Послание братьев-архиепископов Пахомия и Аверкия (кедровых) об отношении к политике митрополита Сергия (Страгородского) Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Вестник ПСТГУ

II: История. История Русс кой Православной Церкви 2007. Вып. 4 (25). С. 137-168

Послание братьев-архиепископов Пахомия и Аверкия (Кедровых) об отношении к политике митрополита Сергия (Страгородского)

Впервые полностью публикуется послание двух видных иерархов 1920-х годов, иллюстрирующее отношение довольно широких церковных кругов к политике Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия.

Будущие архиепископы Пахомий и Аверкий, в миру, соответственно, Петр и Поликарп, родились в семье священника города Яранска Вятской губернии Петра Кедрова, первый — в 1876 г., второй — в 1879-м . Начало их жизненного пути было достаточно типично для детей духовенства: духовное училище (Яранское), семинария (Вятская), Академия (у старшего — Казанская, у младшего — Санкт-Петербургская), затем служба по линии духовно-учебного ведомства. Первый был рукоположен в 1911 г. во епископа Новгород-Северского, викария Черниговской епархии, второй — в 1915 г. во епископа Острожского, викария Волынской и Житомирской епархии. Так случилось, что с этими украинскими епархиями оказалось связано и все дальнейшее архипастырское служение двух уроженцев вятской земли. Спустя несколько лет и тот и другой стали в них правящими епископами. Епископ Пахомий занял древнюю Черниговскую кафедру в бурном 1917 г. Волынская епархия польско-советским договором 1921 г. оказалась разрезана надвое, при этом кафедральный город Владимир-Волынский оказался на польской территории, а губернский Житомир — на советской. Преосвященный Аверкий стал епископом Волынским и Житомирским в 1924 г. Соответственно, в 1923-м и 1926-м братья-архиереи были возведены в архиепископский сан. В 1922 г. оба брата, каждый в своей епархии, за сопротивление обновленцам были арестованы. Высланный с Черниговщины, архиепископ Пахомий проживал без права выезда сначала в Киеве, а затем в Москве в Даниловом монастыре. Митрополит Крутицкий Петр (Полянский), ставший по кончине Патриарха Тихона Патриаршим Местоблюстителем, относился к архиепископу Пахомию с особым доверием. Об этом он сам

сказал на допросе 28 января 1926 г.: «Что касается епископов, с мнением которых я считался особенно, то это: Николай Добронравов, Пахомий, Прокопий [Титов], Амвросий [Полянский] и другие»1. Неудивительно, что во время массовых арестов архиереев, близких митрополиту Петру, в конце 1925 г., архиепископ Пахомий оказался в их числе. Спустя почти год архиепископ Пахомий был приговорен по делу митрополита Петра к трем годам ссылки в Зырянский край (Коми АО), где он находился до 1928 г., после чего вернулся в Чернигов. Его брат, проуправляв Житомирской епархией с 1924 по 1926 г., тоже был арестован и выслан на три года, но в Казахстан. В 1929 г. он смог вернуться в Житомир.

Оказавшись на свободе, украинские владыки смогли воочию увидеть результаты церковной политики Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), проводимой тем с весны 1927 г. В 1929 г. братьями-архиепископами и было написано публикуемое ниже послание (очевидно, произошло это в начале года, поскольку в письме как о живущем идет речь об Экзархе Украины митрополите Михаиле, а он скончался в марте 1929 г.). В то время иерархи, позволявшие себе вслух высказывать несогласие с митрополитом Сергием, обычно долго на свободе не оставались. Не стали исключением и архиепископы Пахомий и Аверкий. В следующем, 1930 г. они оба были арестованы. Житомирский архипастырь — 15 февраля, Черниговский — 16 октября. Младший брат был сослан в Северный край (Архангельск), затем в Башкирию, где и был в 1937 г. расстрелян (27 ноября). Старший был приговорен к пяти годам заключения в концлагере, отбывал срок на Соловках, затем на Беломорканале. Последний период жизни архиепископ Пахомий провел на родной ему вятской земле в городе Котельниче. Скончался он при не выясненных до конца обстоятельствах в больнице для умалишенных 11 ноября 1937 г., т. е. в один месяц с братом.

Начальная часть послания носит ярко выраженный апологетический характер. Авторы пытаются доказать, что легальное существование Православной Церкви в СССР возможно, причем именно в рамках советских законов. Естественно, при этом не акцентируется анти-церковная направленность этих законов. Положение Церкви в первые годы советской власти изображается несколько более благополучным, чем оно было на самом деле. Авторы, например, пишут, что Православная Церковь в России была легальной до 1922 г. В действи-

1 ЦА ФСБ РФ. Д. Н-3677. Т. 4. Л. 123.

тельности же, в Советской России Православная Церковь как целое перестала быть легальной организацией уже в начале 1918 г., с момента издания Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». VIII отдел Наркомюста, который должен был осуществлять проведение ленинского декрета в жизнь, получил наименование «ликвидационного». Именно на ликвидацию, а не на легализацию Церкви было направлено советское законодательство, и лишь осознание большевистским руководством невозможности быстрого достижения этой цели побудило его санкционировать легализацию разного рода раскольнических образований (украинских самосвятов, обновленцев и др.), для того чтобы использовать их в борьбе с Православной Церковью.

Архиепископы Пахомий и Аверкий, однако, полагали, что возможна некая, как они выражались, «истинная легализация, на основании советского закона об отделении Церкви от государства», которая «не должна бы стеснять и нарушать правильное течение церковной жизни». Надо заметить, что вера в возможность такой легализации в 1920-е годы была присуща многим иерархам Русской Церкви. Надежду на нормализацию церковно-государственных отношений выражало, например, знаменитое обращение православных епископов с Соловецких островов2. Легализацию, сохранявшую достоинство Церкви, пытались осуществить и Патриарх Тихон, и Патриарший Местоблюститель митрополит Петр, и его заместитель митрополит Сергий в 1926 г. Однако сделать это им не удалось, поскольку власть совершенно не была заинтересована в том, чтобы сохранять «правильное течение церковной жизни». Перед властью стояла задача как можно скорее добиться прекращения этой жизни как таковой, и легализация Церкви могла быть осуществлена только таким способом, который облегчал бы власти решение этой задачи.

Легализация, полученная в итоге митрополитом Сергием в 1927 г., в корне отличалась от «истинной легализации», за которую ратовали архиепископы Пахомий и Аверкий и многие другие иерархи-исповедники. В легализации 1927 г. они усматривали попытку осуществить союз Церкви с советским государством и считали это полной бессмыслицей: «Государственная религия в антирелигиозном государстве. Правительственная Церковь при безбожном правительстве». Кому и зачем нужен был такой противоестественный союз, по-

2 См.: Вестник РСХД. 1927. № 7. С. 19—26; Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917—1943 / Сост. М. Е. Губонин. М.: Изд-во ПСТБИ, 1994. С. 500-507.

нять было нетрудно: «Как проект противников Церкви Божией и христианской религии, реформа митрополита Сергия является вполне продуманной (не им, конечно) последовательной мерой в целях расстройства св. Церкви, разложения религиозной жизни страны».

Оценивая столь негативно политику митрополита Сергия, архиепископы Пахомий и Аверкий, однако, считали отделение от него проявлением «поспешной горячности». «Нужно помнить, что митрополит Сергий является законным Предстоятелем Православной Русской Церкви», — подчеркивали они. Братья-исповедники также были убеждены в том, что «в этом своем предприятии митрополит Сергий не ставил себе злостных целей в отношении св. Церкви». Но желаемого митрополит Сергий не достиг, и «так как его политика оказалась в результате вредной и унизительной для Церкви Божией, то ее нужно изменить, исправить или же убрать неудачного администратора, может быть, наложить на него епитимью, но не отлучать его от Церкви, как апостата, не разрывать с ним канонического общения прежде соборного суда, как с еретиком и раскольником», — считали архиепископы Пахомий и Аверкий. «Нужно, чтобы церковный народ в массе неторопливо выносил в сердце и, может быть, выстрадал решение выдвинутых реформой митрополита Сергия вопросов церковных, и постепенно выявил свое к ней отношение». Каким будет это отношение, авторы послания не сомневались, но допускали, что на митрополита Сергия и его окружение это не окажет должного воздействия. «Если же временный Заместитель Патриаршего Местоблюстителя с его синодом и экзархом Украины будут упорствовать в своей затее и не освободят своих постов, то мы уйдем от них всею Церковью», — заключали они.

Послание архиепископов Пахомия и Аверкия ценно тем, что оно отражает настроение если не большинства епископов Русской Церкви, то значительной их части. Полного одобрения политики митрополита Сергия в церковных кругах тогда не выражал почти никто, но и на открытый разрыв с ним шли немногие (хотя со временем их становилось все больше и больше). Представляется, что исполненное сердечной болью за судьбу Русской Церкви послание братьев-архи-епископов заслуживает внимания всех, кому небезразлична новейшая церковная история. Частично оно уже было опубликовано3 Еленой Николаевной Лопушанской, бывшей в 1920-е годы секретарем священномученика епископа Дамаскина (Цедрика), а после Второй мировой войны оказавшейся в эмиграции в США. В архиве Архи-

3 См.: Е. Л. Епископы-исповедники. Сан-Франциско, 1971. С. 10—25.

ерейского Синода Русской Православной Церкви за границей в Нью-Йорке хранится папка с документами, собранными Е.Н. Лопушан-ской (дело «Оппозиция митрополиту Сергию в России»). Среди них и послание братьев-архиепископов. Полностью, однако, оно не публиковалось ни в России, ни за рубежом. Послание публикуется с разрешения епископа Манхэттенского Гавриила (Чемодакова), Секретаря Архиерейского Синода — двоюродного правнука архиепископов Пахомия и Аверкия. Публикация осуществляется в рамках исследовательского проекта «Русская Зарубежная Церковь и Московская Патриархия в 1920—1930-е годы» (грант РГНФ № 07-01-00180а).

Публикация и вступительная статья иерея Александра Мазырина

Молитвами св. отец наших, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас.

Время сотворити Господеви: разориша закон Твой (Пс. 118, 126)

Кол. 4, 3—44.

Слово «легализация» (от латинского «лекс» — закон, «легалис» — законный, «лего» — сужу) по-русски значит узаконение, переведение на законное легальное положение; «легальное положение» — означает существование на основании закона, без нарушения закона (законность — законопослушность).

Так, в первые три века по Рождестве Христове христианство, как новая религия, не упоминалось в римских законах языческих в числе дозволенных религий и потому считалось [религией] незаконной (нелегальной) и преследовалось, хотя бы его последователи не нарушали никаких законов.

В 312 году св. Константин Великий законом объявил христианство дозволенным, и Церковь Христова с тех пор (в России лишь до 1922 г.) стала считаться легальной, законной организацией и пользовалась всеми правами, которые предоставлялись по закону каждому дозволенному религиозному обществу. Тогда прекратились гонения на христиан.

Какие же законы в настоящее время определяют легальное положение Церкви в нашем советском государстве.

4 Кол. 4, 3—4: Молитесь также и о нас, чтобы Бог отверз нам дверь для слова, возвещать тайну Христову, за которую я и в узах, дабы я открыл ее, как должно мне возвещать.

Прежде всего, 13 п[араг]р[аф] конституции, которым объявляется Церковь отделенная от государства и за всеми гражданами признается право религиозной и антирелигиозной пропаганды, то есть исповедание проповедования5. Затем, декрет об отделении Церкви от государства6 и инструкции к нему НКЮ7.

По этому декрету каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, религиозным объединениям

5 Имеется в виду Конституция РСФСР, принятая 10 июля 1918 г., 13-я статья которой гласила: «В целях обеспечения за трудящимися действительной свободы совести церковь отделяется от государства и школа от церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами» (см.: Гидулянов П. В. Отделение церкви от государства: Полный сборник декретов РСФСР и СССР, инструкций, циркуляров и т. д. с разъяснениями V отдела НКЮста РСФСР / Под ред. П. А. Красикова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юри-дич. изд-во НКЮста РСФСР, 1924. С. 1—2). Во время написания архиепископами Пахомием и Аверкием их письма действовала уже другая Конституция РСФСР, принятая 11 мая 1925 г. В ней о «свободе религиозной и антирелигиозной пропаганды» было сказано в 4-й статье (см.: Гидулянов П.В. Отделение церкви от государства в СССР: Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Верховного Суда РСФСР и других социалистических республик. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юридич. изд-во НКЮ РСФСР, 1926. С. 21).

6 Декрет СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 23 января 1918 г. провозглашал, что «каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой». Говорилось, что «все церковные и религиозные общества подчиняются общим положениям о частных обществах и союзах». Одновременно Декретом объявлялось, что «никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью». Тут же подчеркивалось: «Прав юридического лица они не имеют» (см.: Гидулянов П.В. Указ. соч. 3-е изд. С. 615—617). Декрет Временного Рабоче-Крестьянского Правительства Украины от 22 января 1919 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» почти дословно повторял свой российский прототип, но про лишение церковных и религиозных организаций прав юридического лица в нем сказано не было (см.: Там же. С. 617—618). Это «упущение» было исправлено Декретом СНК УССР от 3 августа 1920 г. «О согласовании законодательной практики УССР и РСФСР по вопросу об отделении церкви от государства» (см.: Там же. С. 618).

7 Инструкция Наркомюста РСФСР «О порядке проведения в жизнь декрета “Об отделении церкви от государства и школы от церкви”» от 24 августа 1918 г. регламентировала порядок передачи богослужебного имущества в бесплатное пользование «местным жителям соответствующей религии», в количестве не менее 20 человек. Принявшие имущество в пользование брали на себя обязательства: «1) хранить и беречь его, как доверенное им народное достояние; <...> 4) возместить при сдаче все убытки за время пользования им, отвечая за целостность и сохранность вверенного им имущества солидарно (по круговой поруке); <...> 7) в случае обнаружения Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов злоупотреблений и растрат, немедленно сдать имущество Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов по первому его требованию» (Там же. С. 622—629). Аналогичная инструкция Наркомюста УССР была издана 10 ноября 1920 г. (см.: Там же. С. 632-641).

предоставляется право частных обществ, кроме права собственности и права юридического лица. Решительно не допускается вмешательство государственной власти в дела религиозной жизни Церкви, как и вмешательство Церкви в дела государственные.

Еще упомянем изданный правительством «нормальный устав» религиозных обществ, который подписывают наши пятидесятки8, регистрируются НКЮ 239, когда получают храмы и пр. церковное имущество в пользование верующих (двадцатки регистрируются по инструкции группы верующих). Нормальный устав требует, чтобы общины имели свои правления (советы), и им предоставляется право объединяться в союзы, районные, окружные, всесоюзные, собирать соответствующие собрания и съезды, которые избирают правление по районам, округам и для всей Русской Церкви (приходские правления мы имеем, а дальнейшая организация и съезды нам не разрешаются с 1922 г. до сего времени).

Таким образом, легализация по современным законам Советского Союза должна предоставить отделенной от государства Церкви свободу веры и пропаганды исповедования, обеспечить жизнь Церкви как организации, а Церковь должна не вмешиваться в дела государства и не нарушать всеобщих государственных законов, а тем более не допускать никаких противогосударственных выступлений от имени Церкви, т. е. она должна быть лояльной (законопослушной), аполитичной (чуждой политике).

Но нужно заметить, что для всякого религиозного человека законопослушность и подчинение требованиям всяких властей обуславливается тем, чтобы законы и распоряжения не противоречили Закону Божьему (религиозному), по слову св. Апостолов, должно повиноваться больше Богу, нежели человекам (Деян. 5, 29 и 4, 19).

Кто может возразить что-либо против такой легализации? Она устанавливает правильные отношения между Церковью и государством, дает св. Церкви право на территории всего Советского Союза свободно организовывать христиан по требованиям святой нашей веры и обещает спокойное течение внешней жизни св. Церкви, не стес-

8 17 февраля 1925 г. НКВД УССР издал дополнительную инструкцию всем местным органам для руководства при проведении декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», согласно которой «при регистрации уставов вновь возникающих религиозных обществ или перерегистрации уже существующих заявление об этом должно иметь не менее 50 подписей» (Там же. С. 644).

9 По всей видимости, имеется в виду инструкция НКЮ и НКВД РСФСР от

3 августа 1923 г. «О порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых», к которой прилагался образец устава религиозного общеста (см.: Гидулянов П. В. Указ. соч. 2-е изд. С. 38—43).

няет ее внутренней жизни и свободы. Такая легализация, как по существу истинных отношений вообще между Церковью и государством, естественно, возможна, ибо в наше время совершенно недопустимо для всякого правительства как бы не замечать веру, исповедуемую большинством населения государства, и уклоняться от обязанности законом определить порядок своих действительных отношений к религиозной организации громадной части своих граждан, как нельзя в двадцатом веке просто запретить самую веру христианскую, что позволили себе римские языческие императоры в первые три века нашей эры.

С другой стороны, и Церковь не может и не желает уклоняться от корректных и лояльных отношений ко всякой власти того государства, на территории которого она живет, и совсем не стремится к какому-то нелегальному положению или подпольной деятельности. Христианская Православная Церковь в своей истории, кроме первых трех веков христианства, была легальна. Да и в настоящее время советские правительственные распоряжения, определяющие положение религии в государстве, относятся и к нам, а подчас и прямо говорят о Православной Русской Церкви, о наших приходах, благочиниях, епархиях и соборах, но, увы, все права св. Церкви властию [с] 1923 года до сих пор представляются обновленцам10, самосвятам11, григорьев-цам12, отпавшим, только не нам, православным, потому-де, что мы не легализованы, кстати сказать, по той причине, что не можем отказаться от тех церковных истин, от которых отказались обновленцы и другие, например, патриаршество, святые каноны и пр.

Итак, истинная легализация, на основании советского закона об отделении Церкви от государства, не должна бы стеснять и нарушать правильное течение церковной жизни соответственно нашей святой вере, и она является не только приемлемой, но и желанной и необходимой. Она не противна слову Божию.

Св. Апостол Павел заповедует нам со внешними обходиться благоразумно, пользуясь временем (Кол. 4, 5), покоряться властям (Римл. 13, 1-2), конечно, в том, что не противоречит Закону Божию. Ибо должно повиноваться больше Богу, нежели человеком (Деян. 6,

10 Обновленческий раскол, организационно оформившийся в мае 1922 г. после ареста св. Патриарха Тихона.

11 Украинская автокефальная церковь, образованная после самопосвяще-ния группы украинских священников-националистов в «митрополиты» и «епископы» в октябре 1921 г. По имени своего главы, «митрополита» Василия Липков-ского, также именовалась липковщиной.

12 Григорианский раскол, возникший после ареста Патриаршего Местоблюстителя св. митрополита Петра в декабре 1925 г.

2913 и 4, 19), и даже молиться за языческих властей ([1] Тим. 2, 1-4), разумеется, не для политической демонстрации и не для издевательства тех, за кого молятся. Возможно, и бывали в истории Церкви Православной и другие отношения с государством, когда государство само основывалось в своей общественной государственной деятельности на религиозной морали (на Законе Божием), поддерживало в других благочестие и даже наблюдало за исполнением гражданами законов морально-религиозных и пользовалось нравственным руководством св. Церкви, которая своим авторитетом укрепляла внутренний мир и упорядоченность в душе граждан, чем способствовала общественно-государственной жизни страны.

Но такие отношения Христианской Церкви, разумеется, возможны лишь с христианским государством, при содержащих христианскую веру носителях власти, которые сами являются сынами св. Церкви, внешними ее покровителями. При таких условиях самая вера христианская объявилась государственной, а некоторые церковные учреждения — правительственными.

В настоящее время такие отношения св. Церкви с государством нашей страны совершенно невозможны и формально, потому что они не допускаются законом Советского Союза об отделении Церкви от государства[, и по] по существу, так как государство наше антирелигиозно, его правительство безверное. Мы до сего времени не могли якобы договориться с властью (что относится и к митрополиту Сергию) и не пользуемся правами, якобы предоставленными законами советской республики всякой религии, и это совсем не потому, что она контрреволюционна.

Наши архипастыри и церковные миряне, томящиеся в узах изгнания и горьких работах, совсем не занимаются какой-либо противоправительственной деятельностью. Теперь это уже известно всем. Истинная же причина этих скорбных явлений заключается в коренном расхождении наших основных религиозных воззрений на мир Божий и жизнь человеческую, на цели и задачи нашего земного существования с воззрениями коммунистическими, которые полагаются советским государством в основу жизни своих граждан: то, что для нас святыня и неприкосновенная истина, то для безбожника опиум (дурман), предрассудок, обман и шарлатанство, а может быть, и контрреволюция, например, идея Патриаршества, св. иконы, св. мощи, наши св. Таинства и наши богослужения, и св. каноны, и самая вера во Христа Бога распятого.

13 Опечатка. Правильно: Деян. 5, 29.

145

Так вновь подтверждается всем миром вечная правда слов великого апостола Павла: «Слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия». «Мы проповедуем Христа Распятого, для иудеев соблазн, для эллинов безумие, для самих же призванных, иудеев и эллинов, Христа, — Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1, 18, 23—24). Мудрость мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную... которой никто из властей века сего не познал (1 Кор. 2, 6—8). У них бог века сего ослепил умы (2 Кор. 4, 3—4), ибо душевный человек не принимает того, что от духа Божия, потому что он почитает это безумием и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно (1 Кор. [2,] 14).

Итак, отношения к принципу союза Церкви с государством у нашей православной Церкви с Советским Союзом быть не может по причине коренного различия в основных воззрениях той и другой стороны. Возможна лишь условная договоренность в практических взаимоотношениях исключительно на основе принципа «отделения Церкви от государства».

В самом деле, можно ли вообразить советское государство в союзе с Церковью. Государственная религия в антирелигиозном государстве. Правительственная Церковь при безбожном правительстве. Это бессмыслица, это противоречит природе Церкви и советского государства, это неприемлемо как для искренне религиозного человека, так и для честного безбожника.

Между тем, эту бессмыслицу на наших глазах пытаются осуществить в действительности. Наши теперешние руководители церковной жизни, «имея некоторый кругозор», начали проводить «новый курс церковной политики». Но этот новый путь сбивается на старые пути и сводится к попытке организовать государственную правительственную Церковь, как это и было во всероссийской Империи.

Уже в декларации митрополита Сергия и его синода, опубликованной с издевательским и кощунственным предисловием в «Известиях ЦИК» от 19/УШ 1927 г.14, среди других неудачных положений и

14 В сопроводительной редакционной статье к Декларации митрополита Сергия мотив его действий объяснялся следующим образом: «Только наиболее тупые и заскорузлые представители духовенства неспособны были понять и увидеть, что политическое равнение по пастве, по трудовому народу — необходимое условие сохранения за церковью того, что у нее еще осталось, и прежде всего сохранения тех доходов, которые простодушная паства еще им доставляет. [...] Политическое равнение по пастве, вынужденное настроениями крестьян и рабочих усвоение советских цветов, попытка замедлить полный разрыв между наро-

выражений, допущено такое, которое свидетельствует о затирании авторами этого прискорбного документа границы между Церковью и государством. Как же возможно искреннему человеку безоговорочно заявить, что радости и ограничения15 Советского Союза, как родины нашей, являются таковыми же и для Церкви Православной16. Советский Союз есть государство, и такого тождества радостей и горестей у Св. Церкви не может быть ни с каким государством, а тем более с таким, которое совсем не скрывает, что желало бы уничтожить всякую религию вообще.

Туже нелепость повторяет в своей декларации и митрополит Михаил17, прибавляя еще от себя несколько неприемлемых положений18. Увлекаясь церковной политикой, забыли наши предстоятели наставления св. Апостола: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, какое общение праведности с беззаконием, что общего у света с тьмою, какое соглашение между Христом и велиаром, или какое сочувствие верного с неверным» (2 Кор. 6, 14—17).

Если большинство архипастырей, пастырей и мирян, прочтя эти и подобные им выражения в декларации митрополита Сергия, не поспешили с протестом, то именно по причине опасения преждевременным выступлением вызвать разделение в Церкви, и в следствие надежды, что в своей деятельности митрополит Сергий и синод поправят те ошибки, которые допущены ими на бумаге. Но, увы, действительность не оправдала наших упований: нужно иметь в виду, что вообще при союзе Церкви с государством, располагающим внешнею силою и всеми средствами чисто физического воздействия, при малейшем нарушении идеально справедливых взаимоотношений страдающей стороной является всегда Церковь, и даже свобода ее внутренней жизни легко государством нарушается при обычном стремлении последнего превратить церковно-административные учреждения

дом и церковью, — в этом основной смысл печатаемого ниже обращения церковников» (Среди церковников // Известия ВЦИК. 1927. 19 авг. № 188 (3122)).

15 Так в тексте. Следовало бы: огорчения.

16 Точная цитата: «Мы хотим быть Православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой — наши радости и успехи, а неудачи — наши неудачи» (Там же).

17 Митрополит Михаил (Ермаков Василий Федорович, 1862—1929) с 1899 г. епископ; с 1905 г. на Гродненской кафедре; с 1912 г. архиепископ; с 1921 г.— экзарх Украины, митрополит; в 1923—1927 годах в ссылках (с кратким перерывом); осенью 1927 г. вернулся в Киев; в начале 1928 г. утвержден митрополитом Киевским и Галицким; 30 марта 1929 г. скончался в Киеве.

18 Декларацию митрополита Михаила от 17 ноября 1927 г. см.: Вслед за июльской Декларацией / Публ., вступл. и примеч. А.В. Мазырина и О. В. Косик // Богословский сборник. Вып. 9. М.: Изд-во ПСТБИ, 2002. С. 304—312.

в органы своего управления. Тем более государство антирелигиозное и в отношении Церкви недружественное, для которого некоторые неприкосновенные устои ее внутренней жизни и ее нравственный авторитет являются не заслуживающими внимания предрассудками, конечно, церемониться не будет. Оно использует церковный аппарат (раболепный синод покладистых предстоятелей) в своих политических целях (совсем не для пользы святой веры) и поставит Церковь в унизительное положение.

Принцип духовной свободы Церкви и невмешательства Церкви в политику сейчас же таким государством будут нарушены (что мы уже видели в действительности).

Вот почему митрополит Сергий, поступая вопреки советскому закону о положении «отделения Церкви от государства», встал на весьма опасный путь. Какой же результат? Теперь уже выяснилось, что митрополит Сергий и его синод, а также экзарх Украины попали под ужасное давление агентов власти даже внутри церковной своей деятельности.

Так, назначение и перемещение епископов совершается при чрезвычайно близком участии советской власти, на местах административные и охранные органы наблюдают за тем, принимаются ли населением присланные синодом митрополита Сергия архиереи (православные архиереи являются к своим пасомым под защитой милиции), возносится ли имя митрополита Сергия на богослужениях, молятся ли за власть, считающую молитву шарлатанством [и] издевающуюся над ней. Не признающие митрополита Сергия церковные деятели уже ссылаются в Соловки, где количество архиереев возрастает с каждым годом, и даже вопрос о размещении и перемещении клириков в священнослужении решается больше советской властью, чем церковной (особенно на Украине); архиерейские кафедры, вопреки указаниям Собора 1917—1918 гг.19, десятками закрываются, чем ослабляется Церковь, а наличные архиереи, прибывая на места, обязаны предварительно докладывать в известных правительственных учреждениях свои намерения и планы церковной работы и получать руководящие указания.

19 8 августа 1918 г. Поместный Собор принял Определение «Об учреждении новых епархий и викариатств». В осуществлении решений Собора Высшим Церковным Управлением при Патриархе Тихоне 23 июня 1919 г. был издан Указ «Об умножении числа епископов и образовании новых полусамостоятельных викариатств» (см.: Кашеваров А. Н. Православная Российская Церковь и Советское государство (1917-1922). М.: Крутицкое патриаршее подворье; О-во любителей церковной истории, 2005. С. 261).

Теперь власть гражданская не имеет нужды своими средствами устранять неугодных ей церковных деятелей, она отдает об этом приказ (тайный) синоду и местному архиерею.

Наши митрополит Сергий и митрополит Михаил являются полными рабами, послушным орудием в руках известных нам лиц, представителей различных советских учреждений, и утратили вполне свой морально-церковный авторитет, вопреки слову Апостола (Тим. 2, 2, 1520), ибо за каждым их даже церковным распоряжением нам, запуганным и подозрительным, мерещится внушение от «внешних». Сверх того, наш церковно-административный аппарат ставится в непозволительную близость с охранными органами советской власти, чего никогда в истории Церкви не бывало и допущено быть не может.

Словом, такого унижения и оплевывания Св. Церковь еще не переживала, а митрополит Сергий и его синод оказались в таком гнусном положении, какое было на Руси разве при временщике Бироне (приблизительно так выражался митрополит Сергий в своем отзыве и боялся такого положения). Церковная свобода, дарованная нам от Господа в 1917 г. без всяких заслуг с нашей стороны, как дар Божий драгоценный, теперь митрополитом Сергием, при назойливо-усердном содействии известных нам членов его синода, принесена к ногам антирелигиозной власти на попирание.

В этом заключается реформа митрополита Сергия исторического значения. Митрополит Михаил, как усердный доброжелатель, старается опередить и митрополита Сергия на этом пагубном пути. А наипаче архиереи, особенно предстоятели Церкви, обязаны охранять как чистоту веры, так и каноны.

Церковь, как носительница Духа Святого и благодати, по существу своему внутренне свободна (2 Кор. 3, 17), — говорит слово Божие21, выкуплена дорогой ценой, не делайтесь рабами человеков (1 Кор. X, 13)22 и не преклоняйтесь под чужое ярмо, ибо какое согласие Христа с велиаром (2 Кор. 6, 14—16). Вышний Иерусалим (св. Церковь) свободен, Матерь нам всем23.

Итак, стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства (Гал. 4, 2124 и 5, 1). Так и заповедует нам св. Апостол Павел: «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее,

20 Ссылка неточна.

21 2 Кор. 3, 17: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода».

22 Ссылка неверна. Правильно: 1 Кор. 7, 23.

23 См.: Гал. 4, 26.

24 Ссылка неверна.

чтобы освятить ее, очистить банею водной посредством слова, чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющей пятна, или порока, или чего-нибудь подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Ефес. 5, 25—27), как невеста Христова. Не унижайте же св. Церкви, не грязните ее непорочных одежд.

Святая Церковь может быть подвергнута внешним бедствиям: гонениям и стеснениям, но отказаться от своей духовной свободы и достоинства не может, напротив, в бедствиях она еще более внутренне просветляется и непрестанно обновляется (2 Кор. 4, 16—17). Таков закон духовной жизни и отдельного христианина и всей Церкви Христовой, почему узы и скорби мы принимаем как милость Божию, ибо увенчивает за них Господь верных своих рабов (2 Кор. 4, 17)25. Но на унижение св. Церкви, на попрание ее внутренней свободы Церковь никогда не согласится. Нельзя свободу Церкви и ее достоинство предавать на попрание, «чтобы не быть гонимыми за Крест Христов» (Гал. 6, 12), по слову Апостола.

Нельзя Предстоятелю Церкви нарушать и законы государства. В серьезном и святом деле организации церковной жизни мы должны стоять на строго законном основании, чтобы не подвергать случайностям положение Св. Церкви. Иначе, пройдет мало времени, сменятся деятели настоящего момента, выступят более последовательные и честные ревнители советской власти и советского закона и обличат нас в беззаконии, обвинят во вторжении в неподобающую область политики и рухнет воздвигнутая митрополитом Сергием и митрополитом Михаилом храмина, легкомысленно основанная на песке фантазии митрополита Сергия и его случайных личных отношений с временными представителями известных советских учреждений. И падение ее будет велико (Матф. 7, 24—27).

Легализация, которую стараются проводить митрополит Сергий и его синод, является совершенно неприемлемой и невозможной, потому что она противоречит советским законам (беззаконна, нелегальна), противна природе вещей, природе Церкви и советского государства, противна разуму, ибо стремится соединить несовместимое.

Такая реформа не может пройти в жизнь практически, она видимо проваливается. В церковном отношении она преступна, ибо продает свободу внутренней жизни Церкви и кощунственно унижает ее святость и достоинство.

25 2 Кор. 4, 17: «Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу».

Как проект противников Церкви Божией и христианской религии, реформа митрополита Сергия является вполне продуманной (не им, конечно) последовательной мерой в целях расстройства св. Церкви, разложения религиозной жизни страны. Но православный митрополит и патриарший синод не могут поддержать таких задач.

Если же для испытания Церкви Русской и для нашего научения разобраться в вопросах веры и внутренней церковной жизни, причем оказывается, что исторически необходимо временное существование учреждений с такими целями, то, к величайшей скорби нашей, достатка в таковых в настоящее время совсем нет26. На Руси и на Украине за последние годы образовалось уже 4 таких «высочайших церковных управлений», в которых сгруппировались деятели, взявшие подряд на разрушение Церкви.

(Из покаянной речи одного видного обновленца.)

Это два обновленческих синода (московский и харьковский), са-мосвятская рада в Киеве и григорьянский ВВЦС27 в Москве. Кроме того, несколько мелких организаций (Лубенский собор28, Діаляна церква29).

Но если бы в новой церковной политике митрополита Сергия не заключалось ничего преступного, в отношении Церкви предосудительного, то ее все же необходимо отвергнуть по одному тому, что, нисколько не улучшив внешнего положения Церкви, на что она претендовала, она вызывает великое смущение и соблазн в церковном народе и вообще у большинства верующих, от иерархов до мирян. Более искренние церковные люди не позволяющие себе в деле веры мудрствовать лукаво, а всецело живущие верою (не только признающие веру), не могут допустить и переносить в церковной жизни никакой фальши и неискренности, и все эти лучшие сыны Церкви положительно потрясены декларацией и деятельностью митрополита Сергия и его синода, и митрополита Михаила. Они духовно страдают,

26 Начало и конец предложения не вполне согласуются друг с другом. Возможно, здесь текст машинописи испорчен.

27 Временный Высший Церковный Совет под председательством архиепископа Свердловского Григория (Яцковского).

28 Лубенский Собор — собрание, прошедшее в июне 1925 г. в г. Лубнах Полтавской губ., на котором оформился одноименный раскол, возглавляемый епископом Лубенским Феофилом (Булдовским), впоследствии запрещенным в свя-щеннослужении и лишенным сана. В начале 1926 г. деятели лубенского раскола вошли в каноническое общение с григорианским ВВЦС.

29 Дiяльна (деятельная) Христова церква — организация, выделившаяся из липковщины в сентябре 1924 г. Возглавлялась самосвятским «епископом» Петром Тар нав ским.

растерялись, как кроткие агнцы стада Христова, потерявшие своего пастыря.

Да все наше благополучие сей жизни не стоит и части этих священных моральных скорбей верных рабов Божьих. Целые уезды и округа в поспешной горячности откололись от митрополита Сергия30, некоторые епархии (очевидно, неосведомленные или церковно дикие, как Томская31) целиком отходят к григорьянскому расколу, и отдельные, не утвержденные, приходы — к обновленчеству. Масса бедных духовно, неопытных мирян, изверившись в своих покладистых пастырях, идут даже в сектантство (баптизм, евангелизм).

Вот плоды новой церковной политики митрополита Сергия.

Сердце доброго пастыря, естественно, сжимается от нестерпимой скорби при виде этой потрясающей картины великого церковного разорения, наполовину произведенного рукою Предстоятеля Церкви.

Не нужно нам таких реформ церковных. Лучше мы все вновь и вновь пойдем в узы и изгнание, лишь бы сохранить души вверенного нам народа Божия. Ибо все дадим великий ответ за погибель чад своих. «Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам, но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Матф. 18, 6—7 и 10). Св. Апостол Павел учит: если вы лично имеете действительную духовную свободу и высшее разумение, так что внешнее не смущает вас, и если вы даже правы в своих необычных для большинства поступках, но если эти поступки смущают немощную совесть брата, берегитесь, чтобы свобода ваша не послужила соблазном для немощных. И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа (1 Кор. 8, 9—13).

Итак, будем искать того, что служит миру и ко взаимному назиданию (Рим. 14, 15—20). Это говорит св. Апостол относительно пищи, но у нас вопрос общецерковной жизни значительно важнее вопроса о пище и о наших личных поступках, и соблазн в этой области получа-

30 Основная волна отходов от митрополита Сергия прошла в конце 1927 — начале 1928 г. Наиболее заметными были отходы в Петроградской, Вятской, Воронежской и Ярославской епархиях. Архиереи последней во главе с митрополитом Агафангелом впоследствии вернулись в общение с митрополитом Сергием.

31 В марте 1927 г. Томским епархиальным съездом под председательством архиепископа Томского Димитрия (Беликова) Томская епархия была объявлена «автокефальной». После наложения за это на архиепископа Димитрия запрещения в священнослужении он объявил о признании высшей церковной властью ВВЦС.

ется более глубокий. «Не подавайте соблазна ни иудеям, ни эллинам, ни Церкви Божией, так как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись» ([1] Кор. 10, 24, 32—33).

Вот обязательное правило для всех пастырей церковных — искать не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись.

II ЧАСТЬ ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?

Чтобы ответить на этот вопрос правильно, нужно помнить, что митрополит Сергий является законным Предстоятелем Православной Русской Церкви.

В настоящее время обновленцы и григорьянцы организовали «церковное управление», претендующее на высшую иерархическую власть в русской Церкви. Но и те, и другие являются церковными бесчинниками, захватчиками церковной власти путем даже физического насилия (разумеем заранее обусловленный предварительный арест законных первосвятителей и более видных иерархов, хотя бы и не собственными руками произведенный (см. 30 пр[авило]: «мирских начальников употребив»32.)

Провалившись с первоначально выкинутыми лозунгами, обновленцы теперь весьма стараются затереть свои старые грехи, особенно синод украинский под руководством «хитрейшего» (Быт. 3, 1; Еф. 4, 14—15) великоросса Пимена Пегова33, чтобы принять личину чистого православия, преемственное происхождение иерархической власти ведет от того же беззаконного ВЦУ34 и позорного собора 1923 года35.

32 30-е Апостольское правило: «Аще который епископ, мирских начальников употребив, чрез них получит епископскую в церкви власть: да будет извержен и отлучен, и все сообщающиеся с ним» (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского: В 2 т. М.: Международный издательский центр православной литературы, 1994 (Репр. воспр. изд.: СПб., 1911—1912). Т. 1. С. 91.

33 Архиепископ Пимен (Пегов Павел Григорьевич, 1875—1942) с 1911 г. епископ; с 1918 г. на Подольской кафедре; с 1921 г. архиепископ; в 1923 г. уклонился в обновленческий раскол, обновленческий «митрополит Харьковский»; с 1927 г.— председатель Украинского обновленческого синода; в 1935 г. воссоединился с Православной Церковью; скончался в тюрьме.

34 Высшее церковное управление — первый руководящий орган обновленческого раскола, самочинно образованный в мае 1922 г. под председательством епископа Антонина (Грановского).

35 Первый обновленческий лжесобор проходил в мае 1923 г. в Москве, объявил св. Патриарха Тихона «лишенным сана и монашества».

Григорьевцы бесполезно прикрываются именем митрополита Петра, который при посещении его архиепископом Григорием в Свердловской тюрьме лично подтвердил последнему церковное запрещение, наложенное на него (арх[иепископа] Григория) митрополитом Сергием36. Архиепископ Григорий, до сих пор скрывает это запрещение и не подчиняется ему, хотя усердно возносит имя митрополита Петра на богослужениях, а все его последователи, имея запрещенного и подлежащего по канонам извержению из сана (за неподчинение сему запрещению) предстоятеля, стараются обмануть себя, именуясь церковными людьми, верными митрополиту Петру, и хвалятся, что не нарушали ни в чем веры православной, хотя все подлежат той же каре церковной, что и архиепископ Григорий, священнодействия которого они принимают после его запрещения.

Но лицемерие и ложь по слову св. Апостола весьма были присущи церковным отщепенцам: «Лжеапостолы, лукавые деятели, принимают вид Апостолов Христовых — и неудивительно потому, что сам сатана принимает вид ангела светлого, а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей Правды; но конец их будет по делом их» (2 Коринф. 11, 13—15).

Потому не нужно доверяться им ни при каких обстоятельствах; ибо ревнуют по вас не чисто, а хотят вас отлучить, чтобы ревновали по них (Гал. 4, 17), — говорит Апостол Павел. И пусть они не лгут (обновленцы и григорьянцы), будто нас с ними разделяет не церковное разногласие, а политическое. Их самочинную иерархию и беззаконную власть Церковь никогда не признает. Лубенский раскол теперь в единении с ВВЦС, а самосвяты и діальна церква отошли много дальше вышеупомянутых раскольников и не находят нужным сохранять даже вид православия. Но вернемся к вопросу о нашем Предстоятеле.

Митрополит Сергий законно получил временную власть церковную Предстоятеля митрополита Петра, который поступил в данном случае, как и св. Патриарх Тихон в своем акте о передаче предстоя-

36 Архиепископ Григорий (Яцковский) и другие организаторы ВВЦС были запрещены в священнослужении митрополитом Сергием 29 января 1926 г. 9 июня 1926 г. это прещение было подтверждено митрополитом Петром. В январе

1927 г. митрополитом Петром было написано послание, в примечании к которому говорилось: «21 января в беседе с архиепископом Григорием, явившимся ко мне на свидание в Свердловскую тюрьму, я лично ему сообщил, что он состоит вне молитвенно-канонического общения с нашим смирением, братски увещевал подчиниться моему и митрополита Сергия решению и предупреждал, что производимая им и его сторонниками смута не может быть терпима в Православной Церкви» (Акты... С. 493).

тельства, согласно постановлению Собора 1917—18 гг., сделавшего специальное распоряжение на случай чрезвычайных условий жизни святой Церкви37, когда нормальные правила преемства (установленные тем же собором38) невозможно выполнить.

Но единоличной передачи прав недостаточно было для митрополита Петра, чтобы удержать власть на более или менее продолжительное время (ввиду невозможности собрать всецелый собор, который должен избрать нового Патриарха), как недостаточно и для митрополита Сергия, чтобы оставаться ему заместителем Патриаршего Местоблюстителя целые годы.

Главное каноническое основание законности власти в Церкви Русской и митрополита Петра, и митрополита Сергия (на время отсутствия митрополита Петра) заключается в том, что как тот, так и другой были признаны и поддержаны в своем временном положении епископатом Русской Православной Церкви в целом. Против митрополита Петра вовсе не было протестов в свое время, против митрополита Сергия протестовало десять епископов григорьянцев, составлявших свой самочинный ВВЦС, причем почти половина их— бывшие обновленцы. Но весьма достойное и твердое поведение митрополита Сергия, когда ему приходилось отстаивать Церковную Истину и достоинство иерархической власти (против ВВЦС и против странных выступлений митрополита Агафангела)39, привлекло

37 25 января 1918 г. на закрытом заседании Поместного Собора было принято решение: «Просить Святейшего Патриарха незамедлительно назначить самому временного Местоблюстителя и лиц, заменяющих его в случае отсутствия, впредь до установления Собором самого порядка избрания и производства самих выборов на означенную должность» (Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917—1918 гг. Т. 6. С. 74). Святителем Тихоном это поручение Собора было выполнено.

38 10 августа 1918 г. Собор принял Определение «О Местоблюстителе Патриаршего Престола», в котором была прописана процедура избрания Местоблюстителя в нормальных условиях. 13 августа 1918 г. было принято Определение «О порядке избрания Святейшего Патриарха», согласно которому созыв Поместного Собора для выборов нового Патриарха должен был осуществляться в трехмесячный срок.

39 Митрополит Агафангел (Преображенский Александр Лаврентьевич, 1854—1928), с 1889 г. епископ; с 1913 г. архиепископ Ярославский и Ростовский; в мае 1922 г., согласно распоряжению Патриарха Тихона, назначен Заместителем Патриарха; в июне 1922 г. арестован, сослан в Нарымский край; 7 января 1925 г., согласно последнему завещательному распоряжению Патриарха Тихона, назначен вторым кандидатом в Местоблюстители Патриаршего Престола; 18 апреля

1926 г., возвращаясь из ссылки, объявил себя Патриаршим Местоблюстителем на основании ранее бывших распоряжений Патриарха Тихона. Православным епископатом, заподозрившим митрополита Агафангела в секретном соглашении с

к нему общее доверие епископов, как проживавших тогда на свободе и сорганизовавшихся вокруг него, так и находившихся в изгнании.

Все те, которые стараются опорочить митрополита Сергия, как незаконного Предстоятеля Русской Церкви, тем, что митрополит Петр единолично передал ему церковные полномочия, говорят неправду, — одни сознательно, другие по неосведомленности и по недоразумению.

Положение (временное) митрополита Сергия на Предстоятель-ском месте на время самоустранения митрополита Петра после св. Патриарха Тихона40. Кроме того, в нашем вопросе можно вспомнить некоторые личные качества митрополита Сергия.

Безукоризненный монах, всегда простой, скромный, благоговейный архипастырь, глубокий церковный мыслитель, автор богословской книги возвышенного отечественного41 духа «Православное учение о спасении»42, добрый воспитатель духовного юношества в духовных академиях43 и весьма полезный церковный деятель, которого мы все чтили и любили. Правда, в практической своей деятельности митрополит Сергий при слабости воли всегда имел нужду опереться на более сильных волею своих друзей. Когда же эта опора отнималась от него почему-либо, он начинал часто колебаться и делать ошибки безволия. (Увы, в 1922 году митрополит Сергий дошел даже до признания ВЦУ44). В настоящее время митрополит Сергий не только намеренно лишен своих друзей, но и окружен определенного подбора людьми, вошедшими в его синод не совсем и не по его выбору45. Под

ОГПУ, его выступление поддержано не было, в результате чего он, столкнувшись с жестким противодействием митрополита Сергия, в июне того же года отказался от местоблюстительства. 16 октября 1928 г. скончался в городе Ярославле; Архиерейским Собором 2000 г. причислен к лику святых.

40 По-видимому, часть предложения в машинописи пропущена.

41 Так в тексте. Следовало бы: отеческого.

42 В 1895 г. архимандрит Сергий (Страгородский) за свою работу «Православное учение о спасении» удостоен степени магистра богословия. После этого работа многократно переиздавалась.

43 В 1894 г. архимандрит Сергий (Страгородский) исполнял должность инспектора Московской Духовной академии, с 1901 по 1905 г. он, будучи уже епископом, являлся ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии.

44 См. т. н. «Меморандум трех» от 16 июня 1922 г. (Акты. С. 218—219).

45 Первоначально, в мае 1927 г., во Временный Патриарший Священный Синод при митрополите Сергии вошли митрополит Тверской Серафим (Александров), архиепископы Вологодский Сильвестр (Братановский), Хутынский Алексий (Симанский), Костромской Севастиан (Вести), Звенигородский Филипп (Гумилевский) и епископ Сумский Константин (Дьяков). К июлю 1927 г. в Синод дополнительно вошли архиепископы Самарский Анатолий (Грисюк) и

влиянием этого нового окружения и под давлением от «внешних», после неоднократного заключения в московской «внутренней» тюрьме46, митрополит Сергий принял свой новый «курс» церковной политики, которую после продолжительного сопротивления наконец признал «правильной» и обязательной для христианина и отвечающей нуждам Церкви (см. его ответ Петроградцам)47.

Несомненно далее, что в этом своем предприятии митрополит Сергий не ставил себе злостных целей в отношении Св. Церкви. Конечно, он надеялся достигнуть мира церковной жизни, освобождения заключенных церковных деятелей и спокойного существования не заключенных.

Словом, доверчивый человек уповал устроить (когда он выполнит предъявленные ему требования и будут исполнены данные ему обещания) внешнее благополучие Церкви, ожидая от того и внутреннего благоустроения религиозной жизни. Самый принцип задачи митрополита Сергия — приведение внешних форм церковной жизни в согласие с современными общественно-политическими условиями, как истинная легализация, является в сущности правильным и, повторяем, по апостольскому направлению и духу.

Но слабовольный, хотя и не злонамеренный наш Предстоятель, подвергаясь настойчивому внешнему воздействию, не удержался в церковных границах сего принципа, переоценив значение для религиозной жизни внешних условий, и средством для своей правильной цели избрал не исповедание церковной истины, а личную хитрость, неискренность, политиканство.

Поднявши такое неподходящее в церковной деятельности оружие, митрополит Сергий сам от него пострадал, ибо сыны века сего всегда бывают искуснее сынов света в пользовании этим оружием.

Вятский Павел (Борисовский), а также Управляющий делами епископ Серпухов-ский Сергий (Гришин).

Келейник архиепископа Серафима (Самойловича) — Заместителя Патриаршего Местоблюстителя периода нахождения митрополита Сергия в заключении — вспоминал по поводу формирования состава Синода: «Владыка мне говорил, что ему, как главе Церкви, власти тогда предложили Синод. И указали кого — членами Синода. Он не согласился. [...] А вскоре был освобожден митрополит Сергий. И им был создан Синод из всех тех членов, которых власти предлагали владыке Серафиму.» (Воспоминания М. Н. Ярославского (в записи священника Михаила Ардова) // Надежда: Душеполезное чтение. Вып. 18. Базель — М., 1994. С. 167).

46 Митрополит Сергий подвергался арестам в 1922-м, 1923-м и в 1926 гг. Самым продолжительным было последнее заключение во Внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке: с декабря 1926 по апрель 1927 г.

47 См.: Акты. С. 539—540.

Но понадеялся митрополит Сергий на свою мудрость, на мирские средства вместо того, чтобы всецело уповать на милость и помощь Божию, на силу Истины Христовой, вооружившись подвигами чистоты и исповедничества и постоянной готовности терпеть скорби и гонения, каковыми подвигами верующих Церковь Божия украшается и вечно обновляется, а не радостями жизни, как проповедуют обновленцы.

А мирские средства борьбы, как негодные для христианского духовного деятеля, Апостол Павел совершенно отвергает и осуждает. Он бичует даже тень лицемерия (Гал. 2, 11—14), заповедует всем христианам «отвергать ложь, говорить истину каждый ближнему своему» (Еф. 4, 25 и Кол. 3, 9).

Высок и пленительно прекрасен образ истинного священнослужителя и церковного деятеля, примером которого является сам великий Апостол языков. Он пишет: «Отвергнувши постыдные дела, не прибегать к хитрости и не искажать слово Божия, а, открывая истину, предоставляем себя совести всякого человека перед Богом» (2 Кор. 4, 1—2).

Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение, но во всем являем себя как служители Божия в великом терпении, в бедностях48, в нуждах и тесных обстоятельствах, под ударами в темницах и изгнаниях, в трудах, в бдениях и постах, в чистоте и благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божией, с оружием правды в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах: нас почитают обманщиками, но мы верны (2 Кор. 6, 3—8).

Мы неизвестны, но нас узнают, почитают умершими, но нет49, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, но мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем. Уста наша отверсты к вам. Сердце наше расширено, вам не тесно в нас (2 Кор. 6, 9—12). Вот оружие борьбы за Истину Христову.

Митрополит Сергий, устанавливая взаимоотношения Церкви и советского государства, практически уклонился от основной правильной идеи, определяющей эти отношения, и, избрав мирские методы деятельности, нарушил традиции Православной Церкви относительно церковной политики, в то же время не удержался и на почве советского закона. А на таком неистинном основании, что доброе

48 В синодальном переводе: в бедствиях.

49 В синодальном переводе: но вот.

может быть воздвигнуто. Но принципиального отступления от истины, веры и церковного учения митрополит Сергий не допустил и канонического строя Церкви не нарушил.

Полагаем, что митрополит Сергий, в частности, не утратил и правильного понимания сущности истинных отношений Церкви к государству, но практически осуществить ему не удалось. Во всяком случае, грех его не догматический и не канонического характера, а практической слабости и практических ошибок, неправильного направления церковной политики, административных действий. А так как его политика оказалась в результате вредной и унизительной для Церкви Божией, то ее нужно изменить, исправить или же убрать неудачного администратора, может быть, наложить на него епитимью, но не отлучать его от Церкви, как апостата, не разрывать с ним канонического общения прежде соборного суда, как с еретиком и рас-коль ни ком.

Только сознательное отступничество от Бога, формальное отречение от святой нашей веры или существенное искажение ее выводят грешника явно из ограды Церкви, как апостата (отступника) или еретика. Разрыв канонического преемства и преслушание лишает клирика иерархической степени и делает его раскольником; грех ее [так. — и. А. М.] слабости воли, личной немощи и практических ошибок врачуется в Церкви покаянием у духовника и личной епитимьей, если духовник признает ее необходимой.

Если же в деятельности законного Предстоятеля Церкви нашей нет нарушений догматического учения в вере и канонического и иерархического строя церковной жизни, если вопрос церковной политики есть вопрос внутрицерковный, то оснований к разрыву церковно-молитвенного общения с митрополитом Сергием и его сторонниками не имеется. Как запрещение священнослужения и отлучение от приемлющих легализацию митрополита Сергия являются крайне неразумной мерой (св. Василий Великий не таким способом собирал св. Церковь), а признаком озлобленности одной стороны, так и объявление митрополита Сергия отступником и разрыв с ним канонического общения нужно считать таким же поспешным нарушением, с другой стороны.

Ленинградская группа отколовшихся, самая значительная во многих отношениях, кроме количества старается обосновать свой отход канонически, ничего серьезного в своем изложении «канонических оснований» к отходу представить не может50. Между тем, прави-

50 Канонические обоснования «иосифлянами» своего отхода от митрополита Сергия (см.: Акты. С. 584—585).

ла 13 и 15 Двукратного Собора определяют, что разрыв с законным иерархом прежде соборного суда над ним допускается лишь тогда, когда Предстоятель проповедует ересь, уже ранее осужденную Собором51. Митрополит Сергий прав, когда пишет во втором своем послании, что скорее спасется тот, кто в сомнительном случае остается в общении с законной иерархией, хотя и допускает грех и ошибку, чем тот, кто поспешит произвести церковный раскол52.

Но мы имеем 34-е апостольское правило, которое гласит, что епископам всякого рода подобает знать первого из них и ничего, превышающего их власть (епархиальные полномочия) не творити без во-

51 13-е правило Двукратного Собора: «Аще который пресвитер или диакон, по некоторым обвинениям, зазрев своего епископа, прежде соборного изследо-вания и разсмотрения, и совершеннаго осуждения его, дерзнет отступити от общения с ним, и не будет возносити имя его в священных молитвах на литургиях, по церковному преданию: таковый да подвергнется извержению, и да лишится всякия священническия чести. Ибо поставленный в чине пресвитера, и восхищающий себе суд, митрополитам предоставленный, и, прежде суда, сам собою осуждать своего отца и епископа усиливающийся, не достоин ни чести, ни наименования пресвитера. Последующие же таковому, аще суть некие от священных, такожде да лишены будут своея чести: аще же монахи или миряне, да отлучатся вовсе от церкви, доколе не отвергнут сообщения с раскольниками, и не обратятся к своему епископу».

15-е правило Двукратного Собора: «Что определено о пресвитерах и епископах, и митрополитах, то самое, и наипаче, приличествует патриархам. Посему, аще который пресвитер, или епископ, или митрополит дерзнет отступити от общения со своим патриархом и не будет возносити имя его, и по определенному и установленному чину, в божественном тайнодействии, но прежде соборнаго оглашения и совершенного осуждения его учинит раскол: таковому святый собор определил быти совершенно чужду всякого священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии. Впрочем сие определено и утверждено о тех, кои, под предлогом некоторых обвинений, отступают от своих предстоятелей и творят расколы, и расторгают единство церкви. Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми соборами или отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно и учит оной открыто в церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде соборнаго раз-смотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимии, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство церкви, но потщились охранити церковь от расколов и разделений» (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского. Т. 2. С. 305—308).

52 Из Послания Заместителя Патриаршего Местоблюстителя и Временного при нем Патриаршего Священного Синода от 31 декабря 1927 г.: «Скорее спасется тот, кто останется в союзе с законной церковной властью, ожидая разрешения своих недоумений на Соборе, чем тот, кто, восхитив себе Соборный суд, объявит эту власть безблагодатной и порвет общение с ней» (Акты. С. 551).

ли его, но и первый ничего в решении общественных вопросов да не творит без разрешения всех53. Таким образом, управление всею поместной Церковью вручается всем епископам страны, на всех иерархов ложится и ответственность.

Хотя в настоящее время собрать целый собор епископов для обсуждения общих вопросов (в том числе и вопроса об общественной политике и отношении Церкви к государству) нет возможности, но подать свой голос архиереи могут, а при наличии ошибок и неприемлемых действий Предстоятеля, уже достаточно выяснившихся, они даже обязаны выступить и могут даже потребовать от Предстоятеля, чтобы он исправил ошибки и оставил ложный путь мирских ухищрений в церковном деле.

Следовательно, те архипастыри, которые мужественно выступили с обличением ошибок митрополита Сергия, если сначала обличали «наедине», не публично (по требованию св. Евангелия54), сделали хорошо; когда они единолично стали откалываться — поступили неправильно, дерзновенно взяв на себя одних решение общецерковного вопроса. Они повторили ошибку митрополита Сергия. В самом деле, на корабле среди моря во время бури, если мы видим, что наш кормчий заколебался, не может управлять рулем, теряет правильный курс и попадает на опасный путь, разве мы должны бросить его, отвернуться от него. Нет, мы обязаны сейчас же устремиться к нему, подать ему помощь общими усилиями, повернуть руль, указать утерянный путь и угрожающую опасность. Если же он уже совсем не может разобраться в своем деле и к тому же упорствует, нужно просто убрать его от руля (может быть, придется связать на время) и заменить другим и непременно выровнять курс корабля.

Так же нужно поступить и на церковном корабле во время общественной бури при наличии ошибок кормчего. Объявить преждевременный разрыв с Предстоятелем или уклониться от участия в церков -ном управлении, уйти на покой — это значит оставить свою паству во время бедствия св. Церкви, отойти в сторону, уступая место противнику, — лишь бы не запачкать своих чистых одежд среди общего смятения и утешать себя тем, что мы непричастны греху Предстоятеля.

53 34-е Апостольское правило: «Епископам всякаго народа подобает знати перваго в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух» (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского. Т. 1. С. 98).

54 См.: Мф. 18, 15—17.

Но ведь мы тем совершаем грех бесчувствия в скорбях и страданиях св. Церкви, тогда как ответственность за церковную жизнь с нас не снимается. В древние времена церковных бедствий многолетний отшельник оставляет пустыню, чтобы послужить умиротворению страждущей Церкви. Св. Апостол Павел поборает в себе пламенное желание соединиться через смерть со Христом в небесных обителях, чтобы жить в скорбной плоти для пользы своей паствы (Фил[ип]. 1, 21—26). А великий Боговидец Моисей молит Бога изгладить его имя из книги жизней, но спасти вверенный ему народ Божий55.

Можно ли нам, грешным, равно архипастырям, пастырям и мирянам православным, отходить, уклоняться от церковной скорби и испытаний среди современных великих бедствий Церкви. Нет, не отходить нужно от участия в церковной жизни, а действовать, протестовать и требовать. Не опасайтесь, протестующие, вы не будете одиноки. Нас всех интересует мнение заключенных и ссыльных наших архипастырей. Очевидно, придает ему значение и синод митрополита Сергия и потому распространяет выдержки из случайных писем частных различных ссыльных иерархов, чтобы убедить, что все исповедники поддерживают реформу митрополита Сергия.

Но следует обратить внимание на то, что, при всем желании синода использовать авторитет исповедников в свою пользу, во многих публикуемых письмах их вы не найдете ни слова одобрения деятельности митрополита Сергия.

Кроме ясно фальшивого и недобросовестного письма (с доносом) протоиерея И. Шастова56 и наивного заявления старца епископа Захария Лобова57, простодушно сознающегося, что он очень боится, как бы протесты против легализации не отсрочили его возвращения из ссылки58. Жаль бедного старца, измученного ужасно всем. Вообще же, в публикуемых письмах авторы их заявляют лишь о том, что они не находят основания производить раскол, что легализация (разумеется, правильная, соответствующая гражданскому закону о природе и достоинству Церкви) принципиально приемлема, нужна,

55 См.: Исх. 32, 30—32.

56 Письмо бывшего соловчанина протоиерея Иоанна Шастова митрополиту Сергию от 15 февраля 1928 г. (см.: Акты. С. 579—580).

57 Епископ Захария (Лобов Захар Петрович, 1865—1937), с 1923 г. епископ Аксайский; в 1923—1926 гг. в заключении в Соловецком лагере, затем на поселении в Марийской обл.; с апреля 1928 г. — епископ Бежецкий; с 1929 г. архиепископ Воронежский; 21 сентября 1937 г. расстрелян в Казахстане; Юбилейным Архиерейским Собором 2000 г. причислен к лику святых.

58 Письмо епископа Захарии (Лобова) протоиерею Н. М. Н. от 26 января

1928 г. (см.: Акты. С. 568).

своевременна, одобрения же тому, что теперь происходит в Церкви (тоже под именем легализации), мы не находим нигде.

А очень возможно, что после благоприятных для митрополита Сергия, публикуемых синодом слов, следует в тех же письмах часть критическая, которая замалчивается. Не напрасно же митрополит Серафим, защищая декларацию митрополита Сергия (в послании, где прямо полемизирует и. с Соловками)59. Очень многих архипастырей, претерпевших и современные испытания или отбывающих свои узы нам приходится встречать до их уз и после и не однажды и в узах беседовать с ними лично или переписываться, и мы с полной твердостью можем заявить, что одобрения делу митрополита Сергия, как оно теперь протекает, они никогда не дадут. Напротив, все замечательно дружно высказываются почти одними и теми же словами, что они скорбят и смущены весьма, хотя и не находят возможным разрывать общение с митрополитом Сергием. И будьте уверены, братья и сестры, что все они настолько взволнованы, что некоторых нетерпеливых трудно было удержать от разрыва.

Но почему же они не подают голоса, не заявляют протеста. А потому, что они изолированы, а вследствие того недостаточно осведомлены и не решаются окончательно высказаться без достаточных данных, тем более, что знают, какое значение будет иметь их отзыв. Узникам известна лишь из печати декларация митрополита Сергия, и она-то вызывает смущения, скорби, опасения за жизнь Св. Церкви. А как на деле проводится ее реформа, откуда могут знать заключенные и ссыльные в тундрах Сибири и болотах зырянских. Они не подозревают, может быть, что митрополит Сергий с синодом ушли уже много дальше, чем можно было ожидать. Да и лучше им молчать до времени, чтобы не вызывать своим выступлением со стороны более горячих и нетерпимых членов Церкви.

Нужно, чтобы церковный народ в массе неторопливо выносил в сердце и, может быть, выстрадал решение выдвинутых реформой митрополита Сергия вопросов церковных, и постепенно выявил свое к ней отношение. В настоящее время всеобщее неодобрение реформы митрополита Сергия со стороны народа церковного уже явно обозначилось.

Вследствие сего отношения масс церковных, митрополит Сергий (несмотря на содействие властей гражданских) никак не может до-

59 Какой именно документ и какого автора имеется в виду, не вполне ясно. В 1929 г. среди видных сторонников митрополита Сергия было два митрополита Серафима: Ленинградский Серафим (Чичагов) и Саратовский Серафим (Александров).

биться, чтобы его имя возносилось за Богослужением в Православных Храмах.60 Хотя нам непонятно, для чего это ему нужно, когда обязательно должно возноситься имя митрополита Петра как постоянного Местоблюстителя.

Дальше, наши лучшие в смысле духовной настроенности архипастыри (таковым, конечно, нет места в синоде), находящиеся на свободе, и старцы наши не разрывают с митрополитом Сергием, но с другой стороны, не лишают общения своего и тех, которые не приняли реформ митрополита Сергия и отошли от него. Таким поведением сии владыки осложняют практически и запутывают церковные отношения, но отсюда выясняется опять-таки общая идея, что лучшие церковные представители не принимают церковной политики нашего временного Предстоятеля. Они также и «смущены», и «скорбят», не могут принять участия в делании митрополита Сергия и уходят на по кой.

Мы решаемся утверждать, что и те пастыри, которые посылаются синодом митрополита Сергия на места, а там пытаются проводить навязываемую Церкви неразумную реформу, тоже «смущены» в своей совести и ищут выхода из тяжелого своего положения. Даже члены синода, думается, неспокойны духом, и потому некоторые из них уклонились от подписания декларации, затем то и дело не присутствуют на заседаниях синода («по болезни»)61.

Лучшие из пастырей, которые не подавлены страхом в конец за благополучие своих семейств и свое собственное, тоже смущены вместе с народом и находятся в тяжелом положении, так как должны ждать голоса епископов, не имея возможности и права действовать самостоятельно. Сперва архипастыри, как выразители церковного сознания и носители духа Св. Церкви, обязаны высказаться и подать свой голос, теперь уже выяснившийся голос протестов всей Русской

60 Указ о поминовении его за богослужением был издан митрополитом Сергием 21 октября 1927 г. (см.: Вслед за июльской Декларацией //Богословский сборник. Вып. 9. С. 300-303). Силу сопротивления этому Указу иллюстрирует, например, тот факт, что даже члену Синода при митрополите Сергии архиепископу Павлу (Борисовскому), назначенному после кончины митрополита Агафангела на Ярославскую кафедру, под давлением ярославцев пришлось на некоторое время прекратить поминовение Заместителя Местоблюстителя (см.: Мазы-рин А., иерей. Высшие иерархи о преемстве власти в Русской Православной Церкви в 1920—1930-х гг. М.: Изд-во ПСТГУ, 2006. С. 313-315).

61 Примером здесь может быть митрополит Арсений (Стадницкий), номинально включенный в состав Синода еще в мае 1927 г., но не принимавший участия в его работе до 1930-х годов и не подписавший июльскую Декларацию

1927 г. «По болезни» от подписания Декларации уклонился архиепископ Севас-ти ан (Ве с ти).

Православной Церкви против вредной для Церкви реформы митрополита Сергия с его синодом и экзархом Украины.

Мы уверены, что и сам митрополит Сергий со скорбию и смущением совести взирает на неудачное дело рук своих, но безвольный человек не имеет мужества отказаться от своей затеи и решиться на ис-поведничество, которое он так оплевал в своей несчастной деклара-

ции62.

А как знать, может быть, голос большинства архипастырей и подвигает его к тому, если он еще не совсем поработился тем, под чьим давлением он начал свою реформу.

Таким образом, мы не погрешим против св. Церкви, если дружно, совместно миряне и пастыри и архипастыри со всех мест нашего отечества будем заявлять митрополиту Сергию и митрополиту Михаилу свой протест против их неправильной церковной политики, которая ведет св. Церковь к порабощению государственной властью, ставит ее в ложное унизительное положение, порождает смущение, соблазн и разделение среди верующих, и тем совершенно расстраивает внутреннюю церковную жизнь. Мы будем решительно требовать, чтобы наши временные Предстоятели, и Московский, и Украинский, не уступали в устройстве внешней церковной жизни от государственных законов о свободе веры и отделении Церкви от государства, не старались бы соединить несоединимое, не делали бы св. Церковь ору-

62 По всей видимости, имеются в виду следующие слова Декларации: «Утверждение Советской Власти многим представлялось каким-то недоразумением, случайным и потому недолговечным. Забывали люди, что случайностей для христианина нет и что в совершающемся у нас, как везде и всегда, действует та же Десница Божия, неуклонно ведущая каждый народ к предназначенной ему цели. Таким людям, не желающим понять “знамений времени” и может казаться, что нельзя порвать с прежним режимом и даже с монархией, не порывая с православием. Такое настроение известных церковных кругов, выражавшееся, конечно, и в словах, и в делах и навлекавшее подозрения Советской Власти, тормозило и усилия Святейшего Патриарха установить мирные отношения Церкви с Советским Правительством. Недаром ведь Апостол внушает нам, что “тихо и безмятежно жить” по своему благочестию мы можем, лишь повинуясь законной власти (1 Тим. II, 2), или должны уйти из общества. Только кабинетные мечтатели могут думать, что такое огромное общество, как наша Православная Церковь со всей Ее организацией, может существовать в государстве спокойно, закрывшись от власти. Теперь, когда наша Патриархия, исполняя волю почившего Патриарха, решительно и бесповоротно становится на путь лояльности, людям указанного настроения придется или переломить себя и, оставив свои политические симпатии дома, приносить в Церковь только веру и работать с нами только во имя веры; или, если переломить себя они сразу не смогут, по крайней мере, не мешать нам, устранившись временно от дела» (Известия ВЦИК. 1927. 19 авг. № 188 (3122)).

дием политической борьбы и игры и не ставили бы церковный аппарат в недопустимую близость к охранным органам советской власти, — словом, будем требовать, чтобы наши руководители церковной жизни незамедлительно выровняли бы курс церковного корабля или же бы ушли со своих постов вместе с синодом, со своими приспешниками, предоставив место более твердым и устойчивым архипастырям.

Если же временный Заместитель Патриаршего Местоблюстителя с его синодом и экзархом Украины будут упорствовать в своей затее и не освободят своих постов, то мы уйдем от них всею Церковью, ибо епископат имеет право лишить их и тех полномочий, которыми он же облек их к созиданию, а не расстройству (2 Кор. 10, 8) церковной жизни, но уйдем от них не как от еретиков и раскольников, а как от неудачных предстоятелей церковных, бесталанных, слабых администраторов, не сумевших установить правильных законных отношений с государством, как неприемлемых для Церкви новаторов, реформа которых, может быть, в первоначальной идее своей и правильная, приняла ложное направление, вредное для церковной жизни.

Безвольный и нетвердый человек не может руководить церков -ной жизнью в наше время постоянных искушений и от внешних, и от лжебратий. Митрополит Сергий не сумел выполнить завета Апостола: «Со внешними обходиться благоразумно, пользуясь временем» (Кол. 4,5), внешне подклонился «под чужое ярмо» (2 Кор. 6, 1963) и должен исправить ошибку свою; если же не в силах сам этого сделать, пусть предоставит другим, освободим место Предстоятеля Русской Православной Церкви. Митрополит Сергий и митрополит Михаил могут вернуться в свои епархии и совершать свое прежнее служение, отчет же в управлении церковном они дадут в свое время полному поместному собору, который и произнесет о них свой решительный приговор. Они «строили неправильно», но не лишены упования на милость Божию по смыслу слов св. Апостола: «...у кого дело не устоит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется; но так, как из огня» (1 Кор. 3, 15). Если же митрополит Сергий преслушает голос Церкви, будет упорствовать в своей политике и претендовать на власть перво-иерарха, тогда он, конечно, окажется церковным бесчинником и от-ще пен цем.

Архипастыри Христовы, Владыки святые, откликнитесь, подайте пастырский голос своим запуганным и растерянным овцам, пожалейте смущенных и духом страдающих чад ваших. Они терзаются сердцем от великого недоумения, как сохранить верность церковного послушания иерархии и стеречь чистоту и достоинство св. Церкви.

63 Опечатка. Правильно: 2 Кор. 6, 14.

166

Верные миряне, как дети, стремятся грудью заслонить от поруганий и грубых оскорблений свою матерь — св. Церковь, которая всем нам дороже жизни и свободы. Но бессильны дети, должны выступить отцы. Вы, Архипастыри и Владыки, на вас возложена Господом великая ответственность за судьбы св. Церкви, Вам вверена ее защита, Вы дадите Господу ответ за души чад ваших духовных, за которые умер Христос. К вам обращается слово Христово: «Говорю вам, друзья мои, не бойтесь убивающих тело, и потом не могущих более ничего сделать; но скажу вам кого бояться: бойтесь того, кто по убиении может ввергнуть душу вашу в геенну, ей, говорю вам, того бойтесь» (Лук. 13, 4—564).

«Мы не унываем, — говорит св. Апостол Павел, — ибо кратковременно легкое страдание наше производит в бессмертном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, а на невидимое; ибо видимое временно, а невидимое вечно» (2 Кор. 4, 16—18).

Узы служителей Христовых служат к большому успеху благове-ствования, как и при Апостоле: «Большая часть из братиев в Господе, ободрившись узами моими, начала с большой смелостью безбоязненно проповедовать слово Божие. Я тому радуюсь и буду радоваться, — пишет св. Апостол Павел, — ибо знаю, что это послужит мне во спасение по вашей молитве и содействию Духа Иисуса Христа» (Фил. 1, 12—14, 18—19). Ему да будет Слава в Церкви во веки веков. Аминь.

Примечание64а. В 1905 г., 17 февраля, в СПбдуховнойАкадемии на молебне, митрополит Сергий говорил речь о том времени, когда гражданский закон перестанет быть защитой и крепкой стеной для Церкви Русской. Тогда, предсказывал нам теперешний Предстоятель, потребуют от нас не красивых фраз, не заученных силлогизмов. а духа и жизни. Потребуют веры и пламенной ревности, проникновенности духом Христовым. Потребуют, чтобы мы писали не чернилами, да еще заимствованными, может быть, из чужих чернильниц, а кровью из нашей собственной груди. Ответим ли мы на эти вопросы, выдержим ли это огненное искушение, устоим ли на этом, поистине, страшном суде. Ведь судить нас будет не наше благожелательное начальство, которое всегда к нам благожелательно, не мы сами, а судить нас будет сама Божия Церковь, сам народ Православный, который вверил нам церковное дело, и который без всякого сожаления отвернется от нас, выбросит нас вон, если найдет в

64 Опечатка. Правильно: Лук. 12, 4—5.

64а Примечание архиепископов Пахомия и Аверкия.

нас «гроб повапленный»65, лишь соль, потерявшую силу» (Матф. Х. 1366).

Вот теперь начался суд над нами св. Церкви. Сбудутся ли и прочие предсказания митрополита Сергия и прежде всего на нем самом.

П. и А.

(Пахомий, епископ Черниговский, и родной брат его Аверкий, епископ Житомирский. 1929 г.)

Оба эти епископа, после тюремного заключения были отправлены в ссылку. Дошли смутные слухи о том, что епископ Пахомий был по отбытии срока освобожден и поселился где-то далеко, а затем вскоре сошел с ума и умер. Но никаких подтверждений этого слуха в Киеве получено не было. О епископе Аверкии вообще ничего не до-шло6ба.

Архив Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей. Д. 36/43. Сквозная нумерация листов в деле отсутствует. Незаверенная машинописная копия. На первой странице штамп: «Antikomintern Presseabteilung67».

Публикация иерея А. Мазырина

The missive of the brothers-Archbishops Pakhomy and Everky (Kedrov) on the attitude to the Metropolitan Sergius’s (Stragorodski) policy

This is the first publication of the missive written by the two distinguished hierarchs in the 1920s which reflected the attitude of many church men to the policy of Metropolitan Sergius, the Deputy Patriarch Locum Tenens.

65 См.: Мф. 23, 27.

66 Опечатка. Правильно: Матф. 5, 13.

66а Примечание неизвестного автора.

67 Отдел печати Антикоминтерна (нем.).