CC BY
137
Михаил ЮРАСов
откуда приходили «руги» в РАФФЕЛьшТЕТТЕн нА РУБЕжЕ IX-X вв.?
Историки, категорически отрицающие проживание русского населения в Карпатской котловине в раннем средневековье, заявляют при этом, что ни в одном из достоверных источников того времени нет сведений о предках русинов. Несмотря на то, что до нас дошли упоминания о русах, связанные с Центральной Европой, начиная с первой четверти IX в., все они объявляются не имеющими никакого отношения к населению Карпатского бассейна. В настоящей статье рассматривается один из примеров такого рода, к сожалению, типичный для современной российской историографии.
Раффельштеттенский таможенный устав, создание которого исследователи датируют 904/6 г.1, давно издан и достаточно хорошо изучен с различных точек зрения. При этом историки уверенно отождествляют упоминаемых в уставе «ругов» с русами, т.е. жителями Древней Руси2. Если учитывать длившуюся несколько столетий полемику между «норманистами» и «антинорманистами», можно сказать, что рассматриваемым «ругам» в какой-то степени «повезло»: их уверенно отождествляют с варягами. Однако, с другой стороны, это отождествление в значительной степени держалось на том, что объектом ожесточенных дискуссий становились различные вариации корня «рус», а не «руг».
После выхода в свет фундаментальной работы А.Н. Насонова по исторической географии Древней Руси, где были установлены (главным образом, на основании летописного материала) примерные границы «Русской земли в узком смысле», советские исследователи не только сделали логический вывод о том, что политическим ядром Древнерусского государства были Киевщина, Черниговщина и Переяславщина3, но и невольно ограничили распространение этнонима «рус» только на эту небольшую территорию. Правда, А.В. Соловьев, российский историк, живший в эмиграции, отстаивал тезис о том, что в IX-X вв., которыми А.Н. Насонов датировал существование выделенного им политического ядра, этноним «рус» мог распространяться на все восточное славянство4.
Важным этапом в деле изучения распространения этнонимов «рус» и «руг» в западноевропейских источниках стали работы А.В. Назаренко.
Проведя всеобъемлющее и тщательное лингвистическое исследование всех упоминаний названных этнонимов в дошедших до нас письменных памятниках, А.В. Назаренко пришел к уверенному выводу о том, что все они имеют восточнославянское происхождение5. Не обладая достаточными знаниями в области исторической лингвистики, не берусь судить, насколько обоснованы эти выводы современного российского исследователя, по крайней мере, мне пока не встретилась их критика в научной литературе.
Большие сомнения вызывают последующие выводы, которые делает А.В. Назаренко из того, что упоминаемые в Раффельштеттенском таможенном уставе руги = русы. Привожу пространную цитату историка по этому поводу, чтобы показать приводимую им аргументацию:
«Этот факт можно истолковать по-разному. Можно было бы, конечно, с известной натяжкой предположить, что этноним "русь" к середине IX в. успел стать самоназванием для части восточнославянского населения будущей Руси и что именно такие принявшие самоназвание "русь" славяне и являлись для торговли в баварское Подунавье. Однако подобное объяснение требует прибегнуть к другой, еще более заметной натяжке: пришлось бы делить древнерусское купечество IX в., занимавшееся дальней международной торговлей, на две категории, четко разделявшиеся по этническому признаку - на "водоплавающих" варягов и "сухопутных" славян. Ввиду таких затруднений значительно более вероятным, по нашему мнению, выглядит другое объяснение: с самого начала скандинавской инфильтрации в Восточную Европу, уже в первой половине IX в., (восточно)славянский язык был местным койнэ, которым варяжские купцы пользовались также во время своих международных операций6. Это было бы естественно как вследствие безусловного количественного преобладания славянского этнического элемента в Восточной Европе того времени (по крайней мере - в Среднем Поднепровье, центре древнейшей Руси), так и потому, что по-славянски понимали и на среднедунайских, и на византийских, и на переднеазиатских (ввиду большого числа невольников славянского происхождения) рынках; вспомним известное свидетельство Ибн Хордадбеха (IX в), что древнерусские торговцы ("купцы ар-Рус"), приходившие на южное побережье Каспия или даже в Багдад, в качестве переводчиков пользовались услугами "славянских слуг-евнухов"- может быть, именно поэтому Ибн Хордадбех считал их, "ар-Рус", "одной из разновидностей славян"7 »8.
Поскольку А.В. Назаренко ссылается на другую свою работу, в которой он, по его мнению, доказал использование варяжскими купцами раннего средневековья языка восточных славян в качестве языка межнационального общения (койнэ), считаю целесообразным приве-
сти и аргументацию историка по этому поводу. При этом опускаю ту часть материалов А.В. Назаренко, послуживших основой его доклада на Х Чтениях памяти В.Т. Пашуто, где на основе лингвистического анализа доказывается восточнославянское происхождение немецкого этникона, передававшего этноним «русь». Этот вывод А.В. Назаренко представляется мне неоспоримым. Историк пишет по этому поводу следующее: «...те носители самоназвания, с которыми с IX в. имели дело в Баварской Восточной марке, говорили по-славянски.
Это заключение подтверждается еще одним фактом начала Х в. В Раффельштеттенском таможенном уставе (Восточная Бавария) встречаем название местной денежно-весовой единицы - scoti, заимствованное из лексикона древнерусских купцов. Однако др.-русск. скотъ в значении «монета > деньги» является, в свою очередь, заимствованием из языка восточноевропейских варягов: ср. древнескандинавское название серебряной монеты - *skattR (с характерным для славянских языков переходом а > о). Ввиду этого выглядит многозначительным, что в древнебаварский не позднее рубежа К-Х вв. слово попадает не в скандинавской, а именно уже в славянской огласовке.
Было бы странным предполагать, что восточноевропейские варяги на Западе, как и в Багдаде (Ибн Хордадбех), почему-то предпочитали говорить по-славянски, тогда как, общаясь с греками, они оставались при своем наречии. Вероятно, и в том, и в другом случае язык их был все-таки одним и тем же. Исходя из предположения о скандинавской исходной форме, западноевропейские данные объяснить нельзя, тогда как греческие, исходя из славяноязычной формы, можно. Следовательно, надо признать, что оригиналом заимствования, как в древневерхненемецкий, так и в греческий, послужила форма с -и-, т.е. славянская. Иными словами, языком международного, а, стало быть, очевидно, и межплеменного (внутри страны) общения для скандинавской социальной верхушки уже в IX в. был восточнославянский»9.
Как видно из приведенных пространных цитат, А.В. Назаренко пытается объяснить парадоксальный факт использования жившими на Руси варяжскими купцами языка восточных славян для общения с баварами тем, что именно этот язык стал в IX в. языком межнационального общения в Центральной Европе. Однако аргументы, приводимые в доказательство такого утверждения, выглядят явно недостаточными. Если приходившие в Раффельштеттен «руги» были жителями Среднего Поднепровья и вдобавок исключительно варягами, то мы должны признать, что все земли между «Русской землей в узком смысле» и Восточной Баварией (да и сама эта пограничная германская область) находились под сильным влиянием восточных славян, но сами восточные славяне на этих землях не проживали, поскольку в рассматри-
ваемом торговом уставе, по мнению А.В. Назаренко, речь идет именно и только о варягах.
Для того чтобы тот или иной язык начал выполнять функцию койнэ, его носители должны представлять крупное государственное образование. Как известно, восточные славяне в IX в. такового государства еще не создали. Даже если «Русская земля в узком смысле» олицетворяла собой «Русский каганат»10, его весьма скромные пределы не позволяли ему распространить свое влияние до Восточной Баварии, иначе он стал бы серьезным соперником империи Каролингов, что, несомненно, нашло бы отражение в источниках.
Ссылка А.В. Назаренко (продолжающего в данном случае установившуюся историографическую традицию) на свидетельства Ибн Хордадбеха нисколько не подкрепляет его мнение, поскольку они относятся к совершенно иному контексту. В условиях арабского Востока, где действительно было много рабов - восточных славян, приезжавшим туда купцам-русам (если они были скандинавами) удобнее было пользоваться восточнославянским языком в качестве койнэ, поскольку их язык был там малоизвестен, а сами они, как справедливо отмечает А.В. Назаренко, на этом языке говорили.
что же касается условий Баварской Восточной марки, то там ситуация была принципиально противоположной. Как известно, скандинавские языки, как и немецкий, являются родственными и составляют германскую языковую группу. Мне трудно представить, чтобы близкие по родному языку предки современных немцев, шведов, норвежцев и датчан, общаясь на рынке, говорили между собой на восточнославянском языке, который относится к другой языковой группе. Вряд ли нынешние «челноки», приезжая в чехию или Польшу, ведут деловые переговоры со своими контрагентами исключительно на английском. Малозначимым аргументом для подкрепления точки зрения об употреблении варяжскими купцами во время поездок в Центральную Европу восточнославянского языка в качестве языка межнационального общения является и утверждение А.В. Назаренко о том, что встречающееся в Раффельштеттенском таможенном уставе слово scoti свидетельствует о том, что приходившие в Баварскую Восточную марку со своими товарами «руги» были скандинавами, говорившими на восточнославянском языке. Заимствование иностранных слов во все эпохи развития человеческой цивилизации было и остается обыденным явлением и никак не может доказывать то, что «руги» могли быть только пришедшими из Руси норманнами.
Ситуация, отраженная в Раффельштеттенском таможенном уставе, становится более естественной и понятной, если мы допустим, что «руги» вовсе не были скандинавами. На это, кстати, намекает сам
текст рассматриваемого нормативного документа. Статья, посвященная «ругам», начинается следующими словами: «Sclavi vero, qui de Rugis vel de Boemanis mercandi causa exeunt...»11. А.В. Назаренко переводит этот пассаж следующим образом: «Славяне же, отправляющиеся для торговли от ругов или от богемов...»12. В связи с этим не совсем понятно, почему в «ругах» цитированного отрывка следует видеть исключительно норманнов. Если бы «руги» были варягами, вряд ли составители устава назвали бы их славянами. Как известно, прибывшие в 839 г. из Византии ко двору франкского императора Людовика Благочестивого послы народа «рос» прямо названы в Бертинских анналах шведами (gentis Sueonum)13.
Поскольку далее в цитируемом уставе говорится о том, что славяне «от ругов и богемов» продают в Раффельштеттене лошадей14, Шандор Сили, комментатор устава в вышеупомянутом венгерском издании, справедливо указывает на то, что на Руси в то время не было такого количества лошадей, чтобы их отправляли на экспорт. Однако при этом Ш.Сили объясняет данный факт тем, что «руги» получают коней от кочевников15, не подвергая сомнению тезис о том, что они были варягами.
После введения в научный оборот свидетельств мусульманских географов раннего средневековья, различавших два главных этнических массива, которые населяли Восточную Европу, - «ар-рус» (русы) и «.ас-сакалиба» (славяне),16 в российской исторической науке утвердилось мнение, что международной торговлей занимались только представители народа «ар-рус», а «ас-сакалиба» были мирными земледельцами, страдавшими от набегов не только соседних кочевников (хазар, венгров, печенегов), но и от родственных им «ар-рус»17. Главным доказательством такого утверждения служат вышеупомянутое сочинение Ибн Хордадбеха, в котором содержится специальная глава, названная «торговые пути купцов-русов»18, а также описание путешествия в Волжскую Болгарию Ибн Фадлана (ок. 922 г.), где можно найти красочный рассказ о встрече названного арабского посла с купцами-русами19. Аналогичных текстов, посвященных торговой деятельности представителей народа «ас-сакалиба», в произведениях средневековой мусульманской географии не содержится.
Поскольку этнический массив народа «ар-рус», по мнению большинства современных российских исследователей, скорее всего, располагался в северной части Восточной Европы, в нем принято видеть ильменских словен и соседние славянские племенные группы20. Согласно данным археологии, среди них было немало скандинавов, пользовавшихся Волжским торговым путем21, однако вряд ли они были в состоянии контролировать все торговые пути Древней Руси, в том числе путь «из немец в хазары», одно из ответвлений которого вело в Восточную Баварию.
Еще одним аргументом сторонников того, что на рубеже К-Х вв. в Раффельштеттен под именем «ругов» приходили скандинавы, является гипотетическое реконструирование ими маршрута торгового пути «из немец в хазары». По их мнению, опирающемуся на известия испанского путешественника Х в. Ибрахима ибн Йа'куба, который пишет о том, что русские купцы приезжали в Прагу из Кракова22, купцы-«руги» приезжали из Киева в Раффельштеттен через Краков и Прагу23. Однако это не более чем предположение, что осознает А.В. Назаренко, который предваряет свое утверждение об этом словами «логично думать, что.»24.
В связи с этим вполне возможна и другая гипотеза: «руги» приходили в Баварскую Восточную марку из земель, соседствовавших с чехией не с севера, а с юга, где проживали в то время предки современных русинов. Надо отдать должное дотошности А.В. Назаренко: в своих рассуждениях по поводу маршрута пути «из немец в хазары» он учитывает и данные нумизматики. Признавая, что найденные археологами монеты мало что дают в плане воссоздания этого маршрута, он далее пишет: «Можно указать на несколько кладов арабского серебра первой половины Х в. в пределах позднейшей Галицкой земли и Закарпатья25, но не ранее; наиболее древний из этих кладов (близ города Хуст Закарпатской области Украины) был зарыт, вероятно, ок. 902/3 г., т.е. одновременен "Раффельштеттенскому уставу"»26. Западнее, на территории Венгрии, Словакии, Моравии, Чехии и Австрии, эти клады находят себе продолжение практически только в виде находок единичных куфических монет27. Разумеется, их можно так или иначе возводить к торговым отношениям с Восточной Европой, но и тогда нумизматические данные не дают основания удревнять такие отношения за пределы рубежа К-Х вв.»28.
Вновь, как и в предыдущих пространных цитатах, А.В. Назаренко в своих выводах исходит из того, что, даже если на территориях внутри Карпатского бассейна обнаруживаются следы активной торговой деятельности, они никак не могут принадлежать местному населению, но опять-таки гипотетически относятся к русам, жившим по другую сторону Карпат. Между тем, имеется уже достаточное количество исследований, в которых на основании данных археологии и лингвистики доказывается проживание восточных славян в бассейне Верхней Тисы и на части современной Восточной Словакии до прихода венгров на их нынешнюю родину29.
Мне уже приходилось писать на страницах журнала «Русин» об источниках, которые, скорее всего, содержат сведения о проживании предков современных русинов на землях, соседствовавших с Великоморавским княжеством на его южных и юго-восточных границах30. Кроме того, мной подготовлены к печати еще две работы, посвященные
анализу известий средневековых источников о древних русах, проживавших внутри «подковы», которую образуют хребты Карпатских гор31. Разумеется, полностью опровергнуть господствующую точку зрения, согласно которой все известия о русах/ругах/рутенах относятся либо к скандинавам, либо к славянскому населению Поднепровья, на основании дошедших до нас данных источников вряд ли возможно. Однако нет никаких оснований исключать из числа возможных областей, откуда приходили «руги» на рубеже К-Х вв. торговать в Раффельштеттен, земли, населенные предками современных русинов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См. последнее русскоязычное издание этого нормативного источника: Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX-XI веков. Тексты, перевод, комментарий. М., 1993. С. 69 и примеч. 7.
2. Там же. С. 83-88 (примеч. 38). Отрывок из Раффельштеттенского таможенного устава, касающийся «ругов», вошел в изданный в этом году в Венгрии сборник сведений источников под названием «Норманнский вопрос в русской истории. I. Источники». См.: A normannkérdés az orosz tôrténelemben. I. Forrasok / Föszerk. Szvak Gyula. Szerk. Szili Sandor. Budapest, 2009. 23-24. l.
3. НасоновА.Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства: историко-географическое исследование. М., 1951. С. 28-46.
4. Soloviev A. Der Begriff «Russland» im Mittelalter // Studien zur älteren Geschichte Osteuropas. Teil I. Graz; Köln, 1956. S. 149-150.
5. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX-XII веков. М., 2001. С. 11-36.
6. Ссылка на: Назаренко А.В. О языке восточноевропейских варягов (*ROP
- ROD- PQT, - RUZZI) // Восточная Европа в древности и средневековье: Чтения к 80-летию чл.-корр. АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 15-17 апреля 1998 г. М., 1998. С. 75-79.
7. Ссылка на: ИбнХордадбех. Книга путей и стран. Перевод, комментарий и исследование Н.Велихановой. Баку, 1986. С. 124, § 73 в.
8. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. С. 32.
9. Назаренко А.В. О языке восточноевропейских варягов... С. 78-79.
10. См.: Шаскольский И.П. Известие Бертинских анналов в свете данных современной науки // Летописи и хроники. 1980 год. М., 1981. С. 49, а также работы Б.А. Рыбакова, В.Т. Пашуто, А.Н. Сахарова, Г. Ловмяньского и других исследователей, помещавших «Русский каганат» в Среднем Поднепровье.
11. Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники. С. 64.
12. Там же. С. 65.
13. Annales Bertiniani: Annales de Saint-Bertin / Ed. F.Grat, J.Vieillard, Clemencet. Paris, 1964. P. 31.
14. Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники. С. 64 (текст), С. 67 (пер.).
15. A normannkérdés az orosz tôrténelemben. 24. l., 8. jegyz.
16. Необходимо сразу же оговориться, что подобное отнесение весьма условно, поскольку у некоторых арабских географов раннего средневековья и последующих компиляторов этнонимы «ар-рус» и «ас-сакалиба» могут относиться явно не к славянам или варягам и даже не к жителям Восточной Европы.
17. Сведения средневековых мусульманских географов о народах Восточной Европы обобщил Б.Н. Заходер. Его сводки сюжетов о русах и славянах см.: Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М., Т. I. 1962. С. 31-33 и 33 соответственно, а комментарии к ним: там же. Т. II. 1967. С. 77-107, 108-126.
18. Ибн Хордадбех. Указ. соч. С. 124.
19. Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков, 1956. С. 141.
20. Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX вв. // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 402-403; Мельникова Е.А. К типологии предгосударственных и раннегосударственных образований в Северной и Северо-Восточной Европе // Древнейшие государства Восточной Европы. Материалы и исследования. 1992-1993 годы. М., 1995. С. 29; Петрухин В.Я. «Русский каганат», скандинавы и Южная Русь: средневековая традиция и стереотипы современной историографии // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999 г. М., 2001. С. 135.
21. Кирпичников В.В., Дубов И.В., Лебедев Г.С. Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского времени) // Славяне и скандинавы. Пер. с нем. / Общ. ред. Е.А.Мельниковой. М., 1986. С. 189-217.
22. Куник А., Розен В. Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах.
4. 1. СПб., 1878 / Зап. АН. Т. 32. Кн. 2. Прилож. № 2. С. 49.
23. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. С. 89; Перхавко В.Б. Торговый мир средневековой Руси. М., 2006. С. 53.
24. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. С. 89.
25. Ссылка на: Кропоткин В.В. Время и пути проникновения куфических монет в Среднее Подунавье // Проблемы археологии и древней истории угров. М., 1972. С. 197-202.
26. Ссылка на: Zródla hebrajskie do dziejów slowian i niektórych innych ludów Srodkowej i Wschodniej Europy / Wyd. F. Kupfer, T. Lewicki. Warszawam, 1956.
5. 81; Кропоткин В.В. Указ. соч. С. 200; Fomin A.V., Kovács L. The tenth century Máramaros county («Huszt») dirham hoard. Budapest, 1987.
27. Ссылка на: Stèpkova I. Islámské stfibro z nálezu v Kelci na Moravé // Numizmaticky sbornik. T. 4. 1957. S. 73-96; Кропоткин В.В. Указ. соч. С. 201202; Sláma J. Nové nálezy minra v ceské archeologické literatufe // Numismaticky listy. R. 48. 1993. S. 1-3; Hahn W. Moneta Radaspodensis: Bayens Münzpragung im 9., 10. und 11. Jahrhundert. Braunschweig, 1976. S. 453-464.
28. Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. С. 92.
29. Назову лишь обобщающие труды по археологии и исторической лингвистике Закарпатья: Балагури Е.А., Пеняк С.І. Закарпаття - земля слов'янська. З історіп слов'янських племен Закарпаття VI-XIII ст. Гариси. Ужгород, 1976; Лизанец П.Н. Венгерские заимствования в украинских говорах Закарпатья. Венгерско-украинские межъязыковые связи. Будапешт, 1976. С. 49-50.
30. Юрасов М.К. Новые данные о крещении предков русинов св. Мефо-дием или его учениками // Международный исторический журнал «Русин». [Кишинёв]. 2005. № 2 (2). С. 46-54.
31. Одна из этих статей должна выйти в самом конце 2009 г. в Будапеште в журнале «Русинский світ», другая уже более двух лет ждет публикации в Санкт-Петербурге - во втором выпуске научного сборника «Rossica Antiqua».
52% жителей Украины согласны, что украинцы и русские - две ветви одного народа
Инициативу Виктора Ющенко по демонтажу коммунистических памятников поддерживает только 11,7 % жителей Украины. Об этом сообщил социолог Евгений Копатько, представитель «Research and Branding Group».
«Полностью не поддерживают практически 60 %. Причем, обращаю внимание: на Западной Украине не поддерживает 31 %. На юго-востоке
- 70 %. В центральной части Украины - 62 %», - сказал он.
«Это выборка 3000 респондентов по всей стране, данные середины октября», - уточнил Копатько.
По его словам, «парадоксальный ответ» также получен от респондентов и на вопрос: «Кто или что в большей степени будет способствовать выходу Украины из кризиса?»
«Нужно опираться только на собственные усилия - ответили 24 %, а сотрудничество экономическое и политическое с Россией - 41 %. Я вообще этого ответа не ожидал! Для примера: сотрудничество с ЕС - такой вариант назвали только 14 %, с Америкой - 3 % и так далее», - говорит Копатько.
«Также интересно: украинцы и русские - две ветви одного народа. С этим утверждением оказались согласны 52 % респондентов. На западе так считают 25 %, на юго-востоке - 70 %», - отметил эксперт.
http://rus.in.ua/news/2063.html
