CC BY
292
УДК 351.74/76 + 351.71
ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ВЧК - ГПУ - ОГПУ В СИСТЕМЕ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ (1921 - 1929 гг.)
© 2009 Г.Т. Камалова
Южно-Уральский государственный университет, г. Челябинск
Поступила в редакцию 25.09.2008
Статья посвящена анализу места и роли органов государственной безопасности во властном механизме. Автор исследует взаимоотношения ВЧК - ГПУ с партийными комитетами в центре и на Урале. Особое внимание уделено приоритетному положению структур ОГПУ в советской правоохранительной системе.
Ключевые слова: ВЧК (всероссийская чрезвычайная комиссия), ГПУ (главное политическое управление), внесудебная расправа, Полномочные представители, прокуратура, милиция, нэп (новая экономическая политика), ВКП (б) (Всероссийская коммунистическая партия (большевиков), секретные циркуляры, диктатура пролетариата.
Проблема становления и развития советских карательных органов, их места в государственном механизме реализации власти остается весьма актуальной. Особенный интерес в этом плане представляет эпоха двадцатых годов, занимающая промежуточное положение между политикой "военного коммунизма" периода гражданской войны и тоталитаризмом 30-40-х годов. В этот период неоднократно менялось не только название карательных органов, но и их место в системе органов государственной власти, внутренняя структура. Неизменным было
одно - спецслужбы всегда оставались "органом
»1
осуществления воли партии
В годы гражданской войны ВЧК превратилась в организацию, аналогов которой в России не было. Чрезвычайная комиссия одновременно являлась: органом дознания, органом предварительного следствия, органом правосудия и органом исполнения приговоров, в том числе и исключительной меры наказания (смертной казни). Окончание гражданской войны объективно сужало сферу деятельности ВЧК. Разгром антисоветских сил и интервентов, общее сокращение количества вооруженных выступлений внутри страны, начало преодоления на основе новой экономической политики общего кризиса диктовали необходимость скорейшей реорганизации спецслужбы2. Чрезвычайные методы, превышение служебных полномочий, бесконтрольность чекистских органов не отвечали новому этапу в развитии республики.
Декретом ВЦИК от 6 февраля 1922 г. "Об упразднения ВЧК и о правилах обысков, выемок и
Камалова Галина Тимофеевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права. E-mail: kamalova_galina@mail.ru
арестов"3 ВЧК и ее местные органы были реорганизованы в ГПУ при наркомате внутренних дел РСФСР, а на местах - политические отделы (в автономных республиках и областях - при центральных исполнительных комитетах, в губерниях - при губернских исполкомах). ВЦИК определил задачи и правовой статус нового государственного органа. ГПУ создавалось для подавления открытых контрреволюционных выступлений, в том числе бандитизма; принятия мер для защиты государственных границ и борьбы со шпионажем; выполнения специальных поручений Президиума ВЦИК и СНК по охране революционного порядка и др. По этим группам преступных посягательств, а также в случае хищений на железнодорожном и водном транспорте, работники ГПУ могли вести следствие. Дела о спекуляции, должностных преступлениях, относившиеся ранее к ведению ВЧК, передавались в иные правоохранительные органы. Центр деятельности ГПУ должен быть "сосредоточен на постановке осведомления, внутренней информации и извлечении всех контрреволюционных и антисоветских деяний во всех областях"4.
В декрете от 6 февраля подчеркивалось, что "впредь все дела о преступлениях, направленных против советского строя или представляющих нарушения законов РСФСР, подлежат разрешению исключительно в судебном порядке революционными трибуналами или народными судами по принадлежности"5. Закон ограничивал право ГПУ на применение внесудебных репрессий. Аресты, обыски и высылки могли впредь производиться ГПУ только по специальным постановлениям и особым ордерам. Арест лиц, обвинявшихся в совершении преступления, мог продолжаться не более двух месяцев, после чего арестованного следовало освободить либо про-
длить срок ареста с разрешения Президиума ВЦИК. ГПУ обязывалось отчитываться в своей работе перед Президиумом ВЦИК один раз в три месяца. Вместе с тем, как и в ВЧК, во вновь организованном ГПУ продолжали действовать Коллегия, за которой сохранялось право вынесения внесудебных решений вплоть до смертной казни, и постоянный Президиум ГПУ. После реорганизации численность спецслужб была значительно сокращена.
В 1922 г. были приняты Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы РСФСР. Однако специальных статей, относившихся к работе органов государственной безопасности, в кодексах не было. Законодатель, то есть ВЦИК, счел необходимым специальными (секретными) постановлениями регулировать в правовом отношении их оперативно-служебную деятельность. Именно система закрытых инструкций и циркуляров стала своеобразной правовой базой большевистской репрессивной политики в отношении контрреволюционеров. ЦК РКП (б) в своем секретном циркуляре за подписью В.М. Молотова напоминал губернским партийным органам, что "(...) ГПУ и его местные органы остаются и впредь одним из важнейших органов Советской власти, которым партия и Советская власть должны уделять особое внимание"6. ЦК РКП (б) в этом циркуляре подчеркивал, что перевод, отзыв и перемещение Полномочных представителей ГПУ (ПП ГПУ), начальников губернских отделов и их заместителей должно производиться ГПУ только при согласовании с соответствующими партийными комитетами и с ведома ЦК РКП (б) в каждом отдельном случае.
ВЦИК летом и осенью 1922 г. принял ряд нормативных актов, значительно расширивших полномочия ГПУ. 10 августа 1922 г. ВЦИК принял декрет "Об административной высылке"7, предусматривавший высылку за границу или в определенные местности РСФСР в административном порядке лиц, причастных к "контрреволюционным выступлениям". Это был один из первых документов по ограничению прав и свобод граждан нашей страны.
Рассмотрение вопросов о высылке лиц велось особой комиссией при НКВД под председательством наркома внутренних дел и представителей от НКВД и НКЮ, утверждавшихся ВЦИК. Лица, высланные в отдаленные районы РСФСР, поступали под надзор местного органа ГПУ и на весь период административной высылки лишались активного и пассивного избирательного права8. 16 октября 1922 г. ВЦИК дает "юридическую формулировку" и другим решениям Политбюро ЦК РКП (б) о внесудебных репрессиях. В декрете ВЦИК говорилось: "В
целях скорейшего искоренения всякого рода бандитских налетов и вооруженных ограблений" было узаконено предоставление ГПУ права внесудебной репрессии вплоть до расстрела в отношении лиц, взятых на месте преступления9. Работники ГПУ теперь могли высылать и заключать в лагерь деятелей антисоветских партий, а также дважды судимых за преступления, предусмотренные четырнадцатью статьями УК РСФСР10. Эта часть декрета была опубликована в "Известиях ВЦИК" 19 октября 1922 г.
В части декрета, не подлежавшей оглашению, прямо было сказано о "функции прокурорского надзора по наблюдению за следствием и дознанием" в органах ГПУ. Причем ограничивались функции прокурорского надзора по наблюдению за следствием и дознанием по делам политическим и по обвинению в шпионаже (ст. 55-73 включительно и 213 Уголовного кодекса РСФСР). Право вынесения внесудебных приговоров по делам о должностных преступлениях сотрудников ГПУ было представлено исключительно коллегии ГПУ и "всякий раз, с ведома НКЮ"11. О вынесении "внесудебных приговоров" по делам о должностных преступлениях сотрудников ГПУ уведомлялся нарком юстиции, а в назначении наказания сотрудникам ГПУ участвовал прокурор Республики или его помощник. Новшество состояло в том, что при слушании дел о политических преступлениях и шпионаже в состав суда обязательно входили представители ГПУ, а материалы этих дел после рассмотрения возвращались для хранения в архивы ГПУ. Кроме того, не допускался вызов в суд в качестве свидетелей секретных сотрудников ГПУ, на основании сообщений которых возбуждались уголовные дела12. В изъятие из ст. 112 УК РСФСР срок сообщения органам прокурорского надзора о всяком возбуждении органами ГПУ уголовного дела продлевался до двух недель. В изъятие из ст. 207, 208 и 209 УПК РСФСР органы ГПУ освобождались от обязанности представлять направленные ими к прекращению дела по недостаточности улик или отсутствию состава преступления в суд и прокурору для утверждения13.
Таким образом, ВЦИК, урегулировав в правовом отношении деятельность органов госбезопасности, своими постановлениями от 6 февраля 1922 г., пошёл не по пути строжайшего контроля исполнения этих нормативных актов, особенно в плане сужения сферы деятельности чекистских органов, а по пути расширения их полномочий, в том числе внесудебных. На местах расширение полномочий ГПУ находило самую широкую поддержку их губернских отделов. Так, по мнению Пермского губернского отдела ГПУ, во исполнение постановления ВЦИК от 16 октября 1922 г.,
высшая мера наказания должна быть распространена не только на лиц, взятых на месте преступления, но и на тех, кто дознанием уличался в указанных преступлениях. Право административной высылки должно осуществляться непосредственно через органы ГПУ. К злостным нарушителям "применять высшую меру, не допуская замедления и задержки в судебных органах"14.
Максимальной концентрации усилий по выполнению спецслужбами задач, поставленных перед ними, способствовали перемены в их статусе и организационной структуре, которые были связаны с образованием СССР. Первый Всесоюзный съезд Советов принял постановление об учреждении при Совнаркоме в целях объединения усилий союзных республик по борьбе с политической и экономической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом на территории СССР объединенного органа ГПУ15. Постановление съезда способствовало повышению статуса советских спецслужб. Президиум ВЦИК СССР 2 ноября 1923 г. постановил преобразовать ГПУ в Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) при Совнаркоме СССР и утвердил 15 ноября 1923 г. "Положение об ОГПУ СССР и его органах"16. НКВД освобождался от функции обеспечения государственной безопасности. Преобразование ГПУ в ОГПУ было прямым следствием принятого еще 30 декабря 1922 г. на первом съезде Советов "Договора об образовании СССР", в пункте 12 которого говорилось: "В целях утверждения революционной законности на территории СССР и объединения усилий республик по борьбе с контрреволюцией учреждается при ЦИК СССР Верховный Суд с функциями верховного судебного контроля, а при СНК Союза - объединенный орган государственного политического управления, председатель которого входит в СНК с правом совещательного голоса". Органы ГПУ в республиках стали подчиняться ОГПУ. В отличие от органов прокурорского надзора спецслужбы уже в начале двадцатых годов были централизованы в масштабе СССР.
По Положению "Об ОГПУ СССР и его органах" от 15 ноября 1923 г. Председатель ОГПУ и его заместитель назначались Президиумом ВЦИК СССР. Председатель или его заместитель входили в состав Правительства СССР с правом совещательного голоса. При Председателе ОГПУ создавалась коллегия, члены которой утверждались Совнаркомом и пользовались всеми правами членов коллегий народных комиссариатов СССР. Коллегия являлась высшим органом централизованного руководства ГПУ. Она определяла направления, формы и методы оперативной деятельности спецслужб. Она была ответ-
ственна перед ЦК РКП (б) и Советским правительством за проведение в жизнь их директив, то есть органы государственной безопасности помимо широты полномочий отличались особым "двойным" политико-правовым статусом. В этом виде они стали удобной организацией для прямой реализации партийных решений. На местах: в краях и областях образовывались Полномочные представительства ОГПУ, а в округах создавались отделы во главе с начальниками. Они подчинялись Полномочному представителю по области. Институт Полпредов, как руководителей местных органов, возник ещё в ВЧК, когда в ряде крупных районов страны были созданы Полномочные Представительства ВЧК. Полномочным Представителем ОГПУ по Уралу с 1924 г. был А.Я. Шаляпин, он же возглавлял экономический отдел Златоустовского ОГПУ как одного из важнейших отделов региона17. Урал, экономический потенциал которого был огромным, находился на особом контроле органов безопасности. Была составлена своеобразная экономическая опись всех ключевых районов18. Чтобы добиться лучшей мобильности в управлении, аппарат Полномочного представителя ОГПУ по Уралу практиковал "точечные изъятия" округов в свое непосредственное подчинение. Так, магнитогорский чекистский пункт, так же, как Златоустовский оружейный округ, подчинялись непосредственно Полномочному представителю ОГПУ по Уралу. Одновременно шло укрепление отделов ГПУ наиболее важных в экономическом отношении округов: Челябинского и Златоустовского19.
В Конституции СССР (1924 г) ОГПУ была посвящена целая глава (гл. 9, ст. 61-63)20. В соответствии с Конституцией СССР ОГПУ вошло в систему исполнительно-распорядительных органов Союза ССР и союзных республик на правах союзно-республиканского наркомата21. Глава 9 Конституции СССР определила цель создания, систему руководства и подчинения ОГПУ. В статье 61 Конституции указывалось, что ОГПУ учреждается при СНК СССР "в целях объединения революционных усилий союзных республик в борьбе с политической и экономической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом"22. Но наиболее существенные изменения положения ОГПУ произошли весной 1929 г. 18 мая было опубликовано постановление XIV Всероссийского съезда Советов "об изменении и дополнении ряда статей Конституции РСФСР". Согласно новой редакции ст. 32, в состав СНК РСФСР стал входить Уполномоченный ОГПУ на правах его члена с правом решающего голоса23, то есть ОГПУ фактически перешло на статус наркомата.
С образованием в 1924 г. Верховного Суда СССР надзор за законностью действий ОГПУ СССР был возложен на Прокурора Верховного суда СССР24. Верховный Суд СССР имел непосредственную связь с ОГПУ. В составе пленарного заседания Верховного суда СССР был представитель ОГПУ. ОГПУ по своей инициативе могло направлять вопросы на рассмотрение пленарного заседания. Такое право имели также ЦИК СССР, его Президиум, Прокурор Верховного суда СССР, прокуроры союзных республик. Это давало возможность ОГПУ влиять на работу Верховного суда СССР. Но была и обратная связь. Прокурор Верховного суда СССР имел возможность выносить на рассмотрение Верховного суда СССР для представления в Президиум ЦИК СССР вопрос о приостановлении и отмене постановлений, действий и распоряжений ОГПУ25. Для надзора за ОГПУ во всех его отделах имелись "специально назначенные младшие помощники Прокурора Верховного суда СССР, работавшие под непосредственным наблюдением и руководством помощника Прокурора Верховного суда СССР по надзору за ОГПУ"26.
Проблема взаимоотношений органов ОГПУ и прокурорского надзора, как в центре, так и на местах, на протяжении всего периода двадцатых годов решалась не просто. Законодательно прокурорский надзор был установлен над органами госбезопасности сразу после реставрации института прокуратуры в стране27. В специальном приказе ГПУ "О прокурорском надзоре и его взаимоотношениях с органами ГПУ"28 конкретизировались формы и объем надзора. С самого начала организации прокуратуры на Урале Полномочные представители ГПУ по округам в большинстве своем негативно относились к ней. На местах, как отмечал в своем отчете за 1924 г. Прокурор Уральской области В.Т.Попов, органы ГПУ проявляли стремление "ускользнуть из сферы влияния прокуратуры". Процесс укрепления законности работники воспринимали как "защиту контрреволюционеров, нэпманов и прочих буржуев. По их мнению, она "мешала органам безопасности творить классовое дело". Из-за этого, первую половину 1924 г. "окружные прокуратуры области потратили на то, чтобы заставить органы ГПУ считаться с прокуратурой фактически, а не на бумаге"29. Так, в Челябинском округе органы ГПУ официально игнорировали исполнение отдельных требований прокуратуры по производству дознания по мотивам малочисленности штатов. Начальник Курганского окружного отдела ГПУ и его заместитель вообще отказывались признавать за прокуратурой право надзора30.
Необходимость укрепления прокурорского надзора за законностью деятельности спецслужбы на местах диктовалась, прежде всего, "почти
совершенным незнакомством сотрудников ГПУ с советским законодательством и порядком производства следствия и дознания", "несоблюдением процессуальных норм", которое, по выражению Прокурора Уральской области, "превзошло все границы". Это проявлялось в том, что дела еще за 1921 г. лежали без всякого движения, по делам, направленным в Москву, в ОГПУ для административной высылки, не было заключений прокурора и т.п. Та же картина наблюдалась и в 1925 г. Областной прокурор отмечал "юридическую безграмотность большинства сотрудников местных отделов ГПУ", "грубое нарушение за-конов"31 (превышение сроков ведения дел, неосновательное заключение под стражу, неправильная квалификация преступлений и т.п.).
За 1924 г. окружными прокуратурами Уральской области было произведено 69 официальных обследований органов ГПУ. Областной прокуратурой проведено 3 совещания и дано 62 письменного заключения по делам, проведенным ГПУ32. В 1925 г. областная прокуратура намеревалась перейти к изучению деятельности каждого Полномочного представителя ГПУ. Обследование органов ОГПУ, проведенное прокуратурой в
1925 г. в Пермском округе, по-прежнему зафиксировало такие недостатки в их работе как: слабое знание сотрудниками ГПУ УК, УПК и уголовной техники, недостаточную ориентировку в производстве следствия и дознания, отсюда неправильную квалификацию преступлений33. В
1926 г. было проведено всего 6 обследований органов ГПУ. Среди нарушений правовых норм выявлены следующие: избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу, когда данным лицам не было предъявлено обвинения; проводились органами ГПУ официальные дознания или следствия, а формально дела не значились принятыми к производству34.
Однако не всегда окружные прокуратуры подходили к анализу работы органов ГПУ принципиально. Судя по отчетам о деятельности Челябинской окружной прокуратуры за 1924 -
1927 гг., надзору за органами ГПУ прокуратура уделяла мало внимания. В частности, в плане работы на 1926 г. надзор за органами ГПУ уместился всего в одном предложении: "производить обследование окружного отдела ОГПУ один раз в три месяца, также проводить инструктивные беседы с сотрудниками с целью повышения их правовой подготовки"35. Нижне-Тагильская окружная прокуратура в 1925 г. обращала внимание не на законность, а на формальное "отсутствие придирчивости и мелочности" в действиях работников ОГПУ 36. С целью устранения отмеченных недостатков прокуроры давали работникам ГПУ устные и письменные разъясне-
ния и указания37. В 1925 г. областная прокуратура направила окружным прокурорам перечень действовавших инструкций и циркуляров по надзору за ГПУ38. К концу 1924 г. грубейшие недочеты в деятельности органов ОГПУ в Уральской области были в основном ликвидированы39.
В налаживании рабочих отношений прокуратуры и ОГПУ в центре и на местах ведущую роль играли партийные органы. Начиная с 19261927 гг., в отчетах Прокурора Уральской области исчезают резкие высказывания в адрес органов ОГПУ и их сотрудников, явно прослеживается стремление к компромиссу и признание притязаний ОГПУ на особое положение в структуре правоохранительных органов. В отчете областного прокурора за 1925 г. отмечено, что отношения с органами ГПУ нормальные, а в Челябинском, Тюменском, Верхне-Камском, Златоустовском и Пермском округах - хорошие40. Архивные материалы свидетельствуют, что для устранения недостатков в деятельности уральских органов ОГПУ потребовалось вмешательство центральной власти. При этом, от прокурорских работников области потребовалось весьма скрупулезное документальное оформление всех недочетов в деятельности органов госбезопасности. Это характерно как для местных органов, так и для центральных. Факты фальсификации обвинительных материалов, применение недозволенных методов следствия в 1927 г. вновь осложнили взаимоотношения прокуратуры и ОГПУ. Преодолению противоречий способствовало вмешательство высших партийных органов и выработка совместной директивы, которая стала компромиссом между руководством прокуратуры и ОГПУ. В ней отмечалось, что "на взаимоотношениях ОГПУ и прокуратуры отражается непонимание и недооценка со стороны прокуроров задач, стоящих перед органами ОГПУ, и наоборот. У некоторых работников прокуратуры до сих пор имеются взгляды, что работники ОГПУ сознательно не хотят выполнять и считаться с законами, так как являются противниками укрепления социалистической законности. Работники ОГПУ, в свою очередь, видят в прокурорах формалистов - крючкотворцев, мешающих и тормозящих работу органов". Директивный документ настоятельно рекомендовал работникам прокуратуры уяснить, что "органы ОГПУ были и есть органы пролетарской диктатуры, требующей от своих работников, прежде всего, революционной закалки и решительности в деле пресечения преступлений. Особые условия работы органов ОГПУ могут иной раз находиться в противоречии с формальными требованиями закона, но они необходимы и це-лесообразны"41. Это означало прямое ущемле-
ние прав прокурорского надзора. "Революционная закалка и решительность" чекистов в деле пресечения преступлений ставились выше строгого и неукоснительного соблюдения законов.
В течение двадцатых годов весьма непростой проблемой были отношения внутри правоохранительной системы, взаимоотношения между милицией и органами государственной безопасности, которые с начала 20-х годов стремились подчинить РКМ. С 1922 г. фактически в составе одного ведомства (НКВД РСФСР) были объединены органы милиции и госбезопасности42. Совмещение Ф.Э. Дзержинским постов председателя ВЧК-ГПУ и наркома внутренних дел в данном случае играло роль фактора, способствовавшего реализации этой тенденции. Так, 10 апреля 1922 г. Ф.Э.Дзержинский подписал приказ № 57, где указывалось, что в целях усиления борьбы с преступностью подчинить уголовный розыск Республики во всех отношениях непосредственно народному комиссару внутренних дел43 (приказ действовал до конца 1922 г.).
На протяжении двадцатых годов ОГПУ настойчиво боролось за подчинение себе милиции. Привлекательность РКМ для спецслужб была в том, что по времени возникновения в Советской России это самый ранний орган диктатуры пролетариата. В количественном отношении - это самое многочисленное учреждение, наиболее приближенное к населению, имевшее разветвленную сеть своих структур. Вопрос о передаче милиции в ведение ОГПУ рассматривался на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 17 апреля 1924 г. Проект реорганизации НКВД с передачей "административно-розыскных функций "в ОГПУ был отклонен "по конституционным соображениям и по существу"44, ибо это ущемило бы права республик.
Однако в условиях свертывания новой экономической политики, роста бюрократического аппарата, усиления личной власти И.В. Сталина в конце двадцатых годов была реализована идея ликвидации НКВД и подчинения милиции спецслужбе. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 15 декабря 1930 г. были упразднены наркоматы внутренних дел союзных и автономных республик и одновременно было принято секретное постановление "О руководстве органами ОГПУ деятельности милиции и уголовного розыска". В нем ЦИК и СНК СССР отмечали, что "считают необходимым обеспечить твердое, единое для всего Союза ССР руководство деятельностью милиции и уголовного розыска со стороны органов ОГПУ". Подчинение милиции и уголовного розыска было легализовано путем создания в системе ОГПУ Главной инспекции по милиции и уголовному розыску в конце 1931 г.45.
В результате проведенных преобразований в стране были созданы профессиональные, дисциплинированные спецслужбы, подчиненные воле правящей Коммунистической партии. На протяжении всего периода двадцатых годов статус спецслужб неуклонно повышался как в государственном механизме в целом, так и внутри правоохранительной системы. Органы ОГПУ заняли приоритетное положение по отношению к прокуратуре, одновременно подчинив себе милицию и уголовный розыск.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1 Менжинский В.Р. О Дзержинском // Правда. 1926. 20 июля.
2 Еженедельник советской юстиции. 1922. № 1. С.5.
3 СУ РСФСР. 1922. №16. Ст. 160.
4 Цит. по: Павлов Д.Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 - сер. 1950-х годов. М.: РОССПЭН, 1999. С. 53.
5 СУ РСФСР. 1922. №16. Ст. 160. Положение о Государственном политическом управлении от 6 февраля
6 ЦД ООСО Ф.4. Оп.4. Д.63. Л. 75
7 СУ РСФСР. 1922. № 52. Ст. 646; Декрет ВЦИК "Об административной ссылке" от 10 августа
1922 г. // Основные положения и права Объединенного государственного политического управления СССР. М., ОГПУ, 1926. С. 28.
8 Декрет Всероссийского центрального исполнительного комитета "Об административной высылке" от 10 августа 1922 г./ Основные положения и права Объединенного государственного политического управления СССР. М., ОГПУ, 1926. С. 28.
9 Постановление Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 16 октября 1922 г./ Основные положения и права Объединенного государственного политического управления СССР М., ОГПУ, 1926. С. 28-31.
10 СУ РСФСР 1922. № 65. Ст. 844.
11 Постановление Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 16 октября 1922 г./ Основные положения и права Объединенного государственного политического управления СССР! М., ОГПУ, 1926. С. 28-31.
12 Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М.:изд. Группа НОРМА - ИНФРА, 1998. С 136-138.
13 Воронцов С.А. Правоохранительные органы и спецслужбы Российской Федерации. История и современность. Ростов на/Д., 1999. С. 172
14 ГАПО Ф. Р. 78. Оп. 2. Д. 6. Л. 51.
15 Съезды Советов в постановлениях и резолюциях. М., 1935. С. 282
16 Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1991. Справочник М.: МФД. 2003. С. 461-463; СУ РСФСР 1923. № 12. Ст.105.
17 Вепрев О.В., Лютов В.В. Государственная безопасность: три века на Южном Урале. Челябинск: Юж.-Урал. кн.изд-во. 2002. С. 241.
18Примечание: Экономические материалы в 1923 - 1924 гг. составляли основу региональной партийной переписки.
19 Примечание: Челябинские угольные копи занимали тогда 4-е место в России по добыче угля, а Златоустов-ский горный округ - 2-е место по уровню промышленного производства.
20 Основной закон (Конституция) Союза Советских Социалистических Республик. // Сборник нормативных актов по советскому государственному праву. С. 65.
21 Съезды Советов в постановлениях и резолюциях. М., 1935. С. 298-299.
22 Съезды Советов в постановлениях и резолюциях. М., 1935. С. 298-299.
23 СУ РСФСР.1929. №47/48. Ст.495.
24 СЗ СССР 1924. № 12. Ст. 105.
25 ГАРФ. Ф. Р. 8131. Оп.1. Д.2 .Л.134-135.
26 ГАРФ Ф. Р..8131. Оп.1 .Д.5. Л.9.
27 СУ СССР. 1924. № 12. Ст. 266; Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1991. Справочник М.: МФД. 2003. С.463
28 Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1991. С. 455-456
29 ЦД ООСО Ф.4. Оп.2. Д. 274. Л.45
30 ЦД ООСО Ф.4. Оп.2. Д. 274. Л.45; Оп. 3. Д.272а. Л.61
31 ЦД ООСО Ф. 4. Оп.2. Д. 274. Л.45, 46; Оп.3. Д.272а. Л.58, 61; Д.272. Л.81, 82
32 ЦД ООСО Ф.4. Оп.2. Д. 274. Л.51
33 ГАПО Ф. Р. 154.Оп.1. Д.51 .Л.39
34 ГАПО Ф. Р. 154. Оп.1. Д.51. Л.171, 172.
35 ГАЧО Ф Р. 277. Оп. 1. Д. 46. Л.39.
36 ЦД ООСО Ф. .4. Оп.3 .Д.272. Л.82
37 ГАСО Ф. Р. 2259. Оп. 1. Д. 22. Л. 17;48.
38 ЦД ООСО Ф. 4. Оп.3. Д.272а. Л.53.
39 ЦД ООСО Ф.4. Оп. 2. Д.274. Л.47.
40 ЦД ООСО Ф. 4. Оп.3. Д.272а. Л.60-61.
41 Цит. по: Викторов Б.А. Без грифа "секретно". Записки военного прокурора. М.: Юридич. литер., 1990. С.107.
42 СУ РСФСР 1922. № 16. Ст. 160.
43 ГАСО Ф. Р. 456 .Оп.1 .Д.766. Л.147.
44 Цит. по: Малыгин А.Я. Правоохранительная система периода проведения новой экономической политики// Труды Академии МВД РФ. М., 1994. С. 57.
45 СЗ СССР. 1931. №31. Ст. 247.
THE VCHK-GPU-OGPU DIVISIONS IN THE GOVERNMENT BODIES SYSTEM (1921 - 1929)
© 2009 G.T. Kamalova South-Ural State University, Chelyabinsk
The article presents the analysis of the place and role of the state security agencies in the government machinery. The author investigates mutual relations of the VCHK-GPU-OGPU with party committees in the center and in the Urals region. Special attention is given to the priority position of the OGPU structures in the Soviet law enforcement system.
Key words: VCHK (All-Russia Extraordinary Commission), GPU (State Political Directorate), extrajudicial reprisal, plenipotentiaries, public prosecutor's office, militia, NEP (new economic policy), VKP/b/ (All-Union Communist Party /bolsheviks/), confidential circulars, dictatorship of proletariat.
Galina Kamalova, Candidate of History, Associate Professor at the Theory and History of Law and State Department. Email: kamalova_galina@mail.ru
