CC BY
38
ты, как лица или живые существа, обладающие антропоморфными, зооморфными и т. п... свойствами» [11, с. 174].
Как любая другая, концептуальная метафора «природа-человек» содержит общекультурный и национально ориентированный компоненты, что, как уже отмечалось ранее, может быть связано с лексико-грамматическими особенностями языка, а также с национальными реалиями, географическими особенностями и народными традициями, влияющими на язык и мышление носителей языка. Например, в метафоре А. А. Фета «стремленьем молодым пугающие бури» присутствует отглагольное существительное «стремленье», в котором в результате транспозиции активное начало превращается в более статичное, что влияет на создаваемый образ. Для понимания метафор О. Э. Мандельштама, таких, как «дере-вья-бражники шумели», «над нею небо безглагольно» и т. п., необходимо представлять русское концептуальное пространство слов «бражники», «глагол». При восприятии другой его метафоры «в серебряном ведре нам предлагает стужа / Валгаллы белое вино» необходимо знание культурного контекста. А для метафор «листья, которые умрут», «железа визг и ветра темный стон» в процессе рецепции достаточно наличия общекультурных знаний, что обусловливает возможность перевода последних на иностранный язык без потери смысла. Полное понимание метафоры и обозначаемого ею процесса у И. А. Бунина «в степи метель играет» возможно при знании климатических особенностей российской природы, и скорее всего, у европейца, проживающего в стране с относительно теплой зимой, сложится иной образ. Только ассоциативным уровнем можно объяснить другую бунинскую метафору «в сугробах стынут траурные ели», российскому сознанию трудно представить, например, возникновение метафоры «траурные березы», потому что береза имеет иную ассоциативную систему [12].
Концептуальная метафора «природа - человек», сочетаясь с другими видами концептуальных метафор русского языка, например, зооморфной, фитоморфной и т. д., представляет собой структурный элемент метафорической системы языка в целом, является следствием ант-ропометричного взгляда на мир, а потому вызывает интерес для исследования в рамках антропоцентрической парадигмы.
Примечания
1. Маккормак, Э. Когнитивная теория метафоры [Текст]/ Э. Маккормак// Теория метафоры. М., 1990. С. 358-387.
2. Философская энциклопедия [Текст] / под ред. Ф. В. Константинова. М.: Сов. энцикл., 1960. Т. 1. С. 80.
3. Телия, В. Н. Метафора как модель смыслопро-изводства и её экспрессивно-оценочная функция [Текст] / В. Н. Телия // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. С. 26-52.
4. Философский энциклопедический словарь [Текст] / под ред. Л. Ф. Ильичева, П. Н. Федосеева и др. М.: Сов. энцикл., 1983. С. 30.
5. Потебня, А. А. Из записок по теории словесности [Текст] / В. Н. Телия // Теоретическая поэтика. М.: Высш. шк., 1990. 344 с.
6. Константинова, С. К. Семантика олицетворения [Текст] / С. К. Константинова. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. 112 с.
7. Литературная энциклопедия терминов и понятий [Текст] / под ред. Н. Н. Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2001. С. 691.
8. Москвин, В. П. Русская метафора: Очерк семиотической теории [Текст] / В. П. Москвин. М.: ЛЕНАНД, 2006. 184 с.
9. Апресян, В. Ю. Метафора в семантическом представлении эмоций [Текст] / В. Ю. Апресян, Ю. Д. Апресян // ВЯ. 1993. № 3. С. 27-35.
10. Рябых, Е. Б. Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе (на материале русского и немецкого языков) [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Е. Б. Рябых. Тамбов, 2006. 24 с.
11. Телия, В. Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира [Текст] / В. Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988. С. 173-203.
12. Хамитова, Э. Р. Концептуальная метафора «природа-человек» в русской поэтической картине мира (на материале творчества поэтов Х1Х-ХХ веков) [Текст] : словарь метафор / Э. Р. Хамитова; под ред. Л. Г. Саяховой. Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. 290 с.
Н. Н. Кряжевских
ОСОБЕННОСТИ ВЫРАЖЕНИЯ ЯЗЫКОВОЙ
КАТЕГОРИИ ОДУШЕВЛЕННОСТЬ/ НЕОДУШЕВЛЕННОСТЬ В АНГЛИЙСКОМ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОМ "GHOST"
Данная статья посвящена особенностям выражения категории одушевленности/неодушевленности в английском языке на примере существительного «ghost». В исследовании выдвигается гипотеза, что одушевленность /неодушевленность - это переменная характеристика родовой категории слова в структуре полисемии, а не частеречная категория. Разделение между одушевленным и неодушевленным выражается различными способами на разных когнитивных уровнях. Данная категория проявляется в структуре контекста, который обеспечивает возможность реализации лексико-семантического варианта многозначного слова.
Категории возникают в знаковой системе тогда, когда сознание обладает возможностью отрывать свойства опыта от непосредственных сти-
КРЯЖЕВСКИХ Наталья Николаевна - ассистент кафедры английского языка и методики обучения английскому языку ВятГГУ © Кряжевских Н. Н„ 2008
Н. Н. Кряжевских. Особенности выражения языковой категории одушевленность/неодушевленность.
мулов, поступающих к организму из внешней среды, и представлять эти свойства как гипотетические модели. Категориальность, таким образом, является важнейшим свойством языка, отличающим его от образно-репрезентативных знаковых систем животных. Категории являются компонентами содержательного плана словесных знаков; материальной формой существования категорий является языковая система.
Категории существуют в отдельном слове постольку, поскольку данное слово обладает определенной ролью в оформлении модели опыта.
Например, table обладает значением постольку, поскольку данный знак связан с моделью, в которой есть, в частности, элементы room, furniture, people who sit, eat, write, etc. in this room and who need a flat hard surface for putting plates on, etc. Иначе говоря, table имеет значение благодаря тому, что каждая из отмеченных нами категорий предполагает совершенно определенный характер связи данного знака с ограниченным множеством других знаков языка. Эти знаки принадлежат как к сфере объектов (существительное), так и к сфере изменений (глагол): we can sit at a table; we eat at a table; we can push the table into a corner; but we cannot pour the table into a basin; we cannot spread it on toast; we cannot crumple it and throw it into a waste-paper basket.
В связи с этим следует отметить важнейшее свойство словесного значения: ни одна из категорий не существует как свойство, характеризующее только одно слово. Данное качество категорий связано с природой человеческого опыта, который представляет собой моделированные способы взаимодействия с внешним окружением. Категории закрепляют в памяти человека свойства, составляющие результат проецирования определенной потребности на внешнюю среду, и, соответственно, предполагают сложную модельную репрезентацию этих свойств, поскольку они фиксируют функциональное отношение человека к внешней среде.
Так, table способен выражать категорию «вещь, созданная человеком для определенных целей» (ср. элемент словарной дефиниции a piece of furniture), благодаря тому что данная категория будет обязательно представлена в других языковых знаках, прежде всего man как деятель, способный создавать что-то материальное, и make как основная характеристика изменений, которые человек способен осуществлять во внешней среде.
Таким образом, категории, членящие опыт на функционально значимые свойства, обеспечивают человеку возможность творческого взаимодействия со своим окружением. Активное преобразование среды обитания и постоянное усложнение потребностей, безусловно, являются следствием возникновения языковых категорий.
Так, table как материальный предмет может быть создан человеком только тогда, когда в сознании его есть возможность выделить элемент внешней действительности a flat surface и как спроецировать на него ряд своих потребностей (eating, etc.), так и установить отношение между данным элементом и возможностями преобразования материальных объектов в целях оптимизации данных потребностей. Материальный стол как предмет внешней действительности возникает в результате знакового моделирования потребности на основе включения определенного свойства материального окружения (возможность плоской поверхности стабильно удерживать предметы) в определенную сферу деятельности человека. Именно такого типа моделирование является практически недоступным для животных.
Главная идея в том, что собственно значение слова не принадлежит этому слову, а является комплексом отношений слова с другими словами в различных словесных моделях опыта (фреймах). Категория это всегда связь между словами, а не характеристика отдельного словесного знака.
Категориальная структура значения реализуется как закономерный характер связи определенного знака с другими знаками в моделях, составляющих для человека основу его опыта -языковую картину мира. Вне категориальной соотнесенности с другими знаками существование какой-либо значимости у отдельного языкового знака в принципе невозможно. Соответственно, в каждом конкретном высказывании значение каждого знака является реализацией того его ЛСВ, которое соответствует той сфере опыта, в которой данное высказывание выступает в качестве средства решения определенной проблемы с помощью языковых знаков.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что контекст и есть материальная форма существования категорий, составляющих значения отдельных словесных знаков. Слово вне контекста не просто не может обладать значением; оно вообще не существует вне своего возможного окружения.
Известно, что категория одушевленности/неодушевленности связана с врожденным свойством человека делить окружающий мир на одушевленные существа и неодушевленные предметы. Такое различие считается универсальной и основной частью мышления человека. Зачатки этой способности находятся в мыслительных процессах, но корни заходят далеко за пределы восприятия и оказывают влияние на то, как мы действуем.
Так, по мнению Л. Ельмслева, в основе противопоставления одушевленное - неодушевленное лежит факт субъективной оценки объектов действительности человеком [1].
Для понимания места одушевленности в познавательной способности можно использовать теорию транс-фреймов Мински [2]. В соответствии с этой теорией, фрейм - это неотъемлемый концептуальный шаблон, символизирующий один концепт с терминалами, которые служат для соединения этого концепта с другими фреймами [3]. Вместе они представляют связанные части.
Например, фрейм «бросать» (throw) имеет терминалы для обозначения брошенного объекта (the object thrown), того, кто бросил (the thrower) и т. д. Осмысление ситуации включает выбор фрейма и поиск подходящих сущностей для заполнения терминалов. Транс-фрейм - это обобщенное представление действия, которое может быть ограничено для определенных обстоятельств посредством заполнения терминалов для различных ролей (действие, источник, место назначения, исполнитель, мотив, метод).
Например, при объяснении восьмилетнего мальчика, почему он считает, что ветер может чувствовать (а значит, считается одушевленным), он отвечает: "Because it is it that blows". To есть в понимании ребенка фрейм для слова "blowing" имеет терминал исполнителя, который должен быть заполненным. Будучи неспособным заполнить его чем-либо другим, мальчик вставляет туда само слово "wind": it is it that blows'. И когда ветер занимает это место, он приобретает некоторые свойства живых существ. Другой ребенок отрицает одушевление ветра: "because it is the cloud that makes it blow", то есть здесь «ветер» является объектом, а не исполнителем.
Транс-фрейм позволяет нам воспринимать представление действия и таким образом говорить об одушевленности: любой предмет может быть одушевленным, если его представление может правдоподобно подходить к терминалу «исполнитель » транс-фрейма. Другими словами, если объект будет восприниматься как инициатор действия. С точки зрения языка, это будет эквивалентно подлежащему предложения. Однако следует принимать во внимание, что это будет эквивалентно не любому подлежащему, а только такому, которое связано со сказуемым, представляющим изменение, направленное на преобразование внешней для объекта среды.
Например:
I'm eating. My car is eating a lot of fuel.
I'm coming. The bus is coming.
Автономия, т. е. способность инициировать действие, брать ситуацию в свои руки без внешнего вмешательства, представляет собой одно из трех свойств одушевленности, которые в совокупности характеризуют ее важность. Вторым свойством считается целеустремленность: действия, производимые одушевленными существами, всегда направлены на достижение цели. И
третьим свойством является способность реагировать - одушевленные существа чувствительны к окружающей среде и приспосабливают свои действия, если необходимо, к изменениям в ней.
С точки зрения когнитивной лингвистики категория одушевленности/неодушевленности представляет собой встроенную в язык естественную классификацию реалий окружающей действительности, которая является результатом мыслительной деятельности человека, а также его восприятия мира.
Языковая картина мира рассматриваемого языка вместе с культурным и физическим опытом человека формирует его отношение к миру (природе, животным, самому себе как элементу мира). Выражаемые в языке значения складываются в единую систему взглядов, которой овладевают все носители языка и которой пользуются на когнитивном (подсознательном) уровне. Так, в современном английском языке, если говорящий чувствует, что некий объект или любое неодушевленное понятие обладает какой-либо силой, то в этом случае он может приравниваться к одушевленным существам. Подобно этому, когда человек лишен такой силы или индивидуальности, говорящий использует местоимение it, причисляя его, тем самым, к неодушевленному классу.
Более того, многие экспериментальные исследования показывают, что среди взрослых носителей языка существует тенденция размещения одушевленного объекта перед неодушевленным. Именно исходя из этого они чаще используют пассивные конструкции, чем активные.
Например:
A man is being run over by a car. (Сравним: A car is running over the man.)
Дети же, наоборот, стремятся использовать активные конструкции в тех случаях, где бы взрослые использовали пассивные:
The blanket covered me. (Сравним: I was covered by the blanket.)
Все вышеприведенные случаи показывают, что эта категория представляет собой фундаментальную категорию, которая обладает собственным стилем психического представления. Разделение между одушевленным и неодушевленным выражается различными способами на разных когнитивных уровнях.
В данном исследовании выдвигается гипотеза, что одушевленность/неодушевленность - это переменная характеристика родовой категории слова в структуре полисемии, а не частеречная категория.
Родовая категория - это те элементы значения, которые позволяют слову выступать в качестве определенного элемента ситуации (в качестве как бы «части речи», но понимаемой имен-
H. H. Кряжевских. Особенности выражения языковой категории одушевленность/неодушевленность.
но как элемент ситуации, далее не разложимый на компоненты - объект, изменение, свойство объекта...). В связи с этим одушевленность будет активизироваться у объекта, если в определенной ситуации сознание структурирует его как активный элемент, способный воздействовать на ключевые параметры ситуации. Соответственно, в этих ЛСВ у существительного фиксируется связь с определенным типом глагола. Исходя из этого, можно предположить, что неодушевленность реализуется как отсутствие у объекта такой возможности, т. е. он представлен как условие для осуществления «одушевленными» объектами каких-либо изменений.
Данное исследование, посвященное анализу категории одушевленности/неодушевленности и особенности ее выражения в английском существительном, проводилось на основе существительного "ghost", которое было взято в качестве объекта исследования именно по причине неоднозначности его природы с точки зрения одушевленности /неодушевленности.
Анализ проводился в несколько этапов. Вначале были проанализированы и структурированы все возможные дефиниции слова "ghost" в различных англо-английских словарях, таких, как The American Heritage Dictionary of the English Language, The Cambridge Advanced Learner's Dictionary, The Cambridge Learner's Dictionary, The Merriam Webster Dictionary, The Compact Oxford Dictionary, The Cambridge Dictionary of American English, The Longman Dictionary of Contemporary English, The Online Dictionary for Library and Information Science, The On-line Dictionary on Medicine, The Schlumberger Oilfield Glossary, The Free On-Line Dictionary on Computing, The Glossary of Meteorology, The Random House Unabridged Dictionary, The Free Dictionary by Farlex, The Dictionary of Astronomy, The Dictionary of Film & Digital Photography, The Dictionary of Phrase and Fable by E. Cobham Brewer, The BioTech Dictionary, The On-line English Dictionary with Multi-Lingual Search, The Roget's New Millennium™ Thesaurus, The Columbia Electronic Encyclopedia. В результате этого анализа было обнаружено 19 лексико-семантических вариантов слова "ghost" и 5 идиоматических выражений с данной лексической единицей.
Затем, в результате сопоставления полисемантической структуры слова "ghost" в данных словарях, которая, следует отметить, описывается достаточно непоследовательно, все лексико-се-мантические варианты были сгруппированы по признаку частотности и порядку встречаемости в том или ином словаре, и для каждого лексико-семантического варианта были выбраны соответствующие типы контекстов, иллюстрирующие особенности его функционирования. Важно от-
метить, что все эти примеры проверялись по лингвистическому корпусу, а точнее, по нескольким корпусам, таким, как The British National Corpus, The Collins Corpus, The Oxford English Corpus, The Michigan Corpus of Academic Spoken English, The UKWaC British English Web Corpus, поскольку именно корпус представляет лингвистические данные в реальном контексте и обладает достаточно большой представительностью данных. Можно дать следующее определение корпуса: «Лингвистическим корпусом называют собрание текстов, собранных в соответствии с определёнными принципами, размеченных по определённому стандарту и обеспеченных специализированной поисковой системой» [4].
Следующим этапом стало определение типов словесного окружения, которые характерны для того или иного лексико-семантического варианта. В ходе этого были выделены лексико-семан-тические варианты, указывающие на одушевленного субъекта, и, соответственно, лексико-семан-тические варианты, указывающие на неодушевленного объекта.
Исследование показало, что «одушевленный» ghost чаще является подлежащим в сочетаниях с определенными глаголами (например: see, bring, attack, say, kill, be alive и др.), а неодушевленный "ghost" употребляется в качестве дополнения при глаголах, которые не подразумевают активности существительного-дополнения (например: feel, reveal и др.) или же в предложных конструкциях типа: a ghost of a smile, a ghost of a frown, а ghost of fright и т. д.
Соответственно, исследуя существительное, следует обращать внимание прежде всего на то, как одушевленность/неодушевленность проявляется в структуре контекста, который и обеспечивает возможность реализации того или иного лексико-семантического варианта. Имеет смысл посмотреть, какие типы словесного окружения характерны для неодушевленного объекта, есть ли класс глаголов, который обеспечивает одушевленность.
Примечания
1. Ельмслев, А. О категориях личности-неличности и одушевленности-неодушевленности [Текст] / Л. Ельмслев // Принципы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1979. С. 120.
2. Минский, М. Фреймы для представления знаний [Электронный ресурс] / М. Минский. Режим доступа: http://myai.narod.ru/Minsky/sod.htm; Minsky, M. Framework for Representing Knowledge [Электронный ресурс] / M. Minsky. 1974 Режим доступа: http:// web.media.mit.edu/-minsky/papers/ Frames/frames.html
3. Минский, M. Структура для представления знаний [Текст] / М. Минский // Психология машинного зрения. М.: Мир, 1978. С. 250-338; Минский, М. Фреймы для представления знаний [Текст] : пер с англ. / М. Минский; под ред. Ф. М. Кулакова. М.: Энергия,
1979. С. 7; Минский, М, Остроумие и логика когнитивного бессознательного [Текст] / М. Минский // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1988. Вып. 23. С. 289.
4. Корпусная лингвистика [Электронный ресурс] // Википедия. Режим доступа:/http://ru.wikipedia.org/ •шЫ/Корпуснаялингвистика.
А. О. Аучинина
ОРГАНИЗАЦИЯ ДОПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ПОДГОТОВКИ ШКОЛЬНИКОВ
В статье рассматриваются особенности организации допрофессиональной педагогической подготовки школьников, анализируется опыт работы педагогического класса и динамика поступления его выпускников на педагогические специальности.
Перестройка системы образования в стране требует коренного изменения в подготовке педагогических кадров. Важным направлением в этой деятельности является профориентация школьников на педагогические профессии, которая реализуется на довузовском этапе педагогического образования.
Решающее значение школьного этапа становления педагога заключается не только в мотивации профессионального выбора, но и в полноценном формировании у него умений, включающих в себя базовые и специальные знания, ценностные ориентации, мировоззренческие установки, коммуникативные умения и навыки, -то есть все то, что в перспективе и определяет ядро профессиональной педагогической деятельности.
Современные тенденции допрофессионально-го педагогического обучения школьников связаны с особенностями исторического опыта подготовки учащихся к педагогической деятельности. Во-первых, пропедевтическая педагогическая подготовка школьников в России имеет давние традиции, которые необходимо изучать и использовать. Ее основоположником можно считать К. Д. Ушинского, разработавшего принципы, содержание и в какой-то степени методику ее организации. Во-вторых, в различные периоды пропедевтическая педагогическая подготовка школьников сочеталась с профессиональной. В-треть-их, в последние годы наблюдается повышение интереса к педагогической профориентации молодежи, в силу чего ею занимаются многие социальные институты: школа, учреждения допол-
ЛУЧИНИНА Анастасия Олеговна - ассистент кафедры социальной работы ВятГГУ © Лучинина А. О., 2008
нительного образования, вузы, общественные и частные организации. В-четвертых, многообразие форм, различные подходы, неоднозначное понимание задач создают трудности как в теоретической разработке проблемы, так и в практическом ее разрешении.
В современных условиях допрофессиональная педагогическая подготовка опирается на следующие исходные идеи [1]:
- процесс педагогизации общественных отношений является одним из актуальных социальных процессов;
- психолого-педагогические знания носят общечеловеческий характер, а значит, жизненно полезны каждому, независимо от избираемой профессии и образа жизни;
- педагогическое просвещение и профориентация актуализируют все процессы, идущие в школе, особенно - гуманизацию отношений и саморазвитие, самопознание и самореализацию личности;
- подготовка педагогов высокой квалификации осуществляется не только профессиональными учебными заведениями, но и начинается в период школьного ученичества.
Основываясь на данных идеях, допрофессиональная педагогическая подготовка осуществляется в специально организованных педагогических классах при образовательных учреждениях. Педагогический класс представляет собой относительно локализованную организационную форму целевой интенсивной ориентации школьников на профессию педагога, то есть форму организации целостного образовательного процесса. В педагогическом классе создаются условия, способствующие профессиональному самоопределению, формированию позитивного отношения к педагогической профессии, осознанию правильности выбора профессии, направленности интересов, проявлению социальной активности, овладению некоторыми элементами практической педагогической деятельности.
Э. В. Балакирева выделяет следующие характерологические признаки педкласса [2]:
- избирательный принцип комплектования состава учащихся;
- профилирование обучения за счет включения в учебный план психолого-педагогических дисциплин и гуманитарных спецкурсов;
- обеспечение деятельного подхода в обучении на основе активного освоения и использования школьниками элементов педагогических технологий;
- наличие отлаженной структуры взаимодействия педклассов с учреждениями образования.
К началу 90-х гг. XX в. количество педагогических классов в России достигло более 500. В
