CC BY
10Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского
Серия «Философия. Культурология. Политология. Социология». Том 24 (63). 2011. № 2. С. 212-218.
УДК 316.422:316.77]: 316.752.
ПАРАДОКСАЛЬНОСТЬ ТРАНСФОРМАЦИЙ КОММУНИКАЦИОННЫХ КОДОВ КАК ОТРАЖЕНИЕ ПОИСКОВ НОВЫХ СМЫСЛОВ И ЦЕННОСТЕЙ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА
Горбенко Е.В.
В статье рассмотрена парадоксальность трансформаций коммуникационных кодов, которая проявляется в развитии процесса коммуникации современного общества при поиске ним новых смыслов и ценностей. Дан анализ последствий этого развития в результате глобализации масс-медийной коммуникации. Показана парадоксальность трансформаций коммуникационных кодов, как в их воздействии на общество в целом, так и в формировании и развитии индивида. Ключевые слова: коммуникационные коды, парадоксальность трансформаций, общество, индивид.
Предметом исследования выступает специфика наблюдаемых в современном обществе коммуникативных процессов. Целью статьи является рассмотрение парадоксальности трансформаций коммуникационных кодов современного общества. Актуальность постановки этой проблемы заключается в увеличении доли всевозможных способов технизации изменяющихся кодов коммуникации в современном мире.
Несмотря на довольно частое употребление понятия «кода» в текстах, рассматривающих различные аспекты коммуникации, единого четкого определения понятию коммуникационного кода нет. Информационным кодом называется форма вещества или энергии, с помощью которых переносится информация. В текстах об искусстве и культуре упоминаются различные стили и коды искусства и культуры. Существуют понятия визуального, акустического и других видов кодов. Языкознание использует понятие лингвистического кода. Математическая оптимизация кода приводит к кибернетизации кода. Именно этот принцип кибернетического кода использует, например, Н. Луман в своей работе «Медиа коммуникации», говоря о бинарном коде да!нет - кодировании языка, который «... заключается в том, что для всего, что говорится, язык предлагает позитивную и негативную редакции» [2, с. 40]. Далее Луман развивает эту концепцию, подчеркивая, что «...языковое кодирование - муза общества» [2, с. 43], потому что «кодируется весь язык как таковой, что значит: отрицанию может быть подвергнуто любое предложение» [2, с. 44]. Такой подход может трактоваться как глубинная основа функционирования языковых коммуникационных кодов, отражающих весь спектр коммуникаций в обществе.
Медиатеория, исследуя медиапространство коммуникаций, использует понятие медиакода, как для описания его целиком, так и для описания его частей, которые функционируют в форме различных медиакодов, отдельных для каждого вида медиа (оптического, визуального, акустического и т. д.).
При такой разнообразной палитре взглядов в теории медиа становится очевидным, что попытка выбора точной формулировки понятия коммуникационного кода не может быть осуществлена в рамках небольшой статьи. Однако, также является очевидным, что коммуникационные коды создают, структурируют и определяют пространства своих употреблений, и именно трансформация этих коммуникационных кодов представляет интерес для анализа, поскольку она наиболее полно отражает поиск новых смыслов и ценностей современного общества, возникающих в результате создания новых пространств для их употребления.
Основной характерной чертой современности является глобализация. Она свидетельствует о том, что коммуницируемым становится весь мир. Например, благодаря работе сети Интернет для получения любой информации совершенно не важно, где находится ее получатель в большом городе или в маленькой деревне, при наличии электронных средств связи не существует никаких пространственных ограничений для людей, желающих общаться между собой либо по электронной почте, либо непосредственно с помощью сервиса Skype, обеспечивая возможностью виртуального общения всех со всеми.
Но парадоксом этой ситуации является то, что, несмотря на неограниченные возможности общения во всем мире, увеличивается количество одиноких людей, страдающих от недостатка общения, а качество общения посредством электронных медиа (его глубина, психологическая составляющая и, даже, информационная наполненность) могут уступать общению с помощью телефона или банальной и забытой почтовой переписки (конечно, это в меньшей степени касается общения с помощью Skype).
Современная эпоха с точки зрения информационных возможностей знаменуется триумфом аудиовизуальной и компьютерной техники, наиболее сложных по своему устройству и наиболее объемных с точки зрения полноты передаваемой информации, но повсеместное использование этих техник парадоксальным образом привело к появлению нового типа безграмотности.
Ф. Киттлер отмечает возникновение следующей ситуации: «Согласно проведенным 8 лет назад в США исследованиям, инициированным в связи с весьма безуспешными планами экс-президента Буша по реформам образования, поразительно высокий процент выпускников средних школ не способен написать даже собственное имя» [1, с. 21]. А вопрос о наличии умения, хотя бы у школьников, посчитать что-либо без помощи калькулятора, вообще вряд ли может быть поставлен.
Но, с другой стороны, это проявление новой безграмотности соседствует с тем, что «...на фабриках, тем временем повсеместно переходящих на Computer Aided Design и Computer Aided Manufacturing, оказывается абсолютно невозможным в дальнейшем использовать рабочих, не владеющих такими связанными с грамотностью компетенциями, как чтение или вычерчивание диаграммы рабочего процесса в электронной схеме или линии связи, понимания или написания
простейщих компьютерных программ, считывания информации с графического дисплея на экране компьютера или даже программирование на этом дисплее. Таковы - совершенно буквально требования, которые индустрия 1990 гг. предъявляет к выпускникам школы, а тем самым - и к самому американскому государству» [1, с. 21].
В эпоху повсеместного проникновения в нашу повседневную жизнь телевидения и его аудиовизуальных двойников большинство людей перестали предаваться такому занятию как чтение в классическом понимании этого процесса. С одной стороны, это обстоятельство может не помешать этим людям найти себе место в жизни и, даже, стать, к примеру, писателями или разработчиками компьютерных программ, но с другой стороны, недостаточное владение таким медиумом коммуникации как чтение делает затруднительным должным образом обеспечить высокий уровень образования этих людей и даже овладению ими в необходимой степени компьютером, потому что ни процесс обучения, ни процесс самообучения невозможны без применения чтения.
М. Маклюэн обращает внимание на то, что в электрическую эпоху тотальной коммуникации мир начинает «сжиматься» и «...земной шар теперь - не более чем деревня» [3, с. 7], где уже не существует никакого центра, центром может быть любая точка нахождения индивида, не ощущается различия между центральными и периферийными областями, возникает одинаково устроенное гомогенизированное пространство.
С точки зрения М. Маклюэна все виды медиа являются «...расширением наших тел в пространстве» [3, с. 5], иными словами «...благодаря различным средствам коммуникации были расширены вовне наши чувства и наши нервы» [3, с. 5]. Но парадоксальным в этой ситуации является то, что это положение не приводит к растворению человека в пространстве или его единению с ним, а, следовательно, к его освобождению, а приводит к состоянию «оцепенения», «...люди мгновенно оказываются зачарованы любым расширением самих себя в любом материале, кроме них самих» [3, с. 50].
В свою очередь, использование электронных медиа приводит к демократизации общества прежде всего с точки зрения получения информации и в конечном счете образования. При свободном доступе к информации исчезает эксклюзивность образования, его закрытость и привилегированность. По большей части богатые люди проводят свой досуг также как и бедные, во всяком случае это касается наиболее распространенных способов проведения свободного времени, а критерии достижения успеха в обществе одинаковы изначально как для детей и взрослых, рожденных в бедных семьях, так и в богатых.
Однако, с другой стороны, такая широкая приверженность к новым видам медиа коммуникаций приводит к унифицированию поведения индивидуумов, а в более широком смысле и к унифицированию возможных жизненных сценариев. К тому же, одинаковость возможностей проведения жизненного времени парадоксальным образом блокирует наши внутренние творческие потенции и потребности, люди отучаются искать способы самостоятельного выражения своего уникального внутреннего мира через творческие занятия, они перестают совершать попытки по реализации и созиданию своего собственного только им принадлежащего мира. Вместо этого «...люди вдруг превратились в кочевых
собирателей знания, кочевых, как никогда раньше, информированных, как никогда раньше, свободных от фрагментарного специализма, как никогда раньше, вовлеченных в тотальный социальный процесс» [3, с. 412].
Человек постоянно подвергается «атаке» бесконечных потоков информации, получаемым из средств масс-медиа. Обычно, в процессе создания этой информации участвуют неограниченное и не определенное количество людей, потом неизвестное количество людей прокоммуницировали по поводу этой информации и в этом бесконечном процессе совершенно не представляется возможным понять, в конечном счете, кто и с какой целью решил сообщить ту или иную информацию, кто ее услышал или «получил» и кто к каким выводам в результате всего этого пришел. С другой стороны, по мнению Н. Лумана: «Коммуникация действительно происходит лишь с ее завершением в понимании» [2, с. 85]. Следовательно, при таком хаотическом движении информации совершенно не представляется возможным установить произошла ли действительно коммуникация, ведь при таком неограниченном количестве коммуницирующих проверить то, что действительно понял каждый отдельный индивид совершенно невозможно.
Напротив, пренебрегая этим фактом, в обществе симулируется понятие «общественного мнения», которое априори опирается на то, что индивиды якобы читали некие одни и те же тексты, якобы помнят одни и те же факты, например, из истории, и одинаково их интерпретируют, якобы владеют еще неким корпусом информации. В некоторых случаях все же представляется возможным еще раз «проговорить» и напомнить «вводные данные» перед началом некой дискуссии, но это возможно лишь в рамках, например, какой-нибудь одной телевизионной передачи или программы, в противном случае сама коммуникация и ее результаты являются непредсказуемыми.
В современных демократических обществах происходит допущение того, что информация общедоступна, но на самом деле в обществе существует новый вид «дискриминации». Не все обладают возможностью владения и овладения компьютером и, более того, доступом к сети Интернет. Вне всякого сомнения в XXI веке школьники могут иметь возможность быть свободными от пользования учебниками, а необходимые знания получать через сеть Интернет, но даже в странах, находящихся в центре Европы, оказывается, наличествуют области, не имеющие технической базы, обеспечивающей доступ к интернету, не говоря уже о сельских школах, не имеющих компьютеров.
Средства массовой информации и массовой культуры становятся общедоступными, однако в условиях рыночной экономики это приводит к тому, что, идя навстречу желаниям потребителей, а скорее их нежеланиям прилагать какие-либо дополнительные усилия при восприятии информации, общий уровень читательского и зрительского порога понимания и восприятия понижается. Об этом свидетельствует разница в тиражах массовой литературы и литературы для интеллектуалов (так называемых культовой или специальной). Даже в больших городах достаточно сложно посмотреть так называемое интеллектуальное или авторское кино: рынок и потребитель заинтересованы в просмотре боевиков и комедий.
Более того, зачастую электронные средства массовой информации, анонсируя себя как общедоступные, оказываются чрезмерно коммерциализованными,
вынуждая пользователей вместо заявленной информации приобретать «кота в мешке». Особо стоят попытки использовать информационные ресурсы для культивирования и распространения в целях коммерции пагубных привычек и антисоциального поведения.
В развитии и трансформации языков современного искусства, как одного из коммуникационных кодов, характерным оказывается появление новых созданных ими самими отдельных искусственных реальностей. В соответствии с этим современные искусства используют при своем функционировании не только обман наших органов чувств, но и зачастую уход в виртуальную реальность.
По словам Ф. Киттлера: «Ясно, что глаза могут поверить видимой непрерывности движений фильма лишь тогда, когда проецируемые изображения сменяются достаточно быстро, так что последовательность отдельных изображений переходит известный временной порог. Ведь именно тогда проявляется так называемый позитивный эффект образования изображения на сетчатке, который... состоит попросту в том, что только что виденный, но уже исчезнувший или вышедший из поля зрения объект глаз продолжает еще миг видеть на том же самом месте...» [1, с. 165-166].
Так, например, в кинотеатре зритель каждую секунду видит 24 кадра. Эту последовательность событий он воспринимает как некий правдивый, лишённый обмана факт. На самом деле все эти кадры могли быть сняты в совершенно различных ситуациях, а потом соединены в единое целое посредством монтажа. Развитые в последние годы компьютерные технологии позволяют визуализировать события и действия не только такие, какие могли происходить в реальном мире, но и конструировать мир за пределами реальности.
По мнению Н. Лумана: «Изображение мира в мире изменяет сам мир, придавая ему смысл «не нужного таким, каков он есть. Произведение искусства добывает доказательство нужности для себя - и тем самым отнимает его у мира» [2, с. 186187]. Искусство не может долго отображать то, что действительно реально, это его ограничивает, оно начинает отображать то, что в принципе может быть реальным и «...только так раскрывается порядок необходимости того, что является лишь возможным» [2, с. 187-188].
Сам переход к техническим (электронным) медиа происходил на достаточно парадоксальных основаниях, т. к. технические медиа исключили из пространства коммуникаций такие составляющие как смысл и значение, заменив их холодным словом информация. С точки зрения Ф. Киттлера: «...именно независимость по отношению ко всякому смыслу или контексту, которая отличает техническую коммуникацию от повседневных языков, являющихся по необходимости контекстуальными, эмансипировала теорию информации, обеспечив ее триумфальное шествие по всему миру» [1, с. 41].
И это не удивительно, потому что, как ярко и убедительно показывает в своих «Берлинских лекциях 1999 г.» Ф. Киттлер, изданных под названием «Оптические медиа»,: «...всё прежнее развитие технических медиа, как в компьютерной сфере, так и в области оптической техники, было прямой противоположностью космического согласия, т.е. всегда подчинялось военной технике» [1, с. 25].
Все оптические медиа сначала разрабатывались для военных целей, усовершенствуя огнестрельное оружие и баллистику; изначально фотография и
фильм являлись результатами разведывательных полетов; благодаря изобретению радара смогло появиться телевидение; а гражданское применение спутникового телевидения и мобильной радиосвязи возникли на базе разработок для военных целей.
Даже такой медиум медиумов как компьютер не избежал этой участи. «Первоначально, с 1943 г., этот компьютер был призван преследовать по-настоящему ключевую военную цель: декодировку системы шифрования радиосообщений немецкого вермахта» [1, с. 258]. Разработанный позже Интернет предназначался в начале для обеспечения связи при испытании оружия и запусков ракет, а своё современное широкое развитие как средство глобальной связи он получил при решении проблем связи и передачи больших информационных потоков для проведения фундаментальных исследований в области физики и энергетики.
Выводы. В представленном выше анализе трансформации коммуникационных кодов при поиске новых смыслов и ценностей современного общества была поставлена цель проследить влияние развития масс-медийного пространства и открываемых при этом новых информационных возможностей в различных сферах социо-культурных отношений. В результате краткого анализа некоторых конкретных проявлений трансформации коммуникационных кодов можно сделать вывод о том, что несмотря на значительный прогресс, который открывается, как в развитии технических возможностей коммуникации, так и в развитии индивидуума и общества в целом, при глобальном внедрении информационных технологий в аудиовизуальные масс-медиа, науку и образование, культуру и технику, электронные средства связи и компьютеризацию производства, в социуме и личной жизни индивидуума, всё заметнее становится парадоксальные негативные проявления этих же, в основном, положительных процессов на развитие общества и отдельного индивидуума. В целом, электронные коммуникационные коды, открывая широчайшие возможности для развития современного общества, дают в противоречивом и глобализованном мире не менее широкие и не всегда позитивные возможности для контроля социальных процессов и влияния на их характер. Всё упомянутое выше в совокупности делает актуальным, как представленный здесь краткий экскурс в затронутую проблему, так и более широкий анализ рассмотренных выше явлений и процессов.
С другой стороны, нельзя утверждать, что такая парадоксальность трансформации коммуникационных кодов является неизбежным следствием глобализованного развития цивилизации. Новые коммуникационные коды и трансформации старых предлагают лишь способы реализации интересов и потребностей людей. Именно люди, использующие эти коммуникационные коды в масс-медиа и, в целом, во всех проявлениях развивающегося современного общества, и являющиеся потребителями коммуникационных средств и технологий, ответственны за позитивные результаты в процессе поисков новых смыслов и ценностей современного общества. Общество и индивидуум в совокупности должны выработать алгоритмы поведения и подходы, сводящие к минимуму отрицательное влияние новых процессов на поступательное развитие современного общества.
Список литературы
1. Киттлер Ф. Оптические медиа [Текст] : Берлинские лекции 1999 г. / Ф. Киттлер ; пер. с нем. Б. Скуратова, О. Никифорова. -М. : Логос, 2009. -272 с.
2. Луман Н. Медиа коммуникации [Текст] / Н. Луман ; пер. с нем. А. Глухова, О. Никифорова. -М. : Логос, 2005.-280 с.
3. Маклюэн Г. М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека [Текст] / Г.М. Маклюэн ; пер. с англ. В. Николаева. - М. : Гиперборея : Кучково поле, 2007. - 464 с.
Горбенко О.В. Парадоксальшсть трансформации комушкацшних код1в як ввдображення iioiiiYk'iis нових CMiic iiiî i цшностей сучасного сусшльства // Вчет записки Тавршського нацюнального ушверситету îm. В. I. Вернадського. Сер1я: Фшософ1я. Культуролопя. Полтшогш. Сощолопя. -2011. - Т. 24 (63). -№2. -С. 212-218/
У статп розглянута парадоксальшсть трансформацш комушкацшних код1в, яка проявляеться у розвитку процесу комунпсацп сучасного сусшльства при пошуку ним нових смиств i цшностей. Дан анал1з насл1дк1в цього розвитку в результат глобал1зац11 мас-медшно! комушкащ!. Показано парадоксальшсть трансформацш комушкацшних код1в, як у 1хньому вплив1 на суспшьство в цшому, так i у формуванш i розвитку шдиввда.
Ключов1 слова: комушкац1йн1 коди, парадоксальшсть трансформацш, сусшльство, шдив1д.
Gorbenko E.V. The paradox of transformation and communication codes as a reflection of the search for new meanings and values of contemporary society // Scientific Notes of Taurida National V.I. Vernadsky University. Series: Philosophy. Culturology. Political sciences. Sociology. -2011. - Vol. 24 (63).-№ 2,-P. 212-218.
The article deals with the paradoxical transformation of communication codes, which manifests itself in the development process of communication in modern society in finding them new meanings and values. There is the analysis of the effects of this development in the globalization of mass media communications. Seem paradoxical transformation of communication codes, both in their impact on society as a whole, and in the formation and development of the individual. Keywords: communication codes, paradoxical transformations, society, individual.
Статья поступила в редакцию 10.10.2010
