CC BY
99
А. Л. Мамонтов
ОТНОШЕНИЕ АВГУСТИНА БЛАЖЕННОГО К ЗАКОНАМ ПРОТИВ ДОНАТИСТОВ (по материалам переписки)1
В работе исследуется апология государственного преследования еретиков, которая изложена в сочинениях бл. Августина, а также развитие его взглядов по этому вопросу.
Ключевые слова: Августин, донатисты, антидонатистское законодательство, преследование еретиков, Римская Африка.
На рубеже IV-V вв. стали отчётливо видны плоды религиозной политики Константина и его преемников. Изменился характер борьбы между православной церковью и другими сообществами (язычниками, иудеями, еретиками, раскольниками): теперь помимо литературного спора, устного диспута, уличных беспорядков соперники регулярно прибегали к помощи светской власти, чтобы убедить или подчинить оппонента. Уже император Грациан (375-383 гг.) издал два эдикта, которыми положил конец относительной веротерпимости в Западной Римской империи и предписал конфискацию богослужебных мест еретиков (Cod. Theod. XVI, 5, 4-5). Решающим было время Феодосия (379-395 гг.), который в знаменитом указе 380 г. признал истинным Никейский символ веры, а всех иноверцев осудил: «Мы приказываем, чтобы те, кто повинуется этому закону, приняли наименование кафолических христиан, и определяем, что остальные, помешанные и безумные, должны потерпеть бесчестие, связанное с еретическим учением, а их сборища не принимать наименование церквей, и что они должны понести сначала Божественную кару, а затем наказание от Наших действий, которые Мы предприняли по небесному велению» (Cod. Theod. XVI, 1, 2). Согласно многим эдиктам Феодосия еретиков нужно было штрафовать и изгонять из городов, запрещая им собираться вместе, рукополагать епископов, обучать своей вере. Гонорий (325-423 гг.), наследник
1 Выполнено при поддержке РГНФ, проект № 15-31-01260 «Раннехристианская агиография в контексте позднеантичной культуры».
Феодосия на Западе, расширил список законодательных мер: сожжение книг, лишение гражданских прав, казнь.
Необходимость принуждения к «правильной» вере вызывала сомнения как в стане побеждённых, так и среди победителей (Болотов 2008: 95-101). Особенно острое возмущение против союза церкви с государством возникло в Северной Африке, разделённой расколом донатистов2. Один из основателей раскола, Донат, однажды воскликнул: «Что общего у церкви с императором?» (Optatus. De schism. donat., III, 3), а его последователи в своих книгах отстаивали идею невмешательства светской власти в церковные дела. На их критику в труде, написанном между 364 и 367 гг. (Кечкин 2013: 61), отвечал Оптат Милевитанский, а позднее - Августин Блаженный, епископ Гиппона Регия в 396-430 гг.
В настоящей работе мы хотели бы изучить апологию государственного преследования еретиков, которая содержится в сочинениях Августина. Нас интересует развитие взглядов епископа, нашедшее отражение в его переписке. Г. П. Федотов сказал о ранних письмах Августина: «Когда читаешь их одно за другим, становится до обязательности наглядна огромная перемена в духовной личности их автора. На протяжении нескольких страниц перед нами вырастает новый человек - другой
2 Донатистский раскол возник в Северной Африке в начале IV в. Во время гонения Диоклетиана появилось много отступников, и вскоре после него возник вопрос о действительности таинств, совершённых предателями. Африканская церковь раскололась на сторонников Це-цилиана и Доната. Император Константин и церкви прочих регионов поддержали Цецилиана, Донат же основал «Церковь мучеников». Она пользовалась поддержкой циркумцеллионов, или агонистиков, - вооружённых сельских жителей, совершавших нападения на богачей и православных. Позиции донатистов в Африке, особенно в Нумидии, были чрезвычайно сильны. Во второй половине IV в. раскольники поддержали антиримские восстания Фирма и Гильдона, после чего правительство взяло жёсткий антидонатистский курс. Эдикт Феодосия и Аркадия от 392 г. предполагал штраф в 10 фунтов золота для клира и конфискацию мест, где проводилось богослужение. Гонорий ужесточил эти законы в 405 г., лишив донатистов возможности передавать и получать имущество по наследству, а также предписав изгнание их предводителей. Ещё более строгие меры были приняты против них после Карфагенского собора 411 г., на котором их осудили. Впрочем, донатистская церковь просуществовала и ещё несколько столетий и исчезла, вероятно, в VII в. О донатизме подробнее см. в книгах Н.П. Кутепова (Кутепов 1882) и Г. Г. Дилигенского (Дили-генский 1961: 155-235).
Августин» (Федотов 1996: 53). Итак, сначала мы охарактеризуем взгляды богослова на государственное преследование донатистов, затем изучим процесс формирования его идей и постараемся объяснить развитие мысли Августина.
В начале V в. Августин высказал ряд соображений в пользу государственного преследования донатистов. Наиболее подробно они представлены в письме Винценцию, епископу рогатис-тов3 города Картенны. Оно датируется 407-408 гг. Как видно из текста, Винценций был знаком с Августином ещё с молодых лет (Aug. Ep. 93, 1). Он отправил Августину письмо с критикой императорских законов, на которое тот составил пространный ответ. Его первая часть посвящена нашему вопросу (Aug. Ep. 93, 1-18).
Лейтмотивом послания является восхищение результатами императорских законов: «Ведь мы радуемся исправлению многих, которые придерживаются православного единства столь правдиво и защищают его, и веселятся, освободившись от прежнего заблуждения, что мы им дивимся c великой радостью» (Aug. Ep. 93, 1; cf. 17-18). Богослов подчёркивает: цель оправдывает средства. Праведник может преследовать грешника, если это необходимо. Данное утверждение Августин подтверждает примерами из Библии (Aug. Ep. 93, 6-8): о том, как Сара притесняла надменную Агарь (Бытие 16, 6); как и фараон, и Моисей угнетали евреев (Исход 1; 32 25-28); как убивала Иезавель пророков, а Илия заколол лжепророков у реки Киссон (3 Царств, 18, 3; 40); иудеи избили Павла, а греки - иудея Сос-фена ради Павла (Деяния 16, 22-23; 18, 17). Наконец, задаётся вопрос: «Хотя и Отец отдал Сына своего, и сам Христос тело своё, и Иуда Господа своего, почему в этой передаче Бог справедлив, а человек виновен, как не потому, что у одного и того же дела, которое они совершили, не одной и той же была причина, по которой они это совершили?». В пользу своего мнения Августин приводит и другие библейские свидетельства.
Ещё в позапрошлом столетии Н. П. Родников писал: «Такое доказательство, будучи убедительным для члена истинной церкви, нисколько не убедительно для последователей противного исповедания, хотя бы они и признали основное положе-
3 Рогатисты - последователи епископа Рогата, отпавшие от донатист-ской церкви в середине IV в. О причинах их отделения ничего не известно; можно предположить, что им была свойственна особая строгость нравов. Центром этой немногочисленной группы были Картенны в Мавретании Цезарейской.
ние, что к добру принуждать можно, - истинным само по себе. С их точки зрения принуждение православной церкви было принуждением ко злу и, следовательно, совершенно справедливо могло называться преследованием, гонением» (Родников 1897: 234). Таким образом, речь здесь идёт не о полемике, а об оправдании насилия перед собственной паствой, единоверцами и совестью. Нам не кажется, что такое мнение Родникова обосновано. Донатисты осуждали гонение как зло само по себе, даже со стороны истинной церкви - это, между прочим, очевидно и из разбираемого письма (Aug. Ep. 93, 1) - и показав, что принуждение может идти рука об руку с церковью, полемист легко снимал с неё обвинение.
Тяжёлым ударом по донатистам была отсылка к историческому опыту. Августин утверждал, что они сами не раз обращались к светской власти, особенно к Константину и к Юлиану (Aug. Ep. 93, 12-14). Их просто не поддерживали или поддерживали недолго. А рогатисты, по мнению Августина, являются столь миролюбивыми из-за своей малочисленности: «Зверя не называют кротким, если он никого не ранит лишь из-за отсутствия клыков и когтей» (Aug. Ep. 93, 11).
Вот аргументы Августина. Как епископ, он в зрелые годы не раз использовал поддержку государства в борьбе с донатиз-мом. Но его взгляды претерпели серьёзные изменения, ведь в молодости он был противником принуждения: «От нас уйдёт ужас преходящей власти, а от вас пусть уйдёт ужас бродящих вместе циркумцеллионов. Будем же рассуждать на основании дела, разума, примеров Священного Писания; мирные и спокойные, будем же мы насколько можно просить, искать, стучать, чтобы получить и найти, и чтобы открыли нам...» - так пресвитер Августин обратился к донатистскому епископу Максимину, приглашая его к беседе (Aug. Ep. 23, 7).
Первые годы своего служения церкви Августин провёл в попытках убедить донатистов в истинности православия. Его переписка с клириками полна приглашений и вызовов к беседе, к чиновникам - просьб о посредничестве. В только что упомянутом письме, составленном в 391-395 гг., Августин добивался диспута с Максимином, который по слухам перекрестил перешедшего в раскол диакона4. Обращаясь к донатистскому
4 Донатисты считали истинным лишь своё крещение, поэтому перекрещивали даже переходящих в раскол православных. Это возмущало Оптата и Августина.
епископу, он предложил провести диспут без солдат, чтобы избежать возможного насилия, или вообще ограничиться перепиской. На случай, если адресат не ответит, Августин грозил зачитать своё послание перед народом.
В 395-396 гг. приглашение на диспут получил Прокулеян, донатистский епископ Гиппона Регия. Снова предполагалась возможность замены диспута перепиской. Протоколы диспута или тексты писем Августин хотел огласить перед обеими общинами (Aug. Ep. 33). Когда ответа не последовало, он направил два послания через посредника, некоего Евсевия, повторяя свою просьбу (Aug. Ep. 34-35).
Около 399-400 гг. Августин приглашал к обмену письмами Криспина, донатистского епископа Каламы, но столь же безрезультатно (Aug. Ep. 51). Интересно, что богослов здесь оправдывал преследование своих противников, подчёркивая, что донатисты не гнушались поддержкой государства, когда дело шло об их внутренних раскольниках. Через пару лет Августин снова писал Криспину, порицая его за обращение крестьян на выкупленной им земле: «Ведь мы могли бы так устроить дело, что ты бы выплатил десять фунтов золота по императорским законам» - но Августин не стал обращаться в суд, а предложил организовать диспут прямо перед крестьянами, а потом перевести протоколы на их родной язык (Aug. Ep. 62).
Надо заметить, что Августин с годами становился сдержаннее: Максимину он писал, как к «возлюбленному господину и досточтимому брату», в послании Прокулеяну исчезло «брату», а Криспин и вовсе остался без обращения. Правда, между 405 и 411 гг., Августин приветствовал Эмерита из Цезареи как «желанного и возлюбленного брата» (Aug. Ep. 87), но это был знаменитый епископ, который позднее сыграл важную роль на Карфагенском соборе 411 г.
Письма остались без ответа. Уже выступив против донатис-тов в нескольких пространных сочинениях, Августин в первом десятилетии V в. изменил свои взгляды и несколько раз обращался к чиновникам с просьбой принять меры против беспорядков, учинённых донатистами (Aug. Ep. 86, 89, 97, 100). После осуждения раскола на Карфагенском соборе 411 г., Августин продолжит быть апологетом антидонатистских законов (Aug. Ep. 185, 12-14), выступая лишь против смертной казни (Aug. Ep. 100, 133, 134).
В чём же причина этой перемены во взглядах Августина? Что заставило его одобрить аресты, штрафы, изгнания? Сам
богослов подчёркивал влияние других епископов и важность практических результатов. Об этом пишут современные историки М. Гэддис (Gaddis 2005: 132), М. Гомер и А. Дюпон (Gaumer, Dupont 2009: 17). Впрочем, законодательство применялось избирательно (Brown 1963: 289-293) и больше наводило страх - кстати, именно о страхе, а не о самом наказании говорит Августин как о главном эффекте закона. Внимательное изучение истории донатизма заставило У. Френда написать: «Возникает впечатление, что триумф православных в 411 г. был личным триумфом Августина и его друзей и что этот триумф не пережил смерти их лидера» (Frend 1971: 229).
Результаты были относительными, но у православных не было других средств. Беспорядки на почве раскола продолжались (Possid. Vita Aug, 12), донатисты же отказывались от диалога. Обнаружив их нежелание вести дискуссию, Августин перешёл к иному инструментарию. Интересен словарь, который использован богословом для характеристики донатистов в письме к Винценцию. Он приписывает им такие качества, как prae-sumptio 'предубеждение' (Aug. Ep. 93, 13; 17; 21; 38; 39; 42) и animositas 'упорство' (Aug. Ep. 93, 10; 16; 17), в расколе их удерживает consuetudo 'привычка' (Aug. Ep. 93, 1; 2; 3; 17; 18), которая является veternosa 'усыпляющей', obdurata 'отвердевшей', mala 'дурной'.
Никакой диспут, никакой трактат не могут вывести из-под власти привычки. Законы нужны, чтобы прислушались те, кого не разум и не верность Писанию, а социальная и духовная инертность привязывает к расколу. Законы создают возможность для убеждения человека (Aug. Ep. 185, 21). Он испытывает некий толчок и обращает «взбудораженный ум к созерцанию истины» (Aug. Ep. 93, 1).
Стоит сказать, что необходимость такого толчка Августин понимал давно. В предисловии к самому раннему из дошедших до нас его произведений, трактату «Против академиков» (386 г.), где влияние христианства едва заметно, он обращался к своему другу Романиану: «Теперь же, благодаря таким и столь великим несчастьям, как просто стало тебя увещевать!» (Aug. Contra Acad., I, 2). В предисловии к другому сочинению («О блаженной жизни», 386 г.) Августин говорил, что есть три типа любителей философии: представители двух из них приходят к ней без потрясений, а вот третьи (у Августина - второй тип) -это обманывающиеся, но вознесённые фортуной гордецы; их путь к философии лежит через страдание: «Чего, в самом деле,
пожелать им в таких обстоятельствах, которые, поощряя, улавливают их, как не дурной погоды, а если мало, то и жестокой бури, и противного ветра, который привёл их, пускай плачущих и вздыхающих, но к радостям верным и прочным?» (Aug. De beata vita, 3).
Теперь можно задаться обратным вопросом: почему же тогда Августин не сразу поддержал вмешательство государства в церковные дела? У. Френд указывал на подавление восстания Гильдона (398 г.), который поддерживал донатистов, как на условие перемены взглядов богослова (Frend 1971: 241). Но этого недостаточно. Похоже, мысль о необходимости внешнего стимула к обращению у Августина сначала была подавлена привычкой к дискуссиям и верой в силу разума. Не стоит забывать, что предисловия, в которых содержатся вышеприведённые фразы, написаны не к проповеди или указу, а к диалогам. Очевидно в первые годы своего служения церкви Августин увлёкся полемикой, и изменил свое мнение лишь столкнувшись с её неэффективностью.
Тогда он проводил большую работу по анализу своего духовного опыта: в 397-401 гг. была написана «Исповедь» -книга о том, сколь тернистым путём Бог ведёт человека к себе. Обращаясь к Богу, Августин пишет о своей душе: «Как она была несчастна! Ты поражал её в самое больное место, да оставит всё и обратится к Тебе, Который выше всего и без Которого ничего бы не было; да обратится и исцелится» (Aug. Conf., VI, 6). В письме к Винценцию читаем: «Когда же присоединяется спасительное поучение к полезному страху, чтобы не только свет истины рассеял сумерки заблуждения, но и сила страха разорвала узы дурной привычки, мы радуемся, как я сказал, о спасении многих, благословляющих вместе с нами и благодарящих Бога, поскольку Он, исполнив своё обещание, что цари земли будут служить Христу, так позаботился о больных, так вылечил некрепких» (Aug. Ep. 93, 1).
Таким образом, Августин поддержал законы против дона-тистов не сразу. Его как сторонника диалога между людьми к этому привела патовая ситуация, сложившаяся в Северной Африке на рубеже IV-V вв. Рост беспорядков, нежелание дона-тистов вступать в контакт с православными и лично с Августином заставили его прибегнуть к помощи государства: сперва как посредника, потом как боевого соратника. Допускали это и политическая обстановка, и мировоззрение епископа.
Литература
Aurelius Augustinus, 1865: Epistolae. In: Aurelii Augustini Opera Omnia
(Patrologia Latina; vol. 33). Avgustin Blazhennyy, 2011: Ob istinnoy religii. Teologicheskiy traktat [On the True Religion. Theological Treatise]. Minsk. Августин Блаженный, 2011: Об истинной религии. Теологический трактат. Минск. Avreliy Avgustin, 2013: Ispoved' [Confessions]. Tr. by Sergeenko M.E. Ed. by Kazanskiy N.N. (Literaturnye pamyatniki). St. Peterburg. Аврелий Августин, 2013: Исповедь. Пер. с лат. Сергеенко М.Е. Отв. ред. Казанский Н.Н. (Литературные памятники). СПб. Bibliya. Knigi Svyashchennogo Pisaniya Vetkhogo i Novogo Zaveta [Bible. The Holy Scripture of the Old and New Testament]. Moscow, 1989. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 1989.
Bolotov, V. V. 1918: Lektsii po istorii drevney tserkvi T. III [Lectures on the Early Church History. Vol. III]. St. Petersburg. Болотов, В.В., 1918: Лекции по истории древней церкви. Т. III. СПб.
Brown, P. 1963: Religious coercion in the Later Roman Empire: the case of
North Africa. History 48, 285-305. Diligenskiy, G.G. 1961: Severnaya Afrika v IV-V vekakh [North Africa in IV-V centuries]. Moscow.
Дилигенский, Г.Г., 1961: Северная Африка в IV-V веках. М. Frend, W.H.C. 1971: The Donatist Church: a movement of protest in
Roman North Africa. Oxford. Gaddis, M. 2005: There is no crime for those who have Christ: religious violence in the Christian Roman Empire. Berkeley, Los Angeles, London.
Gaumer, M., Dupont, A. 2009: Understanding Augustine's Changing Justification for State-sponsored Religious Coercion and its Context Within Donatist North Africa. 1-22 (https://lirias.kuleuven.be /bitstream/123456789/220345/1/Augustinus +Article+PDF.pdf). Kechkin, John E. (Priest) 2013: Datirovka traktata sv. Optata Milevitskogo «Protiv donatista Parmeniana» [On the Dating of St. Optatus of Milevis' «Against Parmenian the Donatist»]. Vestnik Ekaterin-burgskoy dukhovnoy seminarii 5 [Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary 5], 49-62.
Кечкин, Иоанн (Свящ.) 2013: Датировка трактата св. Оптата Милевитского «Против донатиста Пармениана». Вестник ЕДС 5, 49-62.
Kutepov, N.P. 1882: Raskol donatistov [The Donatist Schism]. Kazan.
Кутепов, Н.П. 1882: Раскол донатистов. Казань. Optatus von Mileve, 2013: Contra Parmenianum Donatistam - Gegen den Donatisten Parmenianus. Eingeleitet und übersetzt von HermannJosef Sieben (Fontes Christiani; 56). Freiburg im Breisgau. Pervyy titul shestnadtsatoy knigi Kodeksa Feodosiya: vvodnaya stat'ya, perevod, kratkiy istoriko-pravovoy kommentariy E.V. Sil'vestrovoy. Vestnik PSTGU [St. Tikhon's University Review] 26, 2009, 7-20.
Первый титул шестнадцатой книги Кодекса Феодосия: вводная статья, перевод, краткий историко-правовой комментарий Е.В. Сильвестровой. Вестник ПСТГУ 26, 2009, 7-20. Possidiy Kalamskiy, 2012: Zhizn' Avgustina [Life of St. Augustine]. In: Avreliy Avgustin. Ispoved' [St. Augustine. Confessions]. Transl. by M.E. Sergeenko. Ed. by A.A. Stolyarov. Moscow, 338 - 379. Поссидий Каламский, 2012: Жизнь Августина. В: Аврелий Августин. Исповедь. Пер. с лат. М.Е. Сергеенко. Общ. ред. А. А. Столярова. М. 338-379. Rodnikov, N.P. 1897: Uchenie Blazhennogo Avgustina ob otnoshenii mezhdu tserkov'yu i gosudarstvom [St. Augustine's Teaching on State-Church Relations]. Kazan.
Родников, Н.П. 1897: Учение Блаженного Августина об отношении между церковью и государством. Казань. Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis. Ed. Kruger P.,
Mommsen Th. Berlin, 1905. Fedotov, G.P. 1996: Pis'ma blazhennogo Avgustina (classisprima) [Letters of St. Augustine (classisprima)]. In: Sobranie sochineniy v dvenad-tsati tomakh [Collected Works in twelve volumes]. T. I. Moscow. 51-79.
Федотов, Г.П. 1996: Письма блаженного Августина (classisprima). В: Собрание сочинений в двенадцати томах. Т. I. М. 51-79.
A. L. Mamontov. The Attitude of St. Augustine towards the anti-Donatist Legislation (following his correspondence)
The paper is focused on the development of St. Augustine's attitude towards religious coercion of Donatists. For years the bishop of Hippo argued for legislative pressure to be brought on schismatics, presenting his view on its effectiveness, biblical evidences and actions of Donatists. However, in the beginning of his ministry St. Augustine opposed to any coercion. The bishop of Hippo spent years trying to establish a dialogue with the Donatist clergy. It was mostly the fail of these attempts that provoked the change of his mind.
Keywords: St. Augustine, Donatists, the anti-Donatist Legislation, prosecution of schismatics, Roman Africa.
