CC BY
173
С.О. Буранок
Самара
Понятие «время» в «Лунь юе»
Понятие «время» - одно из наиболее важных в конфуцианстве, а точнее в педагогической доктрине, отражённой в «Лунь юе». По подсчётам автора, термин ши (время) употребляется в тексте источника два раза, и только в первой главе (а всего в нём двадцать глав). Первый раз данное понятие используется в самом начальном суждении: «Учитель сказал: - Учиться и своевременно претворять в жизнь - разве не в этом радость? Вот друг пришёл из далека - разве это не удовольствие? Люди его не знают, а он не хмурится, - это ли не благородный муж?» [1].
Эта мысль луского мудреца уникальна и по заложенному в ней смыслу, и по количеству разнообразных переводов и трактовок: нет ни одного иероглифа в данном суждении, который бы одинаково переводили все отечественные исследователи.
Наибольший интерес среди учёных вызывала первая часть высказывания: читатель сказал: - Учиться и своевременно претворять в жизнь - разве не в этом радость!».
Весьма обстоятельно к проблеме перевода и трактовки именно этой части суждения среди российских конфуциеведов подошёл профессор, доктор исторических наук, Председатель Российской секции Международной конфуцианской ассоциации Леонард Сергеевич Переломов. В его труде «Конфуций: «Лунь юи»
[2] представлен авторский перевод суждения и для сравнения даны переводы российских (П. С. Попов, В.М. Алексеев, В.А. Кривцов, И.И. Семененко, В.В. Малявин, Л.И. Головачева), европейских (Чэн, Мориц, Легг) и американских (Уэйли, Лау) исследователей. По мнению Л.С.Переломова, «среди переводчиков и толкователей «Лунь юя» в России первая фраза особых разночтений никогда не вызывала»
[3] и «аналогичная картина наблюдается среди европейских и американских переводчиков «Лунь юя» [4].
Однако, необходимо учесть, что книга Л.С.Переломова вышла в 2000 году и к настоящему времени картина изменилась кардинально: от былого единства переводчиков не осталось и следа. Это произошло, прежде всего, благодаря интенсивному изучению в России конфуцианства. Следствием этого является выход в свет новых переводов «Лунь юя».
Необходимо отметить наиболее важные из них. В 2001 году был впервые полностью опубликован не публиковавшийся в советское
время перевод профессора В.П. Васильева [5], выполненный ещё в 1876 году. Так же в 2001 году были опубликованы переводы профессора А.Е. Лукьянова [6] и известного петербургского конфуциеведа А.С. Мартынова [7]. Кроме того, в 2001 году вышло второе издание объёмного сборника «Беседы и суждения Конфуция», где, помимо прочего материала, представлено двенадцать переводов на русский язык первого суждения Учителя. В 2002 году в Минске вышла книга «Конфуций», содержащая оригинальный, но несколько странный и далёкий от текста «Лунь юя» перевод [8].
Для того чтобы обозначить стоящие перед нами проблемы, необходимо проанализировать различные переводы первого суждения Конфуция на русский язык.
1. «Кун-цзы сказал: - Не радость ли, когда учишься и постоянно усовершенствуешься» (В.П. Васильев, 1876) [9].
2. «Философ сказал: - Не приятно ли учиться и постоянно упражняться?» (П. С.Попов, 1910) [10].
3. «Он сказал: - Учиться и притом все время в усвоенном упражняться, - разве это не одна из радостей!» (В.М. Алексеев, 1920) [11].
4. «Учитель сказал: - Учиться и время от времени повторять изученное, разве это не приятно?» (В.А. Кривцов, 1972) [12].
5. «Учитель сказал: Учиться и все временно упражняться [в познанном] - разве это не радость?» (Н.И. Конрад, 1977) [13].
6. «[Учитель сказал]: Изучая, узнавать - разве это не наслаждение!» (Т.П. Григорьева, 1979) [14].
7. «Учитель сказал: Разве неудовольствие постоянно
совершенствоваться [упражняться] в том, что приобретено учением!» (Л.Е. Померанцева, 1984) [15].
8. «Учитель сказал: - Не радостно ли учиться и постоянно совершенствоваться?» (ранняя версия И.И. Семененко, 1987) [16].
9. «Учитель говорил: - Не радостно ли учиться и постоянно добиваться совершенства!» (И.И. Семененко, 1987) [17].
10. «Учитель говорил: - Учиться и постоянно повторять усвоенное - разве это не прекрасно!» (В.Т. Сухоруков, 1987) [18].
11. «Учитель сказал: - Учиться и время от времени реализовывать узнанное - разве это не приятно» (Л.С. Васильев, 1989) [19].
12. «Учитель сказал: - Учиться и, когда придет время, прикладывать усвоенное к делу - разве это не прекрасно!» (В.В. Малявин, 1991) [20].
13. «Учитель сказал: Учиться и часто повторять то, что изучено, разве это не признак того, что человек хочет достичь совершенства?» (переводчик не указан [В.В. Юрчук - ?], 1998, 2002) [21].
14. «Учитель сказал: - Учиться и своевременно претворять в жизнь - разве не в этом радость?» (Л.С. Переломов, 2000) [22].
15. «Учитель сказал: - Изучать и вовремя применять на практике, разве это не приятно?» (А.Е. Лукьянов, 2001) [23].
16. «Учитель сказал: - Учиться и в надлежащее время применять
то, чему вы научились, на практике» (А.С. Мартынов, 2001) [24].
На примере приведённых нами переводов чётко прослеживаются основные разногласия российских конфуциеведов по поводу перевода первого суждения луского мудреца. «Камнем преткновения» в первой фразе служит иероглиф ши (постоянно или своевременно). Всех вышеназванных исследователей можно разделить на три группы. В первую войдут В.П. Васильев, П.С. Попов, В.М. Алексеев, Н.И. Конрад, И.И. Семененко (ранняя и поздняя версии), В.Т. Сухоруков, Л.Е. Померанцева; во вторую - Л.С. Переломов, А.С.Мартынов, А.Е. Лукьянов, В.В.Малявин; в третью -В.А.Кривцов, Т. П. Григорьева, Л.С. Васильев и пожелавший остаться неизвестным автор перевода, опубликованного в издании: Конфуций / Сост. В.В.Юрчук. Минск, 2002.
Первая группа конфуциеведов состоит из крупных исследователей, являющихся, в основном, представителями русской синологии XIX-XX веков. Они настаивают на переводе иероглифа ши как «постоянно», «всё время». При такой трактовке данного знака получается, что общий смысл первой фразы следующий: учиться и постоянно упражняться. Таким образом,
исследователи, принадлежащие к первой группе, полагают, что истинная радость (юэ) может наступить только в результате постоянных упражнений, постоянного применения на практике изученного. Л.С. Переломов отмечает, что это традиционная трактовка для российских, западных и крупнейших китайских конфуциеведов (Ян Шуда, Цянь My, Се Бинъин, Цю Сею, Ли Си, Лай Яньюань, Лю Чжэнхао, Чэнь Маньмин), восходящая к Чжу Си [25]. Выдающийся китайский философ и комментатор «Лунь юя» Чжу Си, он же Чжу Юаньхуэй (1130-1200) [26] в первом суждении Конфуция выделил три ключевых иероглифа: сюэ, си, юэ. Объясняя смысл знака си, он говорил: «Упражняться (традиционное значение вышеназванного иероглифа - С.Б.) -это значит учиться непрерывно» [27]. При такой трактовке получается, что учение и упражнение не просто связаны, а выступают в качестве единого, постоянного процесса, который длится всю жизнь. Однако, если принять данную интерпретацию первого суждения Конфуция, то возникает ряд вопросов, главным из которых является следующий; возможно ли постоянное применение на практике изученного!
Чжу Си, ссылаясь на Се (один из комментаторов «Лунь юя») говорит, что 'Можно: «Что значит все время упражняться? А вот что: пусть у тебя не будет ни минуты без упражнения. Сиди, как труп: вот тебе упражнение сидячее. Стой, как в религиозной церемонии: вот тебе и стоячее упражнение!»] [28]. Однако, возникнет ли настоящая радость от таких практических занятий? Исполнить завет: «Пусть у тебя не будет ни минуты без упражнений» физически невозможно, ведь существуют теоретические и практические занятия, и постоянное применение изученного на практике вызовет не радость, а крайнюю степень усталости. Итак, сложно отдать предпочтение переводу иероглифа ши как «все время» («постоянно») после попытки разобраться, что значит «всё! время упражняться» и к чему это может привести (но точно не к радости!).
Теперь необходимо рассмотреть взгляды второй группы
исследователей, настаивающих на переводе иероглифа ши как «своевременно», «когда придет время», то есть данные конфуциеведы считают, что, по Конфуцию, радость может наступить только после того, как в соответствующее время (своевременно, когда придёт время) будет применено изученное на практике.
Впервые в России подобный перевод сделал в 1991 году В.В. Малявин: «Учиться и когда придет время прикладывать усвоенное к делу»
[29]. Через год тождественный по смыслу перевод иероглифа ши сделала Л.И. Головачева: «Изучая обычаи предков, в своё время вводить их в привычку»
[30]. Однако, данная интерпретация первого суждения Конфуция не нашла поддержки у других отечественных конфуциеведов. И это вполне понятно, так как такой перевод знака ши коренным образом изменяет весь смысл данного суждения, и делает его совершенно другим, расходящимся с комментариями Чжу Си. Массовое появление в России переводов с противоположной Чжу Си трактовкой иероглифа ши приходится на 2000-2002-е годы. В это время выходят в свет переводы «Лунь юя», выполненные Л.С. Переломовым, А.Е. Лукьяновым, А.С. Мартыновым. Данные учёные опираются не только на традиционные комментарии памятника, но и на последние исследования китайских конфуциеведов. Так, например, Л.С. Переломов, ссылаясь на таких выдающихся учёных, как Мао Цзышуй, Чэнь Лифу, Ян Боцзюнь, убедительно доказал, что в эпоху Чжоу - Цинь иероглиф ши имел значение - «в соответствующее время», «в определенное время» [31].
Вслед за изменением традиционных представлений о смысле первого суждения Конфуция в Китае, стали изменяться и взгляды на данную проблему я российском конфуциеведении, правда, с шестнадцатилетним опозданием (первый новый перевод «Лунь юя» в Китае был сделан Мао Цзышуем в 1975 году] [32], а в России, как отмечалось выше, только в 1991 году). Таким образом, вторая группа российских конфуциеведов выражает последние идеи китайских коллег и настаивает на своевременном применении изученного на практике. Смысл первого суждения Конфуция, если следовать их переводам, заключается в следующем: истинная радость наступает, когда определенные знания претворяются в жизнь в определенное время. Естественно, при такой трактовке исчезают вопросы о физических последствиях упражнений, результат у них теперь один — радость (юэ).
Обратимся теперь к последней, третьей группе конфуциеведов. В неё вошли исследователи, не принявшие ни первый вариант перевода знака ши («постоянно»), ни второй («в свое время»), а предложившие свою, оригинальную трактовку. Наиболее близки к тексту «Лунь юя» здесь переводы Л.С. Васильева и В.А. Кривцова. По их мнению, ши значит «время от времени» [33]. По сути дела, такая интерпретация является «компромиссной». «Время от времени» это и не «постоянно», не «вовремя», это что-то среднее. Необходимо сказать, что подобная трактовка встречается и в китайском конфуциеведении. Профессор Л.С. Переломов, анализируя первое суждение Учителя, указывает, что иероглиф ши как «время от времени» понимают Ян Шуда, Цзянь My, Каная Осаму (наиболее крупный представитель японского конфуциеведения), Пак Ильбон (корейский
исследователь «Лунь юя») [34]. Однако, мы не можем согласиться с этими переводами. На наш взгляд, их коренное отличие от первой и второй версии состоит в том, что в них отсутствует чёткая структура, не проявляется необходимая для конфуцианского обучения система. В первых двух вариантах перевода представлены системные подходы к реализации изученного. Можно наблюдать две различные программы обучения. При третьем варианте трактовке знака ши практические занятия имеют неустойчивую природу (практиковаться «время от времени» - это когда?). В результате этого весь процесс обучения превращается в хаотическое, спонтанное применение на практике изученного. При таком подходе нельзя получить не то, что радость, но невозможно даже закончить нормальное обучение. Таким образом, несмотря на свою распространённость (как в России, так и в конфуцианском регионе), данная трактовка существенным образом искажает смысл первого суждения Конфуция.
Особое внимание необходимо обратить ещё на два перевода, которые мы также отнесли к третьей «школе» по той же причине, что и два вышеназванных перевода, - они не подходят ни к первому варианту, ни ко второму. Это, во-первых, версия Т.П. Григорьевой (1979 год): «Изучая, узнавать - разве это не наслаждение». И, во-вторых, предназначенный для широкого круга читателей неизвестно чей перевод «Лунь юя», выпущенный в Минске в 1998 году (2-е изд. - 2002 год): «Учиться и часто повторять то, что изучено, разве это не признак того, что человек хочет достичь совершенства!» [35]. Т.П. Григорьева в своём переводе ликвидировала «камень преткновения» отечественных конфуциеведов - просто не удостоив иероглиф ши перевода. В результате вся фраза сократилась до двух знаков. Как следствие этого, смысл всего суждения стал максимально простым - человек должен учиться и узнавать новое. Признать адекватной такую трактовку мы, естественно, не можем.
И, без сомнения, самая оригинальная версия первого суждения Конфуция, иероглиф ши переводится как «часто» - тоже что-то среднее между «постоянно» и «вовремя». Но самым достопримечательным в данном переводе является другое, а именно трактовка знака юэ как «признак того, что человек хочет достичь совершенства» [36]. Объяснение только одно - научнопопулярное издание для широкого круга читателей с текстом «Лунь юя» неизвестного переводчика.
Итак, мы рассмотрели шестнадцать переводов первого суждения Конфу-Русский язык. Как видно, закончилось время, когда «среди переводчиков и толкователей «Лунь юя» в России первая фраза особых разногласий никогда не вызывала» [37]. В 2000 году, когда вышла работа Л.С. Переломова, особых разногласий ещё не было, но они уже начали появляться, и Леонард Сергеевич совершенно верно констатировал сложившуюся в отечественном конфуциеведении ситуацию вокруг первого суждения Конфуция. Но во многом благодаря его переводу, а так же в результате научной деятельности А.Е. Лукьянова и А.С. Мартынова первые ростки новой интерпретации данного суждения, «посеянные» В.В. Малявиным и Л.И. Головачевой, выросли в особое научное направление и открыли новый этап в развитии российского
конфуциеведения, основанного, прежде всего, на классических комментариях и современных толкованиях крупнейших китайских учёных.
Таким образом, в современном отечественном конфуциеведении мы можем выделить, основываясь на вариантах перевода первого суждения «Лунь юя», три различные школы: «традиционную» (её представители переводят ши как «постоянно»), «прогрессивную» ши как «вовремя») и «особую» (оригинальные и необычные трактовки знака ши). И каждой трактовке соответствует своя, оригинальная педагогическая концепция. Однако, если мы примем вариант интерпретации ши как «в надлежащее время», то нельзя ограничиваться проведением только первого уровня анализа, необходим второй уровень - найти ответ на вопрос, который поставил А.С.Мартынов не проводя первого уровня анализа: В надлежащие время дня или в надлежащие время года [38].
Эту проблему невозможно решить без обращения к другим суждениям Конфуция, в которых затрагивается проблема времени.
Второй, и последний случай употребления термина ши находится в пятом суждении:
1. «Управление государством, имеющим тысячу военных колесниц (состоит в том, чтобы) быть внимательным к (своим) делам и внушать доверенность (народу), быть бережливым (в расходах государственных) и милостивым к людям, отряжать народ (на работы) вовремя» (В.П. Васильев, 1876) [39].
2. «При управлении княжеством, имеющим 1000 колесниц, необходимы постоянное внимание к делам и искренность (в отношении к народу), умеренность в расходах и любовь к народу с своевременным употреблением его на работы» (П.С. Попов, 1910) [40].
3. «Для того, чтобы управлять государством, имеющим тысячу боевых колесниц, нужно быть осмотрительным, правдивым, умеренным в потребностях, любить народ, знать время, когда можно привлекать народ к исполнению повинностей» (Н.И. Конрад, 1959) [41].
4. «Управляя царством, имеющим тысячу боевых колесниц, следует серьёзно относиться к делу и опираться на доверие, соблюдать экономию в расходах и заботиться о людях; использовать народ в соответствующее время» (В.А. Кривцов, 1972) [42].
5. «Правя уделом, способным выставить тысячу боевых повозок, надо быть тщательным в делах, правдивым, любить людей, экономить средства и побуждать народ к труду в соответствии со сменой сезонов» (И.И. Семененко, 1987) [43].
6. «При управлении государством, выставляющем тысячу военных колесниц, будь на этом деле благоговейно сосредоточен и добивайся доверия [народа]; будь экономен в расходах и жалей людей; используй народ в надлежащую пору» (Л.С. Переломов, 2000) [44].
7. «Управляя царством, способным выставить тысячу боевых колесниц, почтительно служи и опирайся на доверие [подданных], сокращай расходы и люби людей, используй народ в соответствии с круговоротом времени» (А.Е. Лукьянов, 2001) [45].
8. «При управлении государством, которое располагает тысячью боевых колесниц, необходимо: заслужить доверие, почтительно выполняя свои обязанности; проявлять заботу о людях, строго наблюдая за государственными расходами, и сделать так, чтобы народ занимался надлежащим делом в надлежащее время» (А.С. Мартынов, 2001) [46].
Видно, что среди отечественных конфуциеведов вызывает большие разногласия перевод последней части этого важного суждения. Председатель Российской секции Международной Конфуцианской ассоциации профессор Л.С. Переломов, следуя за академиком В.М. Алексеевым, переводит его как «используй народ в надлежащую пору» [47]. Практически так же трактуют ту же фразу В.А. Кривцов и А.Е. Лукьянов [48]. И.И. Семененко переводит тот же отрывок совершенно иным образом - «побуждай народ к труду в соответствии со сменой сезонов» [49]. Автор старейшего русского перевода «Лунь юя» (1876) профессор В.П. Васильев переводит - «отряжай народ (на работы) вовремя» [50]. Его ученик П.С. Попов делает почти такой же перевод: «своевременное употребление его (народа - СБ.) на работы» [51]. В переводе А. С. Мартынова, «чтобы народ занимался надлежащим делом в надлежащее время» [52].
Всех вышеперечисленных конфуциеведов можно разделить на две
группы:
Первая считает, что народ надо побуждать к работам своевременно. Представители данной версии - конфуциеведы старой школы, которую основал выдающийся учёный, «отец» русской буддологии и синологии, профессор В.П. Васильев (кроме него, этой же версии придерживаются П.С. Попов, И.И. Семененко и Н.И. Конрад). Мы назовём эту школу «традиционно-трудовой», т.к. се ее представители следуют за одним из самых авторитетных комментаторов Конфуция Чжу Си, который говорил, что народ надо использовать тогда, когда он не занят сельскохозяйственными работами [53].
Вторая группа исследователей считает, что народ нужно не побуждать к труду в нужное время, а использовать в надлежащее время. Мы назовём эту школу «прогрессивно-трудовой», потому что представители (В.М. Алексеев, В.А. Кривцов, Л.С. Переломов, А.Е. Лукьянов, А.С. Мартынов) не идут вслед вслед за Чжу Са и не приписывают данному суждению Конфуция только «рабочий», сельскохозяйственный смысл. Ведь мысль Конфуция,
переведённая как «побуждай к труду в соответствии со сменой сезонов», имеет менее глубокий смысл, чем «использовать народ в надлежащую пору». Представители «традиционно-трудовой» теории сильно обедняют значимость и важность этого суждения. Получается, что оно несёт только экономическую и политическую нагрузку: нужно внушить доверие народу, не отрывать его от земледельческих работ (т.е. жалеть его) - и будет всё нормально в государстве с тысячью военных колесниц. Однако исследователи,
придерживающиеся «прогрессивно-трудовой школы» и трактующие последнюю фразу пятого суждения первой главы «Лунь юя» как «использовать народ в надлежащее время», добавляют ему большое стратегическое значение. Использовать народ можно по-разному: на
сельскохозяйственных работах, на гражданских трудовых повинностях и,
наконец, в армии.
Для нас важно то обстоятельство, что и в пятом суждении речь идёт о «надлежащем времени», под которым часть исследователей подразумевает смену сезонов, т.е. круговорот времени. Следовательно, понятие ши имело значение в надлежащее время года. Это подтверждается небольшими вычислениями.
Как мы указывали выше, знак ши встречается в «Лунь юе» два раза. Первый случай использования данного иероглифа - это самое первое суждение Конфуция. Всего в нём 32 знака и ши занимает по порядку 5-ое место. Второй случай - 5-ое суждение, в котором ши по счету 20-й знак. Если считать по порядку, то второй случай употребления ши приходится на 4-ое суждение посла первого случая. Всего между этими знаками 132 иероглифа. Как видно, мы получили набор очень любопытных чисел: 2; 4; 5; 20; 32; 132. Наиболее интересны в этом ряду порядковые номера знака ши в 1-ом и 5-ом суждениях, т.е. 5 и 20. Пятёрка, которая здесь фигурирует дважды (как номер иероглифа и суждения), является очень важным числом в конфуцианстве. А.Е.Лукьянов установил, что конфуцианский структурно-функциональный архетип Дао представляет собой пятичастно-пятичастное построение, называемое у-чан/у-син, что означает «пять основ/пять движений» [54]. И графически выражается в виде пентаграммы с неперекрещивающимися сторонами и соединения перпендикулярных им вертикалей [55]. Таким образом, использование двух пятёрок при раскрытии понятия ши, указывает, по крайней мере, на чрезвычайную важность данного термина. Итак, первая пятёрка представлена в первом суждении - это порядковый номер знака ши, и она указывает на вторую пятёрку - номер суждения, в котором второй раз употребляется ши (там иероглиф занимает 20-е место). Что бы получить следующую пару чисел, необходимо следовать заповеди «Тридцати шести стратагем», которая гласит: «Считайте и снова считайте и не слишком уповайте на принципы. Эти принципы сами раскроются в ваших расчётах, суть же расчётов поведать нельзя» [56]. Первым нашим расчёт том будет следующее действие - 20 (порядковый номер ши в пятом суждений] поделить на 5 (порядковый номер ши в первом суждении), то получим 4. Эта цифра уже встречалась ранее, - именно на четвёртое суждение после первого случая приходится второй случай употребления термина ши. Появление двух четверок при вводе понятия «время» представляется вполне логичным и закономерным, т.к. сам Конфуций говорил о 4-х поколениях и 4-х временах года. Весьма интересные результаты даёт и умножение порядковых номеров знака друг на друга - 20 на 5 , то получается 100. Но «сотня» явно не конечное, а промежуточное число, ступенька к следующей цифре. Мы помним, что иероглифы ши разделяли 132 знака, соответственно 132 минус 100 получается 32, а именно столько иероглифов в первом суждении. Следовательно, мы получили ещё одну ключевую комбинацию цифр: 2 по 32, что даёт 64 - число гексаграмм в «И цзине» - основном и исходном пункте рассуждений почти всех философов древнего Китая [57].
Прежде чем установить, что значит это итоговое число, необходимо сказать о том, что наши вычисления, на первый взгляд, имеют слишком много
слабых сторон. Во-первых, всё это может показаться простой манипуляцией с отвлечёнными цифрами. Однако, в расчётах мы использовали стандартные числа (количество иероглифов и порядковые номера знака ши), благодаря которым получены интересные комбинации: две пятёрки, две четвёрки и 2 по 32. Все они являются ключевыми числами в конфуцианстве, и это не случайное совпадение, на что указывает конечный результат - 64. Во-вторых, полученное итоговое число происходит из «И цзина». В связи с этим может возникнуть ещё ряд возражений. По замечанию наиболее авторитетного российского (да и европейского) исследователя «И цзина» Ю.К. Щуцкого, «Книга Перемен» была чужда Конфуцию, что обусловлено его мировоззрением. Луский учитель стремился к порядку, незыблемой неизменности, а в основе концепции «И цзина» - идея изменчивости. Следовательно, по мнению Ю.К. Щуцкого, Конфуций не мог иметь ничего общего с иррациональной мантикой «Л цзина» [58]. Однако, текст «Лунь юя» опровергает это предположение. В 17-ом суждении VII главы учитель признаётся: «Если бы мне прибавили несколько лет жизни, то я имел бы возможность в 50 лет изучать «Книгу Перемен» и, возможно, избежал бы больших ошибок» [59]. Исходя из этого, можно сделать вывод: Конфуций изучал «И цзин», но только в конце жизни. Однако профессор А.Е.Лукьянов установил, что луский мудрец знал систему «И цзина» досконально. Вообще конфуцианство отождествляет себя с системой «Перемен» по существу абсолютно онтологически, оно врастает в «Перемены» и вырастает из них. Именно здесь конфуцианство совершает поворот к духовному ядру культуры Дао и превращается в её организм. В системе «Перемен» конфуцианство приобретает вечные характеристики и остаётся философией духовного творчества и жизни китайского этноса и космоса Поднебесной на все времена, пока в последней сохраняются традиции культуры Дао, и, что не менее важно, Конфуций комплектует своё учение на основе афоризмов гексаграмм [60].
Таким образом, полученный нами результат, указывающий на «И цзин», не опровергает наши вычисления, а, наоборот, подтверждает их. Следовательно, опираясь на произведённые выше расчёты, мы можем сделать вывод: конфуцианское понятие «время» (выраженное знаком ши)
характеризуется тремя парами чисел - двумя пятерками, которые указывают на собственно конфуцианскую природу термина, двумя четверками, символизирующими течение времени (четыре времени года и четыре поколения), и двумя «32», которые подчёркивают изменчивость понятия, ибо два по тридцать два равняется шестидесяти четырём. Понятие «время» вводится в двух суждениях, и для получения правильного представления о нём необходимо сложить эти две половинки и получить целое, изменчивое по своей сути построение - «время», которое в итоге структурно выглядит следующим образом:
ВРЕМЯ
1
2; 4-4; 5-5; 20; 32-32; 100; 132
I
4-4; 5-5; 32-32.
время постоянное время определе
определенное '
время года
В результате чётко просматривается генеральная линия конфуцианского обучения, в которой знания применялись на практике только в нужное время года, что является прообразом учебных циклов (семестров, четвертей). Кроме того, благодаря нашим несложным вычислениям, представляется возможным увидеть тот спектр источников, которыми пользовались конфуцианцы при обучении и воспитании учеников. Это прежде всего великие каноны древности (такие, как базовая книга любого китайского философа «И цзин») и мудрые высказывания государственных деятелей (на это указывает название первой главы «Лунь юя», которые были тесно связаны между собой и несли одну цель - научить людей учиться путём использования устных методов обучения, на что указывают первые два иероглифа первого суждения Конфуция - «учитель сказал». Всё это составляет основную раннеконфуцианскую педагогическую доктрину, одним из базовых понятий которой было «время».
Примечания
1. Лунь юй // Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь гой». М., 2000. С. 290.
2. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000.
3. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М, 2000. С. 290.
4. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М, 2000. С. 291.
5. Лунь юй / Перев. В. П.Васильева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001.
6. Лунь юй / Перев. А. Е. Лукьянова // Лукьянов А. Е. Конфуций и Лао-цзы: Философия Дао, СПб., 2001.
7. Лунь юй / Перев. А. С. Мартынова // Мартынов А. С. Конфуцианство: «Лунь юй» В 2 т. Т. 2. СПб., 2001.
8. Конфуций/ Сост.В. В. Юрчук. Минск, 2002.
9. Лунь юй / Перев. В. П. Васильева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С.
15.
10. Конфуций: Суждения и беседы / Перевод П. С. Попова. СПб., 2001. В скобках здесь и далее указывается переводчик и дата перевода.
11. Лунь юй / Перев. В. М. Алексеева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 910.
12. Луньюй / Перев. В. А. Кривцова//Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 15.
13. Конрад И.И. Избранные труды: Синология. М, 1977. С. 432.
14. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 725.
15. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 725.
16. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 725.
17. Конфуций: Уроки мудрости/ Перев. И. И. Семенеко М.; Харьков, 2001. С. 17.
18. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 726.
19. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 726.
20. Афоризмы старого Китая/ Перев. В. В. Малявина. М., 1991. С. 16.
21. Конфуций /Сост. В. В. Юрчук. Изд.2. Минск, 2002. С. 19.
22. Лунь юй // Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 290.
23. Беседы и суждения («Лунь юй») // Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао М., 2001. С. 284.
24. Мартынов А. С. Конфуцианство: «Лунь юй»: В 2 т. Т. 2. СПб., 2001. С. 211.
25. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 291.
26. Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С.773.
27. Луньюй. Образец перевода с китайского первых трёх глав «Суждений и бесед» Конфуция и его учеников / перев. В. М. Алексеева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. См. также: «Лунь юй» с комментариями Чжу Си [на китайском языке] // Переломов Л.С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 508.
28. Лунь юй. Образец перевода с китайского первых трёх глав «Суждений и бесед» Конфуция и его учеников / перев. В. М. Алексеева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. См. также: «Лунь юй» с комментариями Чжу Си [на китайском языке] // Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 508.
29. Афоризмы старого Китая. / Перев. В. В. Малявина. М., 1991. С. 16.
30. Цит. по изд.: Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 291.
31. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 291. С. 292-295.
32. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 292.
33. Лунь юй / Перев. В. А. Кривцова. // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С.
15.; Перевод Л. С. Васильева цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 726.
34. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 291. С. 291-293.
35. Конфуций / Сост. В. В. Юрчук. Минск, 2002. С. 19.
36. Конфуций / Сост. В. В. Юрчук. Минск, 2002. С. 19.
37. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй». М., 2000. С. 290.
38. Мартынов А. С. Конфуцианство: «Лунь юй»: В 2 т. Т. 2. СПб., 2001. С. 101.
39. «Лунь юй» / Перев. В.П.Васильева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 21.
40. Конфуций. Суждения и беседы / Перевод, толкование и послесловие П.С.Попова СПб. 2001. С. 6.
41. Цит. по изд.: Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 728.
42. «Лунь юй» / Перев. В.А.Кривцова // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С. 21.
43. «Лунь юй» / Перев. И.И.Семененко // Конфуций. Уроки мудрости: Сочинения. М., 2001. С. 18.
44. «Лунь юй» // Переломов Л.С. Конфуций: «Лунь юй» / Исслед., перев. с кит., коммент. Л.С.Псреломова. М., 2000. С. 298.
45. Беседы и суждения («Лунь юй») // Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций:
Философия Дао. М., 2001. С. 285.
46. Мартынов А. С. Конфуцианство: «Лунь юй»: В 2 т. Т. 2. СПб., 2001. С. 213.
47. Луньюй: Образец перевода с китайского первых трёх глав «Суждений и бесед» Конфуция и его учеников / перев. В. М. Алексеева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С.
48. См. соотвествующие переводы в том же издании. С. 21.
49. «Лунь юй» / Перев. И.И.Семененко // Конфуций. Уроки мудрости: Сочинения. М. 2001. С. 18.
50. «Лунь юй» / Перев. В.П.Васильева // Беседы и суждения Конфуция. СПб., 2001. С.
21.
51. Конфуций. Суждения и беседы / Перевод, толкование и послесловие П.С.Попова. СПб., 2001. С. 6.
52. Мартынов А.С. Конфуцианство: «Лунь юй» / Перев. А.С.Мартынова: В 2 т. Т. 2. СПб., 2001. С. 212.
53. «Лунь юй» с комментариями Чжу Си [на кит. яз.]. Лист 5 // Переломов Л.С. Конфуции «Лунь юй». М., 2000. С. 509.
54. Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. М., 2001. С. 213.
55. Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. М., 2001. С. 251.
56. Тридцать шесть стратагем / Пер. В.В.Малявина.// Искусство управления. М.,
2003. С. 344.
57. Шуцкий Ю.К. Китайская классическая книга перемен // Конфуций: Уроки мудрости: Сочинения. М.; Харьков, 2001. С. 429.
58. Шуцкий Ю.К. Китайская классическая книга перемен // Конфуций: Уроки мудрости:
Сочинения. М.; Харьков, 2001. С. 584.
59. «Лунь юй» // Переломов Л.С. Конфуций: «Лунь юй» / Исслед., перев. с кит., коммент. Л.С.Переломова. М., 2000. С. 350.
60. Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. М., 2001. С. 271.
