CC BY
33
4.14. ОСОБЕННОСТИ ВЫБОРА ПРАВА, ПРИМЕНИМОГО К ОТНОШЕНИЯМ МЕЖДУ СУБЪЕКТАМИ ИЗ СТРАН ЕВРАЗЭС В ОБЛАСТИ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Пожидаева Владислава Вадимовна, аспирант. Место учебы: Российский университет дружбы народов. Должность: юрист. Место работы: ООО «Прайд М». Email: [email protected]
Аннотация: Настоящая статья содержит анализ особенностей права, которое применяется к отношениям между субъектами из стран ЕврАзЭС в области внешнеэкономической деятельности, а также рассматривает проблему специальных условий при обеспечении внешнеэкономической деятельности стран-членов ЕврАзЭС.
Ключевые слова: Евразийский Экономический Союз, ЕврАзЭС, внешнеэкономическая деятельность, внешнеторговая деятельность, сделка, автономия воли.
PECULIARITIES OF ELECTION OF LAW APPLIED IN
RELATIONS BETWEEN SUBJECTS OF EURASEC COUNTRIES IN THE FIELD OF FOREIGN ECONOMIC ACTIVITY
Pozhidaeva Vladislava Vadimovna, postgraduate student. Place of study: Peoples' Friendship University of Russia. Position: Lawyer. Place of employment: Pride M, LLC. E-mail: [email protected]
Annotation: This article contains an analysis of the peculiarities of the law applicable to relations between subjects from EurAsEC countries in the field of foreign economic activity, and also considers issues of special conditions while ensuring foreign economic activity of the EurAsEC member countries.
Keywords: Eurasian Economic Union, EurAsEC, foreign economic activity, foreign trade activity, transaction, autonomy of will.
Интенсивное развитие международных экономических отношений, образование экономических и торговых союзов государств является одной из отличительных особенностей функционирования мирового рынка второй половины xX века. Поскольку международное хозяйство и экономические отношения пребывают в узкой закономерной и исторической связи, глобализация и укрепление финансовых взаимоотношений между государствами, группами государств, финансовыми объединениями, отдельными фирмами и организациями имеет место быть в углублении интернационального деления труда, повышении открытости государственных экономик, их взаимодействии, развитии и укреплении региональных интернациональных текстур.
В настоящий момент основной тенденцией развития системы мирового хозяйства остается его глобализация - процесс растущей интеграции национальных экономик в движении к единому мировому рынку.
В конце 80-х — начале 90-х годов в СССР, а затем на всей территории постсоветского пространства, произошли глубокие изменения в правовом регулировании внешнеэкономической деятельности. Предоставление прав внешнеэкономической деятельности про-
мышленным предприятиям, производственным кооперативам, развитие кооперационных взаимоотношений с организациями и фирмами других стран, создание совместных предприятий — все это открывало новые возможности для активного и плодотворного взаимодействия и дальнейшего успешного развития международного сотрудничества на уровне предприятий.
Стоит напомнить, что ЕврАзЭС1, как экономическое интеграционное объединение, было создано для целей всесторонней модернизации, а также для развития кооперации и повышения конкурентоспособности экономик стран-участников. Страны ЕврАзЭС с помощью данного интеграционного объединения, должны создать для своей экономики условия стабильного развития в интересах роста жизненного уровня собственного населения.
Рынок государств Евразийского Экономического Сообщества имеет исключительное значение для стран-участниц, по причине исторических событий, общей исходной правовой базой (Советский Союз) и связанных между собой многолетних традиций. Однако, не взирая на всю похожесть законодательств стран-участниц ЕврАзЭС, каждая из них индивидуальна, имеет свои особенности и свою специфику внутреннего управления2.
По мнению автора, институт внешнеэкономической деятельности по праву считается одним из важнейших институтов во всей истории формирования международного частного права. Внешнеэкономическая деятельность является одной из немногих, где проведена достаточно серьёзная унификация. Изменениям и нововведениям подверглись не только коллизионные, но и материальные нормы права. Подобные перемены основаны на стремлении государств и мировых сообществ создать действенный и эффективный регулятор международных отношений.
Относительно терминов «внешнеэкономическая сделка» и «внешнеторговая сделка» существует достаточное количество мнений учёных, однако в сущности эти термины не являются тождественными. По своей природе термин «внешнеэкономическая сделка» является более широким и включает в себя термин «Внешнеторговая сделка». До 1991 г. Российская Федерация в своём законодательстве преимущественно использовала термин «внешнеторговая сделка». Переход от одного термина к другому связан непосредственно с развитием и расширением сферы экономических отношений и сделок3. В наше время к внешнеторговым сделкам следует отнести операции по ввозу и вывозу зарубежных товаров и операции, которые являются подсобными по отношению к ним. Термин «внешнеэкономическая сделка» охватывает гораздо более широкий круг договоров (по оказанию услуг, проведению работ, договоры инвестирования и др.).
Употребление в действующем законодательстве стран-участниц ЕврАзЭС термина «внешнеэкономический» вместо «внешнеторговый» отражает тот факт, что в нынешних условиях сотрудничества междуна-
1 Договор о Евразийском экономическом союзе (Подписан в г. Астане 29.05.2014) (ред. от 08.05.2015) http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_163855/
2 Кнобель А. Евразийский экономический союз: перспективы развития и возможные препятствия.// Вопросы экономики. 2015. № 3. С. 87—108.
3 Каширкина А.А., Морозов А.Н. Правовые аспекты интеграции
на постсоветском пространстве в рамках ЕврАзЭС: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2010. № 2. С. 91-103.
родные хозяйственные связи не могут быть сведены исключительно к внешней торговле.
Законодатель не даёт чёткого определения термина «внешнеэкономическая сделка», как и сделка вообще, термин является собирательным. В эту категорию включены не только определенные виды договоров, какими являются, например, международная купля -продажа, международные перевозки и т.д., но и в том числе, сделки, которые происходят в одностороннем порядке, такие как, доверенность. Тем не менее, на практике, как это отметил И.С. Зыкин4, когда используется понятие «сделка» в случае отношений во внешнеэкономической сфере имеется в виду, в первую очередь, договор, контракт.
Кроме первоочередных вопросов о предмете внешнеэкономической сделки, сторонах такой сделки и их местонахождении, достаточно важным при заключении и исполнении такой сделки является вопрос о применимом праве. Взаимодействие норм международного и национального права, применение норм различной отраслевой принадлежности национального права являются отличительными особенностями вопроса правового регулирования внешнеэкономических сделок. Существует два способа, благодаря которым можно определить право, применяемое к подобным договорным обязательствам:
Субъективная привязка, основанная на «автономии воли». Право, которое применимо к контракту, стороны контракта определяют самостоятельно. Стоит отменить, что сама идея о возможности сторонами самостоятельно избрать применимое к их сделке право, впервые зародилась и была изложена ещё в середине XVI века известным французским юристом Ш. Дюму-леном в своей монографии «Conclusiones de statutis et consuetudinibus localis».
Объективная привязка. Применяется тот правопорядок, который максимально тесно связан с договором, если стороны контракта этот выбор не осуществили.
Принятие части третьей Гражданского Кодекса в РФ, Кыргызстане, Казахстане, Таджикистане и Беларуси можно считать новой ступенью в развитии института автономии воли в государствах-членах ЕврАзЭС. Суть главного изменения в том, что положения новых ГК прекращают ограничиваться только признанием автономии воли, как основного метода обозначения применимого права к различным договорам, которые могут быть осложнены иностранными элементами, а в том числе, устанавливают правила ее реализации.
Таким образом, в обязательства сторон договора, согласно вышеуказанным изменениям, не входит бремя выбора применимого права. Выбор применимого права к сделке осуществляется только по соглашению всех сторон сделки. Данное соглашение достигается при заключении договора, а так же, в последствии, в течении действия договора.
Ещё одним изменением, которое стоит отметить, стала легализация либерального подхода к вопросу о «делимости» договора. Отныне участники сделки имеют право выбрать применимое право как для договора в целом, так и для отдельных его частей. Также, стороны договора могут согласовать применение к различным частям контракта права разных государств.
Помимо этого, установлена форма выражения воли сторон. Она может быть изъявлена не только прямо, но и косвенно, например, когда стороны в иске и отзы-
4 Зыкин, И. С. Внешнеэкономические операции: право и практика / И. С. Зыкин. - М. : Междунар. отношения, 1994.
ве на иск ссылаются на нормативы той же самой правовой системы.
Принятие части третьей Гражданского кодекса в России, Кыргызстане, Казахстане, Таджикистане и Беларуси закреплено возможность применения императивных норм страны, с которой договор реально связан, даже при условии, что стороны выбрали для регулирования своих отношений право другой страны.
Не смотря на вышеуказанные основы реализации и принятые изменения, «автономия воли» сторон при выборе применимого права имеет свои границы применения и не является безграничной. Границы ее воздействия установлены законодательствами стран ЕврАзЭС, которое вводит ограничения путём блокировки действия воли сторон в регулировании коллизионной проблемы сразу по нескольким направлениям.
Начнем с того, что при действующих законах нет возможности для сторон избирать применимое право для различных сделок, в том числе внешнеэкономических. В таком случае, речь будет идти о нормах, которые обуславливают в императивном порядке область применения права в отношении договоров, предметом которых выступает недвижимость. В соответствии с п. 1 ст. 1205 ГК Российской Федерации5, п.1 ст. 1107 ГК Республики Казахстан6, п.1 ст. 1193 ГК Кыргызской Республики7, ст. 1213 ГК Республики Таджикистан8, п.1 ст. 1119 ГК Республики Беларусь9 право собственности и другие имущественные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву государства, где это имущество находится, если иное не предусмотрено законом.
При этом, учитывая упомянутую выше схожесть законодательств стран-участниц ЕврАзЭС, разительным остаётся тот факт, что из гражданских законодательств стран Евразийского Экономического Союза, исключительно только Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает автономию воли участников договора в отношении недвижимого имущества. Ни одно государство ЕврАзЭС такой не имеет подобной нормы. Таким образом, абсолютно все сделки, предметами которых являются расположенное на территории РФ недвижимое имущество, которым признаются земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и другое недвижимое имущество, регулируются строго российским правом. Законодатель исключает применение к договорам такого характера автономии воли и закона наиболее тесной связи. Некоторыми учёными такое ограничение может трактоваться как ограничение основоположных принципов, такого как свобода договора и реализация сторонами своих прав и интересов.
Во-вторых, законодательство, как правило, ограничивает круг вопросов, которые относятся к взаимоотношениям между участниками сделки. Такие вопросы
5 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая // СЗ РФ 1994. № 32. Ст. 3301. URL: http://base.spinform.ru/show _doc.fwx?rgn=1415
6 Гражданский кодекс Республики Казахстан: принят 27 декабря 1994 г. URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=3634
7 Гражданский кодекс Кыргызской Республики: принят 05 января 1998 г. URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=53
8 Гражданский кодекс Республики Таджикистан: принят 30 июня 1999 г. URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=2142.
9 Гражданский кодекс Республики Беларусь : принят Палатой представителей 28 окт. 1998 г. : одобр. Советом Респ. 19 нояб.
1998 г.: в ред. Закона Респ. Беларусь от 31.12.2014 г. // Консультант Плюс : Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. - Минск, 2015
определяются избранным правопорядком. Если Основы Гражданского Законодательства 1961 и 1991 гг. не включали в себя пути разрешения обозначенной проблемы, то часть третья ГК стран ЕврАзЭС закрепляет уже действующую сегодня «смешанную» систему определения области воздействия обязательственного статуса.
Это выражается в существовании коллизионных норм, выводящих из области применения автономии воли вопросы о правоспособности участников сделки, форме сделки и в том числе, наличие особых норм, которые закрепляют перечень вопросов, попадающих в область действия права, которое было избрано участниками к их договору. В соответствии со ст. 1215 ГК РФ, ст. 1115 ГК Казахстана, ст. 1192 ГК Узбекистана, ст. 1127 ГК Белоруссии к ним относят:
1) трактовка договора, конкретно: точные способы определения содержания его условий (буквальное, учтена цель договора и т.д.), последовательность их использования, а также сама юридическая природа договора, которая пришла к нам из арбитражной практики. Таким образом, когда решался один спор, договор сторон, который был назван сторонами самого договора кредитным, МКАС квалифицировал в качестве договора займа, основываясь на нормах применимого права. Материалы дела не давали оснований для определения истца, в связи с его уставом, к банку или к иной кредитной организации. В соответствии с предписанием ГК РФ (ст. 807) он был признан действительным, так как содержал предусмотренные в договоре существенные условия.
2) соответствующее исполнение договора;
3) последствия, которые при неисполнении или ненадлежащем исполнении договора, охватывают всю область вопросов договорных обязательств: основания ответственности, вероятность использования отдельных мер ответственности, их соотношение между собой, ограничение размера ответственности и т.д.;
4) прекращение договора, т.е. основания, которые могут являться причиной расторжения договора обеими участниками или расторжение такого договора одной из его сторон (односторонний порядок). Наравне с уже указанными основаниями, договор также может быть расторгнут из-за невозможности его исполнения, зачета, новации или по другим причинам. Зачёт является одним из способов расторжения договора и особо актуален в случае, когда у встречного требования отсутствует общий обязательственный статус. Упомянутая ситуация, в частности, имеет место быть, когда требования каждого из участников основаны на различных договорах, которые подчиняются при этом различным правопорядкам. По мнению Л.А. Лунца10, в этой ситуации зачёт встречных требований может быть только в такой мере, в какой это могут допустить соответствующие нормы статутов встречных требований сторон: как стороны, против которой заявлен зачёт, так и стороны, которая предъявлена к зачёту. На сегодняшний день, данная позиция четко прописана в законодательстве.
5) последствия прекращения действия договора. Иными словами, вид, который применяется в конкретных случаях: двусторонняя или односторонняя реституция, взыскание всего полученного в доход государства, компенсации за возможный ущерб и прочее.
10 Лунц Л.А. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М. 1972г.
6) уступка требований и перевод долга в связи с договором (ст. 1192 ГК Республики Узбекистан, ст. 1115 ГК Республики Казахстан, ст. 1127 ГК Республики Беларусь). В ГК РФ праву, подлежащему применению к уступке требования посвящена отдельная статья (ст. 1216 ГК РФ).
Однако подход, используемый странами ЕврАзЭС не является единственным. Стоит упомянуть и о том, что многие международные правовые и зарубежные акты используют совершенно иной подход в отношении коллизионного управления формы сделки, чем тот, который воспринял евразийский законодатель. Это обуславливается тем, что юридической науке и практике известны случаи, в которых необходимо закрепление специальной коллизионной привязки. Такие коллизионные привязки предназначены для определения правоспособность субъекта договора. Смысл указанного зарубежного подхода заключается в том, что форма внешнеэкономического договора признаётся соблюдённой и в том случае, если она соответствует требованиям права, которое регулирует договор по существу (п. 2 ст. 9 Римской конвенции 1980 г., п. 2 ст. 11 Гаагской конвенции 1986 г.). Этим правом может оказаться и то, что выбрали участники сделки самостоятельно, то есть имеет место «автономия воли» сторон договора. Указанный подход международных партнёров обусловлен особенностью появляющихся при этом проблем и не оспаривается в юридической литературе, во всяком случае, в части невозможности применения для таких целей автономной воли.
В отечественной же юридической литературе Неша-таева Т.Н.11 демонстрирует такие пределы «автономии воли» как:
1) стороны не смогут выбрать правопорядок, если сделка не имеет иностранного элемента, и если она связана с территорией одной страны, такая сделка называется внутренней коммерческой.
2) стороны не имеют возможности исключить воздействие императивных национальных норм с помощью «автономии воли», только в условии, что договор связан с территорией государства, где эти нормы действуют. В случае выбора права участниками из всей совокупности ситуаций и условий вытекает, что договор действительно связан лишь с одним государством, а стороны избрали право другого государства, то их выбор не может ограничивать действие императивных норм того права, с которой договор на самом деле связан.
3) стороны не могут "собственной волей исключить применение международных императивных норм.
4) выбранное право другого государства не сможет примениться, если возможные последствия будут противоречить правопорядку государства, с которым связан действительный договор (оговорка о публичном порядке - ст. 1193 ГК РФ, ст. 1099 ГК Республики Беларусь, ст. 1090 ГК Республики Казахстан). В данной ситуации наблюдается некорректное использование некоторых юридических терминов. Например, императивные нормы не международные, а национальные, а так же, в ст. 1193 ничего не упоминается о реальной взаимосвязи.
Все упомянутые ситуации ограничения участников в выборе применимого права предусмотрены законодательством и реализовываются только в судебном порядке.
11 Нешатаева Т. Международное право в судебной практике арбитражных судов// Закон. №7, 1998.
Участникам коммерческих отношений международного характера необходимо при заключении контракта или же в процессе дальнейшего исполнения договора совершить выбор относительно применимого права к данному контракту чётко и определённо. В противном случае, решение такого вопроса будет возложено на суд, принимая во внимание условия и обстоятельства заключения договора. Гражданские кодексы всех стран-участниц ЕврАзЭС дают возможность применять оба варианта выражения «автономии воли», т.е. соглашение сторон о выборе надлежащего применению права должно быть ясно выражено либо должно определённым образом следовать из условий договора.
Анализ позволяет вывести несколько классификаций соглашений о применимом праве. Классификация по способу выражения воли сторон - одна из них. В соответствии с нормами гражданского законодательства стран-участниц ЕврАзЭС: п. 2 ст. 1210 ГК РФ, ст. 1124 ГК Белоруссии, ч. 2 ст. 1112 ГК Казахстана, п.2 ст. 1218 ГК Республики Таджикистан, помимо прямо выраженной воли сторон подразумевается действительность совокупности обстоятельств дела, которая определенно следует из условий договора.
Именно прямо выраженная воля сторон используется в большинстве ситуаций, так как в меньшей вероятности способна создать проблемы в ее установлении. Но даже в этом случае нельзя исключить вероятность возникновения проблемы, которая может быть связанна с определением действительности данного способа выражении автономии воли. В случае если, соглашение о применимом праве заключается в процессе арбитражного разбирательства в устной форме и отмечается в протоколе заседания, который подписывают арбитры.
Таким образом, исследовав вопрос о применимом праве к внешнеэкономическим сделкам в гражданском законодательстве стран-участниц ЕврАзЭС, можно сделать вывод, что в настоящее время изученное законодательство стран ЕврАзЭС особых замечаний о форме соглашения о выборе права не содержит. Однако, соглашение о применимом праве можно подчинить общим нормам о форме сделки.
Выбор применимого права также возможно осуществить как в письменной форме в контракте или отдельным документом, так и в устной форме при судебном заседании (однако такой способ выбора применимого права возможен только при обязательном занесении такого выбора в протокол судебного заседания) и в опосредованной форме - в ссылках на конкретные нормы необходимого закона или ещё в каких-то упоминаниях правовой системы определенного государства. Кроме этого, стоит отметить, что стороны сделки могут реализовать своё право «автономии воли» как во время заключения сделки, так и в процессе исполнения и действия уже заключённого контракта. При этом важно, что соглашение, достигнутое сторонами после заключения самого контракта, имеет обратную силу и признается действительным с момента заключения договора. Очередным преимуществом для сторон является и то, что законодатели стран ЕврАзЭС не устанавливают момент самого крайнего осуществления сторонами «автономии воли».
Список литературы:
1. Договор о Евразийском экономическом союзе (Подписан в г. Астане 29.05.2014) (ред. от 08.05.2015) http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_16385 5/
2. Кнобель А. Евразийский экономический союз: перспективы развития и возможные препятствия.// Вопросы экономики. 2015. № 3. С. 87—108.
3. Каширкина А.А., Морозов А.Н. Правовые аспекты интеграции на постсоветском пространстве в рамках ЕврАзЭС: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2010. № 2. С. 91-103.
4. Зыкин, И. С. Внешнеэкономические операции: право и практика / И. С. Зыкин. - М. : Междунар. отношения, 1994.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая // СЗ РФ 1994. № 32. Ст. 3301. URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=1415
6. Гражданский кодекс Республики Казахстан: принят 27 декабря 1994 г. URL: http://base.spinform.ru/show_ doc.fwx?rgn=3634
7. Гражданский кодекс Кыргызской Республики: принят 05 января 1998 г. URL: http://base.spinform.ru/ show_doc.fwx?rgn=53
8. Гражданский кодекс Республики Таджикистан: принят 30 июня 1999 г. URL: http://base.spinform.ru/ show_doc.fwx?rgn=2142.
9. Гражданский кодекс Республики Беларусь : принят Палатой представителей 28 окт. 1998 г. : одобр. Советом Респ. 19 нояб. 1998 г.: в ред. Закона Респ. Беларусь от 31.12.2014 г. // Консультант Плюс : Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «Юр-Спектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. - Минск, 2015
10. Лунц Л.А. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М. 1972г.
11. Нешатаева Т. Международное право в судебной практике арбитражных судов// Закон. №7, 1998.
Рецензия
на статью аспиранта кафедры гражданского права и процесса и международного частного права юридического института РУДН Пожидаевой В.В. на тему: «ОСОБЕННОСТИ ВЫБОРА ПРАВА, ПРИМЕНИМОГО К ОТНОШЕНИЯМ МЕЖДУ СУБЪЕКТАМИ ИЗ СТРАН ЕВРАЗЭС В ОБЛАСТИ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ»
Рецензируемая работа представляет собой оригинальное, творческое и обстоятельное исследование, характеризующиеся высоким уровнем теоретического обобщения изучаемого явления.
Растущая роль научного познания в современной цивилистике естественным образом обусловила превращение самой науки в предмет широких и многосторонних исследований, конечной целью которых является обнаружение общих закономерностей функционирования и развития явлений, относящихся к предметной области этой науки. В ряду этих исследований одно из центральных мест занимают учения, связанные с правом интеграционных образований, в частности ЕВРОЗЭС.
Основной целью исследования было проведение комплексного анализа отношений между субъектами из стран ЕВРАЗЭС при осуществлении ими внешнеэкономической деятельности, что и было достигнуто ее автором в результате скрупулезного теоретического анализа, выразившегося в оригинальном и логическом построении научной программы исследования и как следствие этого - в достижении соответствующего научного результата.
Актуальность темы исследования не вызывает сомнений. Именно используемая автором программа исследования поставленного вопроса предопределила
сложный, многоуровневый теоретический анализ изучаемого явления всякий раз требуя от исследователя качественно-нового научно-теоретического подхода. Предпринятый автором метод исследования позволил найти решения, сложившихся проблем в этой области, которые отличаются оригинальностью и научной новизной. Больше того, применение используемых автором методов компаративистического анализа позволило определить новые предложения по совершенствованию используемых в современном праве механизмов реализации данного института в современных условиях гражданско-правового оборота.
К безусловным достоинствам работы необходимо отнести всестороннее исследование выбранной темы, основанное на изучении и теоретическом обобщении широкого круга литературных и нормативных источников на немецком языке.
Структура научной статьи представляется логически обоснованной.
Стиль изложения научный. Автор, довольно успешно сочетает рассмотрение теоретических основ и практических проблем по исследуемым вопросам.
Рекомендуется к публикации в журнале.
Рецензент: к.ю.н., старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса и международного частного права Юридического института РУДН Посохов С.П.
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста - 87,29 %
