CC BY
45
С.Н. Токарева,
кандидат исторических наук, Курский государственн ый университет
ПРАКТИКА РЕАЛИЗАЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СОТРУДНИКОВ МИЛИЦИИ В ЦЕНТРАЛЬНО-ЧЕРНОЗЕМНОЙ ОБЛАСТИ (КОНЕЦ 20-Х — НАЧАЛО 30-Х ГОДОВ XX ВЕКА)
PRACTICE OF PROFESSIONAL EDUCATION OF POLICE OFFICERS IN THE CENTRAL BLACK EARTH REGION (THE END OF 20 ths — THE BEGINNING OF 30 ths OF XX CENTURY)
В статье раскрывается опыт организации подготовки милицейских работников на примере Центральночерноземной области. Внимание уделяется разным видам, формам и уровням получения образования. Представлено содержание учебных программ, итоги прохождения обучения, а также проблемы и способы их преодоления, проявившиеся в ходе функционирования образовательных организаций.
The article reveals the experience of police employees training on the example of Central black earth region. Attention is paid to different types, forms and levels of education. The content of the curriculum and the results of training are represented in the article, as well as problems and ways of their overcoming, manifested in the functioning of educational institutions.
Профессиональная подготовка кадров для службы в органах правопорядка является основой эффективного исполнения возложенных на них обязанностей. Причем важное значение имеют и уровни, и виды получаемого образования. Вопросы общего и профессионального обучения поднимались еще в дореволюционной полиции со второй половины XIX — начала XX в. Однако не было организовано постоянной подготовки и системы соответствующих учебных заведений. При небольшом сроке существования и с учетом особенностей организационного строения гражданской милиции Временного правительства также не было разработано структуры профессионального образования ее сотрудников. Большее внимание данному аспекту было уделено в период становления советской рабоче-крестьянской милиции. Несмотря на некоторые сложности ее формирования в 1920-х гг., к следующему десятилетию начала выстраиваться более четкая система обучения милицейских кадров. Правовой организации и регламентированию подготовки кадров милиции в конце 1920-х — начале 1930-х гг. посвящено несколько работ [1, 2], которые носят обобщающий характер. Перед нами стоит задача полноценно и комплексно рассмотреть реализацию политики в сфере общего и профессионального образования в создан-
ной Центрально-Черноземной области (1928— 1934 гг.). Отчасти нами уже рассматривался данный аспект функционирования милиции [3, 4]. В рамках масштабной работы, проводимой Воронежским институтом МВД как координирующим центром изучения профессионального обучения служащих органов общественной безопасности в регионе [5, 6], результаты ранее проведенных нами исследований, дополненные новыми фактами, будут изложены в данной статье.
Повышение образовательного уровня служащих органов правопорядка можно рассматривать в двух направлениях: 1) самостоятельное обучение в различных учебных заведениях; 2) профессиональная подготовка в специализированных учебных заведениях. Первое в этот период получило правовое закрепление в Постановлении ВЦИК и СНК РСФСР от 11 ноября 1927 г. «О мерах улучшения быта и службы работников рабоче-крестьянской милиции» [7, 8]. В соответствии с ним милиционеры в свободное от службы время могли учиться на курсах и рабочих факультетах, в школах и высших учебных заведениях, поступая в них на льготных условиях и освобождаясь от платы за обучение. Эти преимущества популяризировались на местах, например через совещание командного состава
Курского окружного административного отдела 6 января 1929 г. [9].
Однако наше внимание обращено к развитию второго направления. Вопросы подготовки, переподготовки и усовершенствования личного состава в 1930-е гг. координировало Управление кадров НКВД. Был принят целый ряд нормативных правовых актов в этой сфере. Так, периодическое обучение вводилось приказом НКВД от
8 апреля 1930 г. о повышении квалификации работников милиции [10]. По докладу НКВД «О состоянии и работе милиции и уголовного розыска» СНК СССР принял постановление от
9 июля 1930 г. [11], в соответствии с которым развертывалась профессиональная подготовка через обучение в Москве, увеличение числа госбюджетных школ милиции и развитие заочного обучения. 5 августа 1930 г. НКВД РСФСР издал приказ «Об утверждении сетки учебных заведений», по которому создавалась система учебных заведений, а уже 19 августа Коллегия НКВД РСФСР утвердила «Положение о школах НКВД».
Мы можем выделить несколько уровней подготовки милицейских кадров:
1) курсы усовершенствования старшего начальствующего состава административного аппарата НКВД РСФСР в Москве;
2) школы подготовки среднего начальствующего состава милиции в Ленинграде, Омске и Новочеркасске;
3) школы младшего начальствующего состава милиции (госбюджетные в Воронеже, Саратове и Свердловске и организованные на средства местных административных отделов в других городах) [12];
4) краткосрочные курсы;
5) внеучебная подготовка во время службы.
Раскроем в первую очередь развитие последних трех уровней обучения милиционеров в Центрально-Черноземной области. Например, в центре ЦЧО с 1925 г. действовала 3-я Воронежская школа младшего начсостава милиции НКВД под руководством Безгина, находившаяся по адресу: пр. Революции, д. 45. Ее снабжение вооружением и обмундированием осуществлялось через Заготхоз [13].
Шестая школа НКВД РСФСР административно-милицейских работников действовала по адресу: ул. Манежная, д. 1 (бывшие Раевские казармы). В нее направлялись служащие милиции из других округов. Успешные выпускники обучались далее в Ленинградской школе [14], прочие по итогам выпускных испытаний замещали должности младшего и среднего начальствующего состава (начальник РАО, его помощник, участковый милиционер, инструктор и агент
УРО) окружных административных отделов ЦЧО (Белгородский, Борисоглебский, Воронежский, Елецкий, Козловский, Курский, Льговский, Орловский, Острогожский, Россошанский, Тамбовский и Верхневолжский) [15].
В соответствии с разверсткой мест для укомплектования 6-й школы НКВД административно-милицейских работников в 1929/30 учебном году на младший курс милиции набиралось 75 человек (по 10 от Воронежского, Курского, Орловского и Тамбовского, по 7 от Белгородского и Козловского, по 5 от Борисоглебского, Льговского и Елецкого, по 3 от Острогожского и Россошанского округов), на уголовный розыск — 25 человек (4 от Воронежского, 3 от Козловского и по 2 от остальных округов) [16]. Согласно постановлению Коллегии НКВД от 28 февраля 1930 г. в школу командировались 75% работников районного адмаппарата [17].
Начальники РАО должны были направлять в школу работников, имевших: а) служебный стаж в милиции или уголовном розыске не менее 6 месяцев для первого и года для второго года обучения; б) хорошую служебную аттестацию, располагавшую к дальнейшему продвижению; в) состояние здоровья, удовлетворявшее условиям приема в милицию; г) общую и милицейскую подготовку. Возраст кандидатов не должен был превышать 30 лет, однако в исключительных случаях были лица и старше. Женщины допускались к приему на общих основаниях. В первую очередь в школу направлялись партийцы и члены ВЛКСМ. Особое внимание уделялось классовому признаку, не допускали граждан чуждой идеологии и с преступным прошлым. Ни в коем случае не выбирались лица, бывшие под судом, скомпрометировавшие себя по службе, недостаточно дисциплинированные, невыдержанные, имевшие взыскания за серьезный проступок и т. п. Кроме того, не рекомендовалось выделять работников, не изъявивших желания учиться [18].
Для первого года обучения в школу направлялся исключительно младший начсостав, не прошедший школьной подготовки, а именно, окончившие 3-месячные курсы, успешно прошедшие повторно-инструкторские занятия и предназначенные к продвижению по должности. На старший курс в первую очередь направлялись: а) выдвиженцы, работавшие в адморганах; б) средний начсостав, состоявший в рядах милиции не менее 6 месяцев; в) окончившие младший курс школы НКВД; г) лица из младшего начсостава, предназначенные к выдвижению. Уголовно-розыскные отделения укомплектовывались на тех же основаниях, что и милицейские, причем могли командироваться не только работники
розыска, но и работники милиции, предназначенные для дальнейшей работы в розыске [19].
Кандидатуры обсуждались на общих собраниях работников. При отказе направления в школу лицо, удовлетворявшее требованиям приема, могло обжаловать решение начальника РАО и инспекции по адмвопросам вплоть до начальника милиции республики [20].
При проведении разъяснительной компании по набору в школу среди работников популяризировалось Постановление СНК об обеспечении семей курсантов пособием на период учебы в размере 50% получаемого оклада. Кроме того, на основании п. 12 § 3 Приказа № 29 начальника милиции республики все командируемые полностью удовлетворялись обмундированием по табели НКВД, путевым довольствием в оба конца, суточным довольствием и зарплатой за две недели вперед считая со дня откомандирования за местный счет [21].
Избранных кандидатов направляли в администрацию для прохождения испытательной (для проверки политических, специальных и общеобразовательных знаний) и медицинской комиссий. Для этого высылались следующие документы: а) личное заявление поступавшего в школу с подпиской о том, что ему известны правила и условия прохождения курса; б) собственноручно написанная краткая автобиография с указанием партийности, социального происхождения, стажа милицейской работы, семейного положения и т.д., в) трудовой список, заверенный печатью и подписями РАО, г) заверенная копия документа об образовании; д) заверенная копия воинского документа и ж) аттестация или служебная характеристика [22].
Несмотря на тщательный отбор работников, в течение учебы из школы исключались курсанты по состоянию здоровья, из-за призыва в Красную армию, дисциплинарных взысканий, малограмотные и совершенно неподготовленные, некоторые имели образование, обеспечивавшее самоподготовку, старше 30 лет и не имевшие милицейского стажа [23]. Происходило это отчасти потому, что приходилось выбирать из тех работников, которые состояли на службе, но полностью не удовлетворяли всем требованиям, для заполнения плана разверстки мест в школе.
Выпускников направляли на должности младшего и среднего начсостава (начальник РАО, его помощник, участковый милиционер,
инструктор и агент УРО) в окрадмотделы [24]. Однако подходящих вакантных мест для выпускников не всегда хватало. Так, в Курском округе из четырех курсантов могли принять только одного [25]. В Орловском округе хорошо подготовленному курсанту предоставили нижестоящую должность. Такая ситуация побуждала их поступать в иные учебные заведения или переходить в другое ведомство. Чтобы заинтересовать милиционеров, предлагалось считать год учебы за полтора года службы [26].
В бывших губернских центрах были организованы краткосрочные курсы, позволявшие провести массовую подготовку служащих. На основании приказа ЦАУ НКВД от 20 мая 1926 г. № 80 и в дополнение к циркуляру от 4 августа 1928 г. начальник Центрально-Черноземного областного административного отдела Мазуров 12 сентября 1928 г. для специальной и общеобразовательной переподготовки низовых работников милиции и уголовного розыска (участковых милиционеров, агентов УРО и помощников начальников райадмотделений) установил краткосрочные курсы в г. Тамбове (для обслуживания Тамбовского, Козловского и Борисоглебского округов), г. Курске (Курского, Льговского и Белгородского) и г. Орле (Орловского и Елецкого). Они именовались «краткосрочные курсы по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО», а перед наименованием указывалось — 1-е Тамбовские, 2-е Курские и 3-и Орловские. Учебная программа курсов была объявлена еще приказом ЦАУ НКВД от 12 ноября 1925 г. № 190. Обучение длилось два с половиной месяца: два месяца шла теоретическая подготовка и две недели — практические работы и экзамены. На 1928/29 учебный год определялись следующие периоды учебы: 1-й набор — с 10 октября по 25 декабря, 2-й — с 1 января по 15 марта, 3-й — с 20 марта по
5 июня, 4-й — с 5 июля по 20 сентября [27].
Пропускная способность курсов в год устанавливалась 200 чел. для 1-х Тамбовских (Тамбовский округ — 80, Борисоглебский и Козловский — по 60), 200 чел. для 2-х Курских (Курский округ — 80, Льговский и Белгородский — по 60) и 150 чел. для 3-х Орловских (Орловский и Елецкий — по 75 чел.) (подробнее см. табл.) [28].
06 укомплектовании курсов объявлялось в печати. К 25 сентября 1928 г. должно было закончиться испытание и отбор кандидатов.
Переменный состав краткосрочных курсов в одном наборе
Наименование курсов Наименование окружных административных отделов Комплект в один срок обучения (чел.)
1-е Тамбовские Тамбовский 20
Борисоглебский 15
Козловский 15
2-е Курские Курский 20
Льговский 15
Белгородский 15
3-и Орловские Орловский 17
Елецкий 17
На начальников Тамбовского, Курского и Орловского окрадмотделов возлагались своевременный созыв курсантов, обеспечение административно-хозяйственным составом, учебными пособиями и материальное оборудование курсов. Все начальники окрадмотделов ЦЧО должны были снабжать курсантов полным комплектом обмундирования, путевым довольствием и своевременно выплачивать зарплату.
В штат краткосрочных курсов по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО входили начальник курсов, начальник учебно-строевой части, делопроизводитель, каптенармус, повар, истопник и уборщик. В обладмотдел на утверждение представлялись сведения на начальников курсов и начальников учебно-строевых частей. Преподаватели были приватные (из прокуратуры, окрадмотдела, начальник исправтруддома, член землеустроительной комиссии округа, член коллегии защитников, инструктор военно-химического дела стрелкового полка, инструктор спорта), а младший комсостав для строевого обучения выделялся из курсантов. При подборе преподавателей привлекали специалистов, состоявших на службе и ведущих практическую работу, чтобы учащиеся могли получить разъяснения непосредственно от работников учреждений.
Местные архивы сохранили более подробную информацию о функционировании этих курсов.
Тамбовский окружной исполнительный комитет (начальник Спиян) 29 сентября 1928 г. сообщал начальникам райадмотделений об устройстве 1-х Тамбовских краткосрочных курсов по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО [29]. Начальником 1-х Тамбовских курсов стал Таратынкин [30], позднее — Беленихин. В результате отбора были сформированы списки будущих курсантов государственной и ведомственной милиции и список женщин, изъявивших желание поступить на Тамбовские курсы [31].
Работа с первым составом 1-х Тамбовских продолжалась с 10 октября 1928 г. до 5 января 1929 г. [32]. Занятия начались в помещении бывших губернских милицейских курсов. Набор был укомплектован 50 работниками милиции
Тамбовского, Козловского и Борисоглебского округов. Прибывшие были удовлетворительно обмундированы, но у большинства истек срок носки вещей и требовалась выдача новых [33]. Обучение прошло 46 человек, в том числе две женщины [34].
Учебный план для первого набора курсантов был составлен на основании приказа ЦАУ НКВД от 20 мая 1926 г. № 80 и приказа начальника адмотдела ЦЧО от 12 сентября 1928 г. и рассчитан на два с половиной месяца. Только уменьшили число часов, отведенных на изучение метрической системы, и увеличили часы изучения русского языка. Кроме плановых 300 часов назначалось 25 часов на военно-прикладную гимнастику, 16 часов на изучение приемов самообороны и 16 часов на химическую оборону. На практические работы предполагалось использовать 48 часов [35].
Приказ № 47 начальника адмотдела ЦЧО о переходе курсов на 3-месячное обучение был получен 19 ноября 1928 г., и по новому учебному плану они начали работать с 26 ноября 1928 г. [36].
Основными методами изучения дисциплин были лекции, собеседования, комментирование с использованием иллюстративного материала. С помощью практических заданий осваивали политграмоту, службу милиции, производство дознаний, делопроизводство [37].
Особое внимание было уделено практике курсантов. Перед ее началом преподавателями были проведены инструктивные беседы, в том числе с участковыми надзирателями. Практика проходила в надзирательных участках Тамбова и УРО, где они выполняли задания по производству дознания, знакомились с техникой раскрытия преступлений и постовой службой, участвовали по тревоге в ночной облаве. Работа записывалась в учетные карточки курсантов, где участковые надзиратели и агенты УРО делали замечания, групповоды и преподаватели записывали отзывы. После ее окончания была проведена конференция [38].
Приказом начальника административного отдела Тамбовского окрисполкома Жеребцова от 15 января 1929 г. были объявлены результаты окончания курсов (5 «хорошо», 5 «вполне удо-
влетворительно», 2 просто «прослушали», остальные — «удовлетворительно»), которые заносились в трудовые списки прошедших обучение. Для укомплектования личного состава и усиления работы адморганов Тамбовского округа милиционеры-курсанты городской и ведомственной милиции г. Тамбова откомандировывались в распоряжение начальников райадмотде-лений для использования на вакантных должностях старших милиционеров. Однако даже такое распределение не гарантировало трудоустройства. Так, из-за отсутствия вакансий в Ракшин-ском РАО курсант И. П. Цветков откомандировывался в распоряжение начальника Уваровско-го РАО на свободную должность старшего милиционера [39].
С 10 января 1929 г. 1-е Тамбовские краткосрочные курсы по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО приступали к обучению второго набора курсантов. Уже 8 января к 09.00 желающие командировались в распоряжение начальника курсов по адресу: г. Тамбов, ул. 2-я Комендантская, д. № 3/6. Однако им ставилось условие, что приниматься будут только те, кто по окончании обучения согласен поехать на работу в райми-лицию.
Приказом начальника Тамбовского окриспол-кома от 30 декабря 1928 г. для проверки работников государственной и ведомственной милиции г. Тамбова, изъявивших желание обучаться, на 5 января 1929 г. была назначена испытательная комиссия в составе пяти человек под председательством начальника строевого отделения горча-сти окрадмотдела П. Н. Немцова [40].
Занятия со вторым составом 1-х Тамбовских курсов длились с 10 января по 4 апреля 1929 г., было принято 50 человек [41]. Каждый командируемый, по возможности, должен был снабжаться не только полным комплектом обмундирования, но и иметь револьвер с 21 патроном к нему и 40 винтовочных патронов [42]. К тому же начальниками РАО на них представлялись характеристики [43].
Учебный план для 2-го набора был составлен на основании приказа начальника обладмотдела ЦЧО от 13 ноября 1928 г. № 47. Кроме классных 432 часов были предусмотрены внеклассные занятия: 30 часов на военно-прикладную гимнастику, 20 часов на стрельбу и 24 часа на русский язык. Учебный план соответствовал приказу начальника обладмотдела ЦЧО, но на местах допускалась его небольшая корректировка в часах, больше отводили практикоориентированным предметам — технике раскрытия преступлений, судебной медицине. В этом наборе во время практики лучшие 10 курсантов были выделены
для работы в угорозыске, остальные прикреплены к надзирательским участкам и горчасти [44].
Занятия с третьим составом курсов в г. Тамбове проходили с 11 апреля по 8 июля 1929 г. Всего было принято 48 человек, а курс прослушали 42 человека [45].
По распоряжению обладмотдела с 12 июня 1929 г. теоретические занятия прервали на две недели и курсанты были направлены по деревням на хлебозаготовки. Были даны задания по производству дознания, уголовно-розыскной службе и адмнадзору, чтобы они таким образом прошли положенную по учебному плану практику. Официально практиканты направлялись в деревню до 25 июня, но к этому числу вернулись всего 6 человек. Только к 1 июля собралось свыше 30 человек и на следующий день приступили к учебе [46].
Конференция учащихся совместно с начсоставом обладмотдела и милиционерами горчасти 25 июня 1929 г. под председательством начальника обладмотдела Жеребцова отметила недостаточность месячного срока практики, предлагалось увеличить его до двух месяцев — по месяцу в УРО и милиции [47].
Так как 13 июля был назначен новый вызов курсантов, пришлось заниматься в воскресенье и сократить учебный план за счет метрической системы, русского языка, гимнастики и химобороны [48].
В этот период на добровольных началах организовали кружковые занятия по поднятию технической грамотности, по производству дознаний и эпизодические беседы на общественно-политические и специальные темы («Что такое революционная законность», «Теория преступления», «Наука в борьбе с преступлениями», «История милиции» и др.) [49].
При курсах был оборудован красный уголок, где несколько раз была передвижка из библиотеки совторгующих и выписывались периодические издания: «Известия ВЦИК», «Правда», «Тамбовская правда», «Красная звезда», «Наша газета», «Собрание узаконений», «Бюллетень НКВД», «Еженедельник советской юстиции», «Военный вестник», «Книга и революция» [50].
Вечером 8 июля 1929 г. состоялось торжественное заседание и выпуск курсантов третьего набора 1-х Тамбовских курсов. По итогам подготовки 1 старший милиционер был рекомендован на должность начальника РАО, 2 — на должность его помощника, 1 — на должность участкового надзирателя, 8 — на должность агента УРО и 12 человек признаны прослушавшими курс удовлетворительно, 10 младших милиционеров — на должность старших милиционеров, 1 признан прослушавшим курс удовлетворительно, 5 — просто прослушав-
шими курс, двоим предложено после 3-месячной практики снова возвратиться на курсы [51].
Еще в мае 1928 г. при проведении районирования Курской губернии губернский административный отдел счел целесообразным реорганизовать школу младшего комсостава в краткосрочные двухмесячные курсы для переподготовки милицейско-розыскных работников Курского округа [52]. К сожалению, документов по работе данных курсов пока обнаружить не удалось.
Начальником 3-х Орловских краткосрочных курсов по переподготовке административно-милицейских работников стал Егоров. Первый набор начал занятия по плану. Но с 22 ноября 1928 г. курсы стали 3-месячными по программе, указанной в приказе начальника ЦАУ НКВД от 12 ноября 1925 г. № 190, увеличив обучение с 300 до 360 часов теоретических и 72 часов практических занятий. В содержание учебного плана входили политграмота (50 часов), милицейское дело (130 часов), основы советского права (105 часов), военное дело (40 часов), криминалистика и судебная медицина (40 часов), метрическая система (15 часов). Кроме того, были проведены дополнительные занятия по письмоводству и делопроизводству, связанному с производством дознания, по ознакомлению с советским и административным аппаратом и практические занятия по службе милиции и административному надзору, 6 часов изучения судоустройства и 24 часа практических занятий по стрелковому делу. Учебная стрельба производилась в тире Ивано-Вознесен-ской школы комсостава из винтовок (три упражнения на дистанции 100 и 200 шагов стоя, с колена и лежа) и револьверов системы «Наган» (два упражнения на 25 и 50 шагов) [53].
Вместо 34 курсантов по разверстке фактически прибыли 39 человек. Для них через местком выписывались центральные и местные газеты («Центральные известия», «Комсомольская правда», «Наша газета», «Орловская правда» и «Красная звезда») [54].
С 3 по 5 января 1929 г. прошли выпускные испытания, 35% обучавшихся сдали экзамены хорошо, 54% — удовлетворительно и 11% — неудовлетворительно. Не сдавшие экзамены милиционеры получили только справки о прохождении курса [55].
По итогам работы первого набора 3-х краткосрочных курсов по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО в г. Орле начальник курсов Егоров считал, что необходимо увеличить продолжительность занятий до пяти месяцев с включением в программу общеобразовательных предметов [56].
На второй набор курсов прибыло 42 человека, что на 4 больше, чем по разверстке, опять из
Орловского округа. Курсанты должны были прибывать с обмундированием, жалованием и проездными билетами. Однако на практике они были обеспечены ими частично (хуже из Елецкого округа) [57].
Начальник курсов Егоров считал, что, кроме профессиональных, необходимо преподавать и общеобразовательные предметы (по 30 часов русского языка и арифметики) [58].
В апреле 1929 г. предстояло укомплектование третьего набора 3-х Орловских краткосрочных курсов по переподготовке административно-милицейских работников ЦЧО. Выбирать кандидатов предполагалось из участковых милиционеров РАО и городских милиционеров, предпочтительно членов и кандидатов ВКП(б) и ВЛКСМ. Они должны были быть физически здоровы и пройти предварительное медицинское освидетельствование, достаточно развитыми и, безусловно, грамотными. Необходимо было учитывать работоспособность, поведение, классовый признак, так как в составе предыдущих наборов выявлялись лица, не удовлетворявшие этим требованиям. Кандидатов ждали в г. Орле к 7 апреля 1929 г., а в случае нарушения одного из пунктов или опоздания ответственными являлись в первую очередь начальники РАО, а также сами командируемые при наличии их вины [59].
Вместо запланированных четырех наборов сохранилась информация только о трех составах тамбовских и орловских курсов, возможно, такое сокращение связано с увеличением срока обучения.
Обучение милиционеров проводилось непосредственно и во время службы. В целях ликвидации политической и правовой малограмотности, ознакомления со службой милиции на основании циркулярного письма ЦК СТСТ и НКВД, приказа начальника ЦАУ НКВД № 108 1928 г. начальник ОАО ЦЧО Мазуров приказал с 1 ноября 1928 г. приступить к проведению повторных зимних занятий со всем наличным составом милиционеров государственной и ведомственной милиции. Занятия производились во внеслужебное время не более 4 часов в неделю [60]. К примеру, программа учебных занятий с работниками Обоянского РАО была рассчитана на 36 учебных часов. Они длились с 1 ноября 1928 г. по 1 мая 1929 г., по три часа в день каждые две недели [61]. С 1 июня 1930 г. должны были начаться занятия с милиционерами конного резерва. На строевые занятия 2 раза в неделю выделялось по 3, на политучебу — 2 раза по 2 часа, по остальным предметам — 1 раз по 2 часа [62].
После обследования состояния милиции республики народный комиссариат РКИ принял решение об обязательном обучении всех посту-
павших на службу в милицию. Согласно приказам начальника милиции республики от 23 октября 1928 г. № 50 и начальника адмотдела ЦЧО создавались курсы для младших милиционеров. Они существовали за счет местных средств, изыскиваемых исполкомами, организовывались при милицейских курсах по переподготовке административно-милицейских работников и обслуживались их штатами. Так, Тамбовский окрадмотдел ходатайствовал перед окрисполкомом, финансовым отделом и отделом Союза совторгслужащих о создании таких курсов и оказании помощи. Окрадмотдел просил произвести их организацию на принципе самоокупаемости. Учебным планом предусматривалось 216 часов [63]. В итоге в Тамбовском округе 4-недельные курсы по подготовке поступавших в милицию были организованы 1 февраля 1929 г. и до 1 июля было подготовлено четыре выпуска, а именно 89 мужчин и 6 женщин. После обучения все были направлены в распоряжение горчасти, лучшие
30 человек рекомендовались в госмилицию, а остальные — в ведмилицию. Для первых трех выпусков программа разрабатывалась самими преподавателями, для четвертого применялись программы, объявленные в приказе начальника милиции республики от 8 апреля 1929 г. № 18 [64].
Также начальник Тамбовского окрадмотдела Жеребцов 10 августа 1929 г. сообщал начальнику штаба 10-й Майкопской дивизии об организации при красноармейских частях курсов для подготовки красноармейцев, пожелавших по увольнении в долгосрочный отпуск служить в милиции [65]. Кроме того, в Тамбовской гормилиции в мае — июне 1929 г. ежедневно проводились занятия со строевым составом милиции, рассчитанные на 5 недель [66].
По приказу Главного Управления рабоче-крестьянской милиции и уголовного розыска при СНК РСФСР от 30 апреля 1931 г. № 20 в целях введения однообразной системы политической работы и для охвата всего личного состава политическим воспитанием с 1 мая вводились обязательные политические занятия с рядовым и младшим составом милиции. Проведение политзанятий возлагалось на политинспекторов, политруков и партийный начсостав под ответственностью начальников райуправлений и го-ротделений, с привлечением в необходимых случаях руководителей из состава работников милиции и других организаций [67]. К примеру, в 1931 г. проводилась летняя политучеба в Курске по программе облуправления милиции от
31 марта 1931 г., а 14 сентября комиссия в составе председателя начальника Управления милиции Болотина и четырех членов провела само-
проверку знаний. Из-за отсутствия помещения занятия проводились в саду, с 09.00 до 12.00 часов с первой сменой и с 17.00 до 20.00 со второй. На каждую тему уделялось 2-3 часа один раз в пять дней. Практиковались вызовы на лучшую учебу и посещаемость путем соцсоревнования между взводами, отделениями и учащимися [68].
Также с 1 мая по 1 августа 1931 г. в ЦЧО милиционеры должны были пройти боевую и специальную подготовку по программе облуправле-ния милиции под руководством начальников РУМР и их помощников [69].
Кроме того, проводились и выездные сборы. Но Управление милиции г. Курска и района 28 июля 1932 г. просило командира 55-й стрелковой дивизии об освобождении работников милиции начальствующего и рядового состава, родившихся в 1906—1908 гг. от прохождения ла-гсбора, учитывая важность оперативной работы в это время по заданиям оперативного сектора ГПУ, на которой отсутствовало 40% работников милиции, что уже нарушало регулярное несение постовой службы и срывало военные занятия Управления милиции ЦЧО по приказу от 25 мая 1932 г. № 83. К тому же в конце августа назначалось проведение маневров с работниками милиции под руководством Управления милиции ЦЧО [70].
Несмотря на пристальное внимание к обучению милиционеров в этот период, областное совещание, заслушав доклад о подготовке работников милиции ЦЧО в 1929-1930 г., отметило:
а) недостаточно качественный подбор кандидатов для курсов (малограмотные, не удовлетворявшие по состоянию здоровья и проч.);
б) недостаточный процент партийной и комсомольской (37%), социальной (61% бедняцко-батрацкой, 22% середняцкой, 9% рабочих и 8% служащих) прослойки;
в) направление кандидатов против их желания;
г) неудовлетворение положенными предметами вещевого довольствия, проездными и несвоевременную высылку заработной платы;
д) недостаточный отпуск средств на учебно-наглядные пособия и продовольствие;
е) частую смену преподавательского состава и срыв занятий.
Совещание установило совершенно неудовлетворительное состояние внешкольной подготовки работников милиции и отсутствие работы среди вновь поступавших, в особенности в сельской местности, где были случаи направления на работу без предварительной подготовки [71].
Для улучшения подготовки работников милиции Центрально-Черноземной области совещание сочло необходимым:
1) организовать дополнительные курсы для Усманского, Острогожского, Старооскольского, Россошанского округов и г. Воронежа, так как сеть краткосрочных курсов недостаточно обслуживала аппарат ЦЧО;
2) установить учебный срок занятий на курсах вместо трех пять с половиной месяцев и переработать программы, так как направлялся малограмотный в политическом и общеобразовательном отношении батрацко-бедняцкий контингент и часто применялась самостоятельная работа;
3) предусмотреть в методической работе при составлении программы непрерывность теории с практикой;
4) проводить отбор кандидатов в строгом соответствии с существовавшими положениями;
5) обеспечить при комплектовании курсов максимальный состав по партийной и социальной прослойке;
6) прекратить случаи несвоевременного прибытия кандидатов на курсы и невыполнения местами разверстки;
7) закрепить преподавателей, не допуская перебоя и срыва занятий;
8) производить внешкольную подготовку с лицами, которые ее не прошли или недостаточно усвоили;
9) организовать занятия по внешкольной подготовке в городах, районных и окружных центрах, где имелся соответствующий резерв адммилиции и ведмилиции; в сельской местности систематически производить подготовку через инструктивные совещания;
10) добиться выделения резерва для вновь поступавших на срок не менее 2 недель, чтобы никто не направлялся на работу без элементарных понятий о правах и обязанностях младшего милиционера;
11) проводить работу с выдвиженцами через непосредственное прикрепление на командные должности для ознакомления с практикой [72].
Подводя итог вышеизложенному, отметим, что правовую основу формирования системы профессионального обучения кадров милиции в конце 1920-х — начале 1930-х гг. составили центральные нормативные правовые акты, а программы разрабатывалась на уровне области. В этот период формировалось систематическое профессиональное образование на всех уровнях: для старшего командного состава — в столице, среднего — в областном центре, младшего — в округах. В первых двух случаях обучение было длительным (до двух лет), в последнем — до нескольких месяцев, для того чтобы охватить начальной подготовкой в короткие сроки весь строевой состав милиции. В Центрально-Черноземной области происходило по-
степенное увеличение сроков учебы. Кроме того, поддержанием и укреплением знаний занимались и во время службы, что обеспечивало непрерывность обучения. Школы для высшего и среднего начальствующего состава содержались государством, но более широкая сеть школ адморганов и различных курсов содержалась на средства местного бюджета, а курсы для вновь поступавших на службу и вовсе были самоокупаемыми. В связи с этим возникали материальные трудности (неполное обмундирование и вооружение, покупка учебных пособий и продовольствия), курсантам даже приходилось привозить свое постельное белье. Еще одной проблемой при командировании на обучение было соотношение высоких требований к кандидатам и качества личного состава органов правопорядка, в связи с чем наблюдались случаи неполной комплектации школ и курсов. Тем не менее существовавшая подготовка имела большое практическое значение, несмотря даже на краткосрочный характер. Школы и курсы сами аттестовали выпускников на определенную должность. Отчасти это положительный опыт, так как учитывались знания и способности, которые было трудно выявить при устройстве на работу. Этот способ также можно использовать в наши дни, но как рекомендацию, а не четкое руководство, потому что может отсутствовать вакансия именно такой должности. С начала 1930-х гг. милиция была принята на государственный бюджет, расширялась сеть государственных школ и продолжала развиваться просветительная работа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Власов А. В. Формирование системы образования милиции в 30-е годы // История государства и права. — 2002. — № 1. — С. 61—62.
2. Соколов М. И. Историко-правовой анализ становления и развития профессиональной подготовки сотрудников ОВД Российской Федерации XVIII—XXI вв. // Приоритетные направления развития науки и образования : материалы VI междунар. науч.-практ. конф. (Чебоксары, 11 сентября 2015). — Чебоксары : ЦНС «Интерактив плюс», 2015. — № 3 (6). — С. 112—118.
3. Токарева С. Н. Профессиональная подготовка милиционеров Центрально-Черноземной области // Научно-методический электронный журнал «Концепт». — 2016. — Т. 15. — С. 2441—2445. — URL: http://e-koncept.ru/ 2016/96410.htm (дата обращения: 05.03.2017).
4. Токарева С. Н. Практика подготовки административно-милицейских работников Орлов-
ского и Елецкого округов Центрально- 20. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 104.
Черноземной области // Filo Ariadne. — 2016. — — Л. 2.
№ 1. — URL: http://filoariadne.esrae.ru/3-19 (дата 21. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 104.
обращения: 05.03.2017). — Л. 2.
5. Кирнос А. В., Смирных В. М. Советский 22. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 104.
довоенный этап формирования образовательных — Л. 2.
организаций по подготовке специалистов для 23. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 103.
правоохранительных органов в г. Воронеже Л. 42 44.
(1919—1942 гг.) // Общественная безопасность, 24. ГАОО. — Ф. Р-483. - — Оп. 1 - Д. 64. —
законность и правопорядок в III тысячелетии : Л. 194—196.
сб. мат. междун. науч.-практ. конф. — 2016. — 25. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 101.
№ 1-1. — С. 293—300. — Л. 61.
6. Нахимов А. П., Кирнос А. В., Колесников 26. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 103.
В. А. Периодизация истории образовательных — Л. 231—232.
организаций по подготовке сотрудников органов 27. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
внутренних дел в г. Воронеже: к постановке про- Л. 38, 207.
блемы // Вестник Воронежского института МВД 28. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
России. — 2016. — № 4. — С. 8—27. Л. 207—208.
7. Собрание узаконений РСФСР. — 1927. — 29. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
№ 113. — Ст. 761. Л. 49.
8. Государственный архив Тамбовской обла- 30. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
сти (далее ГАТО). — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 73. Л. 184.
— Л. 8. 31. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
9. Государственный архив Курской области Л. 30, 40—41.
(далее ГАКО). — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 69. 32. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
— Л. 24. Л. 182.
10. История органов правопорядка России в 33. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
точных датах : хронологический справочник / Л. 185—185 об.
сост. Ю. Н. Моруков. — М. : Объединенная ре- 34. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
дакция МВД России, 2007. — С. 79. Л. 182.
11. Органы и войска МВД России : краткий 35. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
исторический очерк / А. В. Борисов [и др.]; гл. Л. 182 об.
ред. А. Г. Горлов. — М. : Изд-во Объед. ред. 36. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
МВД России, 1996. — С. 255—256. Л. 188.
12. Школа начсостава рабоче-крестьянской 37. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
милиции и угро : справочник для командирую- Л. 183.
щих организаций и для поступающих в школы / 38. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
сост. И. Ю. Цветопольский и В. Г. Постников ; Л. 183—183 об.
под ред. н-ка отд. мил. ЦАУ НКВД 3 9. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 88. —
И. Ф. Киселёва. — М. : Изд-во нар. ком. вн. д., Л. 80—81 об.
1927. — С. 12—13. 40. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
13. Государственный архив Российской Фе- Л. 138.
дерации (далее ГАРФ). — Ф. Р-6885. — Оп. 2. — 41. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
Д. 56. — Л. 34. Л. 191.
14. Государственный архив Орловской обла- 42. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
сти (далее ГАОО). Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 64. Л. 158.
— Л. 41—41 об. 43. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
15. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 64. — Л. 166, 167.
Л. 194—196. 44. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
16. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 64. — Л. 191.
Л. 100. 45. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
17. Бюллетень НКВД. — 1930. — № 7. Л. 199.
18. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 104. 46. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1 - Д. 82. —
— Л. 1—2. Л. 199.
19. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 104. 47. ГАТО. — Ф. Р-396. - Оп. 1. Д. 205. —
— Л. 2. Л. 4—4 об.
48. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 199, 199 об.
49. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 199 об.
50. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 200.
51. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 199—200.
52. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 10.
— Л. 34.
53. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 41. — Л. 4, 5, 6—6 об.
54. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 41. — Л. 5, 6 об.
55. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 41. — Л. 5—6.
56. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 41. — Л. 6 об. —7.
57. ГАОО. — Ф. П-483. — Оп. 1. — Д. 23. — Л. 34—34 об.
58. ГАОО. — Ф. П-483. — Оп. 1. — Д. 23. — Л. 4.
59. ГАОО. — Ф. П-483. — Оп. 1. — Д. 23. — Л. 24.
60. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 83. — Л. 1.
61. ГАКО. — Ф. Р-2642. — Оп. 1. — Д. 57.
— Л. 3—6.
62. ГАКО. — Ф. Р-2638. — Оп. 1. — Д. 103.
— Л. 197.
63. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 172—173.
64. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 198—198 об.
65. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 205.
66. ГАТО. — Ф. Р-396. — Оп. 1. — Д. 82. — Л. 175—175 об.
67. ГАРФ. — Ф. Р-9415. — Оп. 1. — Д. 1. — Л. 56.
68. ГАКО. — Ф. Р-2642. — Оп. 1. — Д. 219.
— Л. 56—57.
69. Государственный архив общественно-политической истории Курской области. — Ф. 2.
— Оп. 1. — Д. 1479. — Л. 101.
70. ГАКО. — Ф. Р-2642. — Оп. 1л. — Д. 106.
— Л. 25.
71. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 43. —
Л. 23.
72. ГАОО. — Ф. Р-483. — Оп. 1. — Д. 43. —
Л. 23—23 об.
