть продлен следственным судьей по ходатайству любой из сторон, рассмотренному в судебном заседании, с учетом обстоятельств дела и в соответствии с международно-правовым стандартом «разумности срока».
Разумеется, в подобной правовой организации досудебного производства нет места стадии возбуждения уголовного дела. Сообщение о совершении преступления регистрируется и при обнаружении в нем указаний на признаки преступления и после этого уголовная полиция ведет расследование события путем производства всех необходимых гласных и негласных следственных действий. Прокурор должен быть руководителем и непосредственным участником этих действий. Эта односторонняя деятельность субъектов уголовного преследования является фиксацией следов преступления на «носителях информации», которые в дальнейшем будут представлены суду.
Описанная нами модель досудебного производства принята в большинстве развитых уголовно-процессуальных порядках. Она реализована, в той или иной модификации, в новейшем уголовно-процессуальном законодательстве ряда государств, ранее входивших в состав СССР. Полагаем, что альтернативы этому варианту организации досудебного уголовного расследования нет, если мы будем продолжать непростую работу по строительству правого государства и его институтов.
Список литературы:
1. Александров А.С. Институт следственной власти в России: краткая история возникновения, развития и дегенерации // Вестник нижегородской академии МВД России, 2016. № 2(34). С. 331-337.
2. Александров А.С. Каким не быть предварительному следствию // Государство и право, 2001. № 9. С. 54-62.
3. Александров А.С. Понятие и сущность уголовного иска // Государство и право, 2006. № 2. С. 38-44.
4. Александров А.С., Поздняков М.Л. Путь институциональной реформы предварительного расследования // Вестник Нижегородской академии МВД РФ, 2014. № 1(25). С. 78-82.
5. Багмет А.М. Анализ целесообразности введения института следственного судьи в уголовное судопроизводство // Российский следователь, 2015. № 11. С. 6-8.
6. Багмет А.М. К вопросу о процессуальной самостоятельности следователя на стадии возбуждения уголовного дела // Уголовный процесс: от прошлого к будущему: материалы Международной научно-практической конференции (Москва, 21 марта 2014 года). В 2-х частях. Часть 1. М.: Академия Следственного комитета Российской Федерации, 2014. С. 12-17.
7. Баев О.Я. Место следователя и прокурора в системе досудебного производства по уголовному делу //
Современная криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения Заслуженного деятеля науки РФ, Заслуженного юриста РСФСР, доктора юридических наук, профессора Николая Павловича Яблокова. Москва, 22 декабря 2015 г. / Ред.-сост. М.А. Лушечкина. М.: МАКС Пресс, 2015. С. 126-130.
8. Верещагина А.В. Нужна ли реформа предварительного следствия? // Правоведение, 2005. № 1. С. 160-168.
9. Власова С.В. Апология новой теории уголовно-процессуальных доказательств // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД России, 2016. № 1(33). С. 99-104.
10. Власова С.В. Хмельницкая Т.В. О доктринальной модели формирования уголовно-процессуальных доказательств в состязательном уголовном судопроизводстве // Общество и право, 2016. № 1 (55). С. 137142.
11. Головко Л.В. Реформа полиции в контексте модернизации предварительного производства в российском уголовном процессе // Уголовная юстиция: связь времен. Избранные материалы международной научной конференции. Санкт-Петербург, 6-8 октября 2010 года / сост. А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский. М.: ЗАО «Актион-Медиа», 2012. С. 24-31.
12. Деришев Ю.В. Досудебное уголовное преследование по УПК РФ // Государство и право, 2004. № 12. С. 43-50.
13. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права РФ и Комментарии к ней / А.С. Александров, И.А. Александрова и др. М.: Юрлитинформ, 2015. 304 с.
14. Законопроект № 440058-6 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу» [Электронный ресурс] - URL: http: //asozd2.duma.gov.ru/main. nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=440058-6&02
15. Никонов М.А. Применение меры пресечения в виде заключения под стражу: правовые позиции ЕСПЧ и КС РФ // Уголовный процесс, 2014. № 4. С. 50-61.
16. Новикова А. Практики суррогатных оправдательных приговоров, 14 февраля 2013 [Электронный ресурс] - URL: http://polit.ru/article/2013/02/14/court/ (дата обращения 18.03.2016).
17. Пиюк А.В. Правовое положение следователя в современном уголовном процессе // Российская юстиция, 2011. № 3. С. 33-37.
18. Разогреева А.М. «Поворот к лучшему»: практики переквалификации при рассмотрении уголовных дел судами Российской Федерации. Обвинение и оправдание в постсоветской уголовной юстиции. М.: Норма, 2015. С. 199-230.
19. Решетников В. Следователи не должны обвинять // Социалистическая законность, 1988. № 6. С. 53-56.
20. Смирнов А.В. О деформализации уголовного преследования на досудебной подготовке дела // Конституционно-правовые проблемы оперативно-розыскной деятельности. Сборник материалов всероссийского круглого стола: Санкт-Петербург, 3 ноября 2011 г. / Сост. К.Б. Калиновский. СПб: СевероЗападный филиал Российской академии правосудия, 2012. С. 211-216.
21. Титаев К., Шклярук М. Российский следователь: призвание, профессия, повседневность. М., 2016. 28 с.
22. Цветков Ю.А. Аппарат власти следственной / под общей ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрлитинформ, 2016. 384 с.
23. Цветков Ю.А. Суверенная национальная модель следственной власти: миф или реальность? URL: http://www.iuaj.net/node/1936
24. Шейфер С.А. Куда движется российское судопроизводство? (размышления по поводу векторов развития уголовно-процессуального законодательства) // Государство и право, 2007. № 1. 28-37.
25. Эксклюзивное интервью с главой МВД Владимиром Колокольцевым от 26 ноября 2015 года [Электронный ресурс] - URL: http://www.ntv.ru/novosti/ 1577741
26. http://www.enforce.spb.ru/images/Issledovanya/IRL_ KGI_Reform_final_11.13...
Рецензия
научного руководителя на статью М.Р. Джамиева «Правовая форма и содержание досудебного производства по уголовному делу: образ желаемого будущего»
Статья М.Р. Джамиева является продолжением учения нижегородской школы процессуалистов о реформе предварительного расследования. Она вполне совпадает с моими представлениями о том, в какой уголовно-процессуальной форме должно осуществляться выявление и раскрытие преступлений правоохранительными органами.
М.Р. Джамиев развивает систему последовательных взглядов относительно субъектов досудебного уголовного производства, а также об отношениях между ними, наборе правовых средств их деятельности. Развиваемая им концепция реформы идеологически близка состязательному типу процесса. Отстаиваемая в статье концепция является альтернативой планам по созданию единого следственного органа или воссозданию института судебного следователя, как органа предварительного расследования. Вполне согласен с автором в том, что реализация такого рода планов приведет в тупик нашу уголовную юстицию. Надо следовать европейским правовым стандартам.
Предлагаемая автором статьи в качестве базовой модели досудебного уголовного расследования модель полицейского дознания является, на мой взгляд, оптимальной формой правовой организации подготовки дела к судебному разбирательству.
Полагаю, что данная публикация будет способствовать развитию дискуссии в нашей уголовно-процессуальной науке о направлении судебной реформы и внесет вклад в общее дело строительства нового уголовно-процессуального права. Рекомендую к опубликованию означенную статью в журнале «Пробелы в российском законодательстве».
Профессор кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России, д.ю.н., профессор А.С. Александров
