CC BY
97
Н. В. Игнатьева
ПОЖИЛЫЕ ЛЮДИ КАК ОБЪЕКТ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО
ИССЛЕДОВАНИЯ
«Старое старо не от собственной старости, а оттого, что возникает новое и одной только своей новизной внезапно старит все предшествующее»
X. Ортега-и-Гассет «Восстание масс»
Современная социокультурная ситуация характеризуется неоднозначностью, динамичностью, появлением новых тенденций. Существует множество подходов к их выявлению и изучению. Поскольку главную роль в формировании социокультурного пространства играют сами люди, то вполне логично, что многие исследования строятся на изучении культурных характеристик различных социальных групп, выделенных по половому, возрастному, профессиональному, территориальному или другим признакам. Настоящее исследование поставило своей целью изучение такой социальной общности, как пожилые люди.
Прежде чем приступить к описанию объекта исследования, необходимо уточнить демографическое положение пожилых людей в современном российском обществе, а также обозначить мировые тенденции. Изобразить и сравнить возрастную структуру населения в различных странах и регионах можно с помощью пирамиды населения. Анализ некоторых из них показывает, что в экономически развитых странах пирамида принимает перевернутую форму, то есть количество пожилых людей превосходит по численности молодежь. Для этих стран характерен низкий уровень рождаемости и более длительная продолжительность жизни, обусловленная рядом факторов: высоким уровнем жизни, качеством медицинского обслуживания, 73
развитием социальной сферы и др. В странах менее развитых (по экономическому признаку) большую часть населения составляют молодежь и люди среднего возраста, а количество населения в более старших возрастных группах постепенно уменьшается.
Возрастно-половую структуру населения России трудно охарактеризовать более или менее однозначно. В составе населения наиболее велика доля людей в возрасте 40-45 лет (родившихся в конце 50-х - начале 60-х гг. XX в.) и, очевидно, их детей в возрасте 14-19 лет (середина - конец 80-х гг. XX в.). Среди людей старше 55 лет наиболее велико число людей в возрасте 62-65 лет. Их количество превышает долю детей в возрасте до 10 лет. Количество женщин пожилого возраста заметно превышает число мужчин в этой категории населения. В общей численности людей до 75 лет наименьшую долю составляют мужчины и женщины в возрасте 56-60 лет, родившихся после Великой Отечественной войны.
Анализируя данные возрастной пирамиды России [5], можно сделать следующие выводы:
1) Постарение населения не столь явно выражено, как в развитых странах Западной Европы, США, Японии, но, тем не менее, наблюдается явная тенденция к увеличению числа пожилых людей;
2) Через 10-20 лет возможно возникновение критической ситуации, поскольку многочисленная когорта 40—45летних достигнет пенсионного возраста и их количество по отношению к трудоспособному населению резко возрастет;
3) Дальнейшее углубление критической ситуации в России (если уровень рождаемости будет по-прежнему низким), следует ожидать к 40-м гг. XXI в., когда на пенсию выйдут те, кому сего дня 15-20 лет.
Таким образом, актуальность заявленной темы обусловлена, прежде всего, тем, что люди «старше трудоспособного возраста» составляют сегодня около четверти населения России, то есть значительную ее часть. Их ценности, потребности, настроения во многом определяют духовное состояние общества. В то же время исследований по геронтологической проблематике несоизмеримо мало. Напротив, создается впечатление, что пожилые люди как будто выключены из социокультурного пространства, а об их мнениях и интересах вспоминают лишь в пору предвыборных кампаний. С одной стороны, эта тенденция, видимо, обусловлена тем, что современное общество ориентировано на будущее: «Отдавая должное прошлому и своей истории как пути, приведшем к процветанию и снятию ненужных препон для развития, оптимистическая тенденция подчеркивает необходимость преодоления прошлого, его «сдачи в архив», с тем, чтобы всецело посвятить себя будущему» [6]. С другой стороны, совершенно неразумно не учитывать влияние этой огромной группы на социальное настроение, духовное состояние общества. В связи с этим хотелось бы напомнить одно крылатое выражение: «Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки» [4].
Итак, объектом данного культурологического исследования стали люди старше трудоспособного возраста, то есть женщины от 55 лет и мужчины от 60 лет и старше. В настоящей статье предполагается определить направления анализа этой группы как культурной общности.
Многие исследователи отмечают, что неверно рассматривать всех пожилых людей как однородную группу. Мы будем учитывать эту точку зрения, хотя нельзя отрицать того, что пожилых людей все же многое объединяет, например, то, что их формирование, развитие, становление как личностей происходило примерно в один и тот же временной период, на фоне одного и того же событийного ряда исторического процесса.
Так как социальная группа - некая совокупность индивидов, то ее изучение целесообразно было бы начать с изучения личности на индивидуальном уровне, а затем выявить общие черты группы. При всем многообразии подходов к определению человеческой личности, хотелось бы остановиться на таком: человек - существо биопсихосоциальное. Это определение отвечает задачам исследования, поскольку учитывает единство трех сущностей человека: биологической, психологиче-
ской и социальной. Для нас важны все эти составляющие, поскольку старение это и физиологический, и психологический, и социальный процесс. Кратко охарактеризуем каждый из этих компонентов:
- Биологический - анатомофизиологические задатки, тип нерв ной системы, половые и возрастные особенности и др.;
- Психический - чувства, воображение, память, мышление, воля, характер и др.;
74
- Социальный - мировоззрение, ценностные установки, моральные черты, знания, умения и др.
Сначала рассмотрим изменения состояния пожилых людей на физиологическом уровне. В. В. Неугодов и С. М. Зверев отмечают, что возраст влияет на психофизиологический потенциал и работоспособность. Немецкий физиолог Г. Леман, исследуя возрастные закономерности физической работоспособности по показателю максимального потребления кислорода, в наибольшей степени ее характеризующую, получил следующую зависимость: максимальная общая физическая работоспособность человека, начиная с 25 лет, неуклонно снижается. Что касается умственных способностей человека, то здесь наблюдается аналогичная закономерность. По данным Д. Векслера, возрастная динамика умственной работоспособности представляет из себя параболическую зависимость с пиком в возрастном интервале 18-25 лет. В основе возрастных изменений работоспособности лежат объективные биологические закономерности [8].
Общее нейропсихологическое обследование показало, что для здоровых пожилых людей характерны: общее снижение темпа, трудность включения в выполнение заданий, колебания внимания [10].
Данные приведенных исследований говорят о том, что в старости происходят изменения в функционировании головного мозга, что не может не влиять на общее состояние человека. Таким образом, с этой точки зрения, пожилых людей все же можно признать однородной группой: все из них подвержены изменениям физиологических и психических функций.
Что касается второй составляющей, психологической, то здесь дейст-
75
вительно могут быть значительные различия между отдельными представителями этой возрастной группы. Наиболее характерно преобладание негативных психологических характеристик, например, таких: «У старых людей снижены самочувствие, самоощущение, самооценка, усиливается чувство малоценно-сти, неуверенности в себе, недовольство собой. Настроение, как правило, снижено, преобладают различные страхи: одиночество, беспомощность, обнищание, смерть. Старики становятся угрюмыми, раздражительными, пессимистами. Способность радоваться снижается. Все им не нравится - отсюда брюзжание, ворчливость. Они становятся эгоистичными, эгоцентричными, более интровертиро-ванными, круг интересов сужается, появляется повышенный интерес к переживаниям прошлого, к переоценке этого прошлого. Наряду с этим повышается интерес к своему телу, к различным неприятным ощущениям, происходит ипо-хондризация. Неуверенность в себе и в завтрашнем дне делает стариков мелочными, сверхосторожными, консервативными, малоинициативными и т. п. Все эти изменения во взаимодействии со снижением остроты восприятия, памяти, интеллектуальной деятельности создают своеобразный облик старика и делают всех стариков в какой-то степени схожими друг с другом» [14].
В теории личности Э. Эриксона изучаемый нами период жизни представляет собой восьмую и последнюю стадию, когда основная работа жизни закончилась и для человека наступает время размышлений. Психосоциальный параметр этого периода, по мнению Эриксона, заключен между цельностью и безнадежностью. Ощущение цельности, осмысленности жизни возникает у того, кто, оглядываясь на прожитое, ощущает удовлетворение. Тот же, кому
прожитая жизнь представляется цепью упущенных возможностей и досадных промахов, осознает, что начинать все сначала уже поздно и упущенного не вернуть. Такого человека охватывает отчаяние при мысли о том, как могла бы сложиться, но не сложилась его жизнь. Таким образом, эмоциональное состояние пожилого человека может быть неким индикатором его оценки прожитой жизни [16].
В психологии старения существует понятие «выученная беспомощность». Оно означает потерю веры в себя, самоуважения, снижение социальной активности вследствие воздействия негативных мнений о старости. По мнению
Н. С. Шахматова, «Признание себя старым есть важнейший фактор старения» [1].
Виктор Кристина [3] выделяет шесть факторов, влияющих на субъективный возраст личности и те или иные отклонения от возраста объективного (календарного):
1) специфические проблемы здоровья (хроническая или смертельная болезнь);
2) увольнение с работы;
3) физическая или умственная деградация;
4) ограниченная физическая активность;
5) свертывание социальных контактов;
6) болезнь или смерть супруга.
Наиболее важными в этом списке
являются факторы физического здоровья и изменения социальных ролей и контактов. Имеющие хорошее здоровье или высокий уровень социальной активности пожилые люди продолжают причислять себя к среднему возрасту; плохое самочувствие и потеря активности способствуют обратной диспропорции между субъективным и календарным возрас-
том: человек начинает ощущать себя
старше своих лет. Другие демографические характеристики (пол, социальноэкономический статус) не оказывают существенного влияния на возрастную идентификацию человека. Субъективный возраст индивида, таким образом, зависит от его социального окружения.
Анцыферова Л. И. выделяет следующие факторы социально-
психологической недооценки или обесценивания пожилых людей:
- потеря работы;
- вынужденный уход на пенсию;
- утрата личностно значимых социальных функций (ролей) [1].
Без сомнения, выделенные факторы, касающиеся социальной и профессиональной деятельности пожилых людей, оказывают существенное влияние, но хотелось бы обратить внимание на то, что многие люди спокойно воспринимают предстоящий уход на пенсию, при этом психологическое старение для них также характерно, значит, старение тесно связано также и с другими факторами.
Перейдем к рассмотрению третьего компонента личности пожилого человека -социальному. Одним из центральных понятий здесь выступает мудрость в отношении к жизни, смерти, любви, к самому себе и другим важнейшим составляющим человеческого существования. Мудрость -глубокий ум, опирающийся на жизненный опыт [9]. Таким образом, чем больше жизненного опыта, тем больше мудрости, значит старики самые мудрые из всех по определению. Однако, по мнению некоторых исследователей, мудрость старости -не более чем миф, который помогает компенсировать страх перед старостью [13]. «Образ мудрого старца привлекателен, а черты пожилого возраста вызывают ужас. Страх перед старостью уменыпа-
76
ется под воздействием мифа о мудрости пожилых людей». Эта точка зрения высказывается в ряде других источников.
Таким образом, вопрос о мудрости как непременном атрибуте старости остается открытым.
В то же время нельзя отрицать, что понятия «старость» и «мудрость» все же тесно взаимосвязаны. Это выражено в народных обычаях (например, советы старейшин, пользующиеся огромным влиянием), языке (множество пословиц и поговорок). В аналитической психологии К. Г. Юнга архетип «мудрого старца» считается наиболее устойчивым и распространенным. «Старый мудрец»
возникает в снах как маг, священник, учитель, профессор, дедушка или какая-нибудь персона, обладающая авторитетом. Архетип старца в образе человека, гнома, животного появляется в ситуациях, когда необходимы понимание, хороший совет, решение, план, но собственными средствами это недостижимо [7].
Мудрость приходит с опытом, чаще всего негативным, например, в результате многих утрат, осознания неминуемости смерти. Но это следует считать неотъемлемой частью процесса непрерывного развития. Боль утрат может служить достижению более глубокого познания и способности к состраданию.
Что касается мировоззрений, ценностных установок, знаний, опыта пожилых людей, то здесь целесообразно обратиться к изучению их положения в обществах разных времен.
В глубокой древности старые люди не умирали естественной смертью, так как в тогдашних, с трудом содержащих себя сообществах, не оставалось места для тех, кто по причине физической немощи переставал быть участником добычи пропитания.
Французский философ XVIII в.
П. Гольбах отмечал, что у кочевников
77
существовал такой обычай: стариков, которые не могли следовать за кочующим племенем, лишали жизни. Другой французский философ того же столетия К. Гельвеции говорил об уничтожении стариков дикими племенами,
существовавшими за счет охоты: они умерщвляли старых соплеменников, которые не могли участвовать в охоте на зверей. Византийский писатель-историк Прокопий Кесарийский отмечает, что еще в его время (VI в.) в одном из германских племен убивали старых людей ОДНИМИ из первых, а значит и самых главных факторов, которые способствовали сохранению жизни старикам, стало использование огня. Старики помогали женщинам следить за костром, и именно это использование старого человека как хранителя огня стало причиной сохранения ему жизни.
Следующее историческое событие, положительно сказавшееся на судьбе стариков - начало занятия сельским хозяйством. Как раньше, при присмотре за огнем, так и теперь, при сохранении запасов пищевых продуктов, старый человек становится нужным. И этот факт дал старым людям шанс остаться в живых.
В первобытных обществах, где средняя продолжительность жизни не достигала сорока лет, сам факт более долгой жизни являлся гарантией превосходства ума и мужества данного человека над большинством. Также пожилой человек был более сведущ практически во всех вопросах, нежели младшие соплеменники. Нередко ему приписывались мистические свойства, наличие духов-покровителей. Он мог представляться окружающим зримым воплощением культа предков и восприниматься как всеобщий отец или мать рода. Все это обуславливало непререкаемый авторитет старших членов общин, уважение со-
племенников, доходящее до благоговейного трепета, до формирования культа старца. Несмотря на существование института относительно молодых военных вождей, максимум авторитета принадлежал старейшинам. Поэтому большинство властных отношений данного периода можно охарактеризовать как явную традиционную геронтократию.
В обществах, испытавших влияние западной культуры и переживающих переходный период от традиционных обычаев к христианской этике, признается декларативная власть стариков, формирующих политические советы. В античных мифах о богах и героях среди множества разночтений можно выявить общую закономерность: старея, боги
становятся злыми, мстительными, порочными, их тираническая власть кажется все невыносимее и в конечном счете приводит к восстанию и устранению старого властителя. Аристотель, подробно изучавший проблемы старости, считал, что опыт стариков способствует не прогрессивному развитию, а бесконечным повторениям. «Старики всю свою долгую жизнь совершали ошибки», поэтому они не должны «чувствовать никакого превосходства перед молодыми, не успевшими столько раз поступить неправильно» [2]. В древнегреческих трагедиях старики наделены почти сверхъестественной аурой, тогда как древние римляне, как правило, изображали стариков в сатирических или комических произведениях, подчеркивавших «резкий контраст их экономических или политических привилегий с физической немощью», заставлявших публику негодовать, что «эти человеческие отбросы обладают правом принимать решения, судить, управлять обществом и тиранить свои семьи».
По мнению других исследователей, в эпоху классической древности
старые люди пользовались наибольшим влиянием [7]. Вся древнегреческая культура является апологией старости. Здесь существовал определенный тип воспитания, при котором благородный юноша следовал советам и примеру старшего наставника. В Древней Греции на долгие времена устанавливается геронтократия, выражением чего является возрастной ценз, необходимый для занятия должностей в руководящих органах государства, в Афинах и Спарте членом ареопага или геронсии мог стать гражданин, достигший по меньшей мере 60 лет. Как пример геронтократии называют также Венецианскую республику: на высшие должности там назначали только старых людей.
У Сенеки старость тождественна мудрости, но не каждого старика можно назвать мудрым. Разделяя жизнь на прошлое, настоящее и будущее, Сенека говорит, что тому, кто слишком увлечен настоящим, проводит дни в суете, некогда оглядываться на прошлое и он как бы лишается его. При такой жизни нет времени на осмысление себя, своего места в мире, следовательно, такая жизнь лишена мудрости, и старик становится как младенец [12].
Цицерон в своем трактате «О старости» анализирует четыре возможных, по его мнению, причины неприятия старости: ограничение в деятельности,
ухудшение здоровья, невозможность наслаждения, приближение к смерти. Цицерон отмечает, что великие дела вершатся мудростью и авторитетом, а старость «не только не лишается этой способности, но даже укрепляется в ней». Говоря об ухудшении здоровья, Цицерон в первую очередь акцентирует внимание не на болезнях тела, а на укреплении ума и духа, т. е. старость более духовна, телесная оболочка постепенно утрачивает смысл, и здоровье тела имеет не такое
78
уж большое значение. Что касается наслаждений, Цицерон пишет: «Мы должны быть благодарны старости за то, что она избавляет нас от неподобающих желаний. Ведь наслаждение сковывает нашу способность судить, враждебно разуму, застилает взоры ума, чуждо доблести». Единственный способ наслаждения в старости Цицерон видит в земледелии, ибо ему «никакая старость не препятствует», и оно «наиболее соответствует образу мудреца». Последний аргумент против старости - приближение смерти. «Смерть надо презирать. За что же можно упрекать старость, когда то же самое касается и юности. Смерть - общий удел всякого возраста» [15].
В эпохи феодального уклада жизни старость лишилась мистической окраски; факт долгой жизни сам по себе уже не являлся гарантией уважения и власти, но пожилые люди составляли большинство среди глав семейств, владельцев собственности, хранителей родовых привилегий. Зависимость младших современников от их решений, их опыта и знаний была еще высока. Следовательно, один из аспектов властных отношений тех времен можно представить как неявную геронтократию.
Долго сохранявшийся престиж старости начал рушиться с развитием индустрии. В результате двух революций, промышленной и демографической, ряды людей преклонного возраста стали множиться, но одновременно позиции их начали слабеть. Погоня за максимальной прибылью становится целью всех начинаний и решений деловых людей и промышленников, а такая идеология заставляет расставаться с работником, которого уже достаточно эксплуатировали. Особенно грозными становятся для работников старшего возраста экономические кризисы: их массово выбрасывают на улицу.
Представление о якобы бесполезности старых людей лежало у истоков протестантизма. Как известно, М. Лютер сравнивал цтарость с живой могилой. Эволюция представлений о старости от признания опыта и мудрости к признанию быстрого устарения услуг старых людей привела, по мнению известного французского социолога Ф. Ариеса, к тому, что слово «старость» исчезло из разговорного языка. Слово «старик» стало резать слух, приобрело презрительный или покровительственный оттенок, сменилось подвижным «очень хорошо сохранившиеся дамы и господа» [21.
У Гегеля старость выступает синонимом изношенности, стертости, усталости от жизни. Старость не устремляется в будущее, так как оно ее пугает исчезновением с лица земли. Старость устремляется в прошлое, которое переживается вновь и вновь. Она боится риска и чаще насмехается над благородными порывами молодости. Вскоре наступает полное равнодушие к жизни и начинается спокойное шествие к той роковой черте, которая отделяет живое от мертвого... «Старик живет без определенного интереса, так как он отказался от надежды осуществить ранее лелеемые им идеалы, а будущее вообще уже не сулит ему, по-видимому, ничего нового. Напротив, он думает, что из всего, что ему еще может встретиться, всеобщее, существенное он уже знает. Таким образом, ум старика обращен только к этому всеобщему и к тому прошлому, которому он обязан познанием этого всеобщего» [2].
Конец XIX в. принес событие большого цивилизационного и морального значения: им стало законодательное введение обеспечения старости в форме пенсий, выплачиваемых людям, которые в связи с преклонным возрастом отошли от профессиональной деятельности. В
79
ряде стран сфера пенсионного обеспечения поначалу была узкой и только со временем расширилась. Так, например, в Германии в 1889 г. было введено пенсионное обеспечение только для рабочих. Если говорить о работниках умственного труда, то пенсионным обеспечением они были охвачены лишь в 1911 г. Иначе произошло в Австрии: сначала было введено пенсионное обеспечение для работников умственного труда, затем, уже после Первой мировой войны - обеспечение для рабочих.
В индустриальном и постиндустриальном обществе наследуемый капитал стал играть гораздо меньшую роль, а родовые привилегии исчезли или сведены к декоративной функции. Многократное ускорение темпа событий, стремительный рост знаний, снижение социальной роли семьи привели к обесцениванию опыта, приобретаемого долгой жизнью. Источники господства пожилых людей заметно пошатнулись. Можно наблюдать формирование зависимости по-
жилых людей от более активных членов общества.
Итак, рассмотрев процесс старения как биологический, психологический и социальный феномен, мы пришли к следующему выводу: выбрав пожилых людей в качестве объекта культурологического исследования, необходимо учитывать все три фактора в единой системе, поскольку они неразделимы и обуславливают друг друга. Например, психологическое состояние зависит как от оценки достигнутого социального положения, так и от состояния здоровья; мудрость старцев связывают с угасанием функций тела, накоплением жизненного опыта и наличием особых качеств личности; источником долгожительства многие считают благоприятный социальный микроклимат и т. д. Дальнейшее направление анализа зависит от выбора предмета культурологического исследования, но это уже тема отдельной публикации.
1. Анцыферова Л. И. Психология старости: особенности развития личности в период поздней взрослости // Психологический журнал, 2001. - Т. 22, № 3. -С. 86-99.
2. Бовуар С, де. Старость // Социальная геронтология: Современные исследования. - М.: ИНИОН РАН, 1994. - С. 17А0.
3. Виктор К. Старость в современном обществе: руководство по социальной геронтологии // Социальная геронтология: Современные исследования. - М.: ИНИОН РАН, 1994. -С. 41-57.
4. Гамзатов Р. Г. Мой Дагестан // Собр. соч.: В 3 тт. - М.: Художественная литература, 1969. -Т. 3. - С. 7-226.
5. Демографический ежегодник России: Статистический сборник. - М.: Гос. комитет РФ по статистике, 2002. - 404 с.
6. Ерасов Б. С. Социальная культурология. - М.: Аспект пресс, 1997. - 591 с.
7. Ломако О. М. Музей в контексте геронтософии // http://www.spbgu.ru
8. Неугодов В. В., Зверев С. М. Старение рабочей силы: сущность, причины и социальноэкономические последствия. - Новосибирск: Новосибирское книжноеизд-во, 1989.-182 с.
80
9. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Советская энциклопедия, 1970. - 900 с.
10. Прахт Н. Ю., Корсакова Н. К. Нейрокогнитивные изменения при нормальном физиологическом старении // Вестник МГУ, сер. 14 Психология. - 2001. - № 4. - С. 39-45.
11. Россет Э. Место старого человека в обществе // Старость: популярный справочник. -М.: Большая Российская энциклопедия, 1996. - С. 12-20.
12. Сенека Л. А. Философские трактаты. - СПб: Алетейя, 2000. - 400 с.
13. Смолина В. К. Размышляя о старости // http://www.spbgu.ru
14. Толстых А. В. Возрасты жизни. - М.: Молодая гвардия, 1998. - С. 191-220.
15. Цицерон М. Т. О государстве. О законах. О старости. О дружбе. Об обязанностях. Речи. Письма. - М.: Мысль, 1999. - 782 с.
16. Эриксон Э. Жизненный цикл: эпигенез идентичности // Теории личности в западноевропейской и американской психологии. - Самара: Изд. дом «Бахрах», 1996.-С. 325-375.
81
