CC BY
45
Общество: политика, экономика, право. 2021. № 9. С. 13-17. Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 9. P. 13-17.
Научная статья УДК 323.2
https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.1
Постинформационная эпоха: молодежные протесты в контексте глобальной цифровой культуры
Елена Михайловна Дринова1, Сергей Иванович Морозов2, Сергей Анатольевич Панкратов3
123Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия 1drinova_em@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0001-6927-0242 2morozovsi@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0002-4802-9203 3pankratov@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0002-1733-730X
Аннотация. В рамках политологического дискурса предпринимается попытка анализа специфики развития общества и государства в постинформационную эпоху. При этом акцентируется внимание на ин-ституционализации цифровой культуры различных групп населения, в первую очередь молодежи. Выделяются новые формы коммуникации населения и власти, в том числе практики протестной активности, в равной степени проявляющиеся в онлайн- и офлайн-пространстве. Прослеживается взаимосвязь между процессами цифровизации политики, базисными характеристиками цифровой культуры представителей молодежной когорты, выбором ими методов и средств отстаивания собственных прав и свобод, видением поколением Z образа будущего социально-политического устройства как в национальном, региональном, так и глобальном масштабе. Сетевые варианты политической мобилизации молодежи актуализируют вопросы поиска адекватных технологий социализации нового поколения, позволяющие не только стимулировать инновационный потенциал этой группы населения, но также сохранить «нить» связи с предшественниками.
Ключевые слова: постинформационная эпоха, цифровая культура, цифровизация политики, власть, молодежь, протестная активность, политическая коммуникация.
Для цитирования: Дринова Е.М., Морозов С.И., Панкратов С.А. Постинформационная эпоха: молодежные протесты в контексте глобальной цифровой культуры // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 9. С. 13-17. https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.1.
Финансирование: Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и ЭИСИ в рамках научного проекта № 21-011-31705.
Original article
Postinformational era: youth protests in the context of global digital culture
Elena M. Drinova1, Sergey I. Morozov2, Sergey A. Pankratov3
123Volgograd State University, Volgograd, Russia 1drinova_em@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0001-6927-0242 2morozovsi@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0002-4802-9203 3pankratov@volsu.ru, https://orcid.org/0000-0002-1733-730X
Abstract. The attempt is made to analyze the specifics of the development of society and the state in the postinformational era within the framework of the political science discourse. At the same time, attention is focused on the institutionalization of the digital culture of various groups of the population, primarily young people. The authors highlight new forms of communication between the population and the authorities, including the protest activity, which are equally manifested online and offline. The interrelation is traced between the processes of digi-talization of politics, the basic characteristics of the digital culture of representatives of the youth, their choice of methods and means of upholding rights and freedoms at the present time, the vision of the image of the future socio-political structure on a national, regional, and global scale by generation Z. Network options for the political mobilization of young people update the search for adequate technologies of socialization of the new generation, which will stimulate, on the one hand, their innovative potential, and, on the other hand, maintain the thread of communication with their predecessors.
Keywords: postinformational era, digital culture, digitalization of politics, power, youth, protest activity, political communication
For citation: Drinova E.M., Morozov S.I., Pankratov S.A. Postinformational era: youth protests in the context of global digital culture // Society: Politics, Economics, Law. 2021. No. 9. P. 13-17. (In Russ.). https://doi.org/10.24158/pep.2021.9.1.
Funding: the study was carried out with the financial support of the RFBR and EISR within the framework of the scientific project No. 21-011-31705.
Введение. Стремительное распространение новых технологий, последовавшая цифровиза-ция экономики, политики, культуры обусловили наступление современной постинформационной эпохи. Как отмечает Н. Негропонте, тотальная цифровизация общества изменяет пространственно-временные характеристики социума, телекоммуникационные технологии «сдвигают» пространство и время, размывают временные и территориальные барьеры. «Цифровая жизнь» закладывает новый формат бытия, меняет восприятие социума, в первую очередь основывающееся на личных предпочтениях человека, которому предлагается «нужный» набор информации [1].
Следует согласиться с позицией С.А. Воропанова, справедливо утверждающего, что «цифровое развитие общества способствует инкорпорации моделей сетевой демократии, демократии участия, упрощая и ускоряя коммуникацию между социально-политическими группами и по линии "власть-общество". Информационный этап мирового развития приводит как демократические, так и авторитарные режимы к внедрению электронных форм гражданского волеизъявления» [2].
Так, в первые десятилетия XXI в. две трети населения США стали получать новостную информацию из социальных сетей [3]. Достаточно высок уровень использования интернета и в России, к нему подключено более 50 % населения. Его активными пользователями, разбирающимися в цифровых технологиях, стали представители поколения миллениалов и поколения 2. Глобальная цифровая культура стремительно актуализирует сферу цифровой политики, усиливая тем самым протестный потенциал молодежи. Отметим, что большинство молодежи использует социальные сети как для поиска новостей, так и для участия в социальных акциях. Социальные сети представляют собой интернет-платформы, которые облегчают создание и обмен пользовательским контентом с использованием мобильных или веб-технологий.
Как отмечают исследователи, имеет место положительная динамика, выявляется взаимосвязь между использованием новостного контента, полученного в социальных сетях, и активностью политического участия. Социальные сети подталкивают молодежь к участию в политических дискуссиях, повышают уровень политической мобилизации. Навыки, полученные в интернете, создание видео, ремиксов или социальных групп «ВКонтакте», ведение блогов, формирование новой политической группы или партий направлены на поддержку и воспроизводство в том числе политических действий в интернете [4]. Сетевая активность сопровождается как распространением политической информации в сети, так и привлечением миллениалов и поколения 2 к акциям протеста [5]. Вместе с тем, интернет-мобилизация приводит к широкому участию молодежи в политических акциях, которые проходят вне сети, например, голосование на выборах, участие в демонстрациях протеста. В целом, цифровая политика дополняет, а порой вытесняет более традиционные формы политического участия. Соответственно, в постинформационную эпоху новые технологии выступают катализатором стремительно развивающегося мира, актуализируют инновационные формы молодежного протеста.
Методология. М. Кастельс акцентирует внимание на том, что интернет выступает базовой структурой гражданского общества, а социальные сети становятся драйвером социально-политических изменений в мире. Онлайн-сообщества развиваются уже не как виртуальный мир, а как реальная виртуальность, которая, будучи интегрирована с другими формами коммуникации в реальном социуме, порождает «гибридизированную жизнь», где стирается грань между виртуальным и реальным [6]. В новой «реальной виртуальности» интернет играет роль актора-посредника между структурами государства и сетевыми сообществами гражданского общества.
В постинформационную эпоху теряет значимость традиционное понимание сущности власти. Власть, детерминированная сетями, продуцирует появление новых форм отношений, инициирует многомерность феномена властных отношений [7]. Соответственно, в постинформационном обществе как власть, так и противодействие власти следует рассматривать с позиций не только господства, но и поиска консенсуса. Значимым является тот факт, что правила поведения в политической сфере зачастую определяют акторы создания политических сетей, а не госструктуры.
Согласно Ф. Фуксу, политическая коммуникация приводит к формированию самоорганизованных протестных групп. Так, единичная организационная форма группового протеста выступает как инновация, но если ее начинают активно имитировать, то она распространяется в рамках протестной системы и приводит к трансформации системы в целом [8].
Анализ. Трендом постинформационной эпохи выступает глобальная цифровизация политики. В идеале новые технологии должны соответствовать фундаментальным ценностям человечества, в противном случае возможно появление глубоких этических проблем. Этические приоритеты должны преобладать в политике, в первую очередь это касается конфиденциальности информации, ее прозрачности, безопасности. Вместе с тем, глобальная цифровизация политики предполагает процессы хаотизации во внешней и внутренней политике, что усиливает политические, экономические риски и угрозы. В конечном счете, постинформационная эпоха порождает новую модель демократии, основанную на турбулентном, хаотическом плюрализме.
Цифровая политическая культура как часть общечеловеческой культуры начинается с потребности в символизации. Символы цифровой политической культуры имеют транснациональный характер, понятный всем пользователям сети, независимо от языка пользователя. Основополагающими символами являются эмодзи, смайлики, посредством которых пользователь в сети обозначает свои действия или состояния. Также эмодзи несут дополнительный эмоциональный заряд, который активно используется молодыми людьми в сети.
Ярким примером является использование эмодзи «поднятый кулак» движения Black Lives Matter (BLM) во время протестов в США в 2020 г. Следует отметить, что впервые символ поднятого черного кулака использовала Партия черных пантер в 1960-е гг. Тогда это изображение выступало не только символом борьбы за гражданские права, но и использовалось в качестве эмблемы освобождения афроамериканцев. В XXI в. эмодзи поднятый «черный / коричневый / красный / белый кулак», «черное сердце» представляют собой политические символы поддержки протестующих против расизма. В июне 2020 г. после убийства Дж. Флойда две трети взрослого населения США заявили, что поддерживают движение BLM, из них в социальных сетях активно поддерживали 37 % опрошенных. В этой группе поддержки более 90 % составляли чернокожие американцы, 60 % белые, 77 % испаноязычные и 75 % азиатские американцы. В социальных сетях американцы размещали контент, связанный с расовым неравенством, использовали хештег #BlackLivesMatter и эмодзи «поднятый черный кулак», «черное сердце» [9]. Несмотря на то, что пик активности BLM завершился в 2020 г., только за июнь и первую неделю июля 2021 г. использование в сети хештега #BlackLivesMatter составило более 29 тыс. раз, при этом предполагаемый охват в социальных сетях - более 17 тыс. раз, из них лайки - 5 025, видео - 4 920.
Политический символизм цифровой культуры также имел место во время протестов против фальсификации выборов в Беларуси в 2020 г. В первые дни массовых протестов в стране был отключен интернет, но в это время продолжал работать мессенджер Telegram. Его руководство выразило свою поддержку оппозиции, добавив новый эмодзи. Так, при отправке эмодзи государственного флага красно-зеленого цвета происходила его автоматическая замена на бело-красно-белый флаг. Соответственно, эмодзи «бело-красно-белый флаг» стал символом неповиновения и протеста в Беларуси. В феврале 2021 г. на Change.org была создана петиция «Добавим эмодзи национального флага Беларуси», на сегодняшний день она является одной из наиболее популярных, ее подписало более 50 тыс. человек.
Политические символы цифровой культуры активно используются в Юго-Восточной Азии во время молодежных протестов в Таиланде, Гонконге, Мьянме. В 2020 г. Twitter выпустил новый эмодзи с изображением белой чашки на фоне трех разных оттенков популярного чая для «Альянса чая с молоком» (MilkTeaAlliancе), объединяющего азиатских «продемократических» активистов в Таиланде и Гонконге. В 2021 г. после военного переворота к MilkTeaAlliancе присоединились протестующие подростки и молодежь Мьянмы. В сети они также стали использовать хештег #MilkTeaAlliance и эмодзи белой чашки. В условиях отключения интернета в стране более чем в 6 тыс. раз возросло подключение VPN, частных виртуальных сетей, позволяющих обходить стра-новые ограничения и отключение интернета, сохраняя при этом конфиденциальность. В результате более 11 млн человек в Мьянме использовали хештег #MilkTeaAlliance и эмодзи белой чашки в знак протеста против военной хунты, совершившей переворот [10].
Символика цифровой культуры лаконично и всеобъемлюще описывает как эмоции, ощущения, так и действия человека [11]. При этом значимой чертой цифровой политической культуры выступает протест без лидера. Речь идет об организации и проведении массовых протестов на основе цифровой мобилизации и координации в интернете. Так, например, во время массовых протестов в Гонконге студенты проводили несколько одновременных демонстраций по всему городу. В сети они также использовали символику эмодзи для передачи сообщений протестующим, помогая им уклоняться от полиции. Следует отметить, что технология протеста без лидера берет начало с фильма Брюса Ли «Будь как вода» (Be Water).
Важным является тот факт, что глобальная цифровая культура включает в себя не только ценности и символы, но и то, каким образом происходит процесс общения. Следует отметить, что для сетевого общения характерна опосредованная интернет-коммуникация. Так, например, пользователь может сообщить о себе выборочную информацию, либо не предоставлять вообще никаких данных. В данном случае фактор анонимности скрывает личностное начало, возраст, пол человека. В сети это может быть виртуальная личность, зачастую приближенная к реальному образу человека, либо конструируется воображаемая персона, которая не совпадает с реальной. Но в любом случае коммуникация осуществляется посредством сетей. Сетевая самопрезентация субъекта во многом зависит от его цели.
В контексте глобальной цифровой культуры отметим такой важный аспект, как гражданское участие молодежи, ориентированное на перемены. В данном случае речь идет о создании петиции или о ее поддержке на цифровых платформах. Цифровые платформы представляют возможность молодым людям участвовать в такого рода кампаниях, формулировать идеалы своей гражданской позиции. Общей чертой этих кампаний выступает этическая критика депутатов, партийного истеблишмента, государственных институтов. В России востребованными являются такие платформы, как «Российская общественная инициатива», «Online Petition.ru», «Демокра-тор.ру», «Петиции Президенту», «Change.org». Цифровая платформа «Российская общественная инициатива» была создана в 2013 г. по указу Президента РФ «О рассмотрении общественных инициатив, направленных гражданами РФ с использованием интернет-ресурса «Российская общественная инициатива». Согласно указу, размещенная на портале инициатива считается поддержанной, если она в течение года получает голосов поддержки не менее 100 тыс. граждан. В таком случае инициатива обязательно должна рассматриваться органами государственной власти. С нашей точки зрения, пока сложно прогнозировать, способствует ли большинство петиций, размещенных в социальных сетях, массовой мобилизации или случайным революциям, либо они быстро потерпят неудачу, не найдя соответствующего отклика у населения. Как правило, актуальные онлайн-петиции в первые дни подписывает большое количество людей, посещающих сайты петиций, но процесс со временем замедляется, что порождает непредсказуемость и нестабильность в мире цифровой политики.
Выводы. Трендом глобальной цифровой культуры становится «гибридизированная жизнь» в которой совмещается виртуальное и реальное «бытие» миллениалов и поколения Z. В новой «реальной виртуальности» благодаря интернет-социализации в разы возрастает цифровой активизм аполитичной ранее молодежи, которая начинает принимать участие как в традиционных акциях протеста, так и в виртуальных на сетевых платформах [12]. Цифровая политическая культура основывается на ценностях демократии, которые востребованы у миллениалов и поколения Z. Драйвером глобальной цифровой политической культуры выступает транснациональная эмпатия, благодаря которой в онлайн-сопротивление вовлекаются тысячи молодых людей из разных стран мира.
Проблема молодежного протеста в постинформационную эпоху является одной из ключевых в современных российских реалиях. В России отмечается рост числа миллениалов как поколения, которое проходит политическую социализацию в интернете и, соответственно, может рассматриваться как политическое поколение, которое заявляет о своем независимом голосе. В условиях хаотизации, обусловленной постинформационной эпохой, значимым выступает выстраивание положительной связи между органами государственной власти и неинституциональными акторами гражданского общества в рамках сетевых интернет-платформ.
Список источников:
1. Negroponte N. Being Digital. N.Y., 1995, Рр. 153-167.
2. Воропанов С.А. Возможности применения цифровых технологий к механизмам прямой демократии в современной России // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 6. С. 31-34. https://doi.Org/10.24158/pep.2021.6.3.
3. Glynn C. J., Huge M.E., Hoffman L.H. All the news that's fit to post: A profile of news use on social networking sites // Computers in Human Behavior. 2012. Vol. 28 (1). Рр. 113-119. https://doi.org/10.1016/j.chb.2011.08.017.
4. Hargittai E., Shaw A. Digitally savvy citizenship: The role of Internet skills and engagement in young adults' political participation around the 2008 presidential election // Journal of Broadcasting & Electronic Media. 2013. Vol. 57 (2). Рр.115-134. https://doi.org/10.1080/08838151.2013.787079.
5. Kahne J., Bowyer B. The Political Significance of Social Media Activity and Social Networks // Political Communication. 2018. Vol. 35 (3). Рр. 470-493. https://doi.org/10.1080/10584609.2018.1426662.
6. Castells М. Communication power. Oxford, N. Y. 2009. 571 p.
7. Castells М. A Network Theory of Power // International Journal of Communication. 2011. Vol. 5. Рр.773-787.
8. Fuchs Ch. The Self-Organization of Social Movements // Systemic Practice and Action Research. 2005. Vol. 19 (1). Pp. 101-137. https://doi .org/10.1007/s11213-005-9006-0.
9. Amid Protests, Majorities Across Racial and Ethnic Groups Express Support for the Black Lives Matter Movement [Электронный ресурс] // Pew Research Center. URL: https://www.pewresearch.org/social-trends/2020/06/12/amid-protests-majorities-across-ra-cial-and-ethnic-groups-express-support-for-the-black-lives-matter-movement/ (дата обращения: 08.09.2021).
10. Twitter Public Policy [Электронный ресурс] // Twitter. URL: https://clck.ru/XXGG5 (дата обращения: 13.09.2021).
11. Фалалеев М.А., Ситдикова Н.А., Нечай Е.Е. Цифровой гражданин: феномен и основные подходы к определению // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 1. С. 27-30. https://doi.org/10.24158/pep.2021.1.4.
12. Морозов И.Л. Уличный протест как технология антигосударственных действий радикальной оппозиции - опыт зарубежных стран и угроза для России // Общество: политика, экономика, право. 2021. № 3. С. 12-16. https://doi.org/10.24158/pep.2021.3.1.
Информация об авторах Е.М. Дринова - кандидат философских наук, доцент кафедры международных отношений, политологии и регионоведения, Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=314582.
С.И. Морозов - кандидат политических наук, доцент кафедры международных отношений, политологии и регионоведения, Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=223979.
С.А. Панкратов - доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой международных отношений, политологии и регионоведения, Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=403909.
Information about the authors E.M. Drinova - PhD, Associate Professor, International Relations, Political Science and Area Studies Department, Volgograd State University, Volgograd, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=314582.
S.I. Morozov - PhD in Political Science, Associate Professor, International Relations, Political Science and Area Studies Department, Volgograd State University, Volgograd, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=223979.
S.A. Pankratov -D.Phil. in Political Science, Professor, Head of International Relations, Political Science and Area Studies Department, Volgograd State University, Volgograd, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=403909.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 04.08.2021; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 19.08.2021; Принята к публикации / Accepted for publication 16.09.2021.
