CC BY
79
С.В. Погорельская
«Похищение Европы»: Германская политика в ходе преодоления Евросоюзом иммиграционного кризиса 2015 - начала 2016 г.
Аннотация. Ситуация в германской политике и в обществе в ходе иммиграционного кризиса в ЕС в 2015 - начале 2016 г. рассматривается в контексте как специфически немецких, так и общеевропейских мер, направленных на его преодоление.
Abstract. The situation in German politics and society during the immigration crisis in the EU is considered in the context of German and EU measures to overcome it.
Ключевые слова: иммиграция в ЕС, иммиграционный кризис 2015 г., беженцы, Евросоюз, Германия.
Keywords: immigration to the EU, the migration crisis of 2015, the refugees, the European Union, Germany.
«Она убивает мою Европу!»1 - несколько лет назад это восклицание Гельмута Коля, потрясенного жесткими мерами Ангелы Меркель по преодолению внут-риевропейского финансового кризиса, обошло страницы всех европейских СМИ. В марте 2016 г. «свою» Европу не узнала уже и сама А. Меркель. «Это не моя Европа!»2 - заявила она, глядя на закрытую границу Македонии. Но, огор-
1 Гельмут Коль неоднократно подвергал Меркель критике, полагая, что она уничтожает лучшие завоевания Западной Германии. См.: [Schuldenkrise.., 2011].
2 См.: [Merkel.., 2016].
чаясь, согласилась с тем, что балканский сухопутный путь, открывший десяткам тысяч беженцев из арабского пространства и Черной Африки дорогу в Европу, следовало перекрыть. На границе в палаточных лагерях мерзли беженцы с детьми - такими телевизионными кадрами еще осенью 2015 г. немецкие СМИ убеждали граждан в необходимости открыть страну для нуждающихся. Весной же 2016 г. комментарии за кадром звучат иначе: этот путь в Европу закрыт. И останется закрытым.
Германская политика в ходе преодоления общеевропейского иммиграционного кризиса вступила в новую фазу.
Причина данного кризиса - структурная дестабилизация арабского пространства, продолжавшаяся почти десятилетие и неизмеримо усилившаяся по мере эскалации конфликта в Сирии, -была предсказуема, потоки беженцев - ожидаемы. В 2014 г. в европейской политике снова и снова произносились слова о «недопустимости превращения Средиземного моря в общую могилу» для мигрантов, тонущих в нем, пытаясь достичь ЕС, подчеркивалась необходимость наделения общеевропейского агентства БИОМТЕХ, ответственного за безопасность внешних границ, новыми полномочиями. Однако действенных мер не принималось до тех пор, пока не грянула гуманитарная катастрофа.
Лето и осень 2015 г. обернулись для ЕС нескончаемым миграционным кошмаром. Великие массы беженцев спешили в него как сухопутными путями, так и напрямик, через море. Граждане Сирии, Афганистана, Ливии, других стран, замученных «миротворческими» операциями западных держав, двинулись в Европу -жить в ней. Основная их масса оседала на греческих островах. Греция, задавленная кредиторами, беспощадным диктатом «тройки»1 и собственным многолетним внутренним кризисом, была не в силах регистрировать и размещать их у себя и тихо самоустранилась:
1 Под «тройкой» подразумевался институт, организованный ЕЦБ, МВФ и Еврокомиссией для преодоления долговых кризисов и предоставления кредитов слабым странам еврозоны в 2009-2015 г. Особо прославился своей жесткостью этот институт по отношению к Греции. В июле 2015 г. его название было заменено на «квадригу», так как к нему присоединили ЕСМ (Европейский механизм стабильности).
беженцев, достигших греческого побережья, сажали в поезда, и они могли ехать регистрироваться в те страны ЕС, куда им хотелось. Переполнены были Италия и граничащая с Балканами Венгрия. В Австрии отменялись рейсовые пассажирские поезда - они были заняты беженцами, которых везли туда, где пособия выше и жизнь богаче - в Германию и дальше, в Швецию. Дания поторопилась снизить свои социальные стандарты для беженцев - и их число сразу же уменьшилось. По дорогам Европы, из страны в страну в поисках лучшей социальной доли, в поездах, автобусах, пешком, а иной раз и в такси1, двигались многодетные семьи из воюющей Сирии, афганцы, пакистанцы, курды, молодые парни из Черной Африки и Магриба. В эти потоки вливались жизнерадостные албанцы и косовары - сезонные псевдобеженцы, перемещавшиеся в поисках подработки или хотя бы летнего отдыха за счет принимающей стороны. Во Франции беженцы сражались с полицией, стремясь прорваться к туннелю под Ла-Маншем: им хотелось в Великобританию. К концу лета ситуация граничила с хаосом, ЕС захлебывался мигрантами, но не мог закрыть для них границы, не нарушив при этом Женевской конвенции и собственных принципов. Мигрантов следовало зарегистрировать, принять и рассмотреть заявки на статус «беженца», расселить, начать интегрировать тех, чьи заявки приняты, и попытаться2 выдворить тех, кому отказали.
Ключевой страной в поиске общеевропейского решения проблемы была Германия, а в самой Германии все вращалось во-
1 Сообщения о перемещениях беженцев по Германии в такси за счет налогоплательщиков (счета оплачивала Служба по делам мигрантов и беженцев) вызывали возмущение граждан [Mit demTaxi.., 2016; Selig, 2016]. В Саксонии, например, за ноябрь и декабрь 2015 г. на перемещения беженцев на такси была потрачена 51 тыс. евро [Sodann, 2016].
2 Отказ в предоставлении статуса «беженца» вовсе не означает для мигранта его немедленного выдворения. Опытные мигранты рвут документы, чтобы их некуда было выдворить. И пока, например, Германия требует от какой-либо страны принять назад ее граждан, а страна отказывается, мотивируя тем, что граждане вовсе не ее, мигрант получает временное разрешение на пребывание, которое продлевается каждые три месяца и в итоге преобразуется в вид на жительство.
круг канцлера, в одностороннем порядке принявшей решение открыть страну сирийским беженцам и сказавшей: «Мы это осилим»1. Партийные различия нивелировались, трещины прошли не между партиями, как раньше, а внутри них. Часть ХДС ополчилась на собственного канцлера, ХСС заявила о своем полном неприятии ее политики и начала грозить исками в Конституционный суд, а вот СДПГ, Зеленые и даже Левые летом 2015 г. ее полюбили. Внутрипартийная кличка Меркель - «Мутти» («мама») - выплеснулась из политических кулуаров на страницы газет, зазвучала с экранов телевидения. «Если эта женщина упадет, - с надрывом заявлял с телеэкранов "зеленый" политик Винфрид Кречман, поясняя, почему он поддерживает ХДС, - если она упадет, то я не вижу в ЕС ни одного правительства, которое удержит Европу от развала!»2
Действительно, на деле вся политика Меркель в миграционном кризисе была изначально ориентирована исключительно на общеевропейское решение проблемы. Это важнейший аспект, по сути ключ для понимания действий канцлера. Российские политологи, в большинстве своем пошедшие на поводу истерии о «конце Европы», развязанной в российской бульварной прессе осенью 2015 г., нередко упускают это из виду. Между тем политика Меркель может быть понята лишь в общеевропейском измерении. «Мы это осилим! - говорила она, призывая граждан к поддержке своей линии и добавляя при этом (что часто забывают): Вместе с Европой»3.
Разумеется, в миграционном кризисе, как и в других вопросах, страны ЕС преследуют в первую очередь собственные интересы, и Германия - не исключение. Но для Германии, наряду с Францией являющейся важнейшей страной континентального «европейского ядра», удобнее реализовывать свои интересы не в закрытом пространстве национального государства, а в масштабах Евросоюза.
1 Первый раз крылатые слова были произнесены на пресс-конференции 31 августа 2015 г. Историю изменений цитаты см.: [Hinz, 2016].
2 Так он неоднократно заявлял с трибун и в интервью. См.: [Kretschmann,
2016].
3 Cм.: напр.: [Fürstenau, 2015].
Именно в этом контексте и будет рассмотрена в предлагаемой статье германская политика в миграционном кризисе 2015 -начала 2016 г.
Общеевропейские рамки миграционной проблемы 2015 г. Структурные проблемы ЕС
«Европа» - ключевое слово в решении миграционного кризиса. Понять, почему он возник в его нынешнем виде, можно лишь поняв проблему Евросоюза, а проблема эта зрела долгие десятилетия.
Главная беда ЕС - недостаточная оперативность, обусловленная дуальностью механизма принятия решений, его межгосу-дарственно-надгосударственным характером. Истоки ЕС - в эпохе холодной войны, одарившей мир, несмотря на всю ее кажущуюся напряженность, стабильностью «равновесия угроз». Вся внутренняя динамика интегрировавшейся Европы была завязана на внешнюю статичность. Структура неторопливо развивала себя, не имея четкой конечной цели, споря о том, чем она хочет стать - «союзным государством Европы» или «союзом европейских государств» - в мире, незыблемость которого гарантировалась соперничеством двух систем, и именно эта незыблемость была залогом ее благополучия. Евросоюз не приспособлен к быстро меняющемуся миру. Он лишен долгосрочного, стратегического видения, медлителен в реакциях на актуальные вызовы, блокирует сам себя в принятии важных для собственного функционирования решений.
В силу своих бюджетных реалий Евросоюз принимает решения по незапланированным вопросам лишь в условиях политического давления. Например, несколько лет назад, в период относительно большого наплыва беженцев и их массовой гибели в волнах Средиземного моря, в ЕС планировалось расширить компетенции европейского агентства БИОМТЕХ, контролирующего внешние границы, однако по мере уменьшения давления со стороны беженцев, обсуждение было отложено и возобновилось лишь в 2015 г., когда в ЕС хлынул новый поток соискателей убежища.
Следующая проблема, сопровождающая интегрирующуюся Европу от самых ее истоков, - политическая неприязнь к Германии при одновременном использовании ее экономической мощи. 108
В эпоху противостояния блоков экономически успешные западные немцы, так называемые «дойные коровы Европы», были самыми рьяными последователями «европейской идеи». Однако у других стран ЕС стремление западных немцев объединиться с ними в едином государстве «Европа» вызывало подозрения, что они таким образом хотят преодолеть послевоенные ограничения своего государственного статуса и завоевать Европу экономической силой. Германию воспринимали лишь в тандеме с Францией, их сотрудничество считалось мотором континентальной европейской интеграции, вокруг них группировалось «европейское ядро». Политическое усиление Германии после воссоединения, ее новая, суверенная политика в ЕС возродили старые страхи и неприязнь. Немцы оказались в ловушке: каждое их действие, направленное, с их точки зрения, на «укрепление Европы», трактовалось другими странами как попытка возрождения немецкой доминантности и как желание «подмять» Европу под себя. Любой же их шаг, ориентированный на свои национальные интересы, интерпретировался как попытка вырваться из Европы, вернуться на зловещий «особый немецкий путь».
Еще одна проблема ЕС - его расширение. После развала системы социализма Евросоюз в геополитическом «раже» ринулся на «восток», втягивая в себя все новые страны Восточной Европы и щедро раздавая обещания и приглашения в сторону постсоветского пространства. «Политика соседства», стратегия, предполагавшая создание вокруг ЕС пояса стабильных, дружественных государств, пала жертвой стратегии расширения. Вместо создания крепких соседей ЕС втягивал в себя заведомо слабые страны, не выстрадавшие европейской идеи, стремившиеся в «элитный клуб», прикрываясь «русской угрозой». Структура, не оформившаяся качественно, выросла количественно, ЕС заглотил то, что он не мог переварить, поскольку необходимых для этого органов он еще не вырастил. «Конституция для Европы» - договор, ориентирующий расширяющийся ЕС в сторону «союзного государства», потерпел в 2004 г. крушение на референдумах во Франции и Нидерландах. Лиссабонский договор, ослабленный вариант «Конституции», был принят лишь в 2007 г. Расширившись, Евросоюз утерял политическую и
мировоззренческую консолидацию. Новые страны, будучи поначалу восторженными неофитами, поняли выгоды своего положения уже в ходе попыток Буша-младшего разыграть «старую Европу» против «новой»1. По мере усиления экономического кризиса их позиция в ЕС по отношению к Брюсселю стала все больше напоминать их былую позицию в СЭВ по отношению к СССР: они были открыты для европейских денег, но не были готовы разделить европейские тяготы. Именно эти страны и выступили против системы квот на распределение мигрантов по государствам-членам, предусмотренной в Дублинском соглашении, тем самым блокировав его реализацию в масштабах ЕС.
И наконец, не вызрев до уровня актора мирового политического процесса, ЕС как структура не смог препятствовать дестабилизации арабского пространства, более того, сам еще и поспособствовал ее усилению, когда отдельные его государства поддержали американскую политику «ликвидации диктаторских режимов», обеспечивавших европейцам закрытость средиземноморских границ ЕС.
Такими были внешние рамки германского решения проблемы сирийских беженцев, положившего начало масштабным внутриполитическим разногласиям. Тем не менее Меркель принимала свое решение, исходя из дееспособности Евросоюза и прилагая все усилия к общеевропейскому преодолению иммиграционного кризиса.
Европейская нормативная база в вопросах иммиграции (по состоянию на 2015 г.)
Единая европейская правовая система в вопросах предоставления убежища включает несколько нормативных актов, однако в контексте миграционного кризиса 2015 г. на первый план выдвинулся вопрос Дублинских соглашений. В принятом в 2003 г. нормативе, модернизированном в последний раз в 2013 г. (Дублин-3
1 Понятие «старая» и «новая» Европа введено американским министром обороны Дональдом Рамсфельдом в 2003 г. в связи с отказом ряда стран - основательниц ЕС участвовать в военной акции против Ирака. 110
вступил в силу в 2014 г.), предполагалось, что заявление на получение статуса беженца соискатели обязаны подавать там, где они впервые ступили на землю ЕС [Europäische Flüchtlingspolitik.., 2015]. Согласно «дублинскому» регламенту, после рассмотрения заявок в стране прибытия, лица, получившие статус беженца, централизованно размещаются по странам ЕС - не по их собственным желаниям, а согласно квотам приема, выделенным странам с учетом ряда параметров (численности коренного населения, уровню экономического развития страны и т.д.).
Именно вопрос о квотах и стал причиной раскола между «старой» и «новой» Европой. «Новая» Европа, приветствуя ужесточение пограничного режима, в то же время принципиально отвергала дублинский механизм распределения беженцев по квотам. Эти страны, вступившие в свое время в ЕС не из-за любви к европейской идее, а в надежде избегнуть российского влияния, охотно получали от ЕС поддержку и субсидии, гордились, как, например, Латвия, что стали «образцовыми европейцами», но не привыкли нести общеевропейские тяготы.
Общеевропейские попытки преодоления кризиса
На момент написания данной статьи лидеры стран - членов ЕС планировали превратить FRONTEX из межгосударственной структуры (сотрудничество стран в защите внешних границ ЕС) в полноценный европейский институт, в «оперативную систему защиты сухопутных и морских границ». Общественное мнение поддерживало укрепление внешних границ Евросоюза. В июле 2015 г. Европарламент уже решил утроить бюджет FRONTEX, предоставив ему более 26 млн евро, а также бюджеты Европейского бюро поддержки в вопросах убежища (European Asylum Support Office, EASO) и европейской полицейской службы Еuropol1.
Как временное решение осенью 2015 г. был запущен «механизм солидарности» - оперативное распределение соискателей статуса беженца по некоторым странам ЕС. Однако из запланиро-
1 На пленарной сессии 6-9 июля 2015 г. в Страсбурге [Entschließung..,
2015].
ванных к расселению в сентябре 160 тыс. соискателей, находящихся в Греции и Италии, переехали только... 19 человек [Czarnowska, 2015], а к концу года всего лишь 200 человек [Flüchtlingskrise.., 2015]. В силу отсутствия квот переселение происходило на добровольной основе - поэтому из 28 государств-членов принять беженцев оказались готовы лишь девять.
Оперативные решения принимались в особом порядке (ст. 78(3) договора о работе ЕС)1. Долгосрочные решения до сих пор находятся в стадии разработки. В начале 2016 г. ЕС работал по следующим направлениям.
- Создание общеевропейского списка «безопасных третьих стран», т.е. стран вне ЕС, в которых жизнь граждан не подвергается опасности и в которых существуют демократические формы правления. Заявки мигрантов из этих стран будут рассмотрены в ускоренном порядке, получить статус беженца им будет сложнее. Такими странами уже признали все балканские государства. После этого появилась возможность выдворить албанцев. Предполагалось, что такой страной будет признана и Турция. Зимой 2015 г., после событий в новогоднюю ночь в Кёльне (см. ниже, раздел Весна, 2016 год: осознание случившегося), Меркель настоятельно потребовала включить в этот список и страны Магриба.
- Сотрудничество с Турцией, создание легальных возможностей для въезда в ЕС беженцев, находящихся в Турции («гуманитарные визы»). Почувствовав свой шанс, обрадовавшаяся Турция запросила не только финансовые средства для удерживания беженцев на своей территории, но и понимания ее стремления вступить в ЕС. Это понимание было выражено, деньги были даны, об армянском геноциде уже не вспоминали. 18 марта 2016 г. было подписано соглашение с Турцией [EU-Türkei.., 2016]. По данному соглашению, Турция принимала назад тех беженцев, кто с ее побережья нелегально достиг Европы, воспользовавшись услугами контрабандистов, а ЕС в свою очередь принимал от Турции такое же
1 Европейское законодательство (ст. 78(3) Лиссабонского договора 2007 г.) предполагает ряд предварительных шагов в направлении работы с «чрезвычайными ситуациями, которые предусматривают внезапный наплыв граждан третьих стран».
количество легальных сирийских беженцев. К моменту подписания соглашения в Турции находилось более 3 млн сирийских беженцев.
- Введение центров регистрации соискателей статуса беженцев (так называемых «Ьо18ро18») в приграничных странах ЕС. Дебатируется также создание «транзитных зон» на границах ЕС, т.е. своего рода лагерей для интернированных лиц, в которых будут рассматриваться заявки на предоставление статуса беженцев. Возражают против этого левые партии, потому что им не нравятся слова «зона» и «лагерь».
- Предполагается также очередная реформа Дублинских соглашений, последняя - третья - часть которых была принята в 2014 г., в любом случае планируется реализовать размещение беженцев по странам ЕС согласно предварительно установленным квотам.
Однако там, где начинался разговор о квотах приема беженцев по странам, кончалось европейское единство. Венгерский президент, будучи вынужденным подчиниться решению ЕС и принять распределяемых беженцев в феврале 2016 г., подал иск в Европейский трибунал и объявил о планах проведения национального референдума.
Весной 2016 г. в ЕС крепли голоса, требовавшие санкций против тех членов ЕС, кто отказывался принимать мигрантов по квотам. Именно из-за них не работало Дублинское соглашение, и беженцы не были распределены по конкретным странам с запретом на дальнейшее перемещение по их собственному желанию. В настоящее время (март 2016 г.) политики ЕС (в том числе и А. Меркель) особо подчеркивают запрет на свободное перемещение беженцев в ЕС.
В апреле 2016 г. в полной мере заработало подписанное 18 марта соглашение с Турцией: с 20 марта она обязалась принимать назад нелегальных беженцев, с ее берегов достигших греческих островов. Число прибывающих на греческие острова стало снижаться (к середине апреля на 80%), но Турция ждет, что ЕС будет выполнять свою часть соглашения - будет ежегодно принимать по 250 тыс. сирийцев из турецких лагерей беженцев [С^всЬкег, 2016]. Таким образом, этим соглашением ЕС частично снимает
проблему нелегалов, но не устраняет ни проблемы мигрантов, ни их размещения по ЕС согласно квотам.
Германия и беженцы: планы и реальность Официальные аргументы в пользу приема беженцев
Свои виды были не только у беженцев на Германию, но и у Германии - на них. Медийная машинерия уже с начала 2015 г. работала на полных оборотах: с телевизионных экранов, со страниц газет немцев убеждали в том, что приток свежего населения взаимно выгоден: спасающимся от войны людям будет предоставлено убежище, немецкое же общество с их помощью сможет решить целый ряд насущных внутриполитических проблем. Особо велики были надежды на «сирийских инженеров» и «сирийских врачей».
Таким образом официальная политика и ряд экономических элит, в первую очередь работодатели, еще до наплыва беженцев выдвигали доводы в пользу приема мигрантов, отождествляя трудовых мигрантов с беженцами. Суммируя бурные споры, которые велись в этот период в немецком обществе и выплескивались на страницы СМИ, можно выделить ряд положений, вокруг которых концентрировалась дискуссия.
Демографический аргумент
«Беженцы улучшат демографию» - сторонники этого мнения указывали, что стареющее немецкое общество не в состоянии обеспечить нормальное функционирование пенсионной системы («договор поколений»)1. Между тем, замечали они, в странах, откуда прибывают в Европу беженцы, семьи, как правило, многодетны, там иное восприятие деторождения, чем у немцев.
Противники «демографической» аргументации возражали, что в долгосрочном, структурном плане демографию улучшит правильная политика в сфере семьи и молодежи и в сфере занятости. Плохая демографическая ситуация у коренного населения - не
1 Пенсионная система, в которой пенсии выплачиваются из взносов работающего поколения.
114
от пресыщения, а, напротив, от нестабильности на рынке труда, усилившейся после реформ Хартца в 2004 г. Семьи с более чем тремя детьми в Германии у коренных немцев ныне встречаются либо у бедняков, либо у богачей. Среднее сословие вымирает. Необходимо восстановить поддержку молодых семей, изменить политику занятости в пользу долгосрочной занятости, нужно дать молодежи стабильные трудовые перспективы, а не контракты, следует инвестировать в образование детей вне зависимости от их социального статуса.
В качестве еще одного аргумента указывалось, что предпосылкой «улучшения демографии» является интеграция мигрантов в местное общество. Между тем как раз иностранные многодетные семьи, люди из низов, из сельских районов трудно интегрируемы в принципиальных для них вопросах. Ценности западного либерализма, особенно в вопросах, касающихся сексуального воспитания в школах и терпимости к нетрадиционным формам сексуальности, противоречат основным ценностям прибывающих мигрантов, социализация которых произошла либо в архаических обществах, либо в рамках определенных культурно-религиозных установок. Нет гарантии, что многодетные беженцы из арабского пространства примут нормы сексуальной толерантности и сексуального просветительства, считающиеся обязательными для жизни в западном обществе. Как пример приводили многодетных немцев-баптистов из постсоветского пространства, массово прибывавших в ФРГ в 1990-е годы в рамках программы переселения постсоветских немцев. В свое время Германия радовалась этим работящим, молодым и более чем многодетным немецким семьям. Однако очень многие из этих семей уже через несколько лет начали покидать Германию, переселяясь в Канаду и даже в новосоздававшиеся немецкие колонии в Латинской Америке, не в силах подчиниться диктату либеральных, развращающих, с их точки зрения, норм, навязываемых детям уже в начальной школе и защищаемых пенитенциарной системой государства1.
1 Известны случаи, когда родители-баптисты, не пускавшие малолетних детей на уроки сексуального воспитания, получали административные взыскания или даже тюремное заключение. Случай отца восьмерых детей см.: [Kortmann, 2013].
Рабочая сила для немецкого рынка труда
Сторонники этой точки зрения полагали, что «беженцы» займут вакантные рабочие места, которых в Германии немало, несмотря на безработицу. Платя налоги и пенсионные взносы, они уже сейчас спасут немецкую социальную систему.
Немецкие работодатели уже в мае 2015 г. потребовали облегчить доступ к рынку труда не только признанным беженцам, но и соискателям этого статуса. Руководитель «Даймлера» Дитер Цетше суммировал надежды немецких работодателей следующим образом: «Они молоды, образованны и мотивированны; именно таких мы и ищем» [Dieter Zetsche.., 2015].
Противники подобной аргументации утверждали, что работающие беженцы ухудшат положение трудящихся, конкурируя с ними на рынке труда и сбивая зарплаты до минимума. Серьезного же вклада в социальные системы от них ожидать не придется, напротив, они отяготят эти системы.
Министр труда, социал-демократка Андреа Налес предупреждала, что «даже каждый десятый из беженцев не сможет сразу приступить к работе» [Nahles.., 2015]. Из Баварии, федеральной земли, принявшей на себя основную волну беженцев, уже осенью последовало подтверждение: 70% молодых соискателей убежища, получающих места в профучилищах, прерывают свое образование [Handwerkskammer.., 2015]. И даже те, кто этого не делает, имеют худшие шансы на рынке труда, так как профтехобразование для беженцев было сокращено с трех до двух лет.
Скептически относились эксперты и к ожиданиям прибытия высококвалифицированных беженцев. Они отмечали, что специалисты высокого уровня и представители среднего сословия были первыми, кто снялись со своих мест при начале военных действий в Сирии и переехали на Запад. Ныне же, отмечали они, массово спасается простой народ, в лучшем случае со школьным образованием. Согласно первым предварительным данным, 13% беженцев, прибывших в Германию в 2015 г., имели высшее образование, 17,5 -закончили гимназии или средние школы, 30 - имели неполное среднее образование, 24 - начальное, а 8% вообще были неграмот-ныеми [Bölingen, Götte, 2016]. Эксперты предупреждали, что избы-
ток рабочей силы, выгодный работодателям, повлечет за собой неизбежный демпинг заработной платы во всех сферах, в том числе у высококвалифицированных работников. В Германии существует минимальная граница заработной платы, ниже которой ее опускать нельзя, но такая зарплата позволяет жить чуть выше официального уровня бедности.
Профсоюзы же опасались, что работодатели используют избыток рабочей силы для дальнейшего сокращения постоянных сотрудников, работающих с социальными пакетами в рамках тарифных соглашений, и замены их временными трудящимися-мигрантами, не состоящими в профсоюзах и работающими на условиях работодателя.
Пик кризиса: вторая половина 2015 г.
А беженцы на пограничных переходах все прибывали. В 2014 г. Германия приняла «всего» 200 тыс. соискателей статуса беженца, а в 2015 г. с января по сентябрь в стране зарегистрировались уже 577 тыс. мигрантов, желающих получить убежище. Австрия, сама переполненная беженцами, пропускала через свою территорию всех желающих в Германию, подвозя их в поездах и в автобусах к пограничным переходам в Баварию.
Дублинский процесс по сути был парализован - средиземноморские страны, не подготовленные к такому количеству беженцев, не могли обеспечить обработку их заявок, как положено, по месту их прибытия, а ряд восточноевропейских стран упорно отказывались согласиться с квотами в их расселении. В этих условиях по инициативе А. Меркель Германия объявляет одностороннюю готовность принять беженцев, активировав ст. 17 Дублинского со-глашения-3 («право самостоятельного приема»). Кроме того, Германия возобновляет программу «контингентных беженцев»1. В рамках этой программы, по соглашению с другими странами ЕС, Германия принимает ограниченное число сирийцев из лагерей
1 Последними, кого принимали со статусом «контингентных беженцев», были евреи из постсоветского пространства. О сирийских контингентных беженцах см.: [Syrische Flüchtlinge.., 2016].
беженцев в Ливане. Кандидаты отбираются индивидуально, исходя из интересов немецкой экономики.
Между тем в сентябре 2015 г. в страну через пограничные переходы ежедневно прибывали от 8 тыс. до 10 тыс. нелегальных соискателей статуса беженца, ожидалось, что к концу года в Германии обоснуется минимум 1,5 млн лиц, ищущих убежища. Общежития были переполнены, закладывались палаточные лагеря, беженцам отдавали складские помещения и физкультурные залы немецких школ.
Соискатели распределялись по федеральным землям по принципу «кенигштайнский ключ» (согласно экономической ситуации и численности населения), в результате малонаселенные регионы получили мало беженцев, а мегалополисы - много. В вопросе размещения беженцев федеральные земли проявили друг к другу так же мало солидарности, как и европейские страны. Например, глава правительства богатой земли Баден-Вюртемберг, переполненной беженцами, оседавшими в ней после пересечения границы, попросил восточногерманскую землю Саксен-Анхальт взять часть беженцев (в Саксен-Анхальте, Мекленбурге и Бранден-бурге пустуют панельные дома времен ГДР) и предложил за них заплатить. Земельное правительство Саксен-Анхальта отказалось, опасаясь роста правого радикализма среди населения [Streit um Kretschmanns.., 2015].
Стартовал ряд мероприятий, нацеленных на скорейшую интеграцию беженцев в рынок труда. Министерство образования установило упрощенный порядок признания профессиональной квалификации у беженцев, издав новый Закон о признании иностранных профессиональных квалификаций и запустив проект «Квалификационный анализ» [Leichtere Berufsanerkennung.., 2015].
На уровне федерации, земель и коммун получил финансирование целый ряд программ профессионально-технического образования для беженцев: XENOS, Arrivo Berlin, FiBA-Flüchtlinge in Beruf und Ausbildung, Ostbayern и многие другие.
Расходы федеральных земель, принявших большое количество беженцев, в первое полугодие 2015 г. выросли на 70 %. Не хватало персонала для регистрации и обработки данных. Число необ-
работанных заявок на сентябрь превысило 300 тыс. [Bundesamt für Migration.., 2015]. А беженцы все прибывали.
Фраза Меркель «Мы это осилим!» получает к этому времени продолжение. «Мы это осилим! - повторяет Меркель, выступая в конце октября на партийной конференции, и поясняет: - Но, конечно, не как единственные в мире» [Der Kurs.., 2016]. Подразумевается, что немецкие усилия принесут плоды только в рамках общеевропейского плана. Кроме того, все чаще в политике и в СМИ выражаются надежды, что свою часть беженцев примут и США, приложившие руку к дестабилизации арабского мира. В ЕС и в Германии обсуждались возможности создания новых лагерей беженцев в Иордании и Турции, рассмотрения заявок на статус беженца на местах, возможности выдачи «гуманитарных виз». Внутри Германии с 1 ноября 2015 г. вступил в силу ужесточенный закон [Flüchtlingskoordinator.., 2015] о предоставлении убежища. Балканские страны были признаны «безопасными», их обязали принять своих жителей назад.
Между тем конфликт в Сирии разгорался все сильнее. Турция, ввязавшаяся в геополитические игры, уже не могла быть признана «безопасной страной». С ее побережья ежедневно отправляются корабли, перевозящие в Европу нелегалов, надеющихся получить статус беженца. А в последние два месяца 2015 г. в Германию неожиданно устремляется поток «беженцев» из стран Магри-ба: молодые, одинокие, религиозно мотивированные парни, объективно не располагающие требуемыми предпосылками для получения убежища. Однако их вынуждены принять, чтобы рассмотреть и отвергнуть их заявки.
Некоторые страны Европы, не дожидаясь решения проблем на уровне ЕС, начали действовать на национальном уровне. Дания, например, чтобы отпугнуть беженцев, уменьшила размер пособий до минимума, Швеция готовилась к закрытию границ, а вскоре и закрыла их.
Меры, принимавшиеся немецкой политикой для преодоления свалившейся на страну иммиграционной беды, колебались между «устрашением» и «интеграцией» по отношению к беженцам и мощным финансовым умягчением страдающих, переполненных
городов и коммун. В 2016 г. правительство поддержит федеральные земли 5 млрд евро. Создаются новые рабочие места в организациях, занимающихся беженцами. Служба по делам мигрантов и беженцев создала 2 тыс. новых рабочих мест для обработки заявок. Укрепляется и расширяется полицейский аппарат [Vetter, 2015].
В Новогоднем обращении Меркель к немецкому народу ее фраза «Мы это осилим!» приобрела очередное и, по-видимому, окончательное пояснение. «Мы это осилим! - в очередной раз заверила канцлер соотечественников, добавив, - потому что Германия -сильная страна» [Der Kurs.., 2016].
К этому времени количество необработанных заявок на соискание статуса беженца достигло 600 тыс. [660.000 Asylanträge.., 2016]. Все эти люди жили в Германии, получали пособия - и никто не знал, кто они на самом деле, имеют ли они право на статус беженца, не опасны ли они. Они жили среди немецкого населения, пользуясь неограниченной свободой. Их документы дожидались своей очереди на обработку. Интегрировать их, выделяя средства на образовательные программы и языковые курсы, с тем чтобы впоследствии выдворить из страны, как не получивших статуса беженца, казалось неоправданным расходом средств. Интеграция оправданна лишь по отношению к признанным беженцам. Сотни тысяч ждали рассмотрения своих заявок, живя среди немцев и не зная при этом ни их обычаев, ни культуры, ни, разумеется, языка, многие из них и не желали все это узнавать.
А новые беженцы продолжали прибывать.
«Наш внутренний порядок - под угрозой!» - заявил глава профсоюза полицейских Р. Вендт, требуя не ограничиваться пограничными контролями в поездах и на автобанах, а восстановить охраняемую границу по всему периметру Германии [Polizeigewerkschaft.., 2015]. Однако на воссоздание пограничных полос на границах с европейскими соседями не было ни сил, ни средств, ни -что самое главное - политических возможностей.
Весна, 2016 год: осознание случившегося
Новый год принес немцам известие о беспорядках, устроенных «беженцами» в новогоднюю ночь в немецких мегалополисах.
Особенно отличился Кёльн, где толпы мигрантов южного вида оскорбляли немецких женщин, стреляли из ракетниц в Кёльнский собор, имели место случаи грабежа и насилия. Полиция, не ожидавшая таких событий, не смогла принять надлежащих мер. Возмущение граждан усилилось в связи с информационной политикой местных властей: размах случившегося предпочли сначала замолчать, а обер-бургомистр Кёльна на пресс-конференции посоветовала пострадавшим женщинам в будущем держаться от плохих компаний «на расстоянии вытянутой руки». Лишь через несколько дней полиция и власти официально признали, что беспорядки были спровоцированы лицами, являвшимися, согласно документам, «соискателями убежища», т.е. соискателями статуса беженца, преимущественно из североафриканского пространства. Было сообщено также, что произошел сбой в распределении компетенций между федеральными и земельными полицейскими силами: полиция, подчиненная земле Северный Рейн-Вестфалия, нуждалась в помощи, не могла ее получить из «своего» ведомства, в то время как наготове стояли федеральные полицейские силы. Однако земельные власти не попросили их о помощи.
Первая и основная проблема, которую принесло с собой нашествие мигрантов, бесспорно, повышение криминогенности. Прошло слишком мало времени, чтобы располагать статистическими исследованиями, тем более что материалы о национальности преступников в Германии очень редко поступают в широкое пользование1. «Кодекс прессы», действующий в немецкой журналистике, полагает разглашение таких данных «дискриминацией по этническому принципу». И в ходе миграционного кризиса журналистам при сообщении о преступлениях, совершаемых прибывшими мигрантами, сначала не рекомендовалось сообщать о национальностях преступников, да и вообще об их принадлежности к соискателям статуса беженцев. Временная2 отмена этого принци-
1 Как правило, такая информация предоставляется лишь в случаях специфических преступлений, например «убийств чести» у мусульман.
2 Совет по делам прессы в марте 2016 г. отверг предложенную модификацию «Кодекса прессы» и предложил вернуться к прежним стандартам. См.: [Steffen, 2016].
па имела место после событий в Кёльне. Беспорядки, устроенные мигрантами из Магриба в новогоднюю ночь, повлекли пересмотр политики в сфере СМИ и временное падение целого ряда «табу». В августе и сентябре, когда волна беженцев еще не достигла катастрофических размеров, немецкие СМИ демонстрировали эйфо-ричную картину народного единства перед лицом чужой беды. Позже возросло количество аналитических передач, в которых квалифицированно анализировались создавшиеся проблемы и пути их преодоления. С января 2016 г. после скандалов, связанных с замалчиванием (из соображений «политкорректное™») информации о преступности иммигрантов, полиция и журналисты одно время давали открытую информацию об уровне криминальности тех или иных национальностей. Обсуждались возможности избавиться от жителей Северной Африки, молодых арабов, оказавшихся самыми криминальными из всех соискателей статуса беженца. В ток-шоу политики открыто обсуждали шантаж Германией Марокко и Туниса так называемой «помощью в развитии», т.е. преимущественно экономической и финансовой поддержкой, направляемой развивающимся странам: кто не готов принять из Германии назад своих граждан, не получит от нее помощи.
Весной 2016 г. жители были потрясены информацией министра внутренних дел о том, что из 1,1 млн зарегистрированных в Германии за 2015 г. соискателей статуса беженца 130 тыс. пропали неизвестно куда, в лучшем случае подались в другие страны, а в худшем - стали нелегалами [Mehr als 130.000 Asylsuchende.., 2016]. О том, сколько в стране незарегистрированных иностранцев, данных, разумеется, не было. Германия, все прошедшие десятилетия трепетно охранявшая себя от мигрантов, оказалась переполненной их наихудшей разновидностью: людьми неизвестного происхождения и убеждений и к тому же еще и нелегалами.
По мере реализации соглашений с Турцией число беженцев, нелегальными путями достигавших Германии, начало снижаться. По словам министра внутренних дел, имело место даже «резкое» снижение: в конце марта было зарегистрировано «всего лишь» 20 тыс. новоприбывших, в декабре 2015 г. их было «в шесть раз больше» [Maiziere, Weise, 2016].
Германия получает передышку и возможность хотя бы обработать накопившиеся проблемы, в целом осознать произошедшее и поразмыслить над перспективами.
Министерство внутренних дел ФРГ приступило к подготовке закона, согласно которому мигранты, получившие статус беженца, должны интегрироваться (учить немецкий, не отказываться от предложенных мест работы); против тех, кто отказывается интегрироваться, предполагаются санкции, вплоть до лишения постоянного вида на жительство1.
Реакции немецкого общества и политики на официальную линию государства в иммиграционном кризисе
Политические партии: динамика отношения к беженцам
В 2015 г., по мере того как миграционный кризис набирал обороты, в политике проявились серьезные противоречия как внутри правящего блока, так и оппозиционных партий. Так, среди левых, зеленых и социал-демократов в июле-августе 2015 г. раздавались голоса в поддержку Меркель, в то время как ХСС, баварская часть союза ХДС/ХСС, выполняя волю баварских городов и коммун, первыми принимавших нашествие мигрантов через австрийскую границу, замученных и переполненных ими, угрожала ХДС разрывом коалиции. Хорст Зеехофер (ХСС) несколько раз грозил А. Меркель иском в Конституционный суд, утверждая, что она не имела права в одностороннем порядке открывать страну сирийским беженцам в августе 2015 г. Президент Бундестага Н. Ламмерт (ХДС) предложил «ограничить въезд», с ним соглашалась молодежная организация ХДС «Молодой союз», требовавшая установить верхний предел, выше которого беженцев принимать уже не будут. В ответ А. Меркель возражала: «Принцип убежища не знает ограничений» (согласно конвенции ЕС и германской Конституции).
1 Возникает вопрос, сколько неинтегрировавшихся беженцев, сколько исламских «проповедников ненависти» жили за счет немецких налогоплательщиков до принятия этого закона. Невольно вспоминается история с «кёльнским халифом» Капланом, радикальным исламистом, выдворить которого из страны не могли в силу его статуса «политического беженца» [Maiziere, Weise, 2016].
Социал-демократы, еще летом и осенью активно поддерживавшие Меркель в пику ее собственной партии, в январе 2016 г., увидев, как упала в этой связи их популярность у избирателей, начали призывать к уменьшению количества беженцев.
Наибольшую поддержку позиция Меркель получала не в своей партии, а от сторонников Зеленых (68%, декабрь 2015), которые остались последовательными приверженцами открытости страны для соискателей статуса беженца. Не потому, что они любили беженцев (достаточно вспомнить попытку Кречманна избавиться от них за деньги), а из верности партийному принципу.
Партия «Левая» тоже осталась последовательна: она требовала бороться со своими богачами, утаивающими налоги или платящими их в других странах, а не с беженцами, бегущими от гражданских войн. Снова и снова она повторяла призыв, не натравливать бедных на еще более бедных, не разжигать в необеспеченных слоях немецкого общества страхов и ненависти по отношению к беженцам.
Партия «Альтернатива для Германии», позиционировавшая себя правее ХДС/ХСС и последовательно выступавшая против неконтролируемого приема мигрантов (и вообще против их приема), необычайно выиграла - тем более что эту позицию из всех приемлемых для гражданского избирателя партий (НДПГ с ее имиджем праворадикальной партии приличный гражданин выбирать не будет) последовательно и твердо представляла только она. В то же время она утеряла свой статус экспертов, опускаясь на правопопу-листский уровень, смыкаясь на своем правом фланге с правопопу-листским антиисламским движением Pegida1.
В конце 2015 г. в Германии начались локальные выборы, которые продолжились в 2016 г.; по традиции они служат лакмусовой бумажкой для предстоящих выборов в бундестаг. Традиционные партии вошли в 2015 г. в предвыборный марафон, не располагая
1 («Патриотические европейцы против исламизации Запада») -
правопопулистское неформальное движение в Германии, объединяющее немецких националистов, ряд еврейских граждан, озабоченных усилением доли арабского населения, критически настроенных интеллектуалов, не приемлющих ислам, а также широкие, малообеспеченные слои населения, напуганного ростом преступности и понижением уровня собственной социальной безопасности.
полным внутрипартийным единством в самом актуальном на тот день для избирателей вопросе - иммиграционном кризисе. К сентябрю 2015 г. единых позиций и четких программ по этому поводу у партий все еще не было, в то время как избиратель к этому времени уже в напряжении ожидал от правительства в Берлине скорейшего политического решения миграционной проблемы. Внутрипартийные дискуссии по вопросам миграции партии в предвыборную борьбу, разумеется, не выносили, поэтому партии правого спектра - от «Альтернативы для Германии» (АдГ) до праворадикальной НДПГ и правопопулистской локальной гражданской инициативы «За Северный Рейн-Вестфалию» («За-СРВ») -публично присвоили эту тему и извлекли для себя немало пользы.
Ожидается, что правопопулистские политические силы, как региональные, так и общегерманские, будут пытаться объединить свои усилия на предстоящих в 2016-2017 гг. выборах в ландтаги. По результатам прошедших коммунальных выборов лидер «За-СРВ» уже заявил: «Перед лицом целого цунами из беженцев я осознанно ищу сотрудничества с другими демократическими патриотами, особенно с АдГ, которой я протягиваю руку с предложением идти на земельные выборы в 2017 г. единым фронтом. Мы готовы также к конструктивному диалогу со всеми демократическими правыми»1.
В 2016 г. пройдут земельные выборы в пяти федеральных землях, в начале 2017 г. еще в трех, а в сентябре 2017 г. состоятся выборы в Бундестаг.
Время до 2017 г. еще есть. Представляется, что первенство, как и раньше, останется за ХДС/ХСС и СДПГ. Эксперты не исключают, впрочем, возможности так называемой «ямайка-коалиции» (черно-желто-зеленой, по цветам флага Ямайки) между ХДС/ХСС, маленькой либеральной СвДП и Зелеными, в том случае, если в партии Зеленых возобладают консервативные силы. В ином случае как левобуржуазные Зеленые, так и «Левая» вряд ли будут иметь шансы на земельных и федеральных выборах, если вопросы миграционной политики, в частности обеспечения контроля над ми-
1 Под «демократическими правыми» они подразумевают всех ультраправых, кроме откровенных неонацистов [Grandioses Wahlergebnis.., 2015].
грацией и безопасности местных жителей, не будут решены. В настоящее время избиратель испуган обрушившейся на него в короткие сроки лавиной иностранцев, и пока традиционные, демократические партии вырабатывают единые позиции в миграционном вопросе, страхи населения в полной мере используют формирующиеся и укрепляющиеся правые силы.
Так, от миграционного кризиса, бесспорно, выиграла партия АдГ, опустившаяся до правого популизма, смыкаясь на правом фланге с антиисламским движением Pegida. В локальных выборах она пока что показывает постоянные приросты, особенно на востоке страны, где ранее были сильны позиции Левой. Парадокс в том, что АдГ вовсе не «народна» и не социальна по своему характеру: это партия антиевропейских национал-либералов.
Реакции общества в ходе иммиграционного кризиса: от толерантности к неприятию
Уже осенью 2015 г. опросы общественного мнения показали, что у большинства коренного населения на смену готовности помочь пришли скептицизм и страх. После информации о росте преступности в среде соискателей статуса беженца 74% опрошенных немцев требовали лучшей координации миграции, 56 - считали, что беженцев уже слишком много, 54 - были уверены, что Германия не сможет их интегрировать, и только 19% были готовы принять новых беженцев. Скептически относятся граждане и к методам, выбранным официальной политикой для преодоления кризиса. Так, опросы показывают рост их сомнений в связи с эффективностью договора ЕС с Турцией. 56% немцев в апреле 2016 г. считали, что соглашение плохое, в марте их было еще 46%. 68% считают, что Турцию в любом случае нельзя принимать в ЕС [Umfrage.., 2016].
Помимо криминогенности беженцев и чувства дискомфорта, вызываемого у граждан появлением большого количества людей чуждой внешности, культуры и манер на улицах их городов и деревень, серьезное недовольство в народе вызвал рост цен на жилье в частном секторе. Лиц, получивших статус беженца, следовало расселять в квартиры. При этом государственный, муниципальный
жилой фонд был переполнен, во всяком случае в тех экономически и демографически сильных землях, на которые, по «кенигштайн-скому ключу», пришлось особенно большое количество беженцев. Запросы муниципальных и коммунальных властей на квартиры для беженцев в частном секторе привели к росту цен и к расторжению текущих договоров о сдаче жилья, отчего пострадали студенты, молодые семьи, одиноко живущие старики и прочие социально слабые группы коренного населения.
Изменение структуры населения, увеличение доли арабского населения долгосрочно ведут к уменьшению значимости такой некогда важной составной части школьного образования, как ознакомление детей с историческим прошлым Германии и тематизация исторической вины за гитлеризм. Дети беженцев, да и взрослые, интегрируясь в немецкое общество, в то же время не готовы идентифицировать себя с «немецкой виной» за прошедшие войны и за холокост.
В то же время и коренные жители перед лицом социальных и политических изменений стали менее склонны придерживаться тех идеологических табу, которые существовали в прошлые, благополучные десятилетия.
Особую роль в ходе кризиса 2015 г. сыграла русскоязычная диаспора, состоящая из немецких переселенцев из постсоветского пространства, евреев, принятых по программе «контингентных беженцев», студентов, ученых, бизнесменов, женщин, вышедших замуж за немцев и переселившихся в Германию. Социально слабая часть диаспоры по мере увеличения количества исламских мигрантов беспокоилась за будущее Германии значительно сильнее, нежели коренное немецкое население. Это беспокойство ее представители, особенно те немецкие переселенцы, которые въехали в Германию из мусульманских постсоветских государств, поясняли своим практическим (негативным, по их словам) опытом взаимоотношений с мусульманами, появившимся у них в годы развала СССР.
Еще одним интересным явлением тех месяцев оказались евреи из постсоветского пространства, «контингентные беженцы»: их неприязнь к сирийцам (многих из которых тоже принимали по
программе «контингентных беженцев») и в целом к арабам оказалась так сильна, что многие из них в интернет-форумах и в социальных сетях выражали откровенные симпатии программам и действиям праворадикальных немецких политиков и движению Pegida.
В конце января 2016 г. немецкие переселенцы из постсоветского пространства, соорганизовавшись через социальные сети, решились на массовые акции, проведя мирные демонстрации под лозунгом укрепления внутренней безопасности1. Старшее поколение немецких переселенцев, как и в целом их ровесники, живущие в постсоветском пространстве, в своей идентичности мыслят себя «советскими». Большинство из них наряду с немецким используют русский язык как средство общения, предпочитают российские СМИ и в целом симпатизируют России. В своих внутриполитических позициях в Германии они, как правило, правоконсервативны или даже националистичны. В Баварии они симпатизируют ХСС, в остальных же землях Германии, как правило, голосовали за ХДС, смещаясь, впрочем, по мере разочарования в этой когда-то пригласившей их в Германию партии правее - к НДПГ.
Российские СМИ использовали растущее беспокойство этой части населения Германии в интересах российской политики и пропаганды. На их митингах протеста наряду с немецкими флагами были подняты российские триколоры, часть речей была произнесена на русском языке, были выражены приглашения покинуть Германию и переселиться в Россию.
Тем самым организаторы навредили им и уменьшили тот внутриполитический эффект, который могли бы иметь эти мероприятия для мобилизации коренного населения. А. Меркель должна была бы сказать российским СМИ «спасибо» за поддержку своего курса: использование постсоветских немцев российской политикой и российскими СМИ позволило немецким СМИ попытаться переключить местного обывателя с заботы о насущных проблемах безопасности и порядка, возникших в связи с наплывом
1 Поводом послужила разошедшаяся по социальным сетям и подхваченная российскими СМИ информация о несправедливом отношении немецкой полиции к заявлению девочки-подростка о насилии, причиненном ей южными мигрантами. 128
иммигрантов, на темные страхи перед «русскими» и «рукой Москвы», перед «спящими агентами» и «системой Путина»1. Постсоветские немцы, с их непростой историей и несомненным правом на жизнь в Германии2 были изображены немецкими СМИ как чуждая Германии группа, как точно такие же мигранты, что и нынешние беженцы из Африки и арабского пространства. «Мигранты против мигрантов» - так резюмировали немецкие комментаторы результаты их митингов.
Изменения в исламской диаспоре в ходе миграционного кризиса 2015 г.
«Ислам в Германии - немецкий ислам» - под этим девизом с 2006 г. в Германии работает Исламская конференция, ежегодный форум для выявления и решения актуальных для мусульманской диаспоры проблем, своего рода институт для переговоров между немецким государством и мусульманскими организациями, представляющими живущих в Германии мусульман.
Ислам в Германии, перед тем как в 2015 г. ее захлестнула волна беженцев из арабского мира, находился в фазе активной интеграции. Немецкое государство наверстывало упущенное десятилетиями, активно работая с лояльными государству мусульманскими организациями, отфильтровывая и изолируя нелояльные организации, всячески затрудняя деятельность радикальных групп. В структуре мусульманской диаспоры по-прежнему преобладали турецкие сунниты, потомки гастарбайтеров, социально стабильный слой. В большинстве своем это были члены БГТ1Б3, ориентированные на связь с Турцией, но в то же время традиционно лояльные германской политике. Мусульмане же из арабского
1 Пример такого «переключения страхов» - книга Бориса Райтшустера [КеИвекивЬет, 2016].
2 В Германии действует право «иммиграции по крови» (гражданство определяется по праву крови, этнический немец, откуда бы он ни приехал, всегда имеет право на гражданство).
3 В1Т1В (Турецко-исламский союз по делам религии) - крупнейший религиозный союз турецких мусульман, управляющийся из Турции и лояльный ее светским властям.
пространства были представлены в основном либо беженцами, либо студентами, либо в очень малом количестве - бизнесменами; в сравнении с турками их было немного.
Соотношение сил стало меняться в ходе миграционного кризиса 2015 г. Поскольку большинство беженцев прибывало из арабского мира, в мусульманской диаспоре произошла перестановка сил. Центральный совет мусульман Германии (председатель Ай-ман Мазьек), объединявший преимущественно арабские мусульманские организации, буквально воспрял и потребовал увеличить количество мечетей и религиозного персонала для удовлетворения религиозных потребностей вновь прибывших арабских беженцев. Не могут же они идти в мечети турецкого «Дитиба»!
Саудовская Аравия в сентябре 2015 г. предложила немцам помощь в постройке 200 мечетей, чтобы исламские беженцы, принимаемые Германией, могли отправлять свои религиозные потребности в мечетях своего направления ислама. Предложение встретило в Германии жесткую критику. Немцы, в последние два десятилетия буквально замученные постоянным вниманием Турции к ее проживающим в Германии гражданам и попытками контролировать из Турции «турецкий ислам» Германии, возмутились, представив себе аналогичную ситуацию с Саудовской Аравией, которая гипотетически вполне может впоследствии изъявить желание опекать единоверцев в построенных ею мечетях. Поэтому сау-дитам в весьма жесткой форме было предложено не строить мечети в Европе, а самим принимать к себе своих единоверцев. Причем жесткая отрицательная реакция на предложение саудитов последовала не только от правительства, но и от оппозиционных партий.
Таким образом, относительно стабильной (но далеко не во всех своих организациях лояльной государству) турецкой диаспоре и остальным представленным в Германии мусульманским организациям и союзам противостоит в настоящее время огромное количество неорганизованных, беспокойных мусульман из арабских стран, в первую очередь из Северной Африки. Германия приняла сирийских беженцев, однако немалое количество предполагаемых сирийцев оказывались мигрантами из стран Магриба, купившими
сирийские паспорта в Стамбуле. Это, как правило, молодые мужчины.
Нельзя сказать, чтобы турецкие сунниты, численно доминировавшие в мусульманской общине Германии, приветствовали количественное усиление арабского ислама. Им очевидно, что даже после признания стран Магриба «безопасными третьими странами» выдворить арабских беженцев из Германии будет очень непросто. В любом случае они станут опорой организаций и групп, принадлежащих Центральному совету мусульман Германии, и без того известному своими радикальными позициями и конкурирующему с Исламским советом ФРГ, пополнят ряды радикальных группировок. Можно сказать, что в интересах турецкой общины было бы уменьшение числа арабских беженцев, поскольку ее консервативное, стабильное большинство не приветствует радикализации ислама в Германии.
В своей политике по отношению к исламу немецкое правительство на сегодняшний день продолжает преследовать взятый им курс: интегрировать лояльных, изолировать неинтегрируемых. Особый упор делается на «германизацию» ислама, с тем чтобы в немецких школах в рамках предмета «религия» он преподавался мусульманским школьникам педагогами, получившими образование в немецких университетах, и чтобы в немецких мечетях, по крайней мере принадлежащих организациям и союзам, сотрудничающим с государством, проповедовали муфтии, получившие образование в Германии, а не присланные из-за рубежа. «В этом нам Саудовская Аравия никоим образом помочь не может», - заметила ответственная за отношения с религией социал-демократка Кер-стин Гризе [Мау^, 2015].
Германия переживает ныне сложные политические времена. Успешность ее политики, направленной на превращение «ислама в Германии» в «немецкий ислам», зависит на сегодняшний день от того, насколько успешно будет решена правительством проблема беженцев. Однако в любом случае миграционный кризис 2015 г. количественно и качественно изменит мусульманский мир Германии.
Заключение
Миграционный кризис 2015 г. изменит Германию и Европу.
Подводя итоги, можно сказать, что миграционный кризис послужил катализатором целого ряда далеко идущих изменений как для Германии, так и для других государств ЕС, да и для Евросоюза в целом.
Усиление евроскептицизма - одно из непосредственных следствий миграционного кризиса 2015 г. К этим последствиям относится и отказ жителей Нидерландов ратифицировать договор об ассоциации с Украиной 7 апреля 2016 г. Договор об ассоциации, первая ступень сближения Украины с ЕС, легко интерпретировался как угроза для Европы, как стремление нестабильной страны влиться в Евросоюз, одарив его при этом своими внутренними конфликтами и враждой к России. В связи с этим эксперты-европеисты спорят о судьбах демократии в Европе, в частности о том, что одним из следствий нидерландского референдума может стать отказ ЕС от плебисцитарной демократии в судьбоносных для европейского проекта случаях. Такое решение станет для ЕС сменой вех.
В своих истоках европейский проект был проектом элит. К гражданам относились по принципу: «То, что мы делаем, ты не поймешь - но все, что мы делаем, хорошо для тебя». По мере движения к политическому союзу - от Маастрихтского (1992) до Лиссабонского договора (2007) - ЕС, состоящий из демократических государств, сам превращался в постдемократическую структуру. Поэтому граждане, которые ранее лишь опосредованно, через парламенты влияли на политику государств, все чаще начали прибегать к оружию плебисцитов, гарантированному национальными конституциями. Одновременно усиливался Европарламент, как воплощение общеевропейской демократии.
Именно оттуда и раздались в апреле 2016 г. первые голоса против «демократии за счет Европы». Национальные плебисциты встают на пути европейской интеграции, заявила глава фракции Зеленых Р. Хармс. Их используют евроскептики, а через них иные, враждебные Европе силы. Референдумы становятся рупором противников интеграции, подтвердил и президент Европарламента Мартин Шульц. С ним согласен министр иностранных дел Люк-
сембурга Ж. Ассельборн: в парламентарной демократии референдумам делать нечего, заявил он. Они не годятся для решений общеевропейских вопросов.
Очевидна связь этих высказываний не только с прошедшим нидерландским референдумом, но также с британским референдумом в июне 2016 г. о продолжении или прекращении членства этой страны в ЕС, и с намерениями венгерского президента В. Ор-бана, ярого противника «квот», провести референдум, связанный с миграционной политикой ЕС. В феврале 2016 г., после того как Венгрия была вынуждена подчиниться решению ЕС по расселению 160 тыс. мигрантов, президент В. Орбан подал иск в Европейский трибунал, одновременно объявив о готовящемся референдуме на тему: «Имеет ли право ЕС вынуждать Венгрию расселять на своей территории граждан, не являющихся ее членами, не получив на это согласия венгерского парламента?» [О^агаа, 2016]. В соответствии с Лиссабонским договором, ратифицированным Венгрией, ЕС имеет такое право, однако референдум может помочь в одностороннем порядке пересмотреть эту ратификацию. Это чревато прецедентом и последующими серьезными опасностями для общеевропейского процесса.
Право на плебисцит закреплено в конституциях государств, однако можно затруднить организацию плебисцитов, можно изыскать возможность обходить их результаты в важных для ЕС вопросах или же вообще отказаться от единогласия в принятии общеевропейских решений. Таким образом, миграционный кризис 2015 г. и меры, которые принимает ЕС для его преодоления и которые нередко отвергаются не только народами, но даже и лидерами некоторых государств, может положить начало изменениям в демократической легитимации общеевропейского процесса и, во всяком случае, в лиссабонской системе.
Какие же пути выберет Евросоюз, чтобы основательно интегрировать поселившихся в нем мигрантов, избежать усиления параллельных обществ, уже сложившихся во многих государствах ЕС за прошедшие годы не подходящей для Европы политики мульти-культурализма? Представляется, что возможный путь для европейского национального государства в случае, если ЕС продолжит
принимать беженцев, это интеграция мигрантов не в конституци-онный1, а в государственный, национальный патриотизм. Этим путем следует идти и Германии, несмотря на ее былую репутацию «постнациональной демократии в ряду национальных государств». Мигрант (будь он беженец или соискатель рабочего места), желающий обосноваться в стране на постоянной основе, должен интегрироваться не только в систему стандартных конституционно-правовых норм европейской демократии, но и в сложившуюся культурно-историческую идентичность принимающего его государства, т.е. в немецкую, французскую, венгерскую или другую «руководящую культуру».
Миграционный кризис 2015 г. четко продемонстрировал, что европейская интеграция дошла до уровня, на котором члены ЕС либо учатся решать вопросы совместно, либо отказываются от общей Европы, от Союза. В ходе кризиса коллизия между идеологией ЕС и реальной политикой интересов проявилась с такой очевидностью, как никогда прежде за всю его историю.
Интересы ЕС и его членов требовали сразу же, в преддверии хаоса, перекрыть южную границу ЕС, принципы этого долго не позволяли, даже после того как хаос уже наступил. Интересы требовали закрыть свои границы для потоков нелегальных беженцев, принципы же заставляли критиковать пошедшие этим путем государства за «односторонние» действия и за «недостаток гуманности».
Все это происходит на фоне геополитического соперничества за континентальную Европу со стороны США (с Великобританией) и России. И той и другой стороне, несмотря на реверансы в адрес Евросоюза, на самом деле удобнее работать вовсе не с единой Ев-
1 «Конституционный патриотизм» - концепция, развитая западногерманским философом Дольфом Штернбергером в 50-60-е годы прошлого века, взятая на вооружение западногерманской политикой и сохраненная и после воссоединения Германии. В настоящее время представлена у Ю. Хабермаса. Являясь альтернативой «национальному», т.е. государственному, патриотизму (в западном понимании «нации»), она предполагает, что гражданский патриотизм должен ограничиться верностью демократическим ценностям, зафиксированным в Конституции, история же страны, ее язык, традиции - не важны. Любить нужно Конституцию, а не страну.
ропой, а с отдельными ее странами или с отдельными союзами в рамках ЕС. Поэтому они, каждая на свой лад и в рамках своих экономических и внешнеполитических приоритетов, будут и далее стараться рассматривать проблемы европейских стран в их единичности, изолировать ситуацию в отдельных государствах от общеевропейского контекста. Пример этому - «беспокойство» российских СМИ именно о судьбе Германии осенью 2015 г., хотя кризис возник в общеевропейском измерении: не будь ЕС, не было бы и кризиса в том виде, как он развился в ходе поиска общеевропейского решения миграционной проблемы.
Каждый раз, когда ЕС настигает нелегкая эпоха, поборники европейской идеи вспоминают крылатые слова Жана Монэ о том, что именно кризисы были лучшими «объединителями» Европы. И это так. Вся история европейской интеграции показывает, что Евросоюз лучше всего развивался не в благоприятные, тихие времена (тогда он дремал, лелея утопические мечты о едином государстве Европы), а будучи «припертым к стенке» жесткими, требующими срочного решения проблемами реальности. Поэтому нынешний миграционный кризис повлечет, как думается, не развал ЕС, а новую консолидацию его стран на базисе реалистичного баланса национальных и общеевропейских интересов. ЕС не развалится, он изменится. Прекрасные, но нереалистичные рассуждения из благополучных времен интегрирующейся Европы уступят место жесткой политике интересов, «общеевропейская мечта» приобретет больше национальных черт. Красавица Европа снова, как в старом мифе, будет похищена быком, имя которому - реальность.
Список литературы
660.000 Asylanträge von 2015 sind noch unbearbeitet // Die Welt. - Berlin, 2016. - 08.01. - Mode of access: http://www.welt.de/politik/deutschland/ article150768615/660-000-Asylantraege-von-2015-sind-noch-unbearbeitet.htm (Дата обращения - 04.05.2016).
Bölingen R., Götte M. Flüchtlinge oft mit niedrigem Bildungsstand / / Deutschlandfunk. - Köln, 2016. - 14.01. - Mode of access: http://www. deutschlandfunk.de/asyl-fluechtlinge-oft-mit-niedrigem-bildungsstand.1818.de. html?dram:article_id=342486 (Дата обращения - 04.05.2016).
Bundesamt für Migration: Noch 300.000 unbearbeitete Asylanträge / / TV Bayern. - Augsburg, 2015. - 02.12. - Mode of access: http://www.tvbayern. de/mediathek/video/bundesamt-fuer-migration-noch-300-000-unbearbeitete-asylantraege (Дата обращения - 04.05.2016).
Czarnowska M. Umverteilung mit Hürden // Wiener Zeitung. - Wien,
2015. - 19.10. - Mode of access: http://www.wienerzeitung.at/nachrichten/eu ropa/ europaeische_union/781352_Umverteilung-mit-Huerden.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Der Kurs der Kanzlerin in Zitaten: Von «Wir schaffen das» zu «Sie muss weg». So kämpft Merkel mit der Flüchtlingskrise // Focus Online. - München,
2016. - 19.01. - Mode of access: http://www.focus.de/politik/deutschland/der-kurs-der-kanzlerin-in-zitaten-von-wir-schaffen-das-zu-sie-muss-weg-so-kaemp ft-merkel-mit-der-fluechtlingskrise_id_5220014.html (Дата обращения -04.05.2016).
Dieter Zetsche: Daimler-Boss lässt in Flüchtlingszentren nach Arbeitskräften suchen // Spiegel Online. - Hamburg, 2015. - 06.09. - Mode of access: http: / / www.spiegel.de/wirtschaft/unternehmen/ daimler-chef-will-in-fluechtlingszentren-neue-arbeitskraefte-finden-a-1051654.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Entschließung des Europäischen Parlaments zu dem Standpunkt des Rates zum Entwurf des Berichtigungshaushaltsplans N 5/2015 der Europäischen Union für das Haushaltsjahr 2015: Reaktion auf den Migrationsdruck (09768/2015 - C8-0163/2015-2015/2121(BUD)) / Europäische Parlament. -Strasbourg, 2015.-07.07. - P8_TA-PROV (2015) 0248. - Mode of access: http:// www.europarl.europa.eu/sides/getDoc.do?pubRef=-//EP//NONSGML+TA+ P8-TA-2015-0248+0+ D0C+PDF+V0//DE (Дата обращения - 04.05.2016).
Europäische Flüchtlingspolitik: Dublin-Abkommen gilt für alle EU-Staaten / Die Bundesregierung. - Berlin, 2015. - 03.09. - Mode of access: https://www.bundesregierung.de/Content/DE/Artikel/2015/09/2015-09-02-fluechtlinge-dublin-verfahren.html (Дата обращения - 04.05.2016).
EU-Türkei-Flüchtlingsdeal soll ab Sonntag gelten // Die Welt. - Berlin, 2016. - 18.03. - Mode of access:http://www.welt.de/politik/deutschland/ article153287910/EU-Tuerkei-Fluechtlingsdeal-soll-ab-Sonntag-gelten.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Flüchtlingskoordinator bestätigt: Neues Asylgesetz tritt früher in Kraft // Mitteldeutsche Rundfunk. - Leipzig, 2015. - 24.10. - Mode of access: http:// www.mdr.de/nachrichten/verschaerftes-asylrecht-eher-in-kraft100.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Flüchtlingskrise: Umverteilung in Europa lahmt // Spiegel Online. -Hamburg, 2015. - 15.12. - Mode of access: http://www.spiegel.de/politik/
ausland/fluechtlingskrise-umverteilung-in-europa-lahmt-a-1068011.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Fürstenau S.M. Merkel: «Wir schaffen das nicht ganz allein» // Deutsche Welle. - Berlin, 2015. - 14.10. - Mode of access: http://www.dw.com/de/ merkel-wir-schaffen-das-nicht-ganz-allein/a-18783857 (Дата обращения -04.05.2016).
Grandioses Wahlergebnis für Markus Beisicht // Bürgerbewegung ProNRW. - Leverkusen, 2015. - 14.09. - Mode of access: http://pro-nrw.net/ pro/grandioses-wahlergebnis-fuer-markus-beisicht/ (Дата обращения -04.05.2016).
Gutschker Th. Flüchtlingsabkommen mit Türkei zeigt Wirkung / / Frankfurter Allgemeine Zeitung. - Frankfurt am Main, 2016. - 10.04. - Mode of access: http: / / www.faz.net/aktuell/politik/ fluechtlingskrise/ f-a-s-exklusiv-das-fluechtlingsabkommen-mit-der-tuerkei-zeigt-wirkung-14169678.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Handwerkskammer in Bayern: 70% der Flüchtlinge brechen Ausbildung ab // Frankfurter Allgemeine Zeitung. - Frankfurt am Main, 2015. - 15.10. -Mode of access: http://www.faz.net/aktuell/wirtschaft/wirtschaftspolitik/ handwerkskammer-in-bayern-70-prozent-der-fluechtlinge-brechen-ausbildung-ab-13857887.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Hinz L. Auftritt bei «Anne Will»: Wie das letzte halbe Jahr Merkel verändert hat / / Focus Online. - München, 2016. - 29.02. - Mode of access: http://www.focus.de/politik/ deutschland/ich-schaffe-das-statt-wir-schaffen-das-sie-glaubt-nur-noch-an-sich-selbst-wie-das-letzte-halbe-jahr-merkel-veraendert-hat_id_5322143.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Kortmann J. Haft für Vater, weil Tochter nicht zum SexualkundeUnterricht kam // Westdeutsche Allgemeine Zeitung. - Essen, 2013. - 17.08. -Mode of access: http: //www. derwesten. de/staedte/nachrichten-aus-mesche de-eslohe-bestwig-und-schmallenberg/auch-aussicht-auf-haft-schreckt-eltern-nicht-ab-id8323942.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Kretschmann W. Ich bete jeden Tag für Angela Merkel / Das Gespräch führten S. Haselberger und H. Monath / / Der Tagesspiegel. - Berlin, 2016. -01.02. - Mode of access: http://www.tagesspiegel.de/politik/winfried-kretsch mann-im-interview-ich-bete-jeden-tag-fuer-angela-merkel/12900668.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Leichtere Berufsanerkennung für Flüchtlinge // BMBF. - Berlin, 2015. -09.10. - Mode of access: https://www.bmbf.de/de/leichtere-berufsanerkennu ng-fuer-fluechtlinge-1140.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Maiziere Th. de. Sanktionen für Integrationsverweigerer: Interview mit dem ARD-Hauptstadtstudio // ARD. - Berlin, 2016. - 26.03. - Mode of access:
http: / / www.tagesschau.de/inland/integration-fluechtlinge-de-maiziere-101. html (Дата обращения - 04.05.2016).
Maiziere Th. de, Weise F.-J. Vorstellung der Asylzahlen März und 1. Quartal 2016: Pressekonferenz // Phoenix. - Berlin, 2016. - 08.04. - Mode of access: https://www.youtube.com/watch?v=Q6QGWM4Xalw (Дата обращения - 04.05.2016).
Mayntz G. Mehr Moscheen für islamische Flüchtlinge? / / Rheinische Post Online. - Düsseldorf, 2015. - 22.09. - Mode of access: http://www.rp-online.de/politik/mehr-moscheen-fuer-islamische-fluechtlinge-aid-1.5413771 (Дата обращения - 04.05.2016).
Mehr als 130.000 Asylsuchende nicht mehr auffindbar / / Die Welt. -Berlin, 2016. - 26.02. - Mode of access:http://www.welt.de/politik/deutsch land/article152670020/Mehr-als-130-000-Asylsuchende-nicht-mehr-auffindbar. html (Дата обращения - 04.05.2016).
Merkel: «Das ist nicht mein Europa» / / Die Presse. - Berlin, 2016. -29.02. - Mode of access: http://diepresse.com/home/politik/aussenpolitik/ 4935523/Merkel_Das-ist-nicht-mein-Europa (Дата обращения - 04.05.2016).
Mit dem Taxi zum Amt: So zahlt der Steuerzahler für Flüchtlinge / / Morgenpost. - Dresden, 2016. - 28.01. - Mode of access: https://mopo24.de/ nachrichten/asylbewerber-mit-dem-taxi-zum-amt-43727 (Дата обращения -04.05.2016).
Nahles: Nicht einmal jeder zehnte Flüchtling für Arbeit oder Ausbildung qualifiziert // Deutsche Wirtschafts Nachrichten. - Berlin, 2015. - 11.09. - Mode of access: http://deutsche-wirtschafts-nachrichten.de/2015/09/11/nahles-nicht-einmal-jeder-zehnte-fluechtling-fuer-arbeit-oder-ausbildung-qualifiziert/ (Дата обращения - 04.05.2016).
Ondarza N. von. Das Referendum als Waffe gegen die EU // Zeit Online. - Hamburg, 2016. - 06.04. - Mode of access: http://www.zeit.de/politik/ ausland/2016-04/niederlande-referendum-ukraine-assoziierungsabkommen (Дата обращения - 04.05.2016).
Polizeigewerkschaft fordert deutschen Grenzzaun / Alexander R., Be-warder M., Greive M., Kammholz K., Lachmann G., Malzahn C. Ch., Vitzthum Th. // Die Welt. - Berlin, 2015. - 18.10. - Mode of access: http://www. welt.de/politik/deutschland/article147725643/Polizeigewerkschaft-fordert-de utschen-Grenzzaun.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Reitschuster B. Putins verdeckter Krieg: Wie Moskau den Westen destabilisiert. - Berlin: Econ, 2016. - 200 S.
Schuldenkrise: Helmut Kohl rechnet mit Merkels Europapolitik ab // Spiegel Online. - Hamburg, 2011. - 17.07. - Mode of access:http://www.
spiegel.de/politik/deutschland/schuldenkrise-helmut-kohl-rechnet-mit-merke ls-europapolitik-ab-a-774875.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Selig F. Landesdirektion räumt Fehler ein: Warum fahren Flüchtlinge so häufig mit dem Taxi? // Bild. - Berlin, 2016. - 02.05. - Mode of access: http: //www.bild.de/regional/chemnitz/asyl/warum-fahren-fluechtlinge-so-ha eufig-taxi-44448848.bild.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Sodann S. Warum Asylbewerber mit dem Taxi fahren // Sächsische Zeitung. - Dresden, 2016. - 05.02. - Mode of access: http://www.sz-online.de/sach sen/warum-asylbewerber-mit-dem-taxi-fahren-3316106.html (Дата обращения -04.05.2016).
Steffen T. Presserat wehrt Änderung des Pressekodex ab // Zeit Online. -Hamburg, 2016. - 09.03. - Mode of access: http://www.zeit.de/gesellschaft/ 2016-03/diskriminierung-taeter-koeln-silvesternacht-presserat (Дата обращения - 04.05.2016).
Streit um Kretschmanns Vorschlag «Schickt die Flüchtlinge in den leeren Osten»: Geniale Lösung oder fataler Fehler? // Focus Online. - München, 2015. -22.07. - Mode of access: http://www.focus.de/politik/deutschland/streit-um-kretschmanns-vorschlag-schickt-die-fluechtlinge-in-den-leeren-osten-geniale-lo esung-oder-fataler-fehler_id_4830706.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Syrische Flüchtlinge / / Mediendienst Integration. - 2016. - März. -Mode of access: http://mediendienst-integration.de/migration/flucht-asyl/ syrische-fluechtlinge.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Umfrage: Mehrheit der Deutschen lehnt Türkei-Deal der EU ab // Spiegel Online. - Hamburg, 2016. - 07.04. - Mode of access: http://www. spie gel.de/politik/deutschland/eu-tuerkei-abkommen-mehrheit-der-deutschen-glau bt-nicht-an-fluechtlings-deal-a-1086058.html (Дата обращения - 04.05.2016).
Vetter Ph. Asylkrise macht öffentlichen Dienst zum Jobparadies // Die Welt. - Berlin, 2015. - 22.10. - Mode of access:http://www.welt.de/ wirtschaft/article147852739/Asylkrise-macht-oeffentlichen-Dienst-zum-Jobpara dies.html (Дата обращения - 04.05.2016).
