CC BY
1
Философия права. 2024. № 2 (109). С. 34-40.
Philosophiya prava. 2024. № 2 (109). Pp. 34-40.
Научная статья УДК 342.5
ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА В XXI ВЕКЕ
Пушкарев Евгений Александрович
Краснодарский университет МВД России, Краснодар, Российская Федерация, [email protected]
Введение: стремительно обновляющиеся информационные технологии в эпоху постиндустриального общества переворачивают сложившиеся понятия об обществе и государстве, упрощают, замещают, вытесняют, контролируют жизнедеятельность человека, глобализируют мир, создают ему угрозы. Активным проводником информатизации общества выступают государство, общемировые экономические процессы. Трансформационные процессы распространяются и на правовую сферу, призванную упорядочить и социализировать информационные потоки.
Материалы и методы: материальную базу статьи составили исследования современных политологов, правоведов и философов в области информатизации общественных отношений. В процессе написания статьи использовался исторический метод, методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, моделирования. В начале статьи автор раскрывает общетеоретические положения формируемого информационного общества, в дальнейшем дается его характеристика в российском государстве.
Результаты исследования: в статье рассмотрена нормативно-правовая основа развития в России информационного общества, выделены общемировые тенденции трансформации общественных отношений, взаимодействия личности и государства, системы обеспечения национальной безопасности и идентичности в условиях цифровой глобализации.
Выводы и заключения: продвигаемые транснациональными IT-корпорациями ускоренными темпами преобразования информационной сферы, недостаточно контролируемые государствами институтами, требуют выработки международных норм информационной этики. Вытеснение человека из рынка труда вынуждает последнего искать новые ниши жизнедеятельности, постоянно обучаться новым компетенциям.
Ключевые слова: информационное общество, электронное правительство, глобальный контроль, средства массовой информации, цензура, информационная этика.
Для цитирования: Пушкарев Е. А. Политико-правовые тенденции развития информационного общества в XXI веке /Е. А. Пушкарев // Философия права : науч.-теоретич. журн. Ростов-на-Дону. 2024. № 2 (109). - С. 34-40.
Original paper
POLITICAL AND LEGAL TRENDS IN THE DEVELOPMENT OF INFORMATION SOCIETY IN THE XXI CENTURY
Pushkarev Evgeny Alexandrovich
Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Krasnodar, Russian Federation
Introduction: rapidly updating information technologies in the era of post-industrial society overturn the established concepts of society and the state, simplify, replace, displace, control human life, globalize the world, create threats to it. The state and global economic processes are an active conductor of the informatization of society. Transformational processes also extend to the legal sphere, designed to streamline and socialize information flows.
Materials and methods: the material basis of the article is the research of modern political scientists, jurists and philosophers in the field of informatization ofpublic relations. In the process of writing the article, the historical method, methods of analysis and synthesis, induction and deduction, modeling were used. At the beginning of the article, the author reveals the general theoretical provisions of the information society being formed, and further describes its characteristics in the Russian state.
Results of the study: the article examines the regulatory frameworkfor the development of the information society in Russia, highlights global trends in the transformation of public relations, interaction between the individual and the state, the system of ensuring national security and identity in the context of digital globalization.
Findings and conclusions: the accelerated transformation of the information sphere promoted by transnational IT corporations, insufficiently controlled by state institutions, require the development of international norms of information ethics. The displacement of a person from the labor market forces the latter to look for new niches in life, constantly learning new competencies.
Keywords: information society, e-government, global control, mass media, censorship, information ethics.
For citation: Pushkarev E. A. Political and Legal trends in the development of Information Society in the XXI century / E. A. Pushkarev // Philosophiya Prava : scientific-theoretical journal. Rostov-on-Don. 2024. № 2 (109). -Pp. 34-40.
В современном мире все большое значение наряду с материальным приобретает информационный ресурс. Развитие информационных технологий пронизывает практически все сферы жизнедеятельности, делает невозможным существование государств вне информационной глобализации, вынуждает приспосабливаться к новым условиям региональные цивилизации. На смену военному межгосударственному противостоянию приходит экономическое противостояние, обеспечивающее в том числе постоянное развитие информационных технологий за счет платежеспособного спроса населения.
Российская Федерация в последние десятилетия находится в русле общемировой тенденции, поэтапно реализует различные федеральные программы своего информационного развития («Электронная Россия» (20022010 гг.), Концепция формирования в Российской Федерации электронного правительства (2008-2010 гг.), «Информационное общество» (2011-2024 гг.) [1, с. 18-31]. Также его нормативную основу составляет ряд документов стратегического планирования (указы Президента России: 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года», 2017 г. № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 годы», 2016 г. № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации» и другие нормативные акты). Предполагается развитие каналов связи и подконтрольной национальной медиасреды, а также противодействие информационным угрозам, предоставление населению услуг в электронной форме.
Активно ведется политика сокращения информационного неравенства в субъектах РФ. В 2014 г. утверждена постановлением Правительства РФ № 2769-р «Концепция региональной информатизации». Разработана авто-
матизированная информационная система мониторинга эффективности региональной информатизации «Электронный регион» на основе показателей в различных социально-экономических, инфраструктурных и иных сферах.
Методика оценки уровня развития информационного общества в России учитывает международную практику расчета индексов развития электронного правительства (ЕС01) в Организации Объединенных Наций, развития информационно-коммуникационных технологий (ГО1) в Международном союзе электросвязи, готовности к сетевому обществу (1ЧМ) во Всемирном экономическом форуме. К примеру, Российская Федерация в 2022 г. была отнесена к группе с очень высоким индексом ЕОВ1 и отмечена в рейтинге 42-й из 189 стран. Больше внимания рекомендовано ей направить на улучшение предоставления онлайн-услуг [2, с. 22, 72, 218].
Процесс трансформации индустриального общества в информационное в конце прошлого столетия активно изучается научными кругами: выделяются новые его характерные особенности и перспективы развития.
Информационное общество, как и индустриальное, продолжает оставаться обществом потребления, ориентированным на брендо-вость, индустрию развлечений, новостной контент глобальных медиасетей. Но появился новый объект потребления - сама информация и вместе с ней зависимость от бесперебойного его предоставления. Несмотря на самокоммуникативность и автономность формирующегося сетевого общества с чертами коллективного разума, усиливается и борьба за контроль над ним со стороны внешних международных и локальных акторов [3, с. 3-4, 9]. Развитие цифровой инфраструктуры требует постоянных значительных административно-финансовых затрат, вплотную зависит от состояния экономики государств.
Новые технологии приводят к изменению взаимосвязей личности, общества и
государства. Информационные технологии, с одной стороны, дают возможность личности и обществу контролировать власть, делая деятельность последней более открытой. С другой стороны, в руках государства оказываются инструменты массового манипулирования сознанием, пропаганды насилия и нетерпимости, требующие четкого правового регулирования [4, с. 12]. В литературе можно встретить предложения создать специальный конституционный орган по защите свободы массовой информации - Информационную палату Российской Федерации. Палата, предполагается, должна формироваться из представителей судебных органов, юридических, научных, культурных и правозащитных сообществ [5, с. 23].
Развитие технологий способствует распространению идеологии «человека мира», формированию международного «гражданского общества» и иных интернациональных субкультур, использованию английского языка в качестве основного средства общения. Люди, минуя государственные границы, дистанционно находят общие интересы и образуют ассоциации [6, с. 12]. Постепенно меняется сознание граждан, все менее себя осознающих поданными государства, частью определенной корпорации. Наряду с инновацией, оригинальностью и креативностью автономия личности как ценность информационного общества реализуется через способность гибко выстраивать отношения с людьми, общностями и культурными традициями [7, с. 17].
Развитие информационного общества тесно связывают с формированием так называемого «электронного правительства» («электронного государства») - сервисной структуры, призванной придать новый импульс развитию демократии, расширить формы сотрудничества власти и граждан, повысить эффективность реагирования на социальные проблемы. В то же время следует согласиться со С.Л. Слободнюк, что наделение правительства как «инструмента достижения целей его обладателя» более совершенными и утопическими характеристиками, придание технологии онтологического статуса способны оказать «деструктивное воздействие на обыденное правосознание» [8, с. 63-66]. Тем самым, исправляя недостатки действительного бытия, электронное правительство таит в себе новые неизведанные угрозы.
В цифровую эпоху особое значение приобретает образование, в том числе самообразование. Прогрессирующее техническое развитие вынуждает население постоянно изменять свое привычное сознание и уклад, ориенти-
роваться в возрастающих потоках информации, дабы не выпадать из социальной сферы и оставаться востребованным на рынке труда. Совершенствуются когнитивные способности человека, расширяются его представления об окружающей реальности. Доступность информации способствует формализации знаний и рационализации мышления [9, с. 70]. Зарождающиеся члены нового общества, по выражению A.A. Сидорова, становятся элементами многоуровневых информационных систем, носителями неотчуждаемых знаний, получают возможность «программировать» общественное развитие [10, с. 53-54].
В то же время постоянное нахождение человека в виртуальном мире уменьшает его навыки «живого» общения, отчуждает его от других и реальности. Свобода виртуального творчества делает зарегулированную действительную реальность ущербной в сознании человека. Трансформируется само общество в его традиционном понимании [11, с. 100-101]. В виртуальном мире подобно сновидению личность может одновременно быть в рефлексивной позиции и играть разные роли: самого себя или другого, и, не боясь, в любое время «пробудиться» [12, с. 10]. А мировоззренческие религиозные ориентиры человека открепляются от культурной традиции, воспринимаются «мозаично» в своей внешней интерпретации, как формы виртуальной реальности [13, с. 75].
Новые дистанционные формы занятости, обучения и обслуживания снижают мобильность населения, позволяют осуществлять свои профессиональные и бытовые нужды, не выходя из «электронного коттеджа» [14, с. 14-15]. Жилище человека становится одновременно его рабочим местом и местом досуга.
Цифровая автоматизация многих процессов создает жесткую инфраструктуру, обезличивает ее и снижает зависимость от чиновничества, развивает «свободный труд» [15, с. 103]. Информационный прогресс создает новые специальности на рынке труда, приводит к необходимости постоянной переквалификации специалистов и проблеме безработицы для невостребованной части населения. В новых условиях возникает отдельная группа рабочей силы - «электронные иммигранты», трудовая деятельность которых определяется только наличием компьютеров и средства связи [7, с. 17]. Сужающаяся возможность участия человека как в производственном процессе, так и в общем трудовом, актуализирует введение в практику безусловного базового дохода (отрицательного подоходного налога).
Приоритетными способностями работника становятся самостоятельный поиск, анализ и применение информации на практике [16, с. 33]. Лучшей способностью адаптации к условиям цифровой информационной среды обладает молодежь, что в значительной степени обуславливает преимущество перед старшими поколениями в новых сферах труда, повышает их положение как обладателя социального капитала [17, с. 35].
Определяющее значение в глобализирующемся мире приобретают средства тотального контроля. Опасность формирования «новых тоталитарных» информационных тенденций современного общества проявляется, с одной стороны, в усилении манипулирования массовым сознанием через контролируемые глобальные информационные потоки. С их помощью, к примеру, можно формировать положительный образ «иного» государства и деструктивное отношение к своему, рекрутировать через сети революционно настроенные группы населения, осуществлять «ненасильственное» изменение политического режима в государствах.
С другой стороны, существующая угроза тотального наблюдения через технические средства за публичной и частной жизнью человека приводит к нарастанию внутреннего конфликта в обществе. Общество разделяется на тех, кто старается не замечать усиления всеобщего наблюдения и готов ограничить свои права ради безопасности, и силы, не приемлющие ограничения своих прав перед лицом экстремизма и терроризма [6, с. 12-13, 26, 30-31].
В современном технологическом мире формируемые из «электронных следов» базы персональных данных активно используются государственными учреждениями и транснациональными компаниями в коммерческих, социальных, правоохранительных и политических целях. Вопросы безопасности пользователей сети Интернет нередко становятся предметом громких судебных дел, где истцами выступают отдельные частные лица различных государств, а ответчиками «1Т-гиган-ты» (Google, Apple, Microsoft и др.), фиксирующие передвижения, покупки, интересы, режим дня и иные действия лиц.
Принцип свободы распространения информации на практике нередко ограничивается правовым регулированием в государствах. Отказы от предоставления правоохранительным органам персональной информации, от ее удаления, от расположения серверных хранилищ на территории государства, как
правило, приводят к локальной блокировке интернет-ресурсов «ГГ-гигантов», наложению крупных штрафов.
Глобальные базы данных, хранящие полную историю жизнедеятельности лиц, могут негативно сказываться на реализации гражданами своих социальных и политических прав. Наличие у гражданина низкого кредитного рейтинга становится препятствием для пользования банковскими продуктами и выезда за пределы страны. Совершение гражданином правонарушений ограничивает возможность его трудоустройства в государственные и иные организации, получения образования в некоторых учебных заведениях, а также может сказаться на реализации прав близкими родственниками.
Введение электронных систем голосования вступает в конфликт с тайной волеизъявления избирателей. В Китае, например, на основании комплекса данных введена система «социального кредита» - деления граждан на «плохих» и «хороших» по балльной системе. Различные действия лица могут как понижать, так и повышать его общий рейтинг, в дальнейшем предопределяющий его социальные возможности. Разумеется, подобные инициативы стимулируют лиц к социально полезному поведению. Однако использование подобных все контролирующих государственных систем должно предусматривать разветвленные реабилитирующие показатели, сроки действия негативных показателей, чтобы нивелировать угрозы раскола общества и прерывания развития личности в современном мире.
В современную эпоху возрастает интерес к трансгуманистическому направлению развития общества и человека, призванному с помощью технологий расширить умственные и физические возможности человека, увеличить продолжительность его жизни. Однако сторонники права индивида на безграничное совершенствование встречают и жесткую критику. В частности, оппонентов настораживает вероятность захвата искусственным разумом государственной власти, мирового господства и дальнейшее манипулирование им человеческим обществом. Также вмешательство передовых технологий в человеческое сознание называют аморальным и противоречащим религиозным убеждениям [18, с. 34-35].
Несмотря на довольно резкую критику, следует согласиться с неизбежностью трансгуманистического будущего, где описанные критиками угрозы будут разрешены в ходе общественного диалога и выработки принципов
биоэтики. Тем более это будущее уже наступает. Транснациональные корпорации одна за другой с 2022 г. запускают самообучающиеся интеллектуальные системы - нейросети (ChatGPT, ChatS ошс, Рое, Rytr, Neeva, Claude), круг решаемых задач которыми постоянно расширяется. Нейросети способны генерировать (обобщать) тексты, изображения, выдавать идеи, вести осознанный диалог. Разумеется, подобные нейросети еще более сузят рынок человеческого малоквалифицированного труда.
В целях сохранения культурной идентичности первостепенное значение приобретает развитие русскоязычного сектора в Интернете, пропаганда в нем традиционно-нравственных форм поведения. Ценностно-нормативную основу формируемой российской идеологической системы, по выражению О.Ф. Волочаевой, составляет гибрид элементов царских и советских эпох, разбавленных проблематикой постмодерна, а именно православие, имперскость, вертикаль власти и патриотизм [6, с. 14]. В то же время культивирование традиционных элементов общества не должно вступать в конфликт с общемировой информационной тенденцией, отрицать и противостоять многообразности современного мира, а призвано занять свое значимое место в культурной самоидентификации современной личности.
Вопросы соотношения свободы распространения информации и пределов (возможности) ее ограничения являются особо актуальными в цифровую эпоху. Российская Федерация как правопреемница Советского Союза и Российской империи имеет большой исторический опыт ограничения распространения деструктивной политической информации, т. е. цензуры. Более того, отечественный опыт кардинально не отличается от генезиса общемировой практики. Изменялись лишь средства ее ограничения, а общие методы остаются неизменными.
Как известно, в Средние века вопрос религиозной веры был определяющим в условиях объединения княжеств Древней Руси. Ручная перепись религиозных текстов приводила к необходимости ревизии их содержания на предмет соответствия церковным православным догматам, унификации обрядов и толкования. Рукописи подлежали корректировке или уничтожению. Списки отреченных книг передавались церковной властью на соблюдение книготорговцам и содержателям библиотек, закреплялись нормативными актами свет-
ской власти. Иконопись также имела цензурные ограничения «описывать догадками», и допускалась только при обучении ею «одобренными мастерами» [19, с. 14-16].
В Новое время с развитием книгопечатанья, ввоза типографской продукции из-за границы цензура уже стала иметь две формы: предварительную и последующую. Павел I цензурные запреты активно распространял и на быт подданных. Указами запрещался определенный покрой и цвет одежды, употребление в присутственных местах слов «общество», «граждане», «отечество», ассоциировавшихся с Французской революцией. Николай I, взошедший на престол под выстрелы декабристов, расширил и забюрократизировал круг объектов цензуры. Цензуре подлежали уже карты, картины, музыкальные ноты. Подробно была конкретизирована предметная область цензуры: от против власти до ослабления ее почтения, неодобрен-ная преждевременная инициативность, противное «духу общественного устройства и тишины» [19, с. 16-20].
В советскую эпоху цензура была неотъемлемой частью всеобщего образования и монополизированного государством книгопечатанья, радиовещания и телевидения. В купе с жесткими мерами ответственности цензура позволяла на многие десятилетия распространять единую идеологию не только на общественную внутрисоюзную сферу, но и на все стороны быта граждан.
В современной России отмечается тенденция возвращения былого государственного контроля над средствами массовой информации как традиционными (телевидение), так и передовыми (интернет, социальные сети). Отказавшись от европейского опыта «политкорректной самоцензуры», предпочтение правительство России отдает более активной китайской многоуровневой системе регулирования информационной сферы.
Широко известный китайский Great Firewall представляет собой набор фильтров, ограничивающих доступ к ненациональному сегменту Интернета на территории страны. «Внутренний» же Интернет имеет жесткое правовое регулирование, установленное для новостных служб. Также продвигаются программы этической самодисциплины в Интернете, привлечения населения к мониторингу и выявлению запрещенной информации в нем. Формированием общественного мнения в Китае занимается сеть правительственных интернет-комментаторов. Под видом обычных пользователей они вступают в дискуссии
и продвигают разработанные отделами пропаганды текстовки [20, с. 118-121].
Таким образом, дельнейшая информатизация общественных отношений на макро- и микроуровнях неизбежна. Поспевающее за прогрессом правовое регулирование правительств не всегда способно адекватно и своевременно среагировать на возникающие угрозы из-за сложности прогнозирования влияния прорывных узкоспециальных информационных технологий на всю сферу общественных отношений. Несмотря на то, что транснациональные IT-корпорации гибко подстраиваются под законодательные огра-
Список источников
1. Челмакина Л.А., Першина Т.Н. Информатизация общества в России: особенности формирования и основные показатели развития // Контентус. 2014. № 4(21).
2. Исследование ООН: электронное правительство 2022. Будущее цифрового правительства. URL https://desapublications.un.org/sites/default/ files/publications/2023-02/UN%20E-Government% 20Survey%202022%20-%20Russian%20Web%20 Version.pdf (дата обращения: 31.03.2024).)
3. Буркова Л.В. Социально-философский анализ массового сознания в контексте глобальной информатизации: автореф. дис. ... канд. философ, наук. М., 2018.
4. Щукин Е.В. Информатизация политической жизни общества: дис. ... канд. философ. наук. Ростов н/Д, 2002.
5. Куликова С.А. Конституционный запрет цензуры в Российской Федерации: содержание и проблемы реализации: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Пенза, 2019.
6. Волочаева О.Ф. Политические процессы в современном информационном обществе: новые акторы и векторы развития.: автореф. дис. ... д-ра полит, наук. Пятигорск, 2015.
7. Ежова Т.В. Социальные последствия и компромиссы глобальной информатизации в РФ и странах ЕС // Провинциальные научные записки. 2016. № 1(3).
8. Слободнюк С.Л. Утопический элемент в идеологии «электронного государства» // Право и информация: вопросы теории и практики: сб. материалов Международной научно-практ. конф. / науч. ред. H.A. Шевелева. СПб., 2014.
9. Раецкая О.В. Социальные последствия информатизации // Психологическая наука и образование. 2013. № 1.
ничения различных государств, значение последних падает. Актуальным становится вопрос развития межгосударственного правового регулирования и выработки межнациональных норм информационной этики. В бытовой же жизни населения корректировке подвергнется сфера образования, призванная стать частью постоянно трансформирующегося рынка человеческого труда. Этапность обучения детей и подростков, как видится, сменится формированием набора профессиональных компетенций человека в течение всей его жизни.
References
1. Chelmakina L.A., Pershina T.N. Informatization of society in Russia: features of formation and main indicators of development// Contentus. 2014. №4(21).
2. UN Study: E-Government 2022. The future of digital government. URL https://desapublications.un.org/ sites/default/files/publications/2023-02/UN%20E-Government%20Survey%202022%20-%20 Russian%20Web%20Version.pdf (date of access: 31.03.2024).)
3. BurkovaL.V. Socio-philosophical analysis of mass consciousness in the context of global informatization. Author's abstract, dis.... candidate of Philos. sciences'. Moscow, 2018.
4. Shchukin E. V. Informatization of the political life of society. Dis.... Candidate of Philosophical Sciences, Rostov-on-Don, 2002.
5. Kulikova S.A. Constitutional prohibition of censorship in the Russian Federation: content and problems of implementation: abstract.... doct. legal sciences. Penza, 2019.
6. Volochaeva O.F. Political processes in the modern information society: new actors and vectors of development. Author's abstract, dis.... Dr. polit. Sciences, Pyatigorsk, 2015.
7. Yezhova T.V. Social consequences and compromises of global informatization in the Russian Federation and the EU countries // Provincial scientific notes. 2016. №1(3).
8. Slobodnyuk S.L. Utopian element in the ideology of the «electronic state» // Law and information: issues of theory and practice : Collection of materials of the international scientific and practical conference / Presidential Library named after B. N. Yeltsin; Scientific editor N.A. Sheveleva. St. Petersburg, 2014.
9. Raetskaya O. V. Social consequences of informatization // Psychological science and education. 2013. №1.
10. Сидоров А. А. Информационная трансформация современного социума: материалы Всероссийской научно-практ. конф. с международным участием. Саранск, 2016.
11. Ляшенко Ю. А. Отчуждение в эпоху информационного общества: за и против: сб. научных трудов XVII Всероссийской научно-практ. конф. Горно-Алтайск, 2017.
12. Алтынкович Е.Е. Феномен отчуждения личности в условиях информатизации общества // Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. И Я. Яковлева. 2011. № 3-2(71).
13. Анциферова Т.Н. Религия в условиях информатизации социальной реальности // Теория и практика общественного развития. 2018. № 5(123).
14. Гасумова С.Е. Процесс информатизации социальной сферы современного российского общества: социологический анализ: автореф. дис. ... канд. социол. наук. Екатеринбург, 2008.
15. Щукин Е.В. Информатизация политической жизни общества: дис. ... канд. философ. наук. Ростов н/Д, 2002.
16. Гладышева А.В., Горбунова О.Н. Особенности человеческого капитала в условиях информационного общества // Социально-экономические явления и процессы. 2014. № 8. Т. 9.
17. Жеребин В.М., Махрова О.Н. Информатизация общества и развитие новых форм социальных отношений // Народонаселение. 2015. № 1(67).
18. Комаров С.А., Воробьев С.М. Информатизация и государственно-организованное общество в формационном измерении // Теория государства и права. 2019. № 4(16).
19. Иванова О.С. Развитие института цензуры в дореволюционной России // Вестник. Государство и право. 2021. № 4(31).
20. Вильданов Р.Р, Кутушева Э.Н. Система государственного регулирования интернета в китайской народной республике // Вестник Уфимского государственного нефтяного технического университета.. Серия: Экономика. 2021. № 3(37).
10. Sidorov A.A. Information transformation of modern society // Transformation of social relations in regional society. VI Sukharev readings : materials of the All-Russian Scientific and Practical conference with international participation. Saransk, 2016.
11. Lyashenko Yu. A. Alienation in the era of information society: pros and cons // Social processes in modern Western Siberia: collection of scientific papers of the XVII All-Russian Scientific and Practical Conference / Gorno-Altai State University. Volume Issue 17. Gorno-Altaysk, 2017.
12. Altynkovich EE. The phenomenon of alienation of personality in the conditions of informatization of society // Bulletin of the I. Ya. Yakovlev Chuvash State Pedagogical University. 2011. № 3-2 (71).
13. Antsiferova T.N. Religion in the conditions of informatization of social reality // Theory and practice of social development. 2018. № 5 (123).
14. Gasumova S.E. The process of informatization of the social sphere of modern Russian society: a sociological analysis. Author's abstract, dis.... candidate of Social Sciences, 2008.
15. Shchukin EV. Informatization of the political life of society. Dis.... Candidate of Philosophical Sciences. Rostov-on-Don, 2002.
16. Gladysheva A.V., Gorbunova O.N. Features of human capital in the information society // Socioeconomic phenomena and processes. 2014. № 8. V. 9.
17. Zherebin V.M, Makhrova O.N. Informatization of society and the development of new forms of social relations // Population. 2015. № 1(67).
18. Komarov S.A., Vorobyov S.M. Informatization and state-organized society in the formational dimension // Theory of state and law. 2019. № 4(16).
19. Ivanova O.S. The development of the institute of censorship in pre-revolutionary Russia //Vest-nik. State and law. 2021. № 4(31).
20. Vildanov RR., Kutusheva E.N. The system of state regulation of the Internet in the People's Republic of China // Bulletin of the USPTU. Science, education, economics. Series: Economics. 2021. № 3(37).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Пушкарев Евгений Александрович, доктор политических наук, кандидат юридических наук, профессор кафедры теории и истории права и государства. Краснодарский университет МВД России. 350005, Российская Федерация, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128. ORCID: 0000-0002-0253-719Х
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Pushkarev Evgeny Alexandrovich, Grand PhD in Political Sciences, PhD in Law, Professor of the Department of Theory and History of Law and State. Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 128, Yaroslavskaya St., Krasnodar 350005 Russian Federation.
