CC BY
327
3. ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО, ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО, СЕМЕЙНОЕ ПРАВО, МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.03)
3.1. ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ -НЕ ТОЛЬКО ВЕЩНОЕ ПРАВО
(НОВЫЕ ПОДХОДЫ К КЛАССИФИКАЦИИ ОБЪЕКТОВ СОБСТВЕННОСТИ)
Рыженков А.Я., д.ю.н., профессор. Должность: профессор кафедры гражданско-правовых дисциплин. Место работы: Волгоградская академия государственной службы. E-mail: [email protected] Черноморец А.Е., д.ю.н., профессор. Должность: профессор кафедры гражданско-правовых дисциплин. Место работы: Волгоградская академия государственной службы.
Аннотация: Авторы критически анализируют понятия ««вещь» «имущество» в качестве объектов гражданских прав. Разграничивается собственность и право собственности. Предлагается новый подход к классификации объектов собственности.
Ключевые слова: собственность; право собственности; вещь; имущество; объекты собственности
THE OWNERSHIP - NOT ONLY PROPRIETARY INTEREST
(NEW APPROACHES TO CLASSIFICATIONS OF PROPERTY OBJECTS)
Ryzhenkov A.Y., Doctor of Law, Professor. Position: professor at Civil-law disciplines chair. Place of employment: Volgograd Academy of Public Administration. E-mail: [email protected]
Chernomorets A.Y., Doctor of Law, Professor. Position: professor at Civil-law disciplines chair. Place of employment: Volgograd Academy of Public Administration.
Annotation: Authors critically analyze concepts "a thing", "a property" as objects of the civil rights. The property and the ownership are differentiated. The new approach to classification of property objects is offered.
Keywords: property; ownership; thing; property; property objects.
Принадлежность кому-то существующих в природе предметов материального мира обозначается в науке понятием «собственность». А так как в обществе с государственным устройством эта принадлежность находится в правовом поле или обретает правовые формы, то мы имеем дело с правом собственности. В теории права собственности вечной является проблема исследования субъекта и объекта собственнической принадлежности, а также правового инструментария ее закрепления. Сегодня в России он выражается в праве собственника владеть, пользоваться и распоряжаться объектом собственности (ст. 209 ГК РФ).
Здесь и пойдет речь об объектах права собственности. Поводом же к данной постановке вопроса послужило то обстоятельство, что в обсуждении Концепции совершенствования гражданского законодательства он не нашел должного внимания, хотя к тому есть веские основания хотя бы с точки зрения применяемого понятийно-категориального аппарата. Как известно, раздел 11 ГК РФ называется «Право собственности и другие вещные права». Это означает, что право собственности надо понимать не иначе, как право только
вещное, т.е. к объектам права собственности следует относить овеществленные предметы материального мира, т.е. имеющие выраженную внешне, осязаемую человеком материальную субстанцию. На самом деле
- это не так, а ГК РФ в данном вопросе допускает непоследовательность, смешивая разные явления социальной действительности. Глава 13 «Общие положения» употребляет во всех своих статьях термин «имущество» (ст. 209-217). Глава 14 «Приобретение права собственности» вместо этого термина использует уже другой - «вещь» (ст. 218-234). Причем в группу вещей включаются животные (ст. 239), что не совсем корректно. Глава 15 «Прекращение права собственности» и глава 16 «Общая собственность» оперируют уже понятием «имущество». Такая словесная подмена совершенно непонятна и не выдерживает никакой критики, и свидетельствует о том, что уже в контексте самого ГК РФ право собственности - это не только вещное право. Мы здесь упускаем из виду такое экзотическое название как доля в праве (ст. 245 ГК РФ), которого в природе не существует, о чем мы неоднократно отмечали в наших работах.
Если следовать логике ГК РФ и рассматривать понятия «вещь» и «имущество» как синонимы, то заменив одно слово на другое, весь раздел 11 ГК РФ с полным основанием можно назвать «Право собственности и другие имущественные права» Но такая замена будет бессмысленной, потому что «имущественные права» -понятие более широкое, чем собственническое право, о чем известно уже студентам юридического вуза. Из этого следует, что вещь и имущество не могут рассматриваться как тождественные понятия. Можно было бы вообще данный вопрос начать с рассмотрения подраздела 3 ГК РФ «Объекты гражданских прав», потому что в нем имущество и вещь так смешаны, что различить их невозможно (главы 6, 7, 8). Самая первая статья главы 6 ГК РФ «Общие положения» под названием «Виды объектов гражданских прав» (ст. 128) грамматически так сформулирована, что в ней едва ли сможет разобраться даже высоко профессиональный лингвист. Из нее следует, что «вещи включают деньги и ценные бумаги, иное имущество, в т.ч. имущественные права, работы и услуги, информацию, результат интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага».
Вот такие забавные у нас получаются вещи как объекты гражданских прав. Оказывается, что и нематериальные блага и даже права, как явления идеального порядка, относятся к вещам. Понятно, что здесь речь идет об объектах гражданских прав вообще, но все перечисленное в полной мере относится и к вещи, как объекту права собственности. Ведь понятие «вещь» в данном случае является родовым и применимо оно ко всем гражданским правам, в том числе, если не в первую очередь, и к праву собственности, поскольку оно именуется вещным. Такая морфологическая формулировка наводит на мысль о том, что право собственности - не только вещное право, это нечто сборное или сложное комплексное образование в правовой материи. Все то, что попало в «букет» вещей как объек-
тов гражданских прав, классифицируется по критерию оборотоспособности (ст. 129 ГК РФ) и делится на два вида вещей: движимые и недвижимые (ст. 130 ГК РФ). То же самое можно выразить иными словами: оборотоспособное и движимое или необоротоспособное и недвижимое имущество, потому что вещь и имущество рассматриваются как одно и то же. Причем в таком смешении материально-вещественный и идеальный или социальный субстрат смешиваются уже в ст. 128 ГК РФ.
И так как собственность выражает собой, прежде всего, явление экономическое, то целесообразно обратиться по данному вопросу к экономической науке. Причем мы предпочитаем обращение к совершенно новому, радикально-прогрессивному ее направлению, отрицающему достоверность взглядов на собственность с позиций марксизма и монетаризма. Представители этого направления в экономической теории В.А. Каменецкий и В.П. Патрикеев отмечают, что «объектами собственности могут стать любые материальные и нематериальные вещи или явления, обладающие тремя необходимыми и достаточными признаками: необходимостью; возможностью быть локализованными; неизбыточностью. Нет никаких иных критериев для того, чтобы данный объект являлся объектом собственности. Никаких решений законодательных органов для этого не требуется. Нематери-альность объектов (способность, право) не мешает им выступать в качестве объектов собственности конкретного человека, так же как и неотчуждаемость некоторых объектов, например, способностей»1.
Авторы этой научной доктрины исходят из того, что «субъектами собственности могут быть только физические лица, обладающие потребностями в объектах собственности и способностями использовать эти объекты и осознать понятие «право», т.е. люди»2. Оставляя за рамками нашего исследования вопрос о субъектах права собственности, который нами неоднократно исследовался, обратим здесь внимание на классификацию названными экономистами объектов собственности.
Рассматривая собственность как отношение принадлежности субъекту объекта, авторы считают, что существующее отождествление отношений собственности с имущественными отношениями является неверным и «влечет за собой серьезные ошибки и в принадлежности объектов собственности, и в вознаграждении участников трудового процесса». По их мнению, «следует различать четыре вида отношений собственности, обусловленных различиями между объектами собственности:
- имущественные отношения собственности, существующие как между субъектами, так и между субъектом и объектом собственности, которые возникают в случае, если объекты собственности отчуждаемы и имеют сугубо имущественный, т.е. материальный характер;
- физиологические отношения собственности, существующие только между субъектом и объектами собственности, которые возникают в случае, если объекты собственности не отчуждаемы, имеют органическую природу и нуждаются в определенном периоде развития (способности, сознание, органы человека)...;
- отношения собственности, имеющие место при использовании информационных объектов собственно-
1 См.: Каменецкий В.А., Патрикеев В.П. Основы социальной экономики. - М.: Экономика, 2010. С. 230.
2 Там же. С. 229.
сти, неотчуждаемых и отчуждаемых, способных к неограниченному размножению и восприятию как с помощью человеческого сознания, так и техническими способами и способных к старению только в меру старения носителей информации.;
- правовые аспекты отношений собственности. могут выступать как отдельный вид нематериальных объектов собственности объекты права. Естественные законы природы на объекты собственности в виде объектов права не распространяются»3.
Такая классификация объектов собственности является новой в экономической теории, по крайней мере, нам раньше не встречалась, и нуждается в глубоком научном осмыслении. Но уже здесь можно сделать из нее несколько выводов в связке с действующим ГК РФ. Первый и наиболее существенный вывод состоит в том, что экономисты в исходной своей позиции отрицают саму возможность рассматривать в качестве объекта собственности только вещь как материальную субстанцию. Если объектом собственности в их представлении может выступать право, относимое ими к четвертому виду отношений, то о вещном праве собственности уже не может быть и речи. Правда, в интерпретации экономистов вещь может носить материальный и нематериальный характер, что является очевидной ошибкой, поскольку в данном случае идет смешение материального и идеального явлений. Конечно, если мы скажем, что надо называть вещи своими именами, то в таком случае слово «вещь» будет обозначать что угодно. В словаре русского языка такое выражение означает: говорить прямо, ничего не смягчая4. Но в переводе на язык диалектики, которым оперирует наука, вещь - это все-таки осязаемый предмет материального мира, т.е. находящийся в ареале человеческой деятельности. Кроме вещи, как предмета, осязаемого человеком, к предметам материального мира относятся, безусловно, и неосязаемые, о чем будет сказано ниже. Но нельзя же к вещи относить право, как бы его не понимали. Мы имеем тот случай, когда за словесной подменой скрываются идеалистические воззрения.
В переводе на юридический язык собственнической принадлежности, под вещью, как объектом, следует понимать только осязаемые человеком предметы материального мира, исключая явления идеального порядка, проистекающие из человеческого сознания. Неосязаемые предметы материального мира также могут быть объектом права собственности, но называть их вещами некорректно. Нельзя же, в конце концов, все существующие в природе явления овеществлять, что как раз и допускается в ст. 128 ГК РФ и авторами анализируемой здесь новой экономической концепции.
Говоря о вещи, как отчуждаемом объекте собственности, имеющем сугубо материальный характер, экономисты отмечают две разновидности имущественных отношений: между субъектами, между субъектом и объектами собственности. Надо полагать, что когда речь идет об отношениях между субъектами, то имеются в виду сам собственник и все остальные лица -не собственники, поскольку одна и та же вещь, в их представлении, не может принадлежать одновременно нескольким собственникам, кроме, конечно, общей долевой или совместной собственности физических лиц, когда каждому в отдельности принадлежит доля в объекте собственности. Это означает, что в переводе
3 Там же. С. 202-203.
4 Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М.: Оникс, 2007. С.100.
на юридический язык право собственности будет рассматриваться в рамках абсолютного правоотношения, где объективное и субъективное право сливаются. Что же касается второй разновидности отношений: между субъектом и объектами собственности, то такая конструкция очевидно предполагает юридическую связь лица с вещью, которую авторы назвали также имущественным отношением. Но нельзя же отождествлять эти понятия (субъект и объект) применительно к имущественным отношениям, так как они выражают различные явления социальной действительности: материальное и идеальное. Право, как выразитель юридической связи лица с вещью, - явление идеального порядка. Но как бы то ни было, а в переводе на юридический язык такая конструкция уже предполагает существование субъективного права собственности вне правоотношения, на основе норм объективного права. Обе концепции нам известны из науки гражданского права советского периода.
Особый интерес в классификации экономистами собственности по объекту представляет второй вид: так называемые физиологические (не имущественные) отношения, которые существуют только между субъектом и объектами собственности и возникают в случае, если объекты собственности неотчуждаемы, имеют органическую природу и нуждаются в определенном периоде развития (способности, сознание, органы человека). Надо сказать, что зачатки для развития теории права собственности человека на свои способности, особенно интеллектуальные и физические, используемые в сфере материального производства новых благ, необходимых людям для их жизнедеятельности, содержатся в действующей Конституции РФ. В ч. 1 ст. 34 Конституции говорится, что каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.
Дальше такого конституционного указания на свободное использование каждым человеком «своих способностей» российское законодательство не пошло. Между тем проблема роли человеческого капитала в виде интеллектуальных и физических способностей людей, участвующих в общественном производстве материальных благ, чрезвычайно актуальна и для экономической теории, и для юриспруденции. Она архи-важна потому, что К. Маркс, в свое время, «оторвал» рабочую силу человека от физиологической оболочки, где она пребывает как ее субстанция, назвав ее продаваемым товаром. Эта глубоко ошибочное положение до сих пор сохраняется как научная догма в экономической теории и взята странами с товарным производством за основу, на базе которой развивается законодательство о производстве материальных благ. Во многих своих фундаментальных трудах, в том числе и в упомянутом здесь, В.А. Каменецкий и В.П. Патрикеев глубоко и основательно подвергли критике ошибочность и вредность постулата К.Маркса «рабочая сила - товар». Мы в своих работах развиваем эту научно обоснованную, на наш взгляд, доктрину экономистов и с позиций права доказываем несостоятельность теории К. Маркса по данному вопросу.
На первый взгляд, может показаться, что физиологическое отношение собственности, т.е. отношение человека к своим способностям и вообще к самому себе в широком смысле слова, не вписывается в рамки экономической категории «собственность». Эта позиция
ошибочна и проистекает из учения К. Маркса и нынешних экономистов - приверженцев монетаризма. На самом деле способности людей - это неоценимый, хотя и не осязаемый в вещном его понимании, капитал человека. Его материальность заложена самой природой, находится в естественном состоянии. Без него производство новых материальных и духовных благ, необходимых людям, просто не мыслимо. Можно еще выразиться так: материальность в этом капитале создала природа, свойства человека - это ее естественный продукт, они сливаются с ним в единую материальную субстанцию. Это такой объект собственности человека, которому нет и не может быть замены, потому что он - источник его жизнедеятельности во всех ее проявлениях. И это такой объект собственности или капитал человека, который никогда и ни при каких обстоятельствах от него неотчуждаем. От того, как человек сам, а в обществе с государственным устройством и с помощью законодательства использует данный капитал во всех сферах жизнедеятельности людей, зависит судьба и отдельного человека, и всего сообщества, к которому он относится. Даже трудно оценить заслугу авторов новой научной доктрины в экономической теории, которые смело и в высшей степени аргументировано обосновывают свои взгляды на роль человека, использующего свои интеллектуальные и физические способности в сфере материального производства. И правильно они сетуют на то, что российский законодатель вслед за странами товарного производства, именуемого рыночной экономикой, не признает способности людей особым неотчуждаемым объектом его собственности. На данном вопросе мы еще остановимся ниже.
Здесь же рассмотрим вопрос о включении авторами в объект собственности самого права. Естественные законы природы авторы исключают из числа объектов собственности, что является само собой разумеющимся фактом. О законах социальных они умалчивают, что дает повод к различной трактовке ими данного вопроса. Мы же здесь должны сказать, что и законы социальные, т.е. принятые государственными органами, не могут ни при каких обстоятельствах стать объектом чьей-то собственности. А вот зафиксированные в законах и других нормативных актах права вполне реально могут стать и становятся объектами собственности. Здесь возникает ситуация следующего порядка: право собственности на право. Но право как объект права собственности - это не вещь, а именно право. Перефразируя ту поговорку, вполне уместно сказать, что эту «вещь» надо называть своим именем. Право - явление идеального порядка и даже если понятие «вещь» употребляется как юридическая фикция, то все равно его нельзя смешивать с реальной вещью. Надо только здесь особо подчеркнуть, что если мы говорим о праве как объекте права собственности, то имеется в виду субъективное право, а ему непременно сопутствует и обязанность. И тогда получается, что объектом права собственности является право с корреспондирующей ему обязанностью.
То правовое явление, которое составляет нематериальный объект собственности, авторы новой доктрины в экономической теории связывают непременно с производством новых материальных благ и их присвоением. При этом ссылаются на римское право, которое, по их мнению, рассматривало собственность как право владеть, пользоваться и распоряжаться, и определяют особенности каждого из этих прав отдельно как само-
стоятельного объекта собственности. Исходная посылка их научного вывода состоит в том, что «результаты труда (продукция) принадлежали лицу, их создавшему, т.е. тому, кто пользовался и распоряжался орудиями и средствами производства, используя свой человеческий капитал». И поясняют, что в период натурального хозяйства, когда формировалось римское право, еще не было разделения капитала на имущественный и человеческий, оба вида капитала использовал один и тот же человек. Тогда собственность проявлялась именно как право «владеть, пользоваться и распоряжаться». Сегодня в условиях товарного производства, когда произошло разделение капитала на имущественный и человеческий, понятие «собственность», сформулированное в ту эпоху, повлекло за собой грубейшие нарушения прав человека. «Чтобы эффективно применять понятие собственность к процессу производства, нужно правильно понимать экономическую природу собственности и, соответственно, природу «права на доход»»5.
Итак, с позиций авторов, право на доход или на полученный результат производства является самым главным звеном в системе правового явления, как объекта собственности. Это та платформа, на которой разворачивается доказательство всей идеи признания права объектом собственности. В русле данного правового элемента рассматриваются уже как отдельные объекты собственности право владеть, пользоваться и распоряжаться. Так, право владеть применительно к субъекту собственности представляет собой, по их мнению, пассивный фактор, от самого субъекта практически не зависящий. «Собственник становится
«владельцем» либо в силу человеческой природы (неотчуждаемые объекты собственности), либо в силу своего участия в процессе создания благ (обязательное использование своего человеческого капитала), либо признается таковым в результате соблюдения комплекса правил, установленных обществом для отчуждаемых объектов собственности (правила наследования, купли-продажи, выигрыша и т.п.). Следовательно, только в последнем случае из трех при переходе права собственности, а не ее создания, существует законодательная основа для появления права «владеть». В двух первых случаях объект собственности или является частью собственника (его способности), либо он сам его создал (рожденный ребенок, выращенный урожай, нарисованная картина и т.п.). А законодательное «право» должно лишь фиксировать состоявшийся факт». В конечном итоге, считают авторы, право собственности на отчуждаемые объекты собственности ограничивается только правом «владеть»6.
«В то же время право собственности на неотчуждаемые объекты собственности (способности), возникающее благодаря физиологической природе человека, вообще не включает право «владеть», зато обязательно включает право «пользоваться и распоряжаться, которое является активной составляющей «права собственности» и целиком зависит от самого собственника. Это свое право он может использовать по-разному и даже может не использовать вообще. Но именно благодаря способности «пользоваться и распоряжаться» возникает право владеть»7. «Следовательно, делают авторы вывод, рассматривать право
5 Каменецкий В.А., Патрикеев В.П. Указ. соч. С. 201-202.
6 Там же. С. 204-205.
7 Там же. С. 205.
собственности как комплекс прав «владеть, пользоваться и распоряжаться» неправомерно»8.
«Рассматривая понятие «собственность» не как единую совокупность понятий, а как сложную категорию, определяемую характером объектов собственности, мы неизбежно приходим к выводу, - отмечают авторы,
- что одинакового на все случаи жизни «права собственности», как это звучит в Римском праве, в природе не существует»9.
В данных рассуждениях допущен ряд ошибок. Во-первых, смешивается та часть права, которая выступает как вид нематериальных объектов собственности и те, по выражению авторов, правовые аспекты, которые могут возникать при многих видах отношений собственности, т.е. сугубо юридическое явление, не входящее в содержание понятия «объект» собственности. Во-вторых, трудно понять наших уважаемых экономистов, почему право собственности на отчуждаемые объекты собственности ограничивается только правом «владеть»? Человек не владеет, а только пользуется и распоряжается своими способностями, составляющими его неоценимый капитал? И, наконец, в-третьих, совершенно бездоказательно утверждение о неправомерности рассматривать право собственности как комплекс прав владеть, пользоваться и распоряжаться, в чем они и сами не уверены.
Смешение понятий «собственность» и «право собственности» продолжается особо наглядно при рассмотрении авторами новой доктрины вопроса о полном составе права собственности в трактовке тех экономистов (Коуд, Оноре, Норт и др.), которые пытались представить право собственности как «букет» из 11 позиций. С 10 позициями из этого «букета» они согласны, кроме права на доход. Однако все эти позиции являются следствием трех содержащихся в Римском праве10. Вот где и проявилась их неуверенность в критическом отношении к комплексу прав владеть, пользоваться и распоряжаться, предусмотренных в Римском праве, а теперь и в ГК РФ (ст. 209). Здесь же они отмечают, что им «представляется более содержательной иная классификация собственности: выделение ее активной и пассивной составляющих. Пассивное право собственности (право владеть) человек получает применительно к отчуждаемым объектам собственности. Активным правом собственности (правом пользоваться и распоряжаться своими неотчуждаемыми объектами собственности - способностями) человек обладает изначально. Только потому, что он -человек. Причем «права владеть своими способностями» не существует»11.
При всей непонятности того, рассматривают ли наши уважаемые экономисты активное и пассивное право как объект собственности или как самостоятельное социальное явление, т.е. сугубо юридический феномен, сама по себе идея классификации, только не субъективного права собственности вообще, а его элементов, так называемых правомочий, на пассивные и активные заслуживает внимания и требует глубокого научного осмысления. Ведь в юридической науке возможный отрыв правомочий от собственника никогда не отрицался. И это находит отражение в отечественном законодательстве: право оперативного управления по ГК РСФСР 1964 г., право хозяйственного ведения и оперативного управления по действующему ГК РФ. Но
8 Там же. С. 205-206.
9 Там же. С. 206.
10 Там же. С. 208.
11 Там же. С. 206.
с позиций активности и пассивности их проявления в процессе реализации никто не исследовал. Если же законодатель признает в ГК РФ какое-то право объектом собственности, то само собой понятно, что требуется и научная разработка данного контекста. Например, ст. 1176 ГК РФ дословно называется «Наследование прав, связанных с участием в хозяйственных товариществах и обществах, производственных кооперативах». Не нужны доказательство того, что право в данном случае входит в наследственную массу наряду с овеществленными предметами материального мира, т.е. вещами или имуществом. Анализ только одной главы 68 ГК РФ «Наследование отдельных видов имущества» является убедительным доказательством того неоспоримого факта, что называть право собственности только вещным правом - значит совершать очередную ошибку. Зачем заниматься самообманом? Субъективное право как объект права собственности в отечественной юридической науке остается пока еще «целиной» и нуждается вспашке.
Правы наши экономисты в утверждении того бесспорного факта, что одинакового на все случаи жизни права собственности не существует, а также какого-то «полного» состава прав собственности в природе не может существовать, так как сама по себе природа собственности принципиально различна12. А их тезис о том, что результаты труда принадлежат тому, кто пользовался и распоряжался орудиями и средствами производства, используя свой человеческий капитал, действительно является выражением естественного происхождения собственности, подчиняющейся большей частью природным законам13. Надо только чуть подправить экономистов: соглашаясь с ними в принципе, надо сказать, что результаты труда должны бы принадлежать тому, кто использует свой человеческий капитал, но пока этого нет. И требуется много приложить усилий для того, чтобы эту идею претворить в жизнь.
12 Там же. С. 206-207.
13 Там же С. 204.
